Глава 21. Купец Красный Нос

Онлайн чтение книги История Хэйкэ The Heike Story
Глава 21. Купец Красный Нос

Утро выдалось морозным. На рынке у ворот Пятой улицы уже толпилось много народа. Шум и гомон доносились через дорогу из многочисленных лавок Красного Носа и даже из жилых построек, примыкавших к ним. Поднявшись очень рано, купец сейчас подсчитывал доходы от очередной торговой сделки. Подобно лошади, он выдыхал клубы пара своим носом, покрасневшим больше, чем обычно. Вместо того чтобы погреться у огня, он направился прямо к кварталу, где в арендованных помещениях жили служащие его лавок.

– Эй-эй! Вы все еще пакуете товар? Вы тратите слишком много времени на это. Поспешите, действуйте побыстрее!

Нос направился к другому ряду лавок и обратился с наставлениями к девушкам:

– Не забывайте, что сейчас идет последний месяц года! Помните, сегодня уже третье декабря. Если вы хотите приобрести к Новому году приличные наряды, то позаботьтесь, чтобы были проданы большие партии товаров.

Затем Нос отправился в свои покои и стал кричать с веранды, выходящей во внутренний дворик:

– Умэно! Умэно! Принеси мой завтрак!

Отстегнув сандалии, он вошел в дом.

Жена старательно расставляла перед своим предприимчивым супругом блюда из риса, сушеной рыбы и соленых огурцов.

– Как теперь пойдут твои дела? Ведь этим утром уже появились сосульки.

– Ничего особенного, – ответил Нос, с шумом остужая горячий рис. – Хотя и декабрь, каждая душа поднимается еще с ночи – телеги и быки уже за работой, наши служащие – тоже. Ленятся лишь те, кто не знает, что такое быть голодным. Сика на месте? Скажи, чтобы пришел сюда!

За Сикой, управляющим, послали служанку. После очередного визита Цунэмунэ Нос поделился тайной с Сикой и приказал ему следить за каждым покупателем, посещающим лавки.

– Сика, ты не заметил подозрительных людишек?

– Приняты все необходимые меры предосторожности. Я вывесил табличку с объявлением, что лавки закрыты до конца года.

– Кажется, здесь бродят вокруг тайные агенты – переодетые люди из поместья Рокухара.

– Тем более важно строго следить за поведением наших служащих.

– Вот-вот. Я потому и посылаю их торговать вразнос с сегодняшнего дня. Их мысли сейчас заняты этим. Я дал им краткие наставления. Поговори с ними более обстоятельно и конкретно. И проследи, как они справляются со своими обязанностями.

– Хорошо, я немедленно займусь этим!

– Погоди, еще одна вещь. Ты уверен, что морские окуни, заказанные на рыбном рынке, будут доставлены нам вовремя? Сегодня третье, завтра будет четвертое декабря. Завтра будет поздно.

– Рыбацкие лодки приходят в Ёдо на заре. Мы не можем ожидать доставки рыбы до полудня.

– Когда груз придет, я попрошу тебя разобрать его вместе с хозяйкой.

– Я все сделаю.

Перед товарными складами служащие лавок – мужчины и женщины – надевали лотки и готовились начать торговлю вразнос. Обычно купцы Киото посылали разносчиков в ближайшие города и районы в конце года. Однако Нос по некоторым причинам сделал это раньше обычного.

Сика проследил за тем, чтобы последний из разносчиков покинул внутренний двор, и с видом явного облегчения пошел погреть руки у затухающего костра. Как раз в это время во дворе появились два возчика, катившие ручные тачки. Шапки и одежда их блестели рыбьей чешуей.

– Доброе утро! Взгляните на этих огромных лещей – их целых пятьдесят! Рыбаки говорят, что никогда еще не имели такого улова. Посмотрите на этих красавцев!

Возчики с гордостью выгрузили двадцать пять корзин, в каждой из которых находилось по два больших леща, завернутых в бамбуковые листья.

Вскоре показался и Нос.

– Отличный товар! Отличный товар! – восклицал он, не отрывая взгляда от великолепного зрелища. – А где же окунь? Это ведь самое главное… Без него пятьдесят лещей ничего не значат.

– Окунь есть, и великолепный, господин. Вот целая корзина.

Как только оба возчика ушли, Нос приказал Сике завернуть рыбу в подарочные упаковки. Корзины с рыбой, уложенной в свежие бамбуковые листья и посыпанной зеленью и красными ягодами, поместили на носилки.

Появилась в пышном наряде жена Бамбоку и пошла в восточную часть города в сопровождении Сики и четырех домочадцев, несших двое носилок. На одних носилках находились корзины с рыбой, на других – рулоны шелка и бутыли с китайским вином. Все товары были покрыты промасленной бумагой. Посторонним казалось, что они несут подарки на свадьбу. Перейдя мост Годзё, они очутились в окрестностях поместья Рокухара. Завтра, 4 декабря, Киёмори должен отправиться в паломничество к гробнице Кумано. Улицы были забиты лошадьми, каретами, людьми.

Жена Носа обогнула угол особняка и направилась к тому его крылу, где жила хозяйка Рокухары. Чуть в сторону от двери на кухню находился вход для женщин. Там охранники, с которыми Умэно наладила, очевидно, хорошие отношения, улыбнулись ей как давней знакомой и пропустили внутрь. Умэно скрылась за деревьями, росшими вокруг входа в дом Госпожи Харимы.

Через некоторое время Умэно вновь появилась у ворот, где остановилась, чтобы перекинуться несколькими словами с охранниками.

– И как это она все приняла, Умэно? – спросил жену по возвращении сгоравший от любопытства Нос.

– Вы бы только видели, как обрадовались Господин Харимы и госпожа!

– Так тебе удалось встретиться с ними?

– Не только встретиться. Я им показала товары, и они их расхваливали как только могли.

– Они хвалили наши товары, но сказали что-нибудь об окунях?

– Они интересовались, откуда вы узнали, что окунь является символом удачи в их доме. Окуней доставили накануне паломничества Господина Харимы, это, по их мнению, очень ценный и продуманный подарок, за который они очень благодарны. Я была тронута тем, как они приняли подарки.

– Ты, случайно, не сболтнула что-нибудь лишнее?

– О нет. Я не вымолвила ни слова об этом… – многозначительно сказала Умэно. Ей было хорошо известно значение ее визита и то, чем рисковал супруг.

У Носа было острое чутье на прибыль и развитие политической обстановки. Когда Цунэмунэ посвятил его в детали заговора придворных, торговец сразу же одобрил его. В конце концов, разве он не был преуспевающим купцом, который за короткое время поднялся от малозначительной должности во дворце до крупного дельца? И если он согласился на участие в опасном предприятии своего покровителя, то вовсе не потому, что был простачком или беспечным малым, готовым жертвовать жизнью и состоянием ради осуществления планов горстки аристократов. Как представлялось Носу, неизбежно надвигалась новая война. Он видел выгоду в том, чтобы делать ставки на обе стороны конфликта. Придворные или военные – каким бы ни был исход противоборства соперников, Нос оставался купцом и должен заботиться о своей выгоде.

Бамбоку взял в помощники жену и своего управляющего. Если он согласился, с одной стороны, помочь Цунэмунэ, то, с другой стороны, послал Киёмори искусно подобранные подарки в связи с началом паломничества.



Как только стало известно, что Киёмори отправляется в паломничество, заговорщики ускорили свои приготовления. Дом Бамбоку стал их ставкой, где были намечены окончательные планы сбора оружия и войск.

В ночь на 7 декабря начал моросить холодный дождь. Тюки с углем и пустые соломенные мешки были свалены у черного хода в дом Носа. Люди в соломенных накидках, широкополых шляпах или монашеских рясах спешили один за другим в лавки купца. Некоторые посетители привязывали своих лошадей к растущим у входа ивам. Другие, выскакивая из карет, запряженных быками, быстро пробегали внутрь дома в сопровождении слуг, державших над ними зонтики.

Это было последнее из совещаний, созванных руководителями заговора. Кроме тех, кто регулярно принимал участие во встречах в особняке Нобуёри, на этом совещании присутствовали также Ёситомо из дома Гэндзи и еще один влиятельный представитель этого дома – Ёримаса. Он согласился прийти, уступив уговорам Ёситомо.

Ёримаса, воин, перешагнувший сорокалетний рубеж, был заметно старше Ёситомо и любого другого из присутствовавших на встрече.

– Среди нас нет таких, кто бы не обрадовался вашему приходу, – приветствовал гостя Нобуёри, а Корэката добавил:

– Ваш приход воодушевил нас до такой степени, что теперь мы твердо уверены в успехе выступления.

Присутствие Ёримасы действительно воодушевляло придворных-заговорщиков. Он являлся не только одним из десяти командующих стражей, призванных покойным императором Тобой охранять трон, но также начальником военного арсенала. Привлечь его на свою сторону было немалым успехом.

Неразговорчивый Ёримаса держался во время встречи в стороне от обсуждения плана заговора. Жаркий спор между Нобуёри и Корэкатой как будто не привлек его внимания. Когда заговорщики покинули дом Бамбоку и рассеялись в ночной темноте, дождь прекратился и подул резкий холодный ветер.

Утром 8 декабря жизнь в столице текла в обычном русле. Однако ближе к полночи глухой шум, напоминающий цокот копыт скачущих галопом лошадей, донесся из района между Четвертой и Шестой улицами. Много раньше малоразличимые фигуры верхом на конях съехались на Третью улицу и окружили дворец. У каждых ворот дворца слышались бряцание оружием и ржание лошадей. При свете звезд блестели мечи и алебарды. Морозную ночь пропитывал дух решимости и жестокости.

Группа всадников отделилась от конного отряда численностью в шестьсот человек и приблизилась к главным воротам. Хриплый голос прозвучал порывом студеного зимнего ветра:

– Эй, во дворце! Откройте ворота – с вами говорит вице-советник Нобуёри! Я прибыл со срочным делом! Требую немедленной аудиенции его величества!

Едва голос умолк, поднялся шум от того, что воины стали колотить в ворота чем попало. Они угрожали выбить их, но всадник приказал им затихнуть. Из дворца, однако, никто не отвечал. Только ветер завывал среди голых ветвей деревьев.

Экс-император Го-Сиракава все еще бодрствовал, проводя время вместе с двумя сыновьями Синдзэя и другими придворными. Они развлекались играми и танцами под музыку дворцового оркестра. Когда в коридорах послышался топот бегущих ног и тревожные восклицания, участники веселья замерли в ожидании. Они подумали, что возник пожар. Менее месяца назад на берегу реки сгорел один из дворцов, в огне погибла принцесса, которая готовилась показать на Новый год свое искусство танцевать.

Беспокойное ожидание сменил парализующий движения страх, когда в комнату ворвался управляющий и на одном дыхании выпалил:

– У ворот вице-советник в сопровождении факельщиков и вооруженных людей! Он требует аудиенции вашего величества! Он приехал в полном военном облачении. Не объяснил, почему приехал в таком виде. У ворот большой шум и столпотворение. Слышите?

С этими словами управляющий вновь исчез за дверью. Холодный порыв ветра погасил светильники, и комната погрузилась в темноту.

– Ваше величество, вы предоставите ему аудиенцию?

– Свет, дайте свет!

Услышав, что у дворца Нобуёри, экс-император вскочил на ноги и побежал в холодный коридор.

Вскоре разожгли светильники. Несколько человек последовали за бегущим экс-императором Го-Сиракавой по коридорам дворца в Южную комнату. Двери в нее были распахнуты. При свете экс-император различил всадника, который обратился к нему со словами:

– Ваше всемилостивейшее величество, до меня дошли вести, что советник Синдзэй выдвинул против меня ложные обвинения и собирается послать воинов для моего ареста. Я решил бежать на восток с частью воинов и скрываться там некоторое время. Я приехал спросить вашего разрешения на это.

Испуганный тем, что сообщил ему соратник, экс-император спросил:

– Кто распространяет такие нелепые слухи? Нобуёри, все это злонамеренные вымыслы, вас обманули.

– Нет, ошибки быть не может.

– Но мне ничего не говорили об этом.

– Как вы поступите, если сказанное мною окажется правдой?

– Я встречусь с самим императором и положу конец обвинениям против вас. Однако, Нобуёри, почему вы вооружены до зубов?

– Позвольте мне, ваше величество, сопровождать вас в императорский дворец. Прикажите подать карету.

– Что означают эти приказы, Нобуёри? – возмутился Го-Сиракава. Прежде чем он мог произнести еще одно слово, воины бросились во дворец, подхватили экс-императора и вынесли его к экипажу, рядом с которым стоял советник Моронака. Разъяренный грубым обращением, Го-Сиракава отказывался сесть в карету и повернулся к советнику:

– Моронака, что означает твое присутствие, почему ты вооружен?

Советник сделал шаг назад, бормоча:

– Ваше величество, это ненадолго. Не волнуйтесь. Мы скоро вернемся.

Пока он бормотал оправдания, мимо прошли воины с плачущей принцессой, младшей сестрой Го-Сиракавы. Когда экс-император увидел ее, его гнев уступил место страху. Больше не протестуя, он последовал за ней в карету.

Кто-то приказал резким тоном:

– Как только будет подан сигнал для движения кареты, поджечь все ворота дворца! Проследите, чтобы из него никто не сбежал. Тем, кто сопротивляется, никакой пощады!

Карета рванулась вперед и выехала через одни из ворот дворца, которые в следующее мгновение заполыхали огнем. Возчики нещадно хлестали спину быка, когда большие колеса кареты со скрипом буксовали на промерзшей дороге. Ёситомо и Нобуёри вместе с воинами верхом на лошадях старались держаться вровень с быком, который, испугавшись лязга оружия и топота копыт лошадей, понесся с бешеной скоростью, пока карета не приблизилась к Южным воротам императорского дворца.

– На север – к Северным воротам!

Беспорядочная процессия прогромыхала вдоль стен дворца, резко повернула на север и въехала в дворцовый комплекс, остановившись между внешними и внутренними воротами близ здания архива.

Ёситомо и Нобуёри коротко посовещались.

– Нам лучше держать их в этом здании, пока уляжется суматоха в городе.

Го-Сиракаву и его сестру ввели в здание архива и там заперли. Страже приказали следить за пленниками до получения дальнейших указаний.

Между тем императора Нидзо бесцеремонно разбудили вооруженные воины. Испуганный, он был выведен к зданию на северной стороне дворцовых строений и там заперт.

Теперь, когда император и экс-император были у них в руках и воины дома Гэндзи захватили полный контроль над Ведомством страхи, заговорщикам оставалось разобраться с Синдзэем и Киёмори.

Когда Ёситомо, вице-советник и их люди отъехали от здания архива и обогнули дворцовые строения с востока, то увидели объятый пламенем дворец с аркадами. Стена огня поднялась до неба. Вверх устремились клубы удушливого дыма, оседавшего на землю раскаленным пеплом. В просветах дымной пелены мерцали звезды необычайной яркости. Вдруг конь Нобуёри отпрянул назад, когда появился отряд всадников и помчался на двух военачальников, размахивая пиками и алебардами.

Нобуёри испуганно воскликнул:

– Противник? Гэндзи или Хэйкэ?

Приблизившись к вице-советнику, Ёситомо рассмеялся:

– Должно быть, это наши люди. Хотя меня не удивит, если это будут Хэйкэ.

Отряд подскакал к Нобуёри и Ёситомо с торжествующими криками. Всадники из отряда сообщили о том, что произошло во дворце с аркадами. Воины захватили и обезглавили двух помощников экс-императора. Один из воинов вытянул руку с клинком меча, на котором были нанизаны две головы. С содроганием Нобуёри отвел взгляд, Ёситомо же наклонился вперед и внимательно осмотрел их.

– Отлично, – сказал он, – вывесьте эти головы на Восточных воротах. Объявите народу имена людей из домов Гэндзи и Хэйкэ, которые были обезглавлены.

Повернувшись спинами к ликующим воинам, Нобуёри, Ёситомо и сопровождавшая их группа всадников продолжили свой путь, повернув резко на запад на улицу, протянувшуюся к югу от академии. Было два часа ночи. Пожар еще полыхал, сильный ветер подхватывал разнообразные горящие предметы, разнося их в разных направлениях и вращая в дьявольском танце.

Корэката и Нобуёри, получив от своих агентов донесения о том, что Синдзэй и сыновья проводят ночь во дворце с аркадами, приказали сжечь его дотла. Когда же обнаружилось, что Синдзэя там не было, Корэката распорядился немедленно окружить усадьбу советника, поджечь ее и не щадить никого, кто попытается выбраться из нее. В полдень воины тщетно искали среди пепла останки Синдзэя.

Утром 10 декабря столица все еще находилась в тисках страха. Дома и лавки оставались наглухо закрытыми, по улицам бродили лишь возбужденные группы воинов с почерневшими, вымазанными кровью лицами. Однако торговые ряды Носа работали, как обычно.

Бамбоку провел ночь на крыше своего дома, наблюдая за пожарами. Увидев здания, которые пожирали языки пламени и заволакивали клубы дыма, он застонал:

– Какое расточительство – в этом пламени пропадает чистое золото!

Душа купца не могла переносить превращения такого богатства в пепел.

– Что бы ни было, но вице-советник, кажется, сейчас на вершине власти. Просто поразительно! С падением Синдзэя это, естественно, должно было случиться.

Устроившись на крыше подобно грифу, Нос видел, как затихают пожары, затем стал думать о торговых сделках следующего дня. Больше его не тревожили страхи и предчувствия. Его беспокойная натура томилась от бездействия.

– Как отнесется ко всему этому Господин Харимы? С его отсутствием Рокухара беззащитна.

Бамбоку повернул голову в сторону поместья Рокухара на дальнем берегу реки. Он не заметил там признаков жизни. Представил, как должны чувствовать себя обитатели поместья, и воскликнул:

– В конце концов, я купец! Какое счастье, что я родился купцом!

Затем он спустился на землю, закричав голосом, дрожавшим от возбуждения:

– Эй, женщина, разбуди Сику! Скажи, чтобы слуги взяли ручные тележки и ожидали у складов.

В возбужденном состоянии Нос забыл, что его супруга происходила из благородного сословия, и кричал на нее как на женщину низкого происхождения. Вскоре он стал выносить из хранилища кувшин за кувшином сакэ – всего более дюжины, – ставя их на три ручных тележки.

– Проследи, чтобы это доставили господам Нобуёри и Ёситомо, – говорил Нос Сике. – Скажи им, что это мои подарки в знак поздравления с успехом дела. Передай, что после полудня я лично засвидетельствую свое почтение советнику Цунэмунэ.

Слуги упирались. Пока еще было опасно катить тележки с таким грузом по улицам столицы.

Нос быстро успокоил их:

– Вздор! Будь вы оруженосцами, вам пришлось бы прошлой ночью увертываться от мечей и стрел, чтобы спасти свои шкуры! Уж не думаете ли вы, что эти воины сражаются на сытые желудки? Как вы станете удачливыми купцами без серьезных испытаний?

Убедившись, что его люди благополучно занялись торговлей на дымных улицах, Нос вернулся в дом и принялся завтракать. Затем он улегся в постель и заснул крепким сном.



Вице-советник Нобуёри и глава Полицейского ведомства Корэката между тем не теряли времени, укрепляя свои позиции при дворе и распространяя воззвания от имени императора.

Уже наступило 12 декабря, а о Синдзэе ничего не было слышно…

Он умчался из столицы верхом на коне, получив предупреждение от своих агентов о начале мятежа в ночь на 10 декабря. Советник совершенно не располагал временем, чтобы предупредить об опасности свою супругу, госпожу Кии, и сыновей во дворце с аркадами. Синдзэй пробирался в темноте по дороге на Удзи, в одно из своих поместий. За ним почти на ощупь следовали пять приближенных.

К полудню 13 декабря слуга Синдзэя, который в одиночку благополучно бежал из столицы, встретил одного из домочадцев советника в холмистой местности близ Удзи.

– Где хозяин? Он в безопасности? – спросил слуга.

Собеседник медлил с ответом, полагая, что разумнее сообщить о советнике кому бы то ни было как можно меньше. Он сказал, что Синдзэй в безопасности, и в свою очередь обрушил на беглеца град вопросов об обстановке в столице. Вытянув из него все, что мог, он убедил слугу советника вернуться в Киото.

При встрече с хозяином домочадец рассказал ему все, что узнал. Синдзэй съежился от страха. Пока они разговаривали, вернулись другие слуги, посланные разведать обстановку в окрестностях, и сообщили, что к поместью приближается отряд из семидесяти всадников.

Глаза Синдзэя заблестели, как у затравленного зверя. Он потерял надежду найти безопасное место и застонал от досады. Затем он обратился к пяти своим приближенным:

– У меня есть идея. За храмом расположен крестьянский дом. Возьмите лопаты и ройте там яму… Вот за этими зарослями бамбука… Побыстрее!

Слуги принялись лихорадочно выгребать мерзлую землю, пока не отрыли яму, в которой уместился бы Синдзэй, сидя на коленях. Советник нырнул в укрытие и приказал своим людям набрасывать на него листья и ветви бамбука, пока они не достигнут уровня его шеи.

– Теперь сыпьте сюда землю! – крикнул он слугам, обхватив губами часть стебля бамбука. – Сыпьте до тех пор, пока не покроете мои плечи. Укройте мою голову этой бамбуковой шляпой и присыпьте ее чуть-чуть землей так, чтобы моя макушка была вровень с поверхностью почвы. Вырвите из своей одежды комки набивки и осторожно заткните ими мои уши и нос. Потом укройте бамбуковыми листьями все следы вашей работы. Проследите за тем, чтобы ничего не попало внутрь стебля, через который я буду дышать. Оставьте меня здесь и возвращайтесь, когда опасность минует полностью.

Закончив работу, слуги Синдзэя покинули место его укрытия.

В следующий полдень двое из пяти слуг прокрались обратно к этому месту и, к своему ужасу, обнаружили яму с трупом на дне. Крестьяне, которым случилось быть поблизости, рассказали, что сюда прошлым вечером приходили несколько воинов с дровосеком в качестве проводника. Они обнаружили Синдзэя, отрубили ему голову и ушли, бросив обезглавленный труп в яму.



13 декабря – в день, когда Синдзэй встретил свою смерть, гонец из поместья Рокухара догнал Киёмори в Кирибэ.

14 декабря, когда вести о захвате и казни Синдзэя дошли до столицы, было выпущено воззвание, в котором сообщалось, что голова Синдзэя будет пронесена по всем основным улицам столицы и потом выставлена на всеобщее обозрение.

Смотреть на ужасное зрелище собрались представители благородных сословий и черни. Когда голову проносили перед Нобуёри, Корэкатой и Ёситомо, сидевшими в своих каретах, то, как утверждал один из зрителей, голова дважды кивнула трем сановникам. Эта фантастическая история потом передавалась из уст в уста среди легковерных народных масс.

Девятнадцать человек из семьи Синдзэя, включая его сыновей, были схвачены и обезглавлены на берегах реки, где ранее столько людей было казнено по приказам советника. Голову Синдзэя насадили на ветвь одного из деревьев в западной части столицы. При виде ее все могли убедиться в том, какую злую шутку сыграла судьба с человеком, возродившим смертную казнь.

До конца недели узурпаторы власти разделили между собой несколько наиболее престижных государственных постов и в декретах, которые сочинили сами, провозгласили себя правителями страны. Нобуёри присвоил себе звание командующего императорской стражей, которого давно домогался, а также пост министра. Корэката, Цунэмунэ и другие разобрали должности, о которых мечтали. Ёситомо была отдана провинция Харима. Между тем Ёримаса из дома Гэндзи, ссылаясь на то, что старые раны удерживают его дома, не явился на празднество по случаю успеха заговора.

Никто и не вспоминал о заключенных императоре и Го-Сиракаве. Пока проходило торжество, секретарь двора подошел к Ёситомо с вестью:

– Господин, ваш сын только что прибыл из провинции Камакура. Он ждет вас в одной из приемных.

Лицо Ёситомо просияло.

– В самом деле?

Нобуёри раскраснелся до такой степени, что это не мог скрыть слой пудры на его лице. Он пил весь вечер. Услышав голос секретаря, он обратился к Ёситомо, который сидел рядом с ним:

– Смотритель императорских конюшен, кто именно прибыл из Камакуры?

– Мой старший сын Ёсихира. Он уехал на восток мальчиком, чтобы обучиться боевому искусству. Снискал себе дурную известность, поскольку убил в ссоре дядю. Конечно, он мерзавец, но, видимо услышав о беспорядках в столице, поспешил к нам на помощь. Поэтому я горжусь им. Говорят, чем ребенок шаловливей, тем больше его любят родители.

– Когда вы его видели в последний раз?

– Не могу припомнить, когда это было.

– Сколько ему лет?

– Девятнадцать.

– Должно быть, он скакал день и ночь без остановок, чтобы добраться сюда из Камакуры. Разумеется, вы хотите видеть друг друга не теряя времени. Скажите, чтобы он вошел сюда.

Ёситомо склонил голову:

– Если вам угодно, господин.

– Мне хотелось бы увидеть Ёсихиру.

Секретарь ввел молодого человека, и все присутствовавшие на торжестве, которые прислушивались к разговору двух руководителей заговора, с интересом повернули голову в его сторону. Однако их лица выразили разочарование. Несмотря на свою репутацию драчуна, Ёсихира оказался вполне обычным юношей, не выделявшимся телосложением. Он явился в доспехах, подходящих для молодого воина. Шелковые пурпурные тесемки его новой шляпы были завязаны под подбородком, усиливая здоровый румянец юношеских щек и придавая определенное очарование его внешности.

Нобуёри бросил взгляд на вошедшего.

– Ёсихира из дома Гэндзи, ты принес нам удачу. Ты прибыл в день нашего триумфа, – сказал он. – Ты скоро тоже должен проявить себя в сражении и добиться посредством отваги хорошей должности при дворе. Все, кого ты видишь вокруг меня, отличились в последние четыре дня и получили вполне заслуженные почести и награды. Ёсихира, выпей сакэ.

Молодой воин низко склонился в приветствии, затем сел, глядя во все глаза на придворных, занимавших свои места согласно своему статусу. Юноша смотрел на них так, будто никогда не видел более любопытного зрелища. Слуга подал ему чашу сакэ. Ёсихира осушил ее одним глотком. Ему снова наполнили чашу, и он снова молча выпил ее. Румянец на его смуглом лице выдавал в нем невинность, которая редко встречалась среди молодых людей, живших в столице. Ясный, прямой взгляд юноши был лишен лукавства.

– Ты много пьешь, Ёсихира. Тебе нравится это? – спросил Нобуёри.

– Да.

– А как насчет любви?

– Я об этом ничего не знаю.

– Что привело тебя в столицу? Хочешь прославиться?

– В будущем. Я поехал, когда узнал, что отец нуждается в помощи. Какой бы сын не сделал того же самого?

Быстрые, откровенные ответы юноши, казалось, забавляли Нобуёри.

– Он говорит как истинный представитель Восточной Японии! – засмеялся узурпатор, обнажая гнилые зубы.

Ёсихира брезгливо поморщился при виде почерневших зубов на белом от пудры лице.

– Ты скромен, но ведешь себя как настоящий мужчина, Ёсихира. Ты должен следовать примеру своего отца и завоевать право находиться среди нас. Я буду следить за тем, что ты делаешь.

Презрительная усмешка пробежала по лицу Ёсихиры. Придворные, подумал он, относятся к воинам как к сторожевым собакам. Здесь его пытаются соблазнить пустяками, словно он какой-нибудь щенок.

– Что тебя развеселило, Ёсихира? – спросил Нобуёри. – Разве тебя не интересует карьера?

Юноша покачал головой:

– Нет. Я думал о том, что делал мой дядя во время Хогэнской смуты.

– Твой дядя? Во время Хогэнской смуты?

– Мой дядя Тамэтомо из дома Гэндзи. Он отказался от поста министра при дворе, когда началось сражение, и бросился прямо в пекло битвы… Я просто думал об этом.

Нобуёри нахмурился. Он почувствовал, что обидел юношу. Взгляды придворных были устремлены на Ёсихиру. Ёситомо едва сдержался, чтобы не похвалить сына. Депеша для Нобуёри, к счастью, нарушила неловкое молчание, установившееся среди присутствующих. Прибыл гонец с сообщением о местонахождении Киёмори.

Со смертью Синдзэя осталось лишь решить вопрос о судьбе Киёмори. Поместье Рокухара, где хозяйничали зять и брат Киёмори, большой опасности не представляло. Ходили слухи, что они тоже бежали из поместья, прихватив с собой женщин и детей. Так или иначе, достаточно было одного приказа Нобуёри войскам, и с Рокухарой будет покончено, однако он и его сообщники-узурпаторы решили подождать, какой шаг сделает Киёмори. Впрочем, они были уверены в том, что Киёмори оказался в безвыходном положении и не посмеет нанести ответный удар. Ему не оставалось ничего, кроме капитуляции. Очень немногие полагали, что Киёмори способен дерзнуть на последний отчаянный бой.

Последние новости не вызвали тревогу у победителей. Гонец, которого послали утром, только что вернулся. Из его донесения неясно, что Киёмори намеревается делать дальше. Узурпаторы решили дождаться следующего донесения.

Пир возобновился, и Нобуёри вновь обратился к Ёсихире:

– Молодой человек, что вы думаете о сложившейся ситуации?

Ёсихира, внимательно слушавший разговоры о Киёмори, с готовностью ответил:

– Дайте мне отряд воинов. Я дойду с ним до Абэно, вызову там Киёмори на поединок и привезу вам его голову.

Самоуверенность юноши позабавила придворных. Они громко рассмеялись.

Ёсихира с удивлением огляделся вокруг, не понимая причины смеха.


Читать далее

Эйдзи Ёсикава. История Хэйкэ
Глава 1. Рыночная площадь 09.04.13
Глава 2. Госпожа из Гиона 09.04.13
Глава 3. Скачки 09.04.13
Глава 4. Женщина при лунном свете 09.04.13
Глава 5. Притоптанный сорняк 09.04.13
Глава 6. Мальчик с бойцовым петухом 09.04.13
Глава 7. Воин прощается 09.04.13
Глава 8. Комета над столицей 09.04.13
Глава 9. Монахи-воины со Святой горы 09.04.13
Глава 10. Еретик 09.04.13
Глава 11. Лисы и лютня 09.04.13
Глава 12. Мертвые свидетельствуют 09.04.13
Глава 13. Дворец ручья под ивой 09.04.13
Глава 14. Красное знамя Хэйкэ 09.04.13
Глава 15. Белый стяг дома Гэндзи 09.04.13
Глава 16. Мечи и стрелы 09.04.13
Глава 17. Река крови 09.04.13
Глава 18. Мелодия флейты 09.04.13
Глава 19. Чайная в Эгути 09.04.13
Глава 20. Паломничество в Кумано 09.04.13
Глава 21. Купец Красный Нос 09.04.13
Глава 22. Мандарины с юга 09.04.13
Глава 23. Похищенный император 09.04.13
Глава 24. Бой барабанов 09.04.13
Глава 25. Снежная буря 09.04.13
Глава 26. Милосердие 09.04.13
Глава 27. Часовня на холме 09.04.13
Глава 28. Мать 09.04.13
Глава 29. Ссылка 09.04.13
Глава 30. Цветение сакуры 09.04.13
Глава 31. Ворона 09.04.13
Глава 32. Улица торговцев волами 09.04.13
Глава 33. Белый пион 09.04.13
Глава 34. Серебряный образ 09.04.13
Глава 35. Мириады светильников 09.04.13
Глава 36. Странствующий поэт 09.04.13
Глава 37. Торговец с северо-востока 09.04.13
Глава 38. Мечты мужские и женские 09.04.13
Глава 39. Лекарь Асатори 09.04.13
Глава 40. Жемчужина Внутреннего моря 09.04.13
Глава 41. После смерти императора 09.04.13
Глава 42. Свет истины 09.04.13
Глава 43. Две танцовщицы 09.04.13
Глава 44. Скандал 09.04.13
Глава 45. Строительство гавани 09.04.13
Глава 46. Изгнание монаха 09.04.13
Глава 47. «Гэндзи поднимутся снова…» 09.04.13
Глава 48. Демоны горы Курама 09.04.13
Глава 49. Побег Усиваки 09.04.13
Глава 50. Путь на восток 09.04.13
Приложения 09.04.13
Глава 21. Купец Красный Нос

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть