Онлайн чтение книги Тьма в бутылке Flaskepost fra P
12

Ее звали Лиза, но она называла себя Рахилью. Семь лет она прожила с мужчиной, от которого никак не могла забеременеть. Бесплодные недели, а затем месяцы в глиняных мазанках в Зимбабве, потом в Либерии. Классы, переполненные детишками, улыбки цвета слоновой кости на коричневых лицах, сотни бесконечных часов переговоров с местными представителями НДПЛ[20] НДПЛ  – Национальная демократическая партия Либерии. и под конец встреча с «гориллос» Чарльза Тейлора. Мольбы о помощи и мире. В эту эпоху преподавателю, только что прошедшему подготовку на «Необходимом семинаре»[21] «Необходимый семинар» (Det Nødvendige Seminarium) – частный международный педагогический колледж в Дании., было нелегко. Слишком много ловушек и злого умысла, но такова уж Африка.

Когда ее насиловала целая группа солдат НДФЛ[22] НДФЛ  – Национальный патриотический фронт Либерии, группа повстанцев под военным руководством Чарльза Тейлора, инициировавших и принимавших участие в Первой гражданской войне в Либерии с 1989 по 1996 г., случайно проходивших мимо, ее возлюбленный даже не стал вмешиваться. Потому все и было кончено.

В тот же вечер она стояла на окровавленных коленях на веранде и, сложив руки, впервые за свою безбожную жизнь призывала Царствие Небесное.

– Прости меня и оставь случившееся без последствий, – молилась она под грохочущим ночным непроглядным небом. – Оставь это без последствий и позволь мне обрести новую жизнь. Мирную жизнь с супругом и кучей ребятишек. Я прошу тебя об этом, дорогой Господь.

Утром, когда она собирала чемодан, у нее начались месячные, и она поняла, что Господь услышал ее. Грехи были прощены.

На выручку пришли люди из небольшой общины, недавно основанной в соседнем государстве Кот-дʼИвуар в городе Данане. Их кроткие лица неожиданно встретились ей на дороге А701; ей предложили пристанище после двухнедельных скитаний среди беженцев вдоль шоссе на Баобли и далее вплоть до границы. Люди, пережившие великую нужду и знавшие не понаслышке, что ране требуется время для исцеления. Так ей открылся новый смысл жизни. Господь услышал ее и указал, каким путем она должна направить свою жизнь.

Спустя год она уже вернулась в Данию, избавленная от дьявола и всех его деяний и готовая к поискам мужчины, который должен ее оплодотворить.

Его звали Йенс, но вскоре он стал зваться Йошуа. Его тело было прекрасно, он жил один на машинопрокатной станции, унаследованной от родителей, и Йенс обрел блаженство путей Господних между ее раздвинутых ног.

Вскоре община на окраине Виборга пополнилась двумя приверженцами, а спустя десять месяцев Рахиль родила первенца.

С той поры Матерь Господня даровала ей новую жизнь и была к ней милостива. Теперь у нее были дети: Йозеф восемнадцати лет, Самуэль – шестнадцати, Мириам – четырнадцати, Магдалена – двенадцати и Сара – десяти. Всегда с интервалом в двадцать три месяца.

Да уж, поистине Богоматерь печется о рабах своих.

Она уже не раз встречала этого новичка в Церкви Матери Божьей, и он одобрительно смотрел на нее и детей, когда они предавались хвалебным песнопениям. Они слышали лишь благие слова из его уст. Он производил впечатление искреннего и дружелюбного человека с широкой душой. Довольно симпатичный мужчина, который вполне может привлечь в общину новую положительную женщину.

Все складывалось хорошо, таково было общее мнение. Йошуа называл его порядочным.

Когда он в четвертый раз явился к ним в церковь, Рахиль абсолютно уверилась в том, что теперь он останется. Они предложили ему комнату у себя на хуторе, но он поблагодарил и отказался: объяснил, что уже остановился в другом месте и пытается найти себе дом для более длительного проживания. Он пробудет в их краях несколько дней и с удовольствием зайдет к ним в гости, если окажется неподалеку.

Так, значит, он подыскивает себе дом… Об этом тут же пошли разговоры в общине, особенно среди женщин. У него сильные руки, хороший фургон, и он мог бы принести большую пользу своим товарищам. Наверняка он богат и успешен, к тому же хорошо одевается и весьма обходителен. Возможно, потенциальный священник. Или миссионер.

Они должны быть к нему еще более учтивы, чем обычно.

Прошли всего одни сутки, а он уже стоял у них на пороге и стучал в дверь. К сожалению, это был неудачный момент, ибо хозяйке нездоровилось – в висках стучало в преддверии менструации. Ей хотелось только одного – чтобы дети сидели по своим комнатам, а Йошуа занимался своими делами.

Однако Йошуа отворил дверь и усадил гостя на кухне за дубовый стол.

– Подумай о том, что, возможно, у нас не так много шансов, – шепнул он жене, чтобы убедить ее подняться с дивана. – Всего на четверть часа, Рахиль, а потом снова ляжешь.

С мыслью об общине, о том, насколько желанна для них свежая кровь, Рахиль встала, держась за низ живота, и вышла на кухню в твердой уверенности, что Богоматерь неспроста выбрала данный момент, подвергая ее испытанию. Она должна знать, что боль – только кара, наложенная Господом. Что тошнота – всего лишь пылающий песок пустыни. Она последователь церкви, а значит, ничто телесное не должно останавливать ее на этом пути.

Вот в чем было все дело.

А потому Рахиль встретила его с улыбкой на бледном лице и пригласила сесть и принять дары Господа.

Окутанный ароматом, исходившим от чашки с кофе, он рассказывал, что побывал в Левринге и Эльсборге, осматривая жилье; послезавтра или в понедельник он собирается в Равнструп и Ресен, где тоже есть подходящие варианты.

– Господи Иисусе! – воскликнул Йошуа, поспешно извинившись перед женой, ибо она терпеть не могла, когда он всуе поминал имя Сына Богоматери.

– В Ресен? – продолжил он. – Это не по пути ли к плантациям Сьёрупа? Дом Теодора Бондесена, верно? В таком случае я могу позаботиться о том, чтобы вам он достался за нормальную цену. Пустует уже как минимум восемь месяцев. Если не больше.

По лицу мужчины скользнуло странное выражение. Йошуа этого, конечно, не заметил, зато заметила она. Выражение довольно неуместное.

– По дороге к Сьёрупу? – переспросил мужчина, рыская по комнате взглядом в поисках опоры. – Не знаю. Но я расскажу вам в понедельник, после того как взгляну на дом. – Он улыбнулся. – А где ваши дети? Занимаются?

Рахиль кивнула. Он казался не слишком разговорчивым. Неужели она неправильно раскрыла его сущность?

– А где вы сейчас живете? – уцепилась она. – В самом Виборге?

– Да, в городе живет мой бывший коллега. Несколько лет назад мы вместе ездили. Теперь он пенсионер по инвалидности.

– Вот как. Организм износился, как у многих других представителей вашей профессии? – спросила она и поймала его взгляд.

Он вновь смотрел на нее добрыми глазами. Ответил не сразу, но, может, он просто сдержанный. По крайней мере, нельзя считать это дурной чертой.

– Износился? Нет, не в этом дело. Лучше бы было так, если можно этого пожелать. Нет, мой товарищ Чарльз потерял руку в ДТП.

Он ребром ладони показал, какой части руки лишился коллега, и Рахиль ощутила приступ дурноты. Неприятные воспоминания. Он верно истолковал ее взгляд и опустил глаза.

– Да уж, неприятная вышла история. Но он оправился. – Неожиданно поднял голову. – Кстати! Послезавтра в Виндерупе состоятся соревнования по карате. Я подумал спросить у Самуэля – может, он захочет поехать со мной? Хотя, возможно, ему рановато с его больным коленом… Как у него дела? Он ничего не сломал, упав с лестницы?

Рахиль улыбнулась и взглянула на мужа. Вот оно, проявление сочувствия и заботы, которые проповедовала их церковь. «Возьми руку твоего соседа и нежно погладь ее» – так всегда говорил их священник.

– Нет, – ответил муж. – Колено у него распухло, как ляжка, но через несколько недель он поправится. Так вы говорите, в Виндерупе? Там будет соревнование, на которое можно приехать? – Он провел рукой по подбородку; наверняка вскоре захочет узнать подробности. – Мы можем спросить у Самуэля. Как ты думаешь, Рахиль?

Она кивнула. Конечно, если они вернутся к часу отдыха, будет здорово. Может, и остальные дети отправятся с ним, если захотят.

Он вдруг посмотрел на них с извинением:

– Ах да, мне бы это доставило огромное удовольствие, однако на переднем сиденье фургона можно разместиться только втроем, а сзади возить пассажиров запрещено. Но двоих я с радостью прихвачу. А остальных, может быть, в следующий раз. Как насчет Магдалены? Ей, случайно, не по вкусу такие развлечения? Она производит впечатление активной девочки. К тому же она, кажется, сильно привязана к Самуэлю?

Рахиль улыбнулась, а вслед за ней и ее муж. Прекрасное наблюдение и отличный вопрос. Создавалось ощущение, что в этот момент между ними установился близкий контакт. Словно он знал, насколько близки материнскому сердцу именно эти двое. Именно они из пятерых детей похожи на мать больше остальных.

– Отлично, вот и договорились. Да, Йошуа?

– Да, конечно, – улыбнулся муж.

С ним легко можно договориться, если только ему шлея под хвост не попадет.

Рахиль хлопнула по руке гостя, покоившейся на столе. Удивительно, какой ледяной она оказалась.

– Я уверена, что Самуэль с Магдаленой с удовольствием поедут. Когда им надо быть готовыми?

Он поджал губы и принялся высчитывать время на дорогу.

– Соревнования начинаются в одиннадцать. Нормально, если я заеду к десяти?

Допив кофе, он собрал со стола чашки и ополоснул их, словно это само собой разумеется. Затем улыбнулся хозяевам, поблагодарил их за гостеприимство и попрощался.

Когда он ушел, божественный покой окутал дом.

Боль внизу живота оставалась, но тошнота прошла.

Как же чудесно чувство любви к ближнему! Наверное, это самый прекрасный дар Господа человечеству.