Онлайн чтение книги Институт моих кошмаров. Здесь водятся драконы
Глава 1. Соседка по комнате и прочие неприятности

Вначале все было хорошо. Я подала документы на поступление в пять университетов и стала ждать ответа. И он пришел. Из шестого. В который я ничего не посылала…

Сказать, что я удивилась, – значит ничего не сказать, однако недолгий поиск по интернету подсказал, что ФОУ ГООУПиОАатСДиРН (кто додумался до этой аббревиатуры, и что она значила?! На этот вопрос всемирная паутина не смогла дать ответ) числился в списках лучших учебных заведений страны в области естественных наук и даже попал в несколько международных рейтингов. Все выглядело так радужно и достоверно (мне уже тогда следовало насторожиться – в жизни обычно бывает либо первое, либо второе), что я начала сомневаться: а вдруг я все-таки отправляла туда документы и забыла? Хотя еще утром я была совершенно уверена, что ни о каком ГООУПит… (да в этом названии черт ногу сломит!) никогда не слышала. Было двадцать четвертое августа, сроки доставки результатов из всех университетов моего списка давно вышли. Мне ничего не ответили. В принципе, иного я и не ожидала, если учесть, что в выпускном классе учебу я по глупости забросила, но надежда умирает последней. Вдруг в этом году демографическая яма, и отличников будет так мало, что даже меня с моим далеко не самым красным аттестатом примут? Не приняли. Оставался последний шанс на получение высшего образования в этом году: пресловутый ГООУПиО… Короче, вы поняли.

И я согласилась. Лучше неизвестный мне до сегодняшнего утра вуз с подозрительно хорошей репутацией, чем статус человека, поступившего в институт со второй попытки. Стоило только представить родительское сочувствие и ленту друзей в «Фейсбуке» и «Инстаграме», оживленно делящуюся впечатлениями студенческой жизни, как я, стиснув зубы, отправилась на почту с письменным подтверждением того, что я, Наталья Николаевна Соколова, принимаю предложение ГООУ (остановимся на этом). Ждите меня первого сентября.

Теперь мой путь лежал на Москву. Точнее, на ее далекую и малозаселенную окраину, где располагался студ городок. Нанятое за бешеные деньги на вокзале такси вывезло меня за пределы спальных районов, перевезло через лес и остановилось у шлагбаума.

– Добрый день, – протянула я охраннику паспорт и приглашение.

– Добрый, – ответил мне мужчина лет сорока. – Новая студентка?

– Как видите, – развела я руками. – Можно нам проехать? А то в багажнике чемоданы…

Охранник добродушно усмехнулся в пышные усы.

– Бросайте их здесь, отнесут. А дальше лучше пешочком…

Пришлось повиноваться. Выгрузив сумки из машины, я расплатилась с таксистом и помахала ему вслед, задумчиво глядя на темный еловый лес, в котором скрылась машина. Надо будет узнать, как отсюда до города добираться. Должен же, несмотря на необжитой и мрачный пейзаж, автобус здесь ходить.

– А куда идти-то? – спохватилась я.

– Прямо, девушка, прямо. Да вы там увидите, заблудиться невозможно. А о вещах не беспокойтесь, все сейчас в общежитие занесем, прямо в комнату.

Пожав плечами, я отправилась в путь. Некоторое время лес продолжался и по эту сторону забора, узкая вытоптанная тропинка извивалась между деревьями, заставляя вспомнить «Красную Шапочку». Тот факт, что я была в красной ветровке, только добавлял сходства. Я нервно хихикнула и постаралась выбросить сказки из головы. Внезапно тропа закончилась. Прямо передо мной, окруженный идеальным английским газоном, стоял готический особняк этажей в шесть высотой. Нет, конечно, в России до революции было много аристократов с причудами, и про русскую псевдоготику я тоже читала, но увидеть своими глазами под Москвой увеличенное в размерах аббатство Даунтон[1]Британское родовое поместье из одноименного сериала. – Зд. и далее примеч. авт. было неожиданно. Зато сразу стало понятно, почему охранник на КПП сказал, что заблудиться не получится.

Я направилась было к зданию, но наткнулась на еще одно препятствие. Тропинка закончилась. А прорубить в газоне хоть одну дорожку никто не удосужился. Приглядевшись, я заметила у края изумрудно-зеленого травяного ковра две таблички. На одной было написано «По газону ходить». Соседняя гласила: «Драконов не выгуливать». Улыбнувшись неизвестному шутнику, я занесла над травой ногу – и тут непонятно откуда появилось чудовище! Во всех смыслах этого слова: серо-зеленую кожистую тушу, стоявшую на двух ногах, венчала продолговатая голова, восемьдесят процентов которой составляли челюсти. С большими такими, острыми и изогнутыми зубами в количестве, близком к неограниченному. Обнаружив меня, монстр радостно оскалился и протянул вперед верхние лапы с внушающими уважение (да-да, уважение, а не ужас) когтями.

Я судорожно сглотнула и отступила назад. Чудищу это понравилось. Раскрыв пасть еще шире, оно всем корпусом подалось вперед и двинулось на меня.

– Спасите! – безо всякой надежды взвизгнула я, поворачиваясь с намерением дать отсюда деру.

Лучше бы я этого не делала. То, что я увидела, было страшнее любого непонятно откуда вылезшего дромеозаврида.

Не было никакого леса. Никакого пропускного пункта с усатым охранником. Ничего.

Перед моими глазами развернулась бескрайняя пустыня. Не такая, как в арабских сказках, с живописными дюнами и оазисами. Скорее, как в фильмах про Мексику: выжженная, потрескавшаяся от сухости земля до самого горизонта, серые то ли от ветра, то ли от солнца колючки и… кактусы.

Забыв о преследовавшем меня динозавре, я подошла к ближайшей опунции и дотронулась до нее. Сразу же отдернула руку – надо же, укололась.

Словно во сне я смотрела на проступавшие на пальцах капельки крови. Кололся кактус как настоящий, даже сильнее.

Позади раздался рык чудовища, кто-то закричал…

Но меня это уже не интересовало. Впервые в жизни в глазах потемнело, и я упала в спасительный обморок.

– Ну и что это такое? – требовательно спросили у меня над ухом.

В другое ухо что-то пробурчали.

– Твоя новая соседка по комнате, – сумел разобрать мой не до конца очнувшийся мозг.

– И уже в таком состоянии? – хохотнули справа. – Ну? Что прикажешь с ней делать? Ты же знаешь, я люблю девушек, но в несколько другом смысле…

– Не сметь! – рявкнули слева, да так, что я вздрогнула и распахнула глаза.

Склонившаяся надо мной мрачного вида брюнетка криво усмехнулась и отошла в сторону. Скрип старых пружин подсказал, что дошла она только до соседней кровати.

– Ты очнулась! – радостно прощебетал голос, только что доказавший свою способность давать команды Церберу (и тот бы послушался! Еще бы и хвостом повилял, лишь бы не тронули). – Замечательно. Меня зовут Нора, я главная по этому этажу. Не бойся обращаться ко мне со всеми своими проблемами, с мальчиками, с девочками…

Я повернула голову, брюнетка снова ухмыльнулась мне в ответ. Мне показалось, или зубы у нее были какие-то подозрительно белые и крупные, прямо как у волка в сказке про Красную Шапочку? В любом случае мои подозрения подтвердились: как минимум с одной девочкой проблемы у меня будут.

– …С учебой. В общем, со всем, – заключила жизнерадостная блондинка с бейджем «Леонор» на груди. – Не стесняйся, я здесь для того, чтобы тебе было уютно.

В таком случае девушка плохо выполняла свою работу. Сейчас, под взглядом хмурой соседки, мне было чертовски неуютно. И вообще, что за приоритеты? Сначала, значит, мальчики, а учеба только на третьем месте?

– А… – функция «составить простое предложение» у мозга еще не включилась.

– Ты в общежитии. Это твоя комната, – услужливо подсказали мне.

Не то.

– А…

– Сегодня первое сентября две тысячи… года.

Опять не то.

– Тебя зовут Наташа Соколова, – с ноткой безнадежности попыталась угадать, что я хочу, Нора.

– Да знаю я, как меня зовут!

Вот, честно, сама от себя не ожидала. Не иначе как шоковое состояние сказалось: по децибелам и степени угрозы в голосе мне удалось переплюнуть блондинку, хотя казалось, что это невозможно. Все еще в шоке, я услышала, как от моего крика задребезжал стоявший на комоде стакан, а на стене покачнулся висевший в рамке плакат с усыпанным цветочками черепом. Брюнетка на мгновение отвлеклась от созерцания своих ногтей и впервые посмотрела на меня с интересом.

«Главное, не с гастрономическим», – шепнул мозг и снова затих.

– Что здесь происходит? Там правда был динозавр на улице? Почему тут пустыня, я же на окраине Москвы? Где я?

Последняя фраза прозвучала даже жалобно, стихая на середине до полушепота. Я уже поняла, что ни о какой Москве не могло быть и речи – всем известно, что там плохая экология, но не настолько, чтобы в умеренно-континентальном климате на улицах… на отсутствии улиц… росли кактусы!

Блондинка задумалась, как бы сообщить мне необходимую информацию.

– Ты в ГООУПиОАатСДиРН, – я прямо восхитилась, когда она выдала все эти буквы на одном дыхании и ни разу не перепутала их. – Это Софи, твоя новая соседка. Она тебе все объяснит… И там был дракон, а не динозавр.

Прощебетав это, главная по этажу смылась с такой скоростью, что я не успела возмутиться. И моя новоявленная соседка тоже. Мы обменялись сочувствующими взглядами и, кажется, пришли к негласному перемирию. По крайней мере, она мне даже улыбнулась… Хотя лучше бы этого не делала! На всякий случай я отползла в угол кровати.

– Значит, Наташа, – резюмировала брюнетка, поглядывая на меня с любопытством.

Я отважно кивнула.

– Тяжело тебе будет, – прежде чем я успела спросить почему (подсознание советовало не спешить и намекало, что ответ мне не понравится), она протянула руку. – София Кэпряну.

– Очень приятно…

– Сомневаюсь, – хмыкнула София. – Это комната № 696 женского крыла главного общежития ГООУПиОАатСДиРН. – Еще одна, выучившая без ошибки. Интересно, я к выпуску тоже смогу? Стоп, какой выпуск? Бежать надо отсюда! – Лови ключи.

Я и поймала. На колечке громко звякнули два ключа (один из них, судя по виду, открывал амбар… старинный такой амбар, замок которого был размером с мою голову и проржавел веков пять назад) и брелок в виде пентаграммы.

– За вещи свои не беспокойся, мы их разобрали, пока ты валялась в отключке, – продолжала соседка как ни в чем не бывало.

Разобрали. То-то мне ее блузка в синий цветочек сразу знакомой показалась…

– Что же касается твоего вопроса, где ты… то тут возникают сложности.

– Да что ты? – сладко пропела я, прожигая взглядом дыру в своей любимой (бывшей любимой!) блузке.

И какие могут быть сложности с вопросом «где я?», если ты не валяешься с амнезией и без сознания? Город, почтовый индекс, координаты GPS – человечество кучу цифр придумало для определения крестика на карте.

– Угу. Вот ты, к примеру, думаешь, мы на каком языке разговариваем?

А что, были варианты? Я всего три знала, и то согласно диплому…

– На русском, – с уверенностью заявила я.

– Угу, – с печальным выражением лица повторила брюнетка. – Да только я из Брашова.

– А…

– Румыния, – с готовностью подсказала она.

– Спасибо. И на каком же языке мы тут беседуем?

Конечно, можно было предположить, что преодолеть языковой барьер нам помог интернациональный English, но я как-нибудь заметила бы, если бы количество времен внезапно сменилось с трех на двенадцать.

– Сложно сказать, – моя соседка то ли привыкла, то ли оказалась на редкость флегматичной. – Вот и с местоположением так же. Ты про ТАРДИС[2]Машина для перемещений во времени и пространстве из британского сериала «Доктор Кто». слышала?

Переход оказался внезапным.

– Хочешь сказать, мы сейчас в ней?!

После кактусов и… драконов эта версия не выглядела совсем невероятной. Правда, ТАРДИС, конечно, внутри была больше, чем снаружи, но не настолько же, чтобы вместить в себя целый университет… или?

– Нет, – криво усмехнулась София. – Но во времени и пространстве мы находимся где-то. Или нигде. И никогда, но эта версия не объясняет, почему у нас иногда часовой пояс как в Калифорнии, а иногда – как в Иркутске.

Я задумалась. В Калифорнии наверняка росли кактусы (видимо, я привязалась к этой детали, пытаясь не сойти с ума), но я бы обратила внимание на трансатлантический перелет. Которого не было хотя бы потому, что у меня отсутствовала американская виза.

– А…

София поглядела, как я переваривала новость, и снова опустила взгляд на ногти.

– Что тебя удивляет? Письмо из Хогвартса получила?

На мгновение я приободрилась. Человек, читавший «Гарри Поттера», не мог быть совершенно плохим! И совершенно неадекватным. Но потом соседка решила меня окончательно добить:

– Вот и радуйся, попала в магическую академию.

– Что?

– ГООУПиОАатСДиРН, – да прекратят мне повторять эту абракадабру?! – место обучения потусторонних существ, сверхъестественного и людей с альтернативными способностями, – озвучили мне скучающим тоном, словно истину, известную каждому младенцу.

Без обид, но альтернативные способности – это талант схомячить три тортика разом. Или вышивать со скоростью сто сорок стежков в минуту. Или еще что-то такое… альтернативное. То есть бесполезное и бессмысленное. Но никак не магический дар, на который мне так старательно намекали! Я уже собралась сообщить все брюнетке, но вместо этого пискнула:

– Нет у меня никаких способностей.

– Значит, есть, – отрезала она, – иначе бы ты сюда не попала. А какие – это ты сама разбирайся. И не думай сбежать, – добавила она, глядя, как я изменилась в лице, – все равно до диплома отсюда не выберешься.

– Почему?

– Пустыня тебе ни на что не намекнула? И тот факт, что ты даже не знаешь, где ты? – судя по ее изогнутой брови, я была непроходимой дурой. – Вот твое расписание, – мне в руки сунули пачку листов.

Я послушно посмотрела вниз. Потом еще ниже. И еще… На четвертом десятке предметов мозг опять повесил табличку «не беспокоить».

– Это все мне?

– Нет, – раздраженно ответила соседка. – Тебе нужно выбрать, что из этого списка ты будешь посещать в первом семестре, и до конца дня сообщить Норе. Которая, к слову, вполне могла объяснить это новенькой и сама! – прокричала она в стену.

Спустя пять минут ей наскучило любоваться маникюром, и она встала. По росту София оказалась выше меня как минимум на полголовы, что сразу свело дальнейшую конфронтацию по поводу блузки на нет. Мысленно попрощавшись с предметом гардероба и даря его новой хозяйке, я вновь взялась за список. Некоторые названия лекций в нем казались безобидными, вроде философии и азов актерского мастерства, другие – опасными и интересными. Для человека, всю жизнь мечтавшего о магии и параллельных мирах, я имею в виду. А не для того, кто за лето морально подготовился к скучной и предсказуемой жизни студента биологического факультета.

– Пожалуй, возьму регенерацию, первую ступень, – задумчиво протянула я.

– Отличный выбор, – одобрила София.

– Да ну?

Десять минут наедине с ней, а я уже научилась относиться к ее словам с опаской! Как выяснилось, не зря.

– Нет, реально классный предмет, – сообщила мне соседка, ныряя к кухонному блоку у окна. – Главное – экзамен не завалить, а то придется до пересдачи обходиться тремя конечностями.

– Ты шутишь!

– Не-а, – она появилась из-за холодильника со стаканом похожего на вишневый сока в руке. – А как ты иначе докажешь, что выучила?

Все, с меня довольно! Схватив со стула сумочку с документами, я метнулась к выходу.

– Эй, ты куда? – послышался позади низкий голос. – Я же сказала, отсюда не уйти!

– Уйти! – рыкнула я, выворачивая в коридор. – Да я сделаю так, что они меня сами отпустят!

Мисс Я-здесь-для-того-чтобы-тебе-было-уютно действительно плохо справлялась со своей работой. Когда я выбежала из комнаты и наткнулась на нее, подслушивавшую под дверью, блондинка сначала покраснела, а потом, услышав вопрос, где найти ректора или кого-нибудь, отвечающего за отчисление студентов, побелела как полотно.

– Может, не надо… – простонала она, пытаясь остановить меня.

– Надо! – мрачно отчеканила я.

Даже без ее помощи я собиралась найти ответственного за мое поступление и забрать у него документы. А потом вернуться в нормальный привычный мир, пусть без высшего образования, зато в здравом уме и живой.

Администрация нашлась на первом этаже здания. А самая большая табличка на двери, конечно, должна была принадлежать самой большой шишке: ректору. Ворвавшись в его приемную, я проигнорировала испуганные крики секретаря (вдвоем с Норой они составили неплохой дуэт) и распахнула дверь в кабинет.

Беспросветная тьма окутала меня прямо с порога. От неожиданности я попятилась, пытаясь нащупать дверную ручку, но сзади была только пустота. И темнота, шелестевшая шепотом тысячи голосов.

– Новенькая, – еле слышно произнес голос прямо передо мной. – Соколова?

– Д-да, сэр, – проблеяла вошедшая следом Нора.

Из темноты появилось щупальце и осторожно прошлось по моему лицу.

Я ничего не могла видеть, и все же меня не покидало ощущение, что меня разглядывали. Кто? Что? Этого я не могла сказать. Щупальце, сотканное, по ощущениям, из дыма и тумана, но при этом удивительно плотное, приподняло мне подбородок.

– И зачем она здесь? – спросила тьма.

Страх сковал мое тело, лишая возможности говорить. Я только могла стоять и дрожать, пока темнота продолжала нашептывать на ухо свои рассказы. Но, поскольку Нора молчала, пришлось найти в себе силы и все-таки ответить.

– Я… – голос дрожал, и от этого стало противно. В конце концов, ну, тьма, ну, тентакли. Не страшнее районного стоматолога! Справлюсь. – Я хочу отчислиться.

– Почему? – щупальце провело по щеке, погладило по волосам и обернулось вокруг шеи.

– Мне здесь не место, – призналась я. То, что я все-таки сумела ответить, приободрило и заставило отвлечься от его (ее? их?!) касаний. – Если это действительно магическая академия…

Умом я прекрасно понимала, что их не существует. Может, на страницах книг и экранах телевизоров, но не в реальной жизни. Однако факты, особенно один, крепко обвивший мое горло, говорили сами за себя. Я собралась с мыслями и закончила предложение:

– Мне кажется, произошла какая-то ошибка. Я обычный человек.

– Никакой ошибки, – прошептали у меня над ухом. – Мы видим всё, мы знаем всё. Ты должна быть здесь.

Никогда не доверяла тем, кто говорит о себе во множественном числе. Как оказалось, не зря.

– Все равно. Я хочу покинуть ваш университет.

Тьма молчала, сгущаясь вокруг.

– Так я могу… вернуться домой?

Давление на шею ощутимо возросло:

– А ты готова отдать ради этого свою душу?

– Ч-что? – прохрипела я, борясь с желанием сорвать с горла душившее меня щупальце. Останавливало подозрение, что существу… ректору… это не понравится.

– Никто не читает мелкий шрифт, – пробормотала темнота. Разочарованно, как мне показалось, и даже немного обиженно.

Из ниоткуда прямо передо мной появился листок бумаги. С моей подписью. Ну да, это было подтверждение приглашения, которое я отправила в университет. Мимоходом я отметила, что почему-то могла разглядеть буквы в темноте, но разум после всего произошедшего сегодня уже отказывался удивляться. Я имею в виду, я оказалась неизвестно где, вокруг бегали драконы, моя соседка по комнате говорила о магии как о чем-то существующем, а сейчас я была занята тем, что пыталась убедить монстра с тентаклями меня отсюда отпустить. По сравнению с этим ночное зрение выглядело чем-то относительно нормальным.

Из глубины кабинета (если предположить, что мы все еще были в кабинете, а не очутились опять «где-то во времени и пространстве») появилось еще одно щупальце и недвусмысленно указало на нижний абзац, напечатанный не иначе как вторым кеглем. Я прищурилась, пытаясь прочитать текст. Похоже, я действительно умудрилась поставить свою подпись на документе, в котором утверждалось, что моя душа будет залогом моего обучения в ГООУПиОАатСДиРН, и в случае моего отказа либо невозможности закончить учебную программу университет имеет право оставить ее себе. Интересно, это вообще легально – включать такие пункты в контракт? Хотя о какой легальности можно было говорить, когда я даже не знала, под чьей юрисдикцией сейчас нахожусь.

– Так ты готова отказаться от своей души? – нетерпеливо переспросила тьма. Голоса вторили ей, громче и… Я не сразу угадала появившиеся в них нотки. Это был голод.

В принципе, понятие души для меня всегда было весьма абстрактным. Прожив всю жизнь в окружении атеистов и в лучшем случае агностиков, я не знала, где она, зачем она и изменится ли что-то для меня с ее потерей. Ну, в рай я не попаду, но туда, если верить трудам теологов, среднестатистическому человеку вообще вход заказан. На мой взгляд, рискнуть стоило. Но прежде чем я успела озвучить согласие, вмешалась блондинка (и где она была все это время, пока я нуждалась в помощи?).

– Нет! Она не согласна! – поспешила она сказать за меня.

– Печально, – пробормотала темнота.

Остальные голоса снова стихли до шепота. Щупальце распустило узел на моей шее и вскоре совсем убралось во мрак комнаты.

А я осталась стоять с ощущением, что только что избежала чего-то очень опасного.

– В таком случае, Леонор, думаем, самое время выдать новенькой правила поведения, – неожиданно по-деловому сообщил второй встретившийся за сегодняшний день монстр.

– Конечно, сэр. Всего хорошего, сэр.

Схватив мой локоть, блондинка вытащила меня из кабинета (эй! Тут только что не было двери, я проверяла!), протащила через приемную и наконец остановилась в холле.

– Никогда, слышишь, никогда больше так не делай! – с удивлением я заметила на ее лице следы слез. – Никогда не тревожь ректора без повода! И никогда, слышишь, никогда ни с кем не пытайся расплатиться душой!

Судя по экспрессивности, для нее это была больная тема. Дождавшись, пока она сотрет потекшую тушь, я осторожно поинтересовалась:

– А что бы случилось, если бы я согласилась?

– А что, по-твоему, происходит с телом без души? – блондинка высморкалась. – Ты бы умерла.

Вот так вот. Все очень просто.

Я медленно перевела взгляд на табличку у входа в ректорский кабинет, которую даже не дочитала до конца перед тем, как ворвалась туда. Надпись на ней показалась мне подозрительно знакомой.

«Пх’нглуи мглв’нафх».

И чем, по логике, было тогда это место? Мискатоникским университетом[3]Вымышленное учебное заведение из произведений Говарда Лавкрафта.? В любом случае, похоже, оно было институтом моих кошмаров.

Ниже был приклеен стикер с надписью, сделанной черным маркером: «Ректор. НЕ входить!». Спасибо за предупреждение. Но лучше бы вы написали «Страшный монстр из бездн подсознания. Если хотите жить – НЕ входите!!!». Возможно, тогда существовал бы хоть один шанс, что студенты прислушаются.

– Пойдем, – потянула меня за рукав Леонор.

Я послушно побрела за ней, впадая в прострацию, – что, конечно, было лучше неконтролируемой паники, но тоже не очень круто. Позволила завести себя в лифт, доволочь до комнаты, получила стопку книг высотой с себя и села на кровать.

Да… Кажется, день немного не задался.

– Ты в порядке?

Мое состояние обеспокоило даже Софию, сбросившую на время свою маску высокомерности. Она присела возле кровати на корточки и попыталась заглянуть мне в глаза. Я с трудом нашла в себе силы кивнуть. Ощущение щупальца на шее не отпускало, и я подозревала, что это еще долго будет мне сниться в кошмарах.

– Этот ваш ректор…

– Немного нефотогеничен, согласна. Но это уже проблемы журналистского клуба, а не наши.

То есть то, что ректор – не человек и даже не антропоморфное существо, мою соседку не смущало. А вот что он плохо получался на фотографиях, где торжественно перерезал ленточку на новом здании библиотеки, – это, конечно, было проблемой.

Я нервно хихикнула.

– Что там у тебя? – София заинтересовалась кипой книг на постели.

Я тоже на нее взглянула. Сказать честно, у меня в год еще ни разу столько учебников не набиралось. Хихиканье перерастало в полноценную истерику.

– Правила поведения, кажется…

Пришла в себя я от того, что мне в руки сунули кружку с чем-то теплым. И сладким. Я машинально сделала глоток, прежде чем посмотрела, что там. Какао. С ванилью и миндальным сиропом.

После второго глотка меня хватило на то, чтобы наконец рассмотреть комнату. Она была небольшой и еще необжитой на моей половине, но довольно уютной. За дверью стояли вешалка для курток и небольшой шкаф – один на двоих – для длинных вещей. Возле шкафа – окно. Сейчас уже стемнело, и не было видно, куда оно выходило, но размер впечатлял. У окна располагалась мини-кухня: два шкафчика сверху, раковина и маленький холодильник внизу. На холодильнике еще примостились чайник и мини-печка. Кухню от жилой части комнаты отделяли два комода, поставленные в изголовье кроватей. В ногах у моей кровати был письменный стол, на котором кто-то уже расположил мой ноутбук, рядом стоял мольберт, а вот рядом с кроватью Софии находилась дверь… Неужели душ? Дверь действительно вела в маленькую ванную с душевой кабиной. По сравнению с теми общежитиями, что мне доводилось видеть (комнаты на пятерых, душевая с туалетом на этаже, одна кухня на двадцать комнат – о гигиене и говорить нечего!), здесь все выглядело немного потрепанным, но чистым – просто роскошь!

Да, следовало признать, что общежитие выглядело очень и очень неплохо. Особенно для места, в котором мне предстояло провести следующие четыре года жизни.

Кажется, меня взяли в заложники.

Пытаясь предотвратить новый приступ истерики, я сделала еще глоток какао.

Итак, что я имела. Я поступила в институт (ура!). Институт оказался кошмарным местом (не ура). Но мне прозрачно намекнули, что отчисляют здесь только одним способом: ногами вперед. Значит, чтобы выжить, придется учиться.

Я заметила, что София что-то бормотала, перекладывая книги из одной стопки в другую:

– «Правила противопожарной безопасности», «Правила поведения при химической опасности», «Правила поведения при биологической угрозе», «Эффективное межкультурное общение», «Эффективное межвидовое общение», «Протокол действий при объявлении карантина», «Список важных телефонных номеров ГООУПиОАатСДиРН», «Правила поведения в интернете», «Правила поведения студента ГООУПиОАатСДиРН в социальных сетях»… Убиться можно, а ведь раньше хватало обычной клятвы на крови.

– И как, действовало? – заинтересовалась я.

По сравнению с перспективой прочесть все эти несколько тысяч страниц я была согласна даже на внеплановый сеанс донорства. К кому обращаться?

– И даже очень эффективно. Но потом, видимо, руководство решило, что десятая часть студентов, рассыпающаяся прахом оттого, что кто-то подумал о ректоре или выложил фотку с драконом в интернет, – это не тот результат, которого они хотели добиться.

Я была неправа. Чтобы выжить, нужно будет не просто учиться, а учиться очень хорошо. И зазубрить эти талмуды: незнание не освобождает от ответственности нигде, здесь – тем более.

И не думать о ректоре. Вообще. А то мало ли…

– Надо, наверное, составить расписание, пока еще можно, – решила я.

– Тебе помочь?

Я с радостью согласилась. На поверку София оказалась вовсе не такой злюкой, как я сначала подумала. Вместе мы разложили на пледе в синюю клетку листы с названиями предметов и начали их изучать.

– Такое ощущение, что они сами не знают, кто ты, – заключила София, дойдя до конца списка. – Первый семестр, конечно, всегда вводный, но хоть что-то они могли предложить!

Они и предлагали: полсотни лекций и несколько десятков семинаров, от истории искусств до астрофизики, у меня даже глаза разбегались.

– А… кем я могу быть? – осторожно спросила я у соседки.

В то, что у меня были какие-то «альтернативные способности», я не верила (уж за восемнадцать лет жизни я бы заметила!), но почему-то же меня сюда взяли. Даже пригласили, если сказать точнее. На секунду подумалось, какой бы была моя жизнь, если бы я не ответила на письмо неизвестного вуза, но я запретила себе об этом размышлять. Что случается со студентами, не получающими диплом, мне рассказали. А значит, в данный момент моя жизнь – здесь, и надо к этому привыкать.

– Ведьмой, наверное. Из нашего мира здесь чаще всего встречаются маги.

– И ты тоже… маг?

Соседка вновь замкнулась в себе:

– Нет.

Глядя на ее хмурое лицо, я поостереглась продолжать расспросы и даже насчет «нашего мира» (есть и другие? Пожалуйста, скажите, что нет!) не стала спрашивать. Пока. Вместо этого я снова взялась за списки.

– Бери общую историю, – подсказала София. – Легко и интересно.

– Хорошо.

– Микро- и макроэкономику.

– Зачем?

– Чтобы быстро сдать экзамен и получить достаточно кредитов за семестр.

Да… Кредитные баллы были еще одной проблемой. За каждый предмет, в зависимости от его сложности, давалось определенное количество кредитов. Не набрал за полгода положенный минимум? Вот тебе и отчисление, радостно сообщал мелкий шрифт внизу страницы.

– Ладно…

– Гендерные исследования. Что? – перехватила она мой непонимающий взгляд и принялась меня с жаром убеждать: – Это полезно! И интересно, правда.

– Хорошо.

– Регенерация.

– Нет! – в ужасе отказалась я.

– Почему? Она тебе здесь пригодится.

В этом я отчего-то не сомневалась, но рассказ об экзамене меня слишком впечатлил. Не хочу становиться калекой!

– Нет, – твердо повторила я.

Постепенно мое расписание заполнялось, а я все больше и больше унывала. Ничего похожего на то, что я собиралась изучать, в списках не было.

– Ты вообще на кого хотела поступать? – поинтересовалась София.

– На микробиологию.

Но я сомневалась, что со всей этой… магией она здесь была; это я и озвучила Софии.

– Есть, конечно. Здесь все есть, это же ГООУПиОАатСДиРН. Даже факультет бухучета и аудита, хотя, по мне, даже некромантия веселее. Ты просто поздно приехала, на многих лекциях уже давно все места разобрали. Ничего, начнешь в следующем семестре, – попыталась она утешить расстроенную меня. – А пока сдашь вводные и предметы по выбору, все равно когда-то это делать придется.

Я уныло кивнула, ничего другого не оставалось.

– Как ты относишься к алхимии? – неожиданно спросила соседка.

– Это где превращают свинец в золото?

Она фыркнула:

– Почти. Но это самое близкое, что сейчас есть к твоей будущей специальности.

Я колебалась. На мой вкус, алхимия была слишком созвучна с магией, а пускаться в это безумие я еще не была готова. К тому же…

– А там как экзамен сдаешь? Тоже с риском для жизни?

– Скорее наоборот: сумеешь ничего не взорвать – к концу курса получишь автомат. Ну что, решено, берем?

Еще поразмыслив, я согласилась. София просияла и сунула мне в руки исчерканный листок.

– Готово! Твое расписание, – на первый взгляд мне показалось, что в нем стало больше предметов, чем мы успели обсудить, но я не стала спорить. Сил уже не было. – Положим Леонор на стол по дороге, а сейчас приведем тебя в порядок.

– Зачем? – слабо затрепыхалась я.

Больше всего мне сейчас хотелось залезть под одеяло (спасибо, неизвестный человек, не только разложивший мои вещи, но и застеливший постель), накрыться им с головой, и чтобы до утра никто не беспокоил. А там уж поспать или порыдать в подушку, как повезет. Но у Софии были другие планы.

– Для праздника, конечно!

– Какого еще праздника?

Если их будни включали в себя лекции по алхимии и (только не думать о ректоре!) другие ужасы, то какими же были здесь праздники? Как выяснилось, мои подозрения были не беспочвенны.

– Праздничного жертвоприношения в честь удачного начала учебного года, конечно же, – сообщила мне соседка. И опять – таким тоном, словно шабаш на первое сентября устраивало все человечество. Обнаружив мой ошеломленный до предела взгляд, она тут же скривилась. – Только не говори, что ты из этих… моралистов и гринписовцев! Из-за них оно и так превратилось не пойми во что. Коза резиновая, хор рыдающих девственниц изображает драмкружок, а фрукты университет на следующее утро отсылает в благотворительные организации. Только название и осталось.

Это… радовало. Я имею в виду, такой социально ориентированный подход – это здорово. И все же выбор торжества несколько озадачивал.

– Может, я тут останусь? – предложила я. На один день впечатлений мне уже хватило.

– И оскорбишь всех богов, не поднеся никому из них никакой малости? Хочешь, чтобы тебя весь год неудачи преследовали? Ну уж нет, мне с тобой еще в одной комнате жить! Вставай, пошли!

После инспекции ее комода я поняла, почему София позарилась на мою блузку. Не хочу сказать о ее гардеробе ничего плохого, но всё в нем было черным. Всё. Включая рождественский свитер (темно-красные олени безрадостно топтались на черном фоне), носки и одинокий купальник. Неудивительно, что девушке захотелось разнообразия.

– Держи, – с меня стянули футболку и вместо нее надели черную тунику в пайетках. На мой взгляд, с джинсами она смотрелась несколько странно, но София довольно кивнула. – Да, тебе она больше идет. И волосы… распусти, – русые пряди рассыпались по плечам. – Вот так. А теперь пошли, забежим к Норе, и… Добро пожаловать в ГООУПиОАатСДиРН!

За те несколько часов, что я провела без сознания, в кабинете ректора и за составлением расписания, на улице успело стемнеть, а окрестности главного корпуса вновь изменились до неузнаваемости. То тут, то там полыхали костры. Отовсюду доносилась музыка: тоскливая скрипка справа, дикая плясовая слева, арфа… я даже не пыталась угадать откуда. Шум, гам, абракадабра всевозможных запахов и звуков сбивали с ног. Студенческие массы (сколько всего народа училось в ГООУ? Это была даже не майская демонстрация) перетекали от одного освещенного пятна к другому, смеясь, крича и обмениваясь выпивкой. Кто-то по дороге сунул мне в руки одноразовый стаканчик, пахнувший травами и спиртным, потом аналогичным образом у меня появился второй; его забрала София, вскоре исчезнувшая в неизвестном направлении…

Задрав голову, я посмотрела на здание университета, при свете костров казавшееся еще более величественным. Над главным входом висел герб: антилопа (или все-таки козел?) и грифон. Приглядевшись, я даже сумела прочитать девиз на ленте под щитом. Он был удивительно краток и состоял из одного-единственного слова.

Finem.

Конец.

Я отхлебнула из стакана.

Вот уж действительно полный… конец.

Утро встретило меня… темнотой.

Первые мгновения я потратила на то, чтобы вспомнить, где я и как сюда попала. Потому что высокий потолок с лепным бордюром по краю и паутиной в углу прозрачно намекал, что я не дома. А где тогда? Поломавшись, мозг все-таки напомнил про начало учебного года. Точно. Старинный особняк, драконы, чудовища, горевшие в ночи костры… На этом вчерашние воспоминания обрывались, однако логика подсказывала, что я находилась в общежитии.

Обнаружив на ощупь тапочки, я осторожно прокралась к окну и распахнула шторы (странные они какие-то были… прорезиненные, что ли, что свет совсем не пропускали?). Пейзаж за окном опять успел измениться: ровно подстриженный газон яркого изумрудного цвета сиял свежестью и чистотой, словно вчерашней ночи вовсе даже не было.

А и была ли она?

Мне вспомнилась странная, старомодная музыка, терпкий травяной привкус настойки на губах… и провал. Мои воспоминания заканчивались на гербе университета, с которого на меня нахально скалился козел.

Однако следовало все-таки признать, что ночь с шабашем была и что я как-то умудрилась добраться до кровати.

– Закрой… – простонала за моей спиной София, натягивая на голову одеяло.

– Проснись и пой, – посоветовала ей вместо этого я. Судя по яркому солнцу, день уже давно начался.

Стоп.

От меня что-то ускользало. Несмотря на отсутствие похмелья, мысли были медленными и тягучими, никак не удавалось сосредоточиться. София заворочалась в кровати, наконец показываясь на свет:

– Сколько времени?..

Черт.

Так вот какая мысль не давала мне покоя! Первый учебный день!

– Где мой будильник?! – я точно помнила, что оставила его на комоде у кровати. Заведен он был, как всегда, на восемь, сейчас же, судя по солнцу, близился полдень…

– Я его выключила, – призналась соседка.

– Зачем?!

– Чтобы не звонил, зачем же еще. Черт, всего полдвенадцатого… – София завернулась опять в одеяло, как ни в чем не бывало собираясь спать дальше.

– Полдвенадцатого?! Но у меня лекция!

О чем она думала, отключая мой – прошу заметить, мой! – будильник?! Специально заведенный к началу занятий! Все, конец перемирию.

– Тише… – попросили меня с соседней кровати. – И потом, кто ходит на занятия в первый учебный день?

Я ходила. Тем более оказавшись в таком месте, как ГООУПиОАатСДиРН (неужели я тоже смогла произнести название полностью?). На сборы времени не оставалось, лекция и так началась тридцать минут назад. Кое-как натянув вчерашнюю футболку и джинсы, я схватила сумку и была такова.

Нужно было только найти аудиторию.

То, что я видела вчера, было лишь малой частью университета. Во-первых, готическое здание стояло буквой П, и те несколько десятков окон, что я разглядела, относились к его центральной части, где располагались административные и общие помещения. Еще из огромного холла, отделанного мрамором и латунью, можно было пройти в два крыла общежития. Но это было не самым важным. Если выйти из холла через двери, противоположные тем, которые я использовала вчера, удивленному взору открывался вид на весь ГООУ.

Здания самых разнообразных архитектурных стилей и размеров были хаотично раскиданы по территории. Прямостоящая копия Пизанской башни располагалась рядом с корпусом, который могла бы построить Заха Хадид, дом с романским портиком соседствовал с обычной кирпичной пятиэтажкой. С крыльца общежития я смогла насчитать тридцать крыш, и, я не сомневалась, это было только начало. Да им карту надо выпускать!

А еще путеводитель. Потому что сюда можно было водить экскурсии. Засмотревшись на красоту вокруг, я даже не сразу вспомнила, что не на прогулке. Вовремя спохватилась. К счастью, корпуса были пронумерованы. К несчастью, вместо цифр или нормальных букв администрация решила воспользоваться неизвестными мне закорючками.

– Скажите, где располагается… – отчаявшись найти необходимое здание самостоятельно, я схватила за рукав пробегавшего мимо студентика и сунула ему под нос найденную утром на пороге комнаты копию расписания, где были указаны кабинеты.

– А, фи-каппа-тета? Направо, направо, потом налево, мимо амфитеатра и опять направо.

Студиозус умчался, я даже не успела его поблагодарить – и попросить повторить указания на всякий случай.

Фи-каппа-тета, надо же. Кто решил, что использовать древнегреческий алфавит для нумерации домов – это хорошая идея?

По крайней мере, не китайский и не… древнеабиссинский какой-нибудь.

Нужный корпус я в итоге нашла (со второй попытки, в первый раз засмотрелась на пресловутый амфитеатр и забыла свернуть), и даже обнаружила нужную аудиторию. А там оказалось, что в первый день на занятия ходила не только я. Лекционный зал на восемьдесят человек был полон, свободными оставались только места в первом ряду.

– Извините, – промямлила я, оказавшись под пристальным оком профессора.

Тот предпочел сделать вид, что мое появление вовсе не нарушило ход его рассказа, и снова повернулся к доске.

– Итак, рассмотрим изменение цены при введении импортного тарифа. Изначальную ситуацию отображают кривые D и S. Страна вводит тариф на импорт в сумме t за единицу импортируемого товара. В результате цена вырастает с P до P’. Общий объем спроса на рынке рассматриваемой страны сократится с Q до Q’, так как часть потребителей не сможет позволить себе покупать товар по новой цене. Однако увеличится внутреннее производство, потому что отечественные производители, цены которых были завышены по сравнению с мировыми, смогут конкурировать с импортными производителями. Объем отечественного предложения товара увеличится. В результате уменьшится объем импорта, государство получит дополнительный доход, равный произведению ставки тарифа на объем импорта, благосостояние потребителей уменьшится на величину, которой равны эти заштрихованные участки, зато увеличится благосостояние отечественных производителей. Если сложить выигрыши и проигрыши потребителей, производителей и государства от введения импортного тарифа, можно увидеть, что ущерб для страны в целом составит сумму, соответствующую площадям треугольников b и d. А теперь пример…

Та самая экономика.

Не то чтобы я ее не любила, но, если бы захотела изучать, пошла бы учиться на экономиста.

Испуганно кося одним глазом на маркер, рисовавший на доске всё новые и новые графики, я полезла в сумку в поисках чего-нибудь, подходившего для конспекта. Из-за Софии я не успела сегодня собраться, поэтому приходилось довольствоваться тем, что было. А была куча документов, которые я не стала пихать в багаж, сотовый и кошелек. И если вместо тетради сгодилась распечатка с адресом ГООУ (увы, не соответствовавшим действительности), то писать было катастрофически нечем.

На парту передо мной легла шариковая ручка в серебристом корпусе. Подняв глаза, я заметила симпатичного блондина, не иначе как товарища по несчастью, тоже опоздавшего на занятие и потому оказавшегося на соседнем со мной месте.

– Спасибо, – благодарно шепнула я, за что заработала еще один недовольный взгляд от преподавателя.

Парень ободряюще улыбнулся в ответ. И от этой улыбки, первой за два дня (приветливая, как у риелтора, и такая же искренняя улыбка Леонор не считалась, как и оскал Софии), мне вдруг стало легче.

«Прорвемся, – пообещала я себе, – обязательно прорвемся».

Кто-то считает, что мое место здесь, в этом ненормальном мире? Значит, найду свое место или докажу, что это не так. Не дают никакой нормальной информации о происходящем? Отыщу ответы на вопросы сама. Отказываются выпускать до диплома? Выучусь и получу диплом. В конце концов, учеба мне всегда легко давалась… Кроме тех случаев, когда предметы были мне откровенно неинтересны, и в дневнике появлялись «тройки».

Наверное, именно поэтому мой боевой настрой как появился, так и начал спадать. Я уже говорила: я не хотела зубрить экономику. Не хотела, когда выбирала факультет, не хотела и сейчас, поэтому к концу четвертого часа (какой садист догадался поставить три пары макроэкономики подряд?) потеряла нить повествования и теперь бездумно смотрела на табуны Р и Q, появившиеся на доске.

От разглядывания уравнений меня – и весь зал – отвлек телефонный звонок. К тому времени я так свыклась с мыслью, что нахожусь «где-то во времени и пространстве», вероятно, даже в параллельном мире, что не сразу поняла: веселая мелодия доносилась из моей сумки. Покраснев, я выудила мобильный и уменьшила громкость до вибрации.

– Извините, – промямлила я раздраженному преподавателю.

Телефон не успокаивался. Номер на экране не отображался, поэтому я с чистой совестью дала отбой. Но неизвестный абонент намека не понял, упорно продолжая названивать. Просто теперь вместо заливистых трелей сотовый недовольно жужжал на столе.

– Может, все-таки ответите? – предложил профессор.

Его красноречивый взгляд сообщал, что мои прегрешения без кары не останутся. Как же: три раза за лекцию прервать препода!

Я покраснела еще больше и, повторив извинения, выскользнула из аудитории. По дороге собрав восемь десятков любопытствующих взглядов и получив еще один, рассерженный, от преподавателя. Нет, легким для меня этот экзамен не будет, вот уж точно. Прикрыв за собой дверь, я нажала на кнопку вызова:

– Алло!

– Привет, крошка, – послышался в трубке мужской голос.

– Ошиблись номером, – машинально ответила я и отключилась.

Не тут-то было: стоило взяться за ручку двери, как телефон завибрировал вновь. Хорошо еще, не успела войти в зал – на радость профессору, уже подозревавшему меня в намеренном срыве занятия.

– Привет, крошка.

– Не тот номер, – отрезала я.

Во мне все клокотало от злости. И из-за этого… идиота, не сумевшего правильно записать номер и теперь домогавшегося не той девушки, у меня будут проблемы со сдачей! Кретин. Нет чтобы сразу проверить.

Быстрый поиск по списку входящих звонков показал только одно: «Неизвестный номер». Так что никаких шансов добавить его в черный список. Взвесив все за и против, я решила временно выключить телефон и поняла: у меня была сотовая связь! Вместо названия оператора в левом углу снова светилась непонятная закорючка. Я же родителям за всеми переживаниями забыла вчера позвонить, сказать, что нормально добралась! А если они волновались? Да какой там «если» – конечно они волновались, куда я пропала.

Я набрала домашний номер и стала ждать. Гудки появились сразу, но к телефону никто не подходил. Может, оно и к лучшему – я уже не была уверена, что смогла бы с ними спокойно поговорить. Поэтому, когда включился автоответчик, только обрадовалась.

– Привет, мам, пап, – быстро наговорила я сообщение, чувствуя комок в горле. – У меня все хорошо, доехала нормально, в общежитии меня разместили. С соседкой познакомилась, она неплохая, все в порядке. У нас только… расписание очень насыщенное, поэтому извините, что раньше не позвонила. Пока не знаю из-за него, когда смогу в следующий раз вырваться, но как только, сразу позвоню снова. У меня все в порядке, не беспокойтесь. Люблю вас.

Последние предложения уже дались с трудом. Нервно сглотнув и тяжело дыша (только не плакать сейчас, только не плакать!), я прислонилась к стене. Дом сейчас казался таким родным и уютным… и таким далеким. Смогу ли я его еще увидеть?

Возвращаться в аудиторию не хотелось. Я сползла по стенке вниз и села, обхватив руками коленки. За стеной было слышно, как преподаватель диктовал очередную формулу. Не хочу туда возвращаться, лучше посижу пока здесь. Телефон в руке снова ожил, высвечивая знакомую надпись.

Неизвестный номер.

– Послушайте, вы…

– Что, опять ошибся номером? – иронично спросил все тот же голос.

Красивый, между прочим, голос. Низкий, слегка хриплый и почему-то сразу вызывающий улыбку…

– Знаешь, крошка…

«Крошка». Ненавижу это обращение. Зарождавшаяся симпатия к обладателю голоса мгновенно испарилась.

– Не знаю! – рявкнула я, перебивая незнакомца. – Не знаю, откуда вы взяли мой номер, не знаю, кому вы звоните, и не знаю вас вообще! Поэтому прекратите мне названивать и на будущее запомните, что, если точно хотите получить у девушки номер, проверять его надо, как сдачу, не отходя от кассы!

Не дожидаясь ответа, я повесила трубку и отключила телефон.

Однако пора было возвращаться в аудиторию. Пока я сидела на каменном полу, лекция кончилась, и студенты ручейком потянулись к выходу. Протолкавшись мимо них к доске, я подхватила сумку и конспект.

– Эй, – позвали меня.

Я обернулась: одолживший мне ручку парень все еще сидел на своем месте.

– Домашнее задание, – передал он мне распечатку. – Взял тебе копию.

С листа на меня укоризненно смотрела очередная порция графиков. Весело…

– Спасибо.

– Брось, новичкам надо держаться вместе, – обаятельно улыбнулся сосед и протянул руку: – Макс.

Со всей торжественностью пожав ему ладонь, я не выдержала и рассмеялась.

– Наташа. Так ты тоже здесь первый день?

– Вообще-то уже второй, но…

– Кто тут говорил про новичков?

Мы обернулись. Девочка, которая к нам подошла, была такой… девочкой. Маленькая брендированная сумочка на цепочке, босоножки на пугающей высоты танкетке, юбочка, складывавшаяся в оборку чуть выше колена… Если я потратила сегодня на сборы пятьдесят секунд, то она – не меньше часа. Светлые рыжие волосы лежали аккуратно уложенными волнами до пояса, сложный макияж подчеркивал приподнятые уголки глаз и делал ее удивительно похожей на лисичку – или на озорную ведьмочку.

– Можно к вам присоединиться? Здорово. Я тут случайно услышала, ну, может, не совсем случайно… Неважно. И подумала: наконец-то кто-то как я! Лекция, кстати, была совершенно отстойной, вы же согласитесь? Не думала, что мое первое воспоминание об универе окажется таким скучным. Ну так вот…

На левой руке, которой девушка активно жестикулировала, позвякивал серебряный браслет с многочисленными подвесками, а ногти были выкрашены в небесно-голубой цвет. Немного ошалев от манеры речи еще одной обнаруженной первокурсницы, я сидела и ждала, пока словесный поток прервется. Макс тоже молчал. Заметив наше оцепенение, девушка смущенно улыбнулась и сообщила:

– Меня, кстати, Райли зовут. И, когда я нервничаю, могу болтать бесконечно, не обращайте на это внимания.

– Макс. – Блондин перегнулся через спинку стула и ткнул в меня пальцем: – Наташа.

Общение с товарищами по несчастью продолжилось в столовой. И позвольте сказать вам: это было первое место в ГООУ, в которое я влюбилась! По совершенно бесплатной раздаточной линии можно было гулять часами, фланируя от итальянского уголка к азиатскому, а через него – к отдельной стойке с десертами. А как там пахло! Если школьную столовку я обходила по большой дуге, то здесь была готова поселиться. Единственным, что смущало, был бездонный колодец, в который полагалось скидывать подносы с грязной посудой и откуда доносилось подозрительное рычание, но это я уже списала на специфику ГООУ.

По случаю хорошей погоды и тепла мы расположились за столиком снаружи современного двухэтажного здания, выкрашенного в веселый салатовый цвет. Райли, закончившая рассказывать о своем бойфренде, которого ей перед поступлением пришлось бросить, потому что он был… «обычным», кажется, что бы она под этим ни подразумевала (я уже не была уверена, пропустив часть истории мимо ушей: рыжая болтала с такой скоростью, что уследить за ее речью было невозможно), достала из клатча телефон и потребовала наши ФИО, чтобы добавить на «Фейсбуке».

– Здесь есть вайфай? – удивилась я.

– Конечно. Ты, что, не читала студенческий справочник?

Да я, стыдно признаться, еще ни до одной книги из той стопки не дошла. Кроме того, что у меня еще не было на это времени, сам вид всех этих правил внушал трепет и благоговение. Но не любопытство.

– Дай подключу, – Райли отобрала у меня телефон. – Держи.

Рядом со значком оператора появился значок вай-фая. Я быстро проверила почту – все работало! У меня был интернет! Цивилизация, я так по тебе соскучилась! Видимо, часть обуревавших меня эмоций отразилась на лице, потому что Макс улыбнулся:

– Тебя это как будто удивляет.

Конечно, меня это удивляло! В параллельной реальности есть интернет – кто бы мог подумать! Хотя… я могла бы подумать. В названии одной из брошюр было ведь что-то про социальные сети.

– Зато вы не выглядите такими уж удивленными, – заметила я, размазывая по тарелке ризотто с грибами.

Меня это еще во время монолога рыжей покоробило: может, она и нервничала, как утверждала, но при этом вела себя как обычная девчонка в обычном университете. А не как человек, которого судьба закинула в фантастическое измерение.

Мои собеседники переглянулись.

– Ну да, – ответил Макс. – А чему удивляться? В конце концов, мы все знали, что нас ждет…

– Не все.

Вилка, на которую Райли нанизала очередной листок салата, звякнула, выпав из ее руки, Макс открыл рот, словно собираясь что-то сказать, но тут же его закрыл.

– В смысле?

– Я не знала, что меня ждет. – Если я чего-то и ожидала от учебы в институте, то точно не тентаклевых монстров и не магии. – Да я вообще не собиралась сюда поступать!

– Да ладно, – не поверили мне. – Всем известно, что после школы придется учиться в ГООУ, никаких вариантов. Это часть Договора.

Что-то подсказывало мне, что прозвучавшая заглавная буква в последнем слове была неспроста.

– Какого еще Договора?

Райли закашлялась и потянулась за стаканом с кофе (сделанный на заказ скинни латте со льдом и ванильным сиропом на стевии – теперь вы понимаете, почему я полюбила столовую?).

– Ты когда-нибудь слышал о таком? – поинтересовалась она у Макса, понизив голос.

Тот покачал головой.

– О чем? Эй, вообще-то я все еще здесь!

– Нет, я знаю, бывает, что находят слишком поздно, но их обычно того… – Макс выразительно провел пальцем по горлу, обращаясь к рыжей.

И на этой оптимистичной ноте я поняла, что моему терпению пришел конец. Хватит, меня вчера уже достаточно напугали. Больше я не желала никаких таинственных недомолвок. Резко отодвинув стул, я поднялась и взяла поднос.

– Ты куда? – На меня посмотрели две пары удивленных глаз – зеленая и голубая.

– Покормить бездну. А потом – найти кого-нибудь, кто способен ответить хотя бы на один мой вопрос.

– Она обиделась, – поняла Райли. – Подожди, мы сейчас все объясним! Извини, мы просто… не ожидали увидеть здесь таких как ты, – смутилась она.

Таких как я? Это каких же? Ничего не понимающих? Сбитых с толку? Оказавшихся в наркотическом трипе какого-то сумасшедшего?

– Незнающих, – пояснила (или, скорее, решила, что пояснила) Райли.

– Не знающих о чем?

– О нас.

Час от часу не легче! Кто-нибудь здесь мог говорить без загадок? Подумав, я все-таки села обратно. По крайней мере, получила хоть какое-то подобие ответа.

Помнится, София сказала, что ГООУ – место обучения для сверхъестественного и потустороннего. А еще – что чаще всего из нашего мира здесь встречались люди с магией.

– О нас – это о магах?

Макс кивнул.

– И вы, стало быть, маги?

Блондин снова кивнул.

– Крафтер, – уточнила Райли и объяснила, встретив полное непонимание с моей стороны: – Артефактор.

Это типа амулеты, обереги и все такое?

– А в чем разница?

– В том, что кое-кто слишком слаб, чтобы пользоваться чистой магией, – сразу же откликнулся Макс, с превосходством посматривая на рыжую. – Так и думал.

– В том, что кто-то до сих пор предпочитает обходиться каменными стрелами вместо микроскопа, – процедила Райли в ответ.

Какое трогательное взаимопонимание. Кажется, я набрела на две противоборствующие школы. Школы магии – если она действительно существовала, в чем меня тут пытались убедить. А вот сейчас и проверим…

– Значит, магия реальна? – на меня посмотрели так, словно я спросила, реален ли воздух, которым мы дышим. – Чем докажете?

Мои соседи по обеденному столу снова переглянулись, пытаясь отойти от общения с необычным для них существом – человеком обыкновенным. А еще у меня создалось впечатление, что они даже молча умудрялись спорить, кто из них круче. Наконец Райли признала свое поражение:

– Лучше ты, у вас это эффектнее получается.

Макс просиял победной улыбкой и повернулся ко мне:

– Смотри.

На кончике его указательного пальца распустился огненный лепесток, постепенно разрастаясь до размеров теннисного мячика. Завороженная его светом, я потянулась, чтобы дотронуться до огненного шара, висевшего в воздухе, и…

– Ай! Твою…

Чертовы рефлексы! Ну почему я сначала делаю, а потом думаю? Прижав к груди руку, я баюкала пораженную конечность. На пальцах, которые успели прикоснуться к пламени, уже вздувались волдыри. Прикусив губу, я пыталась не расплакаться на виду у всех, но не выдержала и шмыгнула носом. Больно!

Макс, побледневший и испуганный, поспешно потушил огонек.

– Кто же хватается за чужие заклинания?! В нем больше полутора тысяч градусов по Цельсию, о чем ты думала?!

– А откуда ей было знать? – вступилась за меня Райли.

– Я не ожидала, что это опасно! В книжках любой, кто владеет магией, за них спокойно берется…

Интересно, значило ли это, что я магией не владела? По спине пробежал неприятный холодок. Если я все-таки попала в ГООУ по ошибке, каковы были мои шансы выбраться отсюда живой?

– В книжках, значит, – Макс вернулся из столовой со стаканом льда, в который я с удовольствием опустила пальцы. – Не хочу тебя разочаровывать, но если ты и дальше будешь ориентироваться на «Сумерки» и ко… Скажем так, лучше не надо.

Да уж, что влюбленных вампиров, готовых защищать тебя от всех напастей, тут не найдется, я уже поняла. Вместо них здесь – опасные хищники, ожидающие удобного момента, чтобы сожрать бедную меня.

– Значит, магия существует, – резюмировала я.

Ожоги, которые Райли начала заклеивать пластырями, это подтверждали.

– Как бы да.

– И вампиры?

– Угу.

– И оборотни?

На секунду блондин задумался.

– Смотря кого ты подразумеваешь под этим словом. Но вообще – все твои ночные кошмары. Я не преувеличиваю, – заметил он мой скептический взгляд, – легче сдохнуть, чем перечислить все существующие виды.

Весело…

– И вы всю жизнь об этом знали?

Оба синхронно кивнули.

– А ты?.. – осторожно поинтересовался Макс.

– А я собиралась поступать в МГУ, – с грустью поведала я. – Кстати, так что за Договор, о котором вы говорили?

– Договор между нами и людьми, – Макс устроил подбородок на сложенных ладонях и теперь внимательно изучал меня. – О том, что мы не нападаем, контролируем себя и адаптируемся в современном обществе.

«Мы». «Люди» – «они». Мне не нравилось это разграничение.

– Я так поняла, себя вы людьми не считаете?

– Ты людей видела? – фыркнул Макс.

Ну… да. Встречались пару раз.

– Это спорный вопрос, – Райли отозвалась дипломатичнее. – За последние тысячелетия, в отличие от других видов, мы сильно породнились с людьми, и по всем признакам мы люди. Но с определенными способностями к магии, которых у остального человечества нет. Да и обычные не очень рады такому родству… Поэтому среди нас есть те, кто называет нас альтернативно одаренными людьми, и те, – она бросила выразительный взгляд на Макса, – кто считает, что мы не люди.

«Обычные». Так вот что она имела в виду, рассказывая о своем бывшем парне… Стоп, но ведь, чтобы заключить такой договор, кто-то из людей должен был знать об этом мире и всех его… кошмарах?

– А кто следит за исполнением Договора? – осторожно поинтересовалась я.

– Мы сами. Сначала семья, затем университет – потому они и не выпускают никого, кто не докажет, что способен существовать во внешнем мире без угрозы для обычных.

Я способна существовать в нормальном мире, не угрожая его обитателям! Выпустите меня!

– Но если кто-то нарушит Договор, то за дело возьмутся Охотники, – добавил Макс. – И тогда нам всем не поздоровится.

Еще одна пафосная большая буква.

– Охотники? Вроде инквизиции?

– Почему инквизиции? – озадаченно переспросил меня Макс.

– Как, они же охотились за ведьмами в Средние века… Сжигали их, пытали и все такое.

– Твоих предков когда-нибудь трогала инквизиция? – недоуменно спросила рыжая у Макса.

– Нет, конечно. Они же не еретики были.

Ну да, просто колдуны…

– Просто маги, – закончил он, озвучивая мои мысли.

– Но вообще, – Райли приклеила последний из двадцати пластырей и отпустила мою руку, – почти никто не знает, вроде кого на самом деле Охотники. Только слухи. Они – тайна, страшилка, которой пугают нас в детстве. Не будешь слушаться, будешь себя плохо вести – придут злые дяди-Охотники и убьют всю твою семью…

Мне показалось, что Макс хотел возразить, но промолчал.

Однако. Оказывается, у чудовищ были свои чудовища. И они их боялись…

Разумеется, утром в спешке я забыла ключи.

Вчера, после того как София кинула мне связку, весившую почти килограмм, я положила ее на комод. Там она и осталась. Моя соседка куда-то убежала, что было в принципе неудивительно, день был в самом разгаре, а я… Потоптавшись некоторое время перед запертой дверью, я отправилась к Норе. Та сидела за своим столом и что-то строчила на компьютере с отчаянной скоростью и с таким же отчаянным выражением на лице.

– Наташа? – оторвалась она от экрана, когда я вошла в кабинет.

– Я не вовремя?

– Наоборот! Мне как раз надо тебе дать пару формуляров, – главная по этажу перевела компьютер в спящий режим и встала. – Пошли, посидим на кухне.

Как я уже говорила, мужское и женское общежития занимали левое и правое крыло главного корпуса. Посередине на первом этаже располагался громадный холл, а на остальных – общие помещения. На шестом большую часть пространства занимала гостиная, в которой группками стояли столы для учебы, мягкие кресла с диванами и лежали ковры с наваленными сверху подушками. А еще была общая кухня. В огромной комнате стояло сразу восемь плит с духовками, длина кухонной стойки составляла по меньшей мере метров десять, а одну из стен целиком занимал ряд холодильников. Открыв дверцу ближайшего к нам, Нора осмотрела целую армию йогуртов и достала себе один. Потом на стойку были брошены пачка печенья из шкафа, полностью забитого кондитерской продукцией, два пакетика с чаем и ложки. Согрев воду в чайнике, Нора принесла две чашки и заняла барный стул рядом с моим.

– Угощайся.

– А это… чье?

Меток на продуктах не было, да и количество наводило на размышления – ну не верила я, что даже самый ярый фанат йогуртов способен закупить впрок несколько сотен стаканчиков.

– Общее, конечно, – удивилась она, отпивая чай. – Так вот, насчет формуляров…

Открыв ящик в кухонной стойке, она достала оттуда пачку листов.

– Во-первых, мне нужно, чтобы ты заполнила вот это. Список аллергий и особых пищевых потребностей.

Я пробежала документ глазами. Действительно, вторым вопросом после наличия аллергической реакции на продукты стояло требование перечислить редкие виды продуктов, постоянное наличие которых на кухне было обусловлено культурной, религиозной либо физиологической необходимостью. Интересно, что подразумевалось под последней…

– Во-вторых, как ты уже заметила, у нас весьма специфическое местоположение, – это еще было мягко сказано, – и в магазины тут не находишься. Поэтому раз в неделю мы собираем у студентов списки того, что им нужно купить.

Я взяла следующую страницу: внизу мелким шрифтом были напечатаны два пункта. Наученная горьким опытом, я прищурилась, разбирая буквы.

Первая строчка была предупреждением: «Закупка лекарств осуществляется только по рецепту от медицинской службы университета». Вторая… тоже.

«Уважаемые студенты, напоминаем вам, что ГООУПиОАатСДиРН является общественным местом. В связи с этим курение разрешено исключительно в комнатах студентов и исключительно по медицинским показаниям (для подтверждения показаний необходима справка от медицинской службы университета). По вопросам курительных смесей для ритуалов вызова и прорицания обращаться на склад Института оккультных наук. Напоминаем, что ритуалы вызова на территории университета разрешены только в рамках учебной программы и только в том случае, если они санкционированы вашим научным руководителем. P.S. Напоминаем также, что ритуалы вызова не только запрещены, но и воспринимаются частью студентов как оскорбление. Вызывайте на свой страх и риск (см. Справочник по эффективной межвидовой коммуникации, стр. 6, а также Правила поведения на территории университета, ст. 13, п. 13)».

Я помотала головой, пытаясь прийти в себя. Ритуалы вызова? Однако сейчас у меня были более насущные вопросы.

– А если мне надо…

– Все, что захочешь, – заверили меня. – Единственное – не всегда той фирмы, какой хочется. И есть еще кое-какие ограничения…

Конечно же есть. Не только же эти два сомнительных пункта.

– Цена вопроса? – перебила я Леонор, пока не услышала весь список ограничений.

– Бесплатно, конечно же. Почему ты не ешь печенье? Бери, не стесняйся!

Пачку пододвинули ко мне поближе, но я не обратила на нее внимания.

– Бесплатно? – переспросила я.

В это было сложно поверить.

– Конечно… Поэтому и есть определенные ограничения, сама понимаешь, бюджет, – затараторила Нора. Я с облегчением выдохнула: вот сейчас окажется, что под категорию «бесплатно» попадает только один процент товаров, и я пойму, что все еще нахожусь в реальном мире. – Все, что нужно для учебы и проживания, оплачивает университет, но есть пара исключений. Например, предметы роскоши. Туфли от Лубутена купить не получится, извини, только за твои деньги. Если, конечно, не докажешь, что тебе нужна именно их колодка. Или украшения. Однако артефакторы и студенты ювелирного факультета получают право на безлимитную покупку драгоценных металлов и камней…

Я перестала слушать уже после этого пункта. Откусила от шоколадной печеньки и погрузилась в мысли. Не поймите меня неправильно, но… что-то здесь не так. Бесплатный сыр, как известно, бывает только в мышеловке. А мне предлагали на халяву: а) связь и интернет; б) еду; в) вообще всё, что я захочу, начиная от вкусного печенья и заканчивая новым макбуком («Все, что нужно для учебы, – в первую очередь!»). В чем подвох?

Кроме того, что я застряла в этом месте на четыре года, а смертность среди студентов вряд ли снизилась с той поры, как они отказались от клятвы на крови (как там София сказала, десять процентов рассыпавшихся прахом?).

Внезапно вспомнилось легендарное «Переходи на сторону зла, у нас есть печеньки», и я чуть не поперхнулась. Может, меня действительно таким образом заманивали куда-то силы зла (а что, ректор очень даже подходил под это определение)? Иначе слишком радужно все выглядело.

Вопрос был только в том, куда, а еще зачем «силам зла» это было надо.

– Если хочешь что-то заказать по Интернету, возьми бланк из этой стопки, – продолжала Нора. – С доставкой, сама понимаешь, тоже некоторые проблемы…

Я понимала. Вряд ли даже DHL доставляла в мексиканскую пустыню, меняющую местоположение по десять раз в день.

– Так, с этим мы, кажется, разобрались. А зачем ты ко мне приходила? – спохватилась Нора. – Какие-то вопросы?

– Один. У тебя нет запасного ключа от моей комнаты? Я свой утром забыла.

– Нет, – искренне расстроилась блондинка. – А Софии сейчас нету? Я напишу ей, спрошу, где она.

Наманикюренные пальчики запорхали по экранной клавиатуре.

– Она у медиков, спрашивает, можешь ли ты подождать минут двадцать.

Я кивнула. Подожду, конечно, куда мне деваться.

– Окей. Тогда она скоро подойдет.

– Передай ей, что я, наверное, подожду ее в холле.

– Готово, – Нора отправила сообщение. – А почему именно там?

Потому что, возвращаясь с макроэкономики, я заметила информационный стенд. И мне не терпелось его как следует разглядеть.

На стене у входа висела доска объявлений. Самую большую ее часть занимали плакаты клубов и секций, зазывавших к себе. Дальше шли потерянные и найденные вещи… Прочитав следующее объявление, я нахмурилась. Крупными яркими буквами там было написано: «Хочешь раскрыть все свои способности? Надоело быть нищим? Хочешь стать знаменитым? Нужны деньги? Считаешь, что достоин большего? Тебе поможет Адский Труд! В случае интереса обращаться в Офис потустороннего трудоустройства». Кажется, баяны из интернета проникли на территорию ГООУ вместе с вайфаем. Но потустороннее трудоустройство… Мне вспомнились слова Софии про «наш мир», и смеяться расхотелось. Остальные вакансии были менее одиозны и относились к различным должностям из студенческого самоуправления и обычным подработкам в кампусе: главный по этажу, помощник библиотекаря, младший редактор студенческой газеты… Отметив очень даже конкурентоспособную зарплату, я пообещала себе попозже вернуться к этой части объявлений.

Под доской на столе в жутком беспорядке валялись брошюры и буклеты. Первая же попавшаяся оказалась картой университета, которую я с любопытством раскрыла. И закрыла, понимая, что без пол-литра хотя бы кофе в ней не разобраться. Карта отправилась в карман джинсов. Со следующей находкой мне повезло больше. «Краткий справочник первокурсника», невзирая на крат кость, насчитывал почти сотню страниц мелким шрифтом, и все же мне показалось, что я наконец-то набрела на нормальный источник информации. На первой странице было напечатано обращение ректора. Посмотрим.

«Дорогой студент, спасибо за выбор нашего университета (ах, так это был выбор!). ГООУПиОАатСДиРН является непревзойденным лидером обучения в своей сфере («Конечно, – мстительно подумала я, – еще бы не быть лидером, когда подобным образованием занимается всего один вуз в мире»), и мы с гордостью можем сообщить, что это место ГООУПиОАатСДиРН занимает по праву. Кроме большого выбора учебных программ (полный список см. стр. 5–23), ГООУПиОАатСДиРН также может предложить разнообразные возможности для проведения досуга (для информации о студенческих сервисах и клубах см. стр. 49 и далее). Наш университет также славится своей историей и традициями, с которыми ты сможешь ознакомиться, прочитав этот справочник (спасибо, с одной уже познакомилась, до сих пор голова как в тумане).

Для многих начало учебы в университете становится новым отрезком жизни. Этот период может показаться сложным и необычным (да ладно!), поэтому мы составили для тебя этот справочник. Надеемся, что информация, содержащаяся в нем, облегчит процесс адаптации в ГООУПиОАатСДиРН и поможет тебе как можно скорее влиться в жизнь университета.

Мы надеемся, что в ГООУПиОАатСДиРН ты не только получишь уникальный опыт (в этом можете не сомневаться) и знания, необходимые для дальнейшей жизни и построения успешной карьеры, но и найдешь дом, в котором тебе всегда рады, и людей, которые тебе всегда рады.

Желаем тебе успешной учебы и насыщенной студенческой жизни!

И помни: мы видим всё. Мы знаем всё».

К концу текста комментарии у меня закончились. Некоторое время полюбовавшись уменьшенной копией знаменитой работы Малевича на месте фотографии, я перевернула страницу.

Программа обучения. А вот это – как раз то, что мне было нужно! Так, бакалавриат официально четыре года, как сейчас почти везде. Сначала семестр из вводных лекций, примерно одинаковых для всех направлений, а потом уже специализация. Там еще было что-то про то, что «некоторые лекции могут являться обязательными для посещения представителями определенных видов и недоступными для остальных студентов», но мне было не до того: я спешила к своему будущему! Однако не успела я найти микробиологию в списке специальностей, как кто-то подкрался ко мне со спины и обнял.

– А я уже решил, что ты меня избегаешь, – вкрадчиво сообщили у меня над ухом.

Кое-как вывернувшись из объятий, я посмотрела снизу вверх на атаковавшего меня парня. Ой. Когда-то давно одна подруга спросила, есть ли у меня любимый типаж, и я призналась, что есть. Темные волосы, бледная кожа и светлые глаза; уж не знаю почему, но такое сочетание я находила особенно привлекательным. Накинувшийся на меня незнакомец под это описание как раз подходил. У него были прямые черные волосы (давно не стриженные, педантично отметила я про себя), мраморно-белая кожа, аристократический профиль с чуть длинноватым носом, подрагивающие уголки тонких губ, готовых в любой момент растянуться в усмешку, и глаза… Зеленые. Темные и яркие одновременно, как бутылочное стекло, когда попадает на свет. Всегда считала выражения вроде «в них хотелось утонуть» бездарным клише, но что-то такое в них было, манящее и притягательное. Я моргнула, пытаясь прогнать наваждение.

– Мы знакомы?

Заправив за ухо мешавшиеся пряди (в ухе при этом блеснуло серебряное колечко-хеликс, заставившее сердце пропустить удар), он ухмыльнулся, словно я сказала что-то смешное.

– Вот, значит, в какую игру ты играешь, крошка?

«Крошка». Уже второй раз за день. О да, мы точно были знакомы. Парень сразу же показался менее привлекательным.

– Так ты тот придурок, который названивал мне на лекции?!

– Диз, вообще-то, – флегматично поправил он, не обижаясь на «придурка».

– А полностью?

– Диз.

Меня это объяснение не удовлетворило.

– Диз… а как полностью? Как дизель? Дизайн? Дизентерия?

– Как смерть.

Это еще как? Мысленно перебрав возможные варианты, я ни к чему не пришла и озвучила вопрос.

– D-E-A-T-H, как еще. А-а, – в его глазах забрезжило понимание, – ты не англоязычная.

– Россия, – призналась я.

Вообще-то я считала, что death произносится иначе, но ему виднее, он с этим именем живет. Однако должна заметить, что его родители были теми еще оригиналами…

– Россия? Водка, балалайка, медведи?

Парень решил блеснуть эрудицией. Зря.

– Не забудь еще матрешек и клюкву, – посоветовала я сквозь зубы.

Почему у всех одна и та же реакция? Пьяные медведи в ушанках танцуют балет на вечно заснеженных улицах. Тьфу.

– Что такое клюква? – нахмурился он.

Интересно, это он сейчас серьезно или опять издевается?

– Ягода такая. Забудь. Короче, Диз, шутка затянулась и мне уже надоела. Не знаю, откуда у тебя мой номер…

– Ты мне сама его дала.

В ответ на мое крайне недоверчивое выражение лица он достал из кармана смартфон, покопался в нем и протянул мне. На экране высветился мой номер и надпись рядом: «Наташа». Интересно…

– Так ты действительно не помнишь? – его эта ситуация забавляла.

– А есть что помнить?

Судя по оскорбленной мине, теперь он обиделся. Да только я ему не верила.

– Крошка, ты меня ранишь в самое сердце, – осклабился он.

«Крошка», «малышка», «детка». Ненавижу, ненавижу, ненавижу. Думаю, вы бы меня поняли, если бы ваш рост ненамного превышал отметку в полтора метра. Ткнув парня в грудь брошюрой, которую все это время держала в руках, я грозно на него посмотрела. Эффекта взгляд не произвел. Неудивительно, учитывая, что противник был сантиметров на сорок выше меня.

– Еще раз назовешь меня крошкой, и…

– И что, крошка? – с интересом спросила эта сволочь.

Нафиг. Насилие – это не вариант. И наверняка запрещено университетскими правилами.

Нафиг. Нервы – ресурс конечный и невозобновляемый, надо их беречь.

Нафиг. Лучше подожду Софию у нас в коридоре. С этой мыслью я направилась к дверям в общежитие.

– И ты меня так бросишь? После всего, что между нами было? – горестно завопили мне вслед.

Издевающаяся скотина. На этот раз точно издевающаяся: на его лице расплылась широкая и крайне довольная ухмылка.

Я развернулась и подарила ему легкомысленную улыбку.

– А ничего не было.

– Ты же не помнишь, было или не было, – посмеиваясь, заметил парень… Диз.

Аргумент был логичным, не спорю. Да только вот…

– Нет, – я улыбнулась еще шире и толкнула дверь. – Но я знаю себя. Поэтому знаю, что ничего не было… крошка.

После насыщенного первого дня я ожидала, что усну, как только голова коснется подушки. Думала, что провалюсь в темноту и очнусь только со звоном будильника утром.

Но нет. Вплоть до прихода Софии в половине пятого утра я ворочалась в кровати, не находя себе места от нервов и беспокойства. Только перед самым рассветом удалось наконец забыться в тревожной полудреме.

И до утра мне снились осенние костры, горевшие в ночи.