Онлайн чтение книги Двоедушница
Арсеника

– Не знаю, как ты, а я бы его из своей постели не выкинула, – резко севшим голосом заявила Женька Дроздова, как только поняла, о ком именно говорит подруга. – Тоже, что ли, ногу сломать? Не думала, что это делает людей такими популярными.

И ведь не шутила, хотя минутой раньше с ужасом восклицала: «Маньяк? Преследует? Тебя-я?» Держала за руку, гладила по плечу и заглядывала в глаза с вежливым сочувствием агента похоронного бюро. А сейчас прядь волос на палец накручивает и расстреливает «маньяка» очередями взглядов из-под фальшивых ресниц.

Бесполезно. Тот смотрел только на Арсенику. Видел ее одну.

Их разделял газон, решетка ограды и узкая полоска тротуара. Девушки двинулись в противоположную сторону – к воротам. Но Арсеника знала, что преследователь тоже обогнет институтскую территорию и встретит их напротив выхода.

Просто ждать.

Он не приблизится и не сделает попытки заговорить, а если сама она шагнет навстречу, его мотоцикл тут же отчалит от обочины и затеряется в потоке машин. И это не будет выглядеть побегом, скорее, ленивым отступлением. На следующий день все повторится в точности. Как раньше.

Он поджидал ее возле института и молча провожал до остановки. Пару раз мелькал у дома. Однажды Арсеника с замиранием сердца наткнулась на знакомый черный байк прямо посреди парковки кинотеатра.

Она постоянно, неотвязно, круглые сутки чувствовала на себе взгляд своего молчаливого конвоира. Даже там, где его быть не могло. В гостях у подруг, в ванной комнате, в собственной постели Арсеника не могла отделаться от ощущения его присутствия. Того, как он смотрел на нее.

Без злости, без агрессии, без ненависти.

Так, словно ее уже не было.

Так, словно она – покойница. И он знает точную дату смерти, потому что сам ее назначил.

Арсеника жила в ожидании конца. Вздрагивала от каждого звука. Засыпала и даже во сне помнила о том, что может не проснуться.

Она жила и не жила одновременно.

К тому же ее собственная мать с самого начала вела себя странно. Задавала вопросы о прошлом. Словно бы невзначай упоминала дальних родственников или дурацких детсадовских воспитателей, которых Арсеника почему-то должна была помнить. Или еще хуже – подмечала новые привычки дочери, ее покупки, глаза, густо подведенные черным, внезапно проснувшуюся любовь к ночным клубам и шумным компаниям. И нелюбовь к беседам с матерью.

А с чего она должна была их любить, когда за любым, даже самым невинным вопросом таился подвох?

Пока что Арсенике удавалось выжимать ответы из памяти той, чье тело она уже привыкла считать своим собственным. Каждую родинку, каждый бледно-розовый ноготь. Ровные зубы, блестящие волосы. И это лицо – словно чистый лист: тонкие черты, яркий изгиб бровей под челкой, уголки губ, опущенные вниз… Все это было ее, Арсеники. Это она дышала, двигалась, смеялась шуткам друзей. Это она искала чужие взгляды, впитывая их всеми пограми кожи, и хотела жить, каждый день проживать, как последний. Влюбляться… и чтобы ее любили тоже.

Вот только память – таяла. Не исчезала совсем, а словно скрывалась, уходила в глубину, подальше от настойчивого внимания новой владелицы. Воспоминания ей не принадлежали, и чем дальше, тем сложнее становилось извлекать их наружу.

Арсеника надеялась на то, что рано или поздно матери надоест ее проверять. Сама же устанет от собственного недоверия и успокоится.

И лучше бы пораньше…

Попутно приходилось думать о том, как избавить себя от внимания назойливого поклонника. Этого чертова Ландера. Даже мысленно произнося его фамилию, Арсеника едва сдерживалась, чтобы не начать оглядываться.

Выход нашелся неожиданно. Будто сама судьба подсказала.

Загнанный в угол хищник нападает, а Арсеника считала себя хищницей. К тому же гордилась своей способностью мгновенно принимать решения.

Осенило, когда в институте она нос к носу столкнулась с Павлом Нелидовым, владельцем злосчастного клуба «Volucris».

При виде Арсеники светловолосый красавчик изменился в лице и попытался слиться с толпой. Не вышло. Необязательно было прибегать к чужой памяти, чтобы догадаться – он ей должен и должок отдавать не собирается.

– Ник, ты это… – Поняв, что объяснений не избежать, Нелидов мялся, бледнел и прятал глаза. Арсеника же, наоборот, упивалась собственной уверенностью. Забрав из его рук стаканчик с кофе, она сделала глоток и терпеливо подождала, пока он выдаст достаточно убедительные оправдания тому, что чуть ее не угробил, заперев в том подвале. Но так и не дождалась. – Ты вообще как себя чувствуешь? Выглядишь, кстати, классно.

Наивный. Надеется отделаться комплиментами.

– Врачи говорят, только чудом выжила, – отчеканила она безжалостно. – Еще бы немного, и не спасли.

– Слушай, ну я же не знал, что Виктор и есть тот маньяк. – В этом месте Арсеника нарочито громко хмыкнула. – Он сказал, что побеседует с тобой и отпустит. А потом вы оба пропали. А Валерия Карпович… Погибла, знаешь?

Имена вызывали смутные ассоциации. Наверное, полагалось посочувствовать, но Арсеника даже не попыталась состроить подобающее выражение лица.

– Видимо, ее он тоже того. В общем, я честно не думал, что так получится. Столько проблем сейчас с этим клубом… Репутация убита, хоть вообще закрывайся. Отец рвет и мечет…

– Мне нужна твоя помощь, – произнесла она негромко.

– А?

– У тебя должны быть связи, – уточнила Арсеника, которую меньше всего на свете волновали нелидовские проблемы с бизнесом. – Я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделал. В знак того, что у нас больше нет друг к другу никаких претензий.

– У меня и так нет к тебе никаких, как ты говоришь, претензий, – вяло огрызнулся Нелидов и дернулся в сторону, давая понять, что разговор окончен, но Арсеника придержала его за рукав.

– Зато у меня их выше крыши. – Если сейчас дать слабину, соскочит, и больше она его не увидит. – Я ведь до сих пор не рассказала следователю о том, что ты тоже участвовал в моем похищении.

– Ах, ты… – задохнулся красавчик, однако язык прикусил. Оставил свое веское мнение при себе.

– Меня преследует один человек, – быстро проговорила Арсеника в возникшую паузу. – Избавься от него, и будем считать, что мы в расчете.

Притих, отвернулся. Варианты прокручивал. Сразу видно, деловой человек.

– Тут ты не по адресу. – Говоря, он взвешивал каждое слово. – Мои ребята на такое не пойдут. Сам я тоже.

– О’кей. До встречи в суде, – Арсеника развернулась на каблуках. Настала очередь Нелидова ее останавливать.

– Подожди. Телефон свой дай.

– Телефон?

– Трубку. Давай сюда.

По-прежнему ничего не понимая, Арсеника протянула ему мобильный. Нелидов по памяти набрал номер, но звонить не стал. Вернул обратно.

– Сохрани. Это Вика контакт. Пару раз обращались по клубным делам. Все было в порядке. Скажешь, что намечается вечеринка с фаершоу. Только меня не упоминай и с деньгами сама разбирайся. Да, и вот еще что…

Снова этот взгляд. Как у Ландера. Словно на мертвую. Чертова паранойя. Она жива, жива! Это они скоро станут покойниками!

– Не вздумай, слышишь? – прошипел он ей на ухо и больно стиснул локоть. Несколько проходивших мимо студентов обернулись, но вмешиваться не стали. – Не вздумай снова ко мне подходить. Иначе по этому номеру позвоню я сам. И назову твое имя.

Арсеника сжала телефон во влажной ладони и отступила к доске с расписанием. Уставилась на строчки, но они расплывались перед глазами. Выждала, пытаясь унять бешеное сердцебиение, издалека помахала Дроздовой, жестом дала понять, что занята.

И нажала кнопку вызова за мгновение до того, чтобы передумать и сбросить набранные Нелидовым цифры вникуда.

На том конце ответили сразу. Еще один шанс откатить все назад оказался упущен.

– Да. – Голос слишком молодой. И сонный какой-то.

– У м-меня скоро будет вечеринка, – запинаясь, выговорила Арсеника. – С фаершоу. Мне сказали, вы можете помочь.

– С огоньком? – Абонент слегка повеселел. Во всяком случае, взбодрился: – Уверена, что тебе это нужно?

– Да, мне это нужно.

– Где ты находишься?

Арсеника назвала улицу. Собеседник шумно выдохнул. Или зевнул.

– Город, говорю, какой?

Он растягивал слова, не слишком чисто выговаривал звук «р» и нравился ей все меньше. Стопроцентная подстава. Напрасно она так оголтело доверилась Нелидову и сразу бросилась звонить.

Город какой… Еще бы страной поинтересовался!

Выслушав ответ, он ненадолго замолчал. Все это время Арсеника слышала щелчки компьютерной клавиатуры.

– Вечером буду, – сориентировался несолидный киллер. Назвал ей торговый центр. Арсеника знала, где это. – До связи.

Вот и все. Так же просто, как заказать доставку пиццы.

Деньги она найдет. У матери отложено, того же Нелидова можно снова напрячь, чтобы не думал, будто легко отделался.

Выкрутится. Только бы все получилось.

Арсеника нашарила в кармане номерок гардероба и застыла у окна.

Ландер привычно дополнял собой окружающий пейзаж. Чернел за воротами с этим своим вечным угрюмо-отсутствующим выражением лица.

Что именно с ним произойдет, Арсенику не интересовало. Она даже не будет требовать подтверждения выполненной работы.

Главное – чтобы его не стало.

Ладонь с полупрозрачными пальцами легла на оконное стекло, закрыв часть улицы и фигуру парня на мотоцикле. Вынесла его за скобки. Стерла с картины мира.

Прохладная поверхность стекла запотела от прикосновения.

Чтобы его не стало. Вот так.

Было холодно и жарко одновременно. Спина взмокла. Шарф прилип к шее и, наверное, натер ее до красноты. От озноба не спасала ни печка, к которой она специально придвинулась, ни музыка в наушниках. В окно Арсеника не смотрела. Считала остановки до нужной и искоса поглядывала на сменяющиеся внизу ботинки пассажиров.

Знали бы эти люди, куда именно она едет…

Будто в тумане, она вышла из автобуса и вместе с остальными влилась во вращающиеся двери торгового центра. Попутчики разбрелись по магазинам, но она пришла сюда не за этим.

Арсеника снова набрала номер. Готовилась к тому, что все отменится, и она просто вернется домой.

Не отменилось.

– В «Ашан» заходи, – велел тот же неторопливый голос. – И иди туда, где колбаса.

Кажется, это называется когнитивный диссонанс. Вместо встречи в уединенном месте – супермаркет? Там же везде полно народу…

Или не ходить? Развернуться, пока не поздно. Она – заказчица преступления. Со стороны Нелидова было бы очень остроумно избавиться от нее подобным образом.

Нет, пока что не заказчица. Просто покупатель. Такой же, как все остальные.

Арсеника решила взглянуть издалека. Если что, сбежать она всегда успеет. Подхватила ярко-красную корзину для покупок и смело углубилась в торговые ряды. Делала вид, что увлеченно рассматривает товары, а сама едва сдерживалась, чтобы не ускорить шаг.

Где здесь этот чертов колбасный отдел?

Нашла. И сразу вычислила того самого, даже несмотря на то, что кроме него у прилавков ошивались еще несколько человек.

Его голос очень к нему подходил. Такой же несуразный.

Арсеника ощутила укол разочарования. Черный пиджак, черная футболка. Красные «конверсы» – ага, в феврале. Темные волосы выстрижены прядями разной длины и топорщатся на затылке, как у певицы Земфиры. Одной рукой держит надкусанный пирог, запястье пересекает ярко-красный браслет пластиковых часов. Вторая рука в кармане. Узкоплечий, субтильный и ростом ниже самой Арсеники. Ладно, без учета ее каблуков, наверное, такой же… Короче, против Ландера – ни о чем.

Так она и думала.

Когда он обернулся, Арсеника почти что собралась уйти.

– Привет!

Голос из телефонной трубки. Глотает «р» и тянет гласные. Неуловимая, но отталкивающая неправильность черт. И глаза – настолько черные, что кажется, будто парень под наркотиками.

– Как думаешь, съедобно?

Она поперхнулась воздухом и закашлялась. Скользнула взглядом по содержимому холодильника.

– Н-не знаю. Наверное.

– О’кей.

Мальчик-Земфира кинул пачку нарезки в тележку, где уже лежали упаковка пива, чипсы и несколько коробок замороженной пиццы.

– Дев. – Протянув свободную от еды руку, он слегка сжал вспотевшую ладонь Арсеники. От него сильно пахло туалетной водой. Запах напоминал чернила потекшей шариковой ручки, испачкавшие страницы только что купленной книги.

– Ар… Ника.

– Арника?

– Просто Ника, – поправила она, внезапно разозлившись.

– О’кей, – повторил он, как ни в чем не бывало. – Тебе здесь что-нибудь нужно?

Вместо того чтобы говорить о делах, ей предлагали затариться продуктами!

Арсенике снова начал мерещиться обман. Этот Дев – интересно, а что полностью? Девид? Девлет? Девнидий какой-нибудь? – выглядел студентом-второкурсником физфака (по мнению Арсеники – пристанища самых ботанических ботаников, в смысле, физических физиков), который в свободное от зубрежки время подрабатывает здесь же, в торговом центре, скажем, консультантом по бытовой технике. И вся его бравада про другой город – езда по ушам и запудривание мозгов. Может, цену себе набивает или криминальных романов начитался. В общем, напрасная трата времени.

– Мне ничего не надо, – сказала Арсеника холодно.

– Пошли тогда. Голодная?

– Нет.

Каждое произносимое ей слово исходило стужей, как вынутый из морозилки кусок льда. Еще немного, и она начала бы выдыхать пар, словно на тридцатиградусном морозе.

– А я б пожрал. Пять часов без остановки. Не рассчитал маленько.

И набил рот остатками пирога. Жирные пальцы вытер прямо о штанину.

Теперь еще и не отвяжешься…

Просто распрощаться без объяснений? Имеет право.

Арсеника еле дождалась, пока он расплатится на кассе и упакует купленное в шуршащий фирменный пакет. Напрасно медлила – когда начинал говорить Дев, вставить слово становилось проблематично.

– Есть здесь какой-нибудь фудкорт или типа того?

Попутно он выковыривал языком из зубов остатки начинки.

Пока Арсеника вникала в суть вопроса, разобрался сам – поводил пальцем по светящемуся табло и радостно цыкнул:

– Третий этаж. Гоу на эскалатор.

– Да вот же… – Она кивнула в нужную сторону. – Лифты рядом.

По его лицу пробежала едва заметная судорога.

– Я не езжу в лифтах.

Вот тут бы ей и сбежать, сославшись на внезапную занятость, но стоило им оказаться на ступенях эскалатора, Дев заговорил о важном.

– Обо мне откуда узнала?

– Э-э… – Вопрос застал врасплох, а придумать ответ заранее она не догадалась. – От Виктора. В смысле, Вика.

– Понял. – Вместо того чтобы стоять спокойно, он то и дело высматривал что-то то вверху, то внизу. – Как у него?

Решила не громоздить вранье.

– Пропал без вести.

– Печально, – без тени грусти в голосе отозвался парень. – Так, куда дальше?

Арсеника наугад махнула рукой и вдруг поняла, что именно ее напрягает.

С какой стати он вообще раскомандовался? То пошли, то поехали. Логист чертов.

Скрипнула зубами, но решила терпеть, раз уж разговор завязался.

Очередной подъем. Дев стоял чуть выше и барабанил пальцами по поручню. Прямо перед глазами Арсеники маячило его запястье, плотно обхваченное пластиковым браслетом «Swatch». Черный циферблат в красном корпусе пестрел картой звездного неба так, что стрелки сливались. Восемь? Нет, половина девятого.

Из-под приподнятого рукава пиджака виднелось несколько темных волосков. Арсеника отвела взгляд.

Привкус чернил разве что на языке не перекатывался.

В ресторанном дворике на одежду и волосы набросилась очередная волна запахов. Арсеника старалась дышать через раз, зато Дева, похоже, все устраивало. Набрав целый поднос фастфуда, он приземлился за один из столиков. Арсенике достался кофе, купленный просто так, безо всякой просьбы. Наемный убийца решил ее угостить.

Сидя напротив Дева, она рассеянно наблюдала за суетой возле касс. Сделала глоток из своего стакана, обожгла язык, расхотела пить.

Интересно, он вообще способен думать о чем-то, кроме еды?

Неужели один человек может столько слопать?

А главное – почему она-то все еще здесь?

Арсеника подперла подбородок ладонью, прикрыла сжатым кулаком нос и губы. От вони жаренной в масле картошки и горячего майонеза ее слегка мутило.

– Здесь не слишком много свидетелей? – процедила она сквозь пальцы.

– Не-а.

Расправившись наконец с едой, ее визави откинулся на спинку стула и делал теперь то, что раздражало не меньше всего предыдущего – гонял зубочистку из одного уголка рта в другой.

– То, что ты видишь в телике, не имеет нифига общего с реальностью, – заявил он тоном церковного проповедника, не считая того, что через каждое слово простуженно шмыгал носом. – Тебе говорят, что повсюду глаза и уши. Что каждый твой шаг кем-то отслежен и где-то там зафиксирован. Тебя тупо паранойят. Качественно запаранойенный народ – что? Правильно, слишком занят своей паранойей. Запугать одного человека – проще простого. Запугать толпу еще проще, чем одного человека. А знаешь, как все обстоит на самом деле? Все мы нафиг никому не нужны. Но это, блин… – Тут он потянулся за скомканной на подносе бумажной салфеткой и шумно в нее высморкался. За это время Арсеника успела потерять нить беседы, но Дев договорил: – Экзистенциальная тоска.

Она с трудом подавила зевок.

– Мы живем в мире, где всем друг на друга насрать. – Тоже еще, Евангелие от убийцы. Если не врет, конечно, а то, пожалуй, это единственный момент, делающий вышесказанное мало-мальски забавным. – Мне – на тебя. Тебе – на меня. Им, – на этих словах Дев неопределенно мотнул головой, – на всех остальных. Мы можем сидеть здесь и обсуждать сценарий порнофильма. Можем делать под столом разное, главное, сохраняй покерфейс, как сейчас, – нет, стоп, сделай, как было, да ладно, не напрягайся ты, я просто к примеру. Уверяю, никто не заметит, а если заметит, то мысленно окрестит придурками и пойдет себе дальше. Ты можешь сказать мне: «Дев, дружище, не мог бы ты замочить моего приятеля? Достал уже в край». А я отвечу: «Хед-шот с дигла, никаких проблем». И это будет звучать как бред двух ушпиленных подростков, попутавших контру и реал, а на таких насрать даже тем, кто вообще-то считает себя филантропами. А ты, девочка Ника? Кем ты себя считаешь?

Арсеника не сразу нашлась с ответом. Не хватало еще, чтобы и этот смотрел на нее, как на пустое место. Философ комнатный.

– Я… я… – начала она. Огляделась, сбавила громкость. Подалась вперед, почти легла грудью на стол и уставилась в насмешливые карие глаза с бешеным желанием прибить их владельца если не словом, то взглядом. – Не собираюсь перед тобой отчитываться, ясно? Ты даже на убийцу не похож.

– А на кого я, по-твоему, похож? – Изогнутая бровь, снова зубочистка туда-сюда. За весь мир Арсеника ручаться не стала бы, но этому точно на всех наср… Кроме себя и своих высосанных из пальца измышлений.

– На лузера, – ответила она резко.

– Ого!

– Ты самого себя-то защитить сможешь? В реале, не в игре? – Арсеника понимала, что ее несет, но ничего не могла с собой поделать. Остальное вырвалось само. Слишком долго копилось внутри: – Хотя куда тебе до Ландера…

Сидевший напротив парень замер. Перестал шевелиться и, кажется, дышать тоже. Она, конечно, рассчитывала на эффект от своих слов, но чтоб настолько…

– Игнишн здесь? – спросил он недоверчиво. Судя по реакции, «контакт Вика» был неплохо осведомлен.

Арсеника кивнула.

– То есть сейчас ты хочешь, чтобы я устроил охоту на неживого?

– Теперь он живой.

То, что она увидела дальше, заставило пожалеть о знакомстве с Девом гораздо сильнее, чем прежде. Не потому, что она не верила в способность этого мутного парня ее защитить. Не потому, что не знала, как сообщить ему об этом и расстаться без неприятностей.

Он изменился.

По-прежнему глядел на нее, но явно видел перед собой кого-то другого. Это новое выражение проступало на его лице постепенно, словно было результатом искусной актерской игры, когда добродушно-придурковатый вид перестает быть таковым и прямо на глазах приобретает безумные черты. Да, именно так – в его прищуре, в улыбке одними уголками губ и даже в странном коротком прозвище, которым он представился, отчетливо читалось нечто дьявольское .

И это его она только что называла лузером? Самоубийца. Инстинкт самосохранения напрочь отморожен.

– Как же, интересно, ему удалось ожить ? – вкрадчиво поинтересовался Дев. Даже говорил он теперь иначе – едва ли не четче самой Арсеники.

– Вернулся с изнанки города, – прошептала она. – Вместе со мной. Мы оба были вторыми душами. Я заменила близкого ему человека. Он никогда мне этого не простит.

И подпрыгнула на месте, когда Дев внезапно расхохотался. Наваждение исчезло. Он просто ржал, пополам согнулся от смеха и лупил ладонью по столешнице. Теперь, вопреки его стройной теории всеобщего пофигизма, на них смотрели абсолютно все.

– Ладно, все. Двинули.

По-прежнему постанывая от смеха, он нащупал под столом пакет и неверной походкой двинулся к эскалатору. Арсенике ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Ее не отпускала внутренняя дрожь. Прям-таки раздвоение личности! Псих какой-то…

Пока спускались вниз, не разговаривали. Дев привел ее на подземную парковку. Выцарапал из кармана связку ключей. На сигнал брелка откликнулся голубой «Спортейдж» с московскими номерами.

Выходит, не врал про долгую поездку…

Поколебавшись, Арсеника все же заползла на переднее сиденье. Автомобиль рявкнул двигателем. Снизу вверх по ногам приятно потянуло теплым. Спину пригревало. Даже чернильный парфюм уже не казался таким невыносимым.

Дев отвлекся, перебирая кнопки магнитолы. Отыскал нужное. Мягкие басы заплескались в салоне, как вода в огромном аквариуме. Искаженный аранжировкой женский голос монотонно твердил одну и ту же фразу. Странно, что не Земфира… Немного угнетающий мотивчик, но в целом – ничего так, стильно.

Зря она назвала его лузером.

– Знаешь, как его найти? Или я должен сам?

Арсеника назвала адрес их с матерью бывшего дома. Ландер жил там, у соседки.

– Э-э… Дев. – Прозвище скрипело на зубах, но она себя заставила.

– Про деньги не парься, банкет за мой счет, – перебил он. – Считай это рождественской распродажей.

– Нет, я вообще не об этом…

Арсеника замялась и подбирала слова все то время, пока выезжали с территории торгового центра. Опомнилась только, когда машина притормозила возле автобусной остановки. Везти ее до дома никто не собирался. Она договорила, пока нарочно долго возилась с ремнем безопасности:

– Я бы хотела, чтобы до того, как… в общем, чтобы он тоже испугался. И чтобы понял, за что его.

– Следи за новостями. – Последним, что она увидела, были его руки в вязаных митенках. – До связи.

– До связи, – эхом отозвалась Арсеника, когда голубой «Спортейдж» уже сорвался с места, обдав тротуар веером грязных брызг.

Она была уверена, что новой встречи не будет.