Онлайн чтение книги Смерть демона Death of a Demon
2

Я снова взял револьвер, понюхал дуло и барабан. Наивно?

Но что еще может сделать в таком случае сыщик? Вы автоматически проделываете эту операцию, если хотите проверить, не стреляли ли из револьвера недавно. Правда, она имеет смысл, только если стреляли не позже, чем полчаса назад, и у стрелявшего не было возможности как следует вычистить оружие. Я постоял с револьвером в руке, а потом положил его себе в стол. Ее сумка лежала на красном кресле. Я открыл ее и извлек содержимое. Там было все, что может иметь при себе женщина, обладательница шубки «Бергмана». И больше ничего. Я вынул револьвер из ящика, извлек патроны и стал рассматривать их под лупой: вдруг один-другой окажется ярче, новей остальных. Нет, все одинаковы. Я снова положил револьвер в стол и услышал шум спускающегося лифта, а потом звук открываемой двери. Они вошли в кабинет. Миссис Хейзен первой. Она приблизилась к кожаному креслу, взяла сумку и, поглядев на стол Вульфа, вопросительно уставилась на меня:

— Где револьвер?

— События приобрели новый оборот, миссис Хейзен. — Я смотрел на нее с расстояния вытянутой руки. — Я включил радио послушать последние известия и услышал — повторяю дословно: «Труп человека по имени Барри Хейзен обнаружен сегодня утром между зданиями на Нортон-стрит в нижней части Западного Манхэттена. Он был убит выстрелом в спину. Смерть наступила несколько часов назад. Других подробностей пока нет. Мистер Хейзен был консультантом по вопросам рекламы и связям фирм с общественностью». Вот что я услышал.

Она уставилась на меня с ошалелым видом:

— Вы в-в-все придумали…

— Нет. Так объявили по радио. Ваш муж убит.

Сумка выскользнула у нее из рук и упала на пол, а лицо застыло и побелело. Я впервые видел, чтобы кровь так стремительно отливала от лица. Она, спотыкаясь, шагнула вперед, я подхватил ее под руку и усадил в кресло. Вульф, остановившийся посреди комнаты, рявкнул мне:

— Быстро, чего-нибудь выпить! Бренди!

Я пошел было за бренди, но она сказала:

— Я не буду пить. Это действительно объявили по радио?

— Да.

— Его убили? Убили?

— Да.

Она прижала кулачки к вискам и стала колотить ими себя по голове.

Вульф, пробурчав: «Я буду на кухне», двинулся к двери. Для него женщина, внезапно чем-то потрясенная, — это женщина в истерике, а он истерик не переносит.

Я сказал:

— Погодите, она сейчас придет в себя.

Он еще раз глянул на нее, что-то пробормотал себе под нос, подошел к своему креслу и опустился в него.

— Мне надо позвонить, — сказала она. — Я должна удостовериться. Кому мне звонить? — Кулачки безвольно лежали на коленях.

— Никому, — отрезал Вульф. — По крайней мере, сейчас.

Она резко повернула голову в его сторону:

— Почему?

— Потому что я должен решить, стоит ли мне звонить. В полицию. Рассказать им то, что я от вас услышал. Как я вам обещал. Арчи! Где револьвер?

— В столе.

— Из него давно стреляли?

— Трудно сказать. Если и стреляли, то сразу же после этого вычистили. Барабан заполнен патронами. Абсолютно одинаковыми.

— Думаешь, это она стреляла?

Вульф в своем репертуаре. Его интересовало мое мнение как эксперта по женскому вопросу. В его отношении ко мне как знатоку женщин есть противоречия, хотя самого Вульфа они не волнуют.

— На первый взгляд, нет, — ответил я. — Чтобы сказать определеннее, мне нужны факты.

— Мне тоже. Это вы застрелили своего мужа, миссис Хейзен?

Она покачала головой.

— Скажите это вслух. Итак, вы стреляли в вашего мужа?

— Нет! — Ей стоило немалых усилий выговорить это слово.

— Поскольку я давал обещание вам, то лишь вы сможете освободить меня от него. Итак, мне звонить в полицию?

— Не сейчас. — Кровь снова стала приливать к ее щекам. — Сейчас ни к чему. Да и потом тоже. Он погиб, но я тут ни при чем. — Миссис Хейзен поднялась на ноги. Она уже не шаталась, хотя от прежней уверенности не осталось и следа. — Все позади.

— Сядьте! — скомандовал Вульф. — Все не так просто. Когда вас спросят в полиции, где вы были сегодня с одиннадцати утра, что вы им ответите? Перестаньте облокачиваться на мой стол, черт побери, и сядьте! Вот так. Ну, так что вы им скажете?

— Но почему… — Она примостилась на самом краешке кресла. — Неужели они будут меня об этом спрашивать?

— Непременно. Если только не поймали уже убийцу, да еще с поличным, но на это надеяться не приходится. Вам придется расписать по минутам, что вы делали с тех пор, как в последний раз видели мужа. Вы приехали ко мне на такси?

— Да.

— Так им и скажите. Другого выхода нет. Ну, а если они поинтересуются, зачем вы приезжали, что вы ответите?

Она покачала головой, посмотрев сначала на меня, потом на Вульфа:

— Вы не научите меня, что ответить?

— Этого я и ожидал, — удовлетворенно кивнул Вульф и обернулся ко мне. — Арчи, на чем основаны твои выводы?

Я снова уселся в кресло.

— Тут есть и личное, и профессиональное. Личное: первое впечатление, когда я открывал дверь. Ее улыбка. Профессиональное: два момента. Во-первых, если она сначала договорилась с вами о встрече, потом застрелила мужа и как ни в чем не бывало явилась к нам, то она либо не в своем уме, либо невероятно хитра. Я не верю ни в то, ни в другое. Второй момент более важен. Это выражение лица, когда она узнала о гибели мужа. Можно симулировать обморок, истерику, шатающуюся походку, но ни одна женщина не может по заказу побледнеть. Я утверждал, что мне нужны факты, чтобы сказать определеннее, виновата она или нет. На самом деле мне нужны факты, и самые надежные, чтобы снова заняться гаданием.

На это Вульф только хмыкнул и мрачно спросил ее:

— Если встать на точку зрения мистера Гудвина, что тогда? Когда в полиции узнают, что вдова убитого ночью заявилась утром ко мне, меня возьмут в оборот. Я вам ничем не обязан. Вы не являетесь моим клиентом, вы только заплатили за полчаса моего времени, которые уже превратились в час с лишним. Вы освободили меня от данного вам обещания, так что вопрос снят. Хотите, чтобы я научил вас, как отвечать полицейским, если они спросят, зачем вы ко мне пришли? Но ведь они и мне могут задать такой вопрос. А что если вы не последуете моему совету, и наши версии будут расходиться? Зачем мне рисковать? У меня нет выбора, кроме… Что вы делаете?

Миссис Хейзен опять открыла сумочку и опять достала ручку и чековую книжку.

— Хочу выписать чек, — пояснила она. — И тогда я стану вашим клиентом. Сколько я вам…

Вульф кивнул головой:

— Не пойдет. Этого я тоже ожидал. Я не вымогатель. Я беру деньги за работу, а не за терпение. К тому же вам могут и не понадобиться мои услуги. Но, если вы в них нуждаетесь, дело другое. Вы готовы ответить на ряд вопросов?

— Ну да. Но я отняла у вас больше, чем полчаса, и должна…

— Нет, если вы не убивали вашего мужа, мы оба жертвы обстоятельств. Но сначала не вопрос, а сообщение: револьвер вы не получите. Он останется здесь. Теперь вопрос: где и когда вы…

— Но я положу револьвер на место…

— Нет. Я готов принять гипотезу мистера Гудвина, но не могу позволить вам забрать револьвер. Где и когда вы в последний раз видели вашего мужа?

— Вчера вечером. Дома. К нам на обед пришли люди.

— Поподробнее. Сколько человек? Их имена?

— Клиенты Барри. Все очень солидные, кроме одного. Миссис Виктор Оливер. Энн Тальбот — миссис Генри Льюис Тальбот. Потом Джулз Кури. Амброз Пердис, Тед… Теодор Уид. Это не клиент, а сотрудник Барри. Всего семеро, считая меня и Барри.

— Когда ваши гости разошлись?

— Точно не могу сказать. Барри дал мне понять, что у них дела, и мое присутствие не обязательно. После кофе я их оставила. Тогда я видела его в последний раз — вместе с ними. Я отправилась к себе.

— Вы слышали, как он ложился спать?

— Нет. Между нашими комнатами еще одна спальня. А я сильно устала. Я впервые за последний месяц смогла уснуть.

— А сегодня утром вы не виделись?

— Нет. Я его не застала. Он рано встает. Наша горничная…

— Что вы?

— Нет, ничего, мистер Вульф. Ничего существенного. Просто я недовольна собой. Я сказала, что он рано встает. Но мне следовало бы сказать: рано вставал. И мне хочется петь от радости. Нехорошо, конечно, радоваться, если кто-то умер, но я никогда не любила его. Я и замуж-то вышла лишь потому…

— Подождите, — перебил ее Вульф. — Об этом после. Вы заговорили о служанке.

Она сжала губы и судорожно сглотнула:

— Извините. Служанка, которая живет у нас и готовит завтрак, сказала, что утром он не спускался вниз, а когда она поднялась наверх, то увидела, что дверь в его комнату открыта, а кровать застелена. Похоже, он не ночевал дома. Такое с ним бывает пару раз в месяц.

— Он не сообщает в таких случаях, где он был?

— Нет.

— У вас есть какие-то соображения насчет того, где он провел вчерашнюю ночь и с кем?

— Нет, понятия не имею.

— Я по-прежнему исхожу из вашей невиновности, но в вашей позиции много слабых мест. Вы все время были дома? Кстати, у вас свой дом, не квартира?

— Да.

— Если бы вы ночью решили уйти из дома, услышала бы это ваша служанка? Вы могли бы незаметно выйти, а потом вернуться?

— Вполне. Ее комната в подвальном этаже.

Вульф снова кивнул:

— Ваша позиция весьма уязвима. Когда вы ушли из дома сегодня утром?

— В пять минут двенадцатого. Я хотела быть у вас ровно в половине двенадцатого.

— Когда вы взяли револьвер из спальни мужа?

— Перед самым уходом. Я решила забрать его, чтобы доказать вам, в самый последний момент.

— Сколько человек знало, что вы презираете мужа?

Она пристально, не мигая, посмотрела на Вульфа и промолчала.

— Презирать — ваше слово, миссис Хейзен. По-моему, оно не совсем тут уместно. Людей не убивают или, по крайней мере, не желают смерти только потому, что они вызывают у кого-то презрение. Но не будем углубляться дальше. На это может уйти целый день. Кто знал, что вы презираете мужа?

— Кажется, никто. — Я еле-еле услышал ответ, а слух у меня отменный. — Я никогда никому не говорила об этом. Даже моей лучшей подруге. Правда, она могла догадываться. Да, она явно догадывалась.

— А! — Вульф махнул рукой. — Конечно, об этом знает ваша служанка, которую сейчас, наверно, допрашивают в полиции. Ваш муж был богат?

— Точно не знаю. Но зарабатывал много. Наверное, Барри был богат. Он легко тратил деньги. Дом принадлежал ему.

— У вас есть дети?

— Нет.

— Значит, все наследство достается вам?

Она сверкнула глазами.

— Мистер Вульф, это смешно! Мне ничего от него не надо!

— Я просто пытаюсь понять ситуацию. Итак, вы его единственная наследница?

— Да, он так говорил.

— Он знал, что вы его презираете?

— Барри не мог даже вообразить, что кто-то его презирает. По-моему, он был психопат. Я смотрела в энциклопедии, что такое психопатия.

— Очень за вас рад. — Вульф взглянул на свои часы. — А теперь вам лучше поехать домой. Раз вы все равно расскажете полиции о визите ко мне, заодно сообщите им, что услышали о смерти мужа по радио. Это избавит вас от необходимости прикидываться изумленной или шокированной печальной новостью. — Вульф не спускал с нее глаз. — Я предупреждал, что вы можете попасть в тяжелое положение. Так оно и вышло. Если меня спросят, чего вы от меня хотели, я отвечу, что вы просили конфиденциального совета, и умолчу, о чем именно была речь. Им это не понравится, но даже если вас арестуют по подозрению в убийстве, их нажим можно будет выдержать. Так что говорите им только то, что сочтете необходимым.

Она открыла сумочку.

— Я хочу выписать чек. Вы должны его взять. Просто обязаны!

— Нет. Может оказаться, что вам ничего не грозит. А вдруг они найдут убийцу сегодня или завтра? Если это случится, я вам вышлю счет за лишний час моего времени. Ну а если убийца не отыщется и гипотеза мистера Гудвина останется неопровергнутой, мы посмотрим.

Вульф оттолкнул кресло и встал.

Она тоже встала, на этот раз совершенно спокойно. Я подошел и подал ей пальто.