У каждого человека есть история из жизни, достойная "Оскара" за лучший сценарий. В этой книге Максим Кобзев собрал 30 невыдуманных рассказов жителей столицы с совершенно разными судьбами. Грустные и смешные. Философские и не очень. Настолько откровенные, что вы буквально можете услышать биение сердец главных героев. Это повести о том, как люди меняли город и как город менял людей. Прочитайте, почувствуйте и вдохновитесь историями покорения Москвы. Книга «Москва и москвичи в 21 веке» — искренняя и честная история о чужих жизнях, которые неожиданным образом пересеклись с судьбой автора. Истории, которые вы прочитаете, развенчают множество мифов о городе и его жителях — где на самом деле живут «суровые…
Национальный бестселлер Швеции. Один из лучших романов 2021 года по версии шведской Академии писателей криминального жанра. Гётеборг, 1925 год. Из мутных вод реки Севеон вылавливают труп хорошо одетого мужчины. Тонкая, но глубокая кровавая рана, зияющая под шелковым шарфом на его шее, не оставляет сомнений: мужчину удавили. Удавили очень жестоким и экзотическим способом — гарротой, испанским орудием казни, сдавливающим шею тонкой железной струной… Несколько лет назад в Швеции уже произошла целая серия подобных убийств. Тогда преступника схватили, признали невменяемым, и сейчас он — единственный заключенный на удаленном острове, прозванном Чумным. Кстати, на том самом острове, где родился и вырос…
триллерсаспенскриминалужасыпсихологическийдетектив расследование убийствтайнаманьякибестселлерсовременная зарубежная прозасерийные убийцыбестселлеры «New York Times»на основе реальных событий
НА ОСНОВЕ РЕАЛЬНЫХ СОБЫТИЙ. АВТОР – ГЕРОЙ КНИГИ И УЧАСТНИК РАССЛЕДОВАНИЯ ОТ СОАВТОРА СТИВЕНА КИНГА БЕСТСЕЛЛЕР NEW YORK TIMES И USA TODAY, НАЗВАННЫЙ КИНГОМ «АБСОЛЮТНО СВЕЖИМ И ПОТРЯСАЮЩИМ» 1988 год. Тихий городок Эджвуд потрясен жестоким убийством пятнадцатилетней Наташи Галлахер. Утром мать зашла разбудить ее и увидела: кровать дочери пуста, окно распахнуто, на подоконнике кровь. Позже Наташу находят в лесу – задушенную, с отрезанным левым ухом. А перед домом жертвы нарисованные синим мелом «классики» с загадочной цифрой 3 в каждой клетке... Но в округе нет маленьких детей, так что это наверняка сделал убийца. И он продолжает убивать, издеваясь над полицией и ФБР, показывая, что ему известен…
Годы... Они долгие, когда еще впереди, когда предстоят. Но если большая часть пути уже пройдена, они кажутся до того быстроходными, что с тревогой и грустью думаешь: "Неужели так мало осталось?" Я не был в этом городе очень давно. Раньше приезжал часто, а потом... все дела, все дела. На привокзальной площади я увидел те же осенние цветы в жестяных ведрах и те же светло-зеленые машины, подпоясанные черными шашечками. Как прошлый раз, как и всегда. Будто не уезжал...
Герои романа Гойтисоло — подростки, почти дети. Война навсегда обожгла это поколение, оставила незаживающий рубец, лишив их детства. Детям из «Печали в раю», в подавляющем большинстве сиротам, рано довелось увидеть горе и смерть. Война вытравила в их душах сострадание, отзывчивость, доброту. С одной стороны, это обычные мальчишки, которые играют в «наших и фашистов», мечтают то убежать на фронт, то создать «Город ребят». Но война наложила на эти игры страшный отпечаток, стерла в сознании грань между игрой и реальностью. Ребята постоянно видят смерть, и, как все повседневное, она стала привычной и знакомой, вроде товарища по играм, их обязательного участника. И эти десяти-двенадцатилетние мальчишки…
" Есть поверье, будто волшебными средствами можно получить неразменный рубль, то есть такой рубль, который, сколько раз его не выдавай, он все-таки опять является целым в кармане. Но для того чтобы добыть такой рубль, нужно претерпеть большие страхи. Всех их я не помню, но знаю, что, между прочим, надо взять черную без одной отметины кошку и нести ее продавать рождественскою ночью на перекресток четырех дорог, из которых притом одна непременно должна вести к кладбищу."
Молодые работники умылись с мылом, причесались, надели сапоги, новые ситцевые рубахи. Аверкий, чувствуя слабость, равнодушие, не сходил перед праздником ко двору, не сменил рубаху; что до остального наряда...