Онлайн чтение книги Мисс Прайс и волшебные каникулы The Magic Bed Knob; or, How to Become a Witch in Ten Easy Lessons
...И ВСЕ ЖЕ ТАК ДАЛЕКО

— Как долго она не идет, — вздохнула Кэри.

Ребята сидели на кровати в заброшенном коровнике. Земля там была вытоптанной и пыльной, в углу гнила куча сероватого сена. За пустым дверным проемом лежало унылое поле, над которым тяжело нависло темное грозовое небо. Это было зловещее место — как заметила мисс Прайс — и достаточно уединенное, чтобы спрятать там кровать. Сама мисс Прайс ушла, завернувшись в свой черный плащ, с метлой в одной руке и саблей в другой, посмотреть, чем можно помочь Эмилиусу.

— Ее нет уже около часа, — сказал Чарльз, подходя к двери.

Между тучами протянулась узкая щель, пропуская вниз, к деревьям и изгородям, какой-то неестественный, серо-синий свет. Небо вдруг озарилось дрожащей вспышкой зарницы и над крышей прокатился раскат грома. Чарльз отпрянул:

— Я аж испугался...

— Может, пойти поискать ее, как ты думаешь? — спросила Кэри.

— А кровать? Кто-нибудь должен за ней присматривать.

— Никто сюда не придет, — возразила Кэри, — Все ушли смотреть на казнь. По-моему, надо или всем идти, или всем оставаться. Только не разделяться.

Чарльз задумчиво посмотрел за поле, в сторону калитки, выходя­щей на дорогу.

— Давайте тогда все пойдем, — решил он.

В дверях Кэри обернулась и взглянула на кровать. Та вызывающе блестела, утопая в пыли и клочьях соломы. «Интересно, увидим ли мы ее снова»? — подумала Кэри.

По дороге ребята с любопытством озирались по сторонам, разгля­дывая неровные ряды домов и пустынные сады в мрачном грозовом освещений. То, что они видели, не слишком отличалось от знакомых им уголков Англии. Новые дома жались рядом со старыми. Под внезапным порывом ветра скрипнула трактирная вывеска, но в трак­тире было пусто. Все ушли смотреть казнь.

— Смитфилд, — сказал Чарльз, — где мясные ряды. Это на самом деде часть Лондона, а похоже на деревню.

Лошади, запряженные в повозки, были привязаны к столбам. Между домами слонялось множество чуть живых от голода кошек и шелудивых, со свалявшейся шерстью, собак. В сточных канавах валялись обглоданные кости, тряпки, погнутые крышки от кастрюль; навязчиво пахло дублеными шкурами. Все отчетливее стал доноситься шум толпы.

— Смотрите! — прошептала Кэри.

Из конюшни выводил лошадь богато одетый человек. На нем были кожаные сапоги, доходившие ему почти до бедер, и камзол. На его запястья, до самых пальцев, ниспадали кружева, а на плечах неуклюже шевелились концы огромного темного парика. Поравнявшись с ним, ребята почувствовали, что от него пахнет духами — незнакомый, богатый, пряный запах причудливо смешивался с вонью от дубленых кож. Приготовившись сесть верхом на лошадь, человек взглянул на ребят. На его бледном лице было написано явное неодобрение. Кэри нервно подняла руку, чтобы прикрыть английскую булавку, но он смотрел не на одежду; должно быть, его волновали соображения более глубокие.

— Бедняга, гибнущий на костре, — произнес он, когда ребята проходили мимо, — прекрасное зрелище для детей!

Кэри испуганно на него покосилась. Она чувствовала то же, что и вы обычно чувствуете, если совершенно незнакомый человек загова­ривает с вами сердитым голосом. Когда позади смолкло цоканье копыт, ребята пошли молча. И каждому казалось, что это его вина в том, что Эмилиуса должны сжечь заживо.

Неожиданно перед ними открылась площадь, а точнее, луг, и ребята присоединились к толпе. То, что увидела Кэри, напомнило ей не то какую-то полузабытую картину, не то исторический фильм. Только в жизни все было красочнее, чем на картине, и грязнее, чем в историческом фильме. На деревьях и заборах гроздьями висели мальчишки, за каждым окном теснились люди. Перекрывая гомон толпы, одни и те же голоса выкрикивали что-то, монотонно и невнятно. Кэри подскочила от неожиданности, когда прямо у нее за спиной загорланила торговка:

— Отличные лимоны и апельсины! Апельсины и цукаты!

Подобраться поближе к костру ребятам не удалось. Они оказались зажатыми между толстухой с тремя детьми и подобием изгороди, которой был обнесен загон для скота. Краснолицая толстуха в белом чепце, поверх которого была надета шляпа, делила между своими детьми пирог. От пирога пахло корицей, и Кэри почувствовала, что проголодалась.

Она поставила ногу на нижнюю перекладину загородки и втисну­лась между мальчишками, сидевшими наверху. Вот теперь ей был виден костер! Он почти не возвышался над толпой. Два человека с перекинутыми за спины мушкетами возились с веревками. Когда они отодвинулись, Кэри увидела Эмилиуса — поникшую, скособочившу­юся фигуру. Но где же мисс Прайс?

Чарльз пристроился рядом. Кэри услышала, как он вскрикнул при виде Эмилиуса, а потом Пол потянул ее за полу халата.

— Можно мне ириску?

Кэри слезла. Пол еще слишком маленький, чтобы смотреть, как сожгут Эмилиуса; он даже знать об этом не должен.

— У нас нет денег на ириски, — ласково объяснила Кэри, но оглянулась и, действительно, увидела торговку с подносом, которая направо и налево продавала ириски и леденцы на палочках. Толстуха с тремя детьми дала Полу кусок пирога и с любопытством оглядела ребят. «Заметила, как мы одеты», — подумала Кэри.

Толпа неожиданно умолкла. Рядом с костром кто-то что-то гово­рил, но Кэри не удалось ни увидеть этого человека, ни разобрать слова.

— Скоро начнут, — объявил Чарльз со своего насеста, и Кэри увидела тонкую струйку дыма. Она снова забралась рядом с Чарльзом, но это был пока только потрескивающий факел в руке у какого-то человека. Теперь говорил кто-то еще. Кэри мельком увидела высо­кую фигуру в черном, то ли судью, то ли священника.

Эмилиус все так же косо висел на веревках, уронив голову на грудь.

— Мисс Прайс... Мисс Прайс... — вцепившись в жердь, выдохнула Кэри. — Спасите его. Ну, пожалуйста, спасите бедного Эмилиуса...

Голос умолк. Толпа замерла. Все новые и новые люди пытались взобраться на изгородь. Все головы повернулись к костру. Внезапно раздалась барабанная дробь. Человек у костра описал факелом круг над головой и швырнул его вниз, в поленья.

Кэри взвизгнула и, пряча глаза, спрыгнула с изгороди. Барабанная дробь становилась все более напряженной. К темному и грозному небу потянулись облака дыма. Неровная вспышка света — и на мгновение вся сцена застыла серо-синей гравюрой, освещенная молнией, ветвя­щейся среди туч. А в следующий момент барабанная дробь потонула в сокрушительном, режущем слух громовом раскате, который рокотал в небесах, то стихая, то нарастая, до тех пор, пока сама земля, казалось, не задрожала под ногами у людей.

Потом Кэри услышала женский визг и крики и втиснулась на изгородь — посмотреть, что случилось. Что-то заставляло толпу клониться, как пшеничное поле под ветром, и это «что-то», наверное, было страшным. В толпе началась давка, драка и паника. Кэри подтащила Пола к самой загородке. Пол заплакал.

— Чарльз! — крикнула Кэри срывающимся от волнения голо­сим. — Смотри! Смотри!

Что-то, похожее на огромную черную птицу, кружило низко над площадью и там, где оно пролетало, в толпе образовывалась брешь. Перепуганные люди рассыпались в стороны, словно волосы от расчески.

— Это она! Это мисс Прайс! — кричала Кэри. — Пол, это мисс Прайс! Чарльз...

Вот видение устремилось к ним на низком, ровном бреющем полете. Толстуха завизжала и кинулась прочь, волоча за собой своих троих детей. Мальчишки спрыгнули с изгороди.

— Ведьма, ведьма! — завопили они осипшими голосами. — Ведьма на метле!

Но Кэри и Чарльз оставались на месте, не отпуская от себя Пола. Они с волнением смотрели вверх, на колышущуюся черную фигуру, приближающуюся к ним во мраке. Она пронеслась мимо, закутанная и неузнаваемая, и ветер подхватил ее вой, тонкий, жуткий, от которого стыла в жилах кровь.

Люди убегали по боковым улочкам и переулкам. На площади оставались проплешины — участки примятой травы и пыльной, заму­соренной земли. Продавец корзин подбирал свой товар, раскативший­ся во все стороны, но, когда вблизи пролетела метла, снова все выронил и что есть духу кинулся ко входу в трактир.

Теперь ребятам отчетливо был виден костер. Дым рассеялся и красные языки пламени пробивались вверх сквозь поленья, таинст­венно светясь в свинцовой мгле. Эмилиус, привязанный к столбу за грудь и колени, висел на веревках.

— Огонь к нему подбирается! — взвизгнула Кэри. — Ой, мисс Прайс, скорее! Скорее!

Солдаты, которые отгораживали костер от толпы, сбились теперь в кучку, нацелив ружья на летящую метлу.

— Может, она забыла, — испугался Чарльз. — Она ведь сожгла книги...

Гулко прозвучал ружейный залп. Вновь сверкнула молния и в сердитом небе загрохотал гром. Площадь совсем опустела, если не считать солдат и ребят у изгороди. Земля была усеяна мусором. Скамьи, стулья, табуретки, которые люди подставляли, чтобы лучше видеть, валялись перевернутые и сломанные.

Вот метла приблизилась к костру. Развевающийся черный плащ едва не коснулся горящих поленьев, и в тот же миг ребята увидели, как блеснула сабля.

— Это же сабля ее отца! — взволнованно воскликнул Чарльз. — Она хочет разрубить веревки.

— О боже! — перепугалась Кэри. — Она же отрубит ему голову!

Метла предпринимала неуклюжие попытки подлететь к костру так, чтобы можно было дотянуться до веревок, и в то же время не слишком близко. Очнувшийся, наконец, Эмилиус отчаянно изворачивался и натягивал веревки, спасаясь от смертоносных выпадов клинка. Столб искр и дыма взметнулся к его лицу, и он закашлялся, но атака продолжалась.

— Осторожней! — закричала Кэри. — Пожалуйста, ну пожалуй­ста, мисс Прайс!

Снова раздался ружейный залп, за ним немедленно последовали два других. Солдаты стреляли. Испуганно глядя на ружья с раструба­ми, Кэри удивилась, как из них можно промахиваться.

— В нее попали, — сказал Чарльз самым сдержанным тоном, на какой только был способен.

— Нет! — вырвалось у Кэри. — Нет, они не могли!

Взгляд ее метнулся к костру и она поспешно зажала себе рот, чтобы удержать крик.

Метла зависла в воздухе над потрескивающими дровами, не двига­ясь и подрагивая. Сабля упала и, воткнувшись рукояткой вверх, покачивалась между поленьями. Метла вильнула и опустилась почти к самому огню. Потом, на глазах у ребят, она с трудом отодвинулась, немного набрала высоту и осторожно, неуверенно полетела в сторону главной дороги, которая начиналась от площади. Солдаты медленно развернулись, держа ее на прицеле.

В дверях появились люди. Несколько человек, посмелее, рискнули выйти на улицу. Все взгляды были прикованы к черному клочковатому предмету, который то поднимался в воздухе, то вновь оседал в каком-то болезненном, дергающемся полете.

Ребята не смотрели больше на костер, где Эмилиусу с каждой минутой становилось все жарче и неуютней; они в мучительном страхе цеплялись друг за друга, не в силах отвести глаз от метлы. Казалось, что в мире не существовало больше ничего, только мисс Прайс и ее спасение. Метла между тем поднялась повыше. Резко кренясь то в одну сторону, то в другую, неровно, словно потеряв управление, она полетела вдоль улицы примерно на уровне окон второго этажа.

Какой-то человек швырнул в нее кирпич, а солдаты снова выстре­лили. Метла замерла в воздухе.

Еще какую-то долю секунды ребята могли смотреть на черный плащ мисс Прайс, ниспадающий в воздухе мягкими складками, а потом весь экипаж камнем упал вниз. И больше они его не видели. Из дверей, из дворов, из переулков выбежали люди — кто с палкой, кто с дубинкой, один человек, видно, мясник, вооружился здоровен­ным блестящим ножом. Все устремились к тому месту, куда упала метла. Узкое устье улицы заполнила толпа, состоящая главным образом из мужчин и мальчишек, и толпа эта все росла и росла. Никто не смотрел на костер, и никто не почувствовал хлынувшего внезапно дождя. Он полил сплошной косой стеной, смешиваясь со слезами на лице Кэри и превращая в слякоть взмученную пыль.

— Мисс Прайс... Мисс Прайс... — всхлипывала Кэри, а дождь стекал по ее волосам за шиворот халата. Она не сразу поняла, что Чарльза рядом нет, что он карабкается по горящим поленьям, черне­ющим под ливнем. Сквозь слезы, отстраненно, как во сне, Кэри смотрела, как Чарльз хватает саблю, разрубает веревки, как Эмилиус валится вперед, на поленницу, и дрова раскатываются в разные стороны под его тяжестью. Она смотрела, как тот приземляется, как слезает с костра Чарльз с саблей в руке и потом — как ошеломленный Эмилиус поднимается с земли и обгоревшая мантия полосками обви­сает вокруг его ног в желтых чулках. Чарльз что-то ему говорит, тянет за руку. Потом Чарльз и Эмилиус оказались рядом с ней.

— Мисс Прайс, мисс Прайс, — продолжала всхлипывать Кэри.

Чарльз продолжал стаскивать с несчастного чернокнижника камзол.

— Так они вас не узнают, — объяснял он Эмилиусу, который остался в рубашке, бриджах и сморщенных желтых чулках. — Вы совсем не обгорели. Счастье, что ваша одежда была такой мокрой. Идем, Кэри, — продолжал Чарльз, бледный, но решительный. — Перестань, мы должны добраться до кровати.

— А мисс Прайс!.. — выкрикнула Кэри не своим голосом. — Нельзя бросать мисс Прайс!

— Ничего уже не поделаешь, — сказал Чарльз. — Она бы нам посоветовала вести себя разумно.

Пол громко заревел. Он не желал проявлять благоразумие. Если мисс Прайс умерла, он не намеревался быть храбрым. Его рев привел Кэри в чувство; она взяла Пола за руку.

— Тише, Пол, — проговорила она, шмыгая носом, — мы поплачем дома.

Идти быстро они не могли, потому что Чарльз обжег ступни. Возможно, это было и к лучшему: бегство могло вызвать подозрение. Эмилиус двигался, как во сне. За всю дорогу он не произнес ни слова и только все смотрел перед собой, как будто все еще видел черную фигуру, парящую в воздухе на метле. Когда подошли к калитке, ведущей на поле, всех охватило одно и то же опасение. А вдруг кровать исчезла?..

Кэри и Пол немного отстали и Чарльз первым вошел в коровник. Услышав его возглас, Кэри осторожно остановилась, ожидая в топкой траве под проливным дождем. Она чувствовала, что новых бед не вынесет.

— Кэри! — кричал Чарльз. — Кэри! Иди, погляди!

Кэри поплелась к двери. Сначала она ничего не увидела в потемках. Потом различила очертания кровати. На ней, опершись на локоть, полулежала знакомая фигура. Сердитые глаза встретили Кэри мрач­ным, обвиняющим взглядом.

— Мисс Прайс! — воскликнула Кэри и ухватилась за дверной косяк, чтобы не упасть.

— Ты вполне могла бы выглядеть виноватой, — проворчала мисс Прайс. Даже при плохом освещении было заметно, что кончик ее носа сердито порозовел. — Вы самые бездумные и безответственные дети на свете. Вам было ясно велено оставаться с кроватью. Я перепугалась из-за вас до полусмерти. До полусмерти. Я возвращаюсь сюда, совер­шенно измотанная колдовством, в надежде на пять минут прилечь — и что я нахожу?

— О! — вскричала Кэри. Она кинулась через весь коровник, бросилась на кровать и разрыдалась на шее у мисс Прайс так, словно сердце ее готово было разорваться.

— Ну-ну! — смущенно сказала мисс Прайс, похлопывая Кэри по лопаткам. — Ну-ну! Ни к чему такие эмоции. Мы все немного расстроились, только и всего.

— Вы живы, — выдохнула Кэри. — Дорогая мисс Прайс. Они вас не убили.

Мисс Прайс удивленно откинула голову.

— Убили... меня? — воскликнула она с некоторым ужасом в голосе и недоверчиво уставилась на ребят. — Господи спаси и помилуй, неужели вы думаете, что это я была на метле?!

— Тогда что же это было, мисс Прайс, — спросила Кэри, вытирая глаза. — Что?

Мисс Прайс посмотрела на нее, потом бросила торжествующий взгляд в сторону Эмилиуса.

— Это, — сказала она, слегка краснея, — было всего лишь исклю­чительно удачное применение метода интрасубстанционального пере­мещения.

Но Эмилиус, без сил растянувшийся в углу на сене, даже не взглянул на нее.