Онлайн чтение книги Патруль времени The Time Patrol
6

Лондон, 1944-й. Ранняя зимняя ночь и пронзительный холодный ветер, продувающий темные улицы. Где-то слышится взрыв, вспыхивает огонь, красные языки пламени, точно флаги, полощутся над крышами.

Эверард остановил свой скуттер прямо на панели — при обстрелах фау-снарядами все равно никто не выходил из дому — и медленно пошел по сумеречной улице. Семнадцатое ноября — тренированная память услужливо подсказала ему нужную дату. День смерти Мэри Нельсон.

Он вошел в будку телефона-автомата на углу и стал листать телефонный справочник. Нельсонов было много, но Мэри Нельсон в районе Стритхема была только одна. Это, конечно, мать. Он догадался, что дочь зовут так же. Не знал он и времени, когда упал снаряд, но это-то как раз было нетрудно выяснить.

Когда он выходил из будки, рядом раздался взрыв. Он свалился на тротуар ничком, и осколки стекла просвистели мимо. Семнадцатое ноября 1944 года. Мэне Эверард — тогда он был моложе, — лейтенант инженерного корпуса США, в это время находился где-то за Ла-Маншем неподалеку от немецких пушек. Он не мог сейчас точно припомнить, где именно, да и зачем? Это не имело значения.

Он знал, что в эту бомбежку с ним лично ничего не случится.

Новая вспышка высветила пространство за его спиной, пока он бежал к своему скуттеру. Он прыгнул на сиденье и поднялся в воздух. С высоты он не увидел города — только мрак и пятна огня. Вальпургиева ночь! Ад на земле!

Он хорошо помнил Стритхем — скучные ряды кирпичных домов, населенных клерками, зеленщиками и механиками, именно они поднялись на борьбу с силой, перед которой склонилась вся Европа. В 1943-м здесь жила одна девушка… Потом она вышла замуж за другого.

Он летел низко, пытаясь найти нужный дом. Неподалеку поднялся столб огня. Скуттер затрясся, Эверард чуть не вылетел из седла. Потом он увидел, как развалилось и запылало какое-то здание. Всего в трех кварта г лах от дома Нельсонов.

Он опоздал!

Нет!

Он взглянул на часы — десять тридцать — и перепрыгнул на два часа назад. Ночь уже наступила, но разбомбленный дом прочно стоял на своем месте. На секунду ему захотелось предупредить всех, живущих в нем. Но нет. Люди гибли сейчас во всем мире. Он не Штейн, чтобы взваливать на свои плечи историю.

Эверард усмехнулся, остановил скуттер и вошел в ворота. Он ведь и не из этих проклятых данеллиан. Эверард постучал, и дверь открылась.

Женщина средних лет глядела на него из полумрака, и он вдруг понял, что ее удивил его штатский костюм. Она не привыкла видеть американцев в штатском.

— Простите, — сказал он, — вы ведь знаете мисс Мэри Нельсон?

— Конечно. — Женщина заколебалась. — Она живет поблизости. Она скоро придет. Вы ее друг?

Эверард кивнул головой.

— Она просила меня передать вам, миссис… э…

— Эндерби.

— О да, конечно, миссис Эндерби. Простите мою забывчивость. Мисс Нельсон просила передать вам, что никак не сможет прийти. Но очень просит вас и всю вашу семью быть у нее ровно в десять тридцать.

— Всю семью, сэр? Но дети…

— И детей обязательно тоже; Всех. Она для вас приготовила какой-то сюрприз и хочет его преподнести всем вместе именно у себя. Так что обязательно приходите.

— Что ж, хорошо, сэр… если она просит.

— Она приглашает вас всех, в 10.30 без опоздания. Увидимся там, миссис Эндерби.

Эверард откланялся и вышел на улицу.

Он сделал все, что мог. Теперь надо было спешить к дому Нельсонов.

Он проехал три квартала, оставил свой скуттер в темной аллее и пошел к дому. На нем лежала теперь вина, такая же, как на Штейне. Он раздумывал, какой может оказаться отдаленная планета.

Рядом с домом Нельсонов не оказалось машины времени, а Инговая модель была слишком велика, чтобы ее можно было спрятать. Значит, Чарли еще не прибыл. Придется потянуть время.

Постучавшись в дверь, он продолжал размышлять, к чему может привести то, что он спас семью Эндерби. Дети вырастут, у них появятся свои дети; обычные англичане среднего класса, но где-нибудь в веках может родиться или, напротив, не родиться очень значительный человек. Время, конечно, не столь уж негибко. Кроме некоторых ислючительных случаев ближайшие предки не имеют решающего значения, важен генетический код целого рода. Но ведь данный случай вполне может оказаться исключительным.

Дверь ему открыла молодая женщина, хорошенькая, небольшого роста, военная форма была ей очень к лицу.

— Мисс Нельсон?

— Да?

— Меня зовут Эверард. Я — друг Чарли Уиткомба. Разрешите войти?

У меня для вас довольно неожиданные новости.

— Я только что собиралась уходить, — сказала она извиняющимся тоном.

— Нет, вы никуда не пойдете.

Он совершил ошибку. Девушка вспыхнула от негодования.

— Простите. Разрешите же мне все объяснить.

Она провела его в гостиную с довольно убогой разношерстной мебелью и занавешенными окнами.

— Присаживайтесь, мистер Эверард. Только, пожалуйста, говорите тише. Мои все спят. Им рано вставать.

Эверард уселся поудобнее. Мэри устроилась на самом краешке дивана, глядя на него большими глазами. Он почему-то подумал, что Ульфнот и Эдгар могли быть ее предками. Да. Возможно. И Штейн тоже…

— Вы в летных частях? — спросила она. — Там и познакомились с Чарли?

— Нет. Я из разведки, поэтому и одет в штатское. Скажите, когда вы его в последний раз видели?

— О, давно. Сейчас он во Франции. Надеюсь, что война скоро кончится. Так глупо с их стороны продолжать воевать, когда совершенно ясно, что им конец, правда?

Она с любопытством посмотрела на него.

— Но что у вас за новости?

— Минуточку.

Эверард пытался отвлечь ее разговорами о военных событиях, о положении на континенте. Странно было разговаривать с призраком. Он не мог заставить себя сказать ей правду, мешала дисциплина, вошедшая в плоть и кровь. Он хотел все рассказать, но язык, казалось, прилипал к гортани и не повиновался ему.

— …и вы себе представить не можете, как тяжело иногда достать пузырек самых обычных чернил…

— Пожалуйста, — нетерпеливо перебила она. — Скажите мне сразу, в чем дело? Я договорилась пойти сегодня к знакомым.

Его спас стук в дверь.

— Извините, — прошептала она и прошла к двери мимо занавешенных окон. Эверард вышел вслед за ней.

Она отшатнулась и вскрикнула:

— Чарли!

Уиткомб прижал ее к себе, не замечая своей ютской одежды, забрызганной кровью. Эверард вышел в холл. Англичанин с ужасом уставился на него.

— Ты…

Он потянулся за станнером, но Эверард уже успел выхватить свой.

— Не будь дураком, — сказал американец. — Я твой друг. Я хочу тебе помочь. Что за безумие ты хочешь совершить?

— Я… я не дам… не дам ей пойти… не дам пойти…

— И ты думаешь, они не сумеют обнаружить тебя?

Эверард перешел на темпоральный, единственно возможный язык в присутствии перепуганной Мэри.

— Когда я ушел от Мэйнуоттеринга, он уже что-то начал подозревать.

Если мы сейчас не найдем верного решения, весь Патруль будет поднят на ноги. Чтобы исправить ошибку, они, возможно, просто убьют ее. Тебя сошлют на отдаленную планету.

— Я…

Уиткомб проглотил комок в горле. На лице его застыл ужас.

— Ты… ты хочешь, чтобы она ушла и ее убили?

— Нет. Но сделать это надо по-умному.

— Мы исчезнем… в какую-нибудь эпоху… если надо, даже к динозаврам.

Мэри высвободилась из его объятий. Она готова была закричать.

— Молчите! — прикрикнул Эверард. — Ваша жизнь в опасности, и мы пытаемся вас спасти. Если не верите мне, поверьте хоть Чарли.

Он снова заговорил с Уиткомбом на темпоральном.

— Слушай, друг, нет такой эпохи или эры, где бы ты мог спрятаться со своей возлюбленной. Мэри Нельсон умерла сегодня ночью. Ее не было в 1947 году. Это тоже исторический факт. Я сам кое во что впутался: семья, которую она собиралась навестить, уйдет из дома, когда там упадет бомба. Если ты попытаешься скрыться с ней, вас все равно найдут. Чистая случайность, что здесь еще нет патрульных.

Уиткомб попытался взять себя в руки.

— А если я заберу ее с собой в 1948-й? Откуда ты знаешь, что она вдруг внезапно не появилась в 1948-м? Может быть, это тоже факт истории?

— Да пойми ты, это невозможно. Попробуй. Скажи ей, что ты собираешься перенести ее в будущее на четыре года вперед.

Уиткомб застонал.

— Безнадежно… Я обречен…

— Да. Ты вообще не имел права даже появляться здесь в таком виде.

Теперь тебе придется лгать, иначе она ничего не поймет. Между прочим, как ты собираешься объяснить ее появление вместе с тобой? Если она останется военнослужащей Мэри Нельсон — она дезертир. Если примет другое имя, — где ее свидетельство о рождении, школьный аттестат, продовольственные карточки — все те документы, которые правительства двадцатого века так свято чтут? Безнадежное дело, дружище.

— Что же делать?

— Ждать патрульных и ничего более. Не уходи, я сейчас вернусь.

Эверард был холоден и точен, ему некогда было ни бояться, ни даже удивляться собственному поведению.

Вернувшись на улицу, он поставил программатор скуттера на пять лет вперед, двенадцать часов дня, площадь Пиккадилли Сэркус. Он включил главное устройство, посмотрел, как машина исчезает в воздухе, и вернулся обратно в дом. Мэри плакала в объятиях Уиткомба. Бедные дети, заблудившиеся в лесу!

— Порядок!

Эверард отвел их обратно в гостиную, сел и вытащил свой станнер.

— Теперь еще немного подождем.

Ждать пришлось недолго. Скуттер с двумя людьми в серой форме Патруля возник, как по волшебству. В руках патрульных было оружие.

Эверард направил на них слабый луч станнера, рассчитанный на то, чтобы только оглушить их.

— Помоги мне связать их, Чарли, — сказал Эверард.

Когда патрульные пришли в себя, Эверард стоял над ними, холодно улыбаясь.

— В чем нас обвиняют, ребята? — спросил он на темпоральном.

— Думаю, вам это известно, спокойно сказал один из пленников. Разыскать вас нам поручило Главное управление. Проверив всю следующую неделю, мы выяснили, что вы эвакуировали семью, которая должна была погибнуть при бомбежке. Из анкеты Уиткомба нетрудно было установить, что вы придете к нему на помощь и попытаетесь спасти женщину, которая должна была умереть сегодня ночью. Советую вам развязать нас, если вы не хотите еще больше повредить себе.

— Я же не изменил историю, — сказал Эверард. — Данеллиане остались там, где и были, верно?

— Да, конечно, но…

— С чего вы взяли, что семья Эндерби должна была погибнуть при бомбежке?

— Их дом разрушен, и они сказали, что ушли заранее только потому…

— Ага, но суть в том, что они ушли. Это факт истории. Значит, это вы хотите изменить прошлое.

— Но эта женщина…

— А вы уверены, что не было какой-нибудь Мэри Нельсон, которая приехала в Лондон в 1850 году и умерла от старости в 1900-м?

Патрульный ухмыльнулся.

— Вы настырный парень, а? Но номер не пройдет. Вы не сможете переспорить весь Патруль.

— Неужто нет? Я могу оставить вас связанными здесь, на полу, и вас найдет семья Эндерби. Я запрограммировал свой скуттер так, что он появится в публичном месте и во время, известное только мне одному. Как вы думаете, что после этого произойдет с историей?

— Патруль примет необходимые меры… как это сделали вы в пятом веке.

— Возможно! Но думаю, что облегчу им задачу, если смогу изложить свою просьбу. Я хочу говорить с данеллианином.

— Что?!

— То, что я сказал, — ответил Эверард. — Если потребуется, я возьму хоть ваш скуттер и отправлюсь на миллион лет вперед. Я просто расскажу им, насколько проще будет пойти нам навстречу.

— В этом не будет необходимости!

Эверард резко обернулся. У него перехватило дыхание, станнер выпал из его рук, глаза слепило мерцающее сияние. В горле у него сразу пересохло, он попятился назад.

— Ваша просьба уже рассмотрена, — произнес беззвучный голос. — Все было известно и обдумано за много веков до вашего рождения. Но вы все же были необходимым звеном в цепи времени. И если бы сегодня ваш замысел не удался, вам не было бы пощады… Некие Чарлз и Мэри Уиткомб жили в викторианской Англии — это исторический факт. Но в истории также значится, что какая-то Мэри Нельсон погибла в доме своих знакомых во время бомбежки в 1944 году, а Чарлз Уиткомб оставался холостяком до конца жизни и был убит в одной из операций Патруля. Эта неувязка была нами замечена, а так как даже малейший парадокс в ходе истории опасен, один из этих двух фактов должен был исчезнуть с ее страниц. Сейчас вы сами определили, какой именно.

В подсознании Эверард знал, что веревки с патрульных внезапно упали. В своем мятущемся мозгу он уловил мысль, что его скуттер исчез… исчезает… исчезнет в момент своего появления на Пиккадилли Сэркус. Он знал, что факты истории теперь выглядят так: Мэри Нельсон пропала без вести, по всей видимости, убита бомбой около дома семьи Эндерби, которая, в свою очередь, находилась в ее квартире, когда упала эта бомба.

Чарлз Уиткомб, пропавший без вести в 1947 году, по всей видимости, утонул в море. Эверард знал, что Мэри сказали правду, внушили ей, что она должна ее забыть, и переместили вместе с Чарли в 1850 год. Он также знал, что они будут жить, как и другие англичане среднего класса, но так до конца и не приспособятся к викторианской эпохе, что Чарли будет с болью душевной вспоминать о своей службе в Патруле, но любовь к жене и детям возьмет верх, и он поймет, что не так уж велика была жертва.

Он узнал все это, а затем данеллианин исчез. Сознание Эверарда постепенно прояснялось, и он снова посмотрел на двух патрульных. Какой будет его собственная судьба, он не знал.

— Пошли, — сказал первый патрульный. — Надо выбраться отсюда, пока люди не проснулись. Мы подбросим вас в ваш год. 1954-й? Верно?

— И что же дальше? — спросил Эверард.

Патрульный пожал плечами. Он держался и говорил небрежно, но за всем этим чувствовалось, что потрясение от встречи с данеллианином еще не прошло.

— Явитесь к начальнику своего отделения. Как показывают факты, вы совершенно не пригодны для регулярной работы.

— Значит… меня просто увольняют?

— Только без драм. Вы что думаете, это первый случай за миллионы лет работы Патруля? Существует обычный порядок. Вам, безусловно, нужно будет еще подучиться. Люди такого типа, как вы, больше подходят для статуса агента с правом свободных действий: сегодня — здесь, завтра — там, любой век и любое место, где вы можете понадобиться. Мне кажется, что эта работа как раз для вас.

Эверард забрался на скуттер, чувствуя слабость во всем теле. Когда он сошел с него, на земле прошло уже десять лет.