Онлайн чтение книги Незапланированная беременность Deliverance of the Counterattack
Глава 16

Цюй Чэн аккуратно наказал Чжан Да Вэя.

Не волнуйтесь за этого подчиненного, который не подчиняется правилам и создаёт  проблемы.

Чжан Да Вэй - не более чем бумажка, как только он возьмет территорию в свои руки, то превратится потерянную собаку.

Согласно предыдущим правилам банды Цинлун, "предатель", который совершает следующие преступления, должен извиниться перед своим старшим братом. Чжан Да Вэй, как старейшина банды, очень хорошо это понимает, поэтому в это время у него от страха задрожали ноги, и он упал на колени на землю и со всхлипом поклонился. Умоляя о пощаде: "Чэн-гэ, я больше не посмею! В этот раз я совершил ошибку, когда был пьян, и другого раза уже не будет. Пожалуйста, дайте мне шанс! Я не хочу умирать. Пожалуйста!"

Цюй Чэн промолчал, посмотрел на Ху Си Няня, который с бледным лицом стоял рядом, и вдруг почувствовал, что эта сцена очень смешная, если бы не повод, он, возможно, рассмеялся бы вслух.

/Этот павлин, наверное, до сих пор помнит, что он только что прикоснулся к нему. Если бы не то, что он был завязан как цзунцзы (клейкий рис с начинкой и обернутый листьями), я боюсь, что в этот момент он бы избивал меня с холодным лицом. 

Чжан Да Вэй думал что получит три ножа и шесть отверстий. Его перевернут, и он не знает, за какую звериную добродетель его покарают /

Но Бог знает, что ему на самом деле нет никакого дела до трех ножей и шести дырок, и он не станет обижать людей по такому пустяковому поводу, не говоря уже о том, чтобы смотреть на эти кровавые вещи, не так интересно, как смотреть, как этот павлин смущается, но этот высокомерный парень обидел павлину, поетому пусть постоит там на коленях и немного помучается, он этого заслуживает.

Чжан Да Вэй стучался головой об пол десять минут, прежде чем Цюй Чэн махнул рукой и сказал: "Все хватит стучать, у меня кружится голова, ты такой толстый и жирный, даже если проткнуть дырку в твоем животе, вероятно, не увидишь крови, мне это не интересно".

Чжан Да Вэй сразу же стал счастливым, заплакал и поклонился, чтобы поблагодарить его: "Спасибо, Чэн-гэ! Спасибо, Чэн-гэ! В следующий раз я не осмелюсь!"

"Не спеши благодарить, я еще не закончил ". Длинный тон заставил сердце Чжан Да Вэя мгновенно подскочить снова.
"Хотя я считаю, что твое первое преступление можно оправдать, но правила банды - это не детские игрушки. Если кто-то нарушает правила, то это ненормально, и как банда Цинлун может не вмешиваться в это? Смертной казни можно избежать , но почему бы тебе просто не стать на колени и дважды не поклониться тому младшему брату, чтобы извиниться, и я оставлю это как есть, как насчет этого?"

Дурак также понял, что он спровоцировал того, кого не должен был, поэтому он встал на колени перед Ху Си Няннм и дважды поклонился, горько плача: "Шаоцзы, я был не прав! Мои глаза меня подвели, я не знал, пожалуйста, простите меня за недолгую жизнь! Шаодзы, ты можешь связать меня тоже, неважно, если ты свяжешь меня как цзунцзы и бросишь в реку Хуанпу, я просто прошу тебя попроси Чэн-гэ отпустить меня!"

(Шаоцзы - невестка)

Цюй Чэн не мог удержаться от громкого смеха, и младшие братья вокруг тоже не могли удержаться от смеха. Неужели ли Чжан Да Вэй умственно отсталый? Достаточно понять в его сердцах. Его лицо сейчас бледное, разве ты не видел, идиот?

Лицо Ху Си Няня в это время уже нельзя назвать уродливым, его глаза уставились на Цюй Чэна, желая вырыть для него две ямы.

Он не видел этого нигодяя два года , а уровень его игры в нигодяя стал ещё на несколько абзацев выше, а толстокожие догнали городскую стену и развернулись!

Глаза Цюй Чэна были приклеены к телу Ху Си Няня, но теперь Ху Си Нянь смотрел на него, а тот делал вид, что не видит его ,будто не видел никого уже восемьсот лет.

/Да, это он, посмотрите на этот высокомерный и презрительный взгляд, он настолько охуенен, что никто не может его имитировать/

Ху Си Нянь холодно фыркнул, безразлично отвел взгляд, Цюй Чэн поднял брови, зная, что павлин действительно разъярен, подавив улыбку в уголке рта, он махнул рукой, и позволил   оттащить Чжан Да Вэя, а затем освободить. Потеряно много прямодушных младших братьев.

Когда А Си уже собирался уходить, он забеспокоившись, тихо подошел к нему и спросил: "Чэн-гэ, что... просто позволить моей шаодзы быть связанным вот так? Вам нужно ослабить его?"

Цюй Чэн улыбнулся и посмотрел на него: "Кстати, ты об этом вспомнил".

А Си неловко почесал волосы, Цюй Чэн был в хорошем настроении, посмотрел на связанного Ху Си Няня, который не мог пошевелиться, и с улыбкой махнул рукой: "Не надо его ослаблять, хорошо просто оставь вот так".

А Си молча вытер пот за дурной вкус босса, и ,кстати, несколько секунд молча оплакивал младшего брата, который продавал тушёные вонтоны, а потом вышел, не оглядываясь, и наконец плотно закрыл дверь: Чэн-гэ, я могу доставить вас только сюда.

Дверь медленно закрылась, и со скрипом в огромном конференц-зале на верхнем этаже остались только Цюй Чэн и Ху Си Нянь.

Они некоторое время молчали, и поначалу шум в комнате стих, что сделало атмосферу ещё более неловкой.

Ху Си Няню лень говорить, ведь ему действительно нечего сказать о таком негодяе, как Цюй Чэн, и он решил до конца притворяться расстеряным.

Цюй Чэн еще больше запутался, потому что хочет сказать слишком много, и не знал, с чего начать.

""

Он очень хотел спросить: где ты был последние два года, как ты жил после того, как вышел из тюрьмы, почему ты так быстро уехал, даже не попрощавшись, и ещё... Я очень скучаю по тебе, а ты?

Слишком много вопросов накопилось в его горле, и он с трудом проглотил их. Задавать их было очень неприятно, а когда он подумал об этом, то почувствовал себя тошнотворным и лицемерным.  Ху Си Нянь первым нарушил молчание, поднял голову и сказал невнятно, холодным тоном, как у незнакомца: "Сэр, вы уже достаточно надразнились? Если вы довольны игрой, можете меня отпустить?"

Цюй Чэн на мгновение был ошеломлён, а затем ухмыльнулся: "Ты не называл меня так вежливо никогда раньше, - мы не виделись два года , разве раньше ты не не называл меня ублюдком и негодяем ?"

Ху Си Нянь хмыкнул: "Господин, вы шутите, я не видел вас раньше, о чем вы говорите?"

Цюй Чэн нахмурился, услышав, только "сэр" то ,"сэр" сё: "Меня зовут Цюй Чэн, что это такое? Почему -"Сэр"?

"А, так ваша фамилия Цюй" - Ху Си Нянь кивнул и продолжил прикидываться дурачком: "Тогда, господин Цюй, вы можете меня отпустить? Незаконное задержание противоречит закону, хоть вы и гангстер, но вы не можете держать меня здесь без причины."

Цюй Чэн посмотрел на него, пытаясь найти признаки лжи на его лице, но Ху Си Нянь слишком хорошо умел играть, и в данный момент его лицо было пустым, будто на нем было полотно. Гнев после похищения, казалось, не произвел на него никакого впечатления.

Это заставило Цюй Чэна беспричинно встревожиться, и в его сердце появилась неуверенность. Почему он гарантирует, что люди, по которым он скучает, будут скучать и по нему? Прошло два года, что если Ху Си Нянь действительно забыл о нем?

"Чэнь Цзюнь, разве ты мог вот так все забыть! Я не верю, что ты меня совсем не помнишь!"Ху Си Нянь остолбенел, услышав слово "Чэнь Цзюнь", затем снова рассмеялся, и улыбка все еще слабо возвращалась. Скрывая некоторую узость и игривость, "Меня с детства, никогда не звали Чэнь Цзюнь , господин Цюй, вы, должно быть, опознали не того человека."
"А разве тебя не зовут Чэнь Цзюнь?" - Цюй Чэн удивленно поднял брови и на некоторое время остолбенел.

Неужели после двух лет поисков, он с самого начала ошибся в имени?

Ху Си Няня это позабавило. На самом деле он хотел запечатлеть выражение лица Цюй Чэна в этот момент. Изначально он опасался, что, раскрыв свою личность, не сможет справиться с таким проницательным человеком, как Цюй Чэн. А поскольку он ошибся, то это стало отличным оправданием.

Я не могу быть Чэнь Цзюнем, и человек, которого вы ищете, - не я, и удостоверение личности это доказывает, что еще вы можете со мной сделать?

"Ты даже не знаешь, как меня зовут, не смешно ли тебе говорить, что ты меня знаешь?" -  Ху Си Нянь стал агрессивным, его первоначально длинные и узкие глаза в этот момент были немного приподняты, что делало его еще более яростным.

Однако в глазах Цюй Чэна все изменилось. То ли улыбка Ху Си Няня, то ли легкое самодовольство в его глазах - все это вызывает симпатию. Ему нравится его павлиний облик. Если это не он, то тот человек, кого он видел два года назад, был красным дождем в мире.

Увидев, что Цюй Чэн молчит, Ху Си Нянь продолжал давить шаг за шагом: " Господин Цюй, как главарь банды, просто допускает ошибку, а со мной, продавцом тушеных вонтонов, он может сделать все, что угодно, и это вас очень интересует. Я не знаю, удовлетворило ли вас мое выступление, и если удовлетворило, то можете ли вы отпустить меня домой? Мой сын все еще ждет, когда я вернусь домой".

Брови Цюй Чэна нахмурились, а его первоначально холодное лицо стало еще более напряженным. Вытянулось вверх, будто пытаясь подавить какую-то злость."Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что у тебя есть сын?"

"Это значит буквально" - Ху Си Нянь улыбнулся и посмотрел на него игривым взглядом: "Кажется, у господина Цюя не только плохое зрение, но и, кажется, проблемы с ушами. Он что, не понимает китайского?"

Цюй Чэн сжал губы, затянул галстук на шее, достал из кармана сигарету и подержал ее во рту. Он был очень расстроен и должен был использовать табак, чтобы успокоиться.

"Ты хочешь сказать, что я ошибся. Ты не тот , кто переспал со мной два года назад?"

Он не смог контролировать свои эмоции и выплюнул резкие слова, лицо Ху Си Няня побледнело. Какое-то мгновение он не мог произнести ни слова.

Хотя прошло уже два года, он все еще чувствует себя неловко, когда снова вспоминает об этом.. Цюй Чэн прав, никто не может обвинять никого в том, что произошло тогда, но когда он думает о том, как он тогда был пьян и делал такие абсурдные вещи, в результате чего у него родился ребёнок - он не может поднять голову от стыда.

Особенно эсли , тот кто начал это прямо перед тобой , тот кто просто трогал его задницу у всех на глазах!

"Господин Цюй , пожалуйста, проявите немного уважения!"
"Уважение?" - Цюй Чэн улыбнулся и выдохнул кольцо дыма: "Ладно, поскольку ты не помнишь, кто я, и не признаешь, что произошло тогда, то давай сделаем это сейчас. Познакомимся поближе".

Затем он встал, снял костюм и расстегнул воротник рубашки, обнажив крепкую грудь.

У Ху Си Няня онемела кожа на голове - Этот парень... Что он хочет сделать!?