Оцените Двойник

Америка, 1910 год. Вашингтон. Она. Маргарет Чалмерс. Двадцать семь лет; сильная, зрелая, очень женственная. Ее глаза распахнуты миру. Ее улыбка ослепительна, и она знает как этим пользоваться в определенных обстоятельствах. Она может быть стойкой и даже циничной. Она подвержена внезапным эмоциональным вспышкам. Она воплощает собой культуру и утонченность, и, в то же время, поразительную жизнестойкость. Он. Говард Нокс. Он мог бы быть поэтом, но стал политиком. Пламенным, с любовью к человечеству. В свои тридцать пять лет, он обладает собственным видением социальной справедливости и он следует собственному кодексу чести. Он подвергся остракизму, но, несмотря на насмешки и противодействие, следует…

... «Почтительная потаскушка» подсказана знакомством Сартра во время поездки в США с будничными мерзостями общества, не хлебнувшего по-настоящему войны, зато уже навязывающего свой образ жизни и мышления всему послевоенному Западу; у нее памфлетный запал. Расизм вчерашних врагов, оказывается, пышно произрастал и у союзников. Изуверство, запугивание, ложь на благо «порядка» и миф стопроцентной породистости, пущенные в ход эгисфами со свастикой, не были ни их собственным изобретением, ни их исключительным достоянием. По ту сторону океана не рядились в черные и коричневые рубашки, но охотно напяливали балахоны ку-клукс-клана. Пьеса-памфлет была увесистой оплеухой по сытой и самодовольной физиономии…

Алексею Ивановичу 25 лет, он домашний учитель в семье пожилого генерала Загорянского, который вместе со своей падчерицей Полиной и двумя малолетними людьми живет в фешенебельном отеле Рулетенбурга. Умный, образованный, дворянин, не обладающий достаточными средствами, любит и ненавидит Полину, которая с изощренным удовольствием мучает молодого человека. Алексей Иванович решает, что только деньги могут решить все его проблемы, а простейших путь ими завладеть - рулетка. В конце концов, именно она становится единственным и всепоглощающим смыслом жизни Алексея Ивановича. Игра, как единственный стимул жизни, как неотъемлемое свойство души. (c)MrsGonzo для LibreBook

Брат уговаривает сестру, которая собирается выйти замуж за весьма неприятную личность, переменить свое решение. © Varvara Baenre

Лугин считает себя повидавшим жизнь человеком. Ничто ему не интересно, кругом тоска. Однажды на аристократическом приёме он признаётся хозяйке, что начинает сходить с ума. Чудится голос, твердящий о неком доме в Столярном переулке у Кокушкиного моста. Повинуясь голосу, с трудом отыскав бывшие квартиры титулярного советника Штосса, Лугин поселяется в них. Его внимание привлекает висящий на стене портрет старика. Неожиданно выясняется, что ночью старик оживает и совсем не прочь перекинуться в карты... © Ny

«Озорные рассказы» написаны в духе позднего Средневековья и эпохи Возрождения, когда рушились средневековые представления об исконной греховности человека, о его беспомощности и зависимости от воли небес, о необходимости подавлять влечение к радостям жизни ради блаженства в будущем мире.«Озорные рассказы» полны жизнерадостности, безудержного раблезианского смеха и упоения жизнью.В некоторых рассказах «озорное» тесно переплетается с трогательным, грустным и даже трагическим. Самые «рискованные» и потешные положения ведут иной раз к событиям, раскрывающим глубокую человечность героев.

В основу «Записок из Мертвого дома» легли личные воспоминания Фёдора Михайловича Достоевского, который, после осуждения по делу петрашевцев, четыре года своей жизни отдал каторжным работам в омском остроге. Тридцатипятилетний Грячников некогда был приговорен к десяти годам каторги за убийство жены. Отбыв срок, он пребывает на поселении в маленьком сибирском городке. Потерявший здоровье на каторжных работах Горячников, по ночам, ведет записи о совей жизни. После его смерти эти записи, которые несчастный назвал «Сцены из Мертвого дома», и попадают к рассказчику. «Записки из Мертвого дома» - одно из первых документальных произведений, описывающих тяжести лагерной жизни. Из этого истока возникли…

Роман под этим названием (1939) — неизвестная русскоязычному читателю страница классики английской литературы, наделавшая в 30–40-х годах немало шума благодаря творческим новациям и откровенности, с какой автор, один из представителей «потерянного поколения», повествовал о нравах берлинской (и, шире, западноевропейской) художественной богемы. Близкая к форме киносценария импрессионистическая проза К. Ишервуда запечатлела грозовую действительность эпохи прихода Гитлера к власти: растерянность интеллигенции, еврейские погромы, эпатирующую свободу нравов, включая однополые любовные связи, — со смелостью, неслыханной ни в английской, ни в американской литературе того времени. Сюжетный стержень повествования…