Онлайн чтение книги Тайная связь его величества
Глава 9

– Сделаю все, о чем ты попросишь, – пообещал я. – Думаешь, преподавательница института и есть тот самый маньяк?

Максим сложил руки на груди.

– Серийные убийцы-женщины редкость не только в России, но и во всем мире.

– Но все же они существуют? – не сдался я.

Мой друг вытащил из подставки бумажную салфетку, начал складывать кораблик и, не отвечая на мой вопрос, задал свой:

– Почему он, убив троих, потом пятнадцать лет сидел тихо, а сейчас активизировался?

– Ты употребил местоимение мужского рода, значит, не считаешь Пименову преступницей? – уточнил я.

Макс взглянул на чашку остывшего американо.

– Маньяком-садистом? Нет. У меня возникла другая версия. Понимаешь, серийщик никогда не останавливается, злодеяния прекращаются, когда его ловят или когда этот гад умирает. Я считал мерзавца мертвым, но вчера, открыв сумку Пименовой, сообразил: вероятно, преступник жив, только стал инвалидом, у него, скажем, был инсульт или еще какая-то напасть случилась, негодяй долго лечился, но так и не смог вернуть себе былые силы, поэтому убийства прекратились. А сейчас он нашел помощницу, Пименову, и велел ей орудовать вместо себя. Могу привести несколько примеров из мировой криминалистики на сей счет. Например, Джон Вассерман, убивший десять женщин, затих на двенадцать лет, а затем вдруг снова начались преступления в его, так сказать, стиле. Полиция установила личность маньяка. Выяснилось, что он был строительным рабочим, упал с лесов, сломал позвоночник, очутился в инвалидной коляске и лишился возможности совершать преступления. Спустя одиннадцать лет в Джона без памяти влюбилась пятидесятилетняя медсестра, которая делала ему курс уколов. Маньяк, и в кресле на колесиках не перестававший быть маньяком, понял, что некрасивая, не имевшая семьи Эни может стать послушной игрушкой в его руках. Он подчинил себе женщину, и та стала убивать по приказу Вассермана. К сожалению, рассказанный мною случай не единичен. Я мог бы и дальше говорить на эту тему, вспомнить Фрэнка Окселя, который вложил пистолет в руку полностью зависимой от него дочери, Майкла Вишевского, поработившего своего брата. Короче, вполне вероятно, что наш серийщик использовал Пименову. Она очень подходит по типажу: одинокая, никогда не выходившая замуж, бездетная женщина средних лет. В качестве жертвы был намечен Игорь Гусев.

– Почему именно он? – удивился я.

Макс резко выпрямился.

– Стефания Теодоровна с утра отправилась к косметологу на процедуру…

– Тефи обманула родных, на самом деле она поехала в больницу, – перебил я друга, – ей велели проконсультироваться по поводу родинки. После клиники она хотела пробежаться по магазинам.

Воронов внезапно разозлился.

– Без разницы, куда тетка намылилась, главное, ее не должно было быть дома. Но Гусева сломала каблук, что нарушило ее планы, иначе она появилась бы в квартире не ранее девяти вечера. Как я понял, это ее обычная еженедельная программа: косметолог плюс шопинг. Вера ушла на работу около двенадцати. Она врач-логопед, занимается со взрослыми, большей частью с теми, кто потерял речь в результате инсульта. Жена Игоря принимает в крупном медцентре исключительно по предварительной записи, попасть к ней сложно, от пациентов отбоя нет. Но в случае, если клиент сам не способен приехать, специалист отправляется к нему домой или в больницу. Несколько раз люди, которым долго не удавалось записаться на прием к Вере Леонидовне, устраивали в регистратуре скандалы. В прошлом году жена одного такого больного обвинила администраторов во взяточничестве. Пришла к главврачу, вручила ему свой телефон и велела: «Посмотрите запись. Три месяца мне отвечали в окошке, что у Веры Леонидовны секундочки свободной нет. Но когда я сегодня потихонечку дала вашей сотруднице на ресепшен пару купюр, талончик тут же нашелся. Мой сын заснял на мобильный момент получения взятки». Нечистую на руку служащую уволили, и с тех пор расписание логопеда Гусевой вывешено на всеобщее обозрение. Там указано, с кем, в котором часу и сколько времени она будет в тот или иной день занята. Вчера Вера отправилась к некоему Петру Фомину, после инсульта не встающему с кровати. Но сеанс не состоялся – ее пациент заболел гриппом. Логопед разозлилась на жену больного, которая не позаботилась предупредить ее об этом, а потом решила использовать неожиданно образовавшееся свободное время для домашних хлопот – пошла в супермаркет за продуктами. Понимаешь, куда я клоню?

– Пименова легко могла узнать, что Стефании Теодоровны и Веры не будет дома, – кивнул я. – Расписание врача у всех перед глазами, а поездка Тефи к косметологу и шопинг бывают еженедельно. Если проследить за Гусевой-старшей, непременно выяснишь, куда и как часто она ходит.

– Вот-вот, – подхватил Макс. – А Кирилл никогда не наносит визиты матери по понедельникам. Младшенький живет отдельно, ему еще в студенческие годы купили однушку. Сейчас он владеет рестораном, но дела идут не ахти, заботливая и любящая мамочка постоянно вливает в дело отпрыска свои средства. По воскресеньям заведение открыто всю ночь, и Кирюша, который вообще-то не убивается на службе – там пашет управляющий, – именно по воскресеньям непременно находится в ресторане до последнего клиента. Поэтому в первый день недели он отдыхает от трудов праведных, спит до полудня, затем едет в фитнес-клуб: плавает в бассейне, расслабляется в СПА. Младший сыночек непредсказуем в своем поведении, но до сих пор к матери по понедельникам не забегал.

Мой друг на секунду замолчал. Я не стал вмешиваться в повествование со своими замечаниями, ждал продолжения. И оно последовало.

– Теперь подобьем итог. Пименова выяснила привычки членов семьи и заявилась тогда, когда, по ее расчетам, дома оставался только Игорь. Старший отпрыск Стефании Теодоровны ювелир. Говорят, он работает медленно, вдумчиво, но создает прекрасные вещи, поэтому у него нет отбоя от заказчиков. Человек он тихий, немногословный, настоящий интроверт, совершенно не похожий на мать. Тефи-то мгновенно сходится с людьми, через десять минут после знакомства считает собеседника своим другом. Дама постоянно бегает по магазинам, посещает музеи, театры, выставки, обожает принимать гостей. Гарик другой – он старается лишний раз не выходить из дома, где и оборудована его мастерская. Усаживаясь за работу, ювелир всегда надевает наушники и включает любимую музыку. В прошлом году журнал «Семья» решил сделать репортаж о Гусевых. К ним приехал корреспондент, взял интервью, сделал фото. Игорь хорошо воспитан, отнюдь не бука, не уходит демонстративно из комнаты при виде посторонних, он вежливо сказал репортеру несколько фраз. Вера тоже не особенно откровенничала, в беседе солировала Стефания Теодоровна. Она похвасталась произведениями Гарика, показала его мастерскую, сообщила о привычке сына делать украшения под музыкальное сопровождение. Затем свекровь расхвалила на все лады Веру. На вопрос корреспондента: «Неужели вы никогда не ругаетесь с невесткой?» ответила: «Мы спорим только из-за окна на кухне, которое я требую держать открытым, а Вера против этого. Но я, естественно, побеждаю, створка не захлопывается. Никогда!» Журнал разошелся многотысячным тиражом, Пименова легко могла его прочитать. А дальше просто. Узнав распорядок дня и привычки Гусевых, Валерия выбирает для нападения понедельник. По ее расчетам, днем в квартире никого, кроме нужного ей объекта, нет. Она взбирается по лестнице, влезает в открытое окно…

– Как она попала во двор? – перебил я.

– В произошедшем полно неясностей, – согласился Макс, – но в том, что Пименова воспользовалась пожарной лестницей, сомнений нет. Итак, убийца оказывается в кухне. И ее расчеты, несмотря на то что планы у Гусевых изменились, в принципе, оправдались. Вера не у пациента, но убежала в магазин за сметаной. Тефи сломала каблук, не пошла к косметологу, однако самозабвенно болтает с новым знакомым, с тобой то есть, и отправляется в супермаркет, Игорь же работает в своей мастерской в наушниках. А затем…

Воронов умолк.

– Некто убивает Валерию, – договорил я.

– Получается так, – пробормотал мой друг. – Она не успела даже выйти из кухни. Ее один раз ударили по голове предметом, похожим на палку. Сейчас экспертиза пытается выяснить, что это было: швабра, скалка, ножка табуретки… Вариантов множество. На месте преступления мы орудия убийства не нашли, вероятно, напавший унес его с собой. Вопрос дня: ну и кто же напал на Пименову?

– Игорь, – мгновенно ответил я.

– Ювелир никогда не выходит из мастерской во время работы, – пояснил Макс.

Я пожал плечами.

– А в понедельник изменил своей привычке. Например, в туалет захотел, потом решил водички попить, зарулил на кухню. Дальнейшее понятно.

– Ваня, мастерская Игоря напоминает космический корабль с автономной системой жизнеобеспечения, – усмехнулся Максим. – Там есть его личный сортир, электрочайник, мини-холодильник с запасом еды. Гарик при поверхностном общении производит впечатление нормального воспитанного человека.

– Верно, я немного удивился, когда ты заговорил о неконтактности старшего сына Гусевой. Со мной он был приветлив, разговаривал вполне адекватно, не цедил сквозь зубы «да-нет».

– Я же не назвал его аутистом, – пожал плечами Воронов. – Гарик умеет поддержать беседу с посторонними, но в гости никогда не ходит. На вечеринках, которые по разным поводам затевает мать, ювелир довольно мил с людьми, развлекает их, но не имеет близких друзей и старается лишний раз не выходить из квартиры. Когда я увидел его мастерскую, то сообразил: мужик с большим прибабахом. Похоже, он изо всех сил старается избежать общения с родными, сидит у себя днями и ночами, у них с женой разные спальни, детей нет. Понимаешь? Игорь прекрасно воспитанный интроверт, этакий закрытый шкаф.

– То, что ты перечислил, материал для психолога, – согласился я, – но все это не исключает, что Игорь таки изменил своим привычкам и вошел в кухню.

– Есть свидетель, который подтверждает: в то время, когда была убита Валерия Пименова, ювелир Гусев сидел у стола, – объявил Макс. – Его видели за работой.