Онлайн чтение книги Тростниковая птичка
Глава 6

Проснувшись, я несколько минут пыталась сообразить, где я нахожусь. Воспоминания о вчерашнем дне обрушились на меня подобно ведру холодной воды, я зябко поежилась и попыталась укутаться в плед.

Тут же справа поднялась встрепанная голова Миста.

– Соня, что-то случилось? – Мист, словно играючи, за время нашей погрузки запомнил всех девушек по именам и теперь беззастенчиво пользовался этим. – Рано еще очень, может, поспишь?

– Зябко как-то, – пожаловалась я безо всякой задней мысли, но Мист тут же перегнулся куда-то под сиденья и достал еще один плед.

– Скоро остановка? – уточнила я. Почему-то нестерпимо хотелось вскочить, что-то делать, куда-то бежать или хотя бы закричать – собственная беспомощность действовала угнетающе.

– Километров через сто, – отозвался Мист, вглядываясь в окно со своей стороны, – но, если надо, я попрошу остановить.

– Да нет, я дождусь. Ты ложись, досыпай, все в порядке. – Я старалась говорить убедительно, попутно пытаясь прикинуть скорость автобуса и время, которое мы еще проведем в пути. Выходило плохо: я все никак не могла соотнести расстояние и время.

– Соня, я же вижу, что что-то не так, – мягко ответил Мист, – может быть, ты хочешь поговорить об этом?

Я не знаю, есть ли на Кериме психологи или анекдоты про них, но, когда ты раз в полгода обязан проходить супервизию в Службе психологического сопровождения, реакция на некоторые фразы у тебя может быть весьма неожиданной. Я зашлась в истерическом смехе, который перешел в судорожные всхлипы. Мист смотрел на меня почти с ужасом.

– Алкоголь есть? – сумела выдавить я, и мне показалось, что сейчас истерика начнется у Миста. – Еще неплохо помогают пощечины, но ты же не согласишься ударить меня?

Он, не без колебания, протянул мне небольшую фляжку. Я сделала глоток и закашлялась. Что бы ни было во фляжке, оно было ужасно крепким, таким, что перехватило дыхание и из глаз брызнули слезы. Зато истерику удалось задушить на корню.

– Прости, – пробормотала я, пряча лицо в ладони, – у меня просто очень неудачный период в жизни. И я действительно не могу об этом говорить.

– Все в порядке. – Мист перегнулся над спящей Мией, забрал фляжку, лежащую у меня на коленях, и осторожно погладил меня по плечу. – Я понимаю. Но если ты захочешь поговорить – я всегда готов тебя выслушать.

Я отвернулась к окну, закуталась в плед и попыталась сжаться в комочек, насколько это было возможно. Когда чужие руки аккуратно укрыли меня вторым пледом и заботливо его подоткнули, я уже совсем не удивилась.

«Интересно, все керимцы такие заботливые или это личная особенность Миста?» – думала я, старательно выполняя технику погружения в сон – настоящий космолетчик должен уметь засыпать в любое время в любом месте.

Следующее мое пробуждение было гораздо приятней – меня осторожно тормошила за плечо Мия.

– Завтрак и горячий душ, – улыбнулась она, глядя на мою сумрачную физиономию.

– О, да ты фея, – рассмеялась я.

– Судя по твоему голосу, фея – это что-то приятное. Потом расскажешь, что это, – хихикнула Мия и потянула меня к выходу из автобуса.

– Ну как же, – удивилась я, пробираясь за ней следом, – сказочная фея… Такая, с крылышками и волшебной палочкой, которая исполняет желания, и все такое?

– Я таких сказок ни разу не слышала, видимо, это ваши, аркаимские? Обожаю сказки, ты же расскажешь?

Я потрясенно замолчала: чертовы культурные отличия, чувствую себя как на минном поле, когда один неверный шаг может стать роковым.

– Ты знаешь, – притормозив у выхода, придержала Мию за руку и тихонько призналась, – я не совсем из Аркаима. Я жила дальше, гораздо дальше…

– Так ты с территории другого рода? – распахнула глаза Мия и тут же прижала руку ко рту. – Не бойся, я никому не скажу. А как же ты в Нашер попала?

– Случайно, – вздохнула я, – одна сволочь… поспособствовала. Я в замок шла, потому что хотела узнать, как домой попасть, и вот…

– Потом пошушукаемся, а то на нас уже смотрят, – поторопила меня Мия, и мы спрыгнули со ступеньки в свежесть теплого утра.

Небольшой двухэтажный дом с красной черепичной крышей, выкрашенный охряной краской, встретил нас табличкой «Отель «Дорожный» на всеобщем языке, ароматами готовой еды и гостеприимно распахнутой дверью.

Мист тут же оказался рядом, подмигнул Мии, внимательно вгляделся в мое лицо и несмело улыбнулся:

– Кухня налево от входа, женские душевые прямо по коридору и направо, там же лежат полотенца и сменная одежда. Как вы, девочки?

– Я в порядке, – улыбнулась я в ответ, машинально погладила его по плечу и повернулась к Мии.

Та стрельнула в Миста глазками, кокетливо потупилась и тут же, повернувшись ко мне, совершенно обыденно спросила:

– Ты что предпочитаешь сначала: позавтракать или помыться?

Я вспомнила студенческую практику и хихикнула:

– Давай сначала позавтракаем. Горячая вода же не кончится? А вот еды нам может достаться существенно меньше. В том, чтобы мыться последними, есть свои плюсы – никто не подгоняет, да и у ДезУшек столпотворения уже нет, думаю, что запасного белья нам не предложат.

– Чувствуется практический опыт, – уважительно согласилась Мия, и мы двинулись на запах.

Когда чистые, сытые и довольные мы выбрались во двор дома греться в теплых лучах солнышка в ожидании отправки, я несколько раз пыталась найти глазами светловолосую голову, но так и не преуспела в этих поисках. Мист, старавшийся все время держаться рядом, в это время рассказывал Мии явно что-то смешное, приходилось изображать улыбку, чтобы снова не встревожить его.

Наконец его позвал кто-то из воинов, и он, извинившись, побежал на голос.

– Правда же, он хорошенький? – восхищенно выдохнула Мия.

– Ага, – кивнула я машинально, в очередной раз обшаривая двор глазами и не находя искомого.

«Ну и ладно, ну и пожалуйста, не больно-то и хотелось, – обиженно пыхтела я про себя. – Парень как парень, ничего особенного, таких пучок на пятачок можно найти, а уж на Трионе-то… И вовсе даже он мне не нравится, так… глаз зацепился. Думает – бегать за ним буду? Не дождется!»

С этими мыслями я и заняла свое место в автобусе.

* * *

Мне выпало вести машину под утро, поэтому сразу после остановки я забрался на заднее сиденье и попытался уснуть. Настроение было не ахти: выбравшись из-за руля, я сразу же нашел глазами фигурку в синем, и мне оставалось только раздраженно выдохнуть. Рядом с Птичкой уже стоял Мист, и я видел, как она улыбнулась ему и осторожно прикоснулась к плечу. А потом, когда я решился подойти поближе, я услышал, что она считает Миста «хорошеньким». Слово было дурацким, и я скривился – «хорошеньким» может быть щенок или ребенок, но никак не воин. Наверное, все складывалось к лучшему – она улетит с планеты сразу же, как появится такая возможность, а мне через девять дней будет уже все равно, но почему-то стало неуютно. Я знал, что Мист нравится девушкам, и знал, что девушки думают о моей внешности, просто мне ненадолго показалось…

Какие глупые и несвоевременные мысли, в самом деле.

Вечером меня разбудил Мист собственной персоной и, не обращая внимания на мою хмурую физиономию, уточнил, кто сегодня по жребию должен сменить их в автобусе с Птичкой.

– Зачем тебе? – насупился я.

– Хочу, чтобы за ней приглядели, – совершенно не таясь, ответил он и тут же добавил: – У нее утром была истерика. Она, конечно, молодец, от моей помощи отказалась и сумела самостоятельно справиться. Но это не обычные капризы невест, там что-то гораздо более серьезное, я за нее волнуюсь.

За те несколько секунд, что потребовались мне, чтобы понять, что я пал жертвой своего воображения и что на самом деле беспокоит Птичку, Мист успел как следует рассмотреть мое лицо. Присвистнув, он повернулся к Терри, стоящему за его спиной.

– Это то, о чем я думаю?

– Определенно, если ты думаешь о том же, о чем и я, – фыркнул тот в своей обычной манере.

– Ну наконец-то! – обрадовался Мист и решительно дернул меня к выходу. – И чего ты тогда разлеживаешься? Иди подойди к ней, поговори о чем-нибудь, ну же! Да не смотри ты волком, я за ней присматривал, а не то, что ты, дурень, себе надумал. Я твои бусины отбирать не намерен.

– Он стесняется, – отозвался Терри и тут же шкодливо шмыгнул за спину Мисту.

– Клоуны, – беззлобно огрызнулся я, выбираясь из машины в сгущающиеся сумерки и разминая затекшие конечности.

* * *

Вечерний привал мало чем отличался от утреннего, разве что отель теперь назывался «У обочины», здание его было построено из белого кирпича, и кроме еды и горячей воды нам еще полагались трехместные номера на втором этаже. Обед я благополучно проспала, да и что еще было делать в автобусе, если Мист занял место за рулем, Мия снова уткнулась в свою книжку, а пейзажи за окном достаточно скоро опротивели. К моему величайшему сожалению, третьей в нашу комнату поселили ту самую Малышку, с которой мы делили заднее сиденье автобуса. Мия позлословила на эту тему и решительно забралась в постель с книгой, выключившись из реальности, а я сбежала от надменно-обиженной физиономии новой соседки на улицу – отдохнувший организм спать отказывался. Нагревшееся за день дерево ступеней, на которых я устроилась, успокаивало, а незнакомые созвездия вызывали искренний интерес.

Звездное небо Керимы было удивительно красивым: в чем-то неуловимо похожее на земное и в то же время совершенно другое, чужое и непонятное. В детстве папа купил для меня телескоп, и мама потом долго припоминала ему эту покупку при каждой перестановке в детской. Телескоп оказался громоздким и требовал внимания и сосредоточенности при наладке больше, чем было у меня в восемь лет. Достаточно скоро он стал чем-то вроде предмета интерьера непонятного назначения, а мы с папой перешли на атласы звездного неба и сайты космических агентств.

– Не спится?

Не хотелось признаваться даже самой себе, но я мгновенно узнала этот голос и повернулась, чтобы взглянуть на его светловолосого обладателя.

– Да, днем в автобусе выспалась, – не сумела придумать более оригинального ответа я, да и этот-то выговорился с трудом. Не слишком красноречивая в обычной жизни, сейчас я мучительно пыталась подобрать слова, чтобы поддержать разговор.

– Вот и я выспался, – помолчав, ответил командир, – а Терренс ужасно храпит. Я присяду?

Крыльцо скрипнуло под уверенными шагами, и командир, не дожидаясь моего ответа, устроился на крыльце рядом со мной, вытянув длинные ноги. В отличие от гарнизонных, «наши» воины одевались удобно и просто, вот и командир сейчас был в обычной светлой футболке, синих широких штанах и босиком. Длинные светлые пряди, небрежно заправленные за уши, были еще влажными после душа. Я смущенно перевела глаза на его руки и наткнулась на татуировку, изображавшую хищного зверя явно из кошачьей породы, вольготно растянувшегося на правом предплечье.

– Песчаный кот, – смущенно объяснил Сайгон, заметив мой интерес, – на третьем курсе воинской школы ребята подбили. Ну, знаете, как это у подростков бывает?

Я только кивнула, опять не найдясь, что ответить: помнится, в старших классах я тоже хотела татуировку. Нет, отец не ругался, не спорил, не пытался отговорить. Он согласился, даже нашел по знакомым салон и мастера, но поставил условие – татуировка должна быть в таком месте, чтобы ее можно будет скрыть одеждой, соблюдя дресс-код тех миров, где проживают наши родственники. Через два месяца изучения требований к одежде и регионов проживания Девочек Лисси мне с прискорбием пришлось признать, что моя идея провалилась – те места, которые оставались прикрытыми любой одеждой, я сама не горела желанием демонстрировать молодому симпатичному мастеру тату-салона.

Мы неловко замолчали, потом я, не найдя ничего лучшего, ляпнула:

– А почему вы босиком?

Командир недоуменно взглянул на свои босые ступни и пожал плечами:

– Отдыхаю от обуви… Пока ехали в Нашер, толком нигде не останавливались, а от ботинок устаешь.

– И не холодно? – попыталась я спасти разговор.

– Да я привык, – отозвался Сай, и мы снова неловко замолчали.

Я с тоской подняла глаза к небу, ну не о погоде же говорить, в самом деле, и обрадовалась звездам, как старым знакомым.

– Сайгон… – но договорить мне не дали.

– Зовите меня Сай, – поспешно отозвался мой собеседник, и я мигом растеряла всю свою решительность.

Впрочем, сидеть в тишине было мучительно, поэтому пришлось брать себя в руки.

– Сай, вы любите звезды?

Он ответил не сразу.

– Люблю. В детстве отец часто читал нам легенды о том, как появились созвездия. Видите эти пять звезд, словно образующих подкову? Это созвездие Тогу, Жеребца Карен. Говорят, что однажды в бою он топнул так сильно, что украшенная алмазами подкова долетела до небосвода.

– Подкова, украшенная алмазами? Зачем понадобилось украшать алмазами лошадиные подковы? Да и ходить на таких было бы неудобно. – Мифы и легенды всегда вызывали у меня больше вопросов, чем давали ответов.

– То есть полет подковы в открытый космос особых вопросов не вызывает? – хмыкнул Сай и лукаво улыбнулся.

И эта его улыбка мгновенно изменила его вполне заурядное лицо – разбежались лучики от глаз, появились ямочки на щеках, а выражение лица стало обаятельно-шкодливым.

Я поняла, что таращусь на него, как зеленая абитуриентка на дипломника в форме, и смущенно перевела взгляд обратно на звезды.

– А какие еще созвездия можно увидеть сейчас?

Мы сидели на крылечке, Сай рисовал линии созвездий и рассказывал соответствующие легенды, над которыми мы слегка подтрунивали. С этим малознакомым мужчиной было легко и просто: я о чем-то спрашивала, он отвечал, время от времени мы задевали друг друга плечами, особенно когда одновременно вытягивали руки, показывая на звезды.

Сказка кончилась неожиданно вопросом Сая:

– Скажите, Соня, а как выглядит звездное небо там, где вы жили?

Я обмерла: слишком двусмысленно прозвучал вопрос, как будто командир хотел намекнуть на то, что знает о моей тайне.

– Да примерно так, как тут, только созвездия немного другие, – вежливо выдавила я и стремительно поднялась. – Простите, кажется, я засиделась. Доброй ночи, командир Сай.

Лицо командира заледенело, а я, развернувшись, стремительно покинула крылечко и, уже зайдя в коридор, услышала тихое ругательство и глухой удар. Я взлетела по лестнице так, как будто за мной гнался любимый чихуа-хуа тетушки Алисы: существо мелкое, злобное и абсолютно бестолковое.

У дверей нашей комнаты я остановилась и отдышалась – еще не хватало, чтобы Малышка начала задавать какие-либо вопросы или в чем-то меня заподозрила. К счастью, Малышки в комнате не было, а Мия, все так же лежавшая на кровати с книгой, увидев меня, удивилась:

– Ты откуда такая взъерошенная?

– Так получилось… А где? – Я показала глазами на кровать Малышки.

– Минут через двадцать после ужина всех позвали в общий зал на посиделки, она и упорхнула. Я думала, что ты тоже там.

– А что же ты не пошла? – удивилась я.

– А ты? – усмехнулась Мия в ответ. – Насмотрюсь еще. Мне торопиться некуда, мне красота особо не важна, а что я в толпе разгляжу?

– Логично, – поддержала Мию я, – а что тебе важно?

Мия задумалась, постукивая по корешку пальцем, потом выдала совершенно неожиданно-мечтательное:

– Хочу, чтобы как в книжках, любооооооооооовь… А они только в глаза заглядывают да бусин ждут. А я, может, хочу, чтобы Он подхватил меня на руки, внес по лестнице вверх и, задыхаясь от страсти, прошептал: «Я умру без тебя!» Вот живут же люди?!

Я, мучимая нездоровым предчувствием, подошла к Мии и решительно отобрала у нее книгу. Это оказался весьма сильно замызганный и потерявший гламурно-розовую обложку любовный роман, выпущенный в известной во всем Звездном Союзе слащаво-эротической серии «Крылья бабочки», на издателей которой с десяток раз подавали в суд за попадающиеся в книгах откровенные сцены. Каждый раз поднимался большой шум, адвокаты надували щеки, издатели давали интервью, и все обычно заканчивалось досудебным примирением и стремительным взлетом продаж очередной «нетленки».

Я вздохнула и присела к Мии на кровать.

– Скажи мне, ты, когда по лестнице вверх бежишь, ты потом нормально дышишь?

– Ну… не очень, – недоуменно ответила она, удивившись тому, что я сменила тему.

– А если у тебя сумка тяжелая еще или две?

– То мне надо будет отдышаться…

– Тогда почему ты веришь этой глупой книге, а не здравому смыслу? Представь, что будет с бедным мужчиной, который, волоча на себе твой вес, побежит вверх по лестнице? Думаешь, у него потом на что-нибудь силы останутся? Нет, задыхаться он, возможно, будет, только вот не от страсти. Это же любовный роман!

Мия посмотрела на меня растерянно и жалобно спросила:

– Значит, так не бывает?

– Боюсь, что нет, – ответила я извиняющимся тоном. – Любовные романы – это такие волшебные истории для девочек, чтобы было о чем мечтать.

– И что же делать? – окончательно пала духом Мия.

Я пожала плечами:

– Видимо, найти среди наших женихов того, кому будет интересно, о чем ты мечтаешь.

– Ну тебя, – махнула на меня рукой Мия, отбирая книжку, – пока я буду присматриваться, «эта» всех приличных парней бусинами обвешает. – Обличительным жестом Мия указала на кровать нашей соседки.

– Что, прямо обвешает? – сделала я удивленные глаза.

– А то, – фыркнула Мия, – у нее их три полные банки, я сама видела, и цвет такой… сирееееееневый…

И я уже было обрадовалась, что смогу узнать хоть что-то про эти клятые бусины, вокруг которых крутятся все разговоры в последнее время, но снизу донеслась заунывная мелодия.

– О! Охотничий танец, бежим, а то опоздаем! – мгновенно встрепенулась Мия, выскочила из кровати и, наскоро переплетя косу, потащила меня к выходу. – Соня, не тормози, а то кого-нибудь пропустим!

И я побежала за нею следом.