Онлайн чтение книги Моя реинкарнация в отомэ-игру в качестве главной злодейки... I Reincarnated into an Otome Game as a Villainess With Only Destruction Flags...
Глава 4. Поступь Разрушения

— Ну, как всё прошло? То есть с «Fortune Lover». Ты уже поиграла? — спросила моя отаку-подруга, Аттян с лёгкой ухмылкой во время обеда.

— Я прошла высокомерного принца и плейбоя, но я всё ещё не могу совладать с тем ужасным принцем-садистом… Соперница, та барышня-злодейка, слишком много мешает!

Кажется, ухмылка Аттян стала шире, пока я вздыхала, жалуясь на мои неудачи: «Хе-хе. Я уже прошла все руты!»

— Э?! Все из них?! Уже?

— Ага! Четыре возможных любовных интереса покорились мне, но я также прошла рут со скрытым персонажем! Всё пройдено! — сказала Аттян с незыблемой улыбкой на лице. Ещё раз я смотрела на свою отаку-подругу с вновь приобретённым уважением.

— Ах… как и ожидалось от тебя, Аттян… Ты такая быстрая! Погоди… там есть скрытый персонаж, как и ожидали?

— Да. Если ты пройдёшь все руты четырёх основных героев, тогда скрытый появится. Так… ты хочешь узнать, кто он? Хочешь?

— С-Стоп! Не говори мне… никаких спойлеров! — говорила я, закрывая уши.

Аттян лукаво улыбалась, медленно наклоняясь, как она это обычно делала: «Скрытый персонаж — это…»

— Не-е-е-ет! Ла-ла-ла! Я ничего не слышу.

— Юная госпожа, уже утро. Прошу, проснитесь.

— Н-Нет… Я не хочу… Я не хочу слышать это!..

— Юная госпожа. Прошу, перестаньте бездельничать. Если вы вскоре не проснитесь, то пропустите свои утренние занятия.

— …Хнн?..

Моя личная горничная, Энни, была первой, кого я увидела, открыв глаза. Точнее, это была Энни, упиравшая руки в бёдра в довольно внушительной позе.

— Ах… Энни. Доброе утро.

— Да. Доброе утро и вам тоже, юная госпожа. Если вы действительно проснулись, тогда, прошу, сделайте соответствующие приготовления.

Глядя на Энни, что пробиралась через комнату и подготавливала то одно, то другое, я начинала потихоньку вспоминать сон. Винтики в моей голове едва начали шевелиться.

— Такое чувство, что у меня… только что было что-то правда… важное. Сон…

— …Сон, юная госпожа? — спросила Энни, заметив моё бормотание.

— Да… сон, что у меня был… вот прямо сейчас. Почему-то у меня такое чувство, что это правда важный сон… Но естественно, мы обычно забываем сны сразу же после пробуждения…

— …Так ли это? Я слышала, как вы говорили во сне, юная госпожа… но мне, по правде, показалось, что это не очень важно.

— Хм-м? Так ли это? — Тогда, возможно, это было просто… моё воображение? Это не хорошо. Я не могла вспомнить, что это за сон был. Хотя если Энни говорит, что это не важно, то, вероятно, это не важно.

Неужели я просто вообразила, что это важно? Может, я просто усложняю?.. Не имея другого выбора, кроме как прийти к такому решению, я начала подготавливаться к утренним занятиям в академии.

Не успела я понять, как уже полгода миновало с моего поступления в Академию Магии. Пора на дворе тоже стала меняться — вскоре цвета осени уступили место холодным ветрам зимы.

Сейчас мы с Марией были близкими подругами, с главной героиней «Fortune Lover». И я также стала ближе кое с кем из моих одноклассников, не входящим в студенческий совет. В конце концов, я очень привыкла к жизни в Академии.

Конечно, я обнаружила себя, борющейся с моей постоянной сонливостью, моя магия тоже ещё не распустилась. Другими словами, всё шло просто замечательно. Сколько бы тестов и экзаменов ни выдавала академия, всё, что мне нужно было сделать, это посмотреть на заметки моей подруги, изучить то, что могла, и тогда я сдавала на средние отметки.

Нико и президент, в частности, были довольно хороши в моём наставлении по различным предметам, и я была очень обязана им обоим. У меня действительно появилось очень много чудесных друзей.

Дела на поле шли хорошо, и я медленно совершенствовала свою технику бросания метательных змей. Как по мне, я полностью подготовилась к любому роду приближающихся Катастрофических Концов.

Однако было кое-что, чего я не могла определить — самая важная информация: на кого направлен любовный интерес Марии. То же самое было и со всеми другими возможными любовными интересами. У меня не было идей, кто им нравился, что было тревожно, учитывая, что информация, о которой идет речь, может сильно повлиять на события в будущем.

Не важно, сколько раз я спрашивала Марию, в кого она влюбилась, она всегда переводила тему разговора, отвечая: «Я очень уважаю тебя, леди Катарина».

Мария не понимала, что она была неимоверно популярная. «Парни в Студенческом Совете все ошеломлены твоим шармом, Мария!» — говорила я.

— Это почти невозможно, леди Катарина. В конце концов, там уже есть кто-то ещё, кем все очарованы, — говорила Мария с заметным удивлением на лице.

Как это могло быть вообще возможно? Обаятельные любовные интересы « Fortune Lover » оставили Марию, и вместо неё поглядывают на кого-то другого?.. Не существует такого человека.

Хотя я действительно думала, что Мария, как обычно, делает всё возможное, но я предполагала, что это не что иное, как её черты главной героини. Особенно, её впечатляющая способность быть «дремучей» и испытывать творческие «недопонимания».

Даже Кит, что помогал мне, когда я исследовала Марию некоторое время назад, пробормотал: «Правда… какой дремучей ты можешь быть?» Судя по его словам, я предположила, что даже Кит понимает, что уровень дремучести Марии на совершенно другом уровне. Даже возможному любовному интересу будет трудно справиться с этой… дремучестью.

Итак, я продолжала свою мирную жизнь в академии, где всё идёт хорошо, кроме одного вопроса: кто нравится Марии и остальным. Возможно, именно поэтому это было такой неожиданностью.

Наконец-то… шестерёнки пришли в движение. Игра шла полным ходом.

В обеденный перерыв, в особенно холодный день, я направлялась в кафетерий с моими несколькими одноклассниками.

Обычно мои друзья, брат или члены студенческого совета были возле меня. Однако сегодня они казались чем-то занятыми и сказали мне, что они присоединятся попозже.

Оглядываясь назад, можно сказать, что именно с этого всё и началось — где всё было… другим. Все из моих друзей в совете были заняты в это время, и все они не смогли пойти на обед, так как им нужно было окончить дополнительную работу. Хотя иногда такое случалось, я никогда не сталкивалась со случаем, чтобы они все отсутствовали одновременно.

В то время я почти не сомневалась в таком повороте событий. Мой ум был переполнен мыслями о блюдах, что сегодня подадут в кафетерии. Вот тогда-то всё и свершилось — совершенно неожиданно, без предупреждения, когда я неспешно входила в кафетерий.

— Катарина Клаес. У нас есть парочку важных вещей, которые стоит обсудить. — Стоявшей предо мной, пока я делала первый шаг в кафетерий, была барышня высокого положения в обществе.

Точнее, она была одной их тех, что рассматривалась как невеста для Джареда — по крайней мере, пока я ни появилась на сцене. В то время как она часто шипела оскорбления на меня вполголоса и проводила большую часть своего времени, посматривая на меня, я никогда не замечала, чтобы она говорила со мной с глазу на глаз.

Однако с такими же косыми глазами и тонкими губами она разделяла со мной схожую злодейскую внешность — и в какой-то момент я даже думала о ней, как о каком-то товарище по злодейскому лицу…

Зловещая студентка прищурила глаза, как бы подчеркивая свои качества антагониста. Она также отказывалась двигаться с того места, где стояла. Не в состоянии понять ситуацию я могла лишь стоять как вкопанная, вопросительно глядя на барышню.

Тогда я заметила дюжину или примерно столько же других учащихся за ней — и, как их главарь, эти девушки тоже смотрели на меня. Ожидаемо, что ученики за её спиной были теми, кто часто сплетничал за моей спиной.

Кажется, эта сцена была чем-то… знакома.

— Катарина Клаес. Мы разоблачим ваши многочисленные злодеяния прямо здесь и сейчас! — изрекла барышня предо мной, её голос громким эхом отразился по стенам кафетерия.

При нормальных обстоятельствах кафетерий был бы ульем активности — естественно, учитывая, что половина популяции академии обычно собиралась здесь в это время. Однако сейчас в помещении было тихо, и я внезапно почувствовала, как все взгляды посетителей были направлены на меня.

Будто удовлетворившись такими событиями, губы девушки чуть-чуть приподнялись. Всё, что я могла, лишь стоять и смотреть, слишком ошеломлённая, чтобы говорить, внезапно оказавшись в центре всего этого.

Мои многочисленные злодеяния?.. Но что это могло быть? Мои метательные змеи? Но я же не бросила их в других. Я не думаю, что делала что-то, что могло бы причинить неприятности…

Или потому, что я вспахивала поле на землях академии? Что я занимаюсь сельским хозяйством в таком престижном месте, как это?.. Что-то вроде этого?

Однако барышня предо мной не беспокоилась о том, что я потерялась в мыслях, просто продолжила свое выступление.

— Вы, старшая дочь герцога и невеста Принца Джареда, были замечены в злоупотреблении своей власти и общественным положением в различных инцидентах, используя свои привилегии, чтобы ущемлять тех, кому ничего не остаётся, кроме как сгибаться под вашей волей! Не только это, вы также измывались над, обладательницей Магией Света, и любимым членом студенческого совета! Раз за разом вы подвергали Марию ужасным издевательствам и запугиваниям!

— ?!

Её формулировки напоминали мне конкретный момент — и тогда я вспомнила… что всё это я уже где-то видела.

Это было тем событием, свидетелем которого я была бесчисленное количество раз, когда играла в «Fortune Lover» — публичное обвинение Катарины Клаес. Здесь, множество грехов и злодеяний Катарины, злодейки, обнажатся, и она столкнётся лицом к лицу с публичным судом учеников.

Подумать только, что всё это время я была начеку, усердно избегая все виды Плохих Концов… а здесь я оказалась в самом центре этой ужасной ситуации.

Я тупо уставилась на барышню предо мной, всё ещё в ошеломлении. Все глядели на меня с лицами, наполненными противоречиями.

Но тогда… что-то во всём этом было… не так. В то время как это событие было безошибочно «Публичным Обвинением Катарины Клаес», те, кто обвиняли её в этих злодеяниях, были не кто иные, как члены студенческого совета — другими словами, все потенциальные любовные интересы «Fortune Lover».

В случае Джареда, он должен был стоять перед Марией, будто щит для неё. В случае с Китом, он делал бы это вместо него — но в любом случае, я не видела никаких признаков их присутствия сейчас.

Я была озадачена. Почему эти барышни стояли там, где должны стоять члены студенческого совета, и почему они обвиняли меня в этих предполагаемых злодеяниях?

— Притворство дурочкой не поможет вам! У меня есть доказательства ваших злодеяний прямо здесь, в моих руках! У нас даже есть свидетели!

Сказав это, девушка поднесла стопку бумаг к моему лицу, прежде чем слегка наклонить голову, жестикулируя одной из её подчинённых, что всё ещё глядела на меня.

Написанное на бумаге было бесчисленным количеством случаев издевательств и пагубного поведения, направленного к Марии. Я не могла, конечно, вспомнить ни одного из этих случаев, но на этих бумагах я была изображена виновницей и исполнительницей этих деяний. В качестве дополнения, так называемый свидетель заявил, что видел, как я несколько раз причиняла вред Марии.

Поскольку обвинения быстро сыпались на меня, я, как и все студенты в кафетерии, могла только слушать в ошеломлённом молчании. Вскоре напряжённый покров тишины накрыл кафетерий.

Учащиеся академии, казалось, одновременно задержали дыхание, будто в ожидании какой-то реакции. И затем пришли они — Мария и мои друзья детства, члены студенческого совета. Войдя из входа напротив моего, они оказались позади толпы барышень, обвинявших меня, и вскоре подошли к нам.

— Что именно происходит здесь? — произнёс Джаред посреди мучительно тихой и напряжённой атмосферы. Он вопросительно глядел на барышень и меня.

В ответ барышня, что была той, подающей надежды на статус невесты Джареда, изложила мои различные предполагаемые злодеяния ещё раз точно, как прежде.

Члены студенческого совета предо мной — лица моих друзей детства, моего сводного брата, и даже Марии стали медленно меняться. Ах, именно так было во время Публичного Обвинения Катарины Клаес… Однако при нормальных обстоятельствах только Джаред и Кит должны быть здесь…

Текущие эмоции Марии были точно, как в «Fortune Lover», когда она стояла позади Джареда или Кита.

В первоначальном сеттинге «Fortune Lover»Мария бы набралась смелости — и с непоколебимым взглядом вышла бы из-за спины Джареда или Кита, противопоставила бы себя злодейке Катарине, чьи злые деяния наконец-то раскрылись. И тогда бы сказала…

— Это правда, и ничего кроме правды! Леди Катарина Клаес всегда издевалась и измывалась надо мной!

Студенты в кафетерии, в свою очередь, были бы в восторге от доблестного поведения Марии, её немой силы и мужественной позиции.

Пока я вспоминала сценарий «Fortune Lover», барышня наконец-то отбарабанила свой длинный список обвинений. И тогда точно, как в игре, Мария сделала шаг из тени, появляясь в первых рядах толпы.

Учитывая пробудившиеся воспоминания моей прошлой жизни, я не была как первоначальная Катарина Клаес. В отличие от неё я ничего не сделала плохого. Даже при этом… всё действительно развивалось так же, как и в игре. При таком темпе я вскоре должна столкнуться лицом к лицу с Катастрофическим Концом. Я либо буду изгнана из королевства… либо вскоре буду убита любовным интересом Марии.

Лежит ли сейчас у меня метательный змей в кармане?.. Если я буду изгнана из королевства, мне позволят хотя бы собрать с собой мою любимую мотыгу?..

Глаза Марии наполнились непоколебимой волей, прямо как в моих воспоминаниях. И затем, неторопливо, она изрекла:

— Это ложь! Эти обвинения не более чем ложь и клевета! Я никогда не подвергалась ничему такому от Леди Катарины Клаес! — Её величественный голос эхом отразился в безмолвном кафетерии.

И затем Мария направила свой взор на барышень, будто ограждая меня от беды. «Придумывать ложные обвинения вроде этого… как вы смелите оскорблять того, кто мне так дорог?!» — произнесла таким голосом, которого я прежде не слышала — стальным, решительным голосом.

Хотя барышни поначалу замерли на неслыханную реакцию Марии, но вскоре они возобновили атаку: «О чём вы говорите, Мария Кэмпбелл! Мы делаем это для вас! Мы обнажаем злодеяния Катарины Клаес из уважения к вам!»

— Верно! Это не ложь или клевета! У нас есть письменные доказательства, показание, и даже свидетель! Вы были одной из тех, что были обмануты этой злой женщиной!

— Верно! Быть обманутой такой отвратительной женщиной… как печально, как грустно! Мария Кэмпбелл… МЫ ваши союзники, — продолжали гнуть свою линию барышни, каждая смелее предыдущей.

— Но увы… утверждать, что опосредованные улики, подобные этим, являются реальными? Очень забавно, не так ли? — сказал Джаред, держа пачку бумаг в руке.

Хотя Джаред высказал предположение, что ситуация забавная, но не было ни единого следа на улыбку на его лице. Напротив, его эмоции были безжизненными, почти жуткими. Если бы обычно неэмоциональный Нико произнёс эту фразу, это было бы одно. Но это был Джаред, мы говорим о… Джареде, у которого всегда улыбка на устах.

Безжизненное выражение лица Джареда, а также медленно расширяющаяся аура давления, которую он вызывал, вскоре заставили шумных барышень вообще замолчать. До недавнего времени они с такой охотой болтали. Однако сейчас они поджали свои губы, глядя на него с явным страхом.

— В любом случае… для моей простодушной и чистой Сестрёнки было бы почти невозможно совершать такие специфические и детальные издевательства. Если можно так выразиться… Я обычно провожу своё время подле Сестрёнки. Однако я не припомню, чтобы я видел этого вашего свидетеля… ни разу. Вы действительно видели мою Сестрёнку, Катарину Клаес, совершающую эти необычные деяния?.. — сказал Кит, оторвавшись от бумаг с подробными обвинениями.

На его лице была холодная улыбка — такую я не видела доселе. Одного взгляда Кита было достаточно, чтобы заставить так называемого свидетеля отступить на несколько шагов с непроизвольным писком с её стороны.

— Честное слово! Катарина бы никогда не поступила так! Как Господин Кит и сказал — Леди Катарина действительно незатейлива и чиста! Она просто не способна к таким запутанным и сложным планам! — изъявила Мэри, напряжение появилось на её лице.

Немедля, Алан высказался тоже, в его обычной бесцеремонной манере: «Всё так, как она говорит! Не может быть, чтобы эта дурочка спланировала что-то такое сложное! Она тупая, ясно?! Всё, на что она способна, это столкнуться лицом к лицу с вами в искреннем тет-а-тет!»

Следующая вмешалась София: «Именно так!.. Латина никогда бы не сделала такого… замыслить что-то за чьей-то спиной?! Она на такое не способна! Леди Катарине просто не хватит навыков, чтобы действовать так!»

— Хорошо сказано, — добавил Нико.

Хотя казалось, что все меня защищали от этих беспочвенных обвинений… но почему-то я не могла не чувствовать, как они сильно недооценивают мои способности…

И затем, вскоре после того, как мои друзья произнесли свои заявления, знакомые голоса нескольких одноклассников зазвучали в кафетерии.

— Да! Леди Катарина никогда бы не поступила так!

— Леди Катарина издевается над другими студентами? Немыслимо!

Зазвучали голоса, один за другим. Вскоре они стали громче, хлынув со всех углов комнаты. И затем…

— Как все говорят! Леди Катарина не из такого рода людей, что издеваются или вредят другим! Хотя обвинения и детали, написанные на этой бумаге — насчёт издевательств надо мной, правда… Леди Катарина ни в коем случае не была виновницей! По существу, Леди Катарина лично защищала меня от таких издевательств, раз за разом! И ещё… я чётко помню лица тех, кто действительно издевались надо мной и пытались причинить мне вред. Если правда требуется, возможно, я могу назвать их, одним за одним, здесь и сейчас…

Будто она была кем-то другим. Обычно вежливая, спокойная и успокаивающая Мария… сейчас мужественно опровергала обвинения, направленные на меня, отгоняя их одну за другой. Краем глаза я заметила, как несколько людей, сидящих в кафетерии, медленно побледнели.

При близком рассмотрении несколько дворянок, что обвиняли меня, отреагировали похожим способом, склонив головы. Теперь девушки явно оказались в невыгодном положении. Не в состоянии больше продолжать обвинения их голоса медленно утихали, резкий контраст с их первоначальными голосами. Вскоре они вышли из кафетерия.

Немедля, Мария подошла ко мне, чтобы успокоить меня, пока я молчала в течение всего испытания. «Леди Катарина, ты в порядке?» — спросила она, глядя мне прямо в глаза с резко выраженной тревогой.

Я низко кивнула. «Да… вполне. Хм… Спасибо вам всем». — Сказала я своим друзьям так же, как и другим моим одноклассникам, что заступились за меня.

—Нет… На самом деле, я прошу прощения, Катарина. Что не был подле тебя, когда это началось, — сказал Джаред, кладя руку на моё плечо.

— Извини, что мы опоздали, Сестрёнка, — добавил Кит, поступив так же.

Прежде чем я поняла, напряжение в плечах медленно, но верно спало. И вместе с этим раздался глубокий, знакомый рёв. Казалось, что мой желудок, всё ещё не отобедав, подошёл к своей грани.

— Я бы никогда не подумал, что эти девушки посмеют поступить так с Катариной.

— Согласен, Принц Джаред. Хотя это действительно верно, что они смотрят на Сестрёнку как на какого-то врага… Я не думал, что они зайдут так далеко.

— Да. Даже если бы она была такой, как они утверждали… она всё ещё старшая дочь герцога. Оскорблять её… опасно для них самих. Я имею в виду не только их положению. Они не похожи на тех, кто зайдут так далеко.

— Также есть вопрос к этим доказательствам … не важно, с какой стороны посмотреть, я не могу поверить, что эта маленькая группа в состоянии на такое. В частности, в этот… уровень изготовления, он слишком высокий.

— Как Леди Мэри сказала… Не думаю, что эти студенты… способны создать такие хорошо продуманные куски фальшивых улик...

— …Также странно, что нас всех вызвали одновременно для выполнения различных поручений.

В то время как я, наконец, смогла взяться за свой заслуженный обед, мои друзья, казалось, были вовлечены в какой-то трудный разговор. Однако я была просто счастлива, что пережила Публичное Обвинение Катарины Клаес, и в свою очередь избежала Катастрофического Конца.

Учитывая, что сюжет «Fortune Lover»официально оканчивается во время выпускной церемонии, следующей весной, я всё ещё не могу ослаблять свою бдительность… Но даже так, я выбралась из этой ужасной ситуации благодаря помощи каждого. Это было воистину прекрасно.

Я была поглощена своими мыслями и не заметила, как Мария молчала одна, будто думая то об одном, то о другом. С окончанием обеда все просто вернулись к дневным урокам… тогда Мария неожиданно произнесла.

— Кое-куда… мне бы хотелось отлучиться. Прошу вас, идите вперёд.

— Должна ли я пойти с тобой, Мария? — Хотя казалось, что хулиганы больше не будут беспокоить Марию, но я всё ещё спрашивала её, беспокоясь за неё.

— Нет… ничего такого. Я позабочусь о себе сама. Прошу, иди дальше, — сказала Мария, решительно отвергнув моё предложение.

Возможно, у неё боли в животе? Нужно ли ей воспользоваться уборной? Возможно, её не стоило есть так много во время обеда…

— Хмм. Тогда всё в порядке. У нас не так много времени до начала дневных занятий, так что не забудь быстро вернуться.

— Конечно, Леди Катарина, — ответила Мария со своей обычной улыбкой, прежде чем направиться в противоположное направление.

После этого я очень сожалела, что не пошла с Марией.

Хотя я попросила её вернуться как можно скорее, но в классе её нигде не было. Предположив, что ей нехорошо, я решила проверить лазарет, но там и следа её не было.

После этого мы все искали Марию… но сколько бы мы ни старались, мы не могли её нигде найти. Будто Мария Кэмпбелл растворилась в воздухе после того, как наши пути разошлись в конце обеда.

Шёл второй день после внезапного исчезновения Марии. Хотя мы с друзьями отчаянно искали её по всей академии, но мы не смогли найти никаких следов пребывания Марии — даже единственной улики.

Всё, что я могла, это паниковать, в моей голове царил хаос из-за истерики. Почему я просто не пошла с ней?.. В ближайшие дни я ещё больше пожалею о своем решении.

— Вот. Выпейте и согрейтесь. Вы выглядите ужасно, Леди Катарина, — сказал президент студенческого совета, подавая мне чашку свежезаваренного чая.

— …Искренне благодарю вас. — Сказала я, грациозно принимая чашку. У чая был такой нежный вкус, и вскоре тепло растеклось по моему телу.

Я, как обычно, была в палатах совета. Я глядела на стул, на котором обычно сидела Мария. Обычно президент предложил бы мне чаю, а Мария домашней выпечки, оба с улыбкой. Однако… эта улыбка теперь явно отсутствовала.

— У Марии Кэмпбелл здоровая голова на плечах, и она обладает сильной Магией Света. Я уверен, она будет в порядке, — сказал президент, пытаясь успокоить меня, пока я не сводила глаз с пустого стула — со стула Марии.

Президент помогал нам в её поисках и даже пытался подбодрить меня своим вечно нежным голосом. Даже так, он проявлял ко мне столько внимания.

Я не думала, что я была единственной страдающей… Я видела, как мои друзья чувствовали то же самое. В конце концов, президент тоже был очень близок к Марии. Не было никакой возможности, чтобы он не страдал от такого развития событий.

Даже так, если быть внимательной, он хлопотал о том, чтобы подбодрить меня. Погружение в сожаления и впадение в депрессию ничего мне не даст. Я должна отложить эти чувства в сторону и сделать всё возможное.

Я определённо найду тебя. Прошу… не пострадай. Дождись меня… Мария.

Наступила ночь третьего дня, как Мария исчезла. После окончания моей вечерней трапезы в общежитии, я направилась к моей комнате, чтобы подготовиться к завтрашнему дню. Затем Джаред пригласил меня в своё жилище с суровым лицом.

Вряд ли это было время для светских визитов — но более того, суровое выражение лица Джареда вселяло в меня чувство страха.

— Что такое, в такой час?.. Не говори мне, что… Есть новости насчёт Марии?.. — спросила я дрожащим голосом, как я делала.

Джаред лишь покачал головой: «Не совсем. Мы всё ещё не нашли Марию. Однако… мы нашли кое-что, что можно отнести к её исчезновению. Я решил сообщить тебе об этом как можно скорее».

— Что-то… относящее? К её исчезновению?

— Сперва… взгляни на это. — Джаред показал мне пачку бумаг — документы, возможно. Это были те же самые бумаги, что перечисляли мои предполагаемые грехи и злодеяния, те, что пихнули мне в лицо в прошедший день.

— Это… вчерашние…

— В самом деле, документы, с которыми эти дворянки столкнулись на днях. Кое-что насчёт этих бумаг привлекло моё внимание, я расследовал это дело вместе с делом об исчезновении Марии…

Джаред давно был знаком с теми барышнями, которые пытались обвинить меня в Публичном Обвинении Катарины Клаес — в частности насколько сильно они питали ко мне неприязнь. Однако у этих аристократок не было ни социального положения, ни власти, чтобы причинить мне какой-либо ощутимый вред. Таким образом, Джаред в основном решил оставить их в покое.

Несмотря на предыдущую оценку Джареда, но то, что случилось до этого, действительно причинило мне боль. Однако тут была одно несоответствие — по словам Джареда, у этих барышень не должно было быть ресурсов или навыков, чтобы создать обличительные документы, что они использовали против меня.

Джаред, не желая упускать из виду это вопиющее противоречие, очевидно, изучал этот вопрос, а также искал Марию. И затем…

— Весьма своеобразно, не так ли? Вывод очевиден — эти аристократки — не создатели этих документов.

— …Тогда что это должно означать?

— Ещё одна сторона, Катарина. Кто-то другой, а не эти аристократки, отвечал за эти документы. Но интрига нарастает; при допросе аристократки утверждают, что не помнят, как они впервые наткнулись на эти бумаги.

— Но как они могут не помнить? В этом не смысла…

— Конечно, это невообразимо. Даже я думал, что они лгали вначале, и провёл соответствующую проверку… но похоже, что они все говорят правду.

— …

Эти аристократки не знали, откуда появились так называемые доказательства. Они получили их от другой стороны? Невозможно. В конце концов, они предоставили бумаги с такой уверенностью!

Для начала выдвигать обвинения в качестве доказательств абсурдно… Неужели дворянки коллективно потеряли воспоминания насчёт этого?..

Всё с тем же суровым выражением Джаред продолжал, несмотря на мое ошеломлённое молчание: «Увы, Катарина, всё ещё сложнее… Почему-то все вовлечённые, похоже, абсолютно ничего не помнят о произошедших событиях… на весь тот день».

— …Э?!

— Вне всякого сомнения, эти девушки питают к тебе неприязнь… это очевидный факт. Однако немыслимо, чтобы они осмелились публично обвинить тебя.

Джаред был прав — эти барышни недолюбливали меня. По существу, они часто посылали мне проклятия при вздохах, если я проходила мимо них одна. Даже так, не казалось, что у них хватит мужества или, быть может, духа, чтобы действительно попытаться как-нибудь навредить мне.

В конце концов, я, Катарина Клаес, была старшей дочерью герцога и невестой третьего коронованного принца королевства. У меня было довольно много политической власти и влияния, так что половинчатые попытки причинить мне вред будут лишь иметь обратный эффект… с заметными последствиями.

В то время как дворянки принадлежали к достаточно высокому социальному положению, если сравнивать со среднестатистическими дворянами, вряд ли у кого-то из них хватило бы наглости затеять схватку с самой Катариной Клаес, тем паче на людях.

Даже так… вчерашнее событие действительно случилось. Почему-то все эти барышни были охвачены непреодолимым желанием провести «великую контратаку против ужасной угнетательницы, Катарины Клаес…» и эти чувства охватили не одну, а всех разом в одно время.

Однако, как только они вошли в кафетерий, эти эмоции, видимо, быстро угасли, все барышни, о которых шла речь, ушли, схватившись за головы, недоумевая, почему они вообще так поступили. Когда Джаред начал разбираться в этом деле, все присутствующие дворянки явно извинились за свои действия.

— Но… если то, что ты говоришь, правда, Принц Джаред, то это очень подозрительно. По факту… похоже, что этими дворянками повелевал кто-то другой… вопреки их воли.

Лицо Джареда омрачилось на мои слова. — Если бы мне пришлось говорить, Катарина… это не было бы предположением, а конкретной реальностью. Дворянки контролировались кем-то другим, конечно.

— Э?..

— Общее поведение этих девушек в то время было действительно странным…

— Н-Но… контролировались? Кем-то другим? Это…

Контролировать что-то, как земляной голем, это одно, но сейчас, живых людей?..

В любом случае я никогда не слышала о чём-нибудь, напоминавшем гипноз в этом мире. Возможно ли вообще контролировать столько людских рассудков одновременно?.. Я была в полном замешательстве.

Джаред вновь продолжал свои разъяснения, становясь суровее и суровее на вид с каждым проходящим моментом: «Контроль чужого разума, да… действительно возможно — то есть при помощи Магии Тьмы».

— …Что? Тёмная… Магия Тьмы? Существует ли вообще такая?

Из того, что я поняла, магическими элементами в этом мире были Вода, Огонь, Земля, Ветер и Свет. У тех, рождённых с магическими возможностями, силы проявляются в определённом возрасте. Этому меня учили в академии и даже наставники, что обучали меня в детстве. Это была реальность, которую понимали все.

Было лишь пять видов магии — Вода, Огонь, Земля, Воздух, Свет. Нас не проинформировали о существовании каких-либо других видов магии, даже после поступления в эту престижную академию.

— Да, Катарина. Шестая магия… Магия Тьмы. “Повелитель Тьмы”, так сказать. Те, кто обладают магией, сотканной из такой магической энергии, Темными Искусствами, способны повелевать сердцами других.

— …Но я не… Магия Тьмы? Тёмное Искусство? Я никогда не слышала о таком…

— Естественно. Магия Тьмы очень опасна. Она запрещена и часто скрыта. Только главные личности этого королевства знают об её сути и существовании.

— Опасна…

— Способность повелевать и властвовать сердцами других. Те, что попадут под этот контроль, ничего не помнят об этом. Самая страшная магия, не так ли?

Контроль над твоим собственный разумом без предупреждения… и перспектива не помнить содеянного тобой. Как и заявил Джаред — поистине ужасающая вещь.

— По существу, справедливо прийти к выводу, что барышни, причастные к этому конкретному инциденту, были под контролем кем-то, кто обладает Магией Тьмы. Другими словами Катарина… этот инцидент вполне может быть результатом того, что ты стала мишенью Повелителя Тьмы.

— …Я? Мишенью? Повелителя… Тьмы?.. Почему?

В то время как множество барышень просто ненавидели меня из-за того факта, что я невеста Джареда… было ли что-то ещё, за что я могла заслужить их гнев?

— Я не знаю причин, Катарина. У нас даже нет никаких подозреваемых. Однако… тебе бы не помешало быть осторожной. Постарайся впредь избегать передвижений в одиночку, если будешь...

— …Поняла…

Я думала, что инцидент с пристававшими ко мне барышнями уже разрешен совместными усилиями всех. Подумать только, что что-то такое зловещее скрывалось за кулисами… Но… погоди…

Почему Повелитель Тьмы нацелился именно на меня? Если их целью была действительно я, тогда почему…

— Почему тогда Мария исчезла?.. — Если Повелитель Тьмы действительно намеревался напасть на меня, Марию следовало оставить в стороне от всего этого.

— Ах, что ж… Предполагая, что целью этой мистической личности являешься ты, Катарина, Марию следовало оставить в покое. Однако… Мария Кэмпбелл — Хранительница Света.

— Да, есть такое… но какое это имеет отношение к делу?

— Говорят, что рождённые с Магией Света способны… ощущать Магию Тьмы, когда она используется. Видишь ли, они противоположности. Говорят даже, что только те, кто владеет Магией Света, способны воспринимать и распознавать Тёмные Искусства, когда они используются.

— Что?! Тогда Мария…

— Она, скорее всего, обратила на что-то внимание во время инцидента… и вступила в контакт с Повелителем Тьмы. На данный момент я предполагаю, что она была похищена этой личностью.

Повелитель Тьмы… Тёмные Искусства. Магия, что способна властвовать умами других. Это ли заметила Мария? Что более важно, куда её спрятали? У меня закружилась голова от всей этой информации, которую мне представили. Я ничего не могла понять.

Само существование Магии Тьмы было неизвестно мне до сих пор. Запрещённая магия, что часто прятали… Э? Но тогда… что случается с теми, кто рождается с Магией Тьмы в крови?

— …Но… Принц Джаред, если Тёмная Магия действительно опасна, и её часто прячут… что случается с людьми, рождёнными с ней? Они прячут свою силу до выявления? И вообще… если Магия Тьмы такая секретная, не трудно ли будет следить за этими так называемыми Повелителями Тьмы, если их силы пробудятся? — сказала я, немедленно расспрашивая Джареда дальше.

— Понимаешь ли, в отличие от других типов магии, Магия Тьмы — это не то, с чем можно просто родиться. Магия Тьмы и, как следствие, Тёмные Искусства — это… новый вид магической силы, полученный позже в жизни магически способной личности.

— Полученный позже в жизни?.. Новый тип магической силы?..

Разве магические способности и способности не определяются при рождении? Силы, что можно получить позже в жизни… что это означает?

Будто почувствовав мое растущее смятение, Джаред продолжил свои разъяснения — при этом он понизил голос: «Чтобы заполучить Магию Тьмы, нужно провести определённый ритуал».

— …Ритуал?

— Да… ритуал. Говорят, что… если в этом ритуале что-то предлагается в качестве подношения, подносящий станет Повелителем Тьмы.

— Подношение?

Джаред глубоко кивнул на мой вопрос, прежде чем поджать губы, и тогда наконец-то, глубоко вдыхая: «Понимаешь ли… согласно тому, что мы знаем о Магии Тьмы и его ритуалах, мы можем сказать, что человек становится Повелителем Тьмы… когда человеческую жизнь преподносят в качестве жертвы. По существу ... любой, кто владеет Магией Тьмы, получил её через обмен. Магия… за жизнь другого».

Это был мир тьмы. Кромешная тьма. Я оказался в мире, где не могла отличить верх от низа.

У моих ног лежали тела всех моих дорогих друзей. Джаред, Кит, Мэри, Алан, София, Нико и Мария. Не было ни следа жизни на их лицах.

— Ребята… проснитесь! Прошу, проснитесь! — кричала я, будто от этого зависела моя жизнь. Я отчаянно трясла каждого из них. Никто из моих друзей не двигался.

— …Почему?.. Как… это случилось? — Я опустила на колени посреди неподвижных тел моих друзей. Я чувствовала, как дрожало моё тело, на глазах навернулись слёзы.

Как всё это дошло до этого?.. Как я могла потерять всех, кто был мне дорог?.. Если это был секрет, что должен был охватить нас… Я одна должна была прийти к катастрофе. Прямо к концу.

— Почему?.. Почему?..

Мои слезы лишь продолжали течь, беззвучно, в этом мире кромешной тьмы.

Первым, с чем я столкнулась, когда открыла свои глаза, был знакомый потолок, к которому я привыкла. Точнее, это был потолок моей комнаты в общежитии — той, в которой я живу последние шесть месяцев.

В комнате было темно. Я не видела ни лучика света за окнами. Логично предположить, что солнце ещё не взошло.

— …Сон? И это всё? — Мой слабый голос дрожал. Я всё ещё могла чувствовать свою дрожь.

Я покрылась холодным потом. Я приложила пальцы к щекам и обнаружила, что они у меня мокрые. Видимо, я плакала во сне, пока лежала на кровати.

Что за ужасный сон… Я обхватила себя руками так крепко, как только смогла.

Один должен был обменять жизнь другого, чтобы заполучить Магию Тьмы — чтобы стать Повелителем Тьмы. Магия, плата которой — это чужая жизнь. Возможно, из-за того, что я узнала что-то настолько ужасное, у меня был такой страшный сон.

Однако… такое будущее оставалось невозможным. Этого не могло сбыться. В первоначальном сеттинге «Fortune Lover»,только у одной персоны, жизнь была под риском, у главной злодейки-соперницы, Катарины Клаес. И это было верно лишь в рутах Алана, Кита и Джареда.

Честно, я ещё не прошла рут Нико… но главной соперницей в том сценарии была София. Нико, являясь по натуре сестролюбом, не мог бы причинить никакой вреда её. Так что… ничего подобного не могло случиться.

Лишь один человек был в опасности в этом игровом мире, и это была не кто иная, как я — Катарина Клаес. Лишь я. За эти последние семь лет я провела различные приготовления, всё ради достойного преодоления этих опасностей и испытаний.

— Всё будет в порядке, — сказала я про себя. Но несмотря на все усилия… этот сон и видения, что я видела… едва поблекли.

В конечном счёте, я больше не заснула.

На следующий день ещё до полудня мне стало плохо. Возможно, это из-за того, что я не могла уснуть прошлой ночью после того, как стала свидетельницей такого ужасного зрелища во сне. Кит и Джаред сопроводили меня к лазарету, где, надеюсь, я смогу немного отдохнуть.

Возможно, из-за того, что я не смогла выспаться, или из-за того, что, увидев их лица, я успокоилась, я погрузилась в сон чуть ли не сразу после того, как меня завернули в тёплую постель.

Когда я проснулась, прошло довольно много времени. Был уже почти обед, и Джаред с Китом уже давно вернулись к своим занятиям. Благодаря короткому сну теперь моя голова была ясна. Поблагодарив медсестру, я собралась возвращаться к классу.

Хотя ещё накануне Джаред предостерегал меня от того, чтобы я куда-то ходила одна, но от лазарета до класса было близко, так что я решила, что всё будет в порядке.

Проходя через двор из лазарета, я быстро возвращалась в класс, и таков путь был, что я выбрала. Теплый солнечный свет падал на меня, пока я шла по открытому дворику. Мне не потребовалось много времени, чтобы мои глаза остановились на маленькой скамейке — на той самой, на которой Мария решила поесть во время обеда не так давно.

Быть может, ещё немного и всё будет в порядке. Какой вред это может принести? Я приблизилась к скамейке, прежде чем медленно присесть на неё. До того, как я познакомилась с Марией, она всегда ела свой обед тут, одна.

Мария милая и вежливая… Я думала, что навсегда останусь с ней хорошими подругами. Интересно, где она сейчас?..

Если то, о чём говорил Джаред, действительно правда, тогда Мария действительно была в большой опасности… В конце концов, было возможным, что её забрал Повелитель Тьмы — кто-то, кто пожертвовал жизнью чужого, чтобы приобрести Магию Тьмы.

— Леди Катарина? Что вы здесь делаете?

Я повернулась к неожиданному голосу, что позвал меня по имени. Предо мной стоял не кто иной, как президент — с его обычной, милой улыбкой.

— Ах… Мне стало немного хуже, и посему я отправилась к лазарету, чтобы немного отдохнуть. Я подумывала немедленно вернуться после, но…

— Правда? Однако мы всё ещё не нашли Госпожу Марию. Ведь опасно сидеть в таком месте одной. Может быть, я провожу вас обратно в класс?

— И-Искренне благодарна вам…

После этого президент протянул мне руку. Но именно тогда в моей голове промелькнула мысль. Что он вообще тут делает? В настоящее время идут уроки, и я была единственным учащимся, что был в лазарете.

Так что… что тут делает президент? Я должна спросить его. Вопрос всплыл на поверхность моего сознания. Я вытянула шею, глядя на президента. Его красновласая голова сейчас, освещённая солнечными лучами, чуть ли ни сверкала.

Вот. Это было то самое зрелище. Неожиданно… воспоминания всплыли из глубин моего сознания.

— Рут скрытого персонажа был что-то с чем-то, понимаешь?.. Неожиданно трудно! — сказала Аттян снова с её самодовольной улыбкой. Она продолжала, не обращая внимания на то, что я ненавидела спойлеры по сценариям игры.

— Он довольно опасный человек, понимаешь? С Магией Тьмы. Если ты достигнешь успеха на этом руте, он счастливо проводит дни с главной героиней… но если ты провалишься… главная героиня, её друзья и все в студенческом совете… умрут. Все будут убиты скрытым персонажем! Ужасный Плохой Конец, не так ли? А, ещё, у него на голове красные волосы и серые глаза…

Да… именно так я слышала от Аттян. Существование скрытого персонажа и ожидающие его концовки… Другими словами, вчерашний сон вовсе не был невозможным. Ужасный конец, в котором главная героиня и все из студенческого совета теряют свои жизни… он действительно существовал.

Я почувствовала, как по спине стекают капли холодного пота. Как я могла позабыть о чём-то, таком важном?.. Я очень, очень глупая…

Красные волосы и серые глаза — прямо как у человека, стоящего предо мной и нежно улыбающегося. Президент Студенческого Совета, Сириус Дейк. Ожидаемо, что он был ещё одним человеком с невероятно высокими характеристиками. Конечно, он так же был популярен.

Этот парень предо мной был не кто иной, как скрытый персонаж «Fortune Lover» , и тем, кто владел Магией Тьмы.

Не могу поверить, что мой вежливый, надёжный старший товарищ сделает такие ужасные вещи… что он положит конец жизням Марии, Студенческого Совета и каждого, кто мне дорог.

Однако если верить словам Джареда, то велик шанс, что к этим недавним инцидентам причастен кто-то с Магией Тьмы. И если мои воспоминания из прошлой жизни действительно точны… тогда президент, Сириус Дейк, скорее всего, тот самый Повелитель Тьмы, что стоит за этим всем. Магия, цена которой чужая жизнь. Тёмные Искусства.

— Леди Катарина… что-то не так? — спросил Сириус, возможно, заметив, что я оставалась неподвижной и сидела несмотря на то, что он сейчас держал мою протянутую руку. Его лицо вновь стало обыденно-вежливым. Мог ли он быть им?

— Я… Президент, вы правда… Повелитель Тьмы? Ещё… что вы сделали с Марией?..

— …Что всё это значит?.. Повелевающий Тьмой?

Я изрекла слова, не подумав. Однако Сириус выглядел лишь слегка встревоженным. Выражение его лица говорило о том, что он ничего не знает. Вообще ничего.

Верно… само существование Магии Тьмы было неизвестно массами. Даже я ничего не знала об этом — ничего до разговора с Джаредом. Даже если он владел Магией Тьмы в первоначальном сеттинге «Fortune Lover» , но нынешняя реальность может быть несколько иной.

В конце концов, даже мои близкие друзья удивительно непохожи на себя в играх, так что даже сам Президент мог отличаться.

— Ох, конечно… вам не известно, президент. Как у нашего мягкого президента студенческого совета, может быть, Магия Тьмы или как он может сделать что-нибудь ужасное с Марией?.. — Вновь бездумно слова вылетели из моих уст. Не было никакого варианта, чтобы такой мягкий человек мог пожертвовать чужой жизнью, чтобы заполучить Магию Тьмы. Это было невозможно.

С этими мыслями в голове я обратилась взором к Сириусу ещё раз. Однако взгляд Сириуса… был другим. Он посмотрел на меня холодным взглядом — таким, что я не видела прежде.

— Президент?..

— Мягкий, ха… Вы всегда так говорите обо мне, не так ли?..

— …Конечно… Потому что вы чуткий человек, Президент…

Мой голос задрожал под его холодным взглядом. Однако после моего ответа… лицо президента… преобразилось.

— Это всего лишь игра. Мне легче жить, если я притворяюсь мягким и спокойным, понимаешь? Вы все, будучи дураками, были полностью увлечены этой маленькой шарадой.

— ?!

У Сириуса скорчился уголок рта на мои недоумевающие и шокированные эмоции. Вскоре появилась улыбка, кривая и насмешливая. Это была далеко от его обычной очаровательной улыбки.

— С другой стороны… просто чтобы ты знала. Тем, кто похитил Марию Кэмпбелл, был я. Всё потому, что она узнала то, чего ей лучше было бы не знать. И ещё, Катарина Клаес… Я ненавижу тебя. Ты лицемер! Фальшивый альтруист, стремящийся спасти одиноких и гонимых! Чем больше я гляжу на тебя, тем больше раздражаюсь!

В одно мгновение его тон стал холодным и язвительным. Слова, что вылетали из его уст, враждебно сочились. Сириус крепко сжал мою руку, всё ещё держа её. Она начинала болеть.

— Знаешь что?.. Ты должна, твою мать, исчезнуть!

Одинокие и гонимый?.. Спасающий их? Лицемер?.. Я не понимала, о чём он говорил. Однако из неприкрытой враждебности в его голосе я могла сказать, что Сириус ни в малейшей степени не любил меня.

Но… как я и думала. Сириус был тем, кто что-то сотворил с Марией. Тогда… будет ли Сириус отнимать жизнь у Марии, у всех в студенческом совете, у всех, дорогих мне… как было в игре?

Я посмотрела в серые зрачки Сириуса. На нём не было более его обычного, спокойного лица. Его глаза были холодными, пробирающими меня до костей. Он сам признался, что похитил Марию… и то, что его мягкий нрав был не более чем фасад. Его слова сочились враждебностью и ненавистью. Даже так… зачем?

— …Вы… в порядке? — сказала я, медленно поднимая другую, свободную руку к его лицу.

Со своим ледяным взором и словами полными ненавистью Сириус стоял передо мной. Однако в отличие от его слов… я могла видеть лишь страдания на его лице. Даже сейчас это выглядело, будто он готов расплакаться в любой момент. Его лицо было бледным — будто он мог рухнуть в любой момент. Мои пальцы коснулись его щеки — его кожа была ледяной.

— …Т-ты лицемерка! Довольно! Не надо жалости, не лезь ко мне! Держись подальше! Не смотри на меня с этой улыбкой твоей!.. Просто… Просто убирайся с моих глаз! — кричал Сириус, грубо оттолкнув мою поднятую руку.

После его действий я почувствовала, как на меня медленно опускается пелена тьмы. Каким-то образом мое сознание, казалось, исчезло...

— Усни. Как тогда. Пока твоя жизнь не оборвется… — презрительно произнёс Сириус.

Сквозь моё угасающее осознание, последнее, что я увидел, было… лицо Сириуса и слёзы, что текли из его глаз.

***

— У чая, который ты завариваешь, такой нежный вкус, — произнесла моя мама со спокойной улыбкой на лице, медленно поглаживая меня по голове.

Это были спокойными и счастливыми деньками. Однако это счастье неожиданно было… отнято от меня — и в такой отвратительной манере.

Вот тогда я и поклялся. Я поклялся, что я отомщу тем, кто отнял у меня мое счастье. Что я отниму у них всё, что у них есть — их социальный статус… их жизни… всё.

Я единственный сын Маркиза Дейка — Сириус Дейк. Таково было моё имя.

Поскольку у меня были магические способности, я поступил в Академию Магии на свой пятнадцатый день рождения. Вскоре проявились мои высокие магические и академические навыки, и я был выбран в качестве члена престижного студенческого совета. Поступая так, я проявил уважение к семье Дейк.

Я впервые услышал имя этого человека, когда пересекся с моим старым другом детства, Нико Аскарт, в Академии Магии. В последний раз, когда я встречалась с Нико, ему едва исполнилось десять. Сейчас, спустя пять лет я столкнулся с ним вновь.

Однако Нико изменился за эти пять лет. Раньше он был юношей с глазами, в которых отражалось вечное чувство одиночества. Однако сейчас был блеск в его глазах — в этих угольно-черных глазах не отражалось ни капли одиночества.

Жаль, честно говоря, учитывая, что я испытывал чувство товарищества с этим юношей с одинокими глазами. Не заняло много времени, чтобы разыскать имя той личности, что заставила Нико измениться именно таким образом.

— Катарина Клаес. — Старшая дочь семьи Клаес и невеста Принца Джареда, третьего коронованного принца королевства. Некогда молчаливый и сдержанный Нико часто говорил об этой девушке. Чем больше он говорил о ней, тем больше его обычное, неизменное выражение… менялось.

Предполагаю… той, кто забрала одиночество из глаз Нико… была никто иная, как та девушка.

Весной следующего года я был избран президентом студенческого совета… и вот тогда она появилась передо мной.

Из всего, что я наслышался от Нико, я предположил, что она была какой-то невероятно красивой святой. Однако при встрече с Катриной Клаес меня осенило, что она была обычной девушкой, которая едва ли казалась особенной, и она не произвела на меня особого впечатления.

Хотя у неё были довольно привлекательные черты лица, другая девушка, избранная в совет в этом году, Мария Кэмпбелл, была в этом отношении гораздо привлекательнее. Кроме того, она не была особенно умна и не обладала сильными магическими способностями.

Если говорить честно, то Катарина Клаес была невестой Принца Джареда и старшей дочерью Герцога Клаес. Казалось, у неё не было ничего, кроме её положения.

Однако это относительно обычная и невыразительная девушка была уважаема и любима сверстниками — упомянутые сверстники были талантливы и умелыми личностями, недавно избранными в совет.

Именно поэтому они и угрожали преподавателям и учителям. «Если Катарине не позволят свободно посещать палаты студенческого совета, то мы все откажемся от наших кандидатур в совет», — заявили они.

Что же такого особенного, такого желанного было в этой невзрачной девушке? Каким бы загадочным это ни было, я не придал ей особого значения — всё это не имело бы значения, если бы она никогда не вмешивалась в мою месть.

Ради свершения моей мести я должен был сохранять вид умелого и спокойного президента студенческого совета. Конечно, мне придется в какой-то степени ладить с новыми членами совета. Для этой цели я должен был быть достаточно добр и любезен с этой Катариной, которую они все так любили — во всяком случае, до некоторого момента.

Такие мысли крутились у меня на уме, пока я заваривал чай для Катарины Клаес в тот день — это был не более чем пустой жест.

— У чая, который вы завариваете, такой нежный вкус, Президент, — произнесла Катарина Клаес с безмятежной улыбкой, поднося чашку к своим губам.

Я почувствовал волну беспокойства, охватившую всего меня при её словах… и улыбке. Настолько сильную, что маска, которую я носил в течение многих лет… казалось, была готова разбиться в этот самый момент.

До сих пор другие члены студенческого совета могли сказать только обычные любезности насчёт заваренного мною чая. Это было “вкусно” или что-то вроде из этого. Однако лишь один человек за всю мою жизнь… сказал, что мой чай, который я заварил, с “нежным вкусом”.

Чтобы сделать ещё хуже, то, как она улыбнулась, было очень похоже, как улыбался другой человека. Я почувствовал, как что-то глубоко в груди зашевелилось. Моя ранее несгибаемая решимость пошатнулась, и я обнаружил, что не знаю, как правильно вести себя с Катариной.

Даже так, обман, который я упорно поддерживал спустя годы, позволил мне общаться с ней более-менее нормально. Однако после этого инцидента все мои контакты с Катариной Клаес только усиливали шоковую волну во мне, ослабляя мою решимость.

В тот день, когда у меня отняли всё, я поклялся отомстить. Я натянул свою спокойную и нежную маску, стремился к академическим достижениям и продолжил обманывать всех вокруг себя… всё это время я использовал Магию Тьмы, которую заполучил. Я плёл план за планом, готовясь к неизбежному.

Я собирал деньги, фабриковал преступления и улики. Скоро грянет тот день, когда я смогу осуществить свою месть над теми, кто похитил моё счастье много лет назад. Однако… я обнаружил, что не в состоянии продолжать выполнение своих задач. После того как встретил… Катарину Клаес.

Ради моей мести я был способен сделать всё, что угодно, даже если нужно будет испачкать свои руки. До сих пор я не испытывал ни малейшего сожаления или колебания. Ни разу моя решимость не поколебалась. И ещё… и ещё.

Когда я взглянул в эти лазурные глаза — в глаза Катарины, и на эту улыбку на её лице — я смог ощутить своё сердце, свои чувства… извивающиеся и кружащиеся, как водоворот.

В студенческом совете была девушка по фамилии Кэмпбелл. Мария Кэмпбелл. Она была простолюдинкой и ещё Хранительницей Света. Особенной девушкой.

Мария была талантлива и в магии, и в науках. У неё была хорошая голова на плечах и самое очаровательное личико, что с лёгкостью покорит сердца тех, кто взглянет на неё. Воистину благословлённая девушка.

Даже так в её очах часто виднелось какое-то одиночество. Этот взгляд был точно таким же, как у Нико. У меня так же появилось чувство товарищества к этой девушке.

Однако она переменилась. В какой-то момент аура одиночества вокруг неё почти исчезла — и вскоре я увидел её с Катариной даже за пределами палат совета, будто они были лучшими подругами.

С тех самых пор глаза Марии, казалось, преследовали Катарину. Если их глаза когда-нибудь и встретятся, то она будто улыбнется, будто её переполняет радость.

Окружённая улыбками и смехом многих… Катарина Клаес. Она была той, кто вызвала этот блеск в глазах Нико и Марии. Они были счастливы, находясь возле неё. Тогда глядя на неё, я наконец-то начал понимать, почему Нико, казалось, рассматривал её вроде святой.

Однако моё сердце наполнялось вихрем эмоций каждый раз, когда я бросал на неё взгляд… таким сильным, что маска, которую я развил, этот обман, который я поддерживал все эти годы… иногда, казалось, готовы были рассыпаться и исчезнуть.

— Почему ты беспокоишься о ком-то подобном? Продолжай готовиться к своей мести! — другой голос внутри меня сказал, пока при виде Катарины у меня разрывалось сердце.

Теперь, когда дело дошло до этого… оказалось, что я больше не могу игнорировать существование Катарины Клаес.

Было чистым совпадением, что я стал свидетелем издевательств над Марией Кэмпбелл. Хотя я знал, что она была целью мелких хулиганств учащихся, который завидовали её, но это было первым разом, когда я видел это лично.

В качестве президента студенческого совета Сириус Дейк не мог не вмешаться. И посему я сделал то, что должен был сделать, сурово отчитал дворян, издевавшихся над ней.

— Вы в порядке? — спросил я.

— Искренне благодарю вас. Я в порядке, — сказала она, будто пережитое нисколько её не беспокоило.

Тем не менее, я не мог не чувствовать себя сбитым с толку и раздражённым явной мелочной глупостью этих молодых господ и леди. Мария Кэмпбелл была простолюдинкой и, как таковая, имела относительно низкий социальный статус в Академии. Даже так она была Хранительницей Света. Во всяком случае, она должна быть ценным человеком — один из немногих благословенных Магией Света в этом королевстве.

По существу, Министерство Магии давно положило глаз на Марию, с тех пор как она поступила в академию. Благословлённой Магией Света и высокими магическими способностями, Марии Кэмпбелл явно сулило высокое место в министерстве после окончания академии.

Запугивать и издеваться над таким человеком, как Мария, что будет принята в сообщество, в руках которого бразды власти в королевстве, уступающие лишь королю… было ясно, что в один день они поплатятся за свои преступления. И ещё они не понимают того… какими дураками они были.

Именно тогда эта мысль пришла мне в голову. Почему бы не подставить Катарину Клаес? Обвинить её во всех издевательствах и травле, которым подверглась Мария Кэмпбелл.

Если я преуспею в этом деле… даже Катарина Клаес, старшая дочь Герцога Клаес, не сможет выбраться сухой из воды. Если всё пройдёт по плану, Катарина может даже исчезнуть из академии… и исчезнуть с моих глаз.

Если я смогу сделать это… мое сердце больше не дрогнет. Моя решимость больше не пошатнётся. С этим на уме остальное дело техники. Всё, что я должен был сделать, это узнать, какому роду издёвок подвергалась Мария, а затем заставить Катарину сделать то же самое.

Для этого я могу контролировать Катарину Магией Тьмы и заставить её поиздеваться над Марией в этих специфических способах. Однако мой план не принёс плодов.

Говорили, что Магия Тьмы может повелевать сердцами и умами других. Однако средства, с помощью которых можно было бы достичь таких способностей, а также опасная природа самой Магии Тьмы означали, что само её существование было скрыто от широкой общественности.

Несмотря на всё это, Магия Тьмы не была всемогущей — далеко ей до этого. Нельзя конкретно повелевать сердцами других, как заблагорассудится. Стирание определённых воспоминаний или похищение сознания на определённый момент… это было возможно. Однако Магия Тьмы была не способная создавать чего-либо, чего ещё нет.

К примеру, Магия Тьмы не может заставить ненавидеть того, кого любят… и не может заставить их внезапно обожать того, кого они ненавидели. Что она могла сделать, так это заставить семена ревности, зависти или даже ненависти медленно расти — и они, в конечном счёте, подтолкнут человека к действию. Однако если у определённого человека нет ревности, зависти или ненависти в первых местах сердца, то ничего не получится.

И конечно же… у Катарина не было ни крупицы зависти к Марии. Я полагал, что достаточно будет умножить её зависть. Рано или поздно она перейдёт к издевательствам над Марией. Однако… Я не мог приумножить то, чего не было. В конечном счёте, я не смог побудить Катарину к измывательствам над Марией.

В итоге я должен был изменить планы… В конце концов, всё, что я мог, это приумножить зависть и ненависть других барышень, что таили зло к Катарине, предоставить им сфабрикованные косвенные улики, а затем публично обвинить Катарину во всех издевательствах — и даже это потребовало немало усилий, чтобы осуществить это.

Были приложены усилия, чтобы отвлечь друзей Катарины, её верных рыцарей, в день инцидента. Хотя первоначально она казалась загнанной в угол, но её рыцари подоспели спасти её быстрее, чем я ожидал, и мой план провалился. Ложные доказательства, что я создал, были немедленно опровергнуты обожаемыми её рыцарями. Даже Мария Кэмпбелл, над которой действительно издевались и изводили, заступилась за неё, заявив, что “Леди Катарина никогда бы так не поступила”.

Честно говоря, моя неспособность властвовать над разумом Катарины означала, что у этого плана было мало шансов на успех… но, чтобы он потерпел неудачу в такой степени…

Однако я стёр воспоминания этих девушек и изменил воспоминания всех тех, кто участвовал в отвлечении членов студенческого совета в тот обед. В результате не осталось никого, кто мог бы вывести на меня.

Я ничего не ощутил из-за этой неудачи. У плана было мало шансов на успех — полагаю, с этим ничего нельзя было поделать. В этот момент заговорил другой голос во мне.

— Не было никакой возможности, чтобы ты, при всей своей мудрости, не предвидел этого. Ты знал с самого начала, что план не сработает. Ты действительно серьезно собирался избавиться от этой надоедливой особы?

Был ли я действительно серьёзен? Был ли я? Конечно… я должен был стереть её — убрать её с моих глаз.

Да, было именно так. Та особа заставила мою решимость поколебаться. Я должен стереть её… и посему этот план я придумал с самого начала.

Однако я не мог не ощутить глубокого чувства… противоречия. Хотя мой план провалился, но я почему-то почувствовал… облегчение?

Я смотрел на Катарину издалека. Она была в кругу своих друзей со счастливой улыбкой на устах. Со сложной смесью противоречия и облегчения на сердце я побрёл обратно к палатам совета.

Таким образом, занавес должен был быть задернут на этом событии. По возвращению в палаты совета я приступил к оформлению некоторых документов… и именно тогда она появилась.

Мария Кэмпбелл. Та самая, которая так величественно защищала Катарину несколько мгновений назад — та самая, что сорвала мои планы… и единственная Хранительница Света в Академии Магии.

Перерыв на обед уже прошёл. Что она делает здесь в это время?.. Однако на мой вопрос вскоре нашёлся ответ. С бледным лицом Мария начала говорить.

— Я заметила некоторое время назад, Президент… что вы изредка бросаете свирепые взгляды на Леди Катарину. Я решила, что просто воображаю… но затем я думала о случившемся. Мне… не хотелось думать, что вы причастны к этому инциденту, Президент. И вот я подумала, что могу прийти проверить, как вы... Что ж… что это были за вещи?

— О чем вы говорите, Госпожа Кэмпбелл?.. Что вы имеете в виду под «инцидентом»?.. Что-то случилось с Леди Катариной? — спросил я с наигранной тревогой на лице.

Подумать только, я несколько раз срывал маску и откровенно глядел на Катарину… что за колоссальная ошибка. Тем не менее, у Марии не было никаких доказательств своих слов. Всё, что я должен был сделать, это стереть про это воспоминания.

— Вы не знаете?.. Но… это невозможно. Вы должны быть каким-то образом связаны… в конце концов, оно такое же. Эта чёрная аура вокруг вас… выглядит именно так, как чернота, плававшая над барышнями, преследующими Леди Катарину.

—?! — Я невольно широко раскрыл глаза. Чернота, аура… она имела в виду присутствие Магии Тьмы?

До сих пор никто не замечал её, хотя я постоянно использовал свою магию. Я принял как должное, что никто вокруг меня не был способен чувствовать Магию Тьмы. Может ли это быть…

Ах. Потому что она Хранительница Света. Это было разумным предположением. Я не встречал ни одного Хранителя Света с тех пор, как впервые получил силы Магии Тьмы.

Тьма и Свет были чистыми противоположностями. Магия Кэмпбелл и её Магия Света… может быть, именно из-за этого она и смогла их почувствовать? Бесформенные Тёмные Искусства?

Мария с суровым лицом, казалось, видела меня насквозь. Теперь, когда дело дошло до этого… продолжать шарады будет тяжело. В таком случае…

— Ха. Ха-ха. Ожидаемо от Хранительницы Света. Верно. Я был организатором всего этого инцидента. И всё для того, чтобы стереть эту раздражающую особу...

— ?! — Мария, замершая в ответ с раскрытыми глазами, не могла среагировать, пока я медленно подходил к ней. В конце концов, Магия Тьмы не сработает без соприкосновения. Я положил руку на плечо Марии.

— …Но понятно ли… этого вам не нужно знать. — Я просто сотру это и ещё несколько воспоминаний из памяти Марии. За несколько секунд Мария забудет об этом разговоре… или я так думал.

— Что ж, Госпожа Мария. Если вы вскоре не вернётесь на занятия, то они начнутся без вас.

— …О чём вы говорите, Президент?.. Мы ещё не закончили. — Заявила Мария, подозрение и шок были видны в её чертах.

…Могло ли быть так?! Я снова пустил свою Магию Тьмы через Марию. Однако…

— Что вы пытались сделать… прямо сейчас? — сказала Мария с теми же эмоциями. Похоже, она не была подвержена влиянию Тёмных Искусств.

Хранители Света должно быть невосприимчивы Тёмным Искусствам… Я не в состоянии стереть её воспоминания!.. При таких делах… я не могу просто позволить ей уйти

— Президент… с чего бы вам… Леди Катарина.

Если не работает магия, то сила да. Вскоре Мария была без сознания. Она нашла то, чего ей лучше бы не стоило находить. Не в состоянии стереть её воспоминания я не мог просто позволить ей вернуться к Катарине и к остальным.

И посему… я отнёс всё ещё лежащую без сознания Марию в потайную комнату на территории академии. Я так хорошо всё планировал и замышлял… до сих пор. Это была моя величайшая ошибка.

Это всё… это всё. Было из-за того, что я связался Катариной Клаес.

— Эта женщина — помеха. Сотри её. Сейчас. Быстро! — требовал голос внутри меня.

Вскоре об исчезновении Марии стало известно Катарине и её друзьям. В скором времени они начали искать её всерьёз.

Существование скрытой комнаты в академии было известно лишь нескольким членам семьи Дейк. Естественно, им будет нелегко найти место, где спрятана Мария. Тем не менее, я не мог держать Марию взаперти вечно.

С тех пор я предпринял множество попыток, чтобы изменить или стереть воспоминания Мария Тёмными Искусствами. Однако Мария не выказывала ни малейшего желания уступать. Теперь я был в растерянности.

Тогда голос внутри меня сказал ещё раз: «Тогда… с таким же успехом ты мог бы просто убить её. Что может быть лучше, чем заставить её замолчать раз и навсегда?»

Во время самостоятельной учебы я потратил некоторое время, чтобы проверить, как дела у Марии на четвертый день её заточения. Предполагая, что Тёмные Искусства смогут всё равно сработать на ней, если её дух будет слаб, я продолжал наблюдения — и ещё… несмотря на то, что она была заперта в тёмной комнате в течение долгого времени, Мария всё ещё казалась непоколебимой.

Раздражённый безвыходной ситуацией, я направился к классам… и тогда я увидел фигуру. Знакомую фигуру, сидевшую на скамейке во внутреннем дворике. Это была не кто иная, как сама виновница, та, кто в ответе за то, что втянула меня во всё это… Катарина Клаес.

— Леди Катарина? Что вы здесь делаете?

Катарина обернулась, удивлённая неожиданным голосом, зовущим её позади: «Ах… Мне стало немного хуже, и посему я отправилась к лазарету, чтобы немного отдохнуть. Я подумывала немедленно вернуться после, но…» действительно, она выглядит довольно бледной.

— Правда? Однако мы всё ещё не нашли Госпожу Марию. Ведь опасно сидеть в таком месте одной. Может быть, я провожу вас обратно в класс?

В качестве Сириуса Дейка, президента студенческого совета, у меня не была варианта сказать что-нибудь другое. Я протянул свою руку сидевшей Катарине.

— И-Искренне благодарна вам…

В то время как Катарина положила свою руку на мою с улыбкой, я почувствовал, как моё сердце дрогнуло сильнее, чем когда-либо до этого. Я не мог не чувствовать себя неуютно в этом открытом, теплом дворике, так нежно ласкавшимся под солнечными лучами. Я должен быстро вернуться к классам. Однако почему-то… Катарина сейчас замерла и была неподвижна, её рука всё ещё в моей.

— Леди Катарина… что-то не так?

Её лазурные глаза устремились в мои. И затем…

— Я… Президент, вы правда… Повелитель Тьмы? Ещё… что вы сделали с Марией?..

Хотя эти слова были словно громом средь ясного неба, но я смог восстановиться в немалой степени из-за постоянного обмана, который я поддерживал долгое время.

— …Что всё это значит?.. Повелевающий Тьмой? — Я притворился, что ничего не знаю о Магии Тьмы, приняв выражение растерянности и притворного беспокойства.

Катарина плавно опустила свою голову, будто задумалась. Зачем ей говорить подобное так внезапно?.. Знала ли она о существовании Магии Тьмы с самого начала или кто-то из её верных рыцарей вынюхал обо мне? До сих пор, я не могу быть уверен, что это так...

Как и Мария, Катарина казалась несколько неуверенной в себе. Всё, что мне нужно было сделать, это блефовать, чтобы выбраться из этого с помощью адекватного обмана… или, по крайней мере, я так намеревался сделать.

— Ох, конечно… вам не известно, президент. Как у нашего мягкого президента студенческого совета, может быть, Магия Тьмы или как он может сделать что-нибудь ужасное с Марией?.. — бормотала Катарина больше про себя, чем для кого-то другого.

Услышав её слова, я почувствовал это; ощущение треска… глубоко внутри меня. Ещё до того, как я понял, спокойная, собранная маска Сириуса Дейка, кропотливо поддерживаемая на протяжении всех этих лет, безжалостно была сорвана с лица.

— Президент?.. — сказала Катарина, глядя на меня с шоком.

— Мягкий, ха… Вы всегда так говорите обо мне, не так ли?..

— …Конечно… Потому что вы чуткий человек, Президент…

Всё те же слова, даже после того, как с меня сорвали маску, Катарина... Что за глупая вы женщина.

— Это всего лишь игра. Мне легче жить, если я притворяюсь мягким и спокойным, понимаешь? Вы все, будучи дураками, были полностью увлечены этой маленькой шарадой.

— ?!

Я позволил губам изогнуться вверх, словно высмеивая широко раскрытые глаза Катарины с хорошо поставленной, угрожающей улыбкой: «С другой стороны… просто чтобы ты знала. Тем, кто похитил Марию Кэмпбелл, был я. Всё потому, что она узнала то, чего ей лучше было бы не знать. И ещё, Катарина Клаес… Я ненавижу тебя. Ты лицемер! Фальшивый альтруист, стремящийся спасти одиноких и подвергнутых гонениям! Чем больше я гляжу на тебя, тем больше раздражаюсь!»

Будто плотина прорвалась внутри меня. Слова продолжали изливаться ещё быстрее, чем до этого. «Знаешь что?.. Ты должна, твою мать, исчезнуть!» — бросил я слова в лицо девушки предо мной, полные вражды и ненависти.

После этого даже Катарина должна быть достаточно запуганной… возможно, она даже бросила бы мне несколько обидных оскорблений или, быть может, даже смотрела на меня с гневом. Этого я… ожидал.

— …Вы… в порядке? — ответом Катарины был вопрос. В её глазах была… беспокойство. Я не знал почему, но она, кажется, беспокоилась обо мне.

Почему?.. Почему она снова смотрит на меня такими глазами?.. Неужели она не услышала, что я только что сказал? Я ясно помню, что был тем, кто похитил Марию.

И затем Катарина медленно подняла свободную руку, приближая её к моему лицу и нежно касаясь моей щеки. Будто она… сопереживала мне.

Почему, почему, почему?!.. Почему она не боится меня, почему ты не ненавидишь меня?.. Не смотри на меня такими глазами!

Я тут же оттолкнул её тёплую руку: «…Т-Ты лицемер! Довольно! Не надо жалости, не лезь ко мне! Держись подальше! Не смотри на меня с этой улыбкой твоей!.. Просто… Просто убирайся с моих глаз!»

Если бы я больше смотрел в эти лазурные глаза… если она приблизилась бы ко мне снова… Если бы она улыбнулась мне лишь ещё раз… у меня такое чувство, что не смог бы более продолжать являться тем, кем был все эти годы.

— Ради моей мести я готов на всё, — однажды я поклялся. Сейчас, больше, чем когда-либо, я чувствовал, как моя решимость опасно колеблется.

— Сотри эту женщину… — сказал голос внутри меня. Повинуясь, я позволил Магии Тьмы влиться в протянутую руку Катарины.

— Усни. Как тогда. Пока твоя жизнь не оборвется…

Катарина медленно падала на моих глазах, валясь на землю. Будучи унесённой в страну снов, у неё более не будет воли. Скорее всего, она будет спать и продолжит спать… до тех пор, пока её жизнь оборвётся.

Сейчас, наконец-то… это раздражающее бельмо на глазу исчезло. Отныне я мог продолжать жить ради мести… точно, как до этого. Моя решимость больше не шелохнётся.

Или я так думал… Тогда почему? Почему этот вихрь чувств в моём сердце не утихает ни на каплю? На самом деле, сам вид спящей Катарины… лишь усиливает эти чувства.

Странная, текучая жидкость начала вытекать из моих глаз. Что именно… это?

***

Я сидела в тёмной, тусклой комнате на стуле возле кровати. Наполненная тревогой, я снова поднялась, протягивая руки к подушкам на кровати. Сколько раз я делала это?

Я могу лишь вздыхать с неким облегчением, когда проверяю её температуру и ровное дыхание. Девушка мирно спала на кровати в некоторой комнате студенческого общежития.

Для меня, Энни Шелли, девушка на кровати была самым важным человеком на свете. Да… она была не кто иной, как Леди Катарина Клаес.

Хотя она всё ещё дышит, но её тело не шелохнётся ни на дюйм. Юная Госпожа просто продолжала спать. Что будет, если тепло начнётся улетучиваться из её тела?.. Такая мысль посещала мою голову каждые десять минут или подобная этой, наполняя меня сильной тревогой. В очередной раз я поднялась, проверяя её температуру и дыхание.

Минула два дня, как Леди Катарина погрузилась в такое состояние. Всё это время я находилась возле постели. Я обнаружила, что не могу заснуть… или был ли у меня хоть какой-нибудь аппетит.

Хотя мои коллеги предлагали занять моё место, чтобы я могла отдохнуть, снова и снова… Я просто не могла позволить им. У меня не было чувства, что я могу это. Если что-нибудь случится с Леди Катариной в мое отсутствие… нет. Я не могу просто оставить её.

Я положила руку Леди Катарины в свои, глядя на её безмятежное лицо. Неистовая, буйная юная госпожа, что часто сбрасывала своё одеяло и подушки во сне… сейчас спала неподвижно. Я просто не могла избавиться от ощущения, что это было пугающе ненормально.

Как… как всё к этому пришло?..

Два дня назад Леди Катарины была найдена рухнувшей возле пришкольного дворика, когда солнце почти село. Затем её перенесли в её комнату, в общежитие.

По словам Принца Джареда, юной госпоже было нехорошо этим утром и её сопроводили к лазарету, чтобы она отдохнула. Позже он вернулся туда лишь для того, чтобы услышать, что Леди Катарина уже вернулась к классам.

Подумав, что разминулся с ней, Принц Джаред вернулся к классам, но юную госпожу нигде не было видно. В панике он разыскивал её везде, прежде чем найти её, рухнувшей в углу дворика.

Сколько бы её ни звали её, но Леди Катарина ни разу не ответила. Принц Джаред немедля понёс её к лазарету и тут же вызвал докторов, чтобы ухаживать за ней. «Она просто спит», — сказали принцу.

Впоследствии принц продолжал звать её, но Леди Катарина просто продолжала дремать. Снова вызвали докторов лишь для того, чтобы принцу снова сказали, что она “просто спит”.

Не в силах больше выносить противоестественное состояние неподвижности Леди Катарины, Принц Джаред воспользовался своими королевскими правами в качестве третьего коронованного принца, чтобы вызвать одного из самых известных лекарей королевства. Вооружённый великолепными усами, лекарь изрядного возраста отвечал за здоровье и хорошее самочувствие самой королевской семьи — он был из самых лучших в королевстве, если не на свете. Я надеялась, что этот врач сможет сделать хоть что-нибудь. Я искренне надеялся, что так оно и будет, и всё же…

— Честно говоря, это непостижимо. У неё нет никаких физических недугов — это всё, что мне известно, из всех тестов, что я провёл. Возможно, она тотчас проснётся… возможно, она никогда и не откроет глаза вновь.

— Что, тогда… случится с Катариной, если она продолжит спать так?.. — расспрашивал Принц Джаред с суровым лицом. Однако лекарь смог лишь ответить, будто каясь.

— …Если юная леди продолжит спать, Принц… она не сможет принимать ни еду, ни воду. Если такие обстоятельства затянутся… боюсь, что она расстанется со своей жизнью.

— Что?! Невозможно! Как могло произойти такое?!.

Даже обычно спокойный Господин Кит моментально потерял своё хладнокровие, неумолимо требуя ответов от престарелого доктора.

Неожиданно раздался глухой и громкий звук! Мои глаза инстинктивно последовали за источником шума. Принц Джаред, у которого на лице всегда была лишь улыбка… Принц Джаред, у которого ни разу не повышался голос… ударил стену напротив себя.

Леди Мэри тоже совершенно побледнела — Я почти слышала её стук, когда она дрожала. Она, похоже, была готова потерять сознание в любой момент.

Выражение лица у принца Алана было мне незнакомо. Его черты были невообразимо неподвижны, будто всё его естество было направлено на поддержание невозмутимого лица.

Леди София просто стояла на месте, пока слеза за слезой падала вниз из её глаз, широко раскрытых от удивления. Ни единого вопля не вырвалось из её уст.

И Господин Нико… его кулаки были так крепко сжаты, казалось, будто его кожа с минуту на минуту начнёт менять свой цвет.

Откуда, где я сидела, я могла лишь наблюдать за всеми друзьями юной госпожи в её комнате... Я тоже немедленно рухнула бы, если бы моя решимость поколебалась. Леди Катарина может вполне лишиться своей жизни. Я чувствовала себя пронзённой этой мыслью, медленно погружаясь в отчаяние при мысли о такой возможности.

После этого множество других докторов были вызваны к её постели. Однако никто из докторов не понял причину спячки Юной Госпожи. Никто из докторов не смог разбудить Леди Катарину. Иногда появлялся один из Хранителей Света — те из некоторых, что были благословлены Магией Света в Королевстве. Тем не менее… результат остался неизменным.

День, потом ещё один… и ещё, не было ни намёка на то, что Леди Катарина близка к пробуждению. Она была той, что дала мне цель… той, что дала такому инструменту, как я, вновь стать человеком. Самый важный человек для меня на всём свете.

Я уже решила, что проживу всю свою жизнь рядом с ней… так прошу. Леди Катарина… я молю тебя. Прошу… прошу не покидай нас. Подумала я, крепко сжимая руку юной госпожи в своей.

***

— Нет, не стоит. Прошу, не беспокойтесь об этом, Ваше Высочества. Это маленькая ранка, её можно легко спрятать за чёлкой! В этом нет никаких проблем.

Прошло много времени с того дня. Семь лет минуло с тех пор, как девушка предо мной улыбнулась и сказала эти слова. Моя дражайшая невеста… Катарина Клаес.

Мое существование в замке было почти забыто, и всё, что у меня было — это дни скуки. Да… Катарина Клаес. Таинственная девушка, что неожиданно явилась предо мной. Под её странными словами и забавными движениями я обнаружил, что медленно затягиваюсь. Чем больше я проводил время с Катариной, тем больше понимал, что весь мир пред моими очами — когда-то серый, унылый мир, теперь был наполнен яркими красками.

Всё, что я знал, было скукой. Занудством. Я не знал ничего из счастья… или само понятие веселье. Наслаждение. Я не знал ничего о таких вещах, и всё же Катарина научила меня всему. Даже зависть, грусть… чувства, что я, конечно, не испытал бы, если бы не встретился с ней.

Семь лет минуло с нашей судьбоносной встречи. Я более не мог вынести мысли о возвращении в тот серый, тусклый мир… в мир без Катарины.

В самом начале это было не более чем расчетное соглашение, политическая помолвка. Однако… прежде чем я понял, я пришёл к любви к Катарине большей, чем у кого-либо ещё в мире.

Увы, она от природы была очаровательна, и многие устремлялись к ней… но я уже давно принял решение. Теперь, когда она была в моих руках, я никогда не отпущу её.

И всё же… и всё же. Как это могло произойти?.. Я ничего не знал… ничего о том, что Катарина находится в опасности. Я не смог защитить её. Всё, что я могу чувствовать, было сильными муками сожаления и вины. Я винил себя за свою слабость.

Возможно, Тёмные Искусства были в ответе за неподвижное состояние Катарины. Таково было моё предположение, и я даже вызвал Хранителя Света… безрезультатно. Мы ничего не знали.

— Возможно, кто-то, кто обладает ещё более сильными магическими способностями, кто также благословлен Магией Света… они смогут дать некоторый ответ, — или мне так сказали. Но, конечно, единственным человеком с такой квалификацией была Мария Кэмпбелл. Сама Мария всё ещё была пропавшей… Положение было самым ужасным.

Я мог только проклинать свою беспомощность, ударяя кулаком об стену.

***

— Кит, понимаете ли, мы с вами брат с сестрой. Называйте меня Сестрёнкой!

Так она сказала мне с улыбкой на лице. Не могу поверить, что прошло уже семь лет.

Тем не менее, я помню всё это, будто вчера. О том, как меня оскорбляли, называя монстром… о том, как я прижимал колени к груди в темной комнате, живя своей одинокой жизнью. Но всё же она обратилась ко мне с улыбкой, успокаивая меня своею тёплой рукой, поглаживая по спине.

— Я буду всегда возле тебя! — сказала она. Луч света в моём мире тьмы… моя сводная сестра, Катарина Клаес. Её тепло, её нежная улыбка… будто любовь, направленная на меня, была сильнее, чем могла дать старшая сестра своему брату. Самый ценный, самый важный человек для меня в этом мире.

Я всегда был возле неё… всегда. И мы должны были быть вместе — и в тот момент тоже. У меня не было намерений отдавать её… даже её жениху, Принцу Джареду.

Я поклялся защищать её… этими самыми руками. Для этого я вложил всего себя в овладение мечом, в отточку своей магии и даже соответствующего этикета, который можно было бы показать, как дворянин. И всё ради того, чтобы собственными руками защитить Катарину.

Как это могла случиться? Почему я не был возле неё тогда?.. Даже несмотря на то, что я поклялся защищать её?.. Я с трудом сдерживал сожаление в своём сердце.

После того, как я был принят в семью Клаес в восемь лет, всякий раз, когда мне было тяжело, Катарина всегда была рядом с той нежной улыбкой на устах…

Всё, что я желаю, это снова увидеть ту улыбку. Я не… Я не могу потерять Катарину.

Я поднял руку к плечу, стараясь унять дрожь, сотрясающую моё тело.

***

— У вас действительно зелёные пальцы, Мэри! Быть может, даже зелёные руки, ха! Да! Зелёные пальцы, руки, ты же знаешь! Ты необычайная и удивительная личность!

Даже сейчас я отчётливо помню… день, когда она держала мои руки так крепко в своих. Я была трусихой, я была слабачкой. Всегда опускающая свои глаза, всегда бегущая. Я ненавидела себя.

Но затем, Катарина Клаес сказала… что я необычайная и очень удивительная личность. Я была очень, очень счастлива.

Мои старшие сестры твердили, что я “мерзкая”. Они ненавидели мои глаза и волосы — оба цвета жжёной сиены. Однако Катарина сказала, что они ей нравятся. Она сказала, что они милые.

Я посвятила всю себя, чтобы стать идеальной барышней — какая может гордо стоять возле Катарины. Честно… было множество раз, когда что-то шло не так, когда возникали препятствия на моём пути… Но так как Катарины была возле меня, так как она любила меня, так как она сказала, что я важна ей… я смогла преодолеть все эти препятствия.

Единственная причина почему я теперь Мэри Хант… всё, потому что мне позволили быть рядом с Катариной. Даже сейчас и в будущем я мечтала всегда быть рядом с ней. Катарина была важна для меня. Так важна, что мне захотелось просто вырвать её у жениха.

И ещё… когда я смотрю на неё нынешнюю, такое чувство, будто вся жизнь покинула её. Вид Катарины, спящей так мирно, затопил мой разум. Я чувствовала, как мой взор погружался во тьму… но я держалась. Я держалась, будто моя жизнь зависела от этого.

Не было никакого способа, чтобы я просто потеряла сознание вот так… Нет! Я этого не потерплю! Ведь я — самая близкая подруга Катарины Клаес, Мэри Хант! Я совсем НЕ похожа на тех слабовольных барышень, которых так легко найти в этом королевстве!

Я должна приложить все усилия во имя Катарины!..

Я выпрямилась и подняла голову.

***

— То же самое касается и тебя, Принц Алан — я уверена, что у вас есть навыки, которыми вы тоже можете гордиться. Это всего лишь дело… индивидуальных сил и слабостей.

Меня всегда сравнивали с моим братом-близнецом. Я уже почти сдался, и тут она мне это говорит. С теми лазурными глазами на ней она обратилась ко мне и посмотрела прямо на меня… и ни разу не сдавалась в наших матчах. Катарина Клаес, девушка, что лазила по деревьями в этой забавной манере… будто какая-то обезьянка.

Я потерялся в голосах вокруг меня и был пойман в ловушку собственных иллюзий. Она была той, что вернула меня к реальности. Это произошло лишь после встречи с Катариной, после которых я смог снять всё это бессмысленное напряжение с моих плеч.

Постоянный взгляд вперёд, никакой лжи в её словах. Я чувствовал комфорт и умиротворение возле Катарины. Посему… я просто подумал, что буду продолжать стоять рядом с ней, как всегда.

Но затем… случилось это. Мысли о потере Катарины заставили меня чувствовать какой-то вид страха, о котором я даже не подозревал. И тогда я заметил, как важна Катарина мне. Я и осознал, что я хочу быть с ней всегда.

Но я был глуп. Я был твердолоб. Я понял свои собственные чувства лишь тогда, когда мы были на грани потери Катарины все вместе. Она была невеста брата… не было никакого шанса, что моё желание сбудется. Но… я всё ещё хочу быть рядом с ней всё то время, что мне будет позволено. Я никак не мог смириться с потерей её прямо сейчас.

Что-то… как-нибудь. Я обязан помочь Катарине.

***

— Вы воистину благословлены, Господин Нико, такими изумительными родителями и милой младшей сестрой.

В тот день она сказала эти слова. Эти слова, та улыбка. Я не смогу их забыть.

Всё просто решили, что мне не повезло и что меня следовало жалеть… из-за моей влиятельной семьи. «Но мне повезло ». Сколько бы раз я не повторял это, никто не понял бы этого. И я чувствовал, что так будет всегда и что я должен просто сдаться.

Однако Катарина Клаес… поняла. Моё сердце, когда-то окутанное разочарованием, теперь, напротив, держало тепло. С того дня Катарина стала для меня совершенно особенной личностью.

Я никогда не был хорош в разговоре с другими. Часто я бы отвёл взгляд от их взгляда. Но Катарина всегда глядела на меня своими голубыми глазами. Она всегда улыбалась мне, будто лучик солнца. Было очень успокаивающе быть рядом с ней.

Катарина Клаес, невеста моего друга детства Джареда, третьего коронованного принца королевства. Мне не потребовалось долгого времени, чтобы понять, что мы не всегда сможем быть вместе. Я это прекрасно понимал. Однако… я желал проводить, как можно больше времени, с ней, по крайней мере, в допустимой мере.

— Вы очень способны! Конечно, вы станете самым благоприятным кандидатом на следующий титул Канцлера. — Так говорили все вокруг. Однако… что я мог сделать в этой ситуации? Я ненавидел себя за свою беспомощность. Я не смог защитить даже одного человека — самого важного мне человека.

Вот вам и хваленый кандидат в канцлеры… Я снова сжал уже сжатые кулаки. Я мог ощущать, будто гвозди впиваются в кожу и как кровь медленно капает с моей ладони.

***

— Я думаю, что ваши шёлковые белые волосы красивые. Что ваши червонные, сверкающие глаза красивы. Это… вы… красивы.

Я была другой. Я… выглядела по-другому. Люди шептали сплетни… говорили, что я проклята или что я омерзительная.

Но затем… эта девушка сказала, что я «красивая». Тогда она протянула руку и спросила… «Можем ли мы быть друзьями?»

Вначале я подумала, что она просто играет… показывая мне фантазию, что была так уместна тогда. Но… это была не фантазия… Впервые в моей жизни у меня появился друг. Она повернулась ко мне с нежной улыбкой…

С того момента, как я столкнулась с девушкой известной под именем Катарины Клаес, мой мир полностью изменился. Было такое чувство, что меня вытолкнули из тёмной комнаты, где я заключила себя… и что я сейчас нахожусь под тёплыми лучами солнца. В конечном счёте, я приобрела счастье, о котором доселе могла лишь мечтать — в моих фантазиях и мыслях в стенах тёмной комнаты. Мне хотелось, чтобы эти дни длились вечно.

Это было моим искренним желанием… тогда почему, почему случилось это?.. За эти два дня слёзы начинали течь из моих глаз каждый раз, когда я теряла бдительность. Я плакала и плакала… пока не почувствовала, что израсходовала всю жидкость, хранившуюся в моём теле. Тем не менее… слёзы просто продолжали течь.

Минуло два дня с тех пор, как Катарина внезапно рухнула. Бессчётное количество раз я посещала её комнаты. Так много раз я звала её… но я не смогла уловить ни малого намёка на реакцию. Моё сердце ныло при виде Катарины, продолжавшей безмолвно спать.

Я, правда, просто… хочу остаться у постели Катарины. Однако… мой брат противился этому, оттаскивая меня обратно в мою комнату. «Это просто не годится, София», — говорил он.

Теперь, когда мы были физически разлучены… даже сейчас я чувствовала это… глубокое чувство тревоги… мысль о потере Катарины. За последние два дня её посетили различные доктора… но никто не смог пробудить Катарину из её дремоты, несмотря на все их способы и методы.

Если она продолжит так спать, Катарина вполне может лишиться своей жизни… Когда я услышала эти слова, они просто… казались нереальными. Слова были внезапными, пронзившими мою реальность.

Какой бы доктор ни посещал нас, ни один из них не смог дать конкретного ответа. Сейчас, минуло двое суток… и эти слова стали медленно казаться более и более реальными.

Если так пойдёт и дальше, я правда могу потерять Катарину… Я больше не смогу увидеть её улыбку! Нет… я не согласна с этим! Я не хочу терять её! Эта мысль мощно вспыхнула у меня в голове. Тогда я услышала его.

— Верно! Я не потерплю это! Я не хочу терять её, не в этот раз! — голос, невидимый… неожиданно воскликнул. Я не могла припомнить чей этот голос — но всё же… такой, такой ностальгический.

Шокированная, я повернулась, озираясь по сторонам. Я попросила слуг выйти, так что в моей комнате никого, кроме меня, не было.

— Спустя всё это время мы снова встретились… Я не хочу потерять её! В этот раз я обязательно помогу ей! Поэтому… не сиди и не плачь в таком месте! Приведи меня к ней! Живо! — Это было почти так же, как если бы странный голос исходил из глубин меня самой...

Руководствуясь мистическим голосом, я поднялась и медленно пошла в сторону квартиры Катарины.

— Леди София?! Что вы делаете тут в такой час? — спросила личная горничная Катарины, непроизвольно повышая свой голос при моём виде.

Естественно… она скажет так. Уже была глубокая ночь, и я посетила палаты Катарины, не спросив даже разрешения. При обычных обстоятельствах это было тем, что никогда, ни вовек не случится… это было событием, которое шло вразрез с крупицами общего здравого смысла.

Тем не менее… почему-то у меня было такое чувство, что просто обязана это сделать… Будто таинственный голос изнутри велел мне это сделать.

— …Леди Катарина… — я приблизилась к кровати, сжимая её руки в своих. После этого краем глаза я заметила, что ко мне приближается мой брат. Полагаю, слух о моей социальной оплошности уже дошел до него.

— София… успокойся. — Он положил руки на мне на плечи, пытаясь выпроводить меня к моей комнате… Однако я отказалась.

Возможно, слух о моем упрямстве быстро разнёсся… но не успела я понять, как Принц Джаред, Принц Алан, Господин Кит и Мэри все разом показались. Несмотря на это, я продолжала держать Катарину за руку. Я отказывалась отпускать. Я не собиралась покидать это место.

Я прижала её ладонь к своему лбу, закрыв глаза… и желала. Молилась — всем моим сердцем: «Прошу… я молю тебя. Прошу, помоги леди Катарине».

Сделав это, я почувствовала, будто могу видеть лицо юной девушки в темноте… У неё были чёрные волосы и тёмные глаза. Я никак не могла её узнать. Но всё же… насчёт неё было что-то такое, такое ностальгическое.

— Хорошо, отпусти меня! Я обязательно верну её! Всё, что вам нужно сделать, это продолжать звать её оттуда, где вы сейчас! — сказала девушка, её взгляд наполнился решительной силой. А потом, так же внезапно, как и появилась… она исчезла.

***

Прошло два дня, как я погрузил в сон Катарину Клаес Тёмными Искусствами. Как бы ни старались её рыцари всеми своими способами разбудить её… их желания не осуществились.

В конце концов, Магия Тьмы в первый черёд могла быть рассеяна лишь тем, кто в ответе за неё. Если Катарина продолжит так дремать… она, конечно же, умрёт.

Это, именно то, о чем я мечтал всё это время. Тогда… почему? По каким-то причинам моё сердце отказывалось успокаиваться. Когда я думал о том, как Катарина исчезнет, как сейчас, я чувствовал, как что-то в груди сжималось. Было трудно дышать.

…Нет. Я не хочу терять её… Я должен рассеять Тёмные Искусства, что использовал на ней.

— Какую чушь, ты говоришь! — сказал голос внутри меня, голос был яростным. — Эта женщина не более чем помеха в твоей мести! Те, кто осмелится встать на пути твоей мести, должны быть стёрты… никак иначе!

Чем больше я колебался, тем сильнее звучал мой внутренний голос.

— Ты прожил всю свою жизнь ради мести! Чтобы полностью уничтожить тех, кто отнял жизнь твоей матери, тех, кто использовал тебя, как инструмент! Разве ты не собирался отправить их в глубины ада? Разве не в этом смысл твоей жизни? Ты забыл последние слова твоей мамы?

Да… последние слова моему мамы, которую я так любил. Самой последней вещью, что вылетели из её уст. Это было причиной моей жизни: « …Пожалуйста, отмсти за меня… »

У меня не было иной причины для жизни. Всё, чего я желал, было моей местью.

***

— Как долго ты ещё собираешься дрыхнуть, ты дурёха?!

Как только этот громовой голос разбудил меня ото сна, я почувствовала, как моё одеяло тоже сдёрнули.

— …Э-Э? Что? — прищурилась я с непривычки к свету и от шока неожиданного поворота событий.

Человек, который сдёрнул с меня одеяло, сейчас глядел на меня: «Не чтокай мне! Сколько раз я звала тебя и будила. Ты сейчас опять опоздаешь в школу!»

— …Э?.. М-Матушка?..

— «Матушка»?.. Что нашло на тебя? Ты в порядке? Ты проспала и сошла с ума?

— …Э? Что? А… Д-Доброе утро, Мама. — Я уставилась на маму, что стояла предо мной в самой пугающей позе. С её вниз-раскосыми глазами и напоминавшими бусинки глазами её образ напоминал мне лису, которую можно было бы найти в полях.

— Разве ты уже не старшеклассница? Ты не в состоянии прибрать свои собственные волосы и привести в порядок свою собственную униформу? — говорила она, заставив меня присесть. Я попалась самой себе на глаза в зеркале. Моё лицо было очень похоже на мамино — чем-то напоминало лисье, но выглядело оно вполне нормально.

Почему я чувствую… что что-то не так? Это правда моё лицо? Хмм… возможно, в одном месте, но моё лицо сейчас более…

— Что ты делаешь, всё ещё ленишься?! Ты правда опоздаешь, если не поторопишься! — мамин крик побудил меня взглянуть на часы. Было так, как она сказала — время почти истекло.

Я быстро соскочила с постели и проделала всё необходимое, чтобы подготовиться к школе. Я сняла пижаму, запрыгнула в свою школьную форму, обмыла лицо водой, и тогда моя подготовка была окончена.

— Хотя бы сделай что-нибудь со своими волосами, — сказала Мама. Но опять же мои волосы не слушались, и не важно, как я прибирала их, но один вихор просто не исчезал. Я решила выходить.

Однако мои волосы сейчас были другими… они были длинными и текучими. Каждое утро Энни помогала мне подготовиться ко дню, прибирая и расчёсывая мои… Э? Мои волосы сейчас? Что это вообще значит? Что делала Энни?.. Кто такая эта Энни?

Хм… вновь ощущение, что что-то очень не так. Как подозрительно. Что-то, кажется… не так. Я забыла о чём-то очень важном?

Ах! Время уже пришло! Будет очень плохо, если я не поспешу! Минутная стрелка этих часов, казалось, двигалась неестественно быстро в те моменты, когда я отводила взгляд от них.

У меня нет времени на посидеть и не спеша подумать обо всём! Я рванула в гостиную как можно быстрее — и тут мой старший брат, что ныне поступил в университет, элегантно завтракал.

Мой другой старший брат, что являлся служащим, уже отправился на работу, как мой папа.

— О, доброе утро. Когда ты наконец-то научишься вставать без непосредственного скидывания с тебя одеяла?

Моя мама стояла возле брата, которого, казалось, всё это несколько забавляло. Она поспешно толкнула ланч-бокс в моём направлении.

— Спасибо! — Негромкое урчание из моего желудка можно было услышать в этот момент, я взяла ланч-бокс в руки. Хотя моё чувство голода разбушевалось при виде вкусной еды, лежавшей на столе предо мной, но у меня не было времени, чтобы присесть и покушать.

Мой взгляд скользнул по обеденному столу в поисках того, что можно пожевать по пути… лишь для того, чтобы остаться с носом. Оставшись без особого выбора, я покопалась в холодильнике, ища что-нибудь, что можно было бы удобно уместить в мой рот во время кручения педалей. Тут действительно что-то нашлось — и поэтому я быстро сунула это в рот.

— Я повэхала щас! Пака! — с бодрым прощанием я повернулась к выходу своего дома, бросив взгляд на маму ещё раз прежде, чем выйти. Почему-то мой брат неудержимо хохотал у неё за спиной.

— Погоди… что это в твоём… — Кажется, мама что-то говорила, но сейчас не было для этого времени. Не обращая внимания на её слова, я рванула из дома, запрыгнув на любимый велосипед в одно быстрое движение.

По мере того, как мой велосипед набирал скорость, я услышала голос мамы, зовущий меня: «По крайней мере! Кушай с хлебом! Хлеб! Зачем тебе этот огурец во рту?!»

Начав крутить педали, я уже грызла огурец, который, по-видимому, был заменой утреннего завтрака. Думаю, это был огурец с огорода Бабушки. Хотя он был свежим и действительно имел свой особый вкус, но он оставался тусклым без всякой приправы. Я сожалела, что не взяла какую-нибудь мисо пасту к огурцу, когда спешила к школе.

С куском огурца за щекой я держалась под ужасным воем и лаем собаки, что жила по соседству, и как-то крутила педали всю дорогу до школы, успев к тому моменту, когда звонок ознаменовал о первом уроке.

Стремительно, я направилась к классу, при приближении к которому можно было разобрать небольшой шум. Похоже, что наш классный руководитель ещё не пришёл.

— Я сделала! Отличный сейв! — пробормотала я, тихо входя в класс через заднюю дверь.

— К несчастью… ты не совсем сделала, — сказал мой классный руководитель, глядя на меня со своего места на подиуме.

И вот, за ужасное преступление в виде опоздания на несколько минут меня вызвал и бесцеремонно отчитал мой классный руководитель во время обеда.

Моя лекция наконец-то закончилась в середине обеденного перерыва. Сдувшись, я направилась к классу Аттян. Она была моей лучшей подругой ещё со средней школы — это лучшая отаку-подруга. Сейчас, когда мы были на втором году старшей школы, нас раздели на разные классы, но я обязательно навещала её класс каждый обед. Тогда мы проводили весь обед в наших отаку-беседах. Это было частью моей повседневной жизни.

Аттян, что уже знала тогда о моем опоздании, немедленно сказала: «Дай угадаю. Ты опоздала, попалась, и тебя опять отчитали. Ты когда-нибудь придёшь в школу вовремя?»

Видимо, Аттян уже было известно об моих неудачных обстоятельствах. Тем не менее, она выразила свою критику раздражением на лице.

— Я просто немно-о-о-о-ого не спала прошлой ночью… и затем не могла встать эти утром…

Её раздражение, казалось, усилилось, когда она услышала эти слова.

— Опять играла до глубокой ночи? Ты действительно должна быть более внимательна ко времени…

— …Агх… я просто немного разозлилась и продолжала проходить, думаю…

Став старшеклассницей, я ступила в отомэ-игры и быстро подсела на самую первую. Я всегда была такой, когда заполучала новую игру, и мне было слишком легко забыться, когда я была поглощена игрой.

— Серьёзно… сидеть допоздна ради игр! Ты добилась хотя бы какого-нибудь прогресса в «Fortune Lover»?

«Fortune Lover»было отомэ-игрой, которую я приобрела недавно, и той самой игрой, которая не давала мне заснуть этой ночью.

— Ага… Я подумала, что должна попробовать ту часть с высокомерным принцем. Рут Алана!

Хм-м… иногда он немного высокомерен, думаю. Но разве Алан не более нежен и мил большую часть времени?.. На самом деле, не было такого чувства, что он был высокомерным, как первоначально по задумке игры.

Ха? По задумке… игры? О чём я вообще думаю? Это звучало, будто я с ним встретилась в живую несмотря на то, что он просто … персонаж в игре.

— Что-то случилось? — спросила Аттян, глядя на меня с явным беспокойством на лице.

— А… ничего! Вообще ничего! А, точно! Я должна по-быстрому съесть мой обед! — Благодаря ужасной лекции моего классного руководителя я потеряла половину своего времени, которое я обычно трачу на обед. Мне нужно было поскорее покончить с едой… в конце концов, мой желудок был почти пуст; у меня был только несозревший огурец на завтрак.

Мой обед приготовила сама Мама. Окончив трапезу, мы с Аттян восторженно заговорили о наших отаку хобби и играх. Мы хорошо провели время.

Я вставала каждое утро, брала обед, что готовила Мама, и весело болтала со своими друзьями. Такова была моя повседневная жизнь. Это была неизменная, нормальная жизнь… но почему-то это также вызывало некоторую ностальгию… как самое дорогое воспоминание.

Разве не будет здорово, если я продолжу жить такими беззаботными деньками? Почему-то эта мысль всплыла в моей голове.

Несколько дней спустя я добилась хорошего прогресса «Fortune Lover». По факту, я была на середине рута конкретного садистского, ужасного принца.

Однако… что это за чувства были? Что-то во всём этом было… не так. Казалось, что эти чувства усиливались сильнее при игре в «Fortune Lover».

Это было самое мистическое чувство… будто я забыла что-то, что было очень, очень важным для меня. Однако… сколько бы я об этом не думала, я не могла выяснить, чего именно мне не хватало.

Эти беззаботные деньки шли своим чередом… до определённого обеденного перерыва. Я кушала свой обед с Аттян, как обычно.

— Как у тебя дела с «Fortune Lover» ?

— Всё ещё на руте этого ужасного, садистского принца…

По каким-то причинам Аттян казалась немного встревоженной, услышав мой ответ. По каким-то причинам было такое чувство… что она была сегодня другой. По крайней мере, сравнивая с другими днями. Хотя я не могла точно сказать, что изменилось… она казалась немного более… взрослой. Выросла, быть может?

— Как дела в школе? Весело?

— …Э? Хмм… да, наверное.

Ещё один мистический вопрос из уст Аттян. Чем больше я отвечала, тем больше на меня находило чувство, что с ней было что-то не так. Было что-то с её лицом. Лицо, что я знала со средней школы, кто-то, кто был со мной с тех пор… или я так думала…

— Э?! — закричала я против воли. На долю секунды Аттян выглядела иначе — я увидела в ней красивую девушку с шёлковым белыми волосами и червонными глазами.

О чём я думаю? Не может быть, чтобы так выглядела Аттян. Я протёрла глаза, прежде чем взглянуть на близкую подругу ещё раз. Тут была она — Аттян, которая выглядела как обычно. Что тогда я только что увидела? Может, мне просто не показалось?

Широкая улыбка разразилась на лице Аттян, пока я продолжала смотреть на неё, разинув рот и слегка замерев на месте: «Мне очень весело. В конце концов, я встретилась с тобой и снова пережила эти дни вместе. Но… это ведь уже не твой мир, не так ли?»

— ? — Это больше не мой мир? О чём она?

— Ты сейчас принадлежишь другому миру, ведь так? Другой мир… Многие люди ждут тебя там.

— …Аттян? Что… О чём ты говоришь?

Ответом Аттян на моё удивление была тихая, нежная улыбка: «Слушай. Ты слышишь их? Зовущих тебя».

— Э?..

Будто по команде, я вдруг поняла, что слышу несколько голосов.

— Катарина… проснись! Я не могу представить жизнь без тебя.

— Проснись, пожалуйста… Сестрёнка! Разве ты не обещала, что мы всегда будем вместе?

— Леди Катарина! Проснись, прошу, проснись! Если тебя не будет здесь… как я могу продолжать упорно трудиться, как делала это до сих пор?

— Проснись! Сколько ещё ты будешь дремать, ты идиотка?!

— Катарина… открой свои глаза. Прошу.

— Молю тебя, Леди Катарина… прошу. Прошу, откройте свои глаза!..

Эти голоса… какая ностальгия от этих голосов. Голоса, что я слышала до этого. Словно пелена тумана опустилась на мой разум. Я не могла представить, но чувствовала… что-то не то. И вот, наконец… этот туман рассеивался.

Ностальгические голоса… Мой сводный брат и друзья. Все люди, что были важны мне… Как я могла забыть о чём-то подобном?

С этим туман в моей голове, наконец, рассеивался. Свежие, яркие воспоминания всплыли в моём разуме. Прежде чем я осознала это… я вспомнила всё.

Это было точно, как Аттян и сказала. Моя шумная и ворчливая, но всё равно нежная семья. Мой близкий друг и товарищ-отаку. Я любил отомэ-игры… Правда. Это был воистину спокойный, мирный мир. Но всё же… этому миру я больше не принадлежала.

В конце концов, я уже давно шагнула в новый мир… в другой мир. Моя новая семья, мои дорогие друзья. У меня так же были связи со многими важными людьми в том мире. И сейчас… эти важные люди — все ждали меня.

Я должна вернуться в мир, к которому я принадлежала. В мир, где мои важные друзья и семья… все ждали меня. Эта мысль сильно отдавалась в моей голове.

Вместе с этим в воздухе раздался внезапный таинственный звук — звук чего-то ломающегося, трескающегося.

В шоке я озиралась вокруг. Казалось, что все мои одноклассники исчезли без моего ведома, оставив меня в пустом классом. Единственные, кто оставались здесь, были Аттян и я.

Пол начал разрушать на моих глазах. Скоро мы упадем прямо в то, что казалось ярким озером света.

Ах… это то самое место. Должна ли я дальше падать… Я определённо смогу вернуться в мир, которому теперь по праву принадлежу.

— Ах! Погоди! Тут одна вещь! Аттян. Я обязана спасти Марию по возвращении в мой мир! Конечно, ты знаешь, где её удерживает, Аттян! Прошу, скажи мне! — в конце концов, Аттян прошла всю игру до меня. Уж она-то наверняка знает.

— Верно. Мария всё ещё на территории академии… в скрытой комнате там. А именно… — С этими словами Аттян кратко рассказала мне, где находится Мария.

Пол продолжал рушиться, осколки падали в свет. Не было времени. Я должна была разобраться во всем быстрее. Вспомнила быстро. У меня так много вопросов.

— Ах… ещё одна вещь. Почему Президент…

Почему у него было так много боли на лице? Почему он плакал?

Однако…

Наконец, моя опора рухнула, и меня начал поглощать свет. Аттян смотрела на меня своими нежным глазами — с самым безмятежным лицом.

— Уверена, что ты всё поймёшь. Спаси Президента… точно, как ты спасла нас. Его настоящее имя…

— Э?! Спаси? Что это значит? Какое настоящее имя?

Не в состоянии разобрать слова Аттян я спрашивала раз за разом. Всё это время я чувствовала, как моё тело, уже наполовину погружённое, постепенно погружается в свет.

Я больше не могла видеть лицо Аттян. Как-то я поняла… что это будет прощание. Моя близкая подруга, что всегда была со мной со времён средней школы. В первую очередь благодаря ей я вообще сумела стать старшеклассницей. Аттян всегда приглядывала за мной, всегда помогая мне.

Но затем… после того внезапного инцидента я исчезла. Я даже не смогла попрощаться. Это был мой последний шанс.

— А… Аттян! Это было так давно… но я рада, что встретилась с тобой! Прощай, Аттян! Спасибо тебе за всё, что было!

Обратившись к Аттян, которую я более не могла видеть, я кричала во всю мощь лёгких. Голос вообще достиг её?..

— Я тоже рада, что встретилась с тобой снова. В этот раз… я останусь рядом с тобой, как София. До свидания и спасибо тебе, моя дорогая, дорогая подруга…

Однако последние слова Аттян не достигли моих ушей.

Первым, что я увидела, открыв глаза, было лицо Софии с крупными каплями слёз, падающими из её глаз. За ней были Джаред, Кит, Мэри, Алан и Нико. Люди, что были дороги мне.

Ах… Я наконец-то вернулась в мой собственный мир.

София крепко обнимала меня, пока я медленно просыпалась, прежде чем начать громко всхлипывать. Даже Мэри, что обычно была такой спокойной и собранной, обнимала меня тоже, слёзы текли по её лицу.

Все остальные смотрели на меня с облегчением. Я прекрасно понимала, как все волнуются. Мой мир был прямо здесь — где все эти люди важные для меня жили. Поэтому я обязана была защитить это… этот мир, и всех, кто так важны мне.

Ужасный Плохой Конец, как этот… Я не позволю этому случиться!

Первое, что я сделала, проснувшись — потянулась — медленно, размеренно. В конце концов, последние два дня я крепко спала. Моё тело казалось тупым и тяжёлым.

Хотя я немедленно приступила к поискам Сириуса Дейк, президента студенческого совета, но его нигде нельзя было найти. Возможно, он услышал о моём пробуждении и куда-то скрылся… по крайней мере, так все говорили. Однако я не думаю, что это правда.

Во всяком случае, он всё ещё должен быть на территории академии. А именно в месте, где Мария находится в плену. Когда меня спросили, почему я так думаю, оказалось, что я не могу ответить. Тем не менее, я верила в это — в то, что Сириус был сейчас с Марией и что Мария была в безопасности. Посему я направилась к тем спрятанным палатам… Я должна была спасти Марию.

— Он — преступник, совершивший покушение на твою жизнь, Катарина. Она очень опасный человек. Ты должна оставить это нам и властям и отдохнуть в своей комнате.

Так мне говорили. Однако… я хотела спасти Марию своими собственными руками. В конце концов, я повинна в том, что её похитили. И ещё… Я должна поговорить с Сириусом ещё раз.

Лицо Сириуса прямо перед тем, как я потеряла сознание — этот кадр прочно запечатлелся в моем сознании. Лицо боли, страданий. Он безмолвно плакал. Хотя он и отнёсся ко мне с такой враждебностью… но на лице были видна чуть ли не тревога и, возможно, печаль.

А потом сказала Аттян… дело в его настоящем имени. Сириус Дейк. Естественно, у него были свои насущные проблемы. Чтобы понять это, я должна ещё хоть раз встретиться с ним. Я обязана окончить этот путь.

Хотя поначалу они не хотели, чтобы я подвергала себя ещё большей опасности, но в конечном счёте они все согласились — при условии, что меня будут сопровождать.

И вот я, мой сводный брать и мои друзья отправляемся вместе. Наша цель была там, где держали Марию... и где был Сириус.

Мы оказались в каком-то тёмном лесу, недалеко от здания академии. Нашей целью был какой-то склад — он был ближе к лаборатории Министерства Магии, чем к общежитиям студентов, и посему тут обычно не наблюдались люди.

После толчка открылась странно тяжелая дверь, мы осторожно вошли туда. Это место было почти таким же большим, как гостевая в поместье Клаес. Различные обрывки и осколки неизвестного предназначения были разбросаны по комнате. Избегая маленьких кучек хлама и мусора, я шла дальше и дальше в глубины комнаты.

Я наконец-то остановилась, став перед большим стеллажом. Мы сейчас были в самой дальней точки от входа. Это был большой и тяжёлый стеллаж — не из тех, что можно одному ненароком сдвинуть. Однако я обнаружила выпуклую стенку, очень похожую на кнопку, незаметно расположенную сбоку. Как Аттян и описывала.

Без колебаний я решительно нажала на кнопку. Спустя мгновение стеллаж сдвинулся в сторону, эти движения не издали ни звука. Теперь с полкой сбоку мы лицом к лицу столкнулись с чем-то, похожим на массивную чёрную дверь.

— Так оно было! — воскликнули все остальные со мной от удивления.

Я поведала им ранее, что вся эта история с потайной комнатой было предчувствием, которую я видела во сне. В то время как сначала все мои друзья глядели на меня с большой толикой сомнения, но они, в конечном счёте, поверили мне и пошли за мной в это здание. Однако, похоже, у них всё ещё были свои сомнения.

Я протянула руку и положила её на дверную ручку. Я предполагала, что это нельзя будет открыть так легко, но я, к счастью, ошиблась. С лёгким поворотом ручки дверь распахнулась настежь, обнажая маленькую комнатку размером, примерно с мою в общежитии.

Без колебаний я шагнула в комнату. Комната была освещена лишь одним крошечным окошечком в потолке — это было мрачным, промозглым местом. После того, как мои глаза привыкли, я осмотрелась вокруг. У меня не отняло много времени, чтобы отыскать силуэт девушки, сидящей одной в углу.

Я немедленно подошла: «Мария!»

— …Леди Катарина?..

Это было мучительное зрелище. На одной ноге у Марии были кандалы, прикреплённые к стене тонкой цепью. К счастью, она не выглядела раненой. Хотя она определённо не выглядела как человек с блещущим здоровьем, но её глаза смотрели в мои, а её голос был спокойным.

— …Мария. Прости, я опоздала… — я крепко обняла её. В конце концов, мне потребовалось немало времени, чтобы прийти на помощь Марии.

— …Тут должна извиняться только я… Я причинила столько беспокойства каждому…

Возможно, это было потому, что она почувствовала облегчение, или, быть может, потому что она просто придала себе храбрый вид. Я почувствовала, как сильное напряжение покидает тело Марии.

— Нет. Разве ты не сделала то же ради меня?

Мария кивнула, хотя и с неким беспокойством на лице. Как я и подозревала; она успела заметить что-то в день инцидента и пыталась помочь мне, раскрыв правду.

— Благодарю тебе, Мария.

Лёгкий румянец прокрался на щёки Марии, когда она слабо улыбнулась в ответ. Я вздохнула с облегчением. Хотя это было большим благословлением, что Мария отыскали невредимой… но мне оставалось выполнить ещё одну цель.

— Скажи… Мария. Он… Сириус Дейк всё ещё здесь, не так ли?

— …Да, Леди Катарина. Он… прямо за этой чёрной дверью, — сказала Мария, её лицо слегка омрачилось, когда она указала на дверь в ответ. Она была хорошо спрятана, если не сказать больше. На первый взгляд это не более, чем стена.

— …Ты уже в курсе, что сделала с тобой президент, Леди Катарина?

— Хмм… Полагаю, что я могу сказать, что знаю. Но фактически… остаётся ещё множество вещей, которые я не знаю.

Хотя я отыскала эту скрытую комнату благодаря совету Аттян, но тут всё ещё остаются множество вопросов без ответов. Зачем президенту это делать? Как он вообще получил силы Магии Тьмы? Был ли он действительно способен вызвать такой трагический и ужасный Плохой Конец, какой он делал в игре? Так много вопросов… и так мало ответов. Тем не менее…

— …Понимаешь ли, я всё ещё не думаю о нём, как о плохом человеке. Вот почему… у меня такое чувство, что должна хотя бы поговорить с ним, ещё разик.

— У тебя вообще отсутствует инстинкт самосохранения? Ты не чересчур добрая? — запротестовали мои друзья вокруг, но даже так… таковы были мои искренние чувства в тот момент.

— Это так… полагаю, он не сделал мне ничего плохого, не считая этих кандалов на моей ноге… Он приносил мне пищу. Возможно… может быть. Может быть, он не плохой человек… Но он обладает какими-то мистическими силами, Леди Катарина.

Как Джаред и говорил. Мария, от природы обладающая Магией Света, могла обнаружить присутствие и использование Тёмных Искусств.

— …Полагаю, ты знаешь об его силах, Мария?

— Так ты тоже можешь их чувствовать, Леди Катарина?

— Я… слышала о них, да. Но в отличие от тебя я не могу чувствовать них. Ведь только те, кто обладают Магией Света, способны на такие вещи. Разве не так, Мария?

— Мария кивнула в ответ: «Да… Во время инцидента в кафетерии какая-то темнота кружила над девушками и над президентом тоже. По факту… чёрная аура вокруг президента стала лишь больше и сильнее за последние дни…»

Э?! Почему? Неужели он снова использовал свою темную магию на какой-то неведомой жертве? Когда? Для чего?

Мария спокойно продолжала свои объяснения, несмотря на мой шок: «Но… этот туман был другим в отличие от того, что я видела ранее, Леди Катарина».

— …Другим?

— Да… Туман, что я видела прежде, был снаружи. Тот почти… прильнул к нему, будто плёнка над его телом. Однако туман сейчас будто выходит из самого президента. Если бы мне пришлось его описывать… это выглядело, будто туман контролирует президента.

Что это должно значить? Неужели он каким-то образом потерял контроль над своей Магией Тьмы, заставив её прийти в неистовство? Я покачала голову и так, и сяк, не в состоянии понять обстоятельства. Сама Мария, казалось, была в такой же растерянности и с каждой секундой всё больше нервничала.

Однако… мы зашли так далеко. Я просто не могла сдаться и бежать, заявляя, что «это опасно» или что-то на вроде этого. Мои друзья и сводный брат, казалось, были того же мнения, хотя они явно не хотели отпускать меня. Тем не менее, никто из них не выдвинул возражение. Хотя у них были свои дурные предчувствия, но они, возможно, уже были в курсе, что я была решительно настроена сделать то, к чему пришла, и я бы не сдалась так просто, даже если бы они сказали это.

— …Я пойду с тобой, Леди Катарина. — Сказала Мария, смотря на меня.

— Но… тебя держали в этом месте так долго, Мария… тебе действительно нужно отдохнуть. — Даже если Мария не ранена, но она всё равно долго оставалось закрытой в этой маленькой, грязной комнате. Во всяком случае, я хотела, чтобы Марию осмотрел врач, и чтобы она как можно скорей покинула эту комнату.

— Нет… Я иду тоже! Разве я не единственная, кто может чувствовать мистические силы президента, Леди Катарина?! Тогда должно быть ясно, что я тоже должна пойти! — Мария действительно была права. Среди на только она могла ощущать Магию Тьмы.

— Даже если ты скажешь, что я не могу… Я всё равно пойду! Хоть как! — говорила Мария, её отвага отражалась в ей глазах. Я бы сказала, что она уже сделала выбор. Мы освободили её и вскоре мы оказались перед дверью, готовые войти.

Эта дверь, очень похожая на предыдущую, открылась без каких-либо затруднений. Однако нас встретила не комната, а лестница, уходящая глубоко под землю. Это был низкий, неосвещённый проход. Только один человек мог пролезть за раз. Мы все спустились вниз, а Джаред обеспечил некоторое освещение с помощью своей огненной магии.

В скором времени мы натолкнулись на ещё одну дверь. Джаред, что вёл группу, положил руку на тёмную, тяжёлую дверь и толкнул. Дверь снова открылась с сильным скрипом.

Почему-то в этой комнате мне чувствовалась… болезнь. Хотя она была примерно того же размера, где была заперта Мария, но тут не было ни единого окна — ни единого луча света не проникала сюда. При том скудном освещении, которое было в комнате, мы могли различить несколько тёмных, зловещих букв, выстроившихся вдоль стен в кажущиеся бесконечными каракули.

Казалось, что воздух в этой комнате был чуть ли не кристаллизован, стоял на месте… и посреди всего этого стоял не кто иной, как Сириус. Глядя на его лицо, едва освещённое лампой, что он держал, я бы сказала, что он выглядел куда хуже, чем, когда я его видела, в последний раз.

При повороте к нам на лице Сириуса было изображено изнеможение. У него был вид человека, который сдался… пока не обратил свой взгляд не меня.

— …Почему ты здесь? — его лицо стало удивлённым.

Э? Я думала, что ты уже знаешь, что я пробудилась, и поэтому спрятался здесь… может, он не знал?

— …Потому что заклятие сна, что ты наложил на меня, было рассеяно. — Поскольку Сириус, похоже, ничего не знал, я решила, что будет лучше, если я сообщу ему.

— Это не то! Я знаю, что оно было рассеяно! Как… Зачем ты здесь? После всего, что я сделал? Зачем ты появилась предо мной! — кричал Сириус, его лицо омрачилось.

— Ах. Верно. — В конце концов, мои друзья говорили то же самое — все они, услышав, что я хочу пойти туда, где был Сириус. Сейчас я слышала это от него лично.

Полагаю, что в его словах есть смысл. Сириус наговорил мне действительно обидные вещи и также использовал Магию Тьмы, чтобы усыпить меня.

Если бы я продолжила спать, не в состоянии проснуться, я бы наверняка умерла… по крайней мере, так мне все говорили. В любом случае мне удалось проснуться, так что единственным существенным повреждением были мои задеревенелые кости после двухдневной спячки. Во всяком случае, мне, вероятно, нужно было поспать — я стала чувствовать себя намного лучше после сна. Поэтому я решила ответить Сириусу правдиво.

— Ну… я действительно не думаю, что ты сделал со мной что-то особенно ужасное…

— …Ты. Ты даже… ты хоть знаешь, что сделали с тобой?!

Ах, этот взгляд. Сириус думает, что я без сомнения дурочка. Какая неудача.

— Да, я знаю. Ты использовал свою Магию Тьмы, чтобы наложить на меня заклинания сна, верно?

— Именно! И этим заклинанием я потушил бы твою жизнь!

— Хм-м… Это ложь, ведь так?

— …Ложь?.. — казалось, что лицо Сириуса омрачилось ещё сильнее. Но я не обратила внимания не это, продолжая мою маленькую речь.

— В конце концов… если бы ты правда хотел убить меня, ты бы сделал это там и тогда, а не усыплял бы меня. Разве так не быстрее?

Не было никаких других людей тогда в саду. Насколько я знала, мы были одни там. Сириусу было очень легко убить меня, если он правда бы желал — не было никакого смысла утруждать себя моим усыплением.

Хотя я точно была не очень умна или сообразительна, но даже я смогла понять это. Аналогичным образом Сириус был одарённым, умелым человеком. Я не могла поверить, что он не заметил этого. Так я и пришла к выводу, что этот человек, стоящий предо мной, никогда действительно не желал моей смерти.

— …

Сириус просто направил на меня свой тупой взгляд, будто его лишили слов.

— Я хотела встретиться с тобой ещё раз, Президент. Чтобы мы смогли поговорить.

— …Поговорить?

— Да. Потому что… тогда у тебя был такой вид, будто тебе больно. Потому что ты… плакал.

Коли честно, я не совсем помню, что говорила тогда. Честно говоря, я была погружена в магический сон на два дня, так что вряд ли меня можно было винить за этот провал в памяти. Однако я помнила одну вещь — лицо Сириуса, залитое слезами, пока я падала со скамейки, на которой сидела.

Почему? Почему у него было столько страданий на лице?.. Я не переставал думать над этим.

— Поэтому… я хотела увидеться с тобой ещё раз, чтобы посмотреть, сможем ли мы нормально поговорить…

Лицо Сириуса исказилось в ответ. «…Ты лицемер… И? Потом что? Ты пришла сюда спасти меня, как ты спасла других дураков? Святая Катарина Клаес?» — Его губы скривились в отвращении, как и всё остальное его лицо, когда он выплёвывал свои слова.

Лицемер? Спасти? Святая? Я не понимаю, о чём он говорит.

Хм-м… если подумать, Аттян говорила что-то о спасении, не так ли? Что я должна «спасти президента»…

Однако…

— Это невозможно! — с решимостью заявила я, удерживая мой прикованный взгляд на Сириусе: «В конце концов, я не главная героиня! Я не более чем персонаж-соперница, злодейка из дворянок! Я ни за что не смогу никого спасти!»

Возможно, он не мог предвидеть такой ответ. Челюсть Сириуса безвольно свисла, и на время он замер с таким лицом. Я слышала некоторый шёпот среди моих друзей: «Персонаж-соперница? Злодейка из дворянок?» Они тоже казались растерянными.

Не успев остановиться, я успела выпалить эти слова — хотя, похоже, никто толком не понял, что я хотела сказать. Возможно, сейчас они все думают о том, какая я странная: « Ах, какие необычные вещи говорит эта девушка…»

Тем не менее, эти слова были правдой и ничем более правды. В мире отомэ-игры «Fortune Lover» я была не главной героиней, а главной злодейкой, персонажем-соперницей. Такова была моя роль. Я также с трудом могла сравниться с другими соперницами. Я в подмётки не годилась ни Мэри, ни Софии, с этим умными и одарёнными красавицами.

Я не была так уж и красива, моя магия в лучшем случае хороша наполовину, и я была совсем не умна. Да, я самая разочаровывающая соперница. Я Катарина Клаес. Как можно ожидать, что кто-то вроде меня исцелит травму и боль других, как главная героиня? Исцелять и утешать чьи-то разбитые сердца? Я никак не могла сделать это!

Тем не менее, была одна вещь, нет, только одна вещь, что я могла сделать…

— Я не могу уберечь тебя от боли… или заставить её уйти. Но… я могу быть с тобой.

В конце концов, я была не более чем злодейка. У меня не было дара чудесным образом спасать других людей. И даже так… я способна быть рядом.

— Я могу остаться рядом с тобой. Когда тебе грустно, когда тебе тяжело… я могу выслушать тебя. Я могу быть рядом с тобой, пока ты не станешь счастлив снова, или, возможно, тебе просто станет хорошо.

Внезапно вспомнив все воспоминания из моей прошедшей жизни… понимаю, что я была злодейкой… каждый день так усердно работавшей, чтобы достичь своих целей. Были трудные времена и счастливые. А потом появились все остальные… мои друзья. Мои дорогие друзья, что были рядом со мной всё это время. Мои друзья, что выслушивали меня, что оставались со мной, пока я не смогу снова развеселиться. Вот как мне удалось зайти так далеко.

Я была не одна. Рядом со мной стояли мои верные, важные друзья и товарищи. Даже если я одна не смогу спасти Сириуса от его страданий, или даже смягчить их… мои друзья наверняка смогут предложить ему свою помощь.

Я медленно приблизилась, делая к Сириусу: «Поэтому… ты не должен плакать в одиночестве».

Внутри Сириуса словно плотину прорвало. Его страдальческое выражение, его заплаканное лицо. Что именно причиняло ему такую боль? Почему он так много страдал? Я ничего не понимала. Прямо сейчас я ничего не знала. Однако… он плакал. Потихоньку, как тихо он мог, один, в этой тёмной комнате с самим собой. Он лишь усиливал свою боль.

И затем… когда он достигнет своего лимита, возможно, мы всё закончим, как в моём кошмаре. Этот ужасный, отвратительный Плохой Конец. Чтобы избежать его… чтобы предотвратить такую трагедию!..

— Пойдём. Пойдём со мной… Рафаэль. — Я подняла руку и медленно потянулась к плачущему Сириусу. Я назвала его по имени — по его настоящему имени, как Аттян говорила мне.

Услышав эти слова, у Сириуса … нет. Глаза у Рафаэля широко раскрылись. Он смотрел прямо на меня. Честно говоря, я не понимала, что означает вся эта история с настоящим именем. Тем не менее… как-то я ощущала, что это имя подходит ему больше.

Рафаэль медленно поднял свою руку. Дрожа, он медленно потянул руку… Его кожа была ледяной. Я подняла другую руку и сжала его: «Всё будет хорошо». Я приложила все усилия в свою улыбку, чтобы хоть немного подбодрить его. Я сосредоточилась, изо всех сил стараясь не выглядеть улыбающейся, подлой злодейкой, у которой что-то было припрятано в рукаве.

— …Чёрный туман… он исчезает… — бормотала Мария, что стояла недалеко за моей спиной. Я не совсем поняла, что она имеет в виду. Однако… глядя в глаза Рафаэлю, я кое-что заметила — теперь они были знакомого, нежного цвета.

***

— Что ты делаешь в таком месте? — нежный голос откуда-то сверху.

Надо мной издевались соседские дети, и я спрятался в углу моего дома. Глядя в сторону голоса, я увидел мою матушку, что я так сильно любил, смотревшую на меня с встревоженным лицом.

— …Ничего. Я в порядке. — Я не хотел тревожить матушку. Выпалил я, торопливо вытирая слезы.

— Если будешь плакать в таком месте, полностью один, чувство боли никуда не уйдёт. Когда тебе больно, Мама всегда будет с тобой. Я сяду возле тебя и выслушаю тебя, так что не плачь один, — говорила моя матушка, крепко обнимая меня, как она делала.

К тому времени, когда я вступил в сознательный возраст, я уже жил с матерью. В остальном мы жили одни. Моя мама продолжала работать, пока растила меня. Хотя для неё это было тяжело, но улыбка ни разу не сошла с её лица.

Мы жили не очень уютно, и у нас не было никаких средств, но моя мама всегда говорила такие вещи как: «Я воистину благословлена, что у меня такой чудесный сынок, как ты!» — говорила она, крепко обнимая меня. Моя мама любила меня очень сильно.

Это были мирными, блаженными деньками. Я ничего не знал о моём отце. Ни его имени, ни жив ли он или мёртв. Из-за этого всего надо мной часто издевались и шутили соседские дети. Было бы ложью, если бы я сказал, что ни разу не задумывался и не беспокоился об этом. Но даже в детстве я замечал, что моя мама никогда не говорит о моем отце. В конце концов, дети почти не задумываются над этим.

Однако… я в конечном итоге пожалею об этом. Если бы я хоть что-то знал о том, кто мой отец… тогда, возможно, я мог бы изменить произошедшее.

В конце концов… мирная жизнь, что я делил с мамой, резко оборвалась. Это случилось весной, на мой девятый день рождения, вечером, когда мы с мамой шли вместе домой.

Без предупреждения несколько крепких мужчин, что я не видел прежде, напали на нас из засады — прежде чем прижать тряпку к моему лицу. От тряпки исходил сладкий аромат… и это было последним, что я помнил.

Я оказался в тёмной комнате, когда я пришёл в сознание.

В комнате, казалось, не было доступа к дневному свету, и она была освещена лампой. Благодаря свету той лампы я смог увидеть стены со зловещими письменами. Было так страшно.

Тут было около десяти человек. Я лежал на спине посередине комнаты, и эти люди окружили меня.

Здоровенный мужчина, что держал меня, прежде чем я отключился, был тут же. Полагаю, это были люди, которые принесли нас сюда.

Мои руки и ноги были связаны. Я попытался двинуться, но безрезультатно. Ещё и кляп был в моём рту — оказалось, что я не могу говорить или издавать хоть какие-нибудь звуки.

Предо мной был мужчина, одетый во всё чёрное, и… женщина. На женщине было яркое, красное платье, а вокруг её шеи были несколько крупных драгоценных камней. Женщина в красном… она, казалось, не очень соответствовала своему окружению.

— Ребёнок проснулся. Давай, живей. Принеси его сюда, — сказала женщина в красном, и один из крепких мужчин подошёл. В его руках было что-то, напоминавшее мальчика примерное моего возраста. Мальчика положили возле меня, поверх красивого куска ткани. Казалось, что он мирно спал.

При более близком рассмотрении мальчик был худым… очень худым. Он также был несколько бледен, и казалось, у него были некоторые проблемы с дыханием. Он действительно казался очень больным. Однако… разглядывая его болезни, я заметил, что он был очень похож на меня. Красные волосы, серые глаза… даже его лицо. Что это за ребёнок?..

Пока я продолжал рассматривать ребёнка, женщина в красном заговорила: «На этом приготовления окончены. Что же. Давайте начнём. Приносите жертву».

Приготовления? О чём они? Что-то произойдёт в этой тёмной комнате? Что это была за «жертва»? Такое чувство, что слышал это слово прежде из книги, которую когда-то читала мне мама… Как там?

Всё ещё сбитый с толку от ситуации, я продолжал размышлять о значении этого слова. Другие мужчины шагнули вперёд — этот был напротив крепкого мужчины, который положил мальчика на тряпку. Этот мужчина, похоже, тоже кого-то привел.

Этим человеком была… не кто иная, как моя любимая мама. Он тащил её в комнату. Её красивое лицо было в синяках и царапинах. Её грубо притянули и заставили идти, будто у неё были повреждены ноги.

— Мама! — завопил я, отчаянно борясь с кляпом во рту. На самом деле вырвался лишь слабый приглушённый звук. Я пытался подняться, чтобы броситься к маме. Однако один из мужчин, стоящий рядом, грубо толкнул меня назад, прижимая меня к холодному, твёрдому полу.

— Хватит! — кричала моя мама, пытаясь подойти ко мне. Её тоже остановил какой-то мужчина.

Окинув нас леденящим взглядом, женщина в красном снова заговорила: «Прошу. Не надо вести себя так грубо с детским телом. В конце концов, его тело принадлежит моему драгоценному Сириусу».

Этот ребёнок! Она обо мне? Что она имеет в виду, говоря, что моё тело принадлежит этому… Сириусу? Кто такой Сириус? Я вообще не понимал, что происходит.

— Госпожа Маркиза, прошу… если вы ненавидите меня, то делайте со мной, что хотите, пожалуйста… но прошу, прошу, пощадите ребёнка… — отчаянно молила моя раненая мама красную женщину. Моя мама обращалась к этой красной женщине, как «Госпожа Маркиза».

Она знала эту женщину? Зачем этой женщине ненавидеть мою маму? Моя мама была такой доброй со мной. Она также была очень мила со всеми, кто жили вокруг нас. Все любили мою ласковую и добрую маму. Я не могу придумать ни одной причины, зачем кому-то ненавидеть её.

Однако красная женщина холодно посмотрела на мою маму: «Какая же ты наглая женщина. Сперва ты отнимаешь моего мужа у меня, а затем одариваешь его ребёнком… и всё же ты продолжаешь просить большего?»

— …Я не более чем мимолетная прихоть маркиза и была с ним очень короткое время. Как я говорила прежде… У меня нет ни малейшего намерения снова приближаться к маркизу. Всё, чего я хочу, это спокойно жить с моим ребёнком…

Тяжёлый шлепок эхом разнесся по тёмной комнате. Моя мама, что умоляла красную женщину, получила пощёчину.

— Мама!!! — попытался я закричать, но я всё ещё с кляпом не мог говорить.

— …Оба родились от Маркиза Дейка. Оба ребёнка в него… но всё же. Почему мы такие разные? Красота… здоровье. Здоровый ребёнок… Почему ты так благословлена? И всё же у меня ничего нет. Я не красивая. Я хилая. Я не любима своим мужем. Когда я наконец-то родила своего ребёнка, он был болезненным и с неизлечимым заболеванием. Жить ему осталось недолго… — говорила красная женщина, грубо хватая мою маму.

— …Только подумать… Что вы двое, мама и сын, можете вместе счастливо жить… Я не допущу этого! Я никогда не позволю этого!!! Начинаем!..

При этих словах один из мужчин в черном подошел к моей матери и остановился перед ней. Почти равнодушным голосом он начал говорит. Это были самыми загадочными словами, которые я когда-либо слышал; она была чуждыми, будто язык из дальних краёв. Однако они были такими странно… ностальгическими.

Я почувствовал, как по моей коже побежали мурашки, когда мужчина продолжал говорить. Я плохо себя чувствовал. Будто сам воздух застоялся и затих.

И тогда… слова мужчины остановились. При этом вся комната была окутана толстым покрывалом тьмы. Я ничего не могу видеть в кромешной тьме. Я слышал лишь мамины крики.

Как только свет начал проникать в мое поле зрения, я начал искать свою мать. Не заняло много времени, чтобы отыскать её. В двух, возможно, трёх шагах от меня была моя мама, растянутая на полу, ошеломлённая. Я отчаянно пытался приблизиться к ней, борясь с моими оковами.

После того, как, наконец, удалось приблизиться к ней, я заметил, что лицо моей мамы побледнело. Она больше не дышала. Хотя она и была ранена раньше, но она не была ошеломлена таким образом. Почему? Что случилось.

— Мама! Мама! — кричал я бессмысленно в мой кляп. Я увидел себя в глазах моей мамы. Она смотрела на меня.

— …прошу…

В голосе, слишком слабом, чтобы его можно было услышать, в голосе, который звучал так, будто вот-вот исчезнет… моя мама испустила последний вздох. А потом всё стихло.

— Ну? Получилось?

— Да. Как и гласят текста… кажется, соответствующие силы были получены, — ответил человек в чёрном.

— Так ли это? Так сделай это, быстрее. Используй силу, чтобы перенести разум Сириуса в тело мальчика.

Хотя я услышал их разговор, но ничего пришло в мою голову. Я не мог смириться с тем, что здесь произошло. Буквально несколько моментов назад я говорил с мамой о том, чтобы приготовить на ужин, и мы шли вместе домой. Не успел я понять, как меня запихнули в это тёмное место... и здесь моя любимая мама… перестала дышать.

— Да. Тогда мы начнём. — Мужчина в чёрном положил руку на тело спящего мальчика возле меня, а другую на мою голову. В этот момент быстрая череда образов заполнила мой разум. Это также были странные образы, дополненные звуком. Неизвестные места, неизвестные люди… будто чужая жизнь.

В то время как картинки продолжали вливаться в мой разум, на меня обрушилась невыносимая головная боль. И затем… когда картинки наконец-то замедлились и улеглись, я вдруг понял, что знаю всё. Зачем меня сюда принесли… и почему моя мама прекратила дышать в этой тёмной комнате. Картинки, помещённые мне в голову, рассказали мне обо всём, что мне следовало знать. Планы этой женщины в красном…

Женщина в красном была женой Маркиза Дейка, дворянина. Она была матерью мальчика, лежащего возле меня. Его звали Сириус. Однако Маркиз не любил свою жену. Он был бабником и продолжал спать с другими женщинами в округе, даже когда женился. После их свадьбы Маркиз сделал лишь необходимый минимум. Убедившись, что у него родился наследник Сириус, он быстро ушел, не видя необходимости оставаться рядом с женой.

Возможно, поэтому мадам была сильно зависима от своего единственного сына, Сириуса. Она каждый день рассказывала о своих несчастьях этому маленькому ребенку. Она стала эмоционально зависима от него.

Однако… ребёнка, лишь у которого она могла бы успокоить своё сердце… вскоре поразила неизлечимая болезнь. Она истратила все свои деньги, всю свою силу и наняла множество докторов. Потерпев неудачу, она даже рискнула заняться оккультизмом. Но сколько бы она ни старалась, здоровье её сына не улучшалось, и ему становилось хуже с каждым днём.

Женщина не смогла смириться с тем, что она может потерять своё единственное дитя. Однажды она стала постигать определённый вид магии — Магию Тьмы. Магия, что может повелевать сердцами и разумом других. Магия, что может перемещать воспоминания других. Услышав про это… в голову женщины закралась одна мысль.

Если она переместит воспоминания её сына в здоровое тело, он наверняка будет спасён. Это был абсурдный план. В действительности такой безрассудный план не имел бы никаких надежд на успех.

Однако… но не было другого шанса спасти дитя. Женщина, не способная смириться с мыслю о потере сына, решила рискнуть этим безрассудным планом. И вот женщина начала искать способы обрести Магию Тьмы и подходящий сосуд для воспоминаний её сына.

Сосуд… новое тело для её сына, пышущее здоровьем. Так же оно обязано было быть похожего возраста и внешности с её сыном. В конце концов, тело, выглядящее совершенно иначе, не могло бы претендовать на титул наследника семьи Дейк. Тогда эта женщина нашла, что искала. Ребёнка того же возраста с её сыном с похожей внешностью. Будто этот мальчик был рождён, чтобы послужить сосудом для Сириуса…

Этот мальчик был не кто иной, как внебрачный ребёнок Маркиза Дейка и одной горничной в его обслуге, на которую он возложил свои руки. Горничная работала в жилище Маркиза и была любима своим работодателем. Вскоре у горничной родился ребёнок, и примерное в это время она исчезла из дома. Горничная, покинувшая службу у Маркиза, принесла здорового и счастливого ребёнка, ребёнка, что был очень похож на Маркиза. Казалось бы, она жила счастливо со своим ребенком.

И посему было решено, что этот ребёнок послужит сосудом для Сириуса. Женщина успешно открыла способ получения Магии Тьмы… говоря способ, подразумевается жертвоприношение — обмен жизни за Тёмные Искусства. Другими словами… должен быть принесён в жертву живой человек, чтобы стать Повелителем Тьмы. Женщина приняла решение. Она принесёт в жертву бывшую горничную, что так счастливо живёт со своим ребёнком.

Наконец женщина воплотила свой план. Она захватила дитя-сосуд и его маму, что была подношением. Она объяснила одному из её подчинённых с магической силой, чтобы он принёс в жертву мать ребёнка. Заполучив Магию Тьмы, он должен был использовать свои силы, чтобы перенести сознание Сириуса в это дитя.

Согласно плану женщины воспоминания Сириуса, были бы перенесены в сосуд, то есть в меня. Когда это произойдёт, я перестану существовать, а вместо этого перерожусь как Сириус Дейк…

Однако даже со всеми воспоминаниями Сириуса, со всем, что он видел и слышал, неожиданно втиснутыми в мою голову… я всё ещё оставался собой. Бесспорно, что воспоминания Сириуса были свежи в моей голове, но вот и всё, что было сделано. Были лишь воспоминания в моей голове — юношу, известного как Сириус, нигде не было видно. Всё, что я чувствовал, была печальная, печальная волна эмоций.

— Я устал. Прошу, дайте мне отдохнуть, — казалось, оно говорило.

Ещё до того, как Сириус вошёл в сознательный возраст, всё, что ему приходилось выслушивать — это жалобы и недовольство матери. Это продолжалось даже тогда, когда он попал в лапы неизлечимой болезни. У юноши не было варианта не слушать, и сейчас он желал лишь свободы. Несмотря на его возраст, юноша уже устал от жизни. То, что вливалось в меня, было лишь воспоминаниями — воли Сириуса нигде не было.

По существу, я никогда не становился Сириусом, лишь приобрёл его воспоминания без всяких эмоций. План женщины провалился. Однако если она поймёт это, то она тут же убьёт меня. Я мысленно обратился к воспоминаниям Сириуса.

Я не могу умереть здесь. Я не могу умереть здесь… Это было сильным чувством, сильнее любого, что я испытывал прежде. Я не могу умереть. Пока нет… не раньше, чем исполню последнее желание моей мамы…

Не успел я осознать, как кляп убрали с моего рта. Я подавил свои эмоции, насколько смог, и повернулся к женщине, что ненавидел больше всех на свете.

— …Дражайшая матушка, — сказал я точно, как к ней обращался Сириус Дейк.

После этих слова широкая улыбка скользнула по лицу женщины «Ах, Сириус! Это ты! Магия Тьмы сработала!» — сказала она, крепко обнимая меня.

Я чувствовал, как дрожал от сильных чувств отвращения и ненависти. И всё же я терпел. Я не могу умереть здесь, не сейчас. Я должен жить… и выполнить последнее желание моей мамы.

— …Ну что ж, мадам. Моя работа здесь выполнена. Могу ли я с семьёй вернуться на родину?.. — спросил несколько напуганный мужчина в чёрном.

— Да… Ты постарался на славу. Спасибо тебе, у моего Сириуса наконец-то здоровое тело.

— …Ну что ж, могу ли я вернуться к своей семье?

— Ох, конечно. Я позволю тебе увидеть их сейчас. Мужчины. — Женщина жестикулировала мужчинам, что держали меня ранее и что стояли в углу комнаты всё это время.

Мужчина в черном казался умиротворённым. Крепкие мужчины подошли к нему и… прокололи мужчину в чёрном своими мечами.

— …За что?.. — спросил он, кровь свободно хлестала из его тела, пока он недоумевающе тянул руку.

— Ты сказал, что хочешь вернуться туда, где твоя семья, верно? Ну, твоя семья уже на то свете… ждут тебя. — Женщина изысканно улыбнулась.

— …Я работал на тебя лишь… потому, что ты обещала, что… позволишь мне вернуться к моей семье. После того, как мы… сделаем всё это… Ты… Ты лгала мне!..

— Был ли у меня вообще выбор? В конце концов… эта сила находится под табу. Мало кто, если вообще кто-то, обладал такой силой раньше. Но сейчас этому положен конец… не будет ли опасно, просто оставить тебя живым сейчас, когда ты Повелитель Тьмы?.. — женщина улыбалась, будто она восхваляла истину мира.

Мужчина в чёрном, его лицо скорчилось от боли и ярости, он глядел прямо на женщину: «…Проклинаю тебя, проклинаю тебя… Я никогда не прощу тебя!.. Я заберу всю твою… власть, твоей положение в обществе… несмотря ни на что… я увижу, как ты провалишься в сам ад…» Протянутая рука мужчины задела один из моих пальцев.

— О чём ты говоришь? Ты корчащийся мертвец. Мужчины, закончите с ним. — По её команде мечи глубоко вонзились в свою жертву… и вскоре он перестал дышать.

В это же время Сириус Дейк, мальчик, который лежал на холодном полу рядом со мной, испустил свой последний вздох.

С тех пор я жил как Сириус Дейк. Я поклялся отомстить семье Дейков — людям, что отняли жизнь у моей мамы и что превратили меня в инструмент.

Вскоре после того, я начал свою жизнь как Сириус Дейк, я заметил, что у меня есть странные, мистические силы. Я понял, что могу читать сердца других и контролировать их действия. Это было Магией Тьмы. Честно говоря, вначале я не знал, почему эта сила появилась у меня. Тем не менее, я мог этим пользоваться, и я одобрял её присутствие.

С тех пор я жиль лишь ради мести. Шло время… затем я встретил её. Девушку, что сказала ту же фразу, что и моя любимая мама. Девушку с такой нежной улыбкой на лице, как у Мамы — Катарину Клаес. С тех самых пор, когда мы с ней пересеклись, всё, что я мог чувствовать, было бурным вихрем эмоций в моём сердце. Моя решимость жить ради мести… начала колебаться.

Вот почему я обязан был избавиться от Катарины раз и навсегда. Я крепко усыпил её Тёмными Искусствами. Она проспала бы вечно и, в конечном счёте, умерла.

Однако мое нерушимое заклинание было рассеяно. Я понял это, когда пошел проведать Марию в её маленькой потайной комнате, и увидел, что моя Магия Тьмы отменена. Я должен был запаниковать из-за ситуации, но напротив, я почувствовал сильное облегчение.

Заклинание, что я наложил на Катрину, было сломлено. С этим она была спасена. Возможно, это к лучшему, подумал я. С пробуждением Катарины мои дела были выведены на чистую воду. Наверняка меня арестуют и разделаются со мной.

Ты не можешь позволить, чтобы тебя здесь поймали! Ты обязан сбежать, чтобы ты мог и дальше планировать свою месть! — говорил голос внутри меня, несколько напористо. Однако… если меня поймают тут, то всему придёт конец. Возможно, так будет хорошо.

— Неужели ты забыл последние слова мамы? — снова произнёс голос. Я почувствовал, как моё сердце дрогнуло. « Прошу, отомсти за меня… » — последние слова моей мамы. Я жил всё это время в надежде на осуществление этих грёз. Но я… устал, понятно. Я больше не хотел никому причинять боль.

Как только власти пронюхают об этом, наверняка это место, тайные палаты, известные только семье Дейк, тоже обнаружат. Первоначально палаты были сооружены, чтобы та Мадам Дейк могла проводить свои оккультные исследования в надежде на спасение сына. Вскоре после этого исследования в палатах перешли к Темным Искусствам. Именно для этих целей и было построено это место — спрятанное глубоко в лесах, но всё ещё на территории Академии Магии.

В этом месте, у моей мамы отняли жизнь. Где моя жизнь, моё будущее было вырвано у меня. Чтобы всё закончилось здесь… возможно, это тоже была судьба. Поэтому я продолжал ждать в потайных палатах. В ожидании моего собственного поражения.

Мне не пришлось долго ждать. Вскоре я почувствовал наличие нескольких людей в комнате, где я запер Марию. Комната, где я был, была глубоко под землёй. С нисходящей лестницей и толстой дверью между мной и ними я не мог точно уследить за ситуацией в другой комнате.

Однако сам факт, я чувствовал присутствие в той комнате, и этого было достаточно, чтобы понять. Наконец, Мария была спасена, и я буду арестован и заключён под стражу.

— Ты всё ещё можешь сбежать! Живей, используй Тёмные Искусства на них! На всех них! — вопил голос внутри меня. Голос не останавливался. И всё же я поймал себя на том, что спокойно жду конца.

И так… после звука приближающихся шагов по лестнице дверь в мою комнату была открыта. Я ожидал властей, возможно, вооружённых различным оружием. Вместо этого я замер, узнав одного человека в группе, вошедшей в комнату.

Джаред Стюарт и Кит Клаес. Члены студенческого совета… Я ожидал этого. Принц, который уже давно уступил свое сердце Катарине, безусловно, желал арестовать меня, того, кто собственным руками покушался на её жизнь. Естественно. Я так предполагал.

Но…нет. Я застыл на месте, уставившись на человека передо мной. Почему это человек тут? Я не мог понять. Я говорил такие отвратительные слова, даже покушался на её жизнь. Тогда почему… почему она сейчас здесь, предо мной?

— …Почему ты здесь? — спросил я только для того, чтобы она ответила, почти рассеянно.

— …Потому что заклятие сна, что ты наложил на меня, было рассеяно. — Катарина Клаес стояла предо мной с таким же её поведением. Будто она забыла о случившемся во дворике. О том, что я сделал с ней.

— Это не то! Я знаю, что оно было рассеяно!!! Как… Зачем ты здесь? После всего, что я сделал? Зачем ты появилась предо мной!

— Ах. Верно. Ну… я действительно не думаю, что ты сделал со мной что-то особенно ужасное… — говорила Катарина, как обычно. Будто вообще ничего примечательного не произошло.

Я намеревался убить её. О чём она думала? Неужели она действительно такая дура?.. Или у неё действительно великодушное, всепрощающее сердце Святой? Или, возможно… тут было и ещё более простое объяснение.

— …Ты. Ты даже… ты хоть знаешь, что сделали с тобой?!

— Да, я знаю. Ты использовал свою Магию Тьмы, чтобы наложить на меня заклинания сна, верно? — ответила Катарина, будто это была самая обыденная и простая вещь на свете.

— Именно! И этим заклинанием я потушил бы твою жизнь! — У меня не было другого выбора, кроме как изложить это ясно, поскольку Катарина, казалось, с трудом понимала масштаб ситуации.

— Хм-м… Это ложь, ведь так?

— …Ложь?..

— В конце концов… если бы ты правда хотел убить меня, ты бы сделал это там и тогда, а не усыплял бы меня. Разве так не быстрее?

— …

И опять. Так откровенно и прямо она отвечала на мои вопросы. Я больше не мог говорить.

Было точно так, как говорила Катарина. Было намного легче для меня убить её, в отличие от того, чтобы мучиться, усыпляя её. Тогда… почему я просто не сделал это? Нет… я не мог. Я мог сделать не это. По правде я….

— Я хотела встретиться с тобой ещё раз, Президент. Чтобы мы смогли поговорить.

— …Поговорить? — Что это?

— Да. Потому что… тогда у тебя был такой вид, будто тебе больно. Потому что ты… плакал. Поэтому… я хотела увидеться с тобой ещё раз, чтобы посмотреть, сможем ли мы нормально поговорить…

Её глаза морской воды смотрели прямо на меня. Я чувствовал, как у меня в груди сжалось. Вихрь эмоций растерзал моё сердце.

— …Ты лицемерка… И? Потом что? Ты пришла сюда спасти меня, как ты спасла других дураков? Святая Катарина Клаес? — Не успел я подумать, как эти слова вылетели из мои уст. Она ничего толком не знает обо мне. Ничего. Что может знать дочь герцога, воспитанная счастливо и с любовью?

Даже если бы Катарина Клаес сказала что-то вроде того, как она «спасёт меня», я бы наверняка отмахнулся. Нет… Я бы презирал её за то, что она слишком самонадеянна — просто глупость какой-то воспитанной в любви благородной леди из могущественной семьи.

Однако вдруг… Катарина сказала прямо противоположное.

— Это невозможно! — заявила она, глядя на меня. — В конце концов, я не главная героиня! Я не более чем персонаж-соперница, злодейка из дворянок! Я ни за что не смогу никого спасти!

Главная героиня? Соперница?.. Я не мог осмыслить этих слова, произнесённые такой силой. Она заявила, что спасение «невозможно»… Я не мог надеяться понять ход мыслей Катарины Клаес. Я могла лишь стоять на месте, глядя на неё с непонимающим взглядом. А затем…

— Я не могу уберечь тебя от боли… или заставить её уйти. Но… я могу быть с тобой. — Сказала Катарина с нежной улыбкой, как она обычно делала. — Я могу остаться рядом с тобой. Когда тебе грустно, когда тебе тяжело… я могу выслушать тебя. Я могу быть рядом с тобой, пока ты не станешь счастлив снова, или, возможно, тебе просто станет хорошо.

Слова… точно такие, какие моя мама говорила мне, так давно. Я укрылся в углу и плакал в одиночестве, не желая беспокоить маму. Однако, когда она нашла меня, она крепко обняла меня, сказав похожие слова. Когда я наконец-то вспомнил об этом — Я почувствовал, как что-то сломалось глубоко внутри меня. Будто туман в моём рассудке рассеялся.

По правде говоря, я всегда, всегда подозревал это в глубине души. «Прошу, отомсти за меня» — возможно, последние слова моей мамы. Но могла ли моя нежная, любящая мама, что всегда беспокоилась обо мне сильнее, чем о себе… вообще покинуть меня с такими словами?

И сейчас я вспомнил. Я наконец-то вспомнил, моя мама не говорила такие ужасные слова. Почему? Как я мог так неправильно запомнить?

Настоящие последние слова мамы — « …Прошу… живи. Живи и… будь счастлив. Я люблю тебя…»

Да. Моя мама никогда не искала мести. До самого конца, до своего последнего вздоха… она желала мне счастье. Поэтому я думал, что должен жить дальше… что обязан продолжить жить дальше.

Не успел я осознать, Катарина подошла ко мне совсем близко: «Поэтому… ты не должен плакать в одиночестве». С нежной улыбкой она протянула мне руку.

Почему мое зрение так искажается? Мои щеки были влажными.

— Пойдём. Пойдём со мной… Рафаэль.

Рафаэль. Моё настоящее имя. Имя, что дала мне моя мама. По-настоящему важное имя. Я медленно протянул руку к Катарине. Но затем…

— Эй. О чём ты думаешь? Не слушай слов от такой, как она! По факту… они неосторожны и подошли к тебе. Бери её в заложники и беги! Ты всё ещё можешь сбежать! — с тревогой закричал голос в моей голове.

Однако я обратился к голосу — и ответил: « Я не желаю делать что-нибудь подобное. С меня хватит мести!»

— …Ч-Что? — голос казался напуганным.

Я задал ему вопрос: « Ещё… кто ты?»

Я прожил свою жизнь в соответствии с тем, что говорил этот голос, который беспрестанно проповедовал о мести. Тот самый голос вырастил воспоминание о последних словах моей мамы. Однако… те последние слова были ложны. Моя мама никогда не говорила подобных вещей.

Этот голос заманил меня во все эти дела. Этот “другой я”, что кричал о мести, что исказил последние слова моей любимой мамы. Я наконец-то осознал. Это вещь не было мной.

Моя вера в то, что этот голос был мной, затуманила его истинную форму. Я не мог видеть его настоящего. Так долго я думал, что этот голос был другой частью меня. На самом деле он был мужчиной в чёрном. Тем самым мужчиной в чёрном, что отнял жизнь моей мамы.

— …Так… ты наконец заметил. — Мужчина в чёрном горько улыбался, признавая своё поражение.

— …Всё это время. Ты контролировал меня… притворялся мной. — Я помню. Как его пальцы коснулись меня перед смертью. Наверное, именно тогда Темные Искусства просочились в меня и контролировали мою волю. И вот так он исказил последние слова моей мамы.

— Всё, что я делал, это воплощал твоё желание. Я просто помогал тебе, — с ненавистью говорил человек в черном.

— …Да. Я ненавидел их… ненавидел их всех… Но я не жил дальше ради мести! Я жил дальше, чтобы в один день я смог стать счастливым!

Таково было последнее желание моей мамы — чтобы я продолжал жить и нашёл счастье. Поэтому… этот мужчина в чёрном должен стёрт. Предположение, что Тёмные Искусства могут быть рассеяны лишь человеком, что наслал это заклинание… эта девушка предо мной была доказательством, что его можно преодолеть.

— Всё будет хорошо. — Тёплая рука Катарины сжала мою.

Я уставился на человека в черном, сосредоточившись на одной странной мысли: «… Это конец. Мести больше не будет. Твоё существование больше не нужно».

— Чёрт бы всё это побрал… как ты думаешь, кто был тем, кто привел тебя сюда? Ты слабак… ты предатель…

С этим последними словами мужчина в чёрном исчез.

Взглянув вперёд, я увидел нежную улыбку Катарины и почувствовал её тёплый взгляд.

***

Сириус Дейк — настоящее имя Рафаэль Вольт.

Он рассказал нам всё; как он был рождён от Маркиза Дейка и горничной на его службе, как он был выращен и как он жил в качестве Сириуса Дейка… и также как он завладел Магией Тьмы. В конце она также рассказал нам, как последние семь лет его контролировала та же самая Магия Тьмы.

Хотя все были полны решимости представить его властям и возложить на него вину за весь этот инцидент, их мнения изменились, когда они услышали историю Рафаэля. Я никогда не думала подвергать гонениями Рафаэля за сделанное. Мария тоже решила простить его за то, что запер её в этих палатах на несколько дней.

По всей видимости, Мария смотрела в глаза Рафаэлю в тот момент, когда Магия Тьмы, что была наслана на него, рассеялась, поэтому её не приходилось сомневаться в правдивости его слов.

Однако Рафаэль решил, что он должен обратиться к властям. «Я хочу рассказать им всё обо мне. О моей матери и обо мне… и о мужчине в чёрном, и о настоящем Сириусе. Хотя я был под контролем, но у меня всё ещё обязан рассказать о том, что я сделал…» — сказал Рафаэль, решив проинформировать властей обо всём произошедшем.

Грехи Мадам Дейк, её людей и самого Рафаэля были, таким образом, обнажены. Через некоторое время, как Рафаэль сдался властям, новости об аресте Мадам Дейк и её людей распространились по кругам благородного общества. Мы никогда не слышали о том, что стало с Рафаэлем за его участие в запрещённой магии, или предавался ли этот инцидент когда-либо огласке. Вероятно, можно было с уверенностью предположить, что теперь он каким-то образом искупает свои грехи.

Не было никаких деталей в слухах о Рафаэле и его судьбе после того, как он самолично сдался. Я могла лишь дальше волноваться, не зная, что случилось с ним.

Несколько месяцев прошло. Сейчас оставалось около месяца до выпускной церемонии. Поскольку скоро должна была состояться выпускная церемония, все члены студенческого совета были соответственно заняты. Посему я решила сконцентрироваться на своих сельскохозяйственных работах, не желая отвлекать их от своих обязанностей. Я отправилась в свою комнату в общежитии, намереваясь забрать свои фермерские орудия.

— Леди Катарина Клаес.

Знакомый голос. Я повернулась назад. Предо мной стоял какой-то неприметный, молодой шатен в наряде, напоминавшем форму из Министерства Магии. У него была обычная, почти скучная аура возле него — если бы она не окликнул меня, то я бы, наверное, прошла мимо него, даже не заметив его. По крайней мере, он не выделялся.

Хмм? Кто это? Факт того, что она окликнул меня и назвал по имени, подразумевал, что я знала его в какой-то степени и до этого… но всё же, я не могла вспомнить.

Когда эти мысли закрались в мою голову… я посмотрела в глаза юноши. Тогда я вспомнила — это были нежные, серые глаза, что я так хорошо знала.

— …Погоди… неужели? Рафаэль? — ляпнула я.

После того, как я сделала это, глаза Рафаэля широко раскрылись: «Я удивлен, что ты смогла сказать. Особенно с тех пор, как моя внешность так сильно изменилась».

Ах, это, в конце концов, Рафаэль… я не видела его несколько месяцев, и он выглядел совершенно по-другому — но те нежные, серые глаза остались прежними. Он смущённо улыбнулся, услышав мои слова. Это была улыбка, что я не видела уже довольно давно.

— Ты вернулся? — факт того, что Рафаэль стоял здесь, означал, что он может вернуться в академию… или я так выдумала.

— Да. Благодаря различным показаниям, что все приводили, я смог вернуться в это место ещё раз.

Мы сделали всё возможное, чтобы помочь делу Рафаэля. Мы поведали властям, что мы знали об истории Рафаэля, о свидетельских показаниях Марии и каким нежным и добрым он был с нами до тех пор. Вдобавок к этому мы также воспользовались несколькими связами, непосредственно обращаясь с петицией к вышестоящим инстанциям на этих землях. Если то, что мы сделали, поможет Рафаэлю, хотя бы чуть-чуть… то уже было бы хорошо.

Я не могла не удивиться его внезапному появлению — совсем не такой, каким он был раньше. Почему было так необходимо изменить свой вид? «Может быть… ты думал о том, чтобы снова поступить в академию, как новый студент?..» — спросила я.

После инцидента Рафаэль покинул Академию. Объявили, что он покинул, «чтобы восстановить силы» из-за «проблем со здоровьем». Однако слухи об аресте Мадам Дейк уже распространился через различные слои общества, и многие предположили, что её сын, Сириус, был как-то связан с этим инцидентом — по крайней мере, такие воображения до меня добрались.

Было бы сложно для Рафаэля снова зачислиться в качестве Сириуса Дейка, особенно с лицом, что было хорошо знакомо учащимся. Однако… сейчас, когда он так сильно переменился во внешности, было, наверное, возможно вновь поступить в академию под другим именем. Такие мысли заполнили мою голову, пока я рассматривала новую внешность Рафаэля.

— Нет. Я не вернусь в академию… Немного жаль, что я не смог окончить школу. Однако я уже получил место в Министерстве Магии и буду работать там, начиная с этого момента. Как Рафаэль Вольт, конечно.

Когда Магия Тьмы, наложенная на Рафаэля, рассеялась, также исчез и его источник сил — Рафаэль больше не мог использовать Тёмные Искусства. Тем не менее, у него оставались высокие магические навыки. Казалось, что его ценили за его навыки, и, в конечном счёте, ему предложили место в Бюро.

Однако, возможно, в этом был и другой аспект. Принимая во внимание, что Рафаэль действовал под ментальным влиянием запретной магии всё это время, было чувство, что Бюро будет приглядывать за ним. Другими словами, он сейчас был под надзором и уходом Бюро.

Учитывая эти обстоятельства, Рафаэлю была назначена работа по исследованию оборудования на территории академии. Поэтому он обязан был изменить свою внешность — чтобы он не был узнан учениками, а значит, избежал переполоха. Что же касается того, почему он вообще выглядел как кто-то другой… у него, видимо, была помощь от профессионала по маскировке и макияжу.

Профессиональный… маскировщик? Что за уровень мастерства это был? Они даже изменили его черты лица… действительно хорошо замаскировали. Да, как и ожидалось от профессионалов. По-видимому, пока благородное общество в целом не утихомирилось, Рафаэль должен оставаться в маскировке.

— Тогда, полагаю, мы встретимся когда-нибудь так снова?

— Да. Думаю так… мы на территории академии, в конце концов.

— Ха. Тогда… если бы у нас был шанс, ты бы снова заварил чай, так восхитительно, как ты это делаешь?

— Конечно. С удовольствием. — Улыбнувшись, Рафаэль неожиданно встал на колени предо мной, протягивая мне руку. Это напомнило позу Джареда, когда он делал мне предложение руки и сердца.

Э? Что? Что всё это значит? Что я должна делать?

— Леди Катарина Клаес… позволите ли мне представиться вам ещё раз. Я, Рафаэль Вольт, хотел бы жить рядом с вами. Не удостоите ли вы мне честью в этом?..

Хмм… какие церемонные и формальные слова. Полагаю, Рафаэль имеют в виду, что… он хочет быть другом и с этого момента жить дружно? Ну что ж.

— Конечно. Надеюсь, с этого момента мы ещё и хорошо уживёмся, — сказал я, держа его протянутую руку в своей.

— Ах… но. Ну… возможно тебе правда не нужно называть меня полным именем. Это немного тревожит. Просто обращайся ко мне, как всегда, хорошо? — Рафаэль улыбнулся, будто немного растерялся после моих слов.