Онлайн чтение книги Повелители волшебства
2

Знакомый зал со сводчатым потолком. Лайла тихо шмыгнула носом. Реветь она уже перестала.

– Возьми платок и вытри лицо, – сказал Лэйкил. – Твое поведение непристойно. Благородные люди не плачут. Даже если им всего лишь одиннадцать лет. Тем более – при посторонних.

Дэвид ждал, что она скажет в ответ что-нибудь едкое, но обманулся. Лайла молча достала платок и вытерла лицо.

– Ты голоден? – спросил Лэйкил у Дэвида.

– Да нет. Я уже… обедал.

Лэйкил перехватил его взгляд. На лице хозяина дома прорезалась усмешка.

– Так-так… А я думаю, почему это ты ничему не удивляешься? Даже по сторонам не смотришь… Ты уже был здесь.

Это прозвучало не как вопрос, а как утверждение.

– Да, был. – Дэвид не стал отпираться.

– Сколько раз, – Лэйкил обернулся к сестре, – сколько раз мы с тобой об этом говорили?

Лайла посмотрела на брата с неприязнью.

– …Сколько раз? Но все без толку. Только я уйду, ты снова кого-нибудь притащишь. Когда до тебя, наконец, дойдет…

Дэвид решил, что должен вмешаться:

– Эй, полегче! Если мое присутствие кого-то тут не устраивает, я могу уйти. Но не надо давить на ребенка. Она…

– Уймись, – беззлобно оборвал его Лэйкил. – Не ты ли только что упрекал меня в том, что я совершенно не забочусь о своей сестре?

Дэвид прикусил язык.

– Ладно. – Лэйкил легонько подтолкнул девочку в спину. – Нравоучения отложим на потом. Пошли в столовую. Может, вы оба и сыты, а вот я еще не обедал.

И они направились по уже знакомому Дэвиду маршруту.

– Пойми. Я против тебя ничего не имею, – неторопливо, будто бы рубя сказанное на части, говорил Лэйкил. – У тебя вроде бы мозги на месте. Впрочем, что касается бездарных… в смысле – обычных людей, – тут же поправился он, – то бес с ними, пусть приводит, кого хочет. Но вот если бы она приводила только людей!.. Три недели назад притащила из леса гетрэга. Где она в нашем лесу нашла гетрэга, просто ума не приложу…

– Ты – урод, Лэйкил! Вот ты кто! – внезапно подала голос его сестренка. Голосок звучал хрипло, но с искренним возмущением. – Ты его сжег! А он тебе совсем-совсем ничего не сделал!.. – И обиженно добавила: – Дурак!

– А кто такой гетрэг? – осторожно спросил Дэвид.

Лэйкил вздохнул:

– Представь себе большое дерево… Баобаб когда-нибудь видел?.. Ну так вот, представь себе баобаб с маленькими красными глазками и здоровенной, зубастой пастью. При этом он еще умеет довольно резво передвигаться. И постоянно хочет жрать…

– Он был голодный!!! И очень одинокий!!! Ему было плохо!..

– …не понимаю, как он ее еще в лесу не сожрал. Уму непостижимо… В замковые ворота он кое-как пролез, а вот двери, как легко догадаться, для него оказались маловаты… Я как его увидел – так меня чуть инфаркт не хватил. Тварь здоровая, магии почти не поддается… я на него истратил два своих лучших огненных заклятия, а он еще минут пять метался по двору, орал так, что в соседней деревне две роженицы разрешились раньше времени, и все пытался достать меня своими ветками… Из-за этой тварюги два сарая сгорело…

– Какой же ты все-таки гад, Лэйкил! Какой же ты…

– Как жаль, – с безнадежной тоской заметил вышеупомянутый «гад», – как жаль, что одиннадцатилетних леди нельзя пороть.

– Только попробуй!

– Вот-вот.

Наконец они добрались до столовой. Грязных тарелок, стакана с недопитым соком и пустой вазочки из-под мороженого на столе не оказалось. Дэвид уже ничему не удивлялся.

Лэйкил вытащил из «холодильника» жаркое, хлеб и бокал красного вина. Сел и с аппетитом впился зубами в сочное мясо.

– Говоришь… ммм… вытащила тебя из тюрьмы?

Дэвид кивнул.

– Что ты там искала, сестричка? – осведомился «братик».

– Папу.

– Ну конечно… – Он покачал головой – Ты еще не поняла, что такие, с позволения сказать, «поиски» ничего не дадут?..

– Но Тинуэт должен был запомнить…

– Я уже объяснял. Создавая проход между мирами, Ролег всегда использован вторичное маскирующее заклинание. Даже если он делал это дома, от Главного Сплетения Тинуэта. Это вошло у него в привычку. В результате у нас… хрум-хрум… есть лишь примерное направление его последнего прыжка. Это десять или пятнадцать миров. Он мог появиться в любой точке каждого из них. Кроме того, не факт, что один из этих пятнадцати миров стал ею конечной остановкой. Ты уверена, что он не отправился дальше? Я вот не уверен.

– Мы должны попытаться! Ведь Тинуэт все-таки создал для меня Дверь! Значит, дом считает, что больше шансов найти папу там, чем в каком-нибудь другом месте!

– Он подчинился твоему желанию, вот и все. Эти прыжки с завязанными глазами ни к чему хорошему не приведут.

– Но ведь все-таки…

– Эти Двери открываются только потому, что ты плохо формулируешь свои команды! – отрезал Лэйкил. – «Перенеси меня куда-нибудь, куда, скорее всего, мог направиться мой папа!» «Куда-нибудь»… Хорошо, что в тюрьме ты наткнулась на него, – короткий кивок в сторону Дэвида, – а не на какого-нибудь психа… И еще. Как я понимаю, ты пригласила его в гости. Вы пообедали и мило поболтали, а, узнав о моем приходе, решили быстро отсюда смыться. Так? Опять было «куда-нибудь»? Ты едва не погибла…

Лайла тяжело вздохнула:

– Зануда.

– Лайла, предупреждаю: еще один такой фокус, и я отберу у тебя портальный камень.

– Ты не имеешь права! – вскинулась девочка. – Мне его папа подарил!

– Если бы твой отец видел, как ты им пользуешься, уверен, он пожалел бы о своем решении.

Повисла гнетущая пауза. Лайла вздернула подбородок. Наверное, хотела показать, что спорить на эту тему – ниже ее достоинства. Лэйкил сосредоточенно жевал мясо.

– «Твой отец»? – переспросил Дэвид. – Мне казалось, что…

– Лэйкил – мой брат, – неохотно подтвердила девочка. – Только двоюродный.

Воин прекратил жевать и мрачно взглянул на гостя.

– Мои родители погибли, когда мне было семь, – сказал он. – Война между семьями. Обычное дело. Лорд Ролег кен Апрей взял меня на воспитание. Он же и обучил Искусству. Он был мне как отец.

Помолчав, Лэйкил добавил:

– Те люди, которые убили моих родителей… Ролег заставил их дорого заплатить за это. Наша семья всегда платит по своим долгам. Честь – превыше всего… Так вот, о долгах. Ты не передумал, Дэвид? Не хочешь вернуться в свой родной мир?

– Нет.

Лэйкил пожал плечами:

– Тогда напряги свою фантазию. Придумай мир, где хочешь поселиться. Я постараюсь отыскать что-нибудь подходящее. Само собой, снабжу местной валютой. Знание языка и местных обычаев прилагается.

– То есть как это?

– Понимаешь, друг, я ведь немножко волшебник…

– Это я уже понял.

– Замечательно. Два небольших заклинания – и ты превосходно шпаришь на любом тамошнем наречии и знаешь о местных обычаях достаточно, чтобы не сесть в лужу. С выбором не тороплю. Подумай хорошенько. Хочешь высокотехнологический мир? Космические корабли и все такое. Это проще всего.

– Почему – проще?

– Для большего выбора тебе. – Лэйкил насадил на вилку последний кусочек жаркого. – Наличие развитой цивилизации предполагает большое количество профессий, для овладения которыми требуется усвоить некий объем информации. И только. Как я уже говорил, поместить тебе в голову любую нужную информацию – это не проблема. Соответственно чем дальше по древу развития, тем шире выбор. И наоборот, чем глубже в прошлое, тем больше профессий, требующих не только знания, но и наработанных мышц, «памяти рук» и так далее. А навыки такого рода искусственно привить посредством колдовства куда сложнее… хотя тоже возможно. Так что, если ты настаиваешь на Средневековье, организую тебе Средневековье. Правда, придется слегка подправить твою конституцию… Мышцы нарастим… Месяцок потратим на практическое освоение фехтования…

– А я могу остаться здесь?

Лэйкил нахмурился и неодобрительно покачал головой.

– Не советую, приятель. Тебя здесь быстро сожрут.

– Кто? – опешил Дэвид.

– Найдутся желающие. Да и чем ты здесь собираешься заниматься? Землю пахать?

Последний вопрос Лэйкил задал таким тоном, что Дэвиду мигом стало ясно – презреннее занятия в этом мире не существует.

– Ну почему же обязательно землю?

– Да потому что если ты останешься в нашем мире, центнер золота я тебе подарить не смогу. У нас, понимаешь ли, запрещено использовать в торговле драгметаллы, произведенные магическим путем. Землю пахать ты не хочешь. Что дальше? Ремесленник? Так у нас этим заправляют ремесленные гильдии. Нельзя стать мастером, не пробыв до того подмастерьем. А чтоб в подмастерья идти – так у тебя, извини, уже возраст не тот.

– Воин? – предположил Дэвид.

– Я могу вложить тебе в голову знания о том, как пользоваться оружием. Я могу нарастить тебе мышцы. За месяц я могу сделать из тебя весьма приличного бойца… для любого другого мира. Почти любого. Но здесь любой более-менее приличный рубака из Хеллаэна или Нимриана в той или иной степени также владеет и магией. По крайней мере, ее боевыми аспектами.

– А этому ты не можешь меня научить?

– Чему? – насторожился Лэйкил.

– Колдовству. Я хочу стать волшебником.

Лэйкил несколько секунд молчал. В общем-то, по его лицу трудно было судить о тех эмоциях, которые он испытывает, но сейчас маска чуточку приподнялась. Глядя в его лицо, Дэвид предположил бы, что хозяин замка слегка растерян. Он явно не ожидал такого поворота событий.

– Это что… это и есть то, что ты хочешь?

– Да.

– Дерьмо, – констатировал Лэйкил и задумался. Надолго.

Лайла поерзала на своем стуле и сказала ехидно:

– Благородные люди так не выражаются. Тем более при посторонних.

– А ты бы уж вообще лучше помалкивала…

– А вот и не буду!..

– Надеюсь, – прервал Дэвид разгорающуюся перепалку, – эта просьба находится «в пределах разумного»?

Лэйкил сделал такое лицо, как будто бы жаркое, которое он только что проглотил, было более чем несвежим.

– Ладно, – признался он с видимым трудом. – Ты меня уел, Дэвид Брендом… Проклятие! И кто меня только за язык дергал…

* * *

Посидев с ними еще немного, Лайла ушла. На нее никто не обращал внимания и, очевидно, ей стало скучно в компании двух взрослых мужиков. Лэйкил достал из «холодильника» кувшин с медовым элем и угостил своего гостя. То, что вкус у напитка был великолепный, – самое меньшее, что можно о нем сказать. Никогда в своей жизни Дэвид не пробовал ничего подобного.

– Музыку, Тинуэт! – приказал Лэйкил. – Что-нибудь умиротворяющее, по твоему выбору.

Полилась тихая, спокойная, прозрачная музыка. Лэйкил откинулся на спинку стула и полузакрыл глаза.

Было очевидно, что высказанное Дэвидом пожелание совершенно не радует молодого волшебника. Абсолютно не радует. И вместе с тем он не собирался забирать свои слова обратно. Похоже, такая невесомая вещь, как собственное слово, значила для него довольно много. Он пытался смириться с мыслью о том, что с этого дня у него есть ученик.

– Расскажи мне о твоем мире, Дэвид Брендом.

Бывший заключенный пожал плечами:

– Мир как мир… Что рассказывать-то?

Хозяин замка улыбнулся:

– Расскажи о том, почему ты попал в тюрьму.

– О, это долгая история…

– Вот и начни с самого начала. У нас впереди вечность.

– Да неужели?

Снова улыбка:

– Почти… Нормальный волшебник может жить очень долго. Если захочет, конечно. И если его не убьют сородичи. Рассказывай. Мы никуда не торопимся.

– С самого начала… – Дэвид задумался. – Хорошо. Начну сначала. Сначала люди жили в Европе. То есть еще они жили в Азии и Африке, но именно Европа была центром цивилизации. Это значит Старый Свет. В десятом веке, по нашему летоисчислению, викинги открыли… Викинги – это мореплаватели и разбойники, которые…

– Послушай, – перебил его Лэйкил и, засунув руку за пазуху, вытащил точно такой же кристалл, который раньше Дэвид видел на его сестре. – Совершенно необязательно объяснять мне значение каждого слова. Мой переводчик работает без сбоев, я прекрасно понимаю все, что ты говоришь. Можешь употреблять и жаргон, если тебе так удобнее. Кулон переведет все, кроме имен, специфических названий, аналога которым нет в нашем мире, и слов, значения которых ты сам не знаешь. Главное – чтобы ты сам понимал, что говоришь.

– Удобная штука.

Лэйкил согласно кивнул.

– Я продолжаю, – сказал Дэвид. – Так вот, в десятом веке викинги переплыли Атлантический океан и открыли Новый Свет. Раньше там, правда, жили туземцы, так что викингам пришлось немало с ними повоевать. В конечном счете, они отняли у местных племен весьма значительную территорию, поработили их и основали несколько королевств. По названию одного из них, Викланда, впоследствии стала называться и вся страна, в которой я вырос. Потом… ну история шла своим ходом, было много войн и переделов земли. Новые переселенцы из Европы в свою очередь смели потомков викингов. Более трехсот лет мы были англо-норманнской колонией. Выиграв Войну за Независимость, мы создали собственное государство, которое вскоре стало одним из самых мощных в мире. По крайней мере, с точки зрения экономики, науки и военной силы. Были три мировые войны… В начале двадцатого века была впервые собрана Конфедерация, а в 2020 году, по инициативе Викланда, подписан договор, согласно которому был установлен единый контроль над всеми вооруженными силами стран, входивших в Конфедерацию. Угроза Четвертой мировой войны была устранена, был взят общий курс на разоружение, образовано общепланетарное правительство. Всем казалось, что наступает эпоха всеобщего мира и процветания…

Дэвид замолчал.

– «Но»?.. – прервал Лэйкил затянувшуюся паузу.

– Что «но»?

– В твоих последних словах явственно прозвучало какое-то «но». Что произошло? Почему ваше прекрасное будущее не стало еще более прекрасным настоящим?

Дэвид мотнул головой.

– Не знаю, в чем была ошибка… Наверное, председателем Совета Наций стал не тот человек. Он был выбран Президентом Викланда, когда мне только-только исполнилось двенадцать лет. Тогда он был очень популярен… Но через два года Роберт Каннинхейм возглавил Совет, и вот тогда-то он показал свое истинное лицо. Наша история помнит многих тиранов, но никто не думал, что к середине двадцать первого века, после всех демократических преобразований, их времена вернутся. Видимо, человеческая натура порочна по своей природе – ведь ни один человек, как бы умен и талантлив по части управления он ни был, не сможет превратить жизнь целой планеты в кошмар. Если только другие люди не поддержат его… Наверное, также обстоит дело и в вашем мире? – Дэвид выжал из себя кривую улыбку. – Наверное, вам время от времени приходится бороться с Темными Властелинами, рвущимися к мировому господству?

– Почему ты так решил? – приподнял бровь Лэйкил.

– Ну, у вас же тут магия и прочие штуки…

– Магия? – хмыкнул хозяин замка. – Ну и что? То, что искусный волшебник, а тем более Лорд, неизмеримо могущественнее бездаря… обычного человека – это факт. Но ведь в кругу «своих» данное преимущество полностью исчезает! А у нас тут полно колдунов. Так что у нас очень устойчивое общество, Дэвид Брендом. За последние сто тысяч лет, например, в Хеллаэне не произошло практически никаких общественных изменений. Поединки, войны, разборки между соседями – да, все это у нас происходит постоянно. Это, можно сказать, жизненные реалии, и никуда от них не деться. Но что-нибудь такое, что затронуло бы сразу всех… – Лэйкил покачал головой. – Это достояние легенд, слишком часто похожих на сказки.

– А если, скажем, соберутся десять колдунов и захотят показать всем остальным, где раки зимуют?.. Или не десять, а побольше, суть не в том…

– Каких колдунов? Смертных, практикующих классическое Искусство? Да пусть их собираются! В одной Академии постоянно ошивается две или три тысячи таких недоколдователей, – Лэйкил фыркнул. – Кого из нас волнует их мнение?.. Или ты говоришь о Лордах? Но, чтобы десять Лордов объединились во имя одной цели, нужно, чтобы солнце с неба упало. И уж тем более трудно себе представить, чтобы объединились те из нас, кто жаждет власти.

Данное утверждение показалось Дэвиду более чем спорным.

– Разве общие интересы не могут сплотить их на время?

– Могут. Но длительные объединения такого рода – это, как я говорил, легенды. Чтобы такой союз был прочным и долговременным, каждый его член должен поступиться толикой собственной свободы. Согласен? А мы слишком ценим собственную независимость, чтобы стать хорошими исполнителями. Хороший исполнитель – плохой маг. Собственно говоря, все маги – закоренелые индивидуалисты. Волшебство – по крайней мере, на уровне Лордов – это не просто набор слов, жестов и энергетических схем. Волшебство – это Искусство, это Дар, это талант, который каждый из нас должен развить в себе сам. У хорошего исполнителя или у того, кто способен поступиться собственными принципами, Дара или не будет, или он не сумеет его развить. Мой дядюшка, кстати, написал целую исследовательскую работу как раз на эту тему.

– Интересно было бы почитать.

– Не проблема. Научишься нашему языку – и вперед. Вся библиотека твоя. Но давай вернемся к разговору о твоем мире. Ты-то сам как в тюрьме оказался? Организовал мятеж?

– Какое там… – махнул рукой Дэвид. – Никаких мятежей у нас давно нет. Полиция, армия, Безопасность – все лижут задницу Каннинхейму… Я работал художником в одной газете… Рисовал карикатуры – не политические, так, разные смешные картинки на странице «Юмор». У меня был друг, Майкл. Он написал одну статью… Ее даже не успели опубликовать. Майкла посадили в тюрьму, а через два дня вынесли приговор – Остров Мира.

Дэвид замолчал.

– Судя по твоему тону – это весьма неприятная перспектива? – предположил Лэйкил.

– Так и есть. Как нам говорили в самом начале, «люди, протестующие против мира во всем мире и против истинно демократического правительства Роберта Каннинхейма, – это люди с психическими отклонениями. Их надо лечить». И где-то на одном из островов Тихого океана, дескать, оборудовали как раз такую «лечебницу». Но я думаю, это туфта. Остров Мира – это ссылка, из которой не возвращаются. По крайней мере, я не видел никого, кто бы оттуда вернулся. На самом деле, наверное, никакого Острова Мира и вовсе нет. А этих людей просто расстреливают и закапывают где-нибудь в Сахаре или в Сибири… Так вот, когда Майкла взяли, я не стал рыпаться. Что толку вставать на пути локомотива?.. Но вчера… В общем, я выпил лишку. Вышел на улицу и обложил в три этажа нашего архидемократичного Правителя. Меня избили и бросили в юродскую тюрьму.

– Пообещав поездку в вашу «лечебницу»?

– Приговор вынести еще не успели, твоя сестра меня раньше вытащила. Но, зная нашу систему, уверен на все сто процентов, что если бы не Лайла, меня бы отправили вслед за Майклом.

– М-да, – посочувствовал Лэйкил. – Невеселая история…

Они помолчали.

– Если ты закончил, – сказал Лэйкил, поднимаясь, – то пойдем прогуляемся. Здесь, в Светлых Землях, очень красивые ночи.

– Ночи? – переспросил Дэвид. Посмотрел в сторону окна. Хотя оно и было закрыто шторой, света, просачивавшегося сквозь ткань, хватало, чтобы освещать обеденный зал.

– Пойдем, пойдем… Сам все увидишь.

* * *

…Дом Лайлы и Лэйкила снаружи и в самом деле оказался настоящим средневековым замком. Замком с высокими башнями, мощными воротами, толстыми стенами. Внутренний двор был выложен каменными плитами.

И ни единой живой души.

Ворота, которые никто не охранял, сами собой отворились при их приближении. Хозяин и гость вышли наружу.

Замок Тинуэт стоял на высоком зеленом холме. Вокруг расстилались холмы поменьше. Одни скрывал лес. К другим лепились сельские домики. Огороды, сады, поля…

Небо Светлых Земель было нежно-золотым. Чуть переливающимся. Где-то темнее, где-то светлее. Как будто над миром раскинули парчовое покрывало.

В воздухе плыла едва уловимая дымка. Стояла тишина, лишь изредка перекрикивались птицы, да ветер заставлял шелестеть густую траву. Какое-то неопределенное внутреннее чувство подсказывало Дэвиду, что сейчас в этой чародейской стране и в самом деле царит ночь.

Воздух этого мира… Дэвид едва не задохнулся, когда глотнул его. Воздух был густым, душистым, полным запахов цветов и трав. Его можно было пить, как вино. Он и пьянил, как вино.

Какая – то неуловимая перемена произошла и с Лэйкилом. Напряжение ушло, жесткие складки вокруг рта разгладились. Лэйкил сделался задумчив и тих.

– Как красиво… – сказал Дэвид, не в силах оторваться от вида, открывавшегося с холма. – Да… Я и в самом деле попал в страну эльфов… По крайней мере, я всегда именно так себе ее представлял…

– Есть много миров красивее этого, – негромко промолвил Лэйкил, – их красота завораживает, восхищает, едва не отнимает разум… но если бы я стал выбирать, где поселиться, я бы все равно выбрал Нимриан, Светлые Земли. Здесь какое-то… умиротворение, что ли… Здесь – лучшее место для дома.

Не сговариваясь и не торопясь, они пошли дальше. Сквозь густую траву к подножию холма. Там, в окружении небольшой рощи, журчал ручей – казалось, меж камней пенится поток жидкого серебра. Дэвид не удержался, чтобы не набрать в ладони воды. Холод обжег ему руки.

– Ее можно пить?

Лэйкил усмехнулся.

– Вот слова представителя развитой цивилизации… Конечно, можно.

Хотя его не мучила жажда, ему показалось, что он может выпить целый галлон этой воды. Вкус ее – вкус подземных пещер, вкус прозрачного света… Дэвид зачерпнул еще.

– Лэйкил из замка Тинуэт, расскажи мне о своем мире, – попросил он немного позже.

Волшебник чуть покачал головой.

– Если ты хочешь обратиться ко мне по имени и титулу, следует говорить не так. «Лорд Лэйкил, граф кен Апрей» – будет правильнее.

– Ты что, действительно граф?

– Что, переводчик забарахлил?

– Да нет, как будто бы…

Лэйкил выпрямился и провел перед собой рукой.

– Ныне я по праву – владелец этих земель и замка. Скорее всего, Лорд Ролег кен Апрей мертв, но если это не так и он вернется, я с великой радостью верну ему графский титул. Если же нет… Если мы убедимся в его смерти… тогда, похоже, я буду носить этот титул до конца своих дней.

– А как же Лайла?

– Если она захочет управляться со всем сама, я уйду. Но не раньше, чем буду уверен, что она сумеет защитить себя.

– А что случилось с ее матерью?

– Умерла при родах. Понимаешь, она ведь не… – Он запнулся. – В общем, двенадцать лет назад, когда война между семьями близилась к концу, Лорд Ролег как-то остановился на ночь в одной деревушке. Ему приглянулась дочка хозяина. Продолжать? Или и так понятно, что было дальше?.. После войны он вспомнил о девушке и вернулся в деревню. Там его ждали две новости. Во-первых, знакомое тебе чудо, которое через одиннадцать лет начнет разгуливать, где попало и приводить в дом гетрэгов, а во-вторых, известие о смерти матери Лайлы. Она умерла при родах. Так часто бывает, когда у ребенка есть Дар. У Лайлы он был, да еще какой! Отцовское наследство! В некотором смысле она сама, вернее, ее Дар убил эту женщину… Только не вздумай говорить это моей сестре, ясно?!. Дядюшка очень переживал тогда. Считал, что вина лежит и на нем. Если бы он знал о ребенке, он бы спас мать Лайлы… Вот так у меня и появилась сестричка.

– Милая девочка.

– Совершенно избалованный ребенок. Мой дядюшка – замечательный человек, но никудышный педагог. Ни жены, ни детей никогда у него и в проекте не было, а тут свалились сразу двое. – Лэйкил покачал головой.

– Наверное, он полагал, что ему еще рано заводить семью.

Лэйкил усмехнулся:

– Рано? Да ему стукнуло уже больше тысячи лет. Он всегда предпочитал одиночество чьему бы то ни было обществу. Видел, как много людей живет в Тинуэте? Я да Лайла – вот и все население замка. Могу тебя уверить – цитадели других волшебников и Лордов отнюдь не так пустынны. Меня Лорд Ролег взял к себе больше из необходимости. Кроме него, у меня не осталось других родственников. Но мне к тому времени уже было семь. Вполне серьезный возраст. – Лэйкил засмеялся. – А Лайлу он избаловал.

– Впрочем, – добавил молодой граф через некоторое время, – я ругаю дядюшку, а сам ничуть его не лучше. Давно надо было отобрать у нее портальный камень, да все как-то… – Он безнадежно махнул рукой.

* * *

…Они гуляли по Светлым Землям, по лугам и холмам, пили воздух, напоенный древним волшебством, и разговаривали. Дэвид расспрашивал хозяина замка о мире, где отныне ему предстояло жить.

– Если вкратце… Есть Хеллаэн, Темные Земли. Это очень древний мир. Там всегда ночь, которая лишь ненадолго сменяется сумерками. Даже днем солнце в Темных Землях никогда не покидает горизонт. «В середине дня» у них там темнее, чем здесь «глубокой ночью». Отсюда и разница в названиях. Хеллаэн… Это действительно очень древняя страна. Ее история насчитывает несколько миллионов лет… А может быть, и больше, потому что о некоторых давно ушедших Лордах Хеллаэна в летописях говорится, что они видели мир таким, каким он был, когда только-только поднялся из Хаоса. Может, это правда, может, нет, не знаю… В Хеллаэне всегда было много магов. Как смертных волшебников, так и Обладающих Силой, сиречь – Лордов. Пятнадцать тысяч лет назад они притянули к Темным Землям другой мир и заставили их соприкоснуться…

Дэвид не знал, слепо ли верить всему сказанному или считать это какой-то легендой… метафорой… Но Лэйкил рассказывал так спокойно, так буднично, что у его единственного слушателя складывалось твердое ощущение, что молодой волшебник имеет в виду именно то, что говорит.

– Постой! Если две планеты столкнутся…

– Это будет большая катастрофа, – согласился Лэйкил. – Но ты неверно меня понял. На Хеллаэн никакая «планета» сверху не падала. У Вселенной куда больше измерений, чем три, которыми ты привык все измерять. Впрочем, близкое соприкосновение двух миров даже и в четвертом пространственном измерении могло обернуться катастрофой. Могло – но не обернулось. В древние времена жили действительно великие волшебники. Куда нам до них…

– А зачем им понадобилось…

– У любого мира, у любой «планеты» есть своя духовная, энергетическая суть. Если эта суть развернута, проявлена, то такой мир имеет весьма высокий энергетический фон, и как следствие – большое количество свободной энергии. В таком мире будет обитать много волшебных созданий, и будут весьма высокие возможности для развития колдовства. Если магическая суть мира не проявлена, находится в «спящем» состоянии, энергетический фон низок. Среди насельников такого мира Одаренных будет немного, да и у этих немногих Дар будет очень слаб. Как я понимаю, твоя Земля как раз и принадлежит к данному типу. Хеллаэн – это противоположный вариант. Там почти все – Одаренные от рождения. Но духовная, энергетическая суть, «сердце мира» есть и у вас, и в Хеллаэне. В мире, лишенном этого средоточия, вообще не зародится никакая жизнь. Так вот, Лорды Хеллаэна в далекие времена задумали притянуть к себе другой мир для того, чтобы впитать его внутреннюю суть и еще более усилить магию Хеллаэна. И, соответственно, свою личную мощь. Как усилить?.. Принцип прост. Помимо разреженного пребывания магии в воздухе, воде и земле, магия может быть сконцентрирована в каком-либо определенном месте. Как правило, в таких местах волшебники ставят свои замки и усмиряют природные потоки энергии, формируя из них то, что обычно называют «Главным Сплетением». По расчетам Лордов Хеллаэна, сила, которую они должны были получить после осуществления своих замыслов, во много раз увеличила бы мощь их собственных замковых Сплетений. Они кашли мир, бывший в энергетическом плане куда слабее Хеллаэна, и осуществили то, что хотели. Хеллаэн поглотил его. Хотя в Хеллаэне от переизбытка впитанной энергии начались постоянные и по сей день непрекращающиеся грозы, и пробудились почти все вулканы, тамошних Лордов это не слишком обеспокоило. Судьба простых смертных из обоих миров их никогда не волновала. Второй, более слабый мир через несколько лет стал пустыней. Если сейчас отправиться из обитаемых областей Хеллаэна на восток, через несколько недель доберешься до грандиозных каменных пустошей. Сто пятьдесят тысяч лет назад их там не было.

– Знаешь, сначала я думал, что Хеллаэн и ваши Светлые Земли… Как они называются, ты сказал?

– Нимриан.

– Ага. Я думал – это просто две разные страны.

– Нет. Это два разных мира, которые очень тесно связаны между собой. Но я еще не закончил рассказ. Успех вскружил Лордам Хеллаэна головы. Они решили поглотить еще один мир. Но, как известно, жадность не доводит до добра. То ли следующий мир оказался более сильным, чем они ожидали. То ли они ошиблись где-то в своих заклинаниях. То ли кому-то из Забытых Богов попросту не понравились их амбиции. Так или иначе, случилось то, чего никто не ждал. Когда они притянули второй мир, энергия потекла не к Хеллаэну, а от него. Лорды запаниковали, попробовали исправить положение, но ничего у них не вышло. Разорвать связь они не могли. Энергия перетекала до тех пор, пока не был достигнут определенный баланс. Как легко догадаться, больше подобных экспериментов Обладающие Силой не проводили. Ради справедливости надо заметить, что потеряли Темные Земли не так уж много. Помимо собственной мощи Хеллаэна в тот момент у них ведь была еще и чужая, награбленная. Ею-то в основном и пришлось поделиться… Так Нимриан стал таким, какой он есть сейчас. Пустыня – перемычка и единственный путь между нашими мирами. Впоследствии сюда переселились многие из обитателей Хеллаэна. Мой род тоже, кстати, ведет свое происхождение из Темных Земель.

– А кто населял Нимриан раньше? – спросил Дэвид.

– Хроники довольно смутно рассказывают об том времени. На этой стороне среди местных нет даже легенд о предыдущей эпохе. Еще бы, столько веков прошло! Но вот если судить по тому, что я читал в библиотеках Хеллаэна, прежде Нимриан населяла довольно высокоразвитая цивилизация. Технологическая. Антигравитацию и лазерное оружие они, кажется, уже успели изобрести… Впоследствии все это исчезло. Когда сюда хлынула магия, большие города вымерли. Люди одичали, стали бегать с дубинками и копьями. Те, кто сумел выжить. Но их было немного. Потом они приспособились. Цивилизация снова потихоньку поползла вверх.

– Но почему они позволили… Почему они ничего не сделали? – Дэвид остановился. Услышанное не укладывалось в его голове. – Я видел, как ты обошелся с теми полицейскими, но ведь они были не готовы. Ты уверен, что успел бы остановить летящую пулю? Да что пулю! Даже на Земле – а антигравитация и лазерное оружие у нас есть пока только в фантастических романах, – так вот, даже на Земле имеется оружие страшной разрушительной силы. Знаешь, что такое атомная бомба?

Лэйкил кивнул.

– Имею представление.

– Несколько бомб, сброшенных на этот ваш Хеллаэн…

– …никогда бы там не разорвались. Впрочем, вскоре после взаимопроникновения миров они уже не смогли бы взорваться и там, где их создали. Ты думаешь, технологическая цивилизация погибла оттого, что злобные Лорды Хеллаэна от огорчения обратили против нее все существующие стихии? Отнюдь, Дэвид. Никто с ними не воевал… Да и кому они были нужны? Нет, та цивилизация после того, как в Нимриан проникло волшебство, развалилась сама по себе.

– Все равно не понимаю. Почему?

– Электроника перестала работать. Оружие перестало стрелять. Самолеты и космические корабли перестали подниматься в воздух. Автомобили перестали ездить. Остановились заводы, фабрики. Ну и так далее.

– Что, техника и магия противоположны по своей сути? Где есть одно, там нет места для другого? – спросил Дэвид.

Лэйкил пожал плечами:

– Можно сказать и так. Правда, это работает только в одну сторону.

– В сторону техники?

– Именно. Я, как и любой другой обученный волшебник, могу творить волшебство где угодно – хоть здесь, хоть на твоей Земле. Другое дело, что на Земле это будет немного сложнее, но речь не об этом… А вот если ты принесешь какой-нибудь прибор из своего мира, то ни в Хеллаэне, ни в Нимриане он работать не будет.

– Но почему? Этому существует какое-то объяснение?

– Да, существует. Дело в том, что любой металл, любой химический элемент имеет свою стихиальную энергетическую составляющую и свою звезду-покровителя…

Дэвид покачал головой.

– Это все попахивает какой-то средневековой алхимией…

– О, ты знаешь, что значит это слово! А что такое астрология, тоже знаешь?.. Превосходно, мы сократим время на объяснения. Когда ты делаешь что-либо из нескольких разных материалов, необходимо учитывать все: и какие звезды покровительствуют тем или иным элементам, и как будет взаимодействовать между собой энергетика этих элементов…

Лэйкил мягко вытянул из ножек клинок, тотчас же засветившийся серебристым светом.

– Это меч. Он прост в своем совершенстве. Но даже и при его изготовлении был потрачен не один день на астрологические расчеты: когда смешивать металлы, когда ковать и прочее. Этим мечом можно прекрасно резать и колоть хоть здесь, хоть в твоем мире. Но вот если ты принесешь сюда автомат, он в Нимриане стрелять не будет. Начнется то, что на языке алхимии называется «войной элементов». Огнестрельное и лазерное оружие, антигравитация, автомобили, компьютеры – все это может работать только в мире с очень низким энергетическим фоном. В мире, почти лишенном волшебства.

Дэвид недоуменно развел руками.

– Но ведь автомат тоже состоит в основном из металла… Его конструкция довольно проста…

– Недостаточно проста. Пули… Даже порох… Чтобы сделать смесь, которая будет быстро сгорать, здесь, в Нимриане, недостаточно просто смешать серу с селитрой. Селитра находится под покровительством водной стихии, сера – огненной. Чтобы суметь соединить их, нужно быть гениальным алхимиком и первоклассным астрологом. Кроме серы и селитры, смесь будет состоять еще из дюжины различных веществ, долженствующих примирить Огонь и Воду. В противном случае, это будут просто перемешанные между собой порошки, которые от нагревания станут плавиться, а не гореть. Кроме того, чтобы добиться нужного эффекта, соединять их можно будет лишь раз или два в году, в течение нескольких минут… Не смотри на меня так, Дэвид Брендом. Я не шучу. Таковы законы этого мира. Привыкай. Ты ведь собирался здесь поселиться.

– Да, но… Как-то все это трудно сразу переварить…

– Просто поверь мне на слово. Так мы сэкономим кучу времени.

Дэвид вздохнул:

– А что здесь вообще работает?

– Колеса в телегах крутятся, дома стоят. Но вот если нужно построить мельницу, то могут появиться проблемы. Для того чтобы их не было, обращаются к деревенскому колдуну, чтобы подсказал правильный день для постройки. Ну, это помимо того, что, если мельницу собираются строить на реке, нужно еще договориться с водяным… Самое сложное техническое изобретение, которое у нас используется, хотя, конечно, оно есть далеко не в каждом доме, – это настенные часы. Впрочем, каждый мастер Гильдии Часовщиков – профессиональный астролог. Иначе бы и часы не работали.

– Как все у вас сложно…

– Привыкнешь. Вот что по-настоящему сложно – так это обучиться волшебству и не скончаться в процессе обучения или вскоре после. Вот это, действительно, бывает сложно… Не передумал еще?

– Нет. А что ты имел в виду, сказав, что при постройке мельницы нужно договориться с водяным? Это тоже следует понимать буквально? У вас тут в каждой речке по водяному?

– Почти, – кивнул Лэйкил. – И если с водяным не договориться, он будет мешать работе, путать колеса в тине, делать всякие пакости, наконец, может утопить мельника или кого-нибудь из его семьи. Поэтому сначала с ним нужно наладить отношения, чем-нибудь задобрить. Если же водяной все-таки начал пакостить, опять нанимают ведуна, чтобы тот объяснил водяному, как глубоко тот был не прав. Но помощь профессионала стоит дороже, поэтому иногда, чтобы сэкономить, нанимают любителя. И случается, что не любитель объясняет водяному правила хорошего тона, а водяной любителю, кто на реке хозяин. Таким образом, самые неумелые, неопытные или слишком самоуверенные колдуны-любители быстро избавляют этот мир от своего присутствия. А более удачливые любители рано или поздно становятся профессионалами. Естественный отбор и борьба за выживание.

– М-да… – помолчав, выдавил Дэвид. Это было все, что он мог сказать по данному поводу.

– Считай все, что я тебе рассказал, вводной лекцией по местной истории и алхимии, – сообщил Лорд Лэйкил кен Апрей.

И, хмыкнув, добавил:

– Пошли обратно, ученик…