Онлайн чтение книги Забытое дело The Closers
Глава 7

Они решили, что справиться с плохими новостями поможет ленч. Заодно можно было бы и поговорить. К тому же ничто так не стимулировало у Босха аппетит, как просиживание в офисе и чтение дела. Из всех возможных вариантов выбрали «Китайских друзей», небольшой ресторанчик на Бродвее, в конце Чайнатауна, где в неурочный час не столь уж трудно получить место. К тому же даже полная загрузка желудка обошлась бы не больше чем в пять баксов. Единственная проблема заключалась в том, чтобы прийти туда пораньше, пока зал не заполнили служащие расположенного неподалеку Управления пожарной службы, чины из Паркер-центра и бюрократы из городского совета. Те, кто заявлялся после полудня, довольствовались заказом навынос и ели на улице, сидя на автобусных скамейках под палящим солнцем.

Папку оставили в машине, дабы не волновать понапрасну постоянных клиентов ресторана, где столики стояли тесно, как парты в муниципальной школе. Гарри и Киз взяли с собой только блокноты, чтобы общаться с помощью коротких, понятных им одним знаков, не посвящая посторонних в суть обсуждаемых проблем. Райдер объяснила, что имела в виду, когда упомянула о пропаже орудия убийства. Вполне возможно, сказала она, что «кольт» в конце концов найдется в какой-нибудь задвинутой в угол коробке. Пока же поиски, на которые два клерка потратили около часа, успехом не увенчались. Босх не удивился. Как предупреждал Пратт, департамент на протяжении десятилетий относился к сохранности вещественных улик без должного внимания. Ящики просто ставили на стеллажи в хронологическом порядке, не разделяя их по типу преступления. В результате вещественные доказательства по делу об убийстве могли оказаться рядом с уликами, собранными по делу об ограблении. А когда служащие принимались за «уборку», избавляясь от всего с истекшим сроком хранения, они нередко выбрасывали не ту коробку. Вопрос сохранности в ОХВД никогда не был приоритетом в работе департамента. Любой, кто имел при себе жетон ДПЛА, мог без проблем получить доступ к тому, что его интересовало. Как следствие, коробки с уликами иногда просто воровали. Исчезало порой даже оружие или другие вещественные доказательства, имевшие отношение к знаменитым делам, таким как дело Черной Орхидеи, Чарлза Мэнсона и Кукольника.

Подозревать кражу в данном случае не было оснований. Скорее виной обычная небрежность – попробуйте-ка отыскать коробку, которую семнадцать лет назад засунули на полку в помещении площадью один акр, забитом до отказа точно такими же.

– Найдут, – заметил Босх. – Может, стоит шепнуть пару слов своему дружку на шестом этаже, чтобы он нагнал на них страху. Уж тогда-то точно найдут.

– Пожалуй. Без пистолета результаты теста теряют всю свою ценность.

– Не уверен.

– Гарри, это же ключевая улика. Без нее все рассыпается, вся цепь доказательств. Нельзя идти в суд с результатами анализа, не имея возможности предъявить жюри присяжных оружие, из которого взяли образцы. Без него нам даже к окружному прокурору обратиться не с чем. Нас выпроводят оттуда пинком под зад.

– Послушай, я всего лишь хочу сказать, что в данный момент о пропаже пистолета никто, кроме нас двоих, не знает. Можно провернуть фокус.

– О чем это ты?

– Разве ты не думаешь, что в конце концов все сведется к нам троим? К тому, что мы выбьем из него в маленькой комнате? Ведь даже если бы у нас был пистолет, мы все равно не могли бы со стопроцентной гарантией доказать, что Маккей оставил в нем кровь, когда стрелял в Бекки Верлорен. Мы лишь можем доказать, что кровь его. Так что, на мой взгляд, все сведется к тому, получим мы его признание или нет. Посадим парня на стул, выложим перед ним результаты теста на ДНК и посмотрим, как он отреагирует и что скажет. Вот и все. Конечно, к такому спектаклю надо как следует подготовиться. Сходим в оружейную, позаимствуем «кольт» сорок пятого калибра и в решающий момент выхватим его из коробки. Убедим, что располагаем всеми уликами, а там уж будет видно – либо он сознается, либо нет.

– Не нравятся мне такие фокусы.

– Но они часть профессии. И в них нет ничего противозаконного. Это даже суды признают.

– Думаю, нам понадобится кое-что еще, помимо теста, чтобы заставить его признаться.

– Согласен. И я как собирался…

Босх замолчал, ожидая, пока официантка поставит перед ними две дымящиеся тарелки. Он заказал креветки с рисом. Райдер выбрала свиные отбивные. Не говоря ни слова, Босх взял свою тарелку и перегрузил половину содержимого на ее тарелку. Потом перенес на свою три из шести котлет. По лицу его блуждала улыбка. Он не проработал с Киз и одного дня после возвращения, а они уже вошли в привычный ритм прежних партнерских отношений. Босх был счастлив.

– Кстати, а чем сейчас занимается Джерри Эдгар?

– Не знаю. Давненько с ним не виделась. После того… ну, сам знаешь.

Босх кивнул. Когда-то, когда они с Райдер работали в голливудском бюро, Джерри Эдгар был третьим в их группе. Три года назад Босх вышел в отставку, и вскоре после этого Райдер перевели в Паркер-центр. Джерри остался в Голливуде, чувствуя себя незаслуженно обойденным и никому не нужным. И вот теперь, когда Райдер и Босх снова стали партнерами, Джерри молчал.

– Гарри, ты собирался что-то сказать? – напомнила Киз.

– Только то, что ты права. Одного теста мало. Нам нужно что-то еще. Я слышал, что после одиннадцатого сентября стало легче получить разрешение на прослушку телефона.

Прежде чем ответить, Райдер тщательно прожевала.

– Верно. Я занималась этим, когда работала у шефа. Количество запросов возросло на три тысячи процентов. По большинству полиция получила разрешение. Сверху поступило как бы негласное указание, что теперь это один из наших главных инструментов. Ты что-то задумал?

– Я подумал, что мы могли бы подключиться к его телефону, а потом подкинуть через газету кое-какую информацию. Сообщить, что дело снова открыто, упомянуть про пистолет, про ДНК… в общем, дать понять, что у нас есть новые улики. Конечно, мы не станем говорить, что результаты теста уже получены, а только намекнем, что у полиции может появиться подозреваемый. После этого нам останется лишь сидеть, слушать и ждать. Можно даже нанести Маккею визит, подтолкнуть его к действиям.

Райдер молча кивнула, однако ничего не сказала, сосредоточившись на еде. Похоже, ее что-то беспокоило, и это не были ни отбивные, ни креветки.

– Что? – спросил Босх.

– Кому, по-твоему, он позвонит?

– Не знаю. Тому, ради кого все это сделал. Или с кем.

Продолжая жевать, Райдер задумчиво кивнула.

– Не знаю, Гарри. Ты первый день на работе. Три года грелся на солнышке и валял дурака. Только-только вернулся, а уже видишь в деле то, чего не вижу я. Похоже, так и остался учителем, а я ученицей.

– Ты просто малость заржавела, пока протирала юбку за большим столом на шестом этаже.

– Я серьезно, Гарри.

– И я тоже. Вроде как. Наверное, слишком долго ждал возвращения, так что встретил его в полной боевой готовности.

– Хорошо. Так расскажи мне, Гарри, что ты видишь в этом деле. И не извиняйся за то, что видишь больше, чем я.

– В том-то и проблема, что я пока ничего не вижу. В деле ни разу не упоминается имя Роланда Маккея. Вот в чем проблема. Мы знаем, что он жил где-то неподалеку от дома жертвы, но нам нечем связать его с ней.

– О чем ты говоришь! У нас есть пистолет с его ДНК!

– Кровь связывает Маккея с оружием, но не с девушкой. Ты читала материалы. Мы не можем доказать, что кровь и кожа попали туда в момент убийства. Эксперт даст соответствующее заключение, и у нас не останется ничего. Других доказательств нет. Любой адвокат укажет на это присяжным. Маккею и делать особенно ничего не надо. Он всего лишь встанет и скажет: «Да, я украл пистолет из дома на Виннетке. Потом пошел на гору и пару раз выстрелил, подражая Мелу Гибсону. Не знаю, как получилось, но эта чертова штука отхватила с руки здоровущий кусок. С Мелом в кино ничего такого не случалось. В общем, я разозлился, зашвырнул хренов пистолет в кусты и пошел домой бинтовать руку». И нам нечего будет возразить. – Райдер выслушала его молча и даже ни разу не улыбнулась. Теперь она тоже все поняла. – Больше ему и говорить ничего не надо. Конечно, сомнения остаются, но, как тебе известно, сомнения трактуются в пользу обвиняемого. И что же мы имеем? А ничего. У нас нет ни отпечатков на месте преступления, ни волос, ни тканей – ничего. Зато есть его «послужной список». И если бы ты заглянула в него до того, как узнала про результат теста на ДНК, то никогда бы не поверила, что Роланд Маккей убийца. Всякое, конечно, случается, и в горячке он бы мог, но здесь-то ситуация совершенно иная. Здесь речь идет о спланированном убийстве, которое не по силам восемнадцатилетнему юнцу.

Райдер с унылым видом покачала головой:

– Еще пару часов назад я думала, что нам преподнесли подарок по случаю твоего возвращения. Казалось, всего-то и дел – раз плюнуть…

– Да, всех сбил с толку тест на ДНК. По-моему, это мировая проблема. Люди думают, что теперь наука и техника могут все. Я бы на их месте поменьше смотрел телевизор.

– Другими словами, ты не веришь, что это его рук дело?

– Я пока ничего не знаю.

– Значит, мы устанавливаем за ним слежку, подключаемся к его телефону, нагоняем на него страху и ждем, с кем он свяжется и что станет делать.

Босх кивнул:

– Такой у меня план.

– Сначала надо все обговорить с Альбертом.

– Будем действовать строго по инструкции. Об этом меня сегодня и шеф предупреждал.

– Святые угодники – новый Гарри Босх!

– Точно, он перед тобой.

– Но прежде чем идти к начальству, нужно как следует все проверить. Убедиться, что никто из заинтересованных лиц не слышал о Роланде Маккее. Если все так и есть, то потом пойдем к Пратту насчет прослушки.

– Согласен. А теперь скажи, что ты нашла в деле?

Прежде чем делиться своими впечатлениями, Босху хотелось узнать ее мнение.

– Только то, что там было, – ответила Райдер. – А что? Что-то пропустила?

– Не знаю… ничего такого… ничего очевидного…

– Гарри, не тяни. В чем дело?

– Я вот о чем подумал. Отец у девочки – черный, мать – белая. Даже в восемьдесят восьмом наверняка находились люди, которым не нравилось смешение рас. Прибавь сюда кражу, при которой исчез пистолет. Жертвой был еврей. Парень объяснил, что купил оружие, потому что ему угрожали.

Райдер задумчиво кивнула – сказать она ничего не могла, потому что отправила в рот изрядную порцию риса.

– Как, по-твоему, складывается?

– Проверить стоит, но зацепиться пока не за что.

– В деле об этом ничего сказано не было.

Несколько минут они молча ели. Босх думал о том, что только в «Китайских друзьях» с жареным рисом подают такие нежные креветки. Впрочем, свиные отбивные, которые были не толще пластиковой тарелки, ни в чем им не уступали. И пожалуй, Киз правильно делала, что ела их руками.

– Что Грин и Гарсия? – спросила наконец Райдер.

– А что тебя интересует?

– Какую оценку ты бы им поставил?

– Трудно сказать. Может, троечку, если бы был в хорошем настроении. Допустили несколько ошибок, медлили. Правда, потом, похоже, подсуетились и собрали все нужные бумажки. А ты?

– Согласна с тобой. Дело оформили по всем правилам, но у меня сложилось впечатление, что они с самого начала не верили в успех, а лишь делали вид, что работают по всем направлениям.

Босх кивнул и посмотрел в раскрытый блокнот, который лежал на соседнем, свободном, стуле.

– Надо поговорить с родителями и с Гарсией и Грином, найти фото Маккея. Старое, когда ему было восемнадцать.

– Давай передвинем родителей в конец списка, а пока поговорим с остальными. Они, конечно, важнее, но их лучше оставить на потом. Хочу сначала побольше узнать. Представляешь, каково им будет снова встретиться с копами через семнадцать лет?

– Хорошо. Тогда давай начнем с офицера по надзору. Условный срок у Маккея истек только семь месяцев назад.

– Согласна. Съездим в Ван-Нуйс, а потом поговорим с Артом Гарсией.

– Ты уже нашла его? Он где-то здесь?

– Его и искать не надо. Арт Гарсия сейчас коммандер в бюро Долины.

Босх кивнул, нисколько не удивившись. Карьера у Гарсии сложилась успешно. Звание коммандера ставило его лишь на одну ступеньку ниже заместителя начальника полиции. В Долине он был вторым человеком и руководил пятью отделениями, в том числе и девонширским, тем самым, где служил много лет назад, когда расследовал убийство Ребекки Верлорен.

– Помимо прочей работы, – продолжала Райдер, – каждый из нас имел особое поручение, выполняя как бы роль офицера по связи с тем или иным бюро. Меня приписали к Валли. Так что приходилось разговаривать и с коммандером, хотя в основном я поддерживала контакт с его заместителем, Вартаном.

– Намек понял – мне достался напарник со связями. Не удивлюсь, если ты указывала Вартану и Гарсии, как руководить подчиненными.

Она притворно нахмурилась:

– Перестань нести чушь, Гарри. Просто работа на шестом позволила понять, как функционирует управление в целом.

– Функционирует или не функционирует. Кстати, забыл сказать…

– Что?

– Наткнулся на Ирвинга, когда спускался за кофе. Сразу после того, как ты ушла.

Райдер помрачнела.

– И что случилось? Что он тебе сказал?

– Ничего особенного. Назвал меня заплатой на колесе и сказал, что когда я облажаюсь и получу под зад, то потяну за собой и шефа, который взял меня обратно. А уже потом, когда пыль осядет, Мистер Чистюля займет его место.

– Господи, Гарри. Первый день на работе, а Ирвинг уже точит на тебя зуб.

Босх развел руками, едва не задев плечо сидевшего за соседним столиком мужчины.

– Я всего лишь спустился за кофе. Он уже был там. И сам ко мне подошел. Клянусь, Киз, я его не цеплял.

Она опустила голову и некоторое время ела молча. Потом, отложив половину последней отбивной, посмотрела на него:

– Больше не могу. Пойдем, Гарри.

– Я уже готов.

Босх оставил на столике больше денег, чем требовалось, и Райдер сказала, что в следующий раз платить будет она. Выйдя из ресторана, они сели в черный «мерседес» Босха и проехали по Чайнатауну до выезда на шоссе 101. Прошло несколько минут, прежде чем Райдер снова заговорила:

– Гарри, не шути с Ирвингом. Будь осторожен.

– Я всегда осторожен, Киз. И Ирвинга всегда воспринимал всерьез.

– Пойми, его обходили уже дважды. Сейчас он готов на все, лишь бы пробиться на самый верх.

– Знаешь, чего я не понимаю? Почему твой приятель не вышвырнул Ирвинга, когда занял кресло? В доме стало бы чище. Он перевел его на другую сторону улицы, но не устранил опасность. Это же всем ясно.

– Шеф не мог просто взять и выставить Ирвинга. У того сорок лет службы за спиной. И связи. Причем не только в департаменте, но и в городском совете. Ирвинг знает много такого, о чем кое-кто хотел бы забыть. Шеф и пальцем его не тронет, пока не будет уверен, что защищен от ответного удара.

Они снова замолчали. Машин на шоссе было мало, и радио сообщало об отсутствии пробок впереди. Босх проверил бензин – полбака, вполне достаточно.

Еще раньше они договорились, что будут по очереди пользоваться личными машинами. Конечно, им полагалась служебная, но они знали, что получить разрешение на служебный автомобиль легко, а вот чтобы получить сам автомобиль, придется ждать пару месяцев, если не больше. На новые машины в управлении не было денег. Тем не менее разрешение они все же получили, потому что в этом случае управление оплачивало счета за горючее. Босх знал, что за время расследования намотает столько миль, что компенсация расходов превысит, возможно, стоимость новой машины.

Он первым нарушил молчание:

– Послушай, я знаю, о чем ты думаешь, даже если и не говоришь. Ты беспокоишься не только из-за меня. Ради меня ты высунулась сама да еще убедила шефа. Поверь, Киз, я понимаю, что дело не только во мне. Не беспокойся и передай шефу, чтобы не беспокоился. Я не подведу. Из-за меня колесо не лопнет.

– Хорошо, Гарри. Я рада это слышать.

Он попытался придумать, что бы сказать еще, хотя и понимал, что слова – это только слова.

– Не помню, говорил ли я тебе, но первое время после отставки я чувствовал себя неплохо. Мне это почти нравилось. Никуда не надо ходить, можно заниматься всем, чем только душа желает. Но потом мне стало не хватать работы. Я даже начал расследовать дела. Сам по себе. И кстати, знаешь, что еще со мной случилось? Я стал хромать.

– Хромать?

– Да, немного. Как будто один каблук ниже другого. Или одна нога короче другой.

– Ты проверил обувь?

– До этого не дошло. Дело было не в обуви, а в оружии.

Босх взглянул на нее. Райдер, привычно хмуря брови, смотрела перед собой.

– Понимаешь, я так долго носил оружие, что, когда снял его, у меня нарушилось равновесие. Я как бы разбалансировался.

– Гарри, ничего чудней я еще не слышала.

Они проезжали через перевал Кахуэнга. Босх повернулся к окну – где-то там, в складках гор, затерялся его дом. В какой-то момент он вроде бы даже увидел мелькнувшую за бурым кустарником заднюю веранду.

– Заглянем к офицеру по досрочникам, а потом ты позвонишь Гарсии и попробуешь договориться о встрече, хорошо?

– Хорошо. Ты только объясни, в чем смысл твоей истории.

Босх ответил не сразу.

– Смысл в том, что мне нужно оружие. Мне нужен жетон. Без них я теряю равновесие. Без них мне… некомфортно. Понимаешь? – Он посмотрел на Кизмин. Она молчала. – Я знаю, что значит для меня этот шанс. Так что пошел он ко всем чертям, этот Ирвинг. И пусть называет меня как хочет – я не облажаюсь и не проколюсь.