Онлайн чтение книги Маг моего сердца
Глава третья

Циферблат часов на сей раз был не тенью, а солнечным зайчиком. Маленькая стрелка замерла на семи. У меня час на все про все, ведь в восемь надо быть внизу.

Закрытая балконная дверь меня не то чтобы испугала, но насторожила уж точно. Кто это сделал? Друг или враг? Вскочив, я быстро окинула взглядом полку над кроватью: все вещи были на месте. Из шкафа тоже ничего не пропало, как не появилось и ничего нового. Зачем нужно закрывать мою дверь? Предупредить? Напугать? Но времени стоять и раздумывать не было. Захватив мохнатое полотенце и запасную одежду, я отправилась в душ.

Там, под струями воды, уже плескалась Этель. Она опять поздоровалась со мной кивком, но больше не проронила ни слова. А фигура у нее весьма ничего себе, вон какие плечики покатые, и талия почти осиная. Надо же…

Почувствовав, что настроение опять стремительно портится, я начала яростно надраивать себя мочалкой. В конце концов, я тоже не уродина! Не о чем сожалеть.

У меня на голове была шапочка, потому что сушиться феном не хотелось – долго. Этель уже стояла, завернувшись в полотенце, с мокрыми волосами. И капли стекали на пол, образуя вокруг нее лужицу. Судя по всему, настроение ее тоже было не слишком радужным. Почему, интересно? Я бы на ее месте плясала от счастья.

– От чего? – спросила она, обернувшись ко мне, когда я как раз закручивала кран.

– Что «от чего»?

– От чего бы ты плясала? – пожала плечами она.

Я так и застыла. Да что же это делается, а? Мало того что Ральф читает мысли, так еще и…

– Вы что здесь – все до одного телепаты? – рассердилась я.

– Нет.

Этель отжимала свои черные пряди.

– Только Ральф и я, не считая профессоров. Но если ты не хочешь, чтобы твои мысли читались, ты должна научиться ставить заслон.

– Как? – глядя на нее в упор, спросила я.

– Вопрос не ко мне.

С этими словами она собрала вещи и ушла. Я осталась вытираться. Похоже, она не очень дружелюбно ко мне настроена, хотя у нее нет на это причин.

Но, к сожалению, будут.

Когда я вернулась в комнату, на столе меня ждал завтрак, а на стуле висела новенькая мантия. Здесь принято делать все исподтишка, что ли? У меня оставалось чуть больше двадцати минут, чтобы поесть, одеться и спуститься в вестибюль, если верить солнечному циферблату. Поэтому я занялась запеканкой и кофе.

Мантия была мне как раз, вот только подходящих брюк у меня не было. Надеюсь, все потерпят, если я явлюсь в юбке. Нацепив клетчатую юбку, я стала похожа на примерную ученицу в школьной форме. Думаю, то, что нужно. Решив не заморачиваться с прической и оставив обычную косу, я наконец вышла из кельи. По коридору как раз шли Джон и Рихард, оба заулыбались, увидев меня.

– Как первый день? – вежливо спросил Джон.

– Точнее, первая ночь, – поправил Рихард, глядя в потолок.

– Потрясающе! – в тон ответила я, и мы втроем спустились по темной лестнице.

Остальные уже были там. Я моментально нашла глазами Даймонда, на сей раз он облачился в мантию, как все, включая Ральфа.

– О! – Ральф так откровенно разглядывал мои ноги, что мне стало не по себе. – Прелестно выглядишь, Бренна. Хотя и несколько не по форме.

– У меня просто нет… – начала я. Но он уже и так все понял.

– Ну что ж, в таком случае мы простим тебя – верно, коллеги?

Он обернулся ко всем. Девушки промямлили что-то неопределенное, Джон с Рихардом радостно закивали. Уж не знаю, кто из них более «серьезный и положительный», – по-моему, они как близнецы.

Даймонд же никак не проявил своего отношения к вопросу. Он вообще на меня не смотрел. Он разглядывал ножку у зеркала. Ну и пожалуйста!

– Сегодня у нас напряженный день, коллеги. Предлагаю сконцентрироваться и побыстрее начать. Идемте!

Размашистым шагом Ральф двинулся из холла по коридору. Девушки, а затем Даймонд припустили за ним. Джон с Рихардом обступили меня с двух сторон на манер почетного эскорта. Или наоборот – тюремного караула? Скомандовав в один голос «Вперед!» и выбросив вверх правую руку, они увлекли меня за всеми. Как подростки, честное слово! Но я почувствовала, что улыбаюсь и уже не так огорчена невниманием Даймонда. В этот момент идущая впереди Сара обернулась. И судя по ее выражению лица, ей не очень нравилось происходящее. Я тут же спрятала улыбку, сделав вид, что дурачество юношей мне скорее досаждает. Как же все сложно!

Тем временем мы свернули направо и через открытую заднюю дверь вышли во двор.

Двор представлял собой скорее пустырь, размером приблизительно с поле для игры в футбол. Ну может, чуть меньше. Вот только играть на таком не стоило. Жиденькая травка пробивалась сквозь ссохшуюся каменистую землю, островками цвела полынь. Кое-где, совершенно хаотично, торчали растрепанные кусты боярышника с яркими, словно налитыми кровью ягодами. И только вдоль крепостной стены чинно, в ряд, выстроились деревья, усыпанные теми самыми, похожими на ежевику ягодами. Только здесь они были как темно-синего, так и красного, и даже белого цвета.

– Что это? – спросила я оказавшуюся рядом Сару, кивнув в сторону деревьев.

Но Сара не успела ответить, вместо нее заговорил Ральф.

– Это обыкновенный тутовник, который рос здесь всегда. А меня больше интересует: что это?

Он показал рукой в сторону растущего в середине ряда дерева, на которое я сначала не обратила внимания – а зря, потому что оно явно отличалось от остальных. На нем не было ягод, зато распустились бело-розовые цветы. Да и само дерево – крона, ствол, – насколько я могла отсюда видеть, мало походило на соседние.

Все смотрели на цветущее дерево, и только Ральф – на меня. Я пожала плечами. Если он ждет моего ответа – то у меня его нет, откуда я могу знать про какое-то дерево. Наконец среди молчания раздался голос Даймонда:

– Это миндаль.

Ральф хмыкнул:

– Вот и мне отчего-то так кажется. Ты любишь миндаль, Бренна?

Тут уже все посмотрели на меня. С интересом. Даже Даймонд. Я растерялась:

– Да при чем тут я?

– Ну, например, притом что еще вчера миндальное дерево здесь не росло. А теперь у нас появился новый креадор…

– …который усиленно отрицает навыки креадора, – резко бросил Даймонд.

Я вспыхнула.

– Вот как? – с интересом переспросил Ральф.

– Да ничего я не отрицаю, – возразила я. – Просто не уверена.

Ральф беззвучно рассмеялся.

– Зато мы все теперь абсолютно не сомневаемся – не так ли, коллеги?

Выпускники закивали.

– Что ж, не будем больше терять времени. У каждого есть своя задача, можете приступать к занятиям. А с фейри Рейлис займусь я лично, пока она не вырастила нам тут дубовую рощу или стену из плюща.

– А чем плох плющ? – угрюмо поинтересовалась я.

– Тем, что он душит другие растения, – мягко ответил Ральф.

Между тем студенты разбрелись в разные уголки двора. Мне было очень интересно посмотреть, как же они будут практиковаться, но Ральф не дал мне этой возможности.

– Идем к твоему дереву, Бренна. И вспомни, пожалуйста, чем ты занималась вчера вечером.

Видя мое замешательство, Ральф снисходительно улыбнулся.

– Я имею в виду творчество.

Мой вчерашний вечер включал в себя ужин, разговор с Сарой и… разговор с Даймондом. Если Ральф и прочитал это в моей голове, то не подал вида.

Мы подошли к деревьям. Миндаль цвел, конечно, не по сезону, раз рядом уже созрели плоды. Но его цветы выглядели так красиво, так необычно на фоне ягод!

– Бренна, вот и первое правило: не вмешивайся в естественный ход вещей. Можно создавать миры на своей площадке или на чужой – в виде элемента, как сделала ты, или совокупности элементов. Но в любом случае творение должно подчиняться законам. Сейчас август, время собирать урожай, а ты вырастила майское цветущее дерево.

– Вижу, вы мне не верите, – я развела руками. – Но я не собиралась ничего делать. Я вообще не думала ни о каком миндале. Я даже его раньше не видела.

Ральф помолчал.

– Это странно, – в задумчивости произнес он наконец. – Но рано или поздно мы поймем механизм. А сейчас, чтобы не гадать попусту, начнем заниматься простейшим.

Он сделал несколько движений кистью. Казалось, будто он наматывает сахарную вату, появившуюся из ниоткуда. В конце концов в руках у него оказался серебристый кокон.

– Вот мана. Это твой материал, креадор. Попробуй сделать из нее, ну, скажем…

Ральф поднял взгляд к небу.

– Готовить умеешь?

– Что? – растерялась я. – Ну… да.

– Сделай пирог.

– Как?!

– Не даю советов. Сама. Ты должна найти свой способ.

Я смотрела на кокон в его руках. Пирог, говорите? Я осторожно дотронулась кончиками пальцев, погладила серебристую поверхность. Казалось, кокон сплетен из чего-то невесомого. Может быть, из паутины. Осмелев, погрузила кисти целиком. Ощущение было такое, будто запускаешь руки в пакет с елочной канителью и дождем. Я в детстве любила это делать, особенно мне нравилось искать в мишуре спрятанные шарики и сосульки. Ральф, усмехаясь, внимательно изучал мое лицо: видимо, такие мысли казались ему забавными.

– Ну так поищи там шарик, смелее. Только не забывай про пирог! – напомнил он.

Пирог. Знать бы, откуда в елочном дожде пирог… Я пошарила в коконе, потом попыталась сжать массу в горсть. Ведь пирог нужно испечь, логично? А из чего? – из теста.

Водя в коконе руками, я ощущала, как мана становится более плотной и вязкой. Неужели и в самом деле тесто? Как удивительно… Я принялась месить – и вот уже увидела тесто собственными глазами.

– Все это очень трогательно, – вкрадчиво произнес Ральф. – Но мне бы крайне не хотелось вымазаться в тесте.

– Что я должна сделать? – с готовностью спросила я.

– Я был бы тебе очень признателен, Бренна, если бы ты сняла с моих рук ману. Сделай одолжение – держи теперь свой мир сама.

Держать свой мир! Он сказал это, и мое сердце забилось сильнее. Я зачерпнула руками столько, сколько смогла бы удержать, и…

– Только не потеряй ничего! – предупредил Ральф.

Вовремя, надо признать.

Я представила, что вся мана обволакивает мои руки, собирается вокруг них, стремится удержаться… И осторожно сняла кокон с ладоней Ральфа.

– Очень хорошо, Бренна, – вполголоса похвалил он. – Продолжай в том же духе.

Я продолжала месить тесто. Теперь это стало гораздо труднее, потому что мана висела в пустоте.

Зато кокон все больше походил на тесто, а тесто принимало уже вполне узнаваемую форму: продолговатый пирог с защипами в середине. Но теперь ведь надо как-то его испечь?

– Не забудь вытащить руки, иначе поджаришься, – заметил Ральф.

Он отошел на шаг и теперь лишь наблюдал за моими действиями, время от времени то нюхая цветок на миндальном дереве, то отправляя в рот ягоду тутовника. А у меня уже во рту пересохло.

– К сожалению, креадор не может отвлекаться в процессе творения, – с сочувствием произнес Ральф. – Иначе получится некачественно.

Стараясь не думать о том, что «мог бы не дразнить», я осторожно, выскальзывающими движениями, постаралась переместить кисти так, чтобы поддерживать пирог снизу, а не изнутри. К моему удивлению, у меня получилось неплохо. Ральф одобрительно кивнул. Оставалось самое сложное: печь. Не придумав ничего лучше, я поднесла свое творение к лицу и дунула, словно задувая свечи на торте. Поверхность пирога подернулась легким дымком, а больше ничего не произошло.

– Нет, так неправильно, – снисходительно заметил Ральф. – Ты же не дракон огнедышащий, верно? Жар должен исходить от тебя иным способом.

– Каким? – быстро спросила я.

– Не знаю, – покачал головой Ральф. – Можешь знать только ты.

Солнце поднялось уже достаточно высоко, и его лучи проникали к нам, за стену. Но тепла не хватало – может, из-за того, что мы находились высоко в горах, может, потому, что лето подходило к концу. Еще месяц – и мы простимся с ним. Но тепло, жар, огонь сейчас – я отчаянно нуждалась в них, а значит, надо как-то получить хотя бы искру. Зажечь.

На миг я представила себя почему-то кремнем. Не спичкой, не свечой. Не факелом. А кусочком камня, ударяющим о другой камень. Я вздрогнула всем телом, явственно ощутив этот удар, – и искра вылетела! А за ней еще. И еще. Меня трясло, но я не отводила взгляда от своего «изделия» и видела, как подгорают и обугливаются те участки, куда упали искры.

– Бренна, Бренна, – озабоченно покачал головой Ральф и аккуратно принял из моих рук то, что могло бы стать пирогом, – но, видно, не судьба. – Достаточно.

Он сделал жест, как будто складывает пирог пополам. И пирог действительно сложился, исчезнув, а потом Ральф словно бы выпустил из рук невидимую птицу, подбросив вверх.

– Ну все, мана рассеялась. Точнее, она теперь снова вокруг нас.

– У меня ничего не вышло, да? – упавшим голосом спросила я.

– Я бы так не сказал, – Ральф задумчиво почесал подбородок. – В тебе, без сомненья, есть талант креадора. И способность управлять даром – тоже. Но мне пока неясно, как заставить подчиняться тот огонь, что горит в тебе.

При этих словах он посмотрел мне в глаза. Его пронзительный взгляд, казалось, хотел добраться до самых потаенных глубин моей сущности. Как я выдержала этот взгляд, не знаю.

– А сейчас отдохни, Бренна, – я слышала его голос словно издалека. – Первый раз это бывает тяжело. Продолжим позже.

Откуда ни возьмись, прямо передо мной возникла резная скамеечка. Повинуясь жесту Ральфа, я опустилась на нее и тут же почувствовала, что почти лишилась сил. Если я от такой малости буду слабеть, как же мне удастся творить настоящие, большие миры? Да я же просто умру!

Ральф улыбнулся уголками губ.

– От этого не умирают, не беспокойся, Бренна. Увидимся!

И быстрым шагом он направился в дом.

Чем быстрее я научусь ставить заслон, чтобы спрятать мысли, тем лучше.

Руки гудели от напряжения, я осторожно потрясла ими и осмотрелась. Даймонда во дворе не было, остальные четверо студентов занимались каждый своим творением. Ближе всех ко мне стояла Этель, но то, что это она, я поняла не сразу. Вокруг Этель бушевали волны, и то и дело поднимались из воды башни из серого камня, одна выше другой. Она вертелась в середине всего этого и быстро перебирала руками – казалось, море выплескивается у нее из-под пальцев. У меня захватило дух – вот это действительно уровень! Сразу видно, что выпускник, уже почти настоящий креадор. А что я? Кусок теста не смогла испечь, чуть не спалила. Правда, внутренний голос тут же возразил, что Этель учится десять лет, а я пришла только что. Но ведь и я не новичок – я маг-профессионал! Пусть и не креадор. Сердито стиснув зубы, я продолжала любоваться на «морские пейзажи» Этель. Изредка среди волн мелькал парус или проносилась чайка. Один раз мне даже посчастливилось увидеть нос корабля – совсем ненадолго. Я даже не успела разобрать, парусник это или, может быть, пароход. Ну что ж, каждому свое. Интересно, что у других. Почувствовав себя немного отдохнувшей, я встала и двинулась к центру двора, где колдовала Сара. Рядом с ней ничего не было видно, но при этом она так красиво двигалась, почти танцуя, извиваясь, словно гибкое растение, и время от времени словно бы обращаясь к солнцу, протягивая руки, что все это не могло пропасть даром. Подойдя ближе, я поняла, что не ошиблась, ощутив едва заметный запах горящего сандала. Еще два шага – запах усилился, а потом исчез. Зато появился другой, более сладкий: ваниль. Я остановилась и вдыхала, пока не улетучился и он, а на его место пришел более сильный аромат – гвоздика. Дальше запахи пошли хоть и знакомые, но я не знала названий. Они то появлялись и исчезали внезапно, то переходили один в другой постепенно, как цвета радуги. Иногда мелькало что-то знакомое, как, например, карамель. Иногда – совсем уж неизвестное, пряное, с легкой горчинкой, от чего кружилась голова. Наконец появился терпкий, пьянящий, дурманящий аромат, он словно звал за собой. Я невольно сделала шаг вперед. И еще один. И еще. Я подошла уже совсем близко к Саре.

– Эй! Остановись, фейри.

Я очнулась, взгляд прояснился. Сара все так же танцевала, но вокруг нее уже не было облака из запахов. Я перестала их ощущать. Зато я увидела, что ко мне спешит Даймонд.

– Отойди!

Он схватил меня за руку и буквально оттащил в сторону. Я ойкнула: его пальцы больно впились в кожу, теперь на предплечье будет синяк.

– Ты что, не знаешь, что приближаться к креадору во время творения опасно? Ты маг или школьница? Зачем ты к ней полезла?

Кровь бросилась мне в лицо, слезы были уже близко, но я не дала им воли, с трудом сдержавшись. Ну почему он так со мной?! Что я сделала?

– Не понимаешь? – Даймонд развел руками. – Еще чуть-чуть, и тебя затянуло бы в ее мир. Что за странное легкомыслие!

– Тоже мысли читаем, да? – я поспешила разозлиться, пока не начала думать что-нибудь лишнее.

Пыл Даймонда моментально утих.

– Нет, – выплюнул он. – У тебя все на лице написано.

– А, так ты читаешь мимику? – не отставала я, желая закрепить свой успех. Похоже, неумение читать мысли – его слабое место, так не будем же давать ему возможности вновь почувствовать себя королем. А то ишь, строит из себя! – Может, с тобой вообще лучше общаться на языке глухонемых?

– А ты умеешь? – неожиданно улыбнулся он.

– Нет. Я как все люди. Картинки, звуки, запахи. Почему-то у Этель – картинки, а у Сары – запахи. Не просветишь школьницу, с чем это связано? – язвительным тоном поинтересовалась я, но потом добавила уже обычным: – Мне правда любопытно.

Он стоял, широко расставив ноги, и с все возрастающим интересом пялился на меня. Нет, не на грудь, не на ноги. Он смотрел на меня, как на неопознанный объект.

– Ты почувствовала запахи вокруг Сары? – наконец спросил он. – И видела картинки у Этель.

Последнее было сказано уже утвердительно.

Я кивнула.

– А у Джона и Рихарда ты тоже…

– До них я еще не дошла, – перебила я его.

– Угу, – кивнул он, словно своим мыслям. – И не дошла бы, если бы я тебя не вытащил. Тебя прельстила восточная сказка, в которую ты чуть не попалась. Впрочем, Сара бы заметила тебя, конечно. Но не факт, что сразу помогла бы. Дала бы побарахтаться.

– Почему ты так плохо думаешь о людях? – нахмурилась я.

– Я думаю о людях, исходя из их поступков, – резко сказал Даймонд. – Ты можешь придерживаться другого принципа, если желаешь. Но имей в виду, что не всегда рядом найдется тот, кто вовремя вытащит тебя из кокона собственных заблуждений.

Я хотела было сказать в ответ что-нибудь хлесткое, но ничего подходящего, как назло, в голову не приходило. А чем больше я смотрела на Даймонда, тем меньше мне хотелось продолжать перепалку.

– Тебе было бы полезно, для сравнения, посмотреть, как работают другие креадоры. Если хочешь, дойдем до Джона, – внезапно миролюбиво предложил он.

– Хочу! – откликнулась я.

С какой стати отказываться?

– Тогда идем. Вон он…

Джон копошился в дальнем углу двора, за кустами боярышника. Даймонд двинулся быстрым шагом, я семенила за ним. Наконец впереди послышалось журчание ручья. Я вытянула шею, стараясь разглядеть источник или хотя бы лужицу, но безрезультатно. Наконец мы протиснулись в узкую щель между кустами, и я поняла, откуда исходит звук. Стена отбрасывала тень, и солнце почти не попадало сюда. Только полоска света лежала на земле, на ней и стоял Джон. Он свистел. Но это был не простой свист. Сначала мы слышали журчание воды, потом стрекот кузнечиков, пение соловья. Слышали свист ветра и треск ломающихся веток, словно дикий зверь ломился через чащу. Мы стояли довольно долго, у меня затекли ноги. Наконец, словно издалека, донесся трубный глас – это сообщал о себе лось.

Мы с Даймондом посмотрели друг на друга.

– Ты так умеешь? – спросила я одними губами.

– Нет, – ответил он внезапно охрипшим голосом. – Я умею лучше.

Он сделал шаг ко мне. Я невольно попятилась, но за спиной у меня был куст боярышника, и отступать было больше некуда. Даймонд приблизился вплотную. Я дернулась было в сторону, но он быстро вытянул руку, схватившись за ветку. И с другой стороны – тоже. Я оказалась словно у него в плену.

– Стой, фейри, – почти прошептал он, хотя я и так стояла, не в силах шевельнуться. Сердце будто стучало в большой барабан. От Даймонда веяло теплом и силой. И еще чем-то… первобытным. Необузданным.

– Здесь… Джон, – пискнула я.

– Он нас не видит и не слышит, – невозмутимо ответил Даймонд.

Он слегка наклонился ко мне. И я, не выдержав, закрыла глаза. В следующую секунду я почувствовала его дыхание – так близко, что у меня едва не подкосились ноги.

Его губы накрыли мои. Требовательные губы. Очень горячие, как ветер в пустыне. Казалось, их обладатель много-много дней мучился жаждой, и вот наконец прильнул к колодцу. Пил жадно и никак не мог напиться. И хотя мне больше всего на свете хотелось утолить эту жажду, больше всего на свете хотелось, чтобы это не прекращалось, я вдруг вспомнила об Этель. А еще – о Дейзи. И каким-то невероятным образом нашла в себе силы оттолкнуть его обеими руками.

Даймонд ничуть не смутился. Он лишь вопросительно посмотрел на меня.

Я открыла было рот, чтобы… спросить? возмутиться? Но тут совсем близко, за кустами, раздался голос Ральфа:

– Бренна, куда ты подевалась?

– Вот демон, – тихо выругался Даймонд. – Не очень хорошо, если он обнаружит нас тут.

– Боишься? – небрежно, как мне казалось, поинтересовалась я.

На самом же деле я еще не пришла в себя после его поцелуя, заставшего меня врасплох.

– О тебе беспокоюсь, между прочим, – возразил Даймонд.

Но я не очень-то ему поверила.

Шаги Ральфа слышались уже совсем рядом. Несомненно, он шел сюда. А ведь он и в самом деле может разозлиться и начать мстить, если обнаружит нас вдвоем.

Джон все еще пребывал в своем мире. Теперь вокруг него гремел невидимый водопад. В другое время я бы непременно восхитилась, но сейчас момент был уж больно напряженный. Еще миг – и Ральф заглянет за кусты.

– Делать нечего, – вздохнул Даймонд, сделав излишне трагическое лицо. – Доверяй мне и ничего не бойся!

Он схватил меня за руку, и… Я и представить не могла, что случится потом! Мы шагнули прямо в грохочущие звуки! И через секунду я поняла, что это уже не просто звуки.

Мы очутились внутри водопада! Со всех сторон – стены воды, ничего больше не видно. А мы посредине, и ни одна капля не попадает на нас. О такой романтике я даже не мечтала. Да что там! Еще вчера я и не подозревала, что в моей жизни возможно что-то подобное.

– Как ты это сделал?!

Не знаю, чего в тот момент во мне было больше: ужаса или восхищения. Во всяком случае, руку Даймонда я не отпускала.

Его рот сам собой расползся до ушей.

– Только не пытайся повторить сама, ладно? Опасно, вообще-то. Я просто уже много раз это проделывал, так что…

Ну что за клоун! Меня от Сары оттащил силком, а сам тут же ринулся в мир Джона. И меня за собой потянул. Ну ясно, чего уж: любитель дешевых трюков!

– А если Джон нас сейчас отсюда выкинет? – прошипела я.

– Если не будешь привлекать внимание, не выкинет. Примет за рыбу. – И, видя мой гневный взгляд, Даймонд добавил: – За говорящую рыбу!

Тут уж я не нашлась, что ответить. Нет, это неслыханно!

– И вообще, нашла, о чем беспокоиться. Наша главная забота – как отсюда вылезать.