Онлайн чтение книги Академия пяти стихий. Возрождение
Глава 5

На следующее утро выспаться Джолетте снова не дали. И причиной ее пробуждения был вовсе не будильник, орущий на все общежитие (его она со спокойной совестью проигнорировала), а комендант, постучавшийся в дверь.

– Не комната, а проходной двор! – возмутилась Джолетта, открывая раннему визитеру.

Сегодня занятия у ее курса начинались со второй пары, и она надеялась наконец по-человечески отдохнуть. Но стоило ей увидеть ничего не выражающее лицо элементаля, как все надежды обратились в прах.

– Магистр Лосгар ждет вас у ворот, – сообщил Рик. – Просил передать, чтобы вы поторопились, если хотите поехать с ним в королевский замок.

– Королевский замок? – непонимающе переспросила Джолетта. – Зачем?

В следующее мгновение до нее дошло. Библиотека!

Даже без посторонней помощи она собралась в рекордно короткие сроки. На умывание, прическу и быстрый макияж ушло десять минут и еще пять – на одевание. Одна – на придирчивое рассматривание себя в зеркале, четыре – чтобы выйти из общежития и дойти до ворот. Итого – двадцать. Определенно – рекорд!

Что примечательно, по коридору Джолетта буквально неслась, а вот когда вышла во двор, шаг стал ровным и неспешным. Ректор уже дожидался ее у нанятого экипажа, и как только она приблизилась, помог забраться внутрь.

– В библиотеку? – уточнила Джолетта, когда они тронулись с места.

– В библиотеку, – подтвердил магистр Лосгар, демонстрируя два пропуска с подписью королевского секретаря.

– Почему со мной?

– Лорду Грэму сейчас крайне нежелательно лишний раз появляться в замке, – пояснил ректор и улыбнулся. – А искать информацию в одиночестве – скучно.

Последний аргумент был исчерпывающим, и Джолетта не удержалась от ответной улыбки.

Королевская библиотека занимала весь первый этаж западного крыла замка. В ней имелось бесчисленное количество секций, еще больше архивариусов и уж совсем несметное число книг. В главный зал благодаря статусу Лосгара и Джолетту впустили без лишних вопросов, а вот когда они подошли к закрытой секции, библиотекари потребовали пропуск. После один из работников проводил их внутрь и остался стоять у входа, контролируя ситуацию.

Одна только секция здесь по размерам равнялась целой библиотеке в академии. Ровные ряды стеллажей подпирали высокие сводчатые потолки, на полках не было ни единого просвета от плотно стоящих книг.

В этом крыле замка Джолетта оказалась впервые, а вот ректор, похоже, часто посещал библиотеку раньше. Он уверенно шел вперед по петляющим книжным рядам. В какой-то момент Джолетте начало казаться, что они бродят по лабиринту, и она решительно не понимала, как ее спутник вообще может здесь ориентироваться.

Через некоторое время они остановились у одного из стеллажей, который, по мнению Джолетты, ничем не отличался от всех остальных. Магистр Лосгар велел ей ждать внизу, а сам в это время зашел в механический лифт и стал подниматься наверх. Лифты были установлены в библиотеке совсем недавно, и их пользу было трудно переоценить. Раньше приходилось пользоваться обычными лестницами, и передвигаться с их помощью было не очень удобно.

Поравнявшись с третьим уровнем, Лосгар нажал на рычаг, и лифт остановился. Магистр прошелся кончиками пальцев по корешкам книг и остановил свой выбор на одной из самых крупных, с бордовой обложкой и золотистым тиснением. Когда он спустился вниз и Джолетта смогла рассмотреть книгу вблизи, то заметила, что она очень ветхая, но в то же время хорошо сохранившаяся.

– Прошу вас быть осторожными, – озвучил ее мысли сопровождающий их библиотекарь. – Экземпляр единственный.

Магистр Лосгар опустил фолиант на стол, стоящий в дальнем конце секции, и аккуратно его раскрыл. В нос тут же ударил резкий запах старых страниц, перемешанный с чем-то горьковатым. Текст был очень мелким, и для его прочтения пришлось воспользоваться любезно предложенной библиотекарем лупой. Книга являлась драгонито-агавийским словарем, и кроме этого в ней приводились толкования некоторых особо сложных слов.

– Post loggum somtunum vigilves wolans… – тихо проговорил Лосгар, переворачивая страницу за страницей.

Драгонит был языком крайне сложным. Зачастую одна и та же фраза могла иметь несколько смыслов, в зависимости от интонации и контекста. Дело осложнялось еще и тем, что слова в словаре шли не в алфавитном порядке, а фактически вразброс, поэтому приходилось просматривать каждую страницу.

Время пролетало незаметно, и Джолетта уже жалела, что накануне потратила столько сил на написание реферата. Про пары на сегодня можно было забыть, а преподаватель за прогулы наверняка еще и к зачету не допустит… конечно, если кое-кто, сидящий рядом, не даст ей справку.

– От пар выдам освобождение, – не поднимая глаз от книги, произнес магистр Лосгар. – И даже лично покажу его профессорам.

Джолетта едва удержалась от того, чтобы не приоткрыть от удивления рот.

– Вы что, менталист?

– Нет, – по-прежнему не отрываясь от чтения, ответил ректор. – Просто сейчас вы думали вслух.

Джолетта, никогда не обладающая такой привычкой, предпочла проигнорировать замечание и углубилась в текст.

Через несколько часов глаза болели от долгого напряжения, а все буквы сливались между собой в бесформенную черную кашу. Мысленно (на этот раз именно мысленно) Джолетта кляла того, кто писал этот дархов словарь, и приходила в недоумение. Неужели нельзя было разделить его на несколько томов и сделать шрифт более крупным? И что за странная манера – располагать слова в хаотичном порядке?

Голова закипала, и само занятие начинало казаться абсолютно бесполезным. Да чтобы просмотреть всю эту книгу, потребуется не один месяц!

– Со второй буквы! – внезапно воскликнул магистр Лосгар, заставив и Джолетту, и зевающего библиотекаря вздрогнуть от неожиданности.

– Что со второй буквы? – не поняла студентка.

– Слова на драгоните располагаются по алфавиту, но не по первой букве, а по второй, – озвучил ректор свое наблюдение, пролистывая страницы до нужного слова.

Присмотревшись, Джолетта обнаружила, что он прав, и удивилась, как сама до такого не додумалась. Уже через несколько минут они вместе склонились над тетрадью, где принялись записывать все подходящие значения слов.

–  Post luggum можно перевести как «завершение», – сверяясь с заметками, произнес Лосгар.

– Или как «после», – предположила Джолетта, снова и снова вчитываясь в толкование. В следующее мгновение ее осенило: – Точно! Я права, словосочетание переводится именно как «после», потому что в этом контексте somtunum обозначает долгий сон! Смотрите, – она указала на сноску внизу страницы, – здесь написано, что если это слово располагается после post luggum , то фраза в целом имеет значение «после долгого сна»!

Магистр Лосгар уважительно посмотрел на Джолетту, отчего ее настроение стремительно улучшилось, и она с еще большим энтузиазмом принялась переводить дальше.

Вскоре ректор расшифровал слово vigilves , которое в данном контексте имело значение «пробуждаться». Оставалось лишь последнее – wolans , с которым возникло больше всего сложностей. Вернее сказать, сложность была одна, и состояла она в том, что такого слова в книге просто-напросто не оказалось. Было похожее по написанию wotans , но оно имело всего одно значение, которое никак не вписывалось в предсказание.

В закрытой секции они просидели вплоть до того момента, пока архивариус не сообщил, что библиотека на сегодня закрывается. Перед этим Лосгар и Джолетта просмотрели еще несколько книг. В основном это были словари, где приводились слова на драгоните и давался их перевод на иностранные языки, но также встретилось и несколько образцов художественной литературы, среди которых – пара пьес и один сборник баллад. Прочитать их все они, естественно, не успели, а забирать книги с собой строго запрещалось.

Лосгар знал, что во дворце существует еще одна библиотека, являющаяся личной собственностью короля. Но о том, чтобы туда попасть, речи быть не могло, поэтому пришлось довольствоваться полученными сведениями. Кроме этого ректор решил, что в ближайшее время придет сюда снова, чтобы просмотреть всю оставшуюся литературу. Возможно, это неуловимое wolans действительно встретится в одном из художественных произведений.

Когда Лосгар с Джолеттой выходили из замка, им на пути встретилась одна из фрейлин королевы. Леди Тиана была хороша собой, образованна и имела значительный авторитет при дворе. Она пользовалась бешеной популярностью у мужчин, и одно время ходили слухи, что у нее был роман с лордом Лосгаром. Именно из-за последнего обстоятельства Джолетта не слишком обрадовалась этой встрече, ни на секунду не сомневаясь в том, что она была неслучайной. Слишком сложная прическа для простой прогулки по замку, слишком броский макияж и слишком глубокое декольте, больше подходящее для вечернего приема. На все эти моменты человек несведущий даже не обратил бы внимания, но Джолетта, сама зачастую прибегающая к подобным хитростям, их заметила сразу.

– Лорд Лосгар, леди де Лэйр, – ослепительно улыбнувшись, приветствовала их фрейлина.

– Леди Тиана. – Ректор слегка склонил голову. – Рад встрече.

– Я могу вас поздравить или пресса вновь собирает сплетни? – поинтересовалась Тиана, бросив на Лосгара взгляд из-под опущенных ресниц.

– Поздравления принимаются, – вместо него ответила Джолетта, улыбка которой была не менее лучезарной, чем у фрейлины. – На ближайшем королевском приеме мы официально объявим о помолвке. – Она выразительно изогнула бровь и демонстративно взяла спутника под руку. – Так ведь… Арос?

Джолетта с радостью обнаружила, что ректор не менее хороший актер, чем она сама.

– Разумеется, – со свойственным ему спокойствием согласился Лосгар.

– Что ж, в таком случае желаю вам счастья, – сладко пропела леди Тиана, но в ее глазах не было ни намека на искренность. – Надеюсь, пригласите на свадьбу?

– Непременно, – по-прежнему не стирая с лица улыбку, пообещала Джолетта.

Они с Лосгаром уже собрались попрощаться и уйти, но фрейлина неожиданно достала из складок платья крошечный цветочный букет, перевязанный алой лентой, и протянула его лорду.

– Можете считать это скромным подарком в честь предстоящей помолвки, – не сводя с ректора глаз, произнесла она. – Надеюсь, вы не откажетесь?

Повисла напряженная пауза.

Джолетта с трудом сдерживалась от того, чтобы не высказать этой «леди» все, что о ней думает. Букет состоял из соцветий гардении, которая на языке цветов обозначала тайную любовь, и красного мака, символизирующего удовольствие и чувственность.

Сложность ситуации состояла в том, что, если ректор возьмет цветы, это будет означать: он принимает чувства и согласен на флирт. Если откажется от подарка, нанесет оскорбление леди.

Если бы свидетелями происходящего оказались только замковые стражи, то большой беды в этом бы не было. Но в настоящий момент рядом находилось несколько придворных, любящих совать свой любопытный нос в чужие дела.

Жест фрейлины Джолетта сочла личным оскорблением и, пока Лосгар колебался, решила взять ситуацию в свои руки.

– Леди Тиана, мы принимаем ваш подарок! – Не успела фрейлина опомниться, как букет перекочевал из ее протянутой руки в руки Джолетты. – Раз это презент к помолвке, он ведь адресован нам обоим?

Снова повисла недолгая пауза, наполненная практически осязаемым разочарованием и злостью фрейлины. Правда, та быстро сумела взять себя в руки и еще более слащавым голосом проговорила:

– Конечно. Еще раз искренне желаю вам счастья и прошу меня простить – дела не ждут. Была очень рада нашей встрече.

– Взаимно, – практически одновременно ответили «жених и невеста», после чего леди Тиана их обогнула и пошла, как она выразилась, по неотложным делам.

Джолетта чувствовала глухое раздражение и в этот момент больше всего на свете хотела выбросить злосчастные цветы, которые до сих пор держала в руках. А еще – принять ванну, потому как ей казалось, что она насквозь пропиталась запахом дорогих тяжелых духов.

Чтобы как-то отвлечься от неприятных ощущений, Джолетта решила прояснить вопросы, над которыми задумывалась в последнее время. Когда они сели в экипаж, она расспросила Лосгара о магистре Трайвол. Насколько она знала, место декана факультета воды до сих пор пустовало, а по всей академии на этот счет ходили самые разные слухи.

Ректор не стал отмалчиваться и рассказал, что Айрин Трайвол до сих пор находится в темнице, где лучшие квинты пытаются взломать ее ментальный блок. К сожалению, пока безуспешно. В этом блоке замешана какая-то особая форма магии, с которой никому из менталистов прежде иметь дело не приходилось. Даже лорд Грэм до того, как его отстранили от должности, пытался воздействовать на сознание магистра Трайвол, но коснуться мыслей не сумел. Получалось, что стоящий за всем этим маг обладает огромной, если не сказать феноменальной, силой.

– Думаете, получится до конца расшифровать эту строчку? – спросила Джолетта, когда вопрос об Айрин Трайвол был исчерпан.

Магистр Лосгар встретил ее задумчивый взгляд и философски заметил:

– Все тайное рано или поздно становится явным. Нужно лишь приложить усилия для решения очередной задачи.

Снег, еще вчера падающий с неба редкими хлопьями, сейчас превратился в настоящую метель. Ветер подхватывал колючие снежинки, кружил их в воздухе и горстями швырял в запотевшее окно экипажа, на котором Джолетта в это время выводила всего одно слово: Wolans .

– Мира, у вас очень необычный дар, – произнес профессор Като, когда студентка, следуя их уговору, задержалась в аудитории после дополнительных занятий. – Должен признать, с таким мне приходится иметь дело впервые. Никогда прежде не видел, чтобы усложненный блок не мог сдерживать потоки энергий.

Мира сидела на стуле, а преподаватель в это время который по счету раз пытался совершенствовать поставленный блок. Хотя это было больно, Мира была готова терпеть ради того, чтобы мучительные видения оставили ее в покое.

Мало того что она тревожилась из-за них, так теперь еще оказалось, что ее дар – какой-то неправильный. Хотя профессор Като характеризовал его просто как сильный, Мира воспринимала свои способности не иначе как странные.

Да, у сильных провидцев зачастую случались неконтролируемые видения, но она-то – всего лишь студентка, только-только ступившая на сложный путь прорицания. К тому же до поступления в академию Мира не замечала за собой никаких выдающихся способностей и считала свой дар посредственным. Даже сам факт поступления она воспринимала как чудо.

– Пожалуй, на сегодня достаточно, – вывел ее из задумчивости голос профессора. – Не хочу больше вас мучить.

Мира смутилась:

– Ничего, вы же пытаетесь помочь. Простите, что отнимаю у вас время…

Профессор Като обошел стол и сел напротив нее. Он изучал Миру долгим внимательным взглядом, чем окончательно вогнал ее в краску, после чего поинтересовался:

– Мира, скажите, почему вы себя так недооцениваете?

В серых глазах, поднятых на профессора, читались вопрос и смятение.

– Вы слишком робкая, – положив подбородок на сцепленные в замок руки, добавил профессор. – И слишком неуверенная. Я не знаю, являются ли эти качества приобретенными или вы были такой всегда, но считаю, что вам необходимо с ними бороться. Не поймите меня неправильно, я не собираюсь лезть к вам в душу и учить, как надо жить, просто все вышеперечисленное влияет и на дар. Управление магией, Мира, требует силы духа, железной воли и такой же железной уверенности в себе. В вашем случае – особенно. Мощный дар требует мощной отдачи, и если вы не научитесь быть твердой, то рано или поздно сломаетесь.

Мира молчала. Она знала, что профессор Като прав, и ей было нечего ему возразить. Но также знала и то, что, несмотря на всю робость и закрытость, в ней есть стержень. У нее были свои принципы и взгляды, против которых она никогда бы не пошла.

– Что было в прошлом, пусть останется в прошлом, – тихо прошептала Мира, вспомнив картины из прежней жизни. – Пора учиться жить по-новому…

Она тяжело вздохнула и, обращаясь уже к преподавателю, пообещала:

– Я постараюсь.

Когда Мира вышла из аудитории, то обнаружила, что у дверей ее дожидается Каин. Он вальяжно расселся прямо на подоконнике и, прикусив кончик карандаша, увлеченно что-то читал.

– Мира! – увидев ее, он спрыгнул на пол и ослепительно улыбнулся. – Что-то Котик тебя надолго задержал.

– Котик? – недоуменно переспросила Мира, не поняв, о ком идет речь.

– Ну, профессор Като, – пояснил Каин, перехватывая ее битком набитую сумку. – Пока здесь сидел, слышал, как ваши девчонки называли его Котиком. Так мило. – Он фыркнул и без перехода предложил: – Пойдем погуляем?

Мира бросила взгляд на окно, за которым уже смеркалось, и неуверенно протянула:

– Даже не знаю, мне на завтра столько всего учить надо…

Каин отмахнулся от этого лепета, схватил ошарашенную Миру под руку и, потащив ее вперед по коридору, заверил:

– Учеба от тебя не убежит! А мы в город не поедем, просто пройдемся по окрестностям академии и освежим в памяти родные достопримечательности!

Они вышли из корпуса и неспешно двинулись вдоль академии, направляясь к полю. Снег к этому времени успел покрыть землю ровным белым полотном, он же лежал на крыше, придавая зданию свежий и немного сказочный вид.

– Любишь зиму? – с интересом спросил Каин, поправляя воротник куртки. Снежинки так и норовили забраться за шиворот.

– Да, это мое любимое время года. – Мира протянула руку, и на ладонь упало несколько белых хлопьев, в следующую секунду обратившихся каплями воды. – Вернее, раньше было любимым. До того, как зима стала сниться мне каждую ночь.

– Ты о видениях, да? – участливо спросил Каин и на ее немой вопрос пояснил: – Ника говорила, что у тебя как-то необычно проявляется дар. Знаешь… – он на секунду замолк, а после хитро ухмыльнулся, – знаешь, что еще она мне рассказывала?

В глазах Миры блеснул интерес.

– Что в мире, откуда она родом, принято поздравлять друг друга с первым снегом. Сказать как?

– Как?

– А вот так! – внезапно Каин сгреб с земли охапку снега и бросил ее в Миру.

Та завизжала, и уже через секунду в рыжика летел ответный снежок. Мира даже не заметила, как они устремились к полю, а их возня превратилась в догонялки. Прорицательница не помнила, когда в последний раз чувствовала себя так свободно и беззаботно. С Каином было легко, он умел развеселить, и в его присутствии она раскрывалась. Рыжик был действительно солнечным, и казалось, что рядом с ним всегда находится лето, способное растопить даже холодную зиму.

Добежав до поля, Мира рухнула в снег и, не переставая смеяться, раскинула руки.

– Вставай, а то заболеешь! – назидательно велел Каин, но уже через несколько мгновений сам повалился рядом с ней. – Вот попадешь в лазарет, поймешь, что это такое! Ты не представляешь, как за последнюю неделю я возненавидел овсянку и куриный бульон!

– Терпеть не могу овсянку, – согласилась Мира, смотря на высокое темно-синее небо, уже тронутое покровом ночи.

Каин приподнялся на локте и, задумчиво глядя на нее, неожиданно произнес:

– Ты красивая.

Мира сделала вид, что не расслышала. Мысленно она порадовалась, что сумерки скрывают ее покрасневшее лицо. Она не воспринимала сказанное всерьез и не верила, что кто-то в самом деле может считать ее красивой. После этих слов на душе внезапно стало тоскливо, и все очарование момента исчезло.

– Я тебя чем-то обидел? – удивился Каин, заметив перемены в ее настроении.

– Конечно нет. – Поднявшись с земли, Мира вымученно улыбнулась. – Все в порядке. Правда.

Она отряхнула одежду от прилипшего снега, подняла брошенную неподалеку сумку и пошла в сторону академии. Вскоре Каин ее нагнал и проводил до общежития.

В этот момент в памяти Миры всплывали картинки безоблачного детства. Тогда у нее был друг, которого сейчас ей сильно напоминал Каин. Такой же веселый и открытый, готовый приободрить в трудную минуту. Он тоже говорил, что она красивая, и в то время Мира верила. Верила вплоть до того момента, пока… Впрочем, об этом лучше не вспоминать.