Онлайн чтение книги Дело беззаботного котенка The Case of the Careless Kitten
Глава 10

Задумчивый и молчаливый Джеральд Шор притормозил перед огромным старомодным особняком, практически не изменившимся с того дня, когда пропал президент «Национального банка Шора».

– Тебе, наверное, лучше выйти здесь, Хелен, – обратился он к племяннице, – а я отвезу мистера Мейсона и его секретаршу на Голливудский бульвар, где мистер Мейсон оставил свою машину.

– Я могу поехать с вами и составить вам компанию по пути назад, дядя Джеральд, – предложила Хелен.

– Я думаю, тебе следует остаться дома. Кто-то должен взять все в свои руки.

– Когда вернется тетя Матильда?

Джеральд Шор повернулся к Мейсону, молча переадресуя ему вопрос.

– Только после того, как ответит на все вопросы, которые запланировал задать лейтенант Трэгг, – улыбнулся адвокат.

– Но ведь врач потребовал, чтобы допрос длился не больше пяти минут. Он заявил, что при таком состоянии тети Матильды и столько-то времени беседовать нежелательно, – заметила Хелен.

– Вот именно. Врач несет за нее ответственность, пока миссис Шор находится в больнице. Однако Трэгг, несомненно, оставит пару охранников. Он проследит за тем, чтобы ее не выписали, пока она полностью не поправится. Как только врач официально объявит, что с миссис Шор все в порядке, Трэгг получит ответы на свои вопросы – или в больнице, или в управлении полиции.

– Лейтенант Трэгг представляется мне очень умным и целеустремленным человеком, – заметил Джеральд Шор.

– Так оно и есть, – подтвердил Мейсон. – Ни в коем случае не недооценивайте его. Его опасно иметь врагом.

Джеральд Шор внимательно посмотрел на Мейсона, однако не нашел на его лице ничего, что указывало бы на скрытое значение слов о лейтенанте Трэгге.

Хелен выскользнула из машины и обратилась к остальным:

– Ладно, я остаюсь здесь. Буду держать оборону.

– Я ненадолго, – пообещал ее дядя.

Девушка слегка вздрогнула.

– Интересно, чего теперь ждать, – сказала она. – Хотелось бы мне знать, где сейчас можно найти Джерри Темплара.

– Вы не против, чтобы я осталась вместе с вами? – внезапно предложила Делла Стрит.

– Была бы вам очень признательна, – улыбнулась Хелен Кендал.

– Я очень сожалею, – вставил Мейсон, – но Делла нужна мне.

У Хелен Кендал опустились плечи.

– Ну что ж. Не беспокойтесь обо мне. Я надеюсь, что справлюсь.

Направляясь к Голливуду, Джеральд Шор вернулся к вопросу, который определенно его беспокоил:

– Мейсон, вы несколько раз упоминали, что лейтенанта Трэгга опасно иметь врагом.

– Да.

– Я предполагаю, что ваше замечание несет в себе определенный смысл?

– Зависит от обстоятельств.

– Каких? – потребовал ответа Джеральд Шор, продолжая говорить вежливо, но настойчиво, словно проводил перекрестный допрос.

– От того, что вы пытаетесь скрыть.

– Предположим, мне нечего скрывать?

– В таком случае лейтенант Трэгг не будет опасным антагонистом, потому что он вообще не будет антагонистом. Однако лейтенант Трэгг всегда опасен.

Шор с минуту внимательно рассматривал профиль Мейсона, а потом снова перевел глаза на дорогу. Мейсон продолжал ровным тоном:

– В этом деле есть несколько довольно важных моментов. Во-первых, если вы были с братом в прекрасных отношениях, нет препятствий для того, чтобы он позвонил вам, а не племяннице, которая явно оказалась шокирована, услышав его голос и узнав, что он жив. Однако это не очень существенно. Дело в том, что он особо подчеркнул, что Хелен следует проконсультироваться у меня и пригласить меня с собой на встречу с Личем, а также то, что на ней не должен присутствовать больше ни один из членов семьи.

– Вы сказали или слишком много, или слишком мало, Мейсон.

– Тем не менее, – спокойно продолжал Мейсон, – вы настояли на том, чтобы поехать вместе с нами.

– Не понимаю, к чему вы клоните, Мейсон. Вполне естественно, что мне хочется встретиться с братом.

– Создается впечатление, что вы считали необходимым с ним встретиться до того, как кто-то успел с ним переговорить.

– Вы объясните, что именно имеете в виду?

Мейсон улыбнулся.

– Конечно. Я сейчас смотрю на вопрос с точки зрения человека с менталитетом и темпераментом лейтенанта Трэгга.

– И? – подбодрил Шор.

– В конечном итоге Трэгг выяснит, что, хотя вы и уехали из дома вместе с нами и вместе с нами отправились к резервуару на встречу с Личем, вы не заходили вместе с нами в гостиницу, где жил Лич.

– Меня интересовал мой брат, а не Лич, – возразил Шор.

– Вот именно. Даже лейтенант Трэгг согласится с этим. Но поскольку Лич являлся единственным связующим звеном с вашим братом, ваш интерес, вероятно, перекинулся на него. Трэгг примет ваше утверждение, если не окажется осложняющих факторов.

– Каких, например?

– Давайте предположим на всякий случай, что Трэгг раздобудет где-то вашу фотографию, покажет ее портье гостиницы «Ворота замка» и спросит у него, не интересовались ли вы Генри Личем, не заходили ли вы к нему и не помнит ли портье, что видел вас когда-то в гостинице.

Джеральд Шор молчал несколько секунд, а потом обратился к Мейсону:

– А с какой целью Трэггу все это спрашивать?

– Я, конечно, не знаю всех фактов, однако – с точки зрения лейтенанта Трэгга – есть несколько крайне важных моментов. Ваш брат внезапно исчез. Его исчезновение, несомненно, было вызвано какими-то чрезвычайными и необычными обстоятельствами. Прямо перед исчезновением Франклин Шор принимал у себя какого-то человека, просившего или требовавшего денег. Есть доказательства, указывающие на вас. В доказательствах имеются кое-какие несоответствия. Я предполагаю, что вас уже неоднократно об этом допрашивали и протоколы покажут, что вы отрицали, что встречались с братом в тот вечер. Трэгг может прийти к заключению, что вы окажетесь в крайне неприятной ситуации, если вдруг объявится ваш брат и представит версию, полностью противоположную вашей, и, ко всему прочему, покажет, что тема вашего разговора прямо касалась его исчезновения. После таких умозаключений лейтенант Трэгг, несомненно, скажет себе: Франклин Шор жив и по какой-то причине пока не хочет выходить из подполья. Он не пожелал объявиться в своем доме. Он готов общаться только с определенными людьми. Он избегает брата – то есть вас, – однако пошел на связь с племянницей, очень симпатичной молодой женщиной, которой, правда, было всего тринадцать или четырнадцать лет, когда он исчез. Джеральд Шор, которого Франклин игнорирует по возвращении, немедленно появляется на сцене и настаивает, чтобы вместе с племянницей ехать на встречу с братом. Генри Лич является связующим звеном между Франклином, который или не хочет, или не может появиться прямо в своем доме, и его родственниками. Генри Лич отправляется в уединенное место, где его убивают. Имеется письмо, отпечатанное на машинке, в котором говорится, что Лич поехал туда, где его убили, однако ничто не доказывает, что сам Лич его писал. Фактически есть все основания считать, что писал не он. Конечно, многое зависит от времени смерти, тем не менее из ряда доказательств, подмеченных мной на месте преступления, я предполагаю, что Лича убили примерно за четыре часа до нашего появления у машины. Дойдя до этой точки и найдя доказательства, указывающие на то, что вы пытались встретиться с Личем во второй половине дня и на самом деле встретились с ним, Трэгг, естественно, посчитает вас подозреваемым, и это вполне логично.

Мейсон замолчал, достал сигарету из портсигара, чиркнул спичкой и откинулся на сиденье.

Кварталов десять Джеральд Шор молча вел машину, а потом заявил:

– Наверное, пришло время нанять вас как адвоката, чтобы представлять меня.

Мейсон вынул сигарету изо рта и усмехнулся:

– Не исключено.

– Как насчет вашей секретарши? – спросил Джеральд Шор, кивая назад, где сидела Делла Стрит.

– Не беспокойтесь насчет нее, – заверил Мейсон. – Вы можете свободно говорить при ней, и, кстати, скорее всего, это последняя возможность для вас сказать мне всю правду.

– Так вы согласны меня представлять?

– Зависит от обстоятельств.

– Каких?

– Например, от того, посчитаю ли я вас невиновным.

– Я невиновен, – с чувством заявил Джеральд Шор, – абсолютно невиновен. Я стал или жертвой ужасного стечения обстоятельств, которые подстроила судьба, или хорошо спланированного заговора.

Мейсон продолжал молча курить. Джеральд Шор снизил скорость, чтобы не отвлекаться лишний раз, и продолжал:

– Именно я заходил к Франклину в ночь его исчезновения.

– Но отрицали это в дальнейшем?

– Да.

– Почему?

– По нескольким причинам. Большую часть того, что я тогда говорил, услышали и сделали достоянием общественности. Если вы помните, человек, встречавшийся с Франклином перед самым его исчезновением, просил денег и намекнул, что его финансовое положение ужасно.

Мейсон кивнул.

– В то время я проводил несколько рекламных кампаний. От планировавшихся сделок ожидалась крупная прибыль, если бы я довел их до конца, или катастрофические убытки, если бы я провалился. Единственное, что позволяло мне не утонуть, – это то, что другие участники даже не подозревали, что у меня нет достаточного капитала для обеспечения сделок.

– А ваш брат?

– Связи Франклина, несомненно, сыграли определенную роль. Мои партнеры не думали, что он прямо заинтересован в наших делах, но они не сомневались, что у меня имеется достаточно средств, а если вдруг что-то случится и обстоятельства потребуют дополнительных капиталовложений, мой брат придет мне на помощь.

– Итак, вы не осмелились признаться, что именно вы в тот вечер встречались с Франклином Шором, потому что большая часть разговора была опубликована в газетах?

– Совершенно верно.

– А разве исчезновение вашего брата не повлияло отрицательно на планировавшиеся сделки?

– Еще как повлияло, – с чувством ответил Джеральд Шор. – Однако мне удалось заинтересовать одного инвестора, который предоставил мне необходимый капитал, правда, как выяснилось в дальнейшем, он прибрал к рукам большую часть прибыли. И еще помогла немедленная проверка «Национального банка Шора» и то, что финансовые дела моего брата оказались в прекрасном состоянии.

– Вы не признавались миссис Шор, что именно вы встречались с Франклином?

– Я никому в этом не признавался. Я не смел в то время.

– А после того, как необходимость скрывать это отпала?

– Я придерживался того, что утверждал вначале. Поставьте себя на мое место, Мейсон, и вы поймете, что это – единственное, что мне оставалось.

– Продолжайте.

– Сегодня вечером, когда Хелен сообщила мне, что звонил Франклин, у меня появились мрачные предчувствия. Я решил, что мне необходимо увидеться с Франклином, пока еще никто не успел с ним поговорить.

– Так что, когда Хелен отправилась в ветеринарную лечебницу, чтобы проверить, как себя чувствует Эмберайс, вы попытались связаться с братом, не так ли?

– Да. Хелен поехала к ветеринару сразу же после ужина. Она отвезла котенка в холостяцкий домик нашего садовника, а потом встретилась с вами.

– А вы в это время побывали в гостинице «Ворота замка»?

– Да. Именно поэтому я не составил компанию Хелен, когда она говорила с вами.

– Вы решили увидеться с Личем?

– Да.

– Вам это удалось?

– Нет. Вначале я позвонил по телефону. Мне сообщили, что он вышел вместе с каким-то мужчиной и скоро вернется. Я оказался в незавидном положении. Я предположил, что Лич ушел с моим братом. Поэтому я отправился в гостиницу и стал ждать. Я не был знаком с Личем, но не сомневался, что он вернется вместе с Франклином, и почему-то считал, что не больше чем через час.

– И вы ждали?

– Да. До тех пор, пока не пришло время встречаться с вами.

– Лич не возвращался?

– Нет. По крайней мере, не думаю. Однако уверен, что Франклин не заходил в гостиницу.

– Портье обратил на вас внимание?

– Да. Он сразу же догадался, что я не из постояльцев. Я сидел у двери, и портье периодически поглядывал в мою сторону. Не исключено, что он принял меня за детектива. Насколько я понял из слов лейтенанта Трэгга, в той гостинице частенько останавливаются темные личности, а поэтому обслуживающий персонал опасается незнакомцев. Вначале я собирался поставить машину у входа и ждать в ней, однако не смог найти места для парковки нигде поблизости, поэтому зашел в холл.

– А поскольку вы не сомневались, что портье идентифицирует вас как человека, поджидавшего кого-то сегодня вечером, вы сделали все возможное, чтобы не появляться больше в гостинице, не так ли?

– Да, – кивнул Джеральд Шор. – Но это, конечно, строго конфиденциально.

– Не сомневайтесь, Трэгг сам дойдет до всего этого, – предупредил Мейсон.

Джеральд Шор заметил пустое место у края тротуара. Он припарковал там машину и выключил мотор.

– Не могу больше следить за ситуацией на дороге, – признался он. – Дайте мне, пожалуйста, сигарету.

Мейсон протянул ему портсигар. Руки Шора дрожали, и он с трудом зажег спичку.

– Продолжайте, – сказал Мейсон, когда Джеральд Шор наконец закурил.

– В общем-то, я вам уже все рассказал.

Мейсон бросил быстрый взгляд на Деллу Стрит, сидевшую сзади, и снова повернулся к Джеральду Шору.

– Все, кроме мотива, – заметил Мейсон.

– А что не так с мотивом?

– Вы не стали бы действовать так, как действовали, если бы необходимость встретиться с вашим братом, пока еще никто не успел с ним поговорить, объяснялась бы только желанием защитить себя, потому что ваши заявления по поводу ночи его исчезновения могли прийти в несоответствие с его словами.

– Я вижу, что мне надо быть с вами откровенным, – вздохнул Шор.

– Это обычно помогает, – сухо заметил Мейсон. – Как адвокат, вы должны это понимать.

– Я думаю, вы согласитесь, что ни один человек не знает, насколько он честен. Он живет своей жизнью и считает, что честен, пока не возникает искушение солгать. Человек внезапно оказывается в критической ситуации, где, с одной стороны, его ждет полный крах, а с другой – шанс превратить поражение в победу, если он предпримет что-то… ну, не нечестное, но не совсем законное.

– Прекратите оправдываться, – резко перебил Мейсон. – И повторяю: не недооценивайте лейтенанта Трэгга. Если он занимается расследованием, он работает быстро. Оставьте причины и извинения на потом. И уясните: до всего, что вы мне рассказали, я дошел сам. Вы пока ставите точки над «i». И сейчас мы должны решить – если вы, конечно, скажете правду, – соглашусь я вас представлять или нет.

Джеральд Шор нервно выкинул сигарету из окна на тротуар. Он снял шляпу и провел рукой по вьющимся густым седым волосам.

– Это никогда, никогда не должно всплыть, – сказал он.

– Прекратите тянуть время.

– Я умолял брата. Мне требовалось десять тысяч долларов. Он прочитал мне лекцию о моих методах ведения дел. Я не мог оценить его слов, потому что если бы не получил эти десять тысяч, то потерпел бы полный крах. Я не сомневался, что если мне удастся прокрутить эту сделку, то у меня появится значительный капитал, который позволит не рисковать понапрасну в будущем. В конце концов брат обещал мне помочь. Он заявил, что на этот вечер у него запланированы еще кое-какие дела, однако перед тем, как лечь спать, он выпишет чек на десять тысяч и пошлет его по почте.

– На ваше имя? – уточнил Мейсон.

– Нет, того лица, которому причитались деньги. Времени не оставалось, чтобы пропустить их через мой счет.

– Ваш брат выполнил обещание?

– Нет. Он исчез, ничего не сделав.

– Тогда смело можно предположить, что после вашего посещения Франклин Шор столкнулся с чем-то, что заставило его немедленно скрыться, и он даже забыл об обещании вам.

– Я полностью согласен с вами.

– Когда вы узнали о его исчезновении?

– Только на следующее утро.

– В последний день, когда вы могли что-то предпринять?

Шор кивнул.

– И вы, скорее всего, уже заверили своих партнеров, что решили необходимые вопросы?

– В половине десятого утра я позвонил человеку, которому причитался платеж, и пообещал ему, что он получит чек до закрытия банков во второй половине дня. Чек выписан на его имя и подписан Франклином Б. Шором. Примерно через десять минут после того, как я повесил трубку, со мной связалась Матильда и попросила немедленно приехать. Она рассказала мне о том, что случилось.

– Насколько я помню, факт исчезновения Франклина Шора скрывался день или два, – заметил Мейсон.

Джеральд Шор кивнул.

Мейсон посмотрел ему прямо в глаза.

– За это время были получены крупные суммы наличных по нескольким чекам, не так ли?

Джеральд Шор снова кивнул.

– Ну?

– И среди них по чеку на имя Родни Френча на сумму десять тысяч долларов.

– Вы должны были деньги этому Родни Френчу? – уточнил Мейсон.

– Да.

– И именно ему вы обещали заплатить?

– Да.

– Откуда взялся чек?

– Его подписал я, – признался Джеральд Шор. – Я подделал подпись брата. Франклин обещал мне, что я могу рассчитывать на эти деньги. Я считал, что имею на них право.

– Матильда Шор не в курсе, что вы подделали подпись?

– Никто не знает. Я… постарался. И, к счастью, в тот вечер мой брат звонил своему бухгалтеру по какому-то другому вопросу и упомянул, что собирается выписать чек на имя Родни Френча на десять тысяч долларов. Наверное, мистер Мейсон, – продолжал Джеральд Шор, горло которого сдавливали эмоции, – я не в состоянии объяснить вам, что все это значило для меня. Это оказалось поворотным пунктом в моей карьере. До того момента я часто впутывался во всякие аферы, обещавшие богатство чуть ли не мгновенно, – законные, но, тем не менее, рискованные. Поступок брата так повлиял на меня, что я встал на правильный путь. Я решил стать похожим на него. Я дал себе слово доказать, что, как и он, в состоянии делать деньги. Я хотел финансовой обеспеченности. После того случая я взял себя в руки. Я проанализировал все свои действия и оказался не в восторге от своих подвигов. Это было десять лет назад. Теперь я с полной откровенностью могу заявить, мистер Мейсон, что изменился с тех пор, причем во многих отношениях.

– Продолжайте, – подбодрил Мейсон, – вы меня заинтересовали.

– Во-первых, я понял, что жизнь состоит не только из денег.

– Вы имеете в виду получение знаний или философский подход ко всему происходящему? – уточнил Мейсон.

– Нет, – покачал головой Джеральд Шор. – Ответственность и долг человека перед другими людьми.

– В каком смысле?

– Раньше я считал, что человек должен жить так, как хочет. Это его жизнь. Можно делать с ней то, что пожелаешь. Теперь я понял, что это не так. Человек несвободен. Он постоянно оказывает влияние на окружающих – своим характером, словами, образом жизни…

Внезапно Джеральд Шор замолчал: его душили эмоции. Мейсон ждал, не произнося ни слова, время от времени затягиваясь сигаретой.

Через несколько минут Джеральд Шор снова заговорил:

– Давайте, к примеру, возьмем Хелен. Ей тогда было четырнадцать лет, и она, используя банальную фразу, стояла на пороге жизни. Она всегда уважала меня и обращалась за советом. Моральные ценности играли для нее огромную роль. Если бы что-то случилось, и она узнала… Мистер Мейсон, с тех пор я изменился, у меня появились совсем другие цели. Я начал строить жизнь так, чтобы те, кто брал с меня пример, не разочаровались бы в этом…

– Продолжайте, пожалуйста, – тихим голосом попросил Мейсон, с симпатией глядя на Джеральда Шора.

– Пожалуй, это все. Я перестал думать только о деньгах, начал интересоваться другими людьми, причем не тем, что могу получить от них, а тем, какую пользу им могу принести сам. Я понял, что обязан придерживаться определенных правил поведения, чтобы не упасть в грязь лицом в глазах, по крайней мере, молодого поколения. И вот теперь я признался в подделке подписи, открыл вам все это. Я совершил преступление и думал, что его не раскроют. Я надеялся, что мне не придется платить за содеянное.

Мейсон подождал, пока Шор не успокоится, а затем поинтересовался:

– Родни Френч задавал какие-нибудь вопросы?

– Нет. Правда, он звонил бухгалтеру Франклина, чтобы выяснить, говорил ли Франклин что-нибудь об этом чеке. Он позвонил только потому, что чек не пришел с утренней почтой. Когда ему ответили, что бухгалтерия в курсе, что такой чек выписан, Френч взял деньги и держал язык за зубами.

– В противном случае он мог бы пойти на шантаж после того, как выяснил про исчезновение Франклина?

– Понятия не имею, Мейсон. Правда, предполагаю, что, когда он узнал об этом и о том, что я отрицал встречу с братом в тот вечер, у него возникли подозрения.

– Но почему вы решили, что ваш брат на вас сердится и постарается отстраниться?

– Разве вы не понимаете? – воскликнул Шор. – Газетчики раскопали массу информации. Достоянием общественности стали детали финансовых сделок, осуществлявшихся моим братом, сумма его счетов в банке, чеки, выписанные перед исчезновением, и, естественно, упоминалось, что последним оказался чек на имя Родни Френча на десять тысяч долларов.

Мейсон обдумал сказанное Шором.

– И вы считаете, что ваш брат не простил вас? – уточнил он.

– Я надеялся, что он поймет и простит, но когда он позвонил Хелен, а не мне… сами делайте выводы.

Мейсон затушил сигарету.

– Если лейтенант Трэгг узнает все факты, он точно обвинит вас в убийстве, – заметил Мейсон.

– Да я сам это понимаю и ничего не могу поделать. Я чувствую себя как пловец, которого несет по течению, он не в состоянии с ним бороться и неизбежно приближается к водовороту.

– Одно вы можете сделать, – сказал Мейсон.

– Что вы имеете в виду?

– Держите язык за зубами. Говорить буду я, и только я.