Онлайн чтение книги Служанка-интриганка
ПОСЛАНИЕ К МИССИС КЛАЙВ

Сударыня, обращения подобного рода первоначально назначены были выражать признательность автора за оказанную ему благосклонность или прославлять достоинства кого-либо из его друзей и, хотя ныне их сочиняют для целей совершенно иных, вы имеете полное право на такое послание.

Посвящения, равно как и большинство других панегириков, редко исходят из сердца; они обычно обращены к сильным мира сего и вызваны отнюдь не их высокими добродетелями и даже не благодарностью за былые милости, а надеждой на будущие; их авторы задавались вопросом не о том, кто больше заслуживает столь щедро расточаемых похвал, но кто лучше сумеет их оплатить. Послание в результате оказывается исполнено такой явной, грубой и бессмысленной лести, что должно бы заставить покраснеть и поэта, его написавшего, и покровителя, его принимающего.

Пока рука моя держит перо, я не устану повторять, что порок следует осмеивать, даже когда он вознесся очень высоко, а добродетель достойна похвалы, даже когда она ютится в сферах достаточно низких; иными словами, нет объекта для сатиры слишком высокого, а для панегирика слишком низкого.

К несчастью, ваше замечательное дарование раскрылось в ту пору, когда среди актеров царят раздор и интриги [2]Имеются в виду события, последовавшие за смертью двух из совладельцев патента Друри-Лейна, Р. Уилкса (1732) и Б. Бута (1733), и уход от дел третьего совладельца, К. Сиббера. Сын последнего Т. Сиббер перешел после этого вХеймаркет, уведя с собой большинство лучших актеров. Новый руководитель театра мистер Хаймор, которого поддержала вдова Уилкса, подал в суд на отколовшуюся часть труппы и заставил ее вернуться. Однако его отношения с актерами оказались настолько испорченными, что ему пришлось навсегда покинуть театр., а глупость, пристрастность и невежество столичной публики грозят совершенно разрушить английский театр и принести его в жертву нарочитому и нелепому увлечению иностранной музыкой; в не меньшей степени и аристократы стараются перещеголять друг друга в безудержных похвалах итальянскому театру и хуле по адресу отечественного.

Ваши незаурядные таланты встречают, однако, заслуженное одобрение у немногих зрителей, сохранивших вкус к английской сцене и присущее нашему народу добродушие; более того, своей замечательной игрой вы заставляете аплодировать даже тех, кто тоскует до сих пор по Кутзони [3]Кутзони, Франческа (1700 – 1770) – итальянская певица, сопрано; начала выступать шестнадцати лет и вскоре приобрела мировую славу. В 1722 г. Гендель пригласил ее в руководимый им итальянский театр в Лондоне, где она с успехом дебютировала в его опере «Оттон» (1723). Этот английский ангажемент Кутзони продолжался до 1727 г. В 1734-1736 гг. Кутзони снова пела в Англии в оперном театре Хеймаркет; последний раз она выступала в Лондоне в 1749 г., однако успеха на этот раз не имела..

При этом меня радует сознание того, что столица, во всяком случае та часть ее, которая не совсем еще обитальянилась, должна быть признательна мне за то, что я впервые открыл всю меру ваших способностей и помог вам выдвинуться раньше, нежели позволили бы невежество одних и зависть других. Ваши достоинства как актрисы общеизвестны, и я не буду на них останавливаться, ибо один выдающийся представитель нашего времени и прекрасный судья сцены [4]Имеется в виду Сэмюел Джонсон (1709-1784), знаменитый английский критик и лексикограф. сказал, что вы превосходите в комедии всех, кого ему только удалось видеть.

Однако публика восхищалась бы вами еще больше, если бы она догадывалась о ваших человеческих качествах; знают ли они, сколько денег, заработанных замечательными выступлениями на театре, отдаете вы своему престарелому родителю; знают ли они, что вы, покоряющая их в ролях глупых и порочных женщин, представляете собой в жизни замечательный пример жены, дочери, сестры и друга.

В том, как повели вы себя во время недавнего столкновения между актерами и владельцами театра, проявилось столько достоинства, что, принадлежи вы к высшим слоям общества, о вас говорили бы как о величайшей героине века. Вы сострадаете мистеру Хаймору и миссис Уилкс, и никакие посулы, никакая корысть не заставят вас перейти в другой лагерь. Вы не щадите сил (что сказалось и в том, как быстро вы подготовили роль в этом фарсе), если надо поддержать тех, кого считаете оскорбленными и страдающими, и никогда не стремитесь получить непомерную награду от тех, кто не в состоянии ее предоставить; вы даже, как я знаю, отказались от жалованья, чтобы владельцы патента не понесли убытка из-за малочисленности публики. Короче, сударыня, ваша порядочность, здравомыслие и чувство юмора естественно вызывают всеобщее уважение, в котором вы всегда можете быть уверенной, равно как и в искренней дружбе вашего преданного слуги

Генри Филдинга.