Онлайн чтение книги Испанская дочь The Spanish Daughter
Глава 8

Итак, человек с сильными ожогами. Теперь мне предстояло выяснить, кем он был и кто из отцовских отпрысков нанял его меня убить. Потому что я нисколько не сомневалась, что упомянутый Мартином человек с обожженным наполовину лицом и есть тот мерзавец, что убил Кристобаля.

Уединившись в отведенной мне комнате, я достала чек, обнаруженный в том таинственном чемоданчике, и внимательно его рассмотрела. Подпись была неразборчивой, штемпель датировался маем. Иными словами, тот человек не мог обналичить чек, пока не разберется со мной. Единственным ключом к этому являлся банк в Винсесе. Кто угодно в этом доме мог выписать чек и дать его сыну бригадира. Вот только кто?

Неожиданный стук в дверь заставил меня вздрогнуть. Мне определенно требовалось хорошенько успокоиться. Одета я была в мужскую одежду, рассудила я, и моя маскировка делала меня не такой уж беззащитной. В этом доме преимущественно жили женщины – а им следовало еще лишний раз подумать, прежде чем на меня напасть. К тому же мнимый Кристобаль на самом деле и не представлял для них угрозы, поскольку предполагалось, что его доля в наследстве будет крайне мала.

Я сунула чек в ящик прикроватной тумбочки и быстро нашла на столешнице бороду и усы. Глядя в овальное зеркало напротив кровати, я как можно быстрее и точнее прицепила себе накладные аксессуары. Кожа на подбородке уже начала зудеть. От клея на ней высыпало раздражение.

– Простите, что прерываю ваш отдых, дон Кристобаль, – послышался из-за двери голос служанки Хулии. – Но госпожа Анхелика сказала, что у вас произошла неприятность с лошадью и что за вами необходимо поухаживать.

Я невольно простонала. В этом доме, похоже, все исполняют распоряжения Анхелики до последней буквы! Похоже, моей сестре мало просто отправить меня отдохнуть – ей надо еще и приставить ко мне няньку.

Не дожидаясь, пока я приглашу ее войти, служанка легкой и быстрой походкой ступила в мою комнату, неся в руках плетеную корзинку, из которой торчали склянка со спиртом, жестяная коробка и обрезки материи.

– О нет, не надо, я в порядке, – поспешно сказала я, хотя у меня и была глубокая царапина на руке и гигантский синяк на внешней стороне бедра. – Не стоит беспокоиться.

– Никто и не беспокоится. Это моя работа – за вами ухаживать. И где вы поранились?

Я ни за что не стала бы снимать брюки перед этой женщиной, однако решимость в глазах Хулии ясно сказала мне, что она не оставит меня в покое, пока не обработает как минимум одну рану. А потому я закатала рукав до локтя, явив ее взору большую свежую царапину. Кровь на ней уже подсохла, но она все равно еще была ярко-красной и болезненной. Впервые в моей жизни я порадовалась тому, что на руках у меня тонкие, но достаточно заметные волоски.

– Ничего страшного, – сказала я. Хулия не ответила. С сосредоточенным видом она поставила на тумбочку корзинку, достала из нее ватный шарик и смочила спиртом.

Если разглядывать лицо Хулии вблизи, то в нем невозможно было найти что-либо яркое, запоминающееся. Немного далеко посаженные глаза, простой заурядный нос и чересчур тонкие, жидкие брови. Однако в целом эти черты складывались в очень ладное, приятное взгляду лицо. Единственным ее внешним достоинством были, пожалуй, нежные, собранные «бантиком» губы. Женщина была худенькой, без груди, достойной какого-то упоминания, и с маленькими сережками – это было единственным на ней украшением.

– Сейчас будет жечь, – предупредила она и сразу прижала ватку со спиртом к моему локтю. Я вздрогнула от жгучей боли и прикусила губу. Хулия перевязала ранку и тут же, без предупреждений, прижала другой ватный шарик мне ко лбу. Я аж похолодела. Что, если борода или усы сейчас отвалятся?

Пока она обрабатывала ранку у меня на лице, у меня сделались влажными ладони. Теплое дыхание Хулии щекотало мне нос. От ее волос исходил запах жареного лука и лавандового щелока. Когда она разомкнула губы, я заметила у нее кривые передние зубы, а ее неправильный прикус сразу напомнил мне кролика. Я еще никогда не оказывалась в столь близком расстоянии к другой женщине, за исключением матери, и от такого тесного контакта с Хулией мне сделалось немного не по себе.

А как бы отреагировал мужчина, окажись к нему так близко женщина? Кристобаль, думаю, вперился бы взглядом в мою грудь, но я не могла сейчас заставить себя сделать то же самое. У меня было сильное желание отпихнуть ее подальше, но это сразу вызвало бы подозрения.

После нескольких мучительных мгновений, когда Хулия бинтовала мне лоб, она наконец отстранилась:

– Ну, вот и все.

Я сразу встала на ноги:

– Gracias.

– Ужин будет подан примерно через двадцать минут. Я приду за вами и отведу в столовую.

– Не стоит утруждаться. Я и сам способен туда дойти. – Я как-то не привыкла, чтобы при мне были все эти слуги на побегушках. Мы с Кристобалем жили в маленькой квартирке в Севилье, где едва хватало места для нас двоих и наших растений. С готовкой я справлялась сама, а в плане уборки – донья Канделярия, наша хозяйка, присылала к нам раз в неделю горничную, чтобы прибралась и постирала одежду.

Кивая, Хулия собрала использованные ватные шарики и сунула в корзинку.

– Хулия…

Она подняла на меня взгляд.

– А ты давно уже здесь работаешь?

– В декабре будет уже четыре года.

Следовательно, она лично была знакома с моим отцом. А также, возможно, и с тем человеком с ожогами.

– Дон Мартин сегодня показал мне разрушенный пожаром дом. Ты не знаешь, кто там жил?

– Бригадир с плантации и его семья, но я очень смутно их помню. Я мало выхожу из дома.

– А ты не помнишь, как их звали?

– А почему вы спрашиваете?

– Ну, не знаю. Меня глубоко тронуло то, что с ними случилось. Быть может, я мог бы что-то сделать для этих несчастных людей.

– Они уехали после пожара.

Она торопливо собрала все в корзинку. Пока она не ушла, мне требовалось выведать у нее побольше информации. Например, о том, кто еще живет со мной под одной крышей.

– И еще кое-что, Хулия. Донья Каталина замужем?

– Нет.

– Но она такая красавица. Должно быть, у нее много воздыхателей.

– Если таковые и есть, то я никогда их не встречала. – Умолкнув, она изучающе поглядела на меня, словно оценивая, можно ли мне доверять. – Вам лучше держаться от нее подальше. Госпожу Каталину все в округе считают святой.

Я непроизвольно улыбнулась, но, судя по тому, как нахмурилась Хулия, стало ясно, что она вовсе не шутит. Даже не знаю, что меня больше позабавило: тот факт, что она заподозрила у меня романтический интерес к моей сестре, или слова служанки о святости Каталины.

– Святой? А почему?

– В детстве она видела Святую Деву.

Трудно было сказать, восхищение сквозило в ее тоне или усмешка.

– И где же Каталина ее видела? – спросила я, не дав слететь с языка слову «якобы».

– Святая Дева явилась прямо у нее в спальне. И оставила послание для всех горожан.

– А в чем состояло послание?

Хулия закончила складывать корзинку.

– Вам лучше спросить об этом у нее самой.

Ни слова больше не говоря, она вышла из комнаты. О явлениях Девы я только читала в книжках да слышала в легендах, но никогда не встречала ничего подобного в реальной жизни. Интересно, а что отец думал о святости своей младшей дочери? Верил, что это правда, как Хулия? Или же относился скептически, как я?