Онлайн чтение книги Леди, которая хочет убивать Lady wants to kill
2 - 34

      Комната леди Эмбер находилась недалеко от покоев леди Билдлендер. За время этой короткой прогулки от нее не поступило ни одного вопроса.

      Возможно, ей было интересно, что происходит и как умер граф, но она просто шла со спокойным выражением лица.

      Когда ответственный рыцарь дошел до комнаты леди Билдлендер и занял место у двери, горничная Беатрис осторожно постучала.

      ― Прибыли леди Эмбер и командор рыцарей.

      Эмили, которая находилась внутри, открыла им дверь. Они сразу увидели Флорию, лежащую на кровати. У нее был бледный цвет лица, как у трупа.

      К счастью, Флория, вроде бы, пришла в себя, но ее блестящие светлые волосы растрепались и пропитались холодным потом. Она сидела на кровати, накинув на плечи большую шаль.

      Как и у леди Эмбер, похоже, у нее не было настроения переодеваться. Беатрис, ее горничная и Гилдберт вошли в комнату друг за другом и закрыли дверь.

      ― Флория.

      Беатрис медленно прошла и села на стул, приготовленный у кровати. Видимо, Эмили до сих пор сидела там и ухаживала за Флорией. Белые руки взяли такие же бледные кисти, выглядывающие из-под одеяла. Из глаз покрасневших и опухших глаз Флории снова начали литься слезы.

      Беатрис поднялась со стула и села на кровать, как будто она была здесь одна. Она ничего не сказала, лишь подобрала влажные волосы беззвучно плачущей Флории.

      Гилдберт начал волноваться, сколько это продлиться и стоит ли ему оставаться.

      ― Вопросы… можете задавать их, проговорила Флория, которое некоторое время опиралась на руку Беатрис, словно выдавливая из себя слова.

      Гилдберт не мог избавиться от чувства дискомфорта, но он должен был сделать свою работу.

      ― Могу я узнать, что вы делали прошлой ночью?

      ― Я вернулась около девяти часов с дебютного бала и выпивала с леди Эмбер. Мы, вероятно, расстались около часа ночи. Сразу после этого я умылась и легла спать. На этом все.

      Он также выслушал показания ее эскорт-рыцаря и горничной. Гилдберт кивнул, так как их ответы ничем не отличались от того, что рассказала леди Эмбер. Казалось, они даже не обменивались сигналами друг с другом. Возможно, эти леди не имели никакого отношения к этому инциденту.

      ― Расследование еще не окончено, но самые неотложные дела будут завершены в течение сегодняшнего дня. Это может быть неудобно, но вы должны остаться здесь еще на один день.

      ― Знаю.

      ― Как я уже говорил ранее, мы свяжемся с герцогской семьей.

      ― Пожалуйста, объясните им все правильно, чтобы они не слишком волновались.

      Гилдберт покинул комнату, сказав рыцарям, ответственным за обеих леди, быть осторожными и не беспокоить их. Эмили и Лора смотрели каждая на свою госпожу с очень обеспокоенными лицами.

      Эскорт Флории стоял у стены, немного поодаль от имперских рыцарей. С изнуренным видом Флория откинулась опять на подушки.

      Спальня, наполненная роскошными предметами искусства и мебелью. Большое окно было открыто, поэтому в комнату проникал теплый ветер, но атмосфера внутри скорее напоминала склеп. И если это был склеп, то его хозяйкой была дочь графа, Флория.

      ― Вам очень тяжело?

      Послышался спокойный, сухой голос, и Флория посмотрела на Беатрис. У нее было подавленное выражение лица. Флория подумала, что, скорее всего, выглядит так же. Она кивнула и сжала руку, которую держала.

      ― Я ненавидела своего отца.

      ― Мисс, ― Эмили предостерегающе позвала Флорию.

      Такие слова могут принести ей вред, пока в особняке оставались имперские рыцари. Но Беатрис и Флория продолжили свой разговор, как будто это не имело к ним никакого отношения.

      ― Вы его сильно ненавидели?

      ― Очень, очень сильно.

      Слезы снова полились из ее глаз. Беатрис подумала, что если так будет продолжаться, то у Флории вытекут глаза. Она подняла свои белые, холодные руки и вытерла воспаленные глаза. Флория посмотрела в потолок.

      ― Бывали дни, когда я думала, что лучше бы он умер.

      — Вот как.

      Флория почувствовала благодарность за то, что Беатрис выслушала историю, не виня ее за такие слова. Слезы потекли сильнее, а изо рта начали вырываться всхлипы. Никто в комнате не мог издать ни звука из-за ее плача.

      ― Но теперь, когда он на самом деле мертв, мне кажется, что я тоже умерла.

      ― Вы любили его.     

      ― Когда-то давным-давно.

      Это было так давно, что она уже почти ничего не помнила.

      Она не знала, почему вспомнила, как ее отец улыбался и обнимал ее, когда она протягивала руки, тогда, когда Флория еще не знала, что происходит в мире, когда ее мать была еще жива, а Галлот был лишь немного угрюм.

      Они всегда ссорились с тех пор, как повзрослели.

      ― Должно быть, отец заплатил за свои грехи, верно?

      Беатрис не ответила. Она только вытерла слезы, которые постоянно лились из глаз.

      Заплатил ли он за свои преступления? Не Беатрис хотела его смерти, а горничная, которую она хотела, и она убила его только по необходимости. Если это и есть расплатиться за свои преступления, то значит он расплатился.

      Прекрасные светлые волосы обвили пальцы Беатрис.

      Если она ненадолго перестает думать, его труп, который она видела прошлой ночью, предстает перед ее глазами. Из-за чувства вины? Нет, Беатрис просто завидовала мужчине, у которого было то, что она хотела.

      Если бы другие люди узнали об этом, они бы показывали на нее пальцем и называли сумасшедшей. Однако никто, кроме Лили и ее друзей, не знал, что она убила графа, и даже они не знали, что у Беатрис были такие мысли.

      Тоска Беатрис по смерти усилилась после убийства графа. Выражение лица, похожее на труп, которое увидел Гилдберт, было связано с этим.

      С бурлящей в сердце тоской по смерти Беатрис захотела увидеть Флорию. Какое у нее выражение лица? Будет ли она его оплакивать? Ведь несмотря на то, что Флория ненавидела отца и брата, у нее было доброе сердце.

       В прошлом, когда Беатрис убила Каллекса, Флория кричала и плакала, как сумасшедшая. Какое выражение лица у нее будет, когда умер ее отец? Будет ли она сходить с ума и говорить, что отомстит, как случилось с ней после смерти Каллекса?

      ― Может, он был наказан за свои грехи.

      Рука Беатрис погладила влажную щеку Флории.

      ― Может быть, это просто невезение.

      Глаза Флории исказились. За словами Беатрис последовали слуховые галлюцинации, о которых она не произносила.

      Как будто простолюдинам, погибшим от рук дворян, говорят: «Не повезло». Жизнь твоего отца не может быть платой за преступления, заключающееся в отнятии многих жизней.

      Изо рта Флории вырвался сдавленный крик. Крепко сжав запястья Беатрис и уткнувшись лицом в подушку, она заплакала так, что у нее перехватило горло.

      Плач продолжался до тех пор, пока Флория не выдохлась и снова не потеряла сознание. Беатрис оставалась там и гладила ее по голове, пока та не перестала рыдать.

      Несмотря на то, что ее плач усиливался, сердце Беатрис оставалось спокойным. Ей не было грустно, жаль ее или смешно. Что несомненно, так это то, что Беатрис обманывала ее.

      «Я убила твоего отца и сижу рядом с тобой, делая вид, что утешаю тебя. Я обманываю тебя».

      ***

      Беатрис вышла из комнаты Флории, которая потеряла сознание от сильного плача, и вернулась к себе. И так же, как и до прихода Гилдберта, она села на стул у окна, но Лора со вздохом переставила его на террасу.

      Беатрис не знала почему, но ветер, который тепло овевал ее щеки, был не так уж плох, поэтому она села на террасе и посмотрела вдаль.

      На рассвете после убийства графа Беатрис вернулась в свою комнату, очистив свое забрызганное кровью тело и одежду бусами, которые дала ей герцогиня. Это все, что она сделала.

      Пять горничных сразу же ушли, как только она вернулась. Они тщательно прибрались, не пропустив ни волоска, и не осталось ничего, кроме следов мужской обуви, которая была на Беатрис.

      Туфли, которые были на ней, бросили в мусоросжигательную печь, так что они, должно быть, уже сгорели. Даже если они сгорели не полностью, то вряд ли на это обратят внимание, так как обувь слуг часто изнашивалась, и помимо этих ботинок Лили выбросила еще несколько пар.

      Зачистив место происшествия, они впятером договорились, о чем будут говорить, когда приедет следователь. В любом случае, за пятый этаж, где и произошло убийство, отвечала Лили, поэтому остальным следовало действовать согласно расписанию и сказать, что они слышали крики Лили во время последнего обхода.

      Саманта решила засвидетельствовать, что окно второго этажа, прикрытое ветками деревьев, было оставлено слегка приоткрытым, чтобы создать впечатление, будто в него взломали снаружи.

      Быстро закончив все, они вернулись на свои позиции и строго следовали сценарию, и, к счастью, никого из них не поймали.

      Конечно, Беатрис не интересовали такие подробности. Она думала, что они все равно позаботятся об этом. И даже если выйдут на след, то ее все равно не выследят.

      Горничные признаются в своем преступлении, не упоминая Беатрис, спрячутся и умрут. Беатрис была уверена, что вытащит из этого только Лили.

      К парадной двери графского особняка подъехали новые экипажи. Одна из них — карета, в которой ехали имперские маги, а другая…

      ― Похоже, что прибыл кто-то из храма.

      — Вот как. Похоже, что графа убили магией или проклятьем.

      «Тогда они точно движутся в неверном направлении», ― спокойно подумала Беатрис.

      Она залезла в постель, думая, что, если я проведет спокойно день в графском особняке, то сможет благополучно вернуться. Когда Беатрис сбросила свою шаль на пол и забралась под одеяло, Лора обеспокоенным голосом спросила:

      ― Вы собираетесь спать?

      Но Беатрис не ответила, закрыла глаза и зарылась под одеяло.

      «Я не сомкнула глаз до рассвета, конечно, я собираюсь спать. Было бы хорошо, если бы я больше никогда не просыпалась», ― засыпая, подумала Беатрис.