Только Г. М., Сай и Дейвис подошли к ограде поля. Все остальные — даже Боб Мэннинг, который не ходил искать потерянный мяч, — остались возле дагаута.
Темно-зеленая ограда высотой в десять футов отмечала границу владений Мэннинга. Сай вспомнил, что Джин упоминала об этом. Ограда тревожно маячила в сумерках, была видна также распахнутая настежь калитка с маленькой задвижкой на внутренней стороне.
— Вы двое, — обратился Г. М. к Саю и Дейвису, — следуйте за мной гуськом. У кого-нибудь есть фонарь?
Оба ответили отрицательно. Г. М., чья бейсбольная кепка куда-то исчезла, что-то проворчал и заковылял по старому кладбищу.
Оно занимало не более сотни квадратных футов и с трех других сторон было окружено тисовой изгородью почти в восемь футов высотой.
Но тисы поникли, а многие черные и серые надгробия покосились, склонившись к земле, словно стараясь что-то разглядеть сквозь желто-зеленую траву. Маленький мавзолей с черной дверью на южной стороне наполовину скрывала живая изгородь. Она окружала и еще меньшего размера кенотаф[30]Кенотаф — пустая гробница. на северной стороне кладбища, также с дверцей и чем-то вроде окон.
Ни звука не раздавалось в этом покосившемся лесу могил. Казалось, время остановилось здесь еще в прошлом столетии.
— Сюда! — внезапно окликнул нервный голос, и по спине Сая забегали мурашки.
В дюжине футов от старого кенотафа с колоннами стоял на коленях молодой человек. Пока он не заговорил, его спортивная форма в сумерках выглядела белесым могильным камнем.
Г. М. начал пробираться по шелестящей траве. В одном месте путь преграждало упавшее или опрокинутое тонкое черное надгробие. Повсюду был птичий помет, а в траве чернело большое пятно, словно от кострища, здесь кто-то пытался развести огонь.
Молодой человек в форме поднялся с колен.
— Я Билл Уодсуорт, — сказал он. — Мы нашли…
— Да, — кивнул Г. М. — Это Фред Мэннинг. Мэннинг сидел, прислонившись спиной к надгробию, свесив голову с серебристыми волосами и вытянув ноги вдоль могильного холмика. На нем были светло-серый летний костюм, белая рубашка и голубой галстук. На пиджаке, в нескольких дюймах от левой подмышки, темнели пятна крови, которая промочила рубашку и еще сочилась.
Г. М. с усилием опустился на колени рядом с ним.
— Я… пытался пощупать его пульс, — пробормотал Билл Уодсуорт. — По-моему, он дышит. Нужно вызвать врача.
Сай Нортон воздержался от упоминания, что многочисленные степени старого грешника включали бакалавра медицины.
— Положите его на спину, — распорядился Г. М. — Только осторожно!
Сай, Дейвис и юный Билл приподняли Мэннинга и бережно опустили его на холмик.
Струйка крови стекала по сравнительно новому для этого кладбища надгробию. Сай Нортон ошеломленно уставился на лишь слегка стершуюся надпись:
В память о Фредерике Мэннинге
Сай упрекнул себя за тупость, увидев под надписью даты рождения и смерти: 1822–1886.
— У кого-нибудь есть перочинный нож? — спросил Г. М., осторожно снимая с Мэннинга пиджак.
Юный Билл Уодсуорт быстро достал из кармана маленький острый нож с четырехдюймовым лезвием — такова наибольшая длина, которую позволял закон. Г. М. с любопытством посмотрел на нож, потом начал расстегивать шелковую рубашку Мэннинга.
— Все зажгите спички! — приказал он. — И продолжайте их зажигать!
Сай Нортон и Хантингтон Дейвис достали коробки и чиркнули спичками. Хотя они склонились вперед, при свете красноватых огоньков могли видеть только затылок лысой головы Г. М.
— Угу! — пробормотал он и выпрямился. — Где здесь ближайший телефон?
Юный Билл указал на восточную изгородь.
— На Фенимор-Купер-роуд есть бензозаправочная станция и табачная лавка.
— Позвоните в ближайшую больницу, — сказал Г. М., протягивая горсть мелочи, — позовите к телефону врача и передайте ему сообщение от другого медика — только, ради бога, ничего не напутайте!
— Постараюсь, сэр.
— Скажите ему, — продолжал Г. М., — что у пострадавшего две колотые раны в левом боку, одна над другой. Обе задели легкое, но не коснулись сердца. Понятно?
— Да, сэр.
— Обе раны «всасывающие» — запомните это слово. Скажите ему, что левая сторона легкого, вероятно, наполняется сгустками крови. Здесь неподходящее место для операции, и если он хочет оперировать в больнице, пусть поскорее пришлет карету «скорой помощи». Ясно? Тогда повторите!
Билл повиновался, продемонстрировав незаурядную точность.
— Потом позвоните в полицию Уайт-Плейнс, позовите лейтенанта Троубриджа и попросите его приехать сюда как можно скорее. Это все. Бегите!
Билл стал пробираться среди могил и крапивы к высоким железным воротам в восточной стороне изгороди. Ворота стали видны, только когда он раздвинул листву и перелез через них, как орангутан.
— Теперь вы, сынок! — Г. М. указал на Дейвиса. Старый маэстро так нервничал, что его рука дрожала.
Хотя Дейвис все еще недоверчиво разглядывал неподвижную фигуру на могильном холмике, он успел взять себя в руки.
— Говорите, что мне делать.
— Лейтенант Троубридж оставил дежурить в поместье одного копа. Я не знаю, где он сейчас, но найдите его и приведите сюда. Да, и принесите фонари.
Дейвис кивнул, собираясь уходить. Но человеческая натура оказалась сильнее его. Он стиснул кулаки.
— Я хочу знать, как Мэннинг здесь оказался! — Ухоженные черные волосы Дейвиса поблескивали даже в сумерках, но что-то — вероятно, неожиданное лицезрение человека, которого он считал исчезнувшим навсегда, — казалось, уменьшило присущий ему шарм. — Я хочу знать, как он выбрался из бассейна и улетел… приземлился здесь, полностью одетый!
— Мы все хотим это знать, мистер Дейвис, — заметил Сай.
Одежда самого Дейвиса состояла из спортивного пиджака и белых фланелевых брюк. Выражение его лица, обычно демонстрирующее то, как должен выглядеть преуспевающий мужчина, внезапно стало человечным.
— Я спрашиваю не ради собственного любопытства, — добавил он. — Мне известно, что меня здесь не слишком высоко ценят. Но Джин сходит с ума от тревоги…
— Это верно, сынок, — серьезно согласился Г. М. — И она почувствует себя еще хуже, когда узнает об этом. Не говорите ей ничего — пока.
— Я… — Дейвис оборвал себя на полуслове. — Простите, я забыл, что должен выполнить поручение. — И он быстро зашагал по траве.
В вечернем воздухе ощущался запах растений и тлена. Невдалеке стоял серый каменный ангел с такой трещиной на шее, что его голову легко можно было отделить ударом лопаты. Сай внезапно осознал то, что, по-видимому, инстинктивно чувствовал Дейвис.
Мрачная и напряженная атмосфера исходила не от кладбища, а от распростертой фигуры Фредерика Мэннинга под надгробием, над которым было выгравировано его собственное имя.
Мэннинг должен был встать и поклониться им с вежливой, чуть насмешливой улыбкой. Но он лежал на холмике с белым лицом и растрепанными волосами. Наклонившись ближе, Сай увидел, что его туфли выглядят совсем новыми — на желтоватых лакированных подошвах виднелось всего лишь несколько царапин. Появление Мэннинга создавало еще более сложную проблему, чем его исчезновение.
Сэр Генри Мерривейл бродил среди могил, скрестив на груди руки.
— Г. М.! — Сай указал на Мэннинга. — Он в очень скверном состоянии?
— В достаточно скверном, учитывая сгустки крови в легком. Но шанс у него есть.
— Вы этого ожидали?
Г. М. остановился и посмотрел на Сая поверх больших очков.
— С вашей стороны, сынок, весьма любезно считать старика всеведущим, каковым он отнюдь не является. Нет, черт побери, я этого не ожидал! Но теперь я понимаю, что это логично и… и даже неизбежно.
— Едва ли он сам ударил себя. — Сай сделал паузу. — Значит, это убийство?
— Да. Наверняка.
Запах растений, казалось, усиливался.
— Каким оружием? Вы его нашли?
— Нет. Но, по-моему, — Г. М., нахмурившись, вынул из кармана брюк нож, который дал ему Билл, и раскрыл его, — это было тонкое лезвие длиной около четырех дюймов. Вроде этого.
— Вы ведь не думаете, что этот паренек Билл…
— Нет-нет! Но такие ножи здесь широко распространены?
— Да, среди мальчишек. По крайней мере, были раньше. Я очень гордился своим.
— Его можно купить и носить при себе, не вызывая подозрений?
— Очевидно. — Сай снова указал на могилу. — Здесь похоронен один из родственников Мэннинга. Думаете, это семейное кладбище?
Г. М. покачал головой:
— Нет, сынок. На надгробиях разные фамилии. Кроме того, будь это кладбище семейным, Фред Мэннинг не допустил бы такого разрушения. Меня просто интересовало…
Он подошел к могиле, взглянул на Мэннинга и посмотрел направо.
Лицом к ним, всего в дюжине футов, находился фасад почерневшего каменного кенотафа или мемориала. Очевидно, его соорудили в начале XIX века. Памятник окружали маленькие колонны, и сверху прикрывал купол, на котором виднелась табличка с надписью.
Расшифровать первые буквы было невозможно. Но остальное читалось даже в сумерках:
«Майор ДЖОН КЕДУИК МЭННИНГ, родился 1 мая 1734 г.
и погиб в битве при Лонг-Айленде во время
Войны за независимость Соединенных Штатов
27 августа 1776 г. ».
Слова проникали в сердце Сая Нортона подобно звукам старых горнов или призрачных барабанов.
— Мэннинг должен был гордиться этим, верно? — сказал Г. М.
— Да.
— Тогда почему кладбище заброшено? Почему оно разрушается, оказавшись зажатым между бейсбольным полем и современной автострадой? В Англии невозможно забросить кладбище — это церковная собственность. Но здесь нет никакой церкви. Кому оно принадлежит?
— Не знаю! — огрызнулся Сай. Его кусали комары, и он чувствовал себя пребывающим в середине XVIII столетия. — Но Джин говорила нам в автомобиле, что это место «закон запрещает трогать».
— Погодите! — прервал Г. М. — Дайте мне спичку!
Сай бросил ему коробок.
Г. М. чиркнул спичкой, с трудом опустился на колени в высокой траве возле могильного холмика, на котором лежал Мэннинг, и протянул спичку вперед, в сторону кенотафа.
— Угу. Так оно и есть. Капли крови ведут в направлении… — Он кивнул на кенотаф, чья дверь некогда сверкала бронзой.
Он осторожно ощупал обмякшее тело Мэннинга и вытащил из правого бокового кармана пиджака большой, абсолютно новый ключ. Не будь ключ таким новым, подумал Сай, он мог бы подойти к замку дверцы кенотафа.
— Снова говорю вам: это было неизбежно! — Г. М. повернулся к Саю. — Сколько сейчас времени, сынок?
Сай посмотрел на часы и ответил, что уже десять минут десятого, внезапно вспомнив о наручных часах, которые носил Мэннинг, когда нырнул в бассейн…
Снова кивнув, Г. М. наблюдал, как Сай подошел обследовать левую руку Мэннинга. Перевернув ладонь, он увидел на левом запястье коричневый ремешок наручных часов.
— Осторожнее с этой рукой, сынок! — взмолился Г. М., когда Сай снова перевернул запястье.
— Здесь часы, — сказал Сай. — Они так промокли, что под стеклом видны капли. Часы остановились на 9.36.
Г. М. наклонился:
— Верно, сынок. Именно тогда он нырнул в бассейн, а с тех пор не снимал часы.
— Как он это проделал, Г. М.? — взорвался Сай. — От этого зависит абсолютно все!
— Полегче, Сай! Лично я хотел бы услышать объяснение по поводу «заброшенного кладбища».
Два новых голоса, один за другим, послышались в темноте.
Первый принадлежал Джин Мэннинг:
— Я могу это объяснить.
Джин приближалась со стороны ограды с фонарем, чей луч скользнул по еще одному каменному ангелу.
Второй голос донесся с закрытых на железный засов ворот в восточной стене, на которые снова влез юный Билл Уодсуорт, чья белая форма четко виднелась на фоне черного неба.
— Доктор говорит, что будет оперировать здесь! — крикнул Билл. — Он сейчас приедет.
Г. М., ковыляя в траве, перехватил Джин, прежде чем она успела подойти к неподвижной фигуре на могильном холмике. Как бы ему ни хотелось быть стариком, возвышающимся над человеческими страстями, он не мог сдержать сочувствия и жалости к наивной и преданной Джин.
Преградив ей путь, Г. М. положил свои ручищи на плечи девушки.
— Как вы об этом узнали? — проворчал он. — Неужели Дейвис…
Луч фонаря теперь был устремлен на землю. Но света было достаточно, чтобы видеть встревоженное лицо Джин с широким ртом и голубыми глазами.
— Я не видела Дейва, — ответила она. — Но слухи… Стаффи гонялся за мной по всему дому, но мне удалось ускользнуть. Я знаю, что это папа. Он…
— Нет, девочка моя. Он серьезно пострадал, но жив.
За увитой диким виноградом решеткой ворот в восточной стене мелькнул свет фар. К воротам подъехали два автомобиля.
— Это доктор, — сказал Г. М. — Вам незачем видеть…
— Я не уйду! Вы не можете прогнать меня!
— Конечно нет, куколка. Вы просто пройдете со мной.
Взяв ее за левую руку и подав знак Саю подойти с другой стороны, Г. М. заслонил своим туловищем могильный холмик и повел Джин к маленькому кенотафу.
— Я многое знаю, — продолжала девушка. — Я знаю, почему это кладбище нельзя трогать, и расскажу вам, если вы позволите мне остаться. Понимаете, я… иногда тайком следовала за папой, когда он ходил в то место, где разыскивают людей, и даже когда он посещал… вы знаете кого.
Г. М. достал из кармана большой ключ и кивнул в сторону кенотафа.
— Бояться нечего, — сказал он Джин. — Там никто не похоронен — это мемориал, который вы, вероятно, тысячу раз видели снаружи.
— Конечно. Но почему…
Обернувшись, Г. М. крикнул парню в белой форме, все еще сидящему на железных воротах:
— Вы объясните им, что к чему?
Тот кивнул и исчез. Судя по звукам, он начал ломать старый замок тяжелым камнем.
Г. М. уверенно вставил ключ в замочную скважину почерневшей от возраста бронзовой двери. Ключ не только подошел, но и замок оказался смазанным. Сай Нортон услышал щелчок.
— У меня есть к вам несколько вопросов, куколка, — Г. М. посмотрел Джин в глаза, — и они очень важные. Возьмите фонарь, Сай. Теперь мы попробуем…
Дверь открылась почти беззвучно.
— Черт побери! — с искренним удивлением воскликнул Г. М.
Вопреки ожиданиям, отравленный временем воздух не пахнул на них изнутри. Там было лишь слегка душнее, чем на кладбище. Когда луч фонаря осветил помещение, Сай и Джин были также поражены увиденным.
Согласно табличке на стене, в 1802 году маленькая комнатка была украшена панорамой сцен Войны за независимость. К этому времени живопись маслом на плотной штукатурке должна была покрыться слоем грязи. Но кто-то — по-видимому, недавно — отмыл ее дочиста.
Несмотря на трещины и пятна сырости, на стенах четко выступали краски плохого, но усердного художника. Красные мундиры смешивались с сине-желтыми среди кремового пушечного дыма. Вашингтон в Йорктауне[31]Йорктаун — деревня на северо-востоке Вирджинии, где 19 октября 1781 г. британский генерал Чарлз Корнуоллис сдался Джорджу Вашингтону. выглядел ростом в семь футов.
— Черт побери! — снова пробормотал Г. М.
Примерно на уровне пояса вокруг комнаты тянулся мраморный выступ, на котором стояли три пустых ведра, старомодный таз и кувшин с двумя губками и другие предметы для очистки стен.
— Проведите лучом фонаря под выступом, сынок! — велел Г. М. Саю. — И по полу!
Под выступом стоял большой новый чемодан свиной кожи, сверкающий медными заклепками. Почти в центре сравнительно чистого мраморного пола лежал револьвер «смит-и-вессон» 38-го калибра.
От этого места цепочка капель крови тянулась к выходу.
— Спокойно! — сказал Г. М., когда Джин отпрянула. — Кажется, это тот револьвер, который я вчера вечером обнаружил на моем чемодане. Где же он был с тех пор?
— Как я напомнил вам сегодня утром, — отозвался Сай, — Мэннинг положил его в незапертый ящик, где любой мог до него добраться.
Игнорируя предупреждения Сая насчет отпечатков пальцев, Г. М. поднял револьвер.
— Сообщаю вам как криминологический факт, сынок, — устало произнес он, — что полезные отпечатки можно получить только на рукоятке огнестрельного оружия. А рукоятка этого револьвера из испещренного вмятинами орехового дерева, на котором отпечатков не остается.
Понюхав дуло, Г. М. пошарил в нем спичкой.
— Так! — пробормотал он. — Дуло чистое. Из этого оружия давно не стреляли. Интересно…
Казалось, его внезапно осенило вдохновение. Щеки Г. М. раздулись, как у людоеда в пантомиме. Открыв барабан, в котором виднелись края патронов, он вытащил одну пулю, внимательно изучил ее и взвесил в руке. Проделав это со всеми пулями, покуда Сай изнывал от нетерпения, Г. М. закрыл барабан.
— Так! — повторил он, бросив револьвер на мраморный пол. — Неужели вы и теперь не понимаете, что означает это место?
Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления