Онлайн чтение книги Пожалуйста, не ходите в магазин канцелярских товаров злодейки! Please Don’t Come To The Villainess’ Stationery Store!
1 - 142

Внутри большого класса. 

Дети уже поняли, что сделанные мной оригами превратилась во взрывчатку и угрожала их безопасности. 

«Мои глаза, кажется, у меня болят глаза!» 

Ребенок протер глаза и расплакался. Чтобы не отставать, другой ребенок протянул руку, указал на модель оригами и закричал. 

«Это оригами странное, профессор.» 

«…Я-я боюсь.» 

Пока дети бормотали и давили слезы, профессора утешали их c озадаченными взглядами. 

Оказалось, что сегодня день, когда родители присутствовали на занятиях. 

Родители, стоящие в конце класса, тоже обменивались острыми взглядами. 

«…Э-это совсем не странно!» 

Запаниковавший Аксион поспешно огляделся и попытался успокоить атмосферу. 

Но на этот раз власти принца было недостаточно. Для маленьких детей страх, который угрожал им, был на первом месте. 

«Уаа!» 

Ситуация ухудшилась без возможности восстановления. Дети, занимавшиеся оригами, поспешно убрали руки и заплакали. 

Жертв, конечно, не было, но все собравшиеся там профессора и дети прекрасно подтвердили взрывную силу сделанных мною объектов. 

Это была большая авария с высокой вероятностью того, что весь класс академии будет снесен взрывом, и даже жизням детей угрожала опасность. 

‘Отношение к моему канцелярскому магазину будет довольно плохим.’ 

Более того, как справиться с детской травмой? 

'…То, что сделал Папа, это настоящее дерьмо. Ты используешь детей, чтобы загнать меня в угол.’ 

Я нахмурила брови и глубоко задумалась. 

И моя догадка была верна. О происшествии внутри академии стало известно по всей столице в течение нескольких часов. 

Той ночью я получила много новостей благодаря Дэнни, дракончику, который бродил по столице. 

Он сказал, что история обо мне расцвела на обеденном столе каждого. 

«Вы слышали о работе маркизы Мельденик Кинноа?» 

Некоторые люди открыто критиковали меня. 

«…Она занимается грязным бизнесом.» 

«Не слишком достойно, чтобы называться аристократом.» 

Другие дружно говорили о Доминике. 

«Но она же владелец героя меча...» 

«…Глаза Доминика молоды...» 

Даже на уличных балах и пикниках голоса тихо упрекали меня. 

Среди них те, кто верил в Папу, сеяли ненависть и презрение ко мне, как ядовитые грибы. 

Все произошло невероятно быстро. 

Люди, которые хвалили меня, быстро отворачивались и критиковали меня. 

Слухи, о которых даже я не знаю, распространились по светским кругам. 

‘Даже среди всего этого есть люди, которые встают на мою сторону.’ 

Я внимательно наблюдала за теми, кто встал на мою сторону, и за теми, кто высказал нейтральное мнение, чтобы подождать и посмотреть, как будет развиваться ситуация. 

‘… Люди пока отфильтровываются.’ 

Конечно, если бы я вмешалась и попыталась исправить ситуацию, она могла бы повернуться в другую сторону. 

Но после того случая я ничего не говорила. Из-за этого ситуация становилась все хуже и хуже, как снежный ком. 

Ослепленная деньгами неблагодарная аристократка, которая мучила детей предметами, не прошедшими процедуры проверки. 

В последнее время такое мнение обо мне. 

*** 

В последнее время я не была в канцелярском магазине. Вместо этого я неторопливо читала газетные статьи обо мне в особняке Кинноа. 

Мне было очень любопытно, как общественное мнение ухудшается с каждой минутой. 

Потягивая свой утренний кофе, я постепенно читала злонамеренные газетные статьи и отчеты, которые Дэнни писал своими руками. 

Затем дверь резко распахнулась с громким звуком. 

«Мэл!» 

Доминик поспешно вошел в кабинет и громко закричал. 

«Наконец-то Папа сделал свой ход!» 

«Доминик?» 

Он быстро подошел к моему столу и протянул газету со статьей. Я спокойно взяла смятую газету Доминика и прочитала ее. 

《Директор академии открывает рот: Предметы из канцелярских магазинов, дефектные они или нет?》 

《Начинается Марш осуждения маркизы Кинноа перед академией?》 

《Совет Великой аристократии вызывает маркизу Мельденик Кинноа на основании 11 подозрений!》 

《Слух о том, что слушание дела маркизы Мельденик Кинноа будет проведено с участием имперского народа》 

«Да, верно.» 

«Что, черт возьми, произошло, пока я быстро принимал ванну и играл в покер?» 

«…Я дала тебе отпуск на некоторое время.» 

«Это правда, но...» 

Я заметила интервью с директором академии и новости о протестующих. Протестующие, как попугаи, говорили о детях, которые пострадали от моих канцелярских товаров. 

«Это безумие, да? Даже родители тебя обвиняли!» 

«…» 

«Что ты сделала плохого детям? Я говорю это не потому, что я твой подрядчик, а потому, что это делает Папа!» 

«Да, Доминик. Но доказательств пока нет.» 

«Ты действительно любишь детей! Правда!» 

«Это верно.» 

Доминик деловито ходил по кабинету. Затем он положил руки на мой стол и громко закричал. 

«Так что теперь мы должны казнить всех этих мошенников!» 

«Успокойся пока.» 

Я спокойно остановила Доминика. Мой подрядчик был вспыльчив для тысячелетнего возраста. Может быть, это потому, что ему на самом деле от семнадцати до девятнадцати. 

‘Это самый интересный способ спуститься на дно и снова подняться.’ 

Я взяла Доминика, который выглядел растерянно, за руку и продолжила. 

«За это время произошло много всего.»

«Что…» 

«Садись пока на диван.» 

Пока Доминик сидел на диване в кабинете, я откинулась на спинку кресла и наслаждался послевкусием оставленного в кабинете кофе. 

«Что? Почему ты такая спокойная, если...» 

Как раз в тот момент, когда я открыла рот, чтобы ответить на любопытство Доминика. Дворецкий, волосы которого поседели, пока он разбирался с толпами протестующих у особняка, поспешно вошел без стука. 

«Маркиза. Академия прислала письмо протеста, в котором говорится, что они вернут все товары.» 

Я, конечно, предполагала, что объем возврата увеличится. На самом деле, в поставленных мной товарах было много брака, начиная с оригами, поэтому я думала, что их возврат - это лишь вопрос времени. 

Способность разрушить управление моим канцелярским магазином за короткий промежуток времени настолько удивительна. 

Я протянула Доминику лист бумаги, лежавший на столе в кабинете. 

«Возврат будет решен немного позже.» 

«Они просили, чтобы его немедленно вернули, но…» 

Дворецкий настойчиво предоставил мне уведомление о возврате. 

Все мои товары считались бракованными. Письмо состояло из замечаний, которые могли бы избежать юридической ответственности академии. 

‘Несмотря на то, что они собираются вернуть товар, директор пришел бы ко мне лично и принёс письмо. Если это не так, значит, Папа промыл ему мозги.’ 

Ну, даже если бы я была Папой, я бы начала с директора академии. 

Фактически, на данный момент быть марионеткой для директора было бы удобнее. 

Я тихо сказала, положив на стол уведомление о возврате от дворецкого. 

«Меня вызвали на слушание Великой аристократии в императорский дворец. И...» 

Я помахала повесткой, которую мне вручил сегодня утром дворецкий. И это еще не все. В повестке также была записка, которую неизвестно, кто отправил. 

«…Папа сказал прийти к нему, если я хочу избежать сложившейся ситуации.» 

Увидев простую записку, Доминик нахмурился. 

«Он псих.» 

Я подмигнула Доминику, чтобы тот успокоился. 

«Прежде всего, поскольку я получила повестку, я должна сначала отправиться в императорский дворец.» 

Я неторопливо допила последнюю оставшуюся чашку кофе. 

«Что? Сейчас?» 

Я показала дату и время повестки Доминику и дворецкому, которые выглядели взволнованными. Глаза Доминика расширились, когда он увидел время, написанное на сегодня в полдень. 

«Да, почти пора.» 

Теперь пришло время отправиться на слушание. 

*** 

В зале заседаний императорского дворца. 

Пятнадцать аристократов, три священника и писец сидели вместе у высокого круглого потолка и огромного прямоугольного стола. 

Император, который должен был сидеть наверху стола, и субъект слушания, маркиза Мельденик Кинноа, которая должна была сидеть внизу, еще не прибыли. 

Среди них резкий аристократ средних лет с лиловыми волосами и лиловыми глазами ударил кулаком по столу. 

«Вы говорите занятому человеку, чтобы он приходил, когда никто еще даже не умер?» 

«Нет, это важное дело.» 

Маркиз глубоко вздохнул и грубо потер брови. 

«Созыв слушания по такому тривиальному вопросу беспрецедентен.» 

Для проведения слушания требовалось более десяти представителей Великой аристократии. В результате он оказался в ситуации, когда услышал приказ императора, имея дело с северным зверем, и в спешке вернулся. 

«Разве нельзя создать прецедент, маркиз? Это отличное место для отдыха.» 

«Провести слушание по вопросу, который не является проблемой.» 

«Не проблема! Аристократы и императорская семья чуть не пострадали!» 

Старый маркиз с густой седой бородой кричал, но маркиз не моргнул и глазом. 

«Никто не пострадал. Я думаю, столичной полиции еще не поздно провести тщательное расследование и провести слушание.» 

«Нет, это...» 

Пятнадцать членов великой аристократии, собравшиеся в зале заседаний, посмотрели друг на друга. 

Наверняка все в этом зале изначально единодушно согласились, что Мельденик надо привлечь к суду... 

Они были на мгновение ошеломлены. Оправдания вокруг были немного скудны. 

В это время священники в белых священнических одеждах тихо продолжали свою беседу. 

«Потому что есть и другие обвинения. Кроме того, мы также нашли в храме странную деталь.» 

Маркиз с энтузиазмом откликнулся на их безмолвный шепот. Только что въехав в столицу, он, не в силах правильно оценить атмосферу, поднял одну бровь. 

«Кха, кха.» 

Они откашлялись и переглянулись. Тем не менее, логика, которую они выдвинули, была плохой. 

‘Какого черта они так думали?’ 

Однако зрение великой знати снова затуманилось. 

‘Нет, Мельденик заслуживает наказания?’ 

Собравшимися здесь аристократами манипулировали как марионетками в руках Папы. 

Они поставили в особняках огромную реликвию и пригласили чудотворного Папу, чтобы получить чашу святой воды. 

Промывание мозгов Папой было тонким и совершенным. Поэтому он начал злиться, не зная, что их свободная воля исчезла. 

«Я считаю это дело очень важным. Я не намерен больше ничего слышать.» 

«Правильно. Грешница и Его Величество скоро придут, маркиз, будьте осторожны с тем, что говорите.» 

Это произошло, когда маркиз и высокопоставленный дворянин с границы обменялись озадаченными взглядами. 

«Маркиза Мельденик Кинноа входит.» 

В холодной тишине Мельденик открыла дверь и вошла. 

Но она не была такой уверенной, как обычно. В простом белоснежном муслиновом платье и без макияжа она даже выглядела немного изможденной.