Онлайн чтение книги Возвращение в джунгли The Return of Tarzan
LI. Зверочеловек

Джек полз по узкому ходу, и комья земли сыпались ему за шиворот и в волосы. Он старался не думать, что будет, если ему не удастся справиться с камнями, о которых говорил Лакоми. Вряд ли он сможет вернуться, если стены сдавливают его со всех сторон, как ветчину в сандвиче!

Наконец вытянутые руки Джека уперлись в камень. Он попробовал нажать на него — очень осторожно, боясь вызвать резким движением обвал. По дороге сюда он испытал все муки, пережитые Тарзаном во время бегства из Опара, и мысль о возможности быть похороненным заживо под обвалившимся сводом приводила его в дикий ужас.

Дюйм за дюймом Арно отжимал камень — до тех пор, пока тот не подался и не откатился в сторону. Джек возликовал, поняв, что впереди пустое пространство, гораздо более обширное, чем этот ход. Два других камня подались уже легче, и после отчаянных усилий, сделавших бы честь любому червю, Арно выдавил себя из узкого лаза. Он встал на колени в кромешной темноте на круто уходящем вверх полу.

Джек опустился на четвереньки и пополз вверх; вскоре земляной пол сменился каменным, а наклон стал настолько крутым, что Арно приходилось уже не столько ползти, сколько карабкаться. Путешествие казалось бесконечным; Джек подумал, что если оно продлится еще час-другой, он наверняка заработает клаустрофобию впридачу к боязни высоты.

И все-таки он находил в этом долгом пути положительные стороны: такой длинный и крутой ход вполне мог вести в пещеру наверху…

Отплевываясь от сыплющейся на лицо каменной крошки, ссаживая ладони о шершавый камень, Джек Арно продолжал карабкаться вверх в надежде добраться до Джейн Портер и спасти ее от чудовища, которое держит девушку в плену.

Роков вволю позабавился явным разочарованием, которое вызвало у собравшихся внизу людей его решение проблемы доставки продовольствия. Люди Тенннингтона, небось, надеялись, что он, как последний идиот, скинет им лестницу! Но Николай спустил вниз прочную тонкую веревку, большой моток которой он давно хранил в пещере. Эта веревка не выдержала бы даже годовалого младенца — зато прекрасно выдержала мешок с продовольствием и флягами с водой, который лорд Теннингтон привязал к ее концу.

Роков обследовал содержимое мешка и с аппетитом принялся за еду, даже не пытаясь предложить что-нибудь своей пленнице.

Впрочем, Джейн и не прикоснулась бы к пище: девушку тошнило от страха.

Она по-прежнему сидела, забившись в угол, и старалась ободрить себя надеждой, что Тарзан непременно ее спасет. Но вопреки безграничной вере Джейн в смелость, силу и ловкость человека-обезьяны отчаяние все больше овладевало ею. Раз Тарзан до сих пор не пришел, значит, русский прав: в эту пещеру невозможно подняться! Конечно, рано или поздно ее жених все-таки придумает, как добраться сюда… Но что, если будет слишком поздно?

Роков пожирал куски жареного мяса, чавкая и насмешливо поглядывая на нее. Как же он напоминал зверочеловека! Джейн закрыла глаза, чтобы не видеть его отвратительного лица.

— Вот так-то лучше, — сказал русский, похлопав себя по животу. — Теперь самое время для десерта. По-моему, мисс, вы кое-что мне должны. Пришло время оплатить должок — а потом я взыщу долг и с вашего жениха! Но первый взнос — за вами. Итак, моя прелесть, чем вы намерены заплатить?

Он встал и направился к ней.

Глядя на него остановившимися от ужаса глазами, девушка вжалась в стену пещеры.

— Пора посмотреть, что у вас есть такого, что разохотило дикого выкормыша гориллы!

Роков осмотрел ее с головы до ног — и вдруг оставил свой издевательски-вежливый тон. Теперь это был не зверочеловек, а зверь, даже не пытающийся прикидываться человеком. Он приподнял губу, обнажив клыки, и сощурил влажные глаза.

— Ну, что уставилась, недотрога? Раздевайся, живо!

— Нет… — дрожа, прошептала Джейн.

— Кому говорят! — удар ногой в бок прервал ее дыхание. — Я тебя сейчас так отделаю, что ты навсегда позабудешь, как говорить «нет» Николаю Рокову!

Еще один удар — наотмашь по лицу — швырнул Джейн на земляной пол. Роков уже стоял над ней; схватив ее за платье на груди, он резким движением разорвал его сверху донизу.

Джейн дико закричала.

— Нет! Нет! Тарза-ан!..

Кулак раскровянил ее губы и на мгновение прервал крик.

Роков срывал с нее платье, колотя свободной рукой по лицу, груди и плечам, но девушка отбивалась так отчаянно, что ему никак не удавалось с ней справиться.

После удара под ребра Джейн с хрипом скорчилась, подтянув колени к животу… Но зверочеловек схватил ее за волосы и намотал их на кулак, ослепив ее новой невыносимой болью.

Последние несколько ярдов по уходящему ввысь каменному полу Арно уже не полз, а бежал: потолок поднялся, стены раздались, впереди наконец-то забрезжил свет! И вскоре после того, как Джек завидел солнечные блики, его слуха коснулись далекие глухие крики девушки и бешеная ругань мужчины.

Арно спешил, как только мог — и вот оказался в пещере, скупо освещенной сквозь трещины в потолке. Крики раздавались теперь совсем близко; но путь ему преградила рассеченная узкой щелью скала. Джек заглянул в эту щель… И кровь застучала у него в висках.

Секундой спустя, разорвав рубашку на груди и спине, Джек рывком протиснулся в пещеру, где бесновался Николай Роков, и оказался у мерзавца за спиной.

Отбивающаяся из последних сил Джейн увидела Арно, появившегося как будто прямо из стены — и решила, что ей изменил разум. Наверное, дикий ужас и отчаяние заставили ее вообразить, будто к ней наконец-то пришла помощь…

Всклокоченный, перемазанный, как дьявол, Джек Арно схватил Рокова за плечо и оторвал от Джейн; развернул насильника к себе лицом и ударом кулака впечатал в стену. Русский коротко взвизгнул — но визг его перешел в хрип после метко нацеленного пинка в промежность. Зверочеловек, сипя, согнулся пополам, но Арно рывком за волосы выпрямил его и пнул еще раз, вкладывая в это движение такую ярость, какую мог бы вложить в него разве что Тарзан.

Теперь русский больше всего на свете мечтал упасть, но ему удалось это сделать только тогда, когда удар в солнечное сплетение швырнул его через всю пещеру.

Негодяй лежал, скорчившись и заходясь душераздирающими стонами, а Джек подобрал его ружье и кинул к камню у выхода.

Потом он повернулся к Джейн, которая сидела, придерживая на груди остатки разорванного платья, глядя на него огромными глазами.

— Джейн, успокойтесь! — ласково сказал Арно, направляясь к ней. — Теперь вам не…

В глазах девушки вдруг вспыхнула такая паника, словно за его спиной она увидела ядовитую змею.

Джек быстро обернулся — и в тот же миг русский, умудрившийся привстать, дважды выстрелил в него из револьвера.

Первый выстрел сбил Арно с ног, как удар чимисета, второй настиг уже на полу. И сквозь заполнившую весь мир боль он услышал душераздирающий крик:

— Дже-е-е-ек!!!

Люди под скалой услышали выстрелы и этот крик.

Все застыли, оцепенев, а Тарзан отозвался на голос своей невесты воплем, заставившим побледнеть и отшатнуться даже отважного лорда Теннингтона.

Тяжело дыша, человек-обезьяна смотрел на безмолвное устье пещеры, как будто насмехающееся над его яростью и горем… Тарзан со стоном обхватил голову руками, повернулся и бросился прочь от придавленных случившейся трагедией людей.

Все-таки Джек Арно успел кое-чего добиться: Рокову теперь даже больно было думать о том, чтобы овладеть строптивой американской сучкой. Мерзавец едва смог дотащиться до мешка с припасами и теперь сидел, глотая виски, как простую воду.

Но куда больше виски Николаю Рокову помогало созерцание истекающего кровью человека, который так жестоко исколотил его. Вот почему он не стал добивать раненого: все равно тот сдохнет, и как же приятно будет наблюдать за его агонией!

Поэтому Николай Роков не мешал Джейн перевязывать плечо и грудь Арно оторванными от юбки лоскутами. Он не помешал девушке и тогда, когда она перетащила раненого на разостланные у стены шкуры и села, положив его голову себе на колени. Спустя несколько минут Арно очнулся, но не сразу смог заговорить.

— Не беда, Джейн, — наконец прошептал он, — все будет в порядке! Незачем плакать…

Она и не думала плакать, просто слезы сами текли у нее по щекам. Видя, что кровь все не останавливается, девушка принялась туже затягивать повязки.

Арно вытерпел это молча, крепко сжав зубы. Джейн обмотала его плечо и грудь еще одним слоем ткани… И только сейчас вспомнила, что почти раздета. Она попыталась прикрыть обрывками платья свое изукрашенное синяками тело, но то была напрасная попытка.

— Послушайте, Джейн… У меня две сестры, — тихо проговорил Джек. — Я не падаю в обморок при виде небрежно одетой девушки… А на это животное тем более не стоит обращать внимание, — он пренебрежительно посмотрел на Рокова. — Вы ведь не стали бы смущаться присутствием собаки…

Роков отшвырнул бутылку и с трудом встал.

Джейн вся съежилась, когда он подошел, но Арно смотрел на русского с брезгливым интересом, словно изучал редкое ядовитое насекомое.

— Ты назвал меня собакой? Немедленно извинись, ублюдок! — прошипел Роков.

— Конечно, извиняюсь, — не задумываясь, ответил Арно. — Тысячу раз извиняюсь перед собаками!

Роков пнул его в раненое плечо.

Тарзан возник рядом с Теннингтоном так же внезапно, как и исчез.

— В снаряжении, которое вы захватили, есть толстая веревка? — отрывисто бросил он.

— Да, футов на пятьдесят.

— Хорошо. Этого хватит.

— Хватит для чего?

— Для того, чтобы подняться на скалу.

Теннингтон посмотрел на него с глубоким состраданием.

— Друг мой, это невозможно! С веревкой или без…

— Возможно. И если бы я додумался до этого раньше, Джек сейчас был бы жив.

— Мистер Клейтон, я безмерно сочувствую вашей потере, но…

— Где веревка? — перебил Тарзан таким тоном, что один из матросов со всех ног бросился за куском пенькового каната.

Лорд Грейсток больше не буйствовал, но в его синих глазах горело упорное безумие, способное испугать любого, у кого появилась бы мысль ему помешать.

Теннингтон в сопровождении матросов поспешил вслед за Тарзаном к западной части скалы, откуда не видно было входа в пещеру. Никто не понимал, что задумал жених Джейн Портер.

Лакоми подал человеку-обезьяне обрубок небольшого дерева, вырванного из земли вместе с корнями: крючковатые корни, очищенные от коры, напоминали якорные лапы. Тарзан накрепко привязал к футовому стволу веревку и скинул рубашку и ботинки.

— Не понимаю, как вы хотите… — не выдержал Теннингтон.

— Сейчас поймете, — сквозь зубы проговорил Тарзан.

Он поднялся до того места на склоне, выше которого начиналась неприступная стена, и, раскрутив, швырнул вверх свой деревянный «якорь» с привязанной к нему веревкой. Сучья зацепились за ствол небольшого деревца, растущего из щели на тридцать футов выше головы Тарзана. Человек-обезьяна ухватился за веревку и стал быстро подниматься, даже не удосужившись проверить рывком прочность ненадежной опоры.

Теннингтон и остальные, онемев, следили за этим сумасшедшим подъемом. Каждую секунду они ждали, что или сломается тонкий ствол дерева, или треснут деревянные крючья… Однако Тарзан благополучно достиг цели, встал во весь рост на торчащем из скалы угрожающе прогнувшемся стволе и снова забросил свой странный метательный снаряд — на этот раз на ствол дерева, растущего на пятнадцать футов выше.

Следующей целью человека-обезьяны стал нависающий над пропастью большой уступ: он швырял туда деревянную кошку трижды, прежде чем лапы зацепились за выпуклости камня.

Так, вырывая у скалы фут за футом, Тарзан из племени обезьян одолевал расстояние, отделяющее его от вершины. Люди внизу замирали от ужаса, следя за его продвижением, но человек-обезьяна ни на минуту не прервал свой путь и ни разу не дрогнул. Ярость, клокочущая в его душе, не оставила места ни для каких других чувств.

Роков облизал сладкие от фруктового сока пальцы и начал пить воду из фляги. Он растягивал каждый глоток, пристально глядя на Арно. Сам переживший муки жажды, русский отлично знал все ее признаки и с удовольствием наблюдал за тем, как раненый кусает пересохшие губы. Роков намеревался растянуть пытку как можно дольше, не сомневаясь, что рано или поздно Арно не выдержит и попросит пить…

А тогда он поступит с ним так же, как поступил с Клейтоном!

Но Джек упорно молчал, не глядя на Николая Рокова…

Зато вдруг тихо взмолилась Джейн:

— Пожалуйста, дайте ему напиться, мистер Роков!

— Если хочет пить — пусть сам попросит! — насмешливо отозвался русский.

— Джейн, — шепнул Арно.

— Да, — тихо откликнулась девушка, наклоняясь к ниму.

— Этот скот наверняка когда-нибудь уснет… И тогда можно будет сбросить вниз лестницу…

Арно попробовал двинуться, чтобы узнать, сможет ли он привести свой замысел в исполнение — и почти потерял сознание от слабости и боли.

— Не надо, Джек, — взмолилась девушка. — Не шевелитесь! И… Если вам от этого будет легче — ругайтесь, пожалуйста, не стесняйтесь! Я не падаю в обморок от крепких слов…

Арно тихо засмеялся и скрипнул зубами.

— Жаль, что Тарзан так и не научил меня ругаться по-обезьяньи, — тяжело дыша, пробормотал он.

Джейн Портер молча гладила его горячий лоб.

— Ведь Тарзан придет сюда, правда? — наконец прошептала она.

— Конечно, придет… Так же верно, как карающее провидение…

Тарзан подтянулся на веревке, захлестнутой вокруг низенького такири, растущего на самой вершине. Он был совсем рядом с целью и только огромным усилием воли сдерживал бешенство, готовое излиться в крике.

И вот человек-обезьяна встал на вершине и отвязал веревку от деревянного «якоря».

Бесшумно, как леопард, Тарзан двинулся туда, где подобие козырька нависало над входом в пещеру. На полпути он привязал канат к еще одному отважному деревцу, пустившему корни в расщелине в двадцати шагах от козырька.

Человек-обезьяна взялся за конец веревки и замер, пытаясь уловить, что сейчас происходит в пещере. Но там стояла такая тишина, как будто внутри не было ни одного живого существа.

— Джейн… — еле слышно прошептал Арно. — Если я начну терять сознание… Теребите меня, не давайте бредить… Я не хочу, чтобы… этот подонок слышал… чтобы… он…

— Мы ведь не должны обращать на него внимания, верно? — ласково напомнила Джейн. — Какая разница, что он услышит или подумает…

— Эй, вы, там! Хватит шептаться! — рявкнул Роков. — Разве вас не учили, что невежливо секретничать в присутствии третьего лица? Но я думаю, тебя, американец, уже поздно учить хорошим манерам, — русский отбросил в сторону флягу. — А значит, пришло время преподать тебе самый последний урок.

Он встал и вытащил револьвер.

— Сейчас ты сдохнешь, ублюдок. И умирать ты будешь медленно — так медленно, что успеешь во всех подробностях припомнить нашу первую встречу на корабле!

— Нет… — пробормотала Джейн Портер, начиная дрожать всем телом.

Она согнулась над Арно, не отрывая глаз от дула револьвера в руке приближающегося убийцы.

— Не надо, Джейн… — прошептал Арно. — Отойдите…

Русский подошел на расстояние пяти шагов и поднял револьвер.

— Нет! — умоляюще выкрикнула девушка.

— Вот что, мисс, — прошипел Роков. — Или вы отойдете в уголок или схлопочете пулю за компанию с этим придурком!

— Джейн… уйдите…

Арно попытался оттолкнуть прикрывающую его девушку, но едва смог приподнять руку.

Русский ухватил Джейн за остатки платья и с мерзкими ругательствами стал оттаскивать от раненого, которого она так самоотверженно пыталась защитить…

И вдруг застыл, прислушиваясь. Какой-то очень странный звук донесся от входа в пещеру.

Русский осторожно двинулся к устью, держа наготове револьвер. Он выглянул и убедился, что внизу по-прежнему дежурят идиоты, все еще надеящиеся его изловить.

— Глупцы! — презрительно крикнул им Роков.

Еще раз прислушался, пожал плечами, отошел от входа…

Тарзан из племени обезьян ворвался в пещеру, держась за свисающую сверху веревку, и ударил русского всем телом.

Роков отлетел к дальней стене, распластавшись по ней, как пришпиленное насекомое. Трясущейся рукой он вскинул револьвер, но Тарзан обрушился на него, как демон мести, и сжал кисть врага, в которой тот держал оружие. Так могла бы стиснуть не рука, а пыточные тиски, дробя и перемешивая в одно целое кости, плоть и железо.

У русского вырвался нечеловеческий визг, а человек-обезьяна, скрутив его одежду на груди, начал медленно ломать ему ребра, глядя на Рокова с испепеляющей молчаливой яростью, куда более страшной, чем самый пронзительный из всех боевых криков воспитанника гориллы. Близко, еще ближе, совсем рядом от покрытого потом лица негодяя оказались сверкающие в хищном оскале белые зубы и пылающие ненавистью синие глаза Тарзана…

Русский захрипел, попытался взмолиться о пощаде, но голос не повиновался ему. И тогда впервые заговорил Тарзан.

— Нет, — глядя на своего врага так, как будто хотел вырвать у него не только сердце, но и душу, тихо проговорил он. — Ты не умрешь так быстро! Теперь ты мой, и я сделаю с тобой все, что захочу!

Николай Роков дернулся и, не выдержав ужаса и нестерпимой боли, потерял сознание.

А Тарзан внезапно услышал за своей спиной тихий голос Джейн. Человек-обезьяна обернулся, и его искаженное яростью лицо чудесным образом преобразилось.

До сих пор он не видел ничего и никого, кроме ненавистного врага.

А теперь он наконец-то заметил Джейн, скорчившуюся в углу — покрытую синяками и кровоподтеками, в изорванном в клочья платье, но живую!! А рядом с его невестой лежал Арно — с перевязанными окровавленными тряпками плечом и грудью, мертвенно бледный, но тоже живой!!

Тарзан одним прыжком очутился возле них, и Джейн, обняв жениха за шею, спрятала лицо у него на груди. Человек-обезьяна ласково и бережно погладил ее по голове, а когда она разомкнула руки, так же осторожно прикоснулся губами к ее покрытой синяками щеке.

Потом он наклонился над другом, быстро осмотрел пропитавшиеся кровью повязки у него на груди и ободряюще улыбнулся.

— Хорошо, что ты решил к нам заглянуть, — пытаясь изобразить ответную улыбку, прошептал Арно. — Мы уже начали по тебе скучать, правда, Джейн?..

— Тарзан, ты не принес воды? — жалобно спросила девушка. — Роков все выпил сам…

— Нет. Прости… — человек-обезьяна виновато и нежно погладил Джейн по искалеченной щеке. И вдруг в его глазах промелькнуло смятение. — Любимая, этот негодяй тебя не… Он не…

— Нет, — успокоила девушка, начиная плакать. — Джек ему помешал!

Тарзан посмотрел на Арно, и этот взгляд был красноречивей самой длинной благодарственной речи.

— Спасибо, — тихо проговорил он.

— Или у меня предсмертный бред, — пробормотал Джек, — или только что произошло грандиозное событие…

— Какое? — Тарзан взял его за руку.

— Ты наконец-то одолел произношение слова «спасибо»…