Онлайн чтение книги Темные искусства The Darker Arts
3

– Эта девица, Леонора Уилберг, прислала мне записку с месяц назад. Они с ее теткой – хорошие клиентки. То есть… были ими.

– Той ночью погибли обе? – спросил я.

– Нет, только Леонора. Ее тетка умерла пару лет назад, равно как и отец, но девушка продолжала искать со мной встречи. Она очень интересовалась моими искусствами.

– Вот как?

– Да, всю свою жизнь. Она говорила, что ее бабушка тоже обладала даром.

Я покопался в нагрудном кармане и достал маленькую записную книжку, стараясь сохранять невозмутимый вид.

– С какой целью они попросили вас устроить этот… сеанс?

– Кого-то определенного хотели вызвать? – добавил Макгрей.

– Да. Ту бабку, о которой я только что вам сказала. Они называли ее бабушкой Элис.

– А не знаете, зачем? Просто поболтать? Потому что соскучились по ней?

Я допускал такую причину, потому что в последние годы спиритические сеансы стали весьма популярны. Поговаривали, что даже королева Виктория частенько их устраивала, чтобы побеседовать со своим любимым Альбертом (мы с Макгреем доподлинно знали, что это был не пустой слух).

Ответ Катерины, впрочем, оказался неожиданным.

– Леонора так и сказала, но она соврала.

– В каком смысле? – удивился Макгрей.

Катерина понизила голос.

– Они хотели что-то у нее выведать. Что-то весьма конкретное.

Я терпеливо осведомился:

– Кто вам так сказал?

– Никто. Им и не нужно было. Я это почувствовала.

Макгрей встрял ровно в тот момент, когда я собирался отпустить язвительнейшее замечание.

– Расскажите подробнее.

Катерина покачала головой.

– О, там всюду это чувствовалось, Адольфус. В записке Леоноры, в лакее, которого за мной прислали, в скатерти, в стенах гостиной… Ох, ну и дом же это был!

– Вы бывали там до сеанса?

– Да, ты же знаешь, я всегда так делаю, когда люди вызывают меня к себе домой. – Она передернулась, в этот раз всем телом, словно ее внезапно обдало ледяным сквозняком. – Нечто витало там в воздухе, мальчик мой, как вонь, которую улавливаешь еще до того, как войдешь внутрь. Ненависть… Чувство вины… Ложь… Что-то жуткое давным-давно оставило там свой отпечаток, и он так и не стерся.

Повисла долгая тишина: Катерина, по всей видимости, пыталась справиться с нахлынувшими эмоциями, Макгрей был задумчив, как Иоанн Богослов, записывающий Откровение, а я крутил в руках карандаш.

– Я была вынуждена попросить Леонору очистить все комнаты с помощью освященных свечей, – продолжила Катерина. – И этого едва хватило. Мне даже пришлось принять особые меры, к которым я редко обращаюсь.

– Особые меры? – спросил я.

– Чтобы уберечь свою душу – и жизнь. Спиритический сеанс – это нечто очень… Очень…

Она не могла подыскать слово, и Макгрей пришел ей на помощь.

– Очень личное. Я понимаю. Грубо говоря, это почти как залезть к кому-то в постель. Если у него есть, ну, скажем, вши , то ты их подхватишь.

Я изогнул бровь.

– То есть… Вы защитили себя от заражения духовным сифилисом?

– Да чтоб тебя! – крикнула она, вскочив и грохнув ладонями по столу. Я порадовался, что ногти у нее были обрезаны, иначе она выцарапала бы мне глаза. – Да! Можешь глумиться сколько хочешь, но та защита сохранила мне жизнь. И жизнь, и душу! А те сукины дети – все шестеро – теперь горят в аду.

Я примирительно поднял руки.

– Замечательно, но давайте не будем сейчас углубляться в эту тему. Нам нужно больше подробностей.

Макгрей кивнул ей. Катерина возмущенно засопела, но все же села на место.

– Вы сказали, что Леонора связалась с вами больше месяца назад, но сеанс состоялся лишь в прошлую пятницу?

– Да. Нужно было дождаться, пока сойдутся звезды. Каждой душе подходит свое сочетание.

Мой карандаш замер, я вник в ее слова, а затем продолжил писать.

– Можете перечислить присутствовавших?

Она сурово посмотрела на меня.

– Ты имеешь в виду погибших?

Вопрос не требовал ответа, так что я промолчал, и Катерина начала загибать пальцы.

– Там была Леонора… Дядя, который переехал к ней после смерти ее родителей…

– Как его звали?

– Все звали его или Уилберг, или мистер Уилберг.

– Кто еще?

– Я так поняла, что один из них был вдовцом этой самой бабушки – тот немощный старик… Мистер Шоу. Гектор Шоу.

Я записал имя.

– Продолжайте.

– Еще там был мужлан, который очень любил командовать – все называли его полковником…

– Это, видимо, полковник Гренвиль, – сказал я, вспоминая заметку из газеты. – Он был из кровной родни?

– Свояк. Его жена тоже присутствовала – еще одна внучка той Элис.

– Получается, что Гектору Шоу она приходилась внучкой?

– Да, она обращалась к нему «дедушка». По-моему, ее звали Марта. Украшения у нее были богатые. И еще там был робкий долговязый мужчина. Дядя Леоноры постоянно им понукал. Его звали Бертран.

Я посчитал.

– Хорошо, это соответствует количеству найденных тел. Кто-нибудь из них показался вам странным?

– Я уже сказала вам, что все они были прокляты.

– Даже юная Леонора, столь заинтересованная в ваших искусствах?

– О да! Она всегда требовала больше, чем следовало. Той ночью она даже фотографический аппарат принесла.

–  Там был фотографический аппарат?  – вскричал Макгрей. Я тоже удивился – и подчеркнул это слово в записной книжке.

– Да, – ответила Катерина. – Леонора сказала, что духи иногда показываются на снимках.

Она презрительно фыркнула.

– Думаете, так не бывает? – спросил Макгрей.

– Откуда мне знать? Эти чертовы штуки только богачам по карману.

– Но вам все же не по нраву эта затея с фотографиями покойников, – заметил я.

– И то верно. Это же мучительство! Души тех, кто недавно умер, иногда застревают в стекле и зеркалах. Если духи и правда могут появляться на фотографиях, то наверняка потому, что эти машины тоже способны их поймать.

Я уставился на нее, открыв рот. Поверить не мог, что в наш век до сих пор существовало столь вопиющее невежество. Тем не менее присутствие фотографического аппарата на сеансе могло оказаться весьма полезным.

– В ту ночь делали фотографии? – спросил я.

– Да.

– Сколько?

– О, точно не знаю. Я была занята своим делом. Кажется, несколько сделали. До и во время сеанса.

Это я тоже у себя подчеркнул, а Макгрей уже с предвкушением потирал руки.

– Мы должны найти этот аппарат, Фрей. Наверное, он все еще на… – ему пришлось прикусить язык, чтобы не произнести слова « на месте преступления ». – В гостиной. Мне сообщили, что дом заперли на замок. Все там должно быть в нетронутом виде.

– Я, черт возьми, надеюсь на это, – сказал я, после чего со вздохом повернулся к Катерине. – А теперь к делу, мадам. Расскажите в подробностях, как прошел сам сеанс.

Она помрачнела и часто задышала, собираясь с силами, чтобы поведать нам историю. Ту самую, за которую газетчики готовы были убивать. Ту самую, которую не терпелось услышать всему Эдинбургу.