Утренний прием у императрицы. Центральные двери парадной спальни закрыты. Те, кто входят через них, видят налево от себя кровать под великолепным балдахином, стоящую на возвышении, куда ведут две широкие ступени. За ней дверь в деревянных панелях в будуар императрицы. У подножия кровати, посреди комнаты, золоченое кресло с резным императорским гербом и вышитым императорским вензелем. Вдоль стены, противоположной кровати, двумя унылыми рядами выстроились придворные. Застыв от важности и скуки, они ожидают пробуждения императрицы. Княгиня Дашкова и еще две фрейлины стоят немного впереди остальных у императорского кресла. Молчание нарушается лишь зевками и шепотом придворных. У изголовья кровати гофмейстер граф Нарышкин. Из-за балдахина слышится громкий зевок.
Нарышкин ( предостерегающе поднимает руку ). Тс-с-с…
Придворные мгновенно перестают перешептываться, выравнивают ряды и застывают в неподвижности. Наступает мертвая тишина. Из-за балдахина раздается звон колокольчика. Нарышкин и княгиня торжественно раздвигают его, выставляя императрицу всем напоказ. Екатерина переворачивается на спину и потягивается.
Екатерина ( зевает ). O-хо-хо… а… а-а-а… о… ох… которое время? ( Говорит с немецким акцентом. )
Нарышкин ( по всем правилам этикета ). Ее императорское величество изволили проснуться. ( Придворные падают на колени. )
Все. Доброе утро, ваше величество.
Нарышкин. Половина одиннадцатого, матушка-императрица.
Екатерина ( резким движением садясь на постели ). Potztausend![6]Черт возьми! Тьфу, пропасть! ( разг. нем. ) ( Глядя на коленопреклоненных придворных. ) Ах, встаньте, встаньте.
Все встают.
Ваш этикет мне надоел. Не успею я раскрыть глаза, как он уже начинается. ( Снова зевает и сонно откидывается на подушки. ) Почему они это делают, Нарышкин?
Нарышкин. Видит бог, не ради вас, матушка-царица. Но поймите и вы их. Не будь вы великая императрица, они были бы никто.
Екатерина ( садясь ). Они заставляют меня терпеть все это из-за собственного мелкого тщеславия? So?[7]Так? ( нем. )
Нарышкин. Точно так. Ну и к тому же, если они не будут этого делать, вдруг ваше величество велят выпороть их розгами.
Екатерина ( энергично выпрастывая ноги из-под одеяла, садится на край кровати ). Выпороть! Я! Либеральная императрица! Философ! Ты варвар, Нарышкин. ( Встает и обращается к придворным. ) И потом, мне этого вовсе не надо. ( Снова оборачивается к Нарышкину. ) Тебе бы следовало уже знать, что у меня открытый и самобытный характер, как у англичан. ( Раздраженно ходит по комнате. ) Нет, больше всего меня злит в этих церемониях то, что я единственная в России не испытываю никакого удовольствия оттого, что я императрица. Вы все купаетесь в моей славе, греетесь в моих улыбках, получаете от меня титулы, награды и милости, любуетесь моей блестящей короной и сверкающей мантией, радуетесь, когда я допускаю вас к своей особе, а когда я милостиво к вам обращусь, целую неделю рассказываете об этом каждому встречному. А мне какая радость? ( Бросается в кресло. )
Нарышкин энергичными жестами выражает свое несогласие.
( Повторяет категорически. ) Никакой! Я таскаю корону, пока у меня не заболит голова; я стою с величественным видом, пока у меня не подкосятся ноги; я вынуждена улыбаться старым уродливым послам и хмуро отворачиваться от молодых и красивых. Никто мне ничего не дарит. Когда я была всего-навсего великой княгиней, английский посол дарил мне деньги, когда я хотела… вернее, когда он хотел получить что-нибудь от моей священной предшественницы, императрицы Елизаветы.
Придворные кланяются до земли.
А теперь, когда я сама императрица, от него и копейки не дождешься. Когда у меня болит голова или колики в животе, я завидую последней судомойке. А вы ничуть не благодарны мне за всю мою заботу о вас, за мой труд, мои размышления, мою усталость, мои страдания.
Княгиня Дашкова. Видит бог, мы все умоляем ваше императорское величество не утомлять себя так, дать отдых голове. Потому ваше императорское величество и страдает головными болями. У господина Вольтера тоже часто болит голова, и по той же причине — от ума.
Екатерина. Дашкова, ну и врунья же ты!
Дашкова приседает с подчеркнутым достоинством.
Думаешь, ты мне польстила! А я вот что тебе скажу: я не дам и рубля за головы всех французских философов, вместе взятых… Что у нас в программе на сегодня?
Нарышкин. Новый музей, матушка. Но экспонаты будут готовы только к вечеру.
Екатерина ( нетерпеливо вставая с места ). Да, музей. Просвещенной столице нужен музей. ( Шагает по спальне, погруженная в размышления о важности музея. ) Это будет одно из чудес света. Мне нужны экспонаты, экспонаты, экспонаты!
Нарышкин. У вас хорошее настроение сегодня, матушка-царица.
Екатерина ( с неожиданной веселостью ). Я всегда в хорошем настроении, даже когда мне не подают туфель. ( Подбегает к стулу, садится и выставляет вперед ноги. )
Фрейлины, стоящие рядом с Дашковой, бросаются к ней, каждая с туфлей в руках. Екатерина, собравшаяся было их надеть, приостанавливается, услышав какой-то шум в передней.
Потемкин ( неся англичанина через переднюю ). Бесполезно бороться. Пошли, детка, пошли, душенька, пошли, красавчик. Пошли к нашей матушке. ( Поет. )
Баю-баюшки, баю,
Не ложися на краю.
Придет серенький волчок,
Схватит Чарли за бочок…
Варенька ( присоединяется к нему, на терцию выше ).
Баю-баюшки, баю,
Не ложися на краю… — ( И т. д. )
Эдстейстон ( стараясь их перекричать ). Нет, нет! Ваша шутка слишком далеко зашла. Я настаиваю. Опустите меня. Черт подери, опустите вы меня, наконец?! Будь все проклято! Нет, нет. Хватит валять дурака! У нас, в Англии, такие шутки не в чести. Вы меня позорите. Пустите!
Екатерина ( в то же самое время ). Что за ужасный шум? Нарышкин, посмотри, что там такое.
Нарышкин идет к дверям.
Екатерина ( прислушиваясь ). Это князь Потемкин.
Нарышкин ( кричит от дверей ). Матушка-царица, чужой!
Екатерина ныряет в постель и укрывается с головой одеялом. Потемкин, сопровождаемый Варенькой, вносит в комнату Эдстейстона, бухает его прямо на кровать к ногам Екатерины и, шатаясь, направляется к двери в будуар. Варенька присоединяется к придворным у противоположной стены. Екатерина, вне себя от ярости, сталкивает Эдстейстона с кровати на пол; выскакивает из постели и оборачивается к Потемкину с таким ужасным выражением лица, что все поспешно падают на колени; все, кроме Эдстейстона, который, сердитый и смущенный, все еще лежит на ковре.
Екатерина. Князь, как ты осмелился? ( Глядя на Эдстейстона. ) Что это?
Потемкин ( на коленях, слезливо ). Н-не знаю, матушка-царица. Я пьян. Что это, Варенька?
Эдстейстон ( с трудом поднимаясь на ноги ). Мадам, этот пьяный негодяй…
Потемкин. В-верно. П…ный…годяй. Воc… восполз… ся, что я п… пяный. Сказал — отведи меня к нашему ан-ангелу, ма-матушке… ца-царице. Отведи к раскра-красавице императрице. Отведи к самой ве-ве-ликой жен-щине на светте. Так он сказал. Я и от-отвел. 3-зря я это сделал. Я был п-пьян.
Екатерина. Сибирь протрезвляла людей и не за такие поступки, князь.
Потемкин. И поделом. Мер… зкая привычка. Спросите Вареньку.
Екатерина отворачивается от него к придворным. Они видят, что она с трудом удерживается от смеха. Знают по опыту, что она все равно рассмеется, и, успокоенные, улыбаясь, поднимаются.
Варенька. Верно. Он пьет, как свинья.
Потемкин ( жалобно ). Нет, не как свинья. Как князь. Маматушка сделала По-потемкина князем. Зачем же и князем быть, если нельзя пи-пить?
Екатерина ( кусая губы ). Ступай. Я сержусь.
Потемкин. Не брани меня, ма-матушка-царица.
Екатерина ( повелительно ). Ступай.
Потемкин ( шатаясь, поднимается на ноги ). Иду! Иду! Иду баиньки. Хочу бай-бай. Лу-лучше пойти бай-бай, чем в Си-сибирь! Бай-бай в ма-матушкиной кро-кроватке. ( Делает вид, будто хочет забраться в постель императрицы. )
Екатерина ( энергично сталкивая его ). Нет, нет. Князь, ты с ума сошел?
Он бревном падает на пол, судя по всему, пьяный в стельку.
Княгиня Дашкова. Неслыханно! Оскорбление вашего царского величества!
Екатерина. Дашкова, у тебя нет никакого чувства юмора. ( Спускается по ступеням и улыбаясь смотрит на Потемкина. )
Он громко рыгает. Она с отвращением отшатывается.
Екатерина. Свинья! ( Изо всей силы пинает его ногой. ) Ой, я сломала об него палец! Скотина. Животное. Дашкова права. Ты слышишь?
Потемкин. Ее-ели меня спрашивают… мое мнение о Дашковой, мое мне-мнение, что она п-пяна. Неслыханно! Бедный По-потемкин пойдет бай-бай. ( Погружается в пьяный сон. )
Несколько придворных хотят вынести его из комнаты.
Екатерина ( останавливая их ). Пусть лежит. Пусть проспится. Если он уйдет, он отправится в кабак со всяким сбродом. ( Ласково. ) Ну-ка! ( Берет с кровати подушку и подкладывает ему под голову. Затем оборачивается к Эдстейстону, величественно обозревает его и спрашивает самым царственным тоном. ) Варенька, кто этот джентльмен?
Варенька. Иностранный капитан, мне не выговорить его имени. По-моему, он сумасшедший. Он явился к князю и заявил, что должен видеть ваше величество. Ни о чем другом и слышать не хотел. Мы не могли его удержать.
Эдстейстон ( потрясенный такой явной изменой ). О, мадам, я совершенно нормален. Я действительно иностранец — англичанин. Я бы никогда не осмелился предстать пред вашим величеством без соответствующих верительных грамот. У меня есть рекомендательные письма от английского посла и от прусского посла. ( Наивно. ) Но все в один голос уверяли меня, что князь Потемкин всемогущ и через него легче к вам попасть, поэтому я, естественно, обратился к нему.
Потемкин прерывает разговор хриплым стоном, напоминающим крик осла.
Екатерина ( тоном рыночной торговки ). Schweig du, Hund.[8]Замолчи, собака ( нем. ). ( Снова с царственной величавостью. ) Разве вас никогда не учили, сэр, как должно входить к монарху?
Эдстейстон. Учили, мадам, но я не сам вошел к вам. Меня внесли.
Екатерина. Вы же просили князя Потемкина внести вас. Вы мне это сами сказали.
Эдстейстон. Вовсе нет, мадам. Я протестовал против этого изо всех сил. Я обращаюсь к этой леди с просьбой подтвердить мои слова.
Варенька ( наигранно негодующим тоном ). Да, вы протестовали. А все равно, вам очень, очень, очень хотелось увидеть ее императорское величество. Вы краснели, когда князь говорил о ней. Вы пригрозили ударить его по лицу шпагой, потому что вам казалось, будто он отзывался о ней с недостаточным восторгом. ( Екатерине. ) Поверьте, ваше императорское величество, он уже где-то вас видел.
Екатерина ( Эдстейстону ). Вы видели нас раньше?
Эдстейстон. Да, мадам, на параде.
Варенька ( торжествующе ). Ага, так я и знала! Вы были, ваше величество, в гусарском мундире. Он увидел, как вы прекрасны и ослепительны. Он осмелился восхищаться вашим величеством. Невероятная дерзость!
Эдстейстон. Вся Европа повинна в этой дерзости, мадам.
Княгиня Дашкова. Вся Европа довольствуется тем, что восхищается ее величеством на должном расстоянии. Вполне возможно восхищаться политикой ее величества, ее заслугами в литературе и философии, не проделывая акробатических трюков на ее кровати.
Эдстейстон. Мне ничего не известно о заслугах ее величества в литературе и философии, я ничего не понимаю в этих вещах. Я простой деловой человек. И я не подозревал, что у иностранцев тоже есть политика, я думал политикой занимается только мистер Питт.
Екатерина ( поднимая брови ). So?[9]Итак? ( нем. )
Варенька. Так за что же еще, скажите на милость, вы осмелились восхищаться ее величеством?
Эдстейстон ( запинаясь ). Ну, я… я… я… то есть я… ( Полностью запутавшись, умолкает. )
Екатерина ( после безжалостной паузы ). Мы ждем вашего ответа.
Эдстейстон. Но я вовсе не говорил, что восхищаюсь вашим величеством. Эта леди исказила мои слова.
Варенька. Значит, вы не восхищаетесь ее царским величеством?
Эдстейстон. Ну, я… естественно… конечно, я не могу отрицать, что мундир был вам очень к лицу… быть может, правда, он не совсем подходит женщине, но, с другой стороны…
Мертвая тишина. Екатерина и придворные уставились на него с каменными лицами. Он так растерян, что на него жалко смотреть.
Екатерина ( с ледяной величественностью ). Это все, что вы имели сказать, сэр?
Эдстейстон. Ну, что дурного в том, чтобы заметить, что… э-э… что… э-э… ( Снова останавливается. )
Екатерина. Заметить, что э-э?..
Он во все глаза глядит на нее, как кролик на удава.
( С жаром повторяет. ) Что э-э?..
Эдстейстон ( вынужденный отвечать ). Ну, что ваше величество были… были… ( Стараясь умилостивить ее. ) Разрешите мне выразить это так: не обязательно быть философом, чтобы восхищаться вашим величеством.
Екатерина ( неожиданно улыбаясь и протягивая ему руку для поцелуя ). Льстец!
Эдстейстон ( целуя ей руку ). Вовсе нет. Ваше величество очень добры. Я был крайне неловок, но это не нарочно. Боюсь, я довольно глуп.
Екатерина. Глуп! Ни в коей мере. Смелее, капитан, мы вами довольны.
Он падает на одно колено. Сжав ладонями его щеки, она поднимает его лицо к себе и добавляет.
Мы очень довольны. ( Кокетливо шлепает его по щеке. )
Он кланяется так, что чуть не стукается головой о собственное колено.
Petit lever окончен. ( Поворачивается, намереваясь удалиться в будуар, и спотыкается о распростертого на ковре Потемкина. ) Ах!
Эдстейстон вскакивает с колен, желая помочь ей, хватает Потемкина за ноги и отводит их в сторону, чтобы императрица могла пройти.
Мы благодарим вас, капитан.
Эдстейстон отвешивает Екатерине галантный поклон и получает в награду милостивую улыбку. Екатерина проходит в будуар; за ней следует княгиня Дашкова, которая у дверей оборачивается к Эдстейстону и приседает в глубоком реверансе.
Варенька. Счастливчик вы, батюшка. Не забудьте, что все это я вам устроила! ( Убегает вслед за императрицей. )
Эдстейстон, несколько ошеломленный, пересекает комнату и подходит к придворным, которые встречают его с подозрительным подобострастием, каждый — низко кланяясь или приседая, перед тем как выйти через центральные двери. Эдстейстон судорожно кланяется в ответ, но, когда поворачивается в другую сторону, его ждет там очередной придворный и очередной поклон. Налетев на одного придворного, в то время как он кланялся другому, и вынужденный с поклоном просить у него прощения, он впадает в полное отчаяние. Но наконец они все уходят, кроме Нарышкина.
Эдстейстон. Уф!
Потемкин ( бодро вскакивая с пола ). Браво, душенька! Великолепно. Грандиозно.
Эдстейстон ( удивленно ). Разве вы не пьяны?
Потемкин. Пьян. Но не в стельку, душенька. В дипломатическую меру. Как пьяная свинья я за пять минут сделал для вас то, чего трезвый не сделал бы и за пять месяцев. Фортуна вам улыбнулась, вы понравились Екатерине
Эдстейстон. На черта мне это?
Потемкин. Что? Вы недовольны?
Эдстейстон. Доволен? Боже милостивый, приятель, я обручен.
Потемкин. Ну и что? Ведь ваша невеста в Англии?
Эдстейстон. Нет. Она только что приехала в Санкт-Петербург.
Княгиня Дашкова ( возвращаясь ). Капитан Эдстейстон, императрица облачилась и требует вас к себе.
Эдстейстон. Скажите, что я ушел раньше, чем вы мне это передали. ( Выбегает из комнаты. )
Трое оставшихся, слишком пораженные, чтобы его удержать, смотрят ему вслед в глубоком недоумении.
Нарышкин ( от дверей ). Она велит запороть его. Он пропал.
Княгиня Дашкова. Мне-то что делать? Я не могу передать императрице такой ответ.
Потемкин ( долгий выдох, переходящий в рычание ). П-ф-ф-ф-р-р-р-р-р-р-р-р! Я должен дать кому-нибудь пинка.
Нарышкин ( поспешно убегая через центральные двери ). Нет, нет. Пожалуйста.
Княгиня Дашкова ( бесстрашно кидаясь наперерез Потемкину, преследующему Нарышкина ). Пните меня. Искалечьте. По крайней мере не придется возвращаться к ней. Пните меня посильнее.
Потемкин. Иди ты… ( Толкает ее на кровать и выбегает из комнаты следом за Нарышкиным. )
Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления