Путешествие начнётся до захода солнца, по дороге заберём карету и пополним припасы в городе. Если проведем ночь, спя в карете, уже в соседней деревне мы сможем найти нормальное жильё ... ... Персиваль показывает запланированный маршрут на карте.
С другой стороны, Монетт запротестовала. Смотря на карту, расстояние между двумя этими местами, указанных Персивалем не казалось такими далеким. Не говоря уже о поездке каретой, вполне возможно пройти между городом и этим маленьким городишко до наступления ночи. Тогда они могли бы переночевать в хорошей гостинице и со свежестью утром готовы выехать к деревне.
Хотя она так и сказала, Персиваль тяжело вздохнул, опустив взгляд на карту.
— Монетт, даже не надейся на обычное путешествие.
— ...Ха.
— В прошлом году, всегда, когда Принц Алекси садился в карету, колеса отваливались, двери сдувались, а лошади буйствовали.
Монетт прищурилась от слов Персиваля.
Посмотрев на Алексиса, его лицо выглядело измученным, а тело было на грани краха. Судя по всему, даже кареты не могли избежать проклятия неудачи принца.
Вот почему он хочет уйти до конца дня. Кроме того, организм у Алексиса слабый и “Гостиница в городе…” Болтает в таком серьёзном тоне, Монетт могла только пожать плечами в своих доспехах и сдаться.
И так я первый раз начала собирать вещи.
Я уже долго жила одна в этом старом замке. Но в моей комнате немного вещей. Много разного мусора здесь было и до того, как я жила здесь, а некоторые мои вещи разбросаны то здесь, то там.
Сменная одежда, магические книги, перо и пергамент... , прогуливаясь, я решала, нужно ли что-то или нет, и прятала всё это в чемодане. Если я возьму с собой кучу ненужных вещей, в будущем труднее будет все переупаковывать… Хотя мне и никогда не приходилось собираться раньше.
Хотя собирать вещи не так уж и интересно, Персиваль почему-то здесь все время наблюдал за мной.
Иногда, спрашивая: “Что это?” и временами помогал мне поднять что-нибудь тяжелое. Но почти все время он молча смотрел на меня, что-то обдумывая. Его глаза следовали за мной куда бы я не пошла в своей комнате.
Что ты хочешь сделать? Каждый раз, поднимая голову, пытаясь поймать его, он отворачивается и смотрит со странным выражением лица на магическую книгу морща бровями. Кстати, Алексис чинил стул. Что ж, интересно, сможет ли парень, в настоящее время стонущий после удара молотком по пальцу, починить это в свой первый раз - -
— Персиваль поправь стул, или, пожалуйста, возьми несколько бутылок из винного погреба, по виду которые самые дорогие.
— Собираешься продать их?
— Они - лишь деньги для меня, так что почему бы и не повеселится в этом путешествии.
— Понятно. Я не буду полагаться на твои деньги.
Я решила не отвечать на пренебрежительный тон Персиваля, вместо этого перевела внимание обратно к чемодану.
А затем возобновила упаковку, все равно разговаривать с Персивалем скучно, да и в любом случае, мне не хотелось общаться. Хорошо бы выбрать пару действительно хороших бутылок из винного погреба. Всяко лучше, чем беспокоиться прося у него помощи.
Ну а сейчас если есть что-то, что утомительно прогнать, лучше просто проигнорировать. Другими словами: “Если тебе есть что сказать, скажи это. Я не буду спрашивать.” Прямо сейчас я сосредоточена исключительно на багаже.
Собирая вещи, Монетт тихо вскрикнула, обнаружив маленький рисунок, торчащий из-под страниц книги.
Рисунок, полностью нарисованный карандашом. Две девушки стояли радом и держались за руки. Линии нечеткие, да и цвета не очень красивые. Это был именно тот вид рисунка, который рисовал ребенок.
Когда Монетт посмотрела на него, она сузила глаза в своем шлеме. ... Навивает воспоминания.
— Мисс Монетт, что это?
— Рисунок меня и моей сестры, нарисовала, когда мы были маленькими.
— Сестра...
Персиваль случайно проговорил эти слова, но потом он крепко сжал губы, будто это позволит ничего не услышать. На это мнимое беспокойство, Монетт могла только закрыть глаза в шлеме.
В то же время фигура молодой девушки плавала перед глазами. Её милая младшая сестра, её тело было слабо, и мы проводили много времени на курортах. На вилле, где ничего не было, мы обе все время рисовали рисунки и разговаривали о наших мечтах.
Кушая сладости, рисуя мелками на бумаге и играя с драгоценными игрушками. Были только мы... сестры, надевали красивые платья, устраивая чаепитие.
“Я хочу быть сверкающей принцессой.”
День, когда я сказала эти слова, пришел мне в голову.
... а потом я сложила рисунок, будто пытаясь стереть этот мысленный образ. Конечно, я не могу взять это с собой.
— Персиваль, если собираешься просто стоять и смотреть, то как насчет того, чтобы помочь мне?
— Мисс Монетт ……
— Я хочу уйти пораньше, чтобы вы могли немного поспать, не мешая моей невинности.
Монет прерывает слова Персиваля, и у него перехватывает дыхание, понимая, чего хотела Монетт.
Поскольку он заметил жалобу “Не трогай меня больше”, присутствующею в её словах, Монетт вздохнула с облегчением в своем шлеме. …….А ещё,
— И прекращай быть таким жутким.
Я продолжала свою речь, будто не замечая обвиняющего взгляда, бросающего на меня Персивалем.
— И что плохого говоря, что что-то странное, когда оно странное?
— Меня просто немного в сон клонило.
— Мисс Монетт, спасибо. Вы действительно такая добрая девушка. И что за милая кошечка. Ты действительно так хорошо рисуешь.
— Перестань! Не повторяй мои слова!
Если повторишь его странное поведение с прошлой ночи, Персиваль запаникует и прекратит всё это.
Очевидно, его странность смущает его, и он не может не засмущаться, ну просто помидор. Монетт засмеялась в своем шлеме.
Затем, когда солнце немного поднялось, я продолжила паковать вещи и разложила одежду, которая была у меня под рукой.
Хотя немного и простое, я смотрю на прекрасное белое платье с лентой на груди. Мне нравится строгий комфорт, вот я и решила взять его. Аккуратно сложив, убрала в угол сундука.
— Что это было сейчас? - это были слова, произнесённые в тот момент. Глядя на Персиваля, у него было выражение, показывающие, что он действительно чем-то удивлен.
— И что это за “что”?
— Платье?
— Я ношу это в своей комнате. Теперь иди прочь. Не хочу знать, как ты смотришь, когда я собираю свою одежду.
Монетт зло посмотрела на парня, совсем не знающего манер.
С другой стороны, Персиваль остолбенел и бормотал про себя “Мисс Монетт?” Его подлое лицо с такой искренностью говорило о недопонимании... это расстраивало Монетт. Зачем так удивляться, когда я собираю вещи и кладу в багаж симпатичную одежду?
— Как грубо. Уверен, даже ты надеваешь одежду, нравящуюся тебе, находясь в своей комнате.
— Нет, всё хорошо … оно подойдет?
— О чём ты? Хочешь сказать я толстая?
— Это не так, оно же не поместится в твоих руках, плечах или даже в голове … ...
Я прямо вижу озадаченность на лице Персиваля и в голосе, когда он продолжает спрашивать: “Разве не разорвётся?” и “Как ты его носишь?” В нем нет презрения или насторожённости; ему просто любопытно от всего сердца.
Монетт не могла понять, что Персиваль пытается сказать в таком состоянии, и она наклонила голову, издавая громкий шум своим шлемом.
Независимо от всего этого мне же не нужно объяснять, ты же и без меня должен понимать, как кто-то надевает что-то цельное на первый взгляд.
Его голова явно перегрелась, он протягивал мне руки для объяснения этого феномена. Естественно, я ношу эту цельную броню.
.... .... Снять бы броню.
— Может, потому что я снимаю её, когда одна?
— Снимаешь?
— Может я человек внутри? Броня не моё основное тело.
Как я и объяснила если броню можно надеть её можно и снять. Персиваль некоторое время беспомощно таращился на меня...
— Йо, схожу за вином.
И он отвернулся и ушел. Поднял белый флаг?
Глаза Монетт кинжалами холодно смотрели на его спину, когда он уходил, но, жаль... сквозь ее шлем, она, наверное, не ударит Персиваля. … Нет, возможно, он мог почувствовать что-то на спине, от него как раз повеяло неприятным и каким-то жалким чувством.
— ... В конце концов, зачем этот парень следил за мной?
Я удивленно наклонила голову, но решила просто вернуться к сборке вещей.
Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления