Онлайн чтение книги Проклятие Гиблого хутора
Глава 8

Придя в себя, я долго не могла сообразить, где нахожусь. Кажется, это было болото. Куда подевалась деревня и как я попала в это место, оставалось загадкой, зато совершенно очевидно, что нужно было срочно отсюда выбираться.

Мутная болотная жижа доходила мне до пояса и продолжала подниматься. Меня засасывало! Впереди – очень далеко! – виднелся густой ельник. Значит, там – мое спасение: сухая твердая почва. Но, боже мой, как далеко!

Тяжело волоча непослушное тело, я с трудом выползла на какую-то кочку, поросшую изумрудной травой, о которую немедленно изрезала пальцы. Было больно, холодно и страшно, но можно было отдышаться, не опасаясь захлебнуться вонючей грязью.

Небо надо мной казалось голубым и просторным. Ветер гонял по нему паруса облаков, но вокруг, насколько хватало глаз, мир был совсем другим: мокрым, туманным и … злым.

Кряхтя, я потихоньку двинулась в сторону ельника. Зыбкая болотная твердь предательски расползалась под ногами – облепленные вязкой жижей, они казались каменно тяжелыми. Через несколько шагов я снова ухнула в трясину. Барахтаясь, попыталась ухватиться за какие-то темные, шевелящиеся водоросли и тут же громко заверещала: темные «стебли» свились в клубок, и я отшвырнула их от себя с пригоршней ледяной воды. Клубок рассыпался в воздухе на несколько змееподобных рыб, одна из которых, яростно обвившись вокруг моей руки, с коротким всхлипом присосалась к ладони плоским холодным ртом.

Теперь я уже не просто кричала. Почти теряя сознание от отвращения и пытаясь оторвать мерзкую тварь, я визжала в диапазоне ультразвука. Отброшенная далеко в сторону тварь, извиваясь, ушла в глубину, а я, опасаясь соседства ее сородичей, с удвоенной силой замахала руками и вскоре вскарабкалась на относительно сухое место.

Здесь мне наконец повезло: в траве валялась упавшая молодая березка, достаточно длинная и прочная, чтобы использовать ее как шест. Дело пошло веселее. Трясина позади стонала и ухала, пуская желтые пузыри, но я упорно двигалась к берегу.

Добравшись до суши, я готова была целовать песок, не веря своему избавлению. Комары, почуяв тепло человеческого тела, тянули над головой свои нудные звенящие песни, но я была рада даже им.

Отдышавшись, я заметила впереди, между деревьями, просвет и поспешила в ту сторону. Я еле держалась на ногах, но не желала больше оставаться в этом лесу ни секунды.

Однако, до спасения было еще далеко. Продираясь сквозь густой бурелом, я не переставала думать о том, что со мной произошло. Очень соблазнительно было списать все на галлюцинации. Капище, хутор, крестьяне – родные братья и сестры обнаруженной Василием Песковым в тайге Агафьи Лыковой – все это не может быть ничем иным кроме временного помрачения рассудка. Возможно, загремев в овраг, я повредила себе голову и все, что случилось потом, было всего лишь плодом больного воображения, в то время как я на автопилоте брела в сторону болота. В чувство меня привела ледяная вода и инстинкт самосохранения.

Уф! Никогда не думала, что признание себя сумасшедшей может принести такое облегчение.

Грязь на лице подсохла, и кожа отчаянно чесалась. Я остановилась, привалившись к толстому стволу, и машинально сунула руку в карман, рассчитывая найти там носовой платок, но вместо этого пальцы ухватили что-то круглое и твердое. Удивленная, я поднесла к глазам ладонь, на которой лежала розоватая недозрелая слива и застонала.

Несмотря на упадок духа, я добралась до реки, точнее, до обрывистого берега. Вода текла мимо высоченного леса, сизого и туманного в наступающих сумерках. Над черными омутами билась тонкая пена, дрожала рябь, и висели золотые бубенчики кувшинок, зато вода была такой чистой и прозрачной, что можно было разглядеть камешки на отмели и лохматые водоросли. При виде ее все мое тело зачесалось с удвоенной силой. Мне не терпелось смыть с себя болотную грязь и я, рискуя свернуть себе шею, потихоньку, цепляясь за корни и ветви, сползла вниз.

На отмели я плескалась не менее получаса, впервые за сегодняшний день чувствуя себя счастливой. С того места, где я пыталась смыть себя грязь и неприятные воспоминания, прекрасно виден был Кордон, и теперь я знала, куда идти. Вечерело, но прогретая за день вода была теплой, так что обратный путь показался мне даже приятным.

Расслабившись, я смотрела по сторонам, разглядывая причудливо раскрашенный обрывистый берег острова. Волга в этом году отступила, обнажив то, что много лет скрывалось под толщей воды. Внезапно среди красновато-желтых пластов земли мелькнул черный провал. Во мне немедленно проснулось любопытство, так как очертания имели удивительно четкую прямоугольную форму. Неужто это дело рук человека?

Позабыв о данном себе слове быть паинькой, я подобралась к дыре вплотную и убедилась в правильности своих предположений. Еще бы мне не убедиться, если вблизи обнаружилось, что провал забран чугунной решеткой, густо облепленной ракушками. Я попыталась заглянуть внутрь, но не преуспела: солнечный свет сюда не доходил, да и солнце уже почти село.

Я оценила размеры отверстия и решила, что это окно. Окно под землей? И под водой? Невиданное дело! Не ихтиандры же его строили. Но я тут же поняла, что ошиблась. Решетка была старинная. Может, сто лет, а, может и все триста. Русло реки тогда проходило гораздо правее, так что в те времена окно выходило на сушу. Но почему оно оказалось под землей? Я прикинула высоту берега – метров десять, не меньше. Глубоко!