Онлайн чтение книги Поклонница
Глава 2

Приближалось Рождество, и я несколько дней работала над небольшим комиксом по «Спасению», где Лили и Джек вместе отмечают Рождество, они счастливы и у них всё хорошо.

Я подсчитала время так, чтобы выложить рисунок ровно в полночь по Лос-Анджелесу. Написала послание, полное любви и нежности к тому, кто завладел моими мыслями. Отметила его в соцсетях и превратилась в само ожидание. Я проверяла и перепроверяла, видел он или нет. Это было глупо, потому что в это время Тони наверняка отмечал Рождество с родными или друзьями. Он мог быть занят более интересными вещами, чем пролистыванием ленты в «Твиттере». И всё равно я ждала.

Ждала и ждала. И ничего. Совсем.

На мой рисунок откликались мои подписчики и поклонники сериала, мои подруги. Но не он.

Я перешла на его страницу. Он был в сети. Отвечал на поздравления и поздравлял сам. Но не мог увидеть меня, потому что заблокировал мою страницу…

***

Первым делом я отправилась в «Дискорд», несмотря на позднее время. Девочки всегда меня поддерживали, хотя, наверно, не все понимали. Я и сама до Тони покрутила бы пальцем у виска: как это возможно – влюбиться в человека через расстояние? Но ведь дело было не только в его экранном образе. Он нравился мне как человек! Он красивый. Он любит кино, что логично, ведь в нём снимается. Играет на фортепиано. Любит животных – у него была просто очаровательная девочка сиба-ину по кличке Куки. И Тони очень, очень любит своих фанатов. Как тут было голову не потерять?

Вся лента пестрила поздравлениями с наступающим Рождеством, там и тут картинки с нарядными ёлками и огнями. Не хотелось нарушать эту идиллию, но мне нужна была поддержка.

Ульяна: С Рождеством всех отмечающих! Простите, что врываюсь сюда с плохим настроением. Но мне так нужна поддержка! Девочки, *плачет* я не знаю, как это сказать…

Шерил и Челси: Что случилось, Джулс?

Ульяна: Он меня заблокировал! – написала я и для верности прикрепила гифку с картинно рыдающим Гуффи. Тыльной стороной ладони я вытерла щеку и уставилась в монитор. От слёз перед глазами всё плыло.

В нижней строке замелькали имена девочек, которые что-то писали в ответ, и на меня посыпались сообщения.

Шерил: Чёрт, Джулс, это ужасно!

Челси: Почему? Что случилось?

Ульяна: Я не знаю! Может, я просто его уже достала, – ответила я, чувствуя, как болезненно сжимается сердце.

Челси: Не говори ерунды! Ему приятно твоё внимание.

Ульяна: Видимо, нет.

Аделин: Стоп, стоп, стоп! Что я пропустила?

Рут: Тони решил вычеркнуть Джулс из своей жизни.

Ульяна: Тони заблокировал меня в Твиттере. Я не знаю почему, я не понимаю. Я разбита.

Мне было так плохо, что не слушались пальцы. Я наплевала на возможные опечатки и ошибки в грамматике. Какое мне дело до грамматики, когда Тони не хочет меня больше знать? Слова Рут звучали грубо, но были чертовски верны.

Шерил: Я сама ему напишу и спрошу! Это не дело – разбрасываться своими фанатами из других стран!

Челси: Да, Шерил, сделай это! Сделай! – настаивала она, подкрепив свою мысль гифкой «Do it!»

Шерил: Обязательно!

Читая эти строки, я рыдала уже чуть ли не в голос. Пришлось сделать музыку громче, чтобы родители не начали задавать лишних вопросов. Что бы я делала без своей команды поддержки? Я так и написала в чате.

Ульяна: Девочки, вы невероятные! Шерил, ты правда сделаешь это для меня?

Было бы ложью говорить, что я не хотела этого. Скорее всего, я бы попросила её об этом через личные сообщения. Но теперь, когда Шерил сама предложила, мне оставалось только довериться ей. Она его самый старый фанат, её он точно послушает.

Шерил: Конечно! Мы все его фанаты, и мы все поддерживаем его. Но мы также и одна семья, поэтому поддерживаем друг друга.

Челси: Верно!

Аделин: Шерил говорит правду. Мы здесь, чтобы помогать друг другу.

Рут: Ну… удачи!

Как я любила этих девчонок! Если бы не они, что бы я делала? И я написала от всего сердца:

Ульяна: Спасибо! Вы лучшие! Шерил, можно тебя попросить? Если тебе не сложно, держи меня в курсе, хорошо?

Шерил: Конечно!

***

Прошло несколько дней. Я не торопила Шерил, возможно, ей нужно время, чтобы собраться с мыслями, а ему – чтобы ответить. Так что я терпеливо ждала, практически не отходя от телефона и то и дело туда поглядывая.

В институте всё шло ровно. Зачётная сессия закрыта. Куратор одобрил тему моего диплома и примерный план, и значит, я могла спокойно над ним работать в оставшиеся полгода. Предновогодняя Москва сияла миллиардами огней, столицу охватила предпраздничная суета. Я на автопилоте бегала по магазинам, искала подарки, а мыслями была далеко-далеко, там, где не бывает снега и где живёт тот, кто мне всех важнее.

Я не хотела ничем заниматься. Не хотела ничего вообще. Не могла спать, представляя, что Тони напишет Шерил, будто бы я и правда надоела ему своим вниманием. Или скажет, что он не хочет иметь ничего общего с русскими. Если подумать, то я совсем не знала, как он относится к нашей стране и культуре. Есть же русские, презирающие американцев, – мой папа, например, и его брат. Они обожали Задорнова и его монологи про зарубежный менталитет – может, это верно и в обратном направлении? Я вспоминала, чем могла обидеть или задеть Тони. Но не могла придумать. Я всегда была вежлива, старалась не навязываться, не писать каждый день. Были десятки твитов, где я его вообще не отметила, хотя думала о нём, создавая свои рисунки.

В «Дискорде» всё шло своим чередом. Каждый раз, как я видела Шерил онлайн, надеялась, что сейчас она мне напишет, что это было недоразумение, что Тони я очень нравлюсь и что у него нет более преданного фаната, чем я. Но Шерил ничего не писала. Девчонки трепались обо всём подряд, иногда втягивая в разговор и меня, но о Тони мы не говорили.

Наконец, спустя почти неделю, прямо под Новый год я получила от Шерил личное сообщение.

Шерил: Джулс, у меня для тебя две новости. Хорошая и плохая.

У меня дрожали пальцы, когда я набирала свой ответ.

Ульяна: Говори обе, я ко всему готова. – Это была ложь, я не была готова и боялась так, что меня аж тошнило.

Шерил: Это не он тебя заблокировал. Он сказал, что запомнил тебя, потому что у него не так много фанатов из России. Точнее, он вообще не знал, что у него есть фанаты в вашей стране. Но твои твиты увидела его девушка.

Я опешила. Мне пришлось несколько раз перечитать сообщение от Шерил, чтобы удостовериться, что я правильно поняла её. Я даже загуглила перевод. Всё верно. С трудом попадая по клавишам, я написала:

Ульяна: Девушка?

Никогда и нигде не упоминалось о том, что у Тони есть девушка. Я знала, что он не гей, потому что… ну, это видно, по тому, что он постит и ретвитит. Но я думала, что где-то могло промелькнуть хоть какое-то упоминание о девушке. Видимо, я не слишком внимательно изучала его странички в соцсетях.

Шерил: Да. Они держат это максимально возможно втайне. Мне жаль.

Ульяна: Но я не сделала ничего плохого. Я просто рисовала, стараясь для него… Если заблокировал не он, то почему он меня не разблокирует? – спросила я, уже зная ответ.

Шерил: Он не может. Сказал, что не хочет вдаваться в подробности, но так будет лучше. Он надеется на понимание.

Конечно, он не мог. Конечно, нет. Потому что у него тысячи фанатов, а девушка одна, и он должен оберегать её покой. Если из-за моего внимания ей стало не по себе, то, разумеется, он сделал всё, чтобы успокоить её.

Удивительным образом это лишь больше привязало меня к нему. Больше я не отмечала его на фотографиях своих рисунков.

***

Дни потянулись тоскливо. Прошли новогодние праздники. Я встречалась с подругами, нашла себе работу для прохождения преддипломной практики. На людях я сохраняла присутствие духа, никто бы и не подумал, какую личную драму я переживала. Возможно, я сама не осознавала, насколько всё плохо, пока ко мне не зашёл Миша.

На правах лучшего друга он имел свободный доступ к моему рабочему столу. И пока я возилась в шкафу, подбирая платье, он просматривал мои альбомы.

– Ты ничего не рисуешь, – сказал он.

– Правда? – я вдруг застыла. – В каком смысле?

– С твоего последнего рисунка прошло уже три месяца. На тебя не похоже.

Я пожала плечами и отвернулась. Сдёрнула с вешалки первое попавшееся платье.

– Я сейчас, – бросила ему через плечо и вышла, чтобы переодеться.

Когда я вернулась вечером домой, то увидела, что альбом раскрыт на последнем незаконченном рисунке. У меня есть привычка сначала ставить дату зарисовки и только потом начинать её: мне кажется, что в таком случае я гарантированно могу закончить работу над рисунком. Но в этот раз магия не сработала. Дата есть, но страница была почти пуста, не считая двух невнятных линий. Я даже не помню, что хотела здесь изобразить. Но привлекли меня не они, а дата. Миша был прав – я не рисовала уже три месяца. Не видела в этом смысла и сама себе в этом не признавалась.

Я села за стол, взяла в руки карандаш, но не притронулась им к бумаге. Тогда я встала и под случайную серию из «Доктора Хауса» («Спасение» я тоже игнорировала) принялась убираться на столе. Да, я не рисовала, но у меня повсюду валялись альбомы, листы, карандаши и линеры. Спустя час я сидела за идеально чистым столом, на котором стоял только ноутбук.

Раз мои рисунки не нужны самому важному для меня человеку, то они не нужны и мне.