Онлайн чтение книги Сказки и легенды Вьетнама
ЛЕГЕНДЫ

Рассказывают, что среди множества богов есть и боги Домашнего очага. В их обязанности входит наблюдать за благополучием в добропорядочных семьях и охранять их счастье. В отличие от бога Огня, боги Домашних очагов наделены многими необыкновенными добродетелями, о которых народ хранит добрую память.

О том, как появились эти боги, повествует эта история.

Давным-давно жили супруги Чонг Као и Тхи Ни. Жили вместе они долго, а детей у них не было. С каждым годом характер мужа становился все хуже и хуже. И хотя Тхи Ни очень любила своего мужа, жить с ним не было никакой возможности. И вот однажды, когда Чонг Као начал избивать жену, она вырвалась из его рук и убежала из дома.

Тхи Ни вышла во второй раз замуж за человека по имени Фам Ланг. Они полюбили друг друга крепко и нежно. Фам Ланг заботился о жене, не утруждал ее работой, но Тхи Ни часто вспоминала старого мужа, тревожась за его судьбу.

А Чонг Као, после того как жена его покинула, затосковал, и горькое раскаяние терзало его душу. Он бросил дом и пошел искать Тхи Ни. Долго бродил Чонг Као по земле, пока случайно не постучался в дом Фам Ланга.

В тот день дома была одна Тхи Ни. Она сразу же узнала своего мужа, но Чонг Као не узнавал ее.

Тхи Ни накормила Чонг Као сытным обедом, напоила вином и отвела на ночлег. Тхи Ни устроила Чонг Као в копне соломы, чтобы муж ни о чем не догадался.

Фам Ланг вернулся домой только вечером. Перед тем как лечь спать, он решил поджечь солому, чтобы утром удобрить золой поле. Огонь быстро объял копну, в которой крепко спал Чонг Као. Вдруг из дома с воплем выбежала Тхи Ни и с ужасом посмотрела на пылающий костер. Она считала себя виновницей смерти любимого мужа, сердце ее разрывали рыдания. Она не могла пережить этого несчастья и в отчаянии бросилась в пламя, решив лучше умереть, чем жить в безутешном горе.

Фам Ланг, очень любивший свою жену, бросился спасать ее, но тоже сгорел. Так погибли двое мужчин, любивших одну женщину, и женщина, любившая двух мужчин.

Бог Неба узнал про это и был тронут верностью и любовью этих людей. Когда их души прилетели на небо, бог превратил их в богов Домашнего очага, повелев следить за счастьем супружеских пар на земле. [38]Во Вьетнаме до сих пор существует праздник «Проводов бога Домашнего очага на небо» Он длится с 23 по 30 декабря. В эти дни в семьях готовятся традиционные кушанья и примиряются ссорящиеся.

С той поры каждый год в двадцать третий день последнего месяца боги Домашнего очага прилетают на небо и рассказывают богу о том, что произошло за прошедший год на земле

У каждого из богов Домашнего очага по два помощника. Первый помощник — это рыба Линь, второй — Паук. Линь помогал богам в путешествиях на небо, а Паук — в сборе новостей,

О том, как Паук стал помощником богов Домашнего очага, рассказывают следующее.

Бог Неба позволил Пауку раскидывать свои сети для того, чтобы ловить мух и комаров. Паук тратил очень много времени на плетение священных паутин. Но каждый раз, когда он заканчивал свою утомительную работу, вдруг появлялись люди и рвали его паутину.

Паук очень страдал от этого, но, будучи существом терпеливым, снова принимался за работу. Но однажды он решил все же пожаловаться на бессердечных людей богу Домашнего очага. Тот сказал ему:

— Ты, почтенный Паук, обитая в домах людей, не приносишь никакой пользы, а только загрязняешь углы. Думаю, что у людей нет основания любить тебя. Лучше уж тебе переселиться куда-нибудь.

Огорченный Паук воскликнул:

— Но я охотно бы помогал людям, если бы знал как. Не дадите ли вы мне, высокочтимый бог, добрый совет?

Бог Домашнего очага подумал немного и сказал:

— С твоими силенками, почтенный Паук, вряд ли ты сможешь помочь людям. Но если ты согласен, будь мне помощником. Будешь жить среди людей, собирать новости и оповещать меня обо всем, что происходит в семьях. А людям будешь приносить от меня добрые вести.

Паук с радостью принял предложение бога Домашнего очага и с той поры стал его верным и незаменимым помощником. А люди к Пауку стали намного добрее.

Народ заметил, что с появлением паука с паутиной жди хорошей погоды или хороших новостей. В старой песенке так и поется:

Солнце и Луна были дочерьми бога Неба. По его приказу они обязаны были по очереди следить, как трудятся люди на земле. Старшая сестра — богиня Солнца — обычно восседала в паланкине, который несли четыре человека. Когда паланкин несли молодые люди, то они постоянно засматривались по сторонам на красивый звезды, отчего шаг их был не слишком скорым, и богиня Солнца возвращалась домой очень поздно. Поэтому день на земле бывал длинный. Когда же паланкин несли люди пожилые, то они стремились поскорее принести богиню, чтобы подольше понежить свои старые кости. Тогда богиня Солнца возвращалась домой рано, и день на земле бывал короткий.

Богиня Луны ничем не напоминала свою сестру. Она была вспыльчивой, эгоистичной, холодной. Люди на земле очень страдали от ее изменчивого характера. Когда об этом узнал бог Неба, он посоветовал своей жене поговорить с дочерью. Мать богиня присыпала лицо Луны серой пудрой, и с этого дня Луна стала кроткой и доброй, и люди на земле полюбили ее.

Говорят, что когда богиня Луны смотрит на землю, то наступает полнолуние, а когда вдруг отворачивается, то становится видна только половина ее лица. Когда богиня Луны поворачивает лицо направо, то это первая половина месяца, а когда налево — вторая.

Еще рассказывают, что мужем обеих богинь был похотливый Медведь. Никто не знал, как он появился на небе и как соблазнил прекрасных богинь. Знали только, что изредка он навещал их и увлекал по очереди в облака то одну, то другую. И тогда на земле наступало полное затмение.

В эти дни люди громко кричали, били в барабаны и гонги, требуя, чтобы Медведь оставил в покое богиню Солнца и богиню Луны, которые под его медвежьими ласками забывали о своих обязанностях, а это могло принести вред урожаю. Много раз отгоняли Медведя от богинь, но он до сих пор тайно пробирается к ним и прелюбодействует в облаках.

Давным-давно всю землю Фаунг-Тьяу покрывали леса. и горы. Леса были темные и дремучие, а вершины гор поднимались высоко, под самое небо. На склонах гор и по берегам рек рос густой кустарник, а над водой шелестели узкие стебли тростника. Разнообразен и богат был мир растений земли Фаунг-Тьяу, но вот рис давал хилые и жидкие побеги: ему мешали расти вечно бурлившие речные воды, которые размывали посевы.

Огромная река, пересекавшая землю Фаунг-Тьяу, никогда не бывала спокойной; ее воды неслись издалека, никто даже не знал точно, где ее истоки. Пенные волны приносили огромные стволы деревьев, а река мчала их так же легко, как сухую соломинку. Старые люди говорили, что Водяной царь похищал эти громадные деревья в горных лесах для своего нового подводного дворца.

Люди Фаунг-Тьяу очень любили леса и горы своей земли. В них водились легконогие антилопы и росли молодые сладкие побеги бамбука. Леса и горы давали пиши не меньше, чем рисовые поля, поэтому люди смотрели с ненавистью на бурные воды реки, разорявшие зеленые джунгли. А Водяной царь каждый день уносил могучие железные деревья и развесистые дубы, иногда речные волны захватывали даже и молодые бамбуковые стебли.

В те времена землей Фаунг-Тьяу правил мудрый царь Хунг Выонг. Его дворец возвышался на вершине красного холма, а под холмом, недалеко от леса, лепились жилища его подданных. Как ни бушевали волны во время самых широких разливов — вода не могла достигнуть стен, возведенных людьми. Жители страны очень любили своего мудрого и доброго царя, и в земле Фаунг-Тьяу царил благостный мир.

Была у царя Хунг Выонга дочь, принцесса Ми Ныонг, самая прекрасная из всех девушек на свете. Глаза ее сияли, как яркие звезды, брови, тонкие и иссиня-чёрные, вздрагивали, как листья приозерной ивы, а кожа принцессы была белее бивней лесных слонов. Царь очень любил свою дочь, но вот настало время искать для нее достойного мужа.

Однажды у стен дворца появились двое юношей, они почтительно просили допустить их к царю. Прекрасное лицо первого юноши было исполнено спокойствия и доброты. На вопрос царя, кто он, юноша скромно ответил, что он Царь лесов и гор Тан-Вьена [39]Теперь горы Ба-Ви (Шон-Тай), расположенные в Северном Вьетнаме.. Лицо другого гостя выражало угрюмость и коварство, это был Царь вод, властитель всех рек, протекающих в стране Фаунг-Тьяу.

Молва далеко по свету разнесла слухи о необыкновенной красоте Ми Ныонг, и оба царя, узнав о ней, прибыли во дворец Хунг Выонга, чтобы просить у него руки прелестной принцессы. Царь не знал, что ответить женихам, ведь оба они были могущественны, — один владел всеми лесами и горами, другой был хозяином всех рек. Не знал царь, кому дать согласие, а кому отказать.

Не желая никого обидеть, Хунг Выонг подозвал женихов и сказал:

— Я назначу вам обоим испытание. Пусть каждый доставит во дворец сто больших круглых блюд клейкого риса [40]Сорт риса, который, развариваясь, превращается в сладкую клейкую массу., двести пирогов «неп» [41]Приготовление пирогов «неп» занимает много времени. с разной начинкой, а также несколько чудесных животных: слона с девятью бивнями, петуха с девятью шпорами на каждой ноге, лошадь с девятью розовыми гривами. Я буду ждать до заката завтрашнего дня. Кто из вас прибудет первым, тот и получит в жены мою дочь, и мы сыграем пышную и радостную свадьбу…

Царь вод, вернувшись в свои владения, немедленно созвал всех своих подданных и грубо приказал им немедленно раздобыть диковинные вещи для царя Хунг Выонга. Акулы и крокодилы, любимые вельможи Царя вод, возопили:

— Прежде, если нам было нужно что-нибудь на земле, мы поднимали воды, и течение приносило нам все необходимое. Но за один день мы не в силах настолько поднять воду, чтобы добраться до гор и лесов и схватить чудесного петуха, слона и лошадь.

Царь вод страшно разгневался, осыпал бранью своих вельмож и приказал им тотчас во что бы то ни стало выполнить его повеление.

Акулы и крокодилы со злобой в душе вышли из дворца Царя вод и, приняв человеческий облик, отправились на поиски риса, пирогов неп и чудесных животных.

Возвратился в свои владения и Царь лесов и гор. Собрал он совет и рассказал своим приближенным о своей любви к прекрасной Ми Ныонг и об условиях её отца.

Все жители очень обрадовались, узнав, что их царь полюбил такую красивую и прелестную принцессу, и поклялись не пожалеть своих сил, а доставить на рассвете рис, пироги неп и диковинных зверей во дворец Хунг Выонга. Они говорили:

— Царь лесов и гор защищает нас от буйств злой реки, поэтому мы можем спокойно трудиться на наших полях. Мы сделаем все, чтобы достойно отблагодарить его.

Все женщины сразу же принялись за стряпню, они начали готовить пироги неп и варить клейкий рис. Стада чудесных антилоп, шкуры которых были усеяны белоснежными звездами, разбежались по лесам в поисках диковинных зверей для царя Хунг Выонга, а маленькие антилопы, оставшиеся дома, радостно скакали по парку. Золотистые иволги и сладкоголосые соловьи громко распевали о предстоящей счастливой свадьбе.

Еще не забрезжила утренняя заря, а во дворце Царя лесов и гор все было готово. Царь созвал своих приближенных, и все они, облачившись в пышные драгоценные одежды, выступили из дворца, направляясь к столице Хунг Выонга. За царем и его свитой следовала длинная процессия: носильщики, на головах которых в такт шагам мерно раскачивались блюда с пирогами и клейким рисом; слуги, ведущие чудесного слона с девятью клыками; лошадь с девятью розовыми гривами, а в золоченой клетке несли диковинного петуха с девятью шпорами на каждой ноге.

Рассвет только позолотил край неба, и утренний туман клубами поднимался еще над долинами рек и горными ущельями, и лесные птицы только еще запевали свою первую песню, когда Царь лесов и гор с караваном даров подошел к стенам дворца Хунг Выонга. Все жители города, выбежав из домов, радостно приветствовали юного царя и его свиту.

Хунг Выонг приготовил роскошный пир, дворец был полон гостей. Придворные и родственники жениха и невесты, почтенные старцы и веселые юноши восседали в просторных залах, слуги разносили им пенистое вино, ароматное мясо козлят и сладкие плоды. Один из вельмож Хунг Выонга поднялся со своего места и, взяв в руки две бамбуковые трости, стал ударять ими друг о друга и в такт ударам завел чудесную песню о любви и счастье. Все подхватили ее, и мелодия, разрастаясь, полетела далеко-далеко, гулким эхом отдаваясь в угрюмых скалах и на берегах рек. Потом все девушки встали и поплыли в чудесном, грациозном танце под мерные удары бамбука. Рукава и полы их праздничных светлых нарядов реяли в воздухе, точно крылья сказочных бабочек…

Прекрасная Ми Ныонг вышла из своих покоев и учтиво поклонилась отцу, мужу и всем гостям. Принцесса была одета в ярко-красное платье, волосы ее обвивала синяя шелковая тесьма. Под радостные крики и приветствия Ми Ныонг села на коня и вслед за своим супругом выехала из ворот дворца. Они направились по дороге, ведущей в горы. Цветы по обеим сторонам дороги поднимали из травы свои яркие головки, легкий ветерок раскачивал их, и казалось, что они радостно приветствовали прекрасную Ми Ныонг и ее царственного супруга. Золотистые иволги и сладкоголосые соловьи порхали над головами всадников или, опускаясь на их плечи, заводили веселые песни. Стада антилоп бежали рядом с лошадьми и резвились в высокой траве…

Свадебная процессия была уже далеко, когда во дворец Хунг Выонга прибыл наконец Царь вод со своими дарами. Узнав о поражении, Царь вод затаил в сердце лютую злобу; угрюмо велел он своей свите отправляться обратно. Вернувшись в свой подводный дворец, он повелел согнать весь водяной народ и голосом, полным злобы, приказал немедленно начать войну против Царя гор и лесов. Он приказал водам всех рек выйти из берегов и затопить землю; прекрасная Ми Ныонг по его приказу должна была быть похищена и доставлена в подводное царство.

Царь вод вызвал духа Дождя и духа Ветра и повелел им обрушить на землю ураган, гром и молнии. Реки и ручьи, стекавшие с гор, забурлили, зашумели, как водопады, высоко поднялась вода в реках и ринулась на поля. Царь вод, с лицом надменным и злобным, отдал своим войскам приказ к наступлению. Зеленые побеги риса гибли на полях, размытых свирепыми волнами. Свиньи и куры, буйволы и козы, дома и деревья с плодами — все понеслось и закружилось в грозных водоворотах наводнения.

Люди, спасаясь от бушующих вод, бежали в горы с беспомощными старцами и маленькими детьми на руках. Стиснув зубы, смотрели они с ненавистью на пенящиеся волны, которые разрушали их жилища, разоряли сады и посевы. Юноши и девушки, самые сильные и отважные, вместе с Царем лесов и гор и прекрасной Ми Ныонг начали возводить дамбу, которая могла бы преградить путь воде. Дождь с каждой минутой усиливался, порывы ветра становились злее и резче. Тучи черным пологом нависли над землей, и из них вырывались сверкающие стрелы молний, раскаты грома сотрясали леса и горы, заглушая крики и вопли людей.

Царь лесов и гор приказал людям бросать в воду камни и вырванные бурей деревья, чтобы остановить бешеный напор волн, а кроме того, он повелел метать в воду дротики, чтобы перебить злобных жителей вод. Затем Царь лесов и гор произнес волшебное заклинание, и могучие молнии стали ударять в вершины самых больших деревьев и валить их в воду. Камнями, деревьями, и дротиками было убито множество свирепых подданных Царя вод, и они всплывали на поверхность воды брюхом кверху.

Шум волн, на которых раскачивались их трупы, напоминал плач. Люди вылавливали из воды больших рыб, а самые смелые проткнули копьем огромного осьминога и выволокли его на берег. Это чудовище пожрало немало маленьких детей, и теперь все радовались его смерти. Насадив осьминога на толстую бамбуковую жердь, люди подвесили его над пылающим огнем, зажарили и начали есть, потому что мясо осьминога укрепляет силы и прогоняет усталость. Все были полны решимости победить Царя вод.

Целую ночь смельчаки вместе с Царем и Царицей не покидали полей. Повсюду пылали огромные костры. Люди работали без устали, подбадривая себя песнями. В бурлящую воду без остановки летели огромные бревна и камни. Царь вод, видя, что люди успешно сопротивляются напору волн, пришел в неописуемую ярость; лицо его потемнело, и голосом, полным злобы, он отдавал своим полчищам приказы о новом наступлении. Водяные валы, поднимаясь ввысь, рычали, как чудовищные звери.

Люди, сражавшиеся с разъяренной стихией, выпустили тучу стрел в гребень гигантской волны, с грохотом надвигавшейся на дамбу. Волна, извиваясь, вздувалась и поднималась еще выше, избегая стрел. Но они метко ложились в цель. Наконец, заревев, точно раненый лесной зверь, волна пала и рассыпалась на миллионы мелких брызг. Сердце Царя вод сжалось в смятении, а лицо еще больше нахмурилось и помрачнело.

Каждый раз, когда волны вздымались чуть выше, Царь лесов и гор еще выше поднимал сушу, и вода в бессильной злобе билась о берег. Люди в это время разгибали усталые спины и получали короткий отдых. Напор волн становился все слабее и слабее, и, наконец, радостные крики победителей огласили горы и леса.

Когда стало ясно, что грозная опасность миновала, Ми Ныонг поднялась на гору. Она обошла все уцелевшие дома, побывала во всех семьях, оставшихся без крова, успокаивая стариков и утешая плачущих детей.

Много солдат и военачальников потеряла армия Царя вод, а горы Тан-Вьен, где находилась Ми Ныонг, после каждого нового штурма поднимались выше и выше. И понял царь, что безнадежна затеянная им война. Скрепя сердце отдал он приказ отступать. Волны сразу же улеглись, река вошла в берега, и из-под воды показались сады и поля, покрытые толстым слоем ила и тины; перед глазами предстала печальная картина: поваленные деревья, разрушенные дома, разбитая утварь.

Но люди не пали духом. Едва спустившись с гор, они принялись за работу. Застучали топоры, завизжали пилы, и один за другим начали расти новые дома. Сровняв ямы, оставленные на полях водоворотами, крестьяне вспахали землю и высадили рис. Около домов снова зазеленели плодовые деревья. Ил и тина хорошо удобрили поля, и богатые урожаи вскоре вознаградили людей за все их потери.

Чтобы защитить себя в будущем от нашествия полчищ Водяного Царя, Царь лесов и гор повелел сблизиться двум горным вершинам, и они, сомкнув свои отроги, встали мощной преградой на пути волн.

А Царь вод, кипя беспощадным гневом, день и ночь помышлял о мести. Поэтому каждый год, как только подходят месяцы июнь и июль, вода в реках, бурля, поднимается, стремясь выйти из берегов и затопить поля и селения. Это войска Водяного Царя с ревом обрушиваются на сушу, мстя за понесенное ими поражение.

Но не зря совершили свой славный подвиг отважный Царь лесов и гор и прекрасная Ми Ныонг, — люди научились бороться с разбушевавшейся стихией. Они возводят высокие дамбы и широкие плотины, и волны, самые свирепые слуги Царя, в бессильной ярости отступают. Несокрушимой преградой на пути беснующегося потока стоят сведенные Царем лесов и гор две громадные горы, и люди произносят названия этих гор с уважением и любовью. Храм у этих гор, сооруженный в честь Царя лесов и гор и его прекрасной супруги, юноши и девушки постоянно украшают яркими цветами, и из поколения в поколение передается о них благодарная память.

Царь страны Ау-Лака [42]Название государства на севере древнего Вьетнама. славный Ан Зыонг Выонг после победоносной войны присоединил к своей стране землю Ван-Ланг. Верхом на коне объезжал он свои владения, простиравшиеся на много дней пути. Стоя на вершине высокой горы, озирал царь прекрасную землю. Обширные долины с холмами манили чудесной свежей травой, под легким ветром она колыхалась подобно волнам огромного зеленого моря. Между холмами извивалась спокойная река, и вода в ней блестела, как серебро под яркими лучами заходящего солнца. Щедрые урожаи обещала эта земля, еще не тронутая плугом, тучные луга могли дать корм множеству коров, коз и лошадей; склоны холмов были очень удобны для выращивания ароматного чая, а река изобиловала крупной и вкусной рыбой. У самого берега, устланного золотистым песком и красными камешками, шумели заросли тростника, а выше зеленели кусты мирта и муа [43]Муа — кусты с желтоватыми листьями..

Полной грудью вдохнул царь воздух, напоенный ароматами трав и цветов, и произнес:

— Отныне земля эта принадлежит нам, она станет опорой могущества Ау-Лака. Здесь, на крутой горе, будет воздвигнута неприступная крепость, которая защитит нас от вражеских нашествий…

Ан Зыонг повелел начать сооружение крепости, и толпы народа, запасшись едой и питьем, потянулись по дорогам и тропинкам к горе Тхать-Зьеу возводить крепостные стены. Упорный труд людей побеждал все; люди рыли рвы, насыпали валы и возводили стены. Но хотя работали строители с увлечением, стены росли очень медленно, словно кто-то мешал им подняться над землей.

Много дней трудились каменотесы и землекопы, но стены будущей крепости едва достигали им до колен. Люди стали работать еще усердней, и вот уже стены поднялись почти в рост человека.

Царь Ан Зыонг Выонг, окруженный своими вельможами и советниками, приехал к горе Тхать-Зьеу.

— Эта крепость будет возведена на века, — воскликнул царь. — Издалека будут видны ее грозные стены и башни. Их не поколеблют ни громы, ни молнии, никакие бури и непогоды. Эта крепость будет неприступна для врагов!

Еще раз оглядев крепостные стены, Ан Зыонг вместе со своей свитой поскакал во дворец.

Но вот однажды в тихую, безветренную ночь, когда на землю не упало ни капли дождя и все вокруг было совершенно спокойно, стены крепости вдруг обрушились, усыпав землю обломками и щебнем, смешанным с грязью. Когда о беде сообщили царю, Ан Зыонг сам прибыл на гору и с сожалением смотрел на руины крепостных стен.

Царь решил расспросить об этом событии людей, живущих поблизости, и они рассказали ему:

— Ночью мы вдруг услышали необычный топот, доносившийся со всех сторон, таинственные приглушенные голоса и странную музыку. Возможно, это было адское войско, состоявшее из бесов и оборотней. Ведь человек не мог бы совершить такого дела…

Люди, напуганные этим необычным нашествием, не решались даже приоткрыть дверей и выглянуть наружу. Ближе к рассвету вдруг явственно стал слышен тяжелый топот, и затем громоподобный грохот обвала потряс землю.

Велико было огорчение царя, велико было и смятение строителей, возводивших крепостные стены, но Ан Зыонг был непреклонен и повелел снова начать работы. Опять застучали молоты и лопаты, и снова двинулись длинные вереницы людей с корзинами земли и каменными плитами за плечами. Люди работали без отдыха и сна, и вот опять в рост человека поднялись стены будущей крепости.

Но вдруг в безветренную ночь, когда на землю не упало ни капли дождя и все вокруг было совсем спокойно, стены крепости рухнули, усыпав землю обломками и щебнем.

Гнев и тягостные предчувствия сжали сердце Ан Зыонга. Но никто не знал причины обвала. Окрестные жители на все расспросы отвечали то же, что и в прошлый раз. Опять ночью раздавался необычный топот, точно проходила армия духов. Топот и таинственные голоса нарастали, и вдруг громоподобный грохот потряс землю.

Глухой ропот прошел среди людей, строивших крепость, они теряли веру, да и руки их стосковались по плугу и привычной работе на поле. Но Ан Зыонг был по-прежнему непреклонен. По царскому приказу к горе Тхать-Зьеу подходили новые отряды людей из отдаленных деревень. Еще больше молотов и лопат застучало на вершине Тхать-Зьеу, длиннее прежних потянулись вереницы носильщиков с корзинами, наполненными землей и каменными плитами; работа кипела, и сердца людей наполнились надеждой, они трудились усерднее прежнего. Но едва крепостные стены достигли высоты человеческого роста, как снова в безветренную, тихую ночь они рухнули, рассыпавшись в прах. Люди пытались продолжать строительство, однако всякую ночь неведомые силы уничтожали плоды их дневного труда. Уныние и недовольство вошли в сердца людей, и царь повелел прекратить бесполезное дело. Подолгу совещался он каждый день со старейшими мудрецами, но никто не мог понять причин бедствия. Ан Зыонг стал печален и задумчив, он часто посещал храм, который был сооружен по его приказанию неподалеку от крепости, но его долгие молитвы оставались без ответа.

Однажды, возвращаясь из храма, Ан Зыонг объезжал руины рассыпавшейся крепостной стены. Сумерки уже опускались на землю, и небо начинало темнеть. Царь ехал впереди своей свиты, опустив поводья, погруженный в тяжкое раздумье. Вдруг прямо на его пути встал высокий старик. Голова его отливала серебром, и легкий ветер шевелил серебряные пряди бороды. Опираясь на посох, старец подошел вплотную к коню, на котором ехал Ан Зыонг, и, назвав царя по имени, сказал:

— Царь, если ты будешь продолжать строить стены по-старому, ты никогда не добьешься успеха. Но не печалься, завтра явится к тебе посол из подводного царства, он даст тебе совет, как возводить крепость…

Сказав это, старец исчез.

На следующее утро, едва забрезжил рассвет, Ан Зыонг надел самые роскошные одежды и отправился на берег реки. Поверхность воды была еще подернута пеленою утреннего тумана, и, когда он постепенно рассеялся, царь увидел, что река вдруг заволновалась. Потом из огромной волны, увенчанной серебристой каймой пены, показалась гигантская Золотая черепаха. Она вышла на берег, высунув голову из блестящего панциря, трижды поклонилась царю и сказала:

— Я Волшебная черепаха, посланная к тебе из подводного царства.

Ан Зыонг с радостью приветствовал ее и приказал своей свите положить Волшебную черепаху в огромный чеканный чан из драгоценной красной меди и с почестями отнести во дворец. Когда Золотая черепаха была внесена во дворцовые покои, Ан Зыонг заговорил с ней о постройке крепости. Черепаха сказала:

— Узнай прежде причину постигшей тебя неудачи. В этом месте погребены цари, правившие в древности, вместе с увеселявшими их музыкантами. Их души все еще обитают в глубоких пещерах горы Тхать-Зьеу. Они обращаются в оборотней и чудовищных белых птиц и владеют этими местами. В самое тихое время ночи духи собираются толпами и с помощью магических сил разрушают крепостные стены, а затем перед рассветом возвращаются в свои пещеры. Духи эти связаны со старым купцом, лавка которого стоит у подножья горы, они вселяются в дочь купца и в белую курицу, принадлежащую купцу, и с их помощью творят зло. Если ты хочешь довести до конца строительство крепости, то уничтожь прежде всего духов и оборотней, обитающих в пещерах, а также убей белую курицу и девушку…

Вняв совету Черепахи Тхан Ким Куи, — таково было ее имя, — царь приказал своим солдатам спрятаться у подножья горы Тхать-Зьеу, а сам, переодевшись, вместе с Волшебной черепахой, которая приняла человеческий облик, отправился в дом купца. Постучав в дверь, они попросили пустить их переночевать. Купец сначала отказывался, говоря, что здесь водятся злые духи, которые могут напугать путников и даже нанести им какой-нибудь вред. Но Ан Зыонг Выонг и черепаха Ким Куи уверили его, что ничего не боятся, и почтенный купец согласился впустить их и дать ночлег.

Едва наступила полночь, Ан Зыонг услыхал необычные звуки, со всех сторон слышался нарастающий шум шагов. Вдруг таинственная рука с силой застучала в стену, и раздался голос, призывающий дочь старого купца.

Тогда Волшебная черепаха принялась неистово бранить нарушителей тишины, шум за стеною сразу смолк, и было слышно, как шаги постепенно удалялись.

Однако перед рассветом за стенами дома снова раздался топот, — казалось, тысячи ног сразу надвигались со всех сторон. Тогда Волшебная черепаха сказала Ан Зыонгу, чтобы он растворил двери и обнажил меч, вызвал из засады своих воинов и, обрушившись с ними на армию духов, прогнал их с горы Тхать-Зьеу. Царь с мечом в руках бросился на врагов, а царские солдаты, выбежав из укрытия, стали теснить духов, осыпая их градом стрел. Много оборотней с жалобными криками попадало на землю. Никогда еще наши люди не слышали таких ужасающих воплей и криков, как в эту ночь. Ан Зыонг и его военачальники приказали войску усилить натиск и не жалеть стрел. Вопли и стоны слились в один оглушительный вой, который, однако, постепенно стихал.

Солдаты и военачальники царя рассказывали потом, что только с восходом солнца окончательно унялись духи и смолкли вопли. При свете солнца люди увидели вдали огромный столб дыма, его черные клубы заволокли окрестные леса и горы, распространяя отвратительный запах. Когда ветер развеял дым и зловоние, солдаты Ан Зыонга вошли в темные пещеры и откопали множество костей и черепов, а также обломки музыкальных инструментов. Все это сложили в огромную кучу и подожгли, а золу сбросили в реку, чтобы окончательно уничтожить злобных духов и навсегда рассеять их чары.

Ан Зыонг и Тхан Ким Куи вернулись в дом старого купца и потребовали у него белую курицу, чтобы принести ее в жертву богам Неба и Земли. Купец согласился, и в тот самый момент, когда белая курица была убита, умерла и дочь купца. Люди говорили, что девушка и белая курица были одержимы злыми духами и поэтому дочь купца умерла в ту минуту, когда птица была принесена в жертву.

На следующий день Ан Зыонг приказал разослать во все концы глашатаев, чтобы те объявили на городских площадях и деревенских улицах: «Царь держал совет с послом подводного царства Тхан Ким Куи о том, как строить крепость. Волшебная золотая черепаха помогла царю изгнать оборотней и злых духов, и теперь строительство крепости может быть завершено. Поэтому царь наш Ан Зыонг повелевает всем снова приняться за дело. Царь приказал также прислать из всех городов и деревень новых работников!»

Не так охотно шли теперь люди к горе Тхать-Зьеу, ибо судьба многих, работавших на строительстве, была неизвестна, но вскоре лагерь строителей, расположенный у подножья горы, снова наполнился рабочими, и они взялись за дело.

После изгнания злых духов солдаты царя день и ночь стояли на страже у горы Тхать-Зьеу. Стены крепости поднимались все выше и выше, все глубже становились крепостные рвы, и все яснее вырисовывались грозные очертания башен. Люди не знали отдыха и трудились с радостью, ибо они обрели теперь уверенность.

Если по ночам откуда-нибудь доносился шум и дрожала земля, солдаты мгновенно выпускали в ту сторону тучи стрел. И тогда слышны были страшные вопли и стенания, — это духи оплакивали свои потери и свое поражение. Однако на следующую ночь снова раздавались таинственные шаги, и опять тысячи стрел устремлялись в невидимых врагов. И не успевали еще смолкнуть песни тетивы, как опять раздавались ужасающие крики и стоны духов. Но все реже и реже повторялось теперь это, и, наконец, спокойствие воцарилось на горе Тхать-Зьеу.

Через некоторое время было закончено строительство крепости на горе Тхать-Зьеу, ей дали название Лоа Тхань. Стены ее в длину достигали тысячи чыонгов [44]Чыонг — мера длины, более четырех метров., поднимаясь уступами друг над другом, они издали походили на завитки раковины.

За крепостными стенами возвышалась цитадель, роскошный царский дворец и много разных домов. Лоа Тхань была неприступна для врагов, кроме того заклинания Волшебной золотой черепахи делали крепостные стены неуязвимыми.

Велика была злоба духов и оборотней, но теперь они были бессильны. Иногда в лунные безлюдные ночи пытались злые силы подобраться к стенам Лоа Тханя, однако не могли подняться выше подножья горы Тхать-Зьеу и издали, корчась от злобы, смотрели на ненавистные стены. Когда же заходила луна, они исчезали бесследно.

После того как была закончена постройка крепости Лоа Тхань и около нее вырос город, названный Ко Лоа, Волшебная золотая черепаха оповестила Ан Зыонга, что для нее настало время возвращаться в подводное царство. Весь двор Ан Зыонга и все жители страны были чрезвычайно опечалены этим известием, но больше всех горевал сам царь, ибо он привык к поучительным и приятным беседам Тхан Ким Куи и не мог обойтись без ее мудрых советов.

— О мудрая Золотая черепаха! — сказал царь. — Ты помогла мне построить новый город и неприступную крепость. Но одними крепостными стенами не защитишь от врагов всю страну, открой мне на прощание какой-нибудь секрет, дарующий победу над неприятелем…

— Хорошо, — отвечала Черепаха, — я оставлю тебе мой коготь, он обладает волшебными свойствами. Прикажи сделать из него спусковой крючок для своего арбалета, и он приобретет волшебную силу. Если ты даже выстрелишь из арбалета сто раз подряд, то и тогда все сто стрел попадут в цель и самая неточная из них поразит не меньше тысячи врагов. Но ты должен свято хранить тайну волшебного арбалета, ибо, если она станет известна твоим врагам, гибель будет грозить тебе и твоей династии…

На следующее утро Ан Зыонг во главе своей свиты и почетной стражи торжественно провожал Тхан Ким Куи. Когда процессия достигла берега реки, Волшебная золотая черепаха поклонилась царю, погрузилась в волны и исчезла. С грустью смотрел Ан Зыонг на расходившиеся по воде круги, сжимая в руке чудесный коготь.

Царь, посоветовавшись со своими приближенными, решил поручить изготовление арбалета самому искусному из мастеров — оружейнику по имени Као Ло. Ло делал его, вложив все свое умение и все свои силы, и вскоре арбалет был готов. Он превосходил обычные арбалеты и величиной и упругостью, только богатырю было под силу натянуть его тетиву. Ан Зыонг больше всего на свете дорожил своим волшебным арбалетом, он повесил его у изголовья своего ложа, здесь никто не мог его похитить. Никому не открыл царь тайны волшебного арбалета. Только прекрасной дочери своей Ми Тяу, которую очень любил и всегда баловал, рассказал Ан Зыонг о чудесном подарке Волшебной черепахи, ибо он хотел, чтобы дочь тоже прониклась благодарностью к Тхан Ким Куи.

В это время в Южном Китае правил царь по имени Цинь Ши Хуанди, мечтавший повелевать всем миром. Он послал своего полководца по имени Чьеу Да с огромным войском захватить землю Ау-Лака. Армия Чьеу Да перешла границу Ау-Лака и не встретила никакого сопротивления. Уверенный в том, что Ан Зыонг, устрашась его мощи, не решится дать сражения, Чьеу Да начал составлять уже напыщенное послание в столицу о своей победе. Но вот, отодвинув полог носилок, он увидал на горизонте зубчатые крепостные стены — это был Лоа Тхань. Чьеу Да пересел на коня, и войска двинулись скорым шагом. Вскоре стали отчетливо видны стены крепости. И тогда китайский полководец увидел, что дорогу войску преграждают триста всадников в блестящих доспехах во главе с царем Ан Зыонгом. Чьеу Да громко захохотал и взмахом жезла послал вперед тяжеловооруженные полки, чтобы стереть в пыль безрассудных воинов Ау-Лака.

Но свершилось чудо! Ан Зыонг и его всадники подняли свои арбалеты, и вдруг солдаты Чьеу Да, закованные в тяжелые латы, стали замертво валиться на землю, и вскоре тысячи трупов устлали долину. Отвага, охватившая войска Чьеу Да при виде столь малочисленного врага, сразу же испарилась, и они уже не торопились скрестить свои мечи с горсткой храбрецов. Но смерть гналась, по пятам за императорскими солдатами, опустошая их ряды. Чьеу Да пришлось дать, приказ об отступлении, который был выполнен с небывалой быстротой.

Ночью Чьеу Да держал военный совет, и было решено снова дать сражение неприятелю у Лоа Тхань, ибо казалось невероятным, чтобы несколько человек могли противостоять огромной императорской армии. Однако и на этот раз войскам императора не удалось даже приблизиться к царю Ан Зыонгу и его всадникам, несколько десятков тысяч солдат Чьеу Да остались лежать в высокой траве у горы Тхать-Зьеу.

Тогда Чьеу Да, поняв бесполезность дальнейшей войны, увел остатки своей армии. Расположившись лагерем недалеко от границы Ау-Лака, он послал в Лоа Тхань несколько ловких лазутчиков и приказал им разузнать секрет побед Ан Зыонга. Лазутчики бродили по улицам и базарам Ко Лоа, заговаривали с солдатами и горожанами, с вельможами и землепашцами, но никто не знал тайны Ан Зыонга. Люди говорили только, что, должно быть, Волшебная золотая черепаха открыла царю какое-нибудь магическое средство, с помощью которого он побеждает всех врагов.

И тогда коварный Чьеу Да решил хитростью выведать секрет могущества царя Ан Зыонга. Он отправил к Ан Зыонгу посольство с лицемерным заверением в дружбе и пожеланием установить вечный мир. Вместе с послами ко двору царя Ау-Лака китайский полководец отправил своего сына Чаунг Тхюи и просил Ан Зыонга выдать за него свою дочь Ми Тяу, с тем чтобы этим браком навеки скрепить дружбу и союз двух государств. Перед отъездом Чьеу Да призвал к себе своего сына и приказал ему любой ценою выведать тайну царя Ан Зыонга…

Прямой и благородный Ан Зыонг радостно встретил послов Чьеу Да, ибо он поверил их фальшивым заверениям. Ан Зыонгу понравился красивый и статный сын Чьеу Да, а мудрость и учтивость его речей совсем очаровали царя. Он радовался в душе предстоящему браку, видя в нем счастье своей любимой дочери и залог мира для своей страны. На следующий день Чаунг Тхюи встретился с прекрасной дочерью Ан Зыонга. Во всем мире нельзя было найти красавицы, равной прелестной Ми Тяу. Чудесные глаза принцессы, подобно очам сказочной птицы феникс, околдовывали людей, когда она бросала взгляд из-под ресниц, длинных и густых, как усики бабочки шелкопряда. Едва увидев Ми Тяу, Чаунг Тхюи воспылал к ней страстной любовью, и сердце девушки также поразила сладкая боль.

Царь Ан Зыонг радовался, видя, что молодые люди полюбили друг друга. Вскоре во дворце Ко Лоа состоялся брачный обряд и роскошный свадебный пир, длившийся несколько дней и ночей подряд. Люди от души веселились на свадьбе Ми Тяу и Чаунг Тхюи. Молодые супруги были неразлучны. Вместе бродили они по пышным покоям дворца, гуляли в парке среди благоухающих цветов и зеркальных прудов, ходили по крепостным стенам и башням. Не осталось ни одного уголка в Ко Лоа, где бы не побывали Ми Тяу и Чаунг Тхюи. Царь, не подозревавший обмана, отвел зятю покои рядом с царской опочивальней. Но нигде Чаунг Тхюи не увидел ничего такого, что могло бы раскрыть тайну могущества царя Ау-Лака. Благородное сердце юноши сжималось от тоски при мысли, что он должен стать предателем, но он не осмеливался ослушаться приказа отца.

Однажды лунной ночью Ми Тяу и Чаунг Тхюи сидели на белой мраморной скамейке ажурного павильона в царском парке. Чаунг Тхюи держал маленькую ручку Ми Тяу в своей руке и задумчиво смотрел в глаза любимой, отражавшие мерцающий свет звезд. Иногда налетали порывы прохладного ветра, и тогда шелестела листва на деревьях, а легкие тучки заслоняли светлый диск луны. Ми Тяу прижалась к груди своего супруга, и они приглушенными голосами вели нескончаемую беседу.

— Скажи, любимая, — сказал как бы невзначай Чаунг Тхюи, — в чем секрет непобедимости воинов Ау-Лака? Здесь, должно быть, скрывается какая-нибудь тайна?

— Да, дорогой, — ответила Ми Тяу, — но эта тайна очень проста. У царя Ау-Лака есть крепость с высокими неприступными стенами и волшебный арбалет, по- этому-то никто не может завоевать нашу страну…

Притворившись чрезвычайно удивленным, Чаунг Тхюи стал просить жену показать ему волшебный арбалет, и Ми Тяу, которая не подозревала ничего дурного, да и вообще не в силах была отказать в чем-либо своему супругу, согласилась исполнить его просьбу. Она побежала в царскую опочивальню и принесла мужу волшебный арбалет. Ми Тяу рассказала, что чудесная сила арбалета заключена в когте, подаренном царю Волшебной золотой черепахой, и показала спусковой крючок арбалета, сделанный из когтя Тхан Ким Куи. Она объяснила также, как стрелять из этого диковинного оружия. Не пропуская ни одного слова жены, Чаунг Тхюи старался получше разглядеть вырезанный из когтя черепахи спусковой крючок и все завитки узора его затейливой резьбы. Когда он все хорошо запомнил, он отдал жене арбалет, и Ми Тяу отнесла его обратно в покои царя.

На следующий день юноша объявил Ан Зыонгу и Ми Тяу о своем желании повидать отца, с которым он никогда до того не разлучался и по которому истосковалось его сердце. Ан Зыонг похвалил Чаунг Тхюи и вручил ему богатые дары для Чьеу Да, а Ми Тяу, как ей ни больно было расставаться с любимым супругом, уважая его сыновние чувства, не стала задерживать, только просила возвращаться поскорей.

Когда Чьеу Да узнал тайну волшебного арбалета, радость его была безгранична. Он не скупился на похвалы сыну, но Чаунг Тхюи выслушивал его молча, он считал, что совершил бесчестный поступок. Чьеу Да призвал к себе искусного арбалетного мастера, и тот по рассказу Чаунг Тхюи в короткий срок изготовил точно такой же спусковой крючок, как тот, который был выточен из когтя Тхан Ким Куи. После этого Чьеу Да призвал сына и приказал ему возвращаться ко двору Ан Зыонга, чтобы подменить волшебный крючок арбалета обыкновенным.

— Тогда уж, — смеясь, сказал Чьеу Да, — мы померяемся силой с грозным царем Ау-Лака!

Благородный юноша выслушал отца, опустив голову. Чьеу Да, заметив его печальное лицо, воскликнул:

— Что это! Может быть, тебе не нравятся мои слова? Не забывай, что воля отца священна и ты обязан исполнять ее беспрекословно! Не забывай, что моя воля — это также воля нашего владыки императора, сына неба, и исполнить ее — твой долг!..

Чаунг Тхюи молча поклонился отцу и, выбежав из роскошных покоев отца, вскочил на коня и в сопровождении своей свиты помчался на юг, к Лоа Тханю.

С восторгом выбежала Ми Тяу встречать любимого супруга и, прижавшись к нему, нежно укоряла его за долгое отсутствие, она рассказала, как тосковала без него долгие дни и ночи. Ан Зыонг был очень рад увидеть свою любимую дочь счастливой, да и сам он радовался возвращению Чаунг Тхюи. Царь приказал зажечь тысячи благовонных факелов, ярким светом озарили они дворец, и начался роскошный пир. Гости и хозяева угощались вкусными яствами и пенистым вином, веселящим сердце. Чаунг Тхюи пил совсем мало, но Ан Зыонг и Ми Тяу, счастливые и радостные, пили, не считая кубков, и к концу пира совсем опьянели. Но вот факелы, один за другим, стали гаснуть, гости поднялись из-за стола, и, наконец, сам Ан Зыонг, а также Ми Тяу и Чаунг Тхюи отправились в свои покои.

Воспользовавшись тем, что опьяневший Ан Зыонг погрузился в непробудный сон и Ми Тяу тоже крепко спала, Чаунг Тхюи прокрался в царскую спальню, снял со стены арбалет, заменил волшебный курок из когтя Тхан Ким Куи на фальшивый и повесил арбалет на прежнее место.

И вот Чьеу Да, лишив чудесной силы арбалет Ан Зыонга, собрал войска для похода на Ау-Лак. Он прислал Чаунг Тхюи письмо, в котором требовал, чтобы сын под каким угодно предлогом возвращался к нему в лагерь. Объявив Ан Зыонгу о своем отъезде, Чаунг Тхюи пошел проститься с прекрасной Ми Тяу. Сердце его сжимали тоска и раскаяние. Когда он подошел к любимой супруге, лицо его покрывала смертельная бледность; видя необычайное волнение Чаунг Тхюи, Ми Тяу спросила:

— Что с тобой, любимый? Отчего так печально и бледно твое лицо?

— Увы, — отвечал Чаунг Тхюи, — нам опять нужно расстаться, я снова должен уехать. Кто знает, сколько дней пройдет в разлуке, а ведь мудрецы говорят, что разлука — яд для любви. День и ночь буду я думать о тебе, а ты, ты не забудешь меня?

— Как можешь ты даже подумать так, — отвечала Ми Тяу, — ведь ты же знаешь, что только тебе одному принадлежит мое сердце. Когда тебя нет, радость покидает меня и солнечный свет кажется мраком.

— Я верю тебе, — ответил Чаунг Тхюи дрогнувшим голосом, — но никому неведомо, что может произойти в это время. Ведь все подвержено переменам, и если мир между нашими странами уступит место войне, не убьет ли это нашу любовь? Не разлетится ли она, словно лепестки лотоса, уносимые рекой, или листья, сорванные порывом ветра? Как мы отыщем друг друга?

Печально взглянув на Чаунг Тхюи, Ми Тяу сказала:

— Я, конечно, глупа, и не мне судить о делах государств, но как может вдруг начаться война, когда между нашими странами вечный мир? Но если война случится и это разлучит нас, то нам легко будет найти друг друга. У меня есть накидка из гусиных перьев; если мне придется покинуть Лоа Тхань, я буду выдергивать из нее перья и оставлять их на дороге, и по ним ты найдешь меня.

Сказав это, Ми Тяу обняла мужа, и слезы потекли из ее глаз. Время шло, а Чаунг Тхюи не в силах был покинуть любимую. Наконец он поцеловал ее в последний раз, выбежал из дворца и вскочил на коня. Потом вдали замер и стук копыт…

Радостно встретил сына коварный Чьеу Да.

— Теперь Ау-Лак в наших руках! — воскликнул он. На следующий день Чьеу Да отдал приказ выступать, и несметные полчища врагов обрушились на землю Ау-Лака.

Гонец привез к Ко Лоа весть о вторжении захватчиков как раз в то время, когда Ан Зыонг на веселом пиру развлекался игрой в шахматы с одним из своих сановников. Выслушав гонца, царь сказал:

— Должно быть, Чьеу Да совсем обезумел! Придется ему освежить в своей памяти бесславные походы, ибо он, кажется, успел уже забыть об этом. — И, засмеявшись, Ан Зыонг взялся за шахматную фигуру, пир продолжался.

А враги подошли уже под самые стены Лоа Тханя, крепость была окружена солдатами Чьеу Да, закованными в железную броню. Тогда Ан Зыонг приказал принести себе волшебный арбалет и вышел на крепостную стену. С силой потянул Ан Зыонг тетиву и выпустил две стрелы. О ужас! Арбалет утратил свою волшебную силу! Пущенные стрелы бессильно отскакивали от блестящих доспехов, не поражая врагов. Крепость совсем не была готова к обороне, а свирепые солдаты Чьеу Да, многочисленные, как муравьи, лезли на стены по длинным лестницам. Другие огромным железным тараном били в крепостные ворота, и стена вскоре в этом месте рухнула. Немногочисленные защитники крепости не могли противостоять врагу, и вот уже на улицах Ко Лоа, около самого царского дворца, раздался звон мечей и крик опьяневших от крови солдат Чьеу Да. Тогда Ан Зыонг вскочил на коня, посадив позади себя прекрасную Ми Тяу, и выехал потайным ходом из крепости. Он помчался по дороге, ведущей в горы. Враги заметили царя и бросились за ним в погоню. Ми Тяу, обхватив отца, дрожала и плакала, но все же не забыла выщипывать из своей накидки гусиные перья и бросать их на дорогу.

Ан Зыонг направлял коня по самым запутанным тропинкам, сквозь густые заросли, над отвесными ущельями, однако топот погони если и ослабевал, то очень ненадолго. И вот опять совсем близко послышались крики врагов и громкий стук копыт. Изумленный Ан Зыонг не мог понять, как преследователям удается не потерять его след, ведь он не знал, что Ми Тяу роняла на землю гусиные перья.

Несколько дней и ночей без отдыха мчался конь и наконец донес Ан Зыонга и Ми Тяу к горе Мо-За [45]Горы в районе Донг-Тхань, провинции Нге-Ан, северной части Центрального Вьетнама., что уступами спускается к морю. Впервые за все время не услышали беглецы за своей спиной погони. Усталые, сошли они с коня и без сил опустились на траву. Но через некоторое время вдали опять послышались голоса и стук лошадиных подков. Ан Зыонг вскочил в седло, посадил позади себя Ми Тяу и помчался вперед, не разбирая дороги.

Все круче становились склоны извилистого ущелья, по дну которого летел конь, и вдруг между скалами перед глазами всадников блеснула голубая даль моря, и в следующую минуту копыта лошади стали вязнуть в прибрежном песке. Теперь путь к спасению был отрезан — позади враги, впереди — морские волны, а по сторонам отвесные неприступные утесы. Солнце садилось, в сгущавшихся сумерках все казалось зловещим и Полным опасностей.

В отчаянии подошел царь к морю и стал умолять Тхан Ким Куи помочь ему в беде. Едва голос Ан Зыонга. смолк, как налетел ветер, высокий смерч поднял к самому небу тучи песка и пены, и вздрогнули окрестные леса и горы. Из гигантской волны показалась Волшебная золотая черепаха и, высунув голову из блестящего панциря, сказала:

— Для чего царю просить помощи против врага, если враг у него за спиной…

С изумлением оглянулся Ан Зыонг и, увидев бледное лицо дочери, мгновенно все понял. От ярости и горя царь не в силах был произнести ни слова, он выхватил меч из ножен и ударил Ми Тяу прямо в сердце. Прекрасная принцесса упала на песок, а Ан Зыонг подбежал к краю отвесной скалы и бросился в море.

Но люди говорят, что Волшебная золотая черепаха не дала погибнуть своему другу, она посадила Ан Зыонга на свой панцирь и вместе с ним спустилась в чудесные дворцы подводного царства. И по сей день на горе Мо-За стоит храм, посвященный Ан Зыонгу. Под сенью развесистых деревьев у храма водятся павлины, и поэтому люди иногда называют его Храмом павлинов…

Чаунг Тхюи, когда враги захватили крепость, обыскал все покои дворца, обошел все улицы и переулки Ко Лоа, но нигде не обнаружил он даже следов прекрасной Ми Тяу. Сердце Чаунг Тхюи разрывалось от горя. С опущенной головой бродил он по дворцовому парку, как вдруг увидел несколько пушистых гусиных перьев. Они лежали на пути к маленькой калитке, скрытой в крепостной стене. Юноша прошел через потайной ход и увидел, что гусиные перья ведут далеко в горы. Чаунг Тхюи вскочил на коня и помчался по горной дороге, надежда и отчаяние боролись в его сердце. Несколько дней и ночей Чаунг Тхюи не сходил с коня, следуя по пути, указываемому гусиными перышками, и вот конь домчал его до горы Мо-За. Здесь Чаунг Тхюи на прибрежном песке нашел труп Ми Тяу. Не веря своим глазам, соскочил он с коня и, подбежав к Ми Тяу, упал на неподвижное тело жены. Даже смерть не тронула красоты Ми Тяу; на щеках ее играл румянец, можно было подумать, что она спит. Чаунг Тхюи целовал холодные губы любимой, и слезы побежали из его глаз. Он снял с плеч свой драгоценный плащ, завернул в него тело Ми Тяу и отправился в обратный путь. Чаунг Тхюи похоронил Ми Тяу в дворцовом парке, около ажурного павильона, в котором они так любили сидеть вдвоем.

Ни торжественные почести, ни честолюбивые планы отца, которого император назначил наместником Ау-Лака, ни пышные пиры — ничто не в силах было разогнать тоску Чаунг Тхюи и облегчить его скорбь. В ярких лучах солнца и в мерцающем свете месяца — всюду мерещилось ему прекрасное лицо Ми Тяу, в шелесте листьев слышался ее голос, а звезды на небе казались ее сияющими глазами. Укоры совести терзали сердце Чаунг Тхюи, и муки его были невыносимы. И тогда, доведенный до отчаяния, Чаунг Тхюи бросился в глубокий колодец. Поныне рядом с храмом Ан Зыонга Выонга, неподалеку от развалин дворца Ко Лоа, есть колодец, который люди называют колодцем Чаунг Тхюи.

Говорят, что, когда Ми Тяу умирала, кровь ее потекла в море; моллюски выпили капли крови принцессы, и в их раковинах образовались чудесные жемчужины.

Старые люди заметили, что если жемчужину, найденную на берегу моря, погрузить в воду колодца Ко Лоа, то жемчуг становится еще прекраснее и излучает таинственное серебристое сияние.

Во времена правления китайской династии Тан жил один молодой человек по имени Ви Ко.

Отправился он как-то в дальнюю дорогу искать себе невесту. Долго странствовал Ви Ко, пока не попал в провинцию Тонг-Тхань. Зашел он подкрепиться в куан, а хозяйка куана и говорит ему, что поблизости живет одна очень красивая девушка по фамилии Фан.

— Девушка живет недалеко от пагоды Донг Хынг, а сегодня ночью она будет молиться в пагоде, — добавила хозяйка.

Ви Ко выслушал ее и ночью пошел в пагоду Лонг Хынг. На ступеньке сидел старец с книгой в руках, а около него маленький мешок из красного щелка. Казалось, старец читал книгу при свете луны.

Ви Ко спросил старика:

— Что вы читаете, почтенный?

Старик ответил:

— Книгу свадеб.

Ви Ко спросил еще:

— А что за мешок рядом с вами, почтенный?

Старик ответил:

— Это мешок с красными нитками, которыми я связываю невесту и жениха.

Ви Ко задал еще один вопрос:

— А прочны ли ваши нитки, почтенный?

И старик ответил:

— Если связать этими нитками жениха и невесту, никакая сила не сможет разъединить их сердца. Порою они могут спорить, могут даже разлучиться, но в конце концов снова найдут друг друга, и это неизбежно. В этом сила моих красных ниток, молодой человек.

Заинтересовавшись, Ви Ко продолжал спрашивать:

— Мне говорили, почтенный, что недалеко отсюда живет некая девица по фамилии Фан, которая отличается редкой красотой. Правда ли это, и могу ли я жениться на ней?

Старик ответил:

— Нет, молодой человек, к сожалению, вы не сможете на ней жениться. Вам предназначена другая невеста, сейчас ей всего лишь три года. Но когда ей исполнится семнадцать лет, вы сможете взять ее себе в жены.

Ви Ко воскликнул с досадой:

— Но кто она, этот младенец, и где ее можно найти?

Старик сказал:

— Эта девочка — дочь торговки овощами по фамилии Чан. Она живет вместе со своей матерью около того куана, где вы остановились.

И старик указал рукой в направлении куана, а затем вдруг исчез.

На следующее утро Ви Ко пошел искать свою невесту. Скоро увидел он старуху с маленькой девочкой на руках, лет трех-четырёх. Ребенок был грязен и в лохмотьях. Неужели это та самая девочка, о которой ему толковал старик ночью? Раздосадованный, Ви Ко вернулся в куан и приказал слуге убить старуху вместе с ее черномазой дочкой. Слуга взял кинжал и, подкравшись к старухе, бросился на нее. Но она успела уклониться и убежала. Однако кинжал все же легко ранил малютку.

С тех пор прошло около пятнадцати лет. Ви Ко выдержал экзамен на звание мандарина уезда. И губернатор провинции решил отдать за него свою дочь. Дочери губернатора к этому времени исполнилось семнадцать лет, и отличалась она редкой красотой.

Однажды Ви Ко увидел на лице жены чуть заметный шрам около брови и спросил ее:

— Отчего у тебя этот шрам?

И жена рассказала ему следующее:

— Когда мне исполнилось три года, — сказала она, — мои родители умерли, и я должна была жить с няней. Няня была очень бедная и, чтобы не умереть с голода, торговала на базаре овощами. Однажды, когда я, как обычно, сидела у нее на руках, прибежал злой разбойник и кинулся на нас с кинжалом. Но няня успела убежать, и кинжал лишь слегка ранил меня. А потом жена губернатора взяла меня и удочерила. Вот моя история.

Выслушав жену, Ви Ко глубоко задумался, а затем промолвил:

— Наше с тобой супружество, дорогая, предсказал мне один старец много лет назад. Теперь я вижу, что это был не простой старик, а бог супружества.

Вначале бог создал землю, затем — людей и животных, а потом расселил их по всей земле. Чтобы люди и животные не умерли с голода, бог повелел своему слуге — доброму духу — передать им рис, маис, абрикосы, арахис и разные травы. Рис и другие злаки, а также плоды бог предназначил для человека, а траву — для животных.

Этот дух был верным слугой, сильным и неутомимым. Был он, правда, некрасив и немного рассеян, но зато имел добрую и отзывчивую душу.

И вот однажды бог дал ему две корзины — одну с рисом, другую с травой, — и велел сначала посеять рис, чтобы в первую очередь была пища у людей, а затем — траву, чтобы и животные не голодали.

По дороге на землю добрый дух по рассеянности перепутал корзины и посеял в первую очередь траву. Она буйно разрослась и быстро покрыла всю землю. Животные сразу же принялись беззаботно ее щипать.

Когда добрый дух увидел, что нарушил приказ бога, он поспешил разбросать зерна риса, но было уже поздно: для риса почти не осталось на земле места — все было занято травой. А божественный ветер, налетевший на землю, разносил дальше семена трав.

Но делать нечего, добрый дух вернулся на небо и повинился перед своим владыкой.

Тем временем люди на земле начали роптать:

— О боже! Чем мы хуже животных? У них пища в изобилии в лугах и на пастбищах, а у нас? Крохотные поля! Мы голодаем, помоги нам, боже!

Тяжко трудились люди, выращивая рис, много у них было забот и хлопот, а все потому, что дух, исправляя свою ошибку, бросал семена торопливо, как попало. Вот почему и стал рис расти не большими кустами, как задумал бог, а отдельными стебельками, капризными и нежными, которые требовали кропотливого и упорного человеческого ухода.

Дошел ропот людей до бога, решил он наказать рассеянного духа за обиду, причиненную человеку, и превратил духа в буйвола.

— По твоей вине на земле так мало риса и так много ненужной травы. Будешь теперь ты весь свой век есть сорную траву и работать на людей! — сказал бог.

Потому-то у буйвола и нет передних зубов, — ведь чтобы жевать мягкую траву, они не нужны!

С той поры буйвол обречен помогать крестьянам в самых тяжелых полевых работах. И когда, забывшись, он вдруг попробует потянуться к молодым рисовым побегам, крестьяне больно бьют его хворостиной. При этом некоторые забывают, что в неказистом теле их верного помощника скрывается несчастная душа доброго духа, который из-за своей рассеянности вынужден нести вечное наказание.

Рассказывают, что король Хунг Выонг Девятый усыновил одного восьмилетнего мальчика и дал ему имя Май Иен. Приемный сын короля быстро рос, а когда женился, родилось у него двое детей, сын и дочь. Король любил Май Иена, щедро одаривал его, поручал ему вести выгодные дела. Сам Май Иен много работал, а когда разбогател, то частенько повторял:

— Все, что я имею, заработано моим трудом.

Король узнал об этом и страшно рассердился. Он сказал:

— Май Иен — неблагодарный человек. Сошлю его на безлюдный остров. Посмотрим, как он будет жить дальше.

Слуги короля посадили Май Иена и его семью в лодку, отвезли их на остров, расположенный посредине моря, оставили им еды на четыре дня и уехали.

Жена Май Иена взглянула на голые камни, на острые скалы и заплакала. Но Май Иен, смеясь, стал ее успокаивать:

— Нас родил бог, он не оставит нас!

В один из дней увидел он причудливую птицу, которая прилетела с запада. Птица села на дерево, прыгая с одной ветки на другую, а из клюва ее падали на землю какие-то семечки. Потом птица улетела. Через некоторое время на том месте, куда упали семена, выросли зеленые растения, которых ни Май Иен, ни его жена никогда не видели. У них были странные круглые и большие плоды. Май Иен сорвал один из них и попробовал. Плод оказался сочным и сладким. Он обрадованно воскликнул:

— Бог послал нам пищу!

Затем он стал собирать семена от каждого плода и бросать их в землю. Вскоре плодов стало так много, что можно было начать торговлю. Но на острове, кроме Май Иена, его жены и двух детей, никого не было. Тогда Май Иен взял самый крупный плод и на его толстой зеленой корке вырезал ножом, что на безлюдном острове посреди моря во множестве растут сочные, вкусные плоды. Этот плод с письменами Май Иен бросил в море и стал ждать, что будет дальше.

Проплывал мимо острова один торговый корабль, и матросы заметили на волнах круглый предмет. Они подняли его на борт и прочли письмена Май Иена. Капитан приказал изменить курс, и судно пристало к безлюдному острову, богатому неведомыми плодами.

Май Иен обменял плоды на рис, и корабль ушел со своим грузом на большую землю. С той поры остров стали часто посещать торговые корабли и закупать у Май Иена диковинные плоды. Народ полюбил эти плоды и охотно покупал их. А Май Иен богател.

Как-то король вспомнил о своем приемном сыне и приказал слугам плыть на остров и узнать, жив ли он еще. Слуги вернулись и доложили королю обо всем, что увидели на острове. Король воскликнул:

— Да, он был прав! — и приказал вернуть Май Иена — во дворец. Когда Май Иен вернулся, король вновь дал ему работу, и тот трудился всю жизнь до самой смерти.

С тех пор остров стали называть островом Ан Тием — это было второе имя Май Иена. На нем выросла деревня Май-Тхон. В наше время эта деревня входит в уезд Нга- Шон провинции Тхань-Хоа. Это родина сочных и сахаристых арбузов. У этих плодов есть и другое название — «тэй-куа», то есть «западный плод», так как впервые их принесла птица, прилетевшая с запада.

Во времена правления короля Хунг Выонга Четвертого жил мандарин по фамилии Као. Имел он двух сыновей, необыкновенно похожих друг на друга и лицом, и фигурой, и характером. Старшего сына звали Тан, а младшего— Ланг. Когда Тану исполнилось восемнадцать лет, а Лангу семнадцать, их родители неожиданно умерли. Остались братья сиротами. Похоронив родителей, ушли они из родительского дома и повстречали одного доброго человека — учителя нравственности по имени Лыу. Этот человек жил со своей женой и единственной дочерью — очень красивой и кроткой девушкой.

Дочь учителя была тех же лет, что Тан и Ланг, может быть, чуть моложе Тана. Увидев стройных и красивых юношей, она сразу же влюбилась в них обоих. Но девушка понимала, что за двоих сразу она не может выйти замуж, а кого выбрать — не знала. И вот она решила, что хотя оба брата одинаково прекрасны и добры сердцем, она выйдет замуж за старшего. Но беда была в том, что кто из них старший — оставалось для всех загадкой, в том числе и для дочери учителя, горячо полюбившей юношей.

Однажды девушка приготовила обед и пригласила Тана и Ланга к столу. При этом она положила только одну пару палочек для еды. Когда юноши сели, Ланг взял палочки и передал их Тану. Так девушка узнала, что Тан старший.

Через некоторое время девушка призналась родителям, что любит юношей и хочет стать женой старшего из них — Тана. Она так горячо упрашивала родителей не откладывать свадьбу, что те уступили ее просьбам, и вскоре свадьба состоялась.

Как только Тан женился на дочери Лыу, он охладел к своему брату, с которым всегда был очень дружен и которого очень любил.

Ланг сразу же заметил эту перемену, и сердце его сжалось от обиды. Долго он ходил грустный, не зная, что делать; дружба с братом была единственным его утешением, а теперь он лишился ее. И Ланг решил уйти из дома доброго учителя Лыу, чтобы не мешать счастью своего брата и не терзать собственного сердца. Ланг ушел, не попрощавшись ни с кем и не сказав никому ни слова.

Долго бродил он по дорогам, по неведомым тропам, минуя на своем пути маленькие деревеньки, зеленые поля, журчащие ручьи с прохладной, как кокосовый сок, водой. Грусть не покидала его. Однажды, когда уже вечерело, Ланг вошел в густой дремучий лес, дорогу преградила ему широкая лесная река. Он хотел перейти ее, но река оказалась глубокой. Огляделся по сторонам — ни моста, ни парома, ни лодки. Тогда он сел у самой воды и горько заплакал. Он плакал долго, и рыдания, казалось, вот-вот задушат его. Когда последние лучи солнца скрылись за верхушками высоких пальм, рыдающий юноша превратился в камень.

Между тем Тан вспомнил о своем младшем брате и стал искать его. Он обыскал весь дом, спросил соседей, но Ланга нигде не было, и никто не мог сказать, куда он ушел. Сердце подсказало Тану, что с братом случилось что-то неладное, и он отправился на поиски любимого брата. Всю ночь и весь день бродил Тан по дорогам и по полям, пока не попал в густой дремучий лес. Продираясь сквозь заросли, он очутился вдруг у широкой лесной реки, через которую не было перекинуто ни дерева, ни моста, а поблизости не оказалось ни лодки, ни парома. Тан заметил большой черный камень у самой воды и, усталый, сел около него. Мысли о брате не покидали Тана. Он сдерживался, чтобы не разрыдаться, но не мог. Слезы хлынули из его глаз, а сердце, казалось, вот-вот разорвется от тоски и боли. Когда последние лучи солнца скрылись за верхушками высоких пальм, рыдающий юноша превратился в дерево.

Жена Тана тем временем не могла найти себе места, так она беспокоилась о любимом муже. Прошел день, другой, и решила она отправиться на его поиски. Долго бродила молодая женщина по дорогам и тропам, пока не пришла к тому месту, где застыл большой камень и стояло красивое дерево арековой пальмы. Опустилась она под деревом и горько заплакала, закрыв руками свои прекрасные глаза. Когда сумерки окутали лес, бедная женщина превратилась в лиану, которая обвила дерево, под которым она безутешно рыдала.

Прошло время, и люди узнали эту грустную историю. Жители этих мест построили в память о них пагоду, назвав ее пагодой «Дружных братьев и любящих, верных супругов», потому что и вправду братьев связывала необыкновенная дружба, а супругов — горячая, беззаветная любовь.

Вскоре после гибели молодых людей, примерно в августе месяце, совершал путешествие по стране король Хунг Выонг Четвёртый, и он оказался в тех местах. Проезжая через лес, король обратил внимание на чудесную пальму, увитую красивыми нежными лианами, росшими около камня. Он приказал созвать жителей деревни и спросил у них, что это за дерево такой диковинной красоты и как оно здесь выросло. Тогда жители рассказали ему грустную историю о дружных братьях и дочери учителя Лыу. Выслушав историю до конца, король приказал сорвать с дерева один орех, а от лиан оторвать один листик. Затем он обернул орех в листик и, положив в рот, стал жевать. Король ощутил во рту приятный аромат, а на его губах выступил ярко-красный сок ореха.

С той поры король повелел всем жителям страны сажать такие деревья с лианами, а орехами, завернутыми в листья лиан, одаривать и угощать на праздниках и свадьбах.

Так и пошел с тех пор обычай жевать бетель — вкусные орехи, завернутые в листья лиан. Юноши и девушки часто дарят друг другу орехи бетеля, выражая этим свои симпатии. В народе даже есть такая поговорка: «Бетель — это начало всякой беседы, которая часто приводит к настоящей любви и свадьбе».

Во времена правления короля Хунг Выонга Шестого знаменитый герой Тхань Зыонг разбил наголову чужеземных захватчиков, и вся страна готовилась отпраздновать это знаменательное событие. По случаю победы король объявил празднества на целый месяц. Кроме того, он решил воспользоваться этим событием и назначить себе наследника. Король собрал большой совет из самых знатных и мудрых вельмож и долго с ними совещался.

Хунг Выонг Шестой имел двадцать два сына. Одни из них были смелыми охотниками, другие хорошо преуспевали в науках, третьи были опытными и трудолюбивыми пахарями. Молодых принцев любили и уважали в народе. И король не мог решить, кому из своих сыновей отдать предпочтение.

Посоветовавшись со знатью и старейшинами, Хунг Выонг Шестой призвал своих сыновей и объявил им:

— Пусть трон после моей смерти займет достойнейший. Тот из вас, кто отыщет или сделает что-либо удивительное или необыкновенное, в равной степени угодное богу и моему аппетиту, воссядет на мой трон.

Сказав это, король отпустил своих сыновей, и разошлись они кто к морю, кто в глухие джунгли. Только восемнадцатый сын по имени Ланг Льеу, мать которого умерла, когда он был совсем маленьким, не знал, что ему делать. У Ланг Льеу слуг было мало, и никто не мог ему помочь.

Как-то утром Ланг Льеу отправился в поле и увидел, что его рис лучшего сорта, неп, уже созрел. Тяжелые колосья наклонялись к самой земле, готовые осыпаться. Ланг Льеу поспешил домой созвать своих слуг убирать урожай.

Рисовые поля тянулись до самого леса. Куда ни погляди, всюду колышатся желто-зелеными волнами колосья, а над ними, словно опрокинутая чаша, сияет прозрачное синее небо.

Вместе с двумя своими помощниками Ланг Льеу, не разгибаясь, резал упругие стебли колосьев. И поле быстро пустело. Когда рис был сжат, Ланг Льеу наконец опустил свой нож и присел отдохнуть. Довольный собой, он окинул радостным взглядом землю, а затем синее далекое небо.

На соседних полях работали юноши и девушки, группами по пять и по три человека. Они тоже сейчас сидели на меже и отдыхали.

Осеннее небо было безоблачным, и все были довольны этим, так как работать в такую погоду особенно приятно. Только изредка налетал легкий ветерок, нежно лаская утомленное тело. Серебристые легкие облака медленно проплывали над синим куполом неба. Необъятное широкое поле раскинулось так далеко, что его край сливался с небом.

Один из юношей вдруг сказал:

— Старухи говорят: небо — круглое, а земля — квадратная…

А девушка, сидевшая с ним рядом, пропела:

Затем заговорили все разом. Кто-то спросил:

— Ты говоришь, что земля квадратная, но где же ее четыре угла?

Все растерялись. Но тут вмешался в разговор один старик. Он промолвил:

— А разве ты не видел восход и заход солнца, сын мой? Вот тебе два угла! А другие два угла находятся между ними — друг против друга!

Песня девушки привлекла внимание Ланг Льеу, он подошел к говорящим и с любопытством слушал их спор.

И вправду, как ответить на вопросы: что над головой и что под ногами, почему люди находятся между небом и землей?

Перед мысленным взором Ланг Льеу проходили люди, разные звери, богатая и пышная растительность его родины. Долго размышлял он, но вдруг вспомнил о сроке, который установил для своих сыновей отец.

Он забеспокоился. «Забота отца обо мне, — подумал Ланг Льеу, — подобна заботе бога о людях. Я обязан почитать его и отблагодарить подарком, достойным этой заботы».

Посидев еще немного, он встал и вернулся на свое поле.

К концу дня весь рис был убран. Один из помощников сказал, опустив нож:

— Не хотите ли вы, Ланг, после праздника дойти до края земли? Говорят, там течет большая река. А еще говорят, что над той рекой все время клубится мутный пар, и поднимается он так высоко, что смешивается с облаками… Рядом с рекой тянутся густые леса и необъятные поля, в изобилии дающие людям пищу. Вот бы где жить! — закончил он мечтательно.

Ланг Льеу ничего не ответил и не двинулся с места.

— Ну, хватит сидеть и рассуждать о пустом! Пора обмолачивать рис! — наконец прервал он молчание.

Когда солнце уже заходило за горизонт, все трое — Ланг Льеу и его два помощника, — взвалили на плечи тяжелые корзины со свежим рисом ней и направились домой.

В этот вечер ужинали они с особенным аппетитом, так как на славу потрудились за день. Уже на землю спустились темные сумерки, а они только окончили ужин и сладко потягивались, собираясь идти отдыхать.

Ланг Льеу лежал во дворе на бамбуковом настиле и задумчиво смотрел в огромный купол неба, сплошь усеянный звездами, на огромный желтый шар, называемый луной, на мелькающие в небе светящиеся черточки, падающие звезды.

— А как вы думаете, — обратился он к своим помощникам, — что лучше: рыскать по лесам и морям в поисках необыкновенного или самому сделать что-то удивительное? Например, испечь хороший, вкусный пирог.

Оба помощника оживились и вместе с Ланг Льеу стали перебирать все известные им способы приготовления пирогов. Но ни один из этих пирогов не был настолько удивительным или вкусным, чтобы можно было изумить короля. Такие пироги пекут и во дворце короля и в лачуге бедного пахаря. Ночь близилась к концу, а Ланг Льеу и его помощники ничего не могли придумать. Наконец веки их сомкнулись и они уснули.

Ночь стояла жаркая. Но Ланг Льеу не мог заснуть. В голове назойливо вертелась мысль, что срок подношения подарка королю истекает.

Перед его взором в беспорядке проносились разные картины: то широкое поле, то прозрачное синее небо. На память пришел разговор о земле и небе, который вели юноши и девушки днем, вспомнились и слова песенки, что пела девушка на поле, и слова старика о четырех углах земли. Сердце его забилось, он вскочил и радостно взглянул на своих помощников. Но те безмятежно спали.

«Я испеку пироги двух сортов, — думал Ланг Льеу. — Один в форме неба, а другой в форме земли. Оба пирога должны быть из самого лучшего риса — из риса неп… Пирог в форме неба будет белым, круглым и выпуклым, как небосвод. А пирог в форме земли — квадратным и темным… Но оба они должны быть сделаны из ароматного риса неп. И это будет кушанье, рожденное землей».

Ланг Льеу почувствовал облегчение, однако он не мог заснуть до самого утра. «Теперь, — думал он, — у меня будет что преподнести отцу, и я уверен, что подарок придется ему по вкусу. Только вот неизвестно, как изобразить на пироге зверей и растения, которых так много на земле. Но хорошо, — решил Ланг Льеу, — поскольку на квадратной поверхности земли есть поля, горы и зеленые леса, то и пирог, изображающий землю, будет зеленым».

С рассветом он был уже на ногах. Растолкав своих друзей, он рассказал им о своем плане.

Оба помощника с восторгом выслушали Ланг Льеу. Все решили, что эти пироги самые удивительные, таких еще никто и никогда не пробовал. Было решено, что пирог в форме неба должен быть гладким и белым, из хорошо очищенного риса неп. В пирог в форме земли необходимо положить мясную начинку — это будут звери, обитающие на земле. Кроме того, в начинку нужно подложить зеленую фасоль и лук — это будет растительность, покрывающая землю. А чтобы пирог в форме земли и снаружи был зеленым, решено было принести из леса листья зонг [46]Зонг — растение, листья которого употребляют в пищу. и обложить этими листьями все четыре стороны пирога.

Как уже говорилось выше, Ланг Льеу среди сыновей короля Хунг Выонга Шестого был самым бедным. У него был всего лишь один буйвол и несколько кур на случай, если вдруг пожалуют гости. Даже свиньи не было у Ланг Льеу, тогда как у других братьев всякого добра было вдоволь.

И вот Ланг Льеу и два его друга отправились в лес за дикой свиньей. Ланг Льеу был метким стрелком; выследив животное, он с первого выстрела уложил его на месте. С огромной живой тушей вернулись друзья в деревню.

Помощники Ланг Льеу принялись молоть муку, а Ланг Льеу свежевать свинью. Зеленая фасоль с луком росли на огороде — об этом нечего было беспокоиться.

Соседки, видя приготовления Ланг Льеу, решили ему помочь. Одни пошли за листьями, другие вили веревки из бамбукового волокна, которыми свяжут пироги, третьи помогали молоть муку. К концу дня все приготовления были закончены. А на следующий день уже вся деревня знала, что Ланг Льеу собирается печь такой пирог, которого еще никто не видывал. Девушки и женщины пришли к дому Ланг Льеу и предлагали свою помощь. Ланг Льеу, конечно, с радостью принял ее.

В тот же миг дом огласился множеством голосов, смехом и песнями. Все дружно принялись за дело, кто месил тесто, кто приготовлял свинину, кто чистил фасоль и лук. Нужно было поспеть все сделать к сроку, который близился к концу. И опять Ланг Льеу не спал всю ночь, присматривая за тем, чтобы пироги получились такими, какими он их задумал: вкусными, пышными и нужной формы.

На следующее утро кончался срок. У Ланг Льеу были готовы уже двести пирогов: сто пирогов в форме неба и сто пирогов в форме земли. Ланг Льеу завязал их и понес во дворец к королю.

Увидя необыкновенные пироги, король сначала подивился, а потом обрадовался и велел созвать всех своих придворных. Помолившись, король вместе с высокими сановниками и генералами отведал дары Ланг Льеу. И все нашли, что пироги на редкость вкусны. С удовольствием отрезали себе новые и новые куски генералы и сановники, не переставая нахваливать дары Ланг Льеу. А когда они узнали, что такой пирог может приготовить каждый, принялись хвалить их еще больше. Теперь все по-другому смотрели на Ланг Льеу. Его считали самым талантливым человеком. А король Хунг Выонг Шестой чувствовал свою вину перед сыном: раньше он не любил своего восемнадцатого сына, обделял его, выделив ему только двух слуг, одного буйвола и несколько кур. Теперь он изменил свое отношение к Ланг Льеу. Он выбрал его своим наследником, а подарки Ланг Льеу назвал: пирог в форме неба — новогодним, а пирог в форме земли — свадебным.

С тех пор по всей стране к свадьбам и перед Новым годом пекут такие пироги и вспоминают Ланг Льеу.

Давным-давно Водяная принцесса, дочь Царя вод, поднялась на сушу, чтобы прогуляться по залитым солнцем цветущим лугам, и ее настигла нежданная беда. Несчастная принцесса умерла на берегу большой реки. Люди, очарованные красотой мертвой принцессы, похоронили ее здесь же, в уединенном и живописном уголке. Велико было горе Водяного царя, когда он узнал о гибели любимой дочери. И все обитатели вод вместе с ним искренне скорбели о прелестной и ласковой принцессе.

Царь вод повелел всем водяным жителям, всем ракам, рыбам и моллюскам приступить к сооружению храма в честь принцессы. Три месяца готовились они под водою к строительству, а когда настал срок, вышли на берег в облике людей и в одну ночь воздвигли храм.

На следующий день людям предстало неожиданное чудо: на пустыре, поросшем дикой травой, поднялся прекрасный храм. Стены его были сложены из золотистого камня с сверкающими голубыми прожилками. Крыша была покрыта ярко блестевшим голубым жемчугом, а двор вымощен белоснежными камнями. Под узорной крышей храма покоился прах прекрасной принцессы. Надгробие украшала большая каменная плита, на которой возвышалась статуя прекрасной дочери Водяного царя. Изваянная из розового коралла, она улыбалась, как живая. Около храма росло чудесное дерево, цветы его распространяли сладостное благоухание, и лепестки не осыпались в течение долгого времени. Перед внутренним двориком храма были посажены два больших дерева тхонг [47]Тхонг — дерево, напоминающее сосну., ветви которого ласково шумели под свежим дыханием ветра.

Ни один прохожий не мог пройти мимо великолепного храма, чтобы не насладиться его живительной прохладой. Дети, пасшие поблизости буйволов, любили играть около него, однако они оставляли после себя много мусора. Поэтому Водяной царь каждый год поднимал воды реки, затоплял берега и очищал таким образом храм.

Разливы рек причиняли большой урон крестьянам: разрушали их жилища и вредили посевам. Люди негодовали, видя эти бесчинства повелителя вод. В конце концов они решили соорудить две высокие дамбы, чтобы защитить свои поля и селения. После того как дамбы были построены, вода не могла достичь храма Принцессы вод, и царственный отец впал в уныние, ибо подвластные ему струи не могли больше очищать храм.

Тогда царь решил установить в храме изваяние животного ужасающего и необыкновенного вида, чтобы отпугнуть детей, загрязнявших храм и оскорблявших его святыни. И этому стражу Царь вод решил дать имя Дракон. Царь пожелал выбрать в Драконы самого могучего и умелого из своих подданных. И с этой целью он приказал учредить экзамен для всех раков, рыб и моллюсков. Вместе с вельможами Царь вод решил, что тот, кто выше всех прыгнет, и будет считаться победителем. Когда приказ Царя был обнародован, все обитатели водяного царства принялись готовиться к предстоящему экзамену.

Весна уже подходила к концу. Побеги лотоса начали одеваться в нарядные и яркие уборы. Но однажды небо нахмурилось, ветер согнал черные тучи, они заволокли весь небосклон, и на землю обрушился ливень. Высоко вздымались головы волн, украшенные серебряной пеной, они катились от одного берега реки к другому. Тогда и начался царский экзамен. Все жители вод собрались на этот экзамен. Те, кто участвовал в состязании, выстроились в один ряд посредине реки, а остальные расположились по обоим берегам и приготовились наблюдать за торжественным танцем, которым открывались экзамены.

На помост из розового коралла поднялись судьи — Речная Черепаха, Краб и Ок-ньой — большая улитка, повсюду таскавшая за собой свой пестрый домик. Рядом с помостом уселась Лягушка, обычно в прохладное время дождей она крепко спала, зарывшись где-нибудь на дно в ил, но по приказанию Царя вод была разбужена и приведена на экзамен. Она славилась необычайно громким голосом, и на нее решили возложить обязанность глашатая. Но вот танец кончился. Лягушка поднесла ко рту перламутровую раковину и громко возвестила:

— Слушайте все! Кто трижды перепрыгнет через гребень волны, увенчанный серебряной пеной, тот будет считаться сдавшим экзамен.

В рядах зрителей поднялся шум, каждый высказывал свои предположения. Угорь спросил маленькую улитку Ок-ван:

— Как вы полагаете, сосед, кто будет победителем?

Ок-ван отвечал с достоинством:

— Лучшие прыгуны — это Рак и рыба Тяй [48]Тяй — рыба, похожая на уклейку.. Они давно уже готовятся к экзамену. Я полагаю, что они и будут победителями.

— Но ведь победитель может быть только один, — возразил Угорь.

В это время глашатай прокричал в рупор, чтобы участники состязания приготовились к прыжкам.

Первой прыгала рыба Ро [49]Ро — вьетнамское название рыбы анабас, которая обладает способностью ползать по суше.. Разогнавшись издалека, она ловко изогнулась и перепрыгнула через серебристый гребень волны. Со всех сторон раздались приветственные крики, и судьи велели лягушке объявить результат. Однако остальные два раза рыба Ро не смогла перепрыгнуть через волну, и судьи сделали у нее на хвосте одну метку.

Наступила очередь рыбы Тяй показать свое искусство. Еще задолго до экзамена она говорила всем встречным: «Готовьтесь, покупайте подарки, чтобы приветствовать меня, когда я сдам экзамен и превращусь в Дракона». Она упражнялась в прыжках целые дни и даже утром накануне экзамена проделала несколько дюжин сложнейших упражнений. Поэтому на экзамен рыба Тяй пришла уже очень усталой. Разогнавшись, она едва лишь приподнялась над водой и тут же свалилась на скользкую спину Сома, который не мог разглядеть своими близорукими глазами происходящего и далеко высунулся из рядов зрителей. Проехав по спине Сома, рыба Тяй задела хвостом за острый край раковины маленького моллюска, протиснувшегося в первые ряды любопытных, и до крови поранила себе хвост. Терзаемая стыдом и болью, рыба Тяй забилась под большой камень, покрытый мхом, и рыдала там в одиночестве много дней подряд. Поэтому у нее и сейчас еще красные глаза.

Затем пришел черед рыбы Че [50]Че — рыба, похожая на сома., близкой родственницы Сома. Рыба Че проводила всю свою жизнь, зарывшись в пушистый ил на залитых водою рисовых полях, и никогда не видала волн. Как же могла она прыгать через них? Но рыба была очень высокого мнения о себе, и ей ужасно хотелось стать Драконом. Однако, когда подошла ее очередь прыгать, она неуклюже шлепнулась прямо на зрителей и головой больно ударилась о панцирь Черепахи; известно, что панцирь Черепахи славится своей твердостью, но и голова рыбы Че оказалась не менее твердой, при ударе голова ее сплющилась и такой осталась уже навсегда, а на панцире Черепахи появилось множество борозд.

Потом прыгали Рак, Щука и Карп, которого называют еще рыбой Тьеп или рыбой Тхьеу. Но вот день состязаний подошел к концу, только двое перепрыгнули через серебряный гребень волны положенные три раза, — это были Рак и рыба Тьеп. Все водяные жители принялись восторженно качать победителей и затем на руках понесли их к коралловому помосту, на котором восседали судьи. Обитатели подводного царства с нетерпением ожидали, когда глашатай объявит результаты экзамена. Большинство считало, что между Раком и рыбой Тьеп должно быть устроено в свою очередь испытание, а некоторые полагали, что в нем должна принять участие также и рыба Ро.

Вдруг Речная Черепаха, которая была главным судьей, вытянула шею и закричала:

— Кто это посмел оставить зловонные испражнения здесь, на месте торжественного экзамена!

Все с подозрением начали оглядываться по сторонам, ища того, кто осмелился на такой проступок. Неожиданно в толпе кто-то сказал:

— Навоз, источающий зловоние, находится на голове Рака…

Зрители обернулись, и все увидели, что на голове Рака и вправду лежит навоз. Произошло всеобщее замешательство, потом начались бурные споры среди зрителей. Наконец судьи объявили свое решение:

— Рак проявил большие способности и прыгал отлично, но поскольку он носит навоз на голове, то о назначении его в Драконы не может быть и речи. Поэтому сдавшей экзамен следует считать одну только рыбу Тьеп.

На следующее утро люди у входа в храм Водяной принцессы увидели огромное изваяние, поднимавшееся выше крыши. Это было страшное чудовище с львиной головой, угрожающе загнутой бородой и ярко-красным языком между двумя рядами огромных острых зубов. На голове чудовища завивались два длинных рога, оканчивавшихся каждый тремя заостренными разветвлениями. Тело его было вытянуто и извивалось словно змеиное, оно опиралось на четыре лапы, как у гигантской ящерицы. И только очень внимательно приглядевшись, можно было обнаружить плавники, точь-в-точь такие, как у рыбы Тьеп. Чудовище стояло на постаменте, имевшем форму облака пяти цветов. Вид чудовища был настолько свиреп и ужасающ, что никто не сомневался в том, что проглотить в одну минуту двух или трех человек сразу для него пустое дело. Это и был Дракон, охраняющий вход в храм.

С тех пор каждый год, как только наступает март месяц и начинаются дожди с грозами, Лягушка, вспоминая свою почетную должность глашатая на царских экзаменах, просыпается и кричит во все горло. И рыба Тьеп также радуется, она горделиво пляшет среди колеблемых течением водорослей и, поднявшись на поверхность воды, прыгает через серебристые гребни волн.

Не всегда звери выглядели так, как выглядят теперь. В древние времена ворон был белым, как облака, плывущие по небу в солнечный день, а тигр не имел на своей шкуре ни одной темной полоски. Тигр очень гордился своей золотистой шкурой, ибо ее цвет был лишним подтверждением его царственного происхождения. Единственно, что омрачало дни тигра, была молва о мудрости человека. Тигр гордился своей силой, превосходившей силу всех других зверей, но ему очень хотелось, чтобы все в лесу заговорили также и о его мудрости. Однако все говорили только о мудрости человека. И сплетники попугаи, первыми узнающие новости, и легкие антилопы, пугающиеся собственной тени, и даже улитки, никогда не покидающие своего домика, — все говорили о мудрости человека. И тогда тигр решил узнать, в чем же заключается человеческая мудрость.

Однажды, выйдя из джунглей, тигр встретил буйвола, тащившего плуг по полю. За плугом шел маленький мальчик и подгонял буйвола криками, а иногда подхлестывал длинной хворостиной. Когда буйвол довел борозду до конца поля и мальчик побежал к ручью напиться, тигр приблизился к буйволу и спросил:

— Послушай, буйвол, как это ты, такой большой и сильный, позволяешь погонять себя маленькому человечку и даже терпишь его побои?

— Человек действительно мал и слаб, — отвечал буйвол, — но у него есть разум, поэтому все животные подчиняются ему.

Тигру очень не понравилась эта речь, но тут возвратился мальчик, пахавший поле, и тигр, пренебрежительно посмотрев на него, сказал:

— Послушай, ты, маленький человек, я столько слышал о твоем уме, что мне захотелось самому узнать, что это такое. Не покажешь ли ты мне свою мудрость?

— Да, у меня есть мудрость, — ответил мальчик, — но как раз сегодня я очень торопился и позабыл ее дома.

— Тогда сбегай за нею, — сказал тигр, — я обязательно должен увидеть твою мудрость.

Мальчик ответил, немного подумав:

— Я, конечно, сходил бы домой, но я боюсь оставить здесь своего буйвола, ты можешь его съесть. Давай я свяжу тебя, чтобы быть уверенным, что, если у тебя даже появится такое желание, ты не сможешь его осуществить. При этом условии я схожу в деревню и принесу тебе мою мудрость.

Тигр согласился, и мальчик крепко связал его лианами. Затянув последний узел, мальчик поднял с земли толстую бамбуковую палку и начал что есть силы колотить тигра по голове и по всему телу, приговаривая:

— Вот тебе! Смотри внимательно! Вот в чем моя мудрость!

Тигр не мог прийти в себя от удивления и только таращил глаза, потом он взревел от боли, тщетно пытаясь разорвать свои путы. Мальчик продолжал бить тигра до тех пор, пока у него не заболели руки. А потом подтащил связанного тигра к костру, который горел на краю поля, и бросил его прямо в огонь. Веревки вспыхнули и сгорели, и тигр, громко воя от боли и страха, выскочил из пламени и бросился наутек. Золотистая же шкура тигра покрылась черными полосами ожогов от сгоревших веревок, и эти полосы остались навсегда. Вот почему теперь все тело тигра испещрено темными полосами.

Буйвол же, увидав, как ловко мальчик провел тигра, засмеялся от удовольствия. Он хохотал так сильно, что не смог даже удержаться на ногах и, повалившись на землю, выбил себе все верхние зубы. Поэтому и сейчас все буйволы во Вьетнаме не имеют верхних зубов.

Рассказывают, что в древние времена владыка небес Нгаук Хоанг, прежде чем создать человека, вылепил десятки тысяч фигурок различных животных. Однако он не смог окончить свою работу, так как у него кончилась глина. Кроме того, уже вечерело, сделалось темно, и поэтому многие животные оказались недоделанными: одни были без крыльев, другие без ног, третьи еще без чего-нибудь.

И послал тогда Нгаук Хоанг на землю трех Духов. Он дал им глину и повелел опуститься на вершину одной горы и доделать то, что не успел сделать сам. Весть о прибытии духов очень скоро стала известна всем животным, и они толпами повалили к этой горе, препираясь и затевая драки между собой из-за того, кто первым пойдет на прием к Духам. Каждый день множество животных являлось к Духам и требовало, чтобы им приставили ноги, прирастили крылья или исправили недостатки тела. Духи прилагали все старания к тому, чтобы хорошо выполнить поручение владыки неба, и все животные уходили от Духов удовлетворенными. Правда, были и такие посетители, у которых все было в порядке, но они просили прибавить им еще что-нибудь, однако этих животных прогоняли прочь.

И вот когда у Духов кончилась глина и все животные уже перебывали на горе, вдруг явились утка и собака и стали жаловаться на то, что им не хватает по ноге. Действительно, у собаки было только три ноги, а у утки и вовсе одна. Дух сначала отказался исполнить их просьбу, ибо ему не из чего было сделать им ноги. Но собака и утка так настойчиво и жалобно просили, что Дух сжалился над ними. Он отломал ножки у деревянной табуретки и, творя заклинание, приставил их к телу собаки и утки. Ножки приросли к туловищам животных и стали настоящими ногами. Утка и собака уходили очень радостные, а Дух сказал им на прощание:

— Когда вы будете засыпать, то не оставляйте приставленные мною ноги на земле, а то они могут загнить от сырости. Поджимайте их всегда под себя.

Утка и собака обещали в точности выполнять его совет и с тех пор, засыпая, всегда поджимают под себя одну ногу.

После ухода собаки и утки трое Духов совсем уже собрались подняться на небо, как вдруг явилось несколько птиц, — они здравствуют и поныне, — это цапля, аист, воробей и некоторые другие. С громким криком стали они жаловаться, что Нгаук Хоанг, когда лепил их, очень торопился и оставил совсем без ног. Услыхав, что Духи отказываются помочь им, потому что они пришли слишком поздно, птицы горько заплакали, крича, что они и опоздали-то только потому, что у них нет ног и они никак не могли подняться в воздух. Со слезами умоляли птицы приделать им ноги. Тогда один из Духов сжалился над ними, взял несколько благовонных палочек, которые возжигают в храме перед божеством, и сделал из них каждой птице по паре ног.

Когда птицы взглянули на свои новые ноги, они закричали:

— Горе нам! Что же мы будем делать на таких тонких и слабых ногах?!

— Напрасно вы так волнуетесь, — отвечал им Дух, — вы должны быть осторожны, только когда будете взлетать или садиться на землю. Прежде чем сесть или взлететь, сделайте несколько легких прыжков, и потом уже, соразмерив усилия, действуйте смело.

Вот почему эти птицы всегда подпрыгивают два- три раза, прежде чем взвиться в небо или опуститься на землю.

У бога родилась дочь. Назвали ее Тик Ны. Когда девочка выросла и пришла ей пора выходить замуж, она выбрала себе в мужья простого пастуха по имени Нгыу Ланг. Бог рассердился на дочь и решил помешать влюбленным: Тик Ны он оставил по одну сторону Млечного Пути, а ее жениха отослал на другую. Долго, безутешно плакала несчастная девушка. Тогда бог сжалился над ней и разрешил один раз в году встречаться с Нгыу Лангом. Днем их встречи бог назначил седьмой день седьмого месяца. Но так как на Млечном Пути не было ни одной лодки и ни одного парусника, на котором можно было бы переправиться на другой берег, то бог созвал с земли всех плотников и заставил их перекинуть через небесную реку мост. На этом мосту и встречались молодые супруги.

Плотники принялись за работу, но дело продвигалось вперед очень медленно. Прошел год, приближался день встречи Тик Ны и Нгыу Ланга, а мост все еще не был готов. Страшно рассердился бог и строго наказал мастеров: он превратил их в ворон.

С той поры ежегодно в седьмой день седьмого месяца все вороны вытягиваются цепочкой, держась друг за друга и образуя таким образом мост через Млечный Путь. А Тик Ны и Нгыу Ланг бегут навстречу друг другу по этому вороньему мосту.

Превращенные в ворон, плотники не осмеливались роптать на бога, зато без конца ссорились и дрались между собой. От того, что во время этих ссор они норовили клюнуть друг друга в голову, на их головах не осталось совсем перьев и они были всегда взъерошенными и грязными.

Супругам Нгыу не нравились торчащие хохолки на грязных головах ворон, кроме того, они мешали им проходить по вороньему мосту. И они приказали воронам перед днем встречи выдергивать из голов все перья. Воронам ничего не оставалось, как подчиниться этому приказу.

С тех пор в седьмой день седьмого месяца у всех ворон выпадают черные перья, но затем снова вырастают.

Старики рассказывают, что в давние-предавние времена в цитадели города Зя Диня [53]3я Динь — город, который располагался на месте теперешнего Сайгона. был обширный двор, на котором стояло множество клеток с тиграми и слонами. Тигры сидели в огромных железных клетках и были очень злы. В каждой из таких клеток находилось тридцать — сорок зверей.

Однажды (в каком году, никто уже не помнит) цитадель Зя Диня захотел посетить сиамский посол. По случаю приезда гостя из соседней страны комендант цитадели генерал Ле Ван Зюет решил придумать что-нибудь такое, что произвело бы на посла выгодное впечатление. Он вызвал к себе одного из лучших своих солдат по имени Ле Ван Кхой и отдал ему тайное распоряжение.

Сиамского посла и его свиту встретили со всеми почестями, им отвели почетное место на высокой трибуне посреди внутреннего дворца цитадели. Здесь же вместе с послом находился генерал Ле Ван Зюет и другие чины, а рядом разместились сотни зрителей.

Когда все заняли свои места, генерал дал знак начинать охоту на тигров.

Ле Ван Кхой, который до этого стоял в строю солдат, подошел к одной из клеток и отпер ее. На Ле Ван Кхое были только короткие штаны, но держался он отважно и был спокоен. Длинная коса, заплетенная тугими узелками, лежала за его спиной.

Ле Ван Кхой осторожно приоткрыл железную дверь. И в тот же миг из клетки прыгнул на него огромный свирепый тигр. Ле Ван Кхой не растерялся и пронзил его железной пикой. Тигр свалился замертво.

Отвага вьетнамского солдата привела в изумление посла. Но генерал остался недоволен. Он приказал схватить Ле Ван Кхоя и судить его за нарушение правил охоты.

— Нужно было поймать тигра, а не убивать! — кричал генерал в гневе.

Подойдя к трибуне, Ле Ван Кхой бросился на колени и стал молить о пощаде.

— Позвольте мне искупить вину! — просил Ле Ван Кхой. — Я открою другую клетку и сражусь еще с одним тигром! Позвольте, прошу вас!

Генерал сжалился, и Ле Ван Кхой направился к клетке. В тот же миг затрещала громкая барабанная дробь, так что небо и земля содрогнулись. Железная клетка распахнулась, и из нее выскочил огромный зверь. Ле Ван Кхой хладнокровно вступил в единоборство с тигром. Зрители следили за необычным поединком, затаив дыханье.

Тигр то бросался на Ле Ван Кхоя, то отступал, получив очередной удар. Он страшно рычал, все более свирепея. Бой длился уже целый час.

А сотни барабанов все гремели, сотрясая воздух и подбадривая смельчака.

Вдруг раздался глухой удар колокола, и в тот же миг Ле Ван Кхой стремительно налетел на тигра, отшвырнул его и бросился ему на спину. Обессилевший зверь не смог подняться, Ле Ван Кхой связал его и, взвалив на плечи, понес к трибуне.

В толпе прокатился гул одобрения. Все с восторгом приветствовали мужественного Ле Ван Кхоя.

Сиамский посол, изумленный смелостью и ловкостью Ле Ван Кхоя, проникся к нему уважением. Он сказал генералу:

— Этот человек обладает редкой силой и отвагой!

Но генерал ответил:

— Победивший тигра — обыкновенный рядовой солдат, таких у нас тысячи. Все наши солдаты таковы. Здесь нет ничего необыкновенного!

Ты Дат был родом из провинции Кхоай-Тяу и занимал пост начальника хюена Донг-Куан. Соседним хюеном управлял его друг Фунг. Оба мандарина часто проводили время друг у друга в гостях в долгих сердечных беседах, Фунг имел единственного сына, которого звали Чонг Куи, а начальник хюена дочь по имени Ни Кхань. Чонг Куи и Ни Кхань были красивы и наделены талантами. Родители решили поженить своих детей. Чонг Куи и Ни Кхань с радостью узнали об этом, и скоро состоялась их свадьба.

Войдя в семью Фунгов, Ии Кхань изо всех сил старалась угодить своим новым родственникам, она была примерной женой и хорошей работницей в доме. Все в деревне заметили трудолюбивую девушку. Ее хвалили за скромность и старательность.

А молодой супруг, наоборот, делами занимался мало и норовил все время отдавать развлечениям. Он очень огорчал молодую жену своим поведением. Много раз Ни Кхань советовала ему заняться делом, как подобает настоящему мужчине, но он не слушал ее.

Прошел год. В провинции Нге-Ан вспыхнуло восстание. Король не знал, кого из губернаторов послать на усмирение повстанцев. Выбор его пал на Фунга. Королевские министры давно уже невзлюбили этого человека за независимый характер. Они и назвали королю имя Фунга, надеясь, что это назначение будет для него последним.

Губернатору Фунгу пришлось подчиниться воле короля, и он стал собираться в путь. На прощанье он сказал своей невестке:

— Путь нам предстоит неблизкий. И я не хочу, чтобы ты провожала нас. Оставайся дома и жди, когда восстание будет подавлено. Думаю, скоро ты снова свидишься со своим мужем.

И он ласково посмотрел на Ни Кхань и Чонг Куи. Молодой супруг, видя, что ему придется расстаться с женой, заколебался. Тогда Ни Кхань сказала ему:

— Нашего отца посылают на усмирение восстания, потому что его невзлюбили королевские министры. Всем ясно, что это назначение равносильно смерти. Путь до Нге-Ана очень далекий, множество трудностей и опасностей ждет вас. Поэтому ты должен быть рядом с отцом. Ведь больше некому его защитить. А обо мне не беспокойся, я буду ждать тебя!

И Чонг Куи, хотя ему и не хотелось, отправился с отцом в мятежную провинцию. Ни Кхань осталась в Донг-Куане. Через некоторое время умерли ее родители. Ни Кхань похоронила их, а затем уехала к своей тетке.

В то время у тетушки Лыу Тхи гостил племянник офицер. Красивая молодая женщина очень понравилась ему, и однажды, улучив удобный момент, офицер объявил Ни Кхань о своем намерении жениться на ней.

Ни Кхань испугали слова офицера. Она побежала к няне, что жила в доме тетушки, и попросила у нее помощи.

— Я приехала сюда на то время, пока мой муж сражается с мятежниками, — говорила она. — Если он погибнет, я не переживу его смерти и никогда не смогу принадлежать другому! Если ты любишь меня, няня, и хочешь мне помочь, то поезжай скорее в Нге-Ан, отыщи Куи и скажи ему, чтобы он скорее возвращался.

Няня тут же собралась и уехала. С большим трудом добралась она до Нге-Ана. Путь ее был нелегок, так как в деревнях было неспокойно. Прибыв в город, она стала расспрашивать о Чонг Куи и от одного старика узнала, что губернатор Фунг умер. После смерти своего отца Чонг Куи промотал все имущество и совсем опустился. Где он сейчас — никто сказать не мог.

Поблагодарив старика, няня отправилась на розыски Чонг Куи. Долго она бродила по городу, наконец очутилась на базаре. Здесь ей указали на Чонг Куи. Он очень удивился, когда увидел посланницу от своей жены. Он пригласил ее в свое жилище, находившееся поблизости. Помещение, где он жил, нельзя было назвать домом, это была ветхая лачуга, которую продувало со всех сторон. Посредине стоял стол, уставленный пустыми бутылками из-под вина. В углу лежала охотничья собака, а рядом клевал зерно петух-боец.

— Я хоть и далеко от дома, но все время думаю о семье и о Ни Кхань, — сказал Чонг Куи няне.

Выслушав рассказ старухи и просьбу Ни Кхань, Чонг Куи заторопился и на следующее утро был уже в пути.

Еще издали увидела Ни Кхань своего мужа и бросилась к нему, они крепко обнялись. Оба были счастливы, что встретились после долгой разлуки. Но радость Ни Кхань была недолгой.

Чонг Куи успел за это время так втянуться в картежную игру, что не мог оставить это занятие. Скоро он нашел новых приятелей и снова повел разгульную жизнь. Особенно Чонг Куи сдружился с одним купцом по имени До Там. Чонг Куи задумал захватить себе все богатство До Тама, а купец имел тайную мысль отобрать у Чонга Куи его красавицу жену. Так они просиживали за картами целые дни, не зная о тайных замыслах друг друга.

Ни Кхань много раз просила мужа бросить игру.

— Этот купец набил руку на обманах, — говорила она. — Поостерегись его. Если ты будешь выигрывать вначале, то потом все равно останешься ни с чем.

Чонг Куи только отмахивался:

— Не мешай и не лезь не в свои дела. Я сам знаю!

Однажды у До Тама собралась большая компания, должны были крупно играть. До Там вынул тысячу монет и положил рядом с колодой карт. Увидя деньги, Чонг Куи попросил взаймы. Но До Там согласился одолжить деньги только при том условии, что если он проиграет, то отдаст свою Ни Кхань ему в жены.

Чонг Куи был уверен в своем успехе и сразу же согласился.

Выпив целую кружку вина, он сел играть. Но ему сразу же не повезло. Он проиграл три кона кряду. Делать было нечего, и Чонг Куи послал за женой. Когда Ни Кхань пришла, муж сказал ей:

— Из-за своей глупости я доставляю тебе горе. Я проиграл тебя, и ты должна выйти замуж за этого человека… Но не отчаивайся! Скоро я раздобуду денег и выкуплю тебя.

Ни Кхань понимала, что делать нечего — таков страшный закон картежников. Она повернулась к До Таму и весело проговорила:

— Что ж, бросить бедную семью и войти в богатую— это настоящее счастье. Если я нравлюсь вам, то я охотно выйду за вас замуж… Только разрешите мне проститься с моими детьми, я их оставлю моему бывшему мужу.

До Там захохотал:

— Конечно, милая, иди попрощайся!

Ни Кхань пришла домой, обняла двух сыновей своих и, рыдая, сказала им:

— Ваш отец разлюбил меня. Я больше не могу с ним жить. Вы же останетесь с ним. Но знайте, что я не уйду и к другому.

С этими словами она выбежала из дома и вонзила себе в сердце нож.

Долго ждал До Там возвращения Ни Кхань, но так и не дождался. Слуга, посланный за ней, вернулся и сказал, что Ни Кхань покончила с собой.

Услышав страшную весть, Чонг Куи в отчаянии бросился домой и долго плакал над телом прекрасной Ни Кхань, прося у нее прощения. Ни Кхань была безмолвна.

С тех пор Чонг Куи бросил карты и никогда больше не брал в рот вина. Ему приходилось теперь вести все хозяйство, кормить и одевать своих двух сыновей. Поэтому жилось ему очень трудно, а дети терпели лишения.

Однажды он вспомнил, что соседним хюеном Куи-Хоа управляет его старый друг. И он решил просить у него помощи. Вместе с сыновьями отправился он в путь. На половине дороги он присел отдохнуть в тени большого бананового дерева и задремал. Вдруг до его слуха донесся слабый женский голос. Он встрепенулся.

— Мой Чонг Куи, — услышал он. — Если ты еще помнишь нашу любовь, если ты еще помнишь меня, то приходи в пагоду Чыонг Выонг…

Чонг Куи не верил своим ушам: неужели он слышал голос несчастной Ни Кхань. Ее милый голос! Он взглянул на небо, но увидел только облачко, летевшее на север. Взглянул по сторонам, но увидел лишь зеленые кусты да убегающие вдаль поля… Долго сидел Чонг Куи, погруженный в свои невесёлые думы. Затем встал и пошел в пагоду.

Уже наступил вечер, когда Чонг Куи подошел к ее невысокой ограде. Кругом стояла какая-то особая тишина, Чонг Куи стало еще грустнее. Нахлынувшая тоска охватила все его существо, и он хотел уже повернуть назад. Но час был поздний, и Чонг Куи решил остаться. Он вошел в пагоду. В полночь он вдруг услышал чьи-то тихие всхлипывания, а затем различил фигуру и сразу же узнал Ни Кхань.

— Мы давно уже не встречались с тобой, Чонг Куи, — тихо сказала она. Сегодня я случайно увидела тебя и попросила прийти ко мне.

— Но что мы будем делать? — перебил ее Чонг Куи.

— Мы не можем быть вместе, — ответила Ни Кхань. — Но знай, что я по-прежнему люблю тебя. И если ты действительно любишь меня, то отдай свою любовь нашим детям. Сделай все, чтобы они стали настоящими людьми… Я предвижу, что скоро у нас будет новый король. Пусть наши дети служат ему верой и правдой…

Их разговор прервал крик петуха. И Чонг Куи с Ни Кхань расстались.

С тех пор Чонг Куи всю жизнь посвятил воспитанию детей. Вскоре Ле Тхай То поднял в Лам-Шоне восстание и объединил всю страну. Сыновья Ни Кхань и Чонг Куи присоединились к повстанцам и проявили себя талантливыми военачальниками. Их считали лучшими генералами Ле Тхай То.

В хюене Ан-Зунг, в округе Фу-Ланг-Тыонг жил некогда один человек по имени Нго Соан, но более известен он был как Ты Ван. Прямой и правдивый, ом презирал всякую ложь, и люди за это его очень уважали и любили.

Неподалеку от деревни, в которой жил Ты Ван, находилась буддийская пагода. Говаривали, что в этой пагоде живет сам бог.

В конце правления династии Хо маньчжурские захватчики напали на страну и подвергли ее города и села страшному разрушению. В хюене Ан-Зунг развернулись жестокие бои. Командовал маньчжурскими войсками генерал Мок Тхань, а его помощником был Тхой Бать Хо. В одном из боев этот Тхой Бать Хо погиб. Захватчики заставляли жителей покоренных сел и городов молиться духу погибшего помощника генерала. Люди должны были приносить в буддийскую пагоду последние свои сбережения, но дух был алчным, и ничем его невозможно было задобрить.

Душа Ты Вана горела возмущением. Он молил бога, чтобы буддийская пагода сгорела. Но его молитвы, видимо, не доходили до бога. Тогда Ты Ван сам поджег пагоду.

Вскоре после того, как пагода сгорела, Ты Ван почувствовал себя плохо. Тяжелая болезнь вошла в его тело. Однажды, когда он метался в горячечном бреду, к нему явился неизвестный. Судя по одежде и высокому росту, это был маньчжур. Неизвестный назвал себя Кы Сы и потребовал от Ты Вана, чтобы пагода была немедленно восстановлена. Если он этого не сделает, пригрозил Кы Сы, то с ним случится несчастье.

Ты Ван молчал.

— Имей в виду, — продолжал Кы Сы, — что ад совсем близко. Не восстановишь пагоду — я сразу тебя упрячу к чертям!

И с этими словами маньчжур исчез.

Вечером, придя в себя, Ты Ван увидел у себя в комнате пожилого человека в простой одежде. Из-под коричневой шляпы на него смотрели спокойные глаза.

— Я — Кы Сы, — приветствовал он Ты Вана. — Я слышал о вас и пришел вас поздравить.

Ты Ван удивился.

— Только что у меня был один неизвестный, который назвал себя таким же именем. Я ничего не понимаю. Может быть, это был дух?

Старик отвечал:

— К тебе являлся дух помощника генерала, который потерпел поражение и был убит. Его злой дух витает над нашей страной. Он захватил мою пагоду и, называя себя моим именем, творит злодеяния. Все несчастья, которые совершаются сейчас, это дело его рук, а не моих. Во время правления императора Ли я был наместником этого хюена. Я умер, служа народу. Только потому, что мы были слабы, врагу удалось захватить наши земли и пагоду. Вот уже несколько лет, как я ушел в пагоду Тан-Вьена.

Ты Ван спросил:

— Если это все так, то почему вы не жалуетесь богу, почему покинули свою пагоду и перебрались в Тан-Вьен?

Старик ответил:

— На стороне маньчжур огромная сила. Они подкупают всех на земле и на небе. Поэтому я ничего не могу поделать.

Ты Ван опять спросил:

— Если маньчжур, назвавший себя Кы Сы, такой всесильный и коварный, то он убьет меня?

Старик ответил:

— Он ненавидит вас. Он затевает против вас темное дело, наверное суд. Как только я узнаю, что он задумал, я сообщу вам. Если вас вызовут в ад на допрос, то вы расскажите все, что я вам сказал, и настаивайте, чтобы вызвали меня в свидетели.

Ты Ван кивнул ему головой в знак согласия и опять забылся в тяжелом сне. Ночью он почувствовал себя еще хуже.

Ему казалось, что кто-то его схватил и с силой тащит. Он различил двух чертей, которые его крепко держали, волоча к огромному дому. Вокруг этого дома возвышалась высокая железная стена. Черти бросили его у стены и вошли внутрь, а затем вернулись и сказали:

— Твоя вина очень велика. Тебя велено посадить за решетку.

И черти замахали на Ты Вана руками, приказывая идти на север.

Обогнув с севера высокую железную стену, Ты Ван увидел длинный мост в тысячу пролетов, перекинутый через широкую черную реку. Над Мутной водой клубился пар, отравляя все вокруг зловонием. Было очень холодно, Ты Ван продрог до самых костей. На концах моста толпилось по двадцать тысяч чертей. Шерсть их была красной, а глаза горели злым зеленым огнем.

Черти, которые вели Ты Вана, связали крепкой веревкой его руки и потащили к мосту.

Напуганный до смерти, Ты Ван закричал:

— Я ничего не сделал плохого. Отпустите меня!

Но в ответ из огромного дома донеслось:

— Не слушайте его! Он разбойник! Тащите его сюда!

Два черта втащили Ты Вана во двор огромного дома, и он увидел человека, рост и одежда которого выдавали в нем маньчжура.

— Ты знаешь, кто такой Кы Сы? — закричал царь Подземного царства на Ты Вана. — Это верный слуга короля! У него большие заслуги перед родиной. Бог наградил его: он живет в пагоде. А ты — простолюдин! Как ты посмел, негодный, поджечь его пагоду да еще не признать своей вины?!

Ты Ван хотя и дрожал от страха, но все же начал рассказывать все, что ему говорил старик в коричневой шляпе и простой одежде.

Неизвестный в маньчжурской одежде, молчавший вначале, вдруг крикнул:

— Видите! И здесь перед владыкой Подземного царства этот разбойник пытается говорить дерзкие слова. Не удивительно, что он осмелился поджечь мою пагоду!

Но Ты Ван перебил его:

— Если царь не верит моему правдивому рассказу, то я прошу вызвать в свидетели старика, который живет в пагоде Тан-Вьен. Вы убедитесь тогда, что каждое мое слово — правда.

Услыхав о свидетеле, маньчжур струсил и, подойдя к царю Подземного царства, опустился на колени и сказал:

— Этот человек глуп, все видят это. То, что он виновен, тоже ясно каждому. Но я думаю, для него достаточно и того, как вы его здесь отругали. Пожалуй, его надо отпустить, что с него взять?

Царь Подземного царства с удивлением слушал маньчжура, а затем гневно воскликнул:

— Так вот оно что! Теперь я понимаю, кто виновен, а кто нет,

И он послал гонцов в пагоду Тан-Вьен, чтобы те допросили старика. Через некоторое время гонцы вернулись и доложили, что рассказ старика во всем совпадает с тем, что говорил Ты Ван.

Царь не мог смирить свой гнев. Созвав мандаринов, он сказал им:

— Каждый из вас занимается определенным делом. Ваша обязанность производить расследования, наказывать, виновных, награждать отличившихся. Но вы плохо выполняете свои обязанности. Почему ложь, возведенную на безвинного, никто вовремя не раскрыл? Хорошо, что все выяснилось сейчас. Помните, как во времена правлений китайских династий Тан и Сун торговали постами мандаринов? Это было позорное время. Ничего подобного никогда не должно повториться!

И царь Подземного царства повелел принести железную рогатину и деревянный кляп. Слуги надели рогатину на шею обманщика-маньчжура, а деревянный кляп засунули ему в рот. Ему связали руки и отвели в темницу Кыу У. Ты Вана же освободили.

Потом царь обратился к старику Кы Сы, который явился по его вызову:

— Ты Ван — правдивый человек. Он помог выявить настоящих обманщиков. Повелеваю половину пожертвований, которые народ приносит в пагоду, вернуть им, а другую половину отдать Ты Вану.

Радостный, вернулся Ты Ван домой. Он рассказывал односельчанам о чудесной истории, которая с ним приключилась. Жители восстановили сожженую пагоду, а могила маньчжура провалилась, обнажились его кости, на которые все, проходя мимо, с презрением плевали.

С тех пор прошло уже много времени. Ты Ван давно умер, но живы его потомки, которые почтительно хранят память о своем честном и правдивом родиче.

Во времена правления короля Ле в деревне Бить- Кау, которая теперь называется Иен-Чать и расположена неподалеку от Ханоя, жил студент по имени Ту Уйен. Он был очень способным человеком, много трудился над книгами, стремясь постичь глубины ученой мудрости. Родители его умерли, когда он был еще совсем маленьким, поэтому жил он бедно, но на судьбу не сетовал.

Однажды, когда в буддийском храме Нгок Хо готовились к празднику, Ту Уйен решил немного отвлечься от своих занятий и посмотреть на праздничные приготовления. Вечерело, когда он возвращался домой. Минуя ограду буддийской пагоды Тиен-Тить, что на Южной улице, он увидел вдруг необыкновенно красивую девушку. Она стояла в одиночестве под развесистым баньяном, глубоко задумавшись.

Пораженный ее необычайной красотой, Ту Уйен невольно остановился. Они обменялись поклонами, и девушка согласилась пройти с ним до конца улицы. Болтая о пустяках, студент и его прелестная спутница скоро подошли к общинному дому Куанг Минь. И тут, к величайшему изумлению студента, девушка, к которой он собирался обратиться с каким-то вопросом, вдруг исчезла.

Застыв в немом испуге, Ту Уйен только через несколько минут очнулся и бросился искать исчезнувшую красавицу. Но найти ее так и не смог.

С тех пор днем и ночью Ту Уйен думал только о ней. За время их короткой встречи студент успел полюбить эту нежную и необычайно красивую девушку. Он не находил себе места ни на следующий день, ни через неделю. Бедный студент так мучился, что заболел, и ни один врач не мог ему помочь.

И тут Ту Уйен вспомнил, что он еще не пробовал обращаться к святым духам. На следующий день, захватив необходимые приношения, он отправился в соседний храм Бать Ма и провел у подножия алтаря всю ночь. Только в полночь невидимый дух наконец внял молитвам студента и молвил ему следующее:

— Ранним утром иди к воротам Восточного моста, что перекинут через реку То-Лить, и терпеливо жди!

Ту Уйен несказанно обрадовался. Твердя слова невидимого духа, он поспешил домой, а с рассветом уже был на ногах.

Несколько часов простоял Ту Уйен у ворот Восточного моста, но никто не появлялся. Он уже совсем отчаялся и хотел вернуться домой, как вдруг увидел маленького седого старичка с картиной в руках. Старичок, видимо, вынес ее на продажу. Ту Уйен стал внимательно рассматривать картину и чуть не выронил ее из рук. На картине была изображена его красавица, та, о которой он мечтал столько дней и ночей!

Ту Уйен отдал старику деньги и помчался домой, прижимая к сердцу драгоценную покупку. Он укрепил картину над своим столом и только тогда почувствовал, что на душе его стало легче.

Ту Уйен не отрывал взгляда от чудесной девушки на картине. Садясь обедать, он ставил перед собой две чашки и мысленно приглашал девушку к столу. Он так привык к этому, что считал изображенную на картине красавицу своей женой.

Как-то раз Ту Уйен поставил по обыкновению две чашки на стол и привычным жестом пригласил девушку к обеду, и вдруг ему показалось, что картина чуть заметно улыбнулась, шевельнулись ее алые губы, как бы намереваясь что-то сказать. Ту Уйен не придал этому большого значения, хотя и был сильно взволнован.

На следующий день, когда он вернулся с занятий, его ждал великолепно приготовленный обед. Кто мог это приготовить? Ведь Ту Уйен был одинок и сам варил себе пищу. То же самое повторилось и на второй и на третий день. Однажды Ту Уйена освободили от занятий раньше времени. Воспользовавшись этим, он решил узнать, что делается дома, когда он отсутствует. Он пришел домой и через некоторое рремя вдруг заметил, как картина шевельнулась и из нее вышла девушка.

Ту Уйен несмело подошел к ожившей красавице и спросил:

— Что это значит? Скажи мне, я хочу знать!

Девушка ответила:

— До этого я жила на небе под именем Зианг Кыу. Я знала, что ты и твоя семья очень добрые люди. Поэтому я искала встречи с тобой. Потом мне стало известно, что ты постоянно думаешь обо мне, и я стала просить духов разрешить мне спуститься к тебе и выйти за тебя замуж.

С этими словами девушка вынула из своих густых волос шпильку с длинными концами, и тут же раздался грохот: перед ними вырос большой дом, обставленный богатой мебелью, со множеством слуг. Слуги принялись готовить угощения, наряжать молодого студента и его невесту, затем появились духи, и начался большой свадебный пир.

Счастливый Ту Уйен не отходил ни на шаг от своей прекрасной жены и совсем забросил занятия.

Со временем, однако, он сильно переменился, перестал слушать советов своей жены, совсем забросил книги и начал пьянствовать. Бывали случаи, когда, напившись, он ругал и оскорблял ее. Жену сильно огорчало поведение мужа.

Однажды после очередной ссоры жена рассердилась и исчезла. Проснувшись, Ту Уйен не застал молодой жены и понял, что она его покинула. Как и прежде, он бросился искать ее, но все напрасно. Обезумев от горя. Ту Уйен решил покончить с собой. Но в этот момент жена появилась перед ним. Взглянув на прекрасное лицо жены, Ту Уйен обрадовался, мучительный стыд за свое недостойное поведение жег его. Весь красный, бросился он к своей жене, умоляя простить его.

После примирения они вновь зажили счастливой жизнью. Скоро жена родила сына, которому дали имя Чан Ни. Сын быстро рос, был смелым и очень смышленым мальчиком и успешно одолел все науки.

Однажды жена сказала мужу:

— Жизнь на земле так коротка. Человек живет всего семьдесят-восемьдесят лет. Это очень мало. Но ничего не поделаешь. На небе в списке духов есть и твое имя. Так пойдем туда, нам уже пора, наш сын вырос, он может жить и без нас.

С этими словами она передала Ту Уйену священные палочки и ладан, а с неба к ним спустились два огромных орла. Усевшись на их спины, они попрощались с сыном и поднялись в небо.

В их честь жители деревни Бить-Кау построили храм. Он стоит перед домом, где жили студент Ту Уйен и его прекрасная жена. С той поры этот храм носит имя Ту Уйен, в память о судьбе бедного студента.

Давно это случилось. В одной из деревень провинции Кхань-Хоа жила бедная крестьянская семья. Незатейлив был их бамбуковый домик под соломенной крышей, скромно было их хозяйство. За домом протекала маленькая, но полноводная во все времена года речка, а за ней виднелся редкий лесок. Речка орошала клочок земли, принадлежавший семье, и поэтому была она очень плодородной. На ней хорошо вызревали бататы, маниока и другие овощи. Тут же росли и банановые деревья, а между ними бродили, переваливаясь с боку на бок, ленивые утки, куры-хохлатки. Этим и ограничивалось достояние бедной крестьянской семьи.

Время от времени муж ходил в лес или ставил небольшие сачки на реке, чтобы наловить к обеду немного рыбы. А его жена с утра до вечера хлопотала по дому и на огороде. Много лет прожили супруги вместе и много раз наблюдали, как серп месяца сменялся полнолунием, но никогда они не жаловались на бедную жизнь и не роптали на свою судьбу.

Пришло время, и у бедных супругов родился сын, а через два года — дочь. Оба ребенка появились на земле при свете яркой осенней луны. Дети быстро росли, играя в тихом лесу на берегу моря, куда уходили с отцом и долгие часы просиживали у подножия высокого холма. С восхищением и трепетом глядели они в бесконечную даль океана, не подозревая, какую роковую роль сыграет он в их судьбе.

Шли годы. Сыну минуло семь лет, а дочери — пять. Они уже помогали матери по хозяйству, ходили в лес за дровами.

Однажды дети пошли в лес набрать хворосту. Мальчик захватил с собой косу с длинной рукояткой, которой отец косил траву. Он лихо шагал впереди и, подражая отцу, размахивал косой в разные стороны. Коса была тяжела для малыша, он с трудом ее удерживал. Вдруг острая коса выскользнула из рук и задела голову девочки. Она вскрикнула и упала на землю, обливаясь кровью. Брат побледнел и бросился бежать. Он подумал, что убил сестру, и решил не приходить больше домой.

Но рана девочки оказалась не смертельной. На счастье, той же тропинкой проходила одна добрая старушка. Она увидела девочку, отнесла ее к себе домой и стала лечить. Потом, когда рана немного зажила, отвела ее к родителям.

Родители очень расстроились, они решили отвести свою дочь в ближайшую пагоду, чтобы узнать ее судьбу у бонзы. Бонза посмотрел на девочку и сказал:

— Ваша дочь будет жить, но ей предназначена очень странная судьба… Память о ней в народе будет вечной, как вечны море и горы!

Сказав это, бонза удалился.

И действительно, еще не наступила зима, как девочка выздоровела и опять стала веселой. Но иногда вдруг она становилась грустной и сумрачной — в эти минуты она вспоминала брата, которого горячо любила. С тех пор как произошел в лесу несчастный случай, он не появлялся и, казалось, пропал навсегда. Вот почему в семье постоянно царила грусть: отец, мать и дочь боялись, что их любимый сын и брат никогда больше не склонит голову перед алтарем предков, не произнесет священной молитвы в переднем углу дома. Они думали: «Море совсем рядом, может он утонул в нем, а может, его разорвал кровожадный зверь в лесу?..»

Шли дни за днями, месяцы за месяцами, годы за годами, а о пропавшем мальчике не было никаких вестей.

В тот год, когда девочке исполнилось шестнадцать лет, муж с женой умерли, сначала отец, а спустя некоторое время — мать. Девушка осталась одна. Чтобы совершить похоронный обряд, ей понадобились деньги, и девушка вынуждена была продать дом. И осталась она под открытым небом. Погоревав на могиле отца и матери, она отправилась в город и поступила в услужение в одну богатую семью.

Но ее брат не погиб. Он вырос и стал купцом. Ему приходилось много ездить по стране, торгуя шёлком. Скоро брату надоело скитаться по свету, и он решил обосноваться в городе Кхань Хоа. Здесь он построил себе большой дом и поселился в нем навсегда.

Однажды ему привели красивую девушку — сироту, бедную, но добрую. Прошло некоторое время, и купец женился на ней, брак их был очень счастливым. Через год молодая жена родила сына, муж был очень рад сыну и еще сильнее стал любить добрую жену. Но, увы, их счастью не суждено было быть вечным.

Однажды жена, после того как укачала ребенка, решила помыть голову. Она раскрутила тугой узел и, распустив прекрасные черные волосы, склонилась над тазом с водой. Муж, Который стоял рядом, увидел вдруг на голове глубокий зарубцевавшийся шрам и вспомнил случай, который произошел с ним в далеком детстве. Он попросил жену рассказать, откуда взялся у нее этот шрам. И молодая женщина поведала ему невесёлую историю своей жизни. Муж с ужасом слушал ее рассказ, он весь похолодел при мысли, что любимая, нежная жена — его родная, милая сестренка. Ни словом не выдал он своих чувств, решив на этот раз исчезнуть навсегда.

Сделав все необходимые дела, чтобы обеспечить семью, он покинул дом. А жене сказал, что уезжает по срочным делам и вернется нескоро.

Для молодой женщины наступили грустные, длинные дни разлуки. Каждый вечер с сыном на руках поднималась она на вершину горы и глядела в туманную даль моря. Чем дольше не возвращался муж, тем чаще взбиралась женщина на гору и долго-долго искала взглядом среди бесконечных серых волн заветный парус. Но парус не появлялся. И тогда обезумевшая от тоски несчастная женщина решила совсем не уходить с горы, встречая и провожая здесь лучи солнца. Когда горизонт заволакивала вечерняя мгла, ветер уносил по волнам грустные слова ее песни:

Вскоре вся округа узнала о горе молодой жены. Люди прониклись к ней глубоким уважением и сочувствием. Рыбаки, выходя в море, устремлялись к горе, на которой неизменно виднелся силуэт женщины с ребенком, и спрашивали ее, какой ветер сегодня дует. Женщина никогда не ошибалась: она хорошо изучила повадки моря.

Бог тоже узнал о верности женщины из Кхань-Хоа и решил увековечить ее, превратив в гранит. И с тех пор на юге страны высится гора под названием Мать и Дитя, или Гора, на которой Жена ожидала своего Мужа.

Много веков уже высится над морем гранитный силуэт прекрасной женщины с сыном на. руках, много веков неотрывно всматривается она в далекий морской горизонт, надеясь, что вот-вот появится среди волн белый парус ее любимого мужа. И когда мимо горы проплывают корабли, матросы машут ей и напевают старинную морскую песню: