Онлайн чтение книги Богиня любви Goddess of Love
Глава пятая

– Бедная смертная! Мне страшно за нее, – сказала Венера, провожая взглядом женщину, испустившую чудовищную отрыжку.

– У нее невероятно плохие волосы, – решила Персефона.

– Ну, не так уж они и плохи. Густые и волнистые, просто она не умеет за ними ухаживать.

– Ой, не надо! Они слишком сильно вьются и вообще ужасны. А что ты скажешь о ее одежде? – Персефона содрогнулась. – Как вообще некоторые женщины могут надевать такие мешковатые штаны и футболки с чудовищными картинками, совершенно не понимаю!

– Ей просто нужно немножко помочь. – Венера сделала очередной глоток мартини. – А знаешь, я могу это сделать!

– О чем это ты говоришь?

– О той бедной смертной с плохими волосами. Я могу ей помочь.

Венера с воодушевлением кивнула и быстро заговорила, не дав Персефоне возразить:

– Я в восторге от этого мира, я хочу сказать, от этого города. Здесь куда меньше уныния и банальности, чем, скажем, в Трое. Я уверена, меня весьма освежит и взбодрит, если я предложу кому-нибудь из смертных мою особую защиту.

– Здесь есть общественная служба помощи по телефону, и я могу отвести тебя туда, если тебе хочется помогать простым людям… – начала было Персефона, однако Венера тут же ее перебила.

– Нет, нет! Это слишком обобщенно, безлико. Подумай-ка! Представь, что людям будет давать советы, помогать и поучать сама богиня любви! Как счастливы должны быть такие смертные!

– Да, если забыть о том, что они не будут знать, с кем говорят.

– Ну, ты уж слишком мрачно мыслишь.

– Ничуть, – терпеливо объяснила Персефона. – Я просто говорю правду. Здесь ты не богиня. Ты просто прекрасная, желанная женщина. И тебя будут всего лишь обижать, как эту невезучую девушку, если ты начнешь давать непрошеные советы.

Венера вздохнула.

– Ладно. Я поняла. Но если кто-нибудь попросит моего совета, я буду бесконечно счастлива помочь! Это куда веселее, чем иметь дело с твердолобой Анаксаретой или жутко неприятной Психеей.

Персефона пожала плечами.

– Ну, если кто-нибудь действительно попросит у тебя совета, не вижу беды, если ты его дашь.

– Значит, мы договорились. Как будто воплощенная Любовь вообще может вмешаться туда, где ее не ждали!

Персефона раскрыла глаза во всю ширь.

– Слушай, я вроде не ошибаюсь, дамская комната где-то вон там? – с невинным видом спросила Венера, делая неопределенный жест в сторону бара.

– Да, нужно зайти за ту бархатную занавеску. Но поспеши, нам пора идти. Я только что вспомнила, что обещала матери появиться сегодня вечером в Элизиуме. Ты ведь знаешь, нельзя пропускать великий праздник Элизианских мистерий… – Персефона передразнила царственную Деметру, допила мартини и помахала рукой Дженни, прося принести счет.

– Да, я знаю. – Венера понимающе посмотрела на Персефону. – Деметра уж слишком серьезно относится к этому празднеству. Но ты не беспокойся. Я быстро. Ох, не забыть бы это!

Она схватила пакет, в котором лежала коробка с черной игрушкой, и унесла его с собой.

Быстро обогнув бар, Венера почти не обратила внимания на прекрасных мужчин, откровенно пялившихся на нее. Сосредоточенная на другом, она все же улыбнулась им и слегка замедлила шаг, чтобы бедра двигались более плавно и соблазнительно, – от чего пожарные разом замолчали, загипнотизированные ее красотой. Но Венера и этого почти не заметила. Почти.

Она нырнула за занавеску и повернула налево, увидев соответствующий указатель. Дамская комната была невелика, но в ней было очень чисто. Венера обнаружила там ряд кабинок, прикрытых бархатными занавесками. Богине любви очень понравилось, как ткань цвета бургундского вина словно поблескивала и оживала в свете старомодной люстры, свисавшей с потолка. И тут она услышала нечто невообразимо странное.

Кто-то произносил ее имя… Нет, не просто произносил. Кто-то читал заклинание, обращаясь к ней за помощью! Как это необычно… Венера бесшумно двинулась вперед. Несчастная смертная с неряшливыми волосами, страдающая отрыжкой, стояла перед антикварной раковиной. Глядя в зеркало, она повторяла древнее заклинание. Его слова окутали Венеру, как нежная шелковая туника, лаская кожу, наполняя богиню внезапно родившимся магическим теплом…

Когда заклинание было прочитано до конца, Венера ощутила огромной силы притяжение, как будто нечто вынуждало всю ее душу прислушаться к слезной мольбе этой смертной. Венера ринулась к ней и, все еще держа в руке пакет из магазина для взрослых, театрально раскинула руки.

– Ну конечно же, я помогу тебе! – воскликнула она.

Пия резко повернулась лицом к богине, прижав руку к горлу.

– Ох черт! Вы меня напугали. Я думала, я тут одна.

Венера нахмурилась.

– Это, конечно, не такой приемный зал, к какому я привыкла, но я готова лично ответить на твое обращение.

– Что вы имеете в виду? Кто вы такая?

– Венера, разумеется. А тебя как зовут?

– Пия, – машинально ответила девушка.

– Пия? Очень странное имя. Ты в этом уверена?

– Само собой, уверена. Это же мое имя. Ну, на самом-то деле это прозвище, но все всегда зовут меня именно так.

Пия моргнула и встряхнула головой, как будто пыталась прояснить зрение, пока ее ум осознавал услышанное.

– Как вы сказали, кто вы?

– Венера, богиня чувственной любви, красоты и эротических искусств, – повторила богиня с некоторым самодовольством, произнося свой полный титул.

Пия разинула рот.

– Ты искала моей помощи, и я рада предложить ее тебе! – произнесла Венера с таким энергичным жестом, что папиросная бумага в ее пакете зашелестела.

Пия закрыла рот, снова его открыла – и опять закрыла.

– Да, я понимаю. Ты, должно быть, вне себя от восторга.

Венера обошла вокруг Пии, тихонько пощелкивая языком.

– Нам предстоит немалая работа.

Венера протянула руку и коснулась футболки Пии с надписью: «Балет – это главное в жизни!» с таким видом, словно это было какое-то редкое насекомое, с которым, как то ни прискорбно, пришлось встретиться богине. Потом она перенесла внимание на волосы Пии.

– О, полный газов анус Эола! Прежде всего мы должны сделать что-то с ними!

– С чем?!

– С твоими волосами, само собой. Ты что, совсем их не расчесываешь?

– Конечно же, я их расчесываю! Что же еще можно делать с… – Пия умолкла на полуслове и с бесконечно растерянным видом провела ладонью по лбу. – Послушайте… Я не хочу быть грубой, но какое вам дело до моих волос?

– Ты прочла заклинание и попросила моей помощи. Я же помню, о чем именно ты просила: «Счастье в любви и восторг экстаза…» И я уже сказала тебе, что готова ответить на твою мольбу. Я здесь для того, чтобы помочь тебе найти счастье и экстаз. Но ясно же, что ничего не получится, пока у тебя такие дурные волосы.

– Ладно. Хорошо. Хм… Очень мило с вашей стороны. Наверное. И я весьма ценю ваш… э-э… интерес, но со мной все в порядке. Действительно все в порядке.

Пия начала осторожно обходить Венеру, как будто боялась, что женщина может вот-вот взорваться.

– Я видела, как ты убежала, потому что сильно смутилась, – мягко произнесла Венера. – И не думаю, что у тебя все в порядке.

Щеки Пии вспыхнули, но она сумела бодро улыбнуться.

– О, такая уж я… Я постоянно ставлю себя в неловкое положение и смущаюсь. Я привыкла к этому.

– Если это правда, то почему у тебя улыбка только на губах, но не в глазах?

– Она есть. Я просто… я… – Пия окончательно запуталась. – Мне надо идти.

Она ринулась к двери.

– Если бы ты их помыла, а потом чуть-чуть смазала кокосовым маслом и расчесывала как следует пальцами, пока они сохнут сами по себе, то это стало бы началом усмирения твоих кудрей, уверена.

Пия резко остановилась у самой двери. Обернувшись, она встретила ласковый взгляд Венеры.

– Кокосовое масло?

Богиня кивнула.

– Чистое кокосовое масло высшего качества, наилучшее, какое только сможешь найти. И очень важно непрерывно их расчесывать при этом. Просто вот так.

Венера мягко запустила пальцы в собственные густые серебристые локоны, начав расчесывать их.

– И ты должна делать то же самое, чтобы твои кудри стали мягкими и пышными, а не… – Венера помолчала, подыскивая точные слова. – А не своенравными и буйными, как грива дикой львицы.

Венера растрепала прядь своих волос, превращая их из блестящей волны в нечто неописуемое.

– И это поможет? – неуверенно спросила Пия. – В самом деле?

– Разве воплощенная Любовь может солгать тому, кто обратился к ней за помощью? – Венера благосклонно улыбнулась.

Пия прикусила губу, и выражение ее лица говорило о том, что она, с одной стороны, очень заинтересована, а с другой – уверена, что говорит с сумасшедшей.

– Спасибо, – сказала она наконец, поскольку хорошее воспитание перевесило все прочие соображения. – Я попробую.

Венера задумчиво склонила голову набок.

– А теперь, прежде чем мы займемся изменением твоего воистину неудачного стиля одежды, мне нужно знать, регулярно ли ты доставляешь наслаждение самой себе.

– О, черт побери! Не может быть, чтобы вы об этом спросили!

– Разумеется, я спросила, милая. – Наморщив лоб, Венера постаралась скрыть разочарование от недостатка сообразительности у этой смертной. – Это совершенно естественный вопрос. Если ты не доставляешь себе должного удовольствия, как ты можешь ожидать…

– Стоп! С меня достаточно, у меня и без того был трудный день.

– Я всего лишь стараюсь помочь.

– Как ни странно, я вам почти верю.

Осененная внезапной идеей, Венера сунула пакет с черным фаллосом в руки Пии.

– Считай это подарком твоей богини.

Пия, неловко держа пакет, попятилась к занавешенной двери, решив, что лучше будет во всем согласиться с этой женщиной и просто сбежать, чем спорить о подарках и мастурбации.

– Ладно, хорошо, я еще раз вас благодарю, я наверняка воспользуюсь вашим советом насчет волос, если вы позволите и мне тоже дать вам небольшой совет.

– Как это необычно… смертная предлагает совет богине! Да, Талса – воистину освежающее место! – Венера выглядела удивленной и нетерпеливой. – Да, прошу, просвети меня!

– С этого момента и впредь не слишком увлекайтесь мартини.

Пия нервно улыбнулась и выскочила за занавеску.

– Ну, все идет совсем не так, как я ожидала, – пробормотала себе под нос Венера.

Пытаясь понять, как могла смертная сначала обратиться к ней, а потом отказаться от помощи, Венера вышла из-за плотной занавески и вернулась в ресторан со стороны бара, как раз вовремя, чтобы увидеть, как Пия споткнулась о невысокую ступеньку перед баром и уронила пакет – прямо перед сидевшими в ряд пожарными. Огромный фаллос вылетел из пакета и, бодро вибрируя, шлепнулся у ног мужчины настолько красивого, что Венера удивилась, как могла не заметить его раньше. Мужчина наклонился, чтобы поднять черный фаллос. И, осторожно держа его, протянул несчастной смущенной Пии.

– Мэм, я думаю, это вы уронили.

Пия, лишившись дара речи, в ужасе переводила взгляд с вибратора на красавца пожарного и обратно.

– Мэм?

Мужчины, окружавшие их, уже хихикали, но сам он героически сохранял на лице серьезное выражение. Потом вдруг в его глазах что-то мелькнуло.

– Вы ведь Пия? Моя соседка, у вас еще скотчтерьериха, которая думает, что она – кошка? Те печенья, что вы принесли на пожарную станцию, были очень вкусными.

Пия взяла у него фаллос, выключила и опустила в пакет. Венера видела, что лицо девушки пылает огнем и она готова разрыдаться, но когда Пия наконец заговорила, ее голос был полон сдержанной бодрости.

– Да, я Пия. Ваша соседка, хозяйка скотчтерьера, громко рыгающая, владелица гигантского вибрирующего пениса и отличная кулинарка. Мне было бы приятно посидеть тут и поболтать с вами, Гриффин, но лучше я пойду куда-нибудь еще, где можно поставить себя в дурацкое положение. Здесь я уже исчерпала свои возможности.

И, сопровождаемая смехом мужчин, Пия положила на свой столик деньги, забрала книгу и быстро ушла.

– Трогательно, – сказала Персефона. – Воистину трогательно.

– Надо бы заставить их заткнуться, – пробормотала Венера.

Ее пальцы чуть шевельнулись, она угрожающе прищурилась на все еще смеющихся крепких мужчин.

– Венера, нет, не…

Богиня любви не ответила, продолжая пристально смотреть на пожарных. Самый красивый из них, тот, что проявил хоть какую-то вежливость по отношению к Пие, посмотрел на богиню любви, и Венеру ошеломила синева его глаз, окруженных густыми ресницами. Он кивнул ей с легкой улыбкой. Богиня строго напомнила себе, что, каким бы привлекательным ни казался этот смертный, он тоже смеялся над Пией, а значит, и незачем обращать на него внимание. Но было что-то такое в том, как сверкали его глаза… в привлекательном изгибе его полных губ… и особенно в том, как он смотрел на нее – уверенно, с откровенным одобрением, совсем не так, как большинство воинственных древних смертных осмеливались на нее взглянуть… Венера не в силах была отвести взгляд… не в силах! И тут случилось это. Искра. Тот чудесный, необъяснимый разряд, что иногда проскакивает между двумя людьми. Такое не всегда может предсказать даже воплощенная Любовь.

– Венера, пожалуйста! Я говорю, не надо ничего с ними делать! Ты не должна их наказывать. Та смертная – просто откровенно глупая молодая женщина.

– Она не глупа!

Венера поспешно, хотя и с неохотой отвела взгляд от заинтересовавшего ее мужчины и огрызнулась на Персефону. У нее слегка кружилась голова, и ей вдруг захотелось плакать.

– Она просто нуждается в помощи. На самом деле она очень милая. Стеснительная, возможно, но милая.

– Венера, что ты успела натворить? – спросила Персефона, хватая богиню любви за руку и стремительно таща ее к выходу из ресторана.

– Я сделала то, что должна была, как ты и говорила.

– Что это значит?

– Ведь это именно ты сказала, что, если кто-то из современных смертных обратится ко мне за помощью, я должна буду даровать ее.

– Я такого не говорила.

– Нет, говорила!

– Нет, не говорила!

– Нет, говорила!

– Венера! – Персефона повернулась лицом к богине любви. – Что. Ты. Сделала?

– Я пошла в дамскую комнату, а Пия как раз…

– Пия?

– Та смертная, которую ты считаешь жалкой и трогательной. И не перебивай меня!

– Извини. Продолжай.

– Пия как раз начитывала заклинание.

Венера взглянула на богиню весны, ожидая вопроса: «И что дальше?» Но поскольку Персефона промолчала, она продолжила:

– Одно из моих заклинаний. Она просила у меня помощи. Взывала ко мне. Называла по имени. А ты и сама знаешь, что бедная девочка действительно в этом нуждается.

– Ты хочешь сказать, что сообщила ей, кто ты такая?

– Ну да, конечно. Она ведь меня звала.

– И ты брякнула, что ты – Венера, богиня любви?

– Разумеется, я так и сказала. Я ведь и правда Венера, богиня любви.

Персефона нервно потерла висок.

– И что же эта особа, Пия, ответила на твое заявление?

– Она выглядела удивленной, но, похоже, потому, что у нее немножко заторможенное восприятие.

– Ты хочешь сказать, она тебе не поверила.

– Ну, можно и так объяснить.

– Отлично. Тогда особой беды не случилось. Идем. Давай вернемся домой, пока ты не попала в вечерние новости.

– Куда?

– Забудь. Я тебе объясню попозже. Давай возвращаться. Деметра взбеленится, если я снова опоздаю.

Они вышли из ресторана, и Персефона глянула на темнеющее небо.

– Да, мы вовремя… Никто, ни смертный, ни бессмертный, не хотел бы попасть под ужасную оклахомскую грозу, а очень похоже, что она вот-вот разразится.

Венера вздохнула и не добавила больше ни слова, лишь ускорила шаг, чтобы не отстать от богини весны. Она чувствовала себя как-то странно, совершенно непонятно, как будто какая-то ее часть грустила, и была смущена, и очень-очень устала. Персефона взяла ее за руку, и Венера зашагала рядом с ней по тротуару, а дождевые облака клубились над ними в темно-фиолетовом небе. Богини перешли улицу и поднялись на пешеходный мостик над железнодорожными путями. Они быстро добрались до верхней точки моста, которую местные жители называли Центром Вселенной; стоило остановиться точно в центре выложенной из кирпича и цементных блоков спирали, как сразу же возникал особый, весьма странный акустический феномен, – на самом деле здесь находился вход в портал, ведущий с Олимпа в современный мир.

Персефона огляделась по сторонам.

– Ну, гроза определенно облегчает нам дело. Никого вокруг нет.

Богиня весны взмахнула рукой, и воздух перед ними заволновался и завибрировал. А потом сгустился в сферу размером примерно с обычную входную дверь; богиня весны без колебаний шагнула в нее и мгновенно исчезла. Венера вздохнула и тоже сделала шаг, но тут же наткнулась на что-то твердое и непроницаемое и, тихонько взвизгнув, отпрыгнула назад, потирая нос.

Голова Персефоны возникла в центре сферы, как будто богиня выглянула из занавешенного алькова.

– Почему ты медлишь?

– Я не знаю. Я… Венера неуверенно двинулась вперед, держа перед собой вытянутую руку. Когда она коснулась поверхности светящейся сферы рядом с лицом Персефоны, воздух внезапно отвердел, преграждая ей путь.

– Я не могу пройти… – чуть слышно пробормотала Венера.

– Не говори глупостей. Разумеется, ты можешь, просто…

Персефона схватила подругу за руку и, попытавшись втащить в портал, обнаружила, что, хотя ее собственная рука движется свободно в обоих направлениях, из одного мира в другой, рука Венеры натыкается на неодолимое невидимое препятствие.

– Неужели случилось что-то такое, из-за чего я потеряла силу? – спросила Венера, когда Персефона снова выбралась в современный мир.

– Не может быть, – возразила Персефона. – Даже современные смертные могли бы пройти через портал Деметры, почему я и стараюсь изо всех сил, чтобы меня никто не видел, когда я прихожу или ухожу.

Венера повернулась к симпатичному деревцу, росшему неподалеку. Она щелкнула длинными пальцами, глядя на по-зимнему обнаженные ветки, и те мгновенно покрылись нежными белыми цветками – брэдфордская груша расцвела, как будто уже была середина весны.

– Нет, сила в порядке, – пожала плечами Венера.

– Давай еще раз попробуем. Может быть, дело в самом портале, и он уже пришел в норму. Мы войдем вместе. – Персефона снова взяла Венеру за руку. – Готова? Раз… два… три!

Богини шагнули в светящуюся сферу. Персефона проникла в нее без труда, но богиня любви как будто налетела на стеклянную стену.

– О, блудливые сатиры и их волосатые яйца! – в растерянности воскликнула Венера. – Что за чертовщина могла случиться с этой проклятой богинями штуковиной?

Но пока Венера произносила свои ругательства, у нее мелькнула некая мысль… мысль, вернувшая ее в ресторан Лолы, в дамскую комнату, к простенькому заклинанию, почему-то совершенно неожиданно затронувшему ее душу…

– Заклинание! Я ответила на то заклинание и согласилась помочь Пие! – сообщила Венера Персефоне, когда та выбралась из портала.

– И что? Мы отвечаем на призывы бесконечные сотни лет. Это никогда не мешало возвращаться на Олимп.

– Да, я знаю, но на этот раз все сработало как-то по-другому. Не понимаю, в чем тут в точности дело, но это обращение затронуло меня так, как ни одно другое не затрагивало прежде.

Венера помолчала, сосредоточенно размышляя.

– Я связана с ней!

– С ней?..

– С Пией. Вот почему я так странно себя чувствую… это не мои чувства! Я оказалась связанной с той смертной!

– Ох нет! Венера, но о чем именно просила тебя та смертная?

– Пия просила, чтобы я даровала ей счастье и экстаз, – с несчастным видом ответила Венера.

– И ты согласилась? Вслух?

Венера кивнула.

– Да, и я помню какие-то странные ощущения, когда она начитывала заклинание… как будто что-то меня подтолкнуло изнутри и убедило ответить ей. – Богиня любви закрыла глаза и покачала головой. – Я ведь думала, это тот чудный мартини так на меня подействовал, но выходит, нет. Это было само заклинание; оно оказалось слишком точным и связывающим.

Персефона задохнулась от ужаса.

– Но это значит, что ты не сможешь покинуть этот мир, пока не обеспечишь той жалкой смертной счастье и любовный экстаз!