Онлайн чтение книги Том 3. Лорд Аффенхем и другие
ГЛАВА XV

Нечасто Энн находила случай радоваться присутствию в доме шести гениев. Как правило, она не выносила их и каждого по отдельности, и вместе взятых. Но сегодня их компания была ей весьма кстати. Были у них, конечно, и свои недостатки, но, по крайней мере, при них за столом поддерживалась общая беседа, не выливаясь в диалог между лордом Уизбичем и Джимми на темы старых времен. Энн не оправилась еще после встречи друзей, когда этот лорд поздоровался с Джимми как со старым знакомцем.

Она и надеяться не смела, что и этот барьер будет взят. Ей представлялось, как лорд Уизбич отступит, озадаченно хмурясь и вскрикнет: «Это не Джимми Крокер!» Напряжение сменилось облегчением, но говорить не хотелось, и она рассеянно отзывалась на реплики Говарда Бемиса, поэта, сидевшего слева от нее. Она оглядела стол. Уилли Патридж занимал хозяйку беседой о разнице между пикриновой кислотой и тринитротолуолом — приятнее темы для ленча и придумать нельзя; а голос Кларенса Реншоу заглушал все соперничающие шумы соображениями о хореическим спондее. Словом, трапеза не отличалась от всех остальных.

Радость омрачало одно: она заметила, как лорд Уизбич бросает украдкой взгляды на Джимми. Тот уписывал яства со сосредоточенностью человека, который после обедов в меблирашках дорвался наконец до истинных шедевров. За последние несколько дней он пережил столько передряг, что какие-то взгляды уже не волновали его. Конечно, он уловил их и не сомневался, что после еды лорд улучит момент для беседы. Однако пока что все его внимание было отдано желудку. Джимми щедро накладывал себе с подносов, которые предлагал ему отец.

Вдруг он расслышал свое имя, произнесенное миссис Пэтт.

— Простите?

— Совсем как в прежние времена, — добродушно заметила его тетя. Все ее подозрения испарились после того, как лорд Уизбич узнал гостя, и угрызения совести побуждали вести себя с чрезмерной любезностью. — Присутствие Скиннера, наверное, напоминает тебе о Лондоне.

Джимми поймал бесстрастный взгляд отца.

— Скиннер — замечательный человек, — ответил он. — Его натура раскрывается перед вами, словно редкостный цветок.

Блюдо в руках Крокера-старшего качнулось, но лицо сохранило непроницаемость.

— В нем нет ни единого порока, — продолжал Джимми. — Он чист, как ребенок.

Миссис Пэтт удивленно взглянула на образчик добродетелей. У нее шевельнулось смутное чувство, что над ней издеваются, и названный племянник снова стал ей неприятен.

— Много лет Скиннер был для меня настоящим отцом, — говорил тем временем Джимми. — Бросался помочь мне, когда я падал. Рассказывал всякие истории. Целовал ушибленные места.

Несмотря на напряженность, Энн невольно восхищалась своим сообщником, так хорошо справляющимся с деликатной, нет — взрывоопасной ситуацией. Она всегда считала, и довольно справедливо, что обладает немалым запасом мужества и находчивости, но сейчас не сумела бы вести беседу, не выдавая беспокойства. Да, Энн восхищалась Джимми, но все-таки ей бы хотелось, чтоб он держался понезаметнее. А вдруг он изображает этого Крокера непохоже, и Скиннер или лорд Уизбич усомнятся в том, что видят? Надо бы предупредить, чтобы поубавил прыти, но сидели они по разные стороны огромного стола.

Джимми между тем наслаждался от души. Он чувствовал, что сейчас поистине вносит в дом свет и сладость, и купался в блаженстве. Ему нравилась еда; нравилось, как отец играет роль дворецкого; нравились забавные полудурки, которые, как оказалось, тоже живут в этом желанном пристанище. Жаль только Пэтт ушел! К нему он испытывал сильнейшую симпатию и сделал мысленно зарубку: не теряя времени, надо излечить старикана от пагубной привычки. Ну что это, в самом деле? Зачем он позволяет, чтобы контора портила ему жизнь? Хорошо бы устроить пикничок с Пэттом, отцом и компанией… Но тут его мечты были прерваны. Вскинув от тарелки глаза, Джимми обнаружил, что все обедающие уставились на Уилли Патриджа, а тот сверкает глазом на пробирку, которую достал из кармана и положил рядом с тарелкой.

— Порошка хватит, чтоб пол-Нью-Йорка разнести! — небрежно бросил он.

Тишину взорвал гром и грохот на заднем плане — Крокер выронил электрическую кастрюлю.

— А вот оброни я эту пробирочку, — воспользовался Уилли подвернувшимся случаем, — никто из нас тут не сидел бы!

— Не надо ронять, — посоветовал Джимми. — Что в ней?

— Патриджит.

Миссис Пэтт, совершенно белая, поднялась из-за стола.

— Уилли, как ты мог! — вскричала она. — О чем ты только думаешь?

— Тетя Неста, опасности нет ни малейшей, — снисходительно улыбнулся Уилли. — Взрывается оно от удара. И только. Я целое утро таскаю его в кармане.

И он обласкал пробирку тем взглядом, каким любящий родитель ласкает свое дитя. Но миссис Пэтт эти слова не убедили.

— Ступай, спрячь ее подальше. В дядин сейф!

— Да я кода не знаю…

— Позвони дяде в контору и спроси!

— Ладно, раз уж ты настаиваешь, тетя Неста. Но опасности никакой.

— Да не тащи ты ее с собой! — завизжала миссис Пэтт, когда он, поднявшись, потянулся за пробиркой. — Еще уронишь! Потом заберешь!

— Ладно…

Беседа после его ухода увяла. Как труп на пиру египтян, лежала пробирка, лишая компанию веселости. Говард Бемис, сидевший рядом с ней, все отодвигался бочком, пока чуть не столкнул Энн со стула. Вскоре вернулся Уилли, небрежно сунул пробирку в карман, и снова вышел.

— Если услышите внезапный гром и обнаружите, что летите, — заметил Джимми, — это оно самое и есть.

Вернувшись, Уилли снова занял место за столом, но веселье улетучилось. Голос Кларенса упал до шепота, Говард уже не мог рассуждать о влиянии Эдгара Ли Мастерса на современную литературу. Миссис Пэтт покинула столовую, следом за ней — и Энн. Разбрелись и гении, кто куда. Допив кофе и закурив сигарету, Джимми обнаружил, что остался наедине со своим старым приятелем и что приятель этот вот-вот пустится в откровенности.

Светловолосый пэр начал с того, что подошел к двери и выглянул. Проделав это, он вернулся на место и пристально уставился на Джимми.

— В чем ваша игра? — осведомился он.

— Простите? — ответил Джимми, лукаво и ласково глядя на него.

— Хватит! — резко прикрикнул лорд. — Говорите толком! Нас могут прервать в любой момент. Как вас зовут? Зачем вы здесь?

Джимми вскинул брови.

— Я — блудный племянник, вернувшийся в стадо.

— Кончайте придуриваться! Вы из группы Поттера?

— Кто такой Поттер?

— А то вы не знаете!

— Нет, не имел счастья его лицезреть.

— Правда?

— Абсолютная и чистейшая.

— Значит, от себя работаете?

— В данный момент я не работаю. Ходят разговоры, что неплохо бы мне окончить заочные курсы монтировщика спаржи.

— Ой, сил моих нету! Что вы крутите? Чего не раскроете карты? Оба мы явились сюда ради одного и того же! Нет смысла срывать задание.

— То есть, вы хотите внушить мне, будто я не ваш старый друг Джимми Крокер?

— Будь вы Крокером, вы бы не стали притворяться, будто узнали меня. Да я чуть не спекся, пока вы не подмигнули!

— Вот бы вы влипли, — улыбнулся Джимми, — будь я и вправду Крокером! Кстати, а кто вы?

— Ребята зовут меня Джек-Джентльмен.

— Почему? — удивился Джимми.

Лорд Уизбич отмахнулся от неуместного вопроса.

— Работаю сейчас на Бэрка. Слушайте, давайте по-умному.

— Что ж, буду прямым, как шнурок…

— Кто-кто? Нырок?

— Надеюсь, вы собираетесь играть в открытую.

— Пооткровенничаем шепотком?

Лорд Уизбич снова подскочил к двери и подверг коридор вторичной проверке.

— Как вы нервничаете, — заметил Джимми.

— Не нравится мне здешний дворецкий, что-то у него за пазухой припрятано.

— Вы думаете, он от Поттера?

— Не удивился бы. Во всяком случае, что-то с ним нечисто. Иначе зачем бы ему притворятся, что он вас узнал?

— По-видимому, признать во мне Джимми Крокера — это лакмусовая бумажка, такая проверка на честность.

— Его загнали в угол, как и меня, — пояснил лорд Уизбич. — Он не мог знать, что вы не Крокер, пока вы сами его не надоумили. Ну, и притворился будто узнал. — С невольным восхищением лорд взглянул на Джимми. — А у вас, я вижу, нахальства хоть отбавляй! Явиться сюда вот эдак! Здорово рисковали. Могли ведь напороться на человека, который и правда знает Джимми Крокера. Как вы поступили бы, будь дворецкий настоящим?

— Без риска в нашей профессии никуда!

— Как вспомню, сколько мне пришлось попотеть, — продолжал лорд, — так противно становится, что другой взял да ввалился в дом без всяких.

— Почему вы выбрали имя лорда Уизбича?

— Да это же верняк! Познакомился с настоящим лордом на пароходе. Вызнал, что тот отправляется в кругосветное путешествие, а в Нью-Йорке задержится надень. Но все-таки пришлось мне потрудиться, чтоб втереться в дом. Бэрк приказал мне изловить этого Честера и заручиться письмом. А вы ъот ввалились без всяких там писем, да и заявили сходу, что будете у них жить, — лорд Уизбич поскорбел минутку о несправедливостях жизни. — Что ж вы намерены делать, приятель?

— Насчет чего?

— Насчет того, что оба мы тут. Мой вам совет, давайте сотрудничать, а потом поделимся. Или желаете заграбастать все целиком? Ну и провалите задание. Я с вами по-честному. Да и нет мне толку блефовать. Мы тут по одному делу. Вам нужен этот порошок и мне тоже.

— Так вы, значит, верите в патриджит?

— Ох, не могу! — скривился Уизбич. — Чего кричите? Конечно, верю. Бэр уже за ним следит. О Дуайте Патридже слыхали? Ну! Этот самый — его сын. Всем известно, что Дуайт перед смертью разрабатывал такую взрывчатку. А тут сынок и является с пробиркой и сам говорит, могу взорвать к черту целый город. Ясно? Доработал папашину штуку. Я так понимаю, тому оставалось всего ничего, сынку-то больше не осилить, мозгляк он, но факт налицо, взрывчатка у него есть. А мы с вами объединимся и заключим сделку. Если не желаете, ладно, можете сорвать мне игру, как и я вам… но есть ли в том смысл? Только риску больше. Если же поладим, нам и на двоих хватит. Сами понимаете, за такой порошочек драться будут десятки рынков. Если насчет Бэрка тревожитесь, как бы ни обдурил, — забудьте. Бэрка я беру на себя. По справедливости обойдемся.

Джимми раскрошил на тарелке окурок.

— Я не красноречив, как, скажем, Брут, — отвечал он. — Вы меня знаете, я человек простой и откровенный. И просто, откровенно отвечаю — ничего не выйдет.

— Что? Не хотите вместе работать? Джимми покачал головой.

— Жаль разочаровывать вас, Уиззи, если я еще могу называть вас так, но предложение меня не соблазняет. Не хочу играть с вами или с кем-то еще. Напротив, я намерен пойти к миссис Пэтт и сообщить ей, что в ее Эдеме завелась змея.

— Вы что же, настучать вздумали?

— Как по барабану. Громко и четко. Лорд Уизбич неприятно рассмеялся.

— Ага, беги, беги! А как ты объяснишь, почему признал во мне старого приятеля? Перед едой — старый друг, а после еды — мошенник. Выдашь меня, выдашь и себя. Если я не лорд Уизбич, так и ты — не Джимми Крокер.

— Н-да, — вздохнул Джимми. — Жизнь сложная штука, правда?

— Подумай получше, старик, — поднялся лорд. — Ничего ты не добьешься. Меня тебе все одно не остановить. А не желаешь работать пятьдесят на пятьдесят, совсем тебя выкину. Обставлю, моргнуть не успеешь!

И лорд Уизбич вышел из зала, а Джимми, закурив новую сигарету, погрузился в размышления. Все, что сказал Джек-Джентльмен, или как там его, верно. Разоблачая его, выдашь себя. Джимми задумчиво курил. Не в первый раз ему захотелось, чтоб досье его за последние несколько лет было бы капельку белее. Он начал проникаться чувствами доктора Джекила, которому вечно ставил препоны беспутный мистер Хайд.