Онлайн чтение книги Дьявол и темная вода The Devil and the Dark Water
3

Под пламенеющим небом Батавии Сара Вессел вернулась в начало процессии, чувствуя на себе испепеляющие взгляды придворных, солдат и лакеев. Она шла мимо них как приговоренная – выпрямив спину, но опустив глаза и сжав кулаки. От стыда пылали щеки, хотя окружающим казалось, что это от жары.

Почему-то она оглянулась на Арента. Его нетрудно было найти в толпе – ростом он на голову, а то и больше превосходил всех, кто стоял рядом. Сэмми заставил его осмотреть труп, и теперь Арент ворошил одежду прокаженного длинной палкой, на которой носили корзины.

Почувствовав, что на него смотрят, он поднял голову и встретился взглядом с Сарой. Та смутилась и снова опустила глаза.

Чертов жеребец фыркнул и сердито ударил копытом о землю. Сара никогда не ладила с этим зверем. В отличие от нее, тому нравилось подчиняться ее мужу.

Сара постаралась скрыть ехидную ухмылку, подходя к Яну. Он сидел спиной к ней и, склонив голову, о чем-то тихо беседовал с Корнелиусом Восом.

Вос был гофмейстером, главным советником ее мужа и одним из влиятельнейших людей в городе. Хотя по его виду никто бы так не сказал, ибо, несмотря на свое высокое положение, он не демонстрировал ни властности, ни деятельного пыла. Он был не высок и не низок, не толст и не худ, волосы неопределенного цвета обрамляли обветренное лицо, на котором примечательными были только блестящие зеленые глаза, всегда смотрящие куда-то мимо собеседника. Одежда его была поношенной, но не обтрепанной, а от всего облика веяло такой безысходностью, что цветы, наверное, увядали, когда он проходил мимо.

– Все мои личные вещи погрузили? – спросил генерал-губернатор, не обращая внимания на Сару.

– Мастер-негоциант проследил за этим, мой господин.

Они не прервали разговор и никак не обнаружили, что знают о ее присутствии. Муж терпеть не мог, когда его перебивают, а Вос служил ему достаточно долго, чтобы это усвоить.

– Все ли сделано, чтобы сохранить секретность? – спросил генерал-губернатор.

– Капитан стражи Дрехт лично проследил за этим. – Вос побарабанил пальцами по бокам, будто что-то подсчитывая. – А что со вторым важным грузом, мой господин? Могу я поинтересоваться, где вы собираетесь разместить Причуду?

– Моя каюта вполне подходит, – заявил генерал-губернатор.

– К сожалению, Причуда слишком большая, ваша милость. – Вос потер руки. – Может быть, в трюме?

– Недопустимо, чтобы будущее Компании хранилось где-то как ненужная мебель.

– Мало кто знает, что собой представляет Причуда, – продолжал Вос, ненадолго отвлекшись на всплеск весел подплывающего челнока. – И уж тем более, что мы везем ее на «Саардаме». Лучший способ ее защитить – сделать вид, что это действительно ненужная мебель.

– Разумно, но в трюм может зайти кто угодно, – ответил Ян Хаан.

Оба озадаченно умолкли.

Солнце жгло спину, капельки пота собирались над бровями и катились по лицу, проделывая бороздки в пудре, которую Доротея щедро наложила Саре на лицо, чтобы скрыть веснушки. Ей ужасно хотелось оправить одежду, снять воротник и отлепить от тела влажную ткань, но муж ненавидел, когда при нем ерзают не меньше, чем когда его перебивают.

– Как насчет порохового погреба, ваша милость? – спросил Вос. – Он заперт и под охраной. Никто не догадается, что там хранится нечто столь ценное.

– Превосходно. Распорядитесь.

Когда Вос удалился, генерал-губернатор наконец повернулся к жене.

Он был на двадцать лет старше Сары. Лысина на вытянутой голове, обрамленная ободком темных волос над большими ушами, напоминала тонзуру. В Батавии носили шляпы, чтобы уберечься от палящего солнца, но муж Сары считал, что в шляпе выглядит глупо. В результате лысина приобрела багровый оттенок, кожа на ней шелушилась и хлопьями усыпала складки воротника.

Темные глаза под прямыми бровями оценивающе посмотрели на Сару, пальцы потерли длинный нос. Как ни крути, Ян был уродлив, но, в отличие от гофмейстера Воса, излучал силу. Каждое слово, слетавшее с его уст, казалось судьбоносным, каждый взгляд призывал собеседника осознать свою никчемность и найти способ хоть в чем-то пригодиться. Он полагал себя живым учебником образцового воспитания, дисциплины и моральных устоев.

– Жена, – сказал он тоном, который со стороны мог показаться любезным, и протянул руку к ее лицу, отчего Сара вздрогнула. Муж вдавил палец ей в щеку и грубо стер комок пудры. – Жара к тебе немилосердна.

Сара проглотила обиду и опустила глаза.

Они были женаты пятнадцать лет, но она могла по пальцам одной руки пересчитать те разы, когда ей удавалось выдержать его взгляд.

Его глаза были чернее чернил. Как Лиины, но у той они светились жизнью. Глаза же Яна были пусты, как две черные дыры, сквозь которые душа давно покинула их обладателя.

Она ощутила это в самую первую их встречу, когда ее с четырьмя сестрами доставили вечером к нему в гостиную роттердамского дома, словно мясные туши из лавки. Он поговорил с каждой и сразу выбрал Сару. Сделал обстоятельное предложение и в разговоре с отцом Сары перечислил все преимущества их союза. Все сводилось к тому, что у нее появится красивая клетка и неограниченное количество времени на самолюбование.

Всю дорогу домой Сара проплакала, умоляя отца не выдавать ее замуж.

Слезы ничего не изменили. Слишком велико было приданое.

Она и не подозревала, что ее растили и кормили, чтобы потом продать, как тельца на заклание.

Ей казалось, что ее предали, но тогда она была юна. А теперь лучше понимала, как устроен мир. Мясным тушам не положено выбирать, на чьем крюке висеть.

– Твоя выходка была неподобающей, – процедил он сквозь зубы, по-прежнему улыбаясь для виду.

Придворные подошли ближе, чтобы не пропустить ничего интересного.

– Это не выходка, – упрямо пробормотала она. – Человек страдал.

– Он умирал. У тебя что, было снадобье от смерти? – Муж произнес это тихо, но тоном, способным умертвить все живое, вплоть до букашек на земле. – Ты импульсивна, безрассудна, упряма и простодушна. – Обидные слова летели в нее, как недавно камни – в Пипса. – Я прощал тебе эти качества, когда ты была девочкой, но твоя юность давно позади.

Дальше она не слушала, не было смысла. Привычная нотация, словно первые капли дождя перед яростной бурей. Ее слова ничего не изменят. Наказание последует позже, когда они останутся наедине.

– Сэмюэль Пипс считает, что кораблю грозит опасность, – выпалила Сара.

Не привыкший к тому, что его перебивают, генерал-губернатор нахмурился.

– Пипс в кандалах, – возразил он.

– Только руки. Глаза и способности ничего не сковывает. Он считает, что прокаженный служил плотником, возможно на одном из кораблей, который готовится отплыть в Амстердам.

– Никто бы не взял прокаженного на корабль.

– Возможно, недуг проявился, когда бедняга приплыл в Батавию.

– Согласно моему приказу, прокаженных казнят, а тела сжигают. Никто не потерпит их присутствия в городе. – Генерал-губернатор раздраженно покачал головой. – Ты поверила россказням умалишенного преступника. Нет никакой опасности. «Саардам» – прекрасное судно с прекрасным капитаном. Во всей флотилии нет корабля прочнее. Поэтому я его и выбрал.

– Пипса беспокоит не прочность досок, – огрызнулась Сара и тут же понизила голос. – Он опасается саботажа. Каждый, кто взойдет на борт, окажется под угрозой. В том числе наша дочь. Мы уже потеряли мальчиков, неужели вы выдержали бы… – Она сделала вдох, пытаясь успокоиться. – Разве не было бы разумнее поговорить с капитанами кораблей до отплытия? У прокаженного отрезан язык и изувечена нога. Если он служил на одном из кораблей, капитаны, без сомнения, его вспомнят.

– И что я, по-твоему, должен сделать? – укоризненно спросил муж, кивая на толпу в несколько сот человек, изнемогающих от жары. Пока они разговаривали, придворные умудрились неслышно приблизиться на достаточное расстояние, чтобы подслушивать. – Приказать всем вернуться в форт, ибо так велел преступник?

– Вы доверяли Пипсу, когда вызвали его из Амстердама на поиски Причуды.

Глаза Яна угрожающе сузились.

– Ради Лии, – смело продолжала Сара. – Можно мы с ней хотя бы поплывем на другом корабле?

– Нет, все поплывут на «Саардаме».

– Хотя бы Лия.

– Нет.

– Но почему? – Обескураженная таким упрямством, Сара забыла, что он разъярен. – Другой корабль ничем не хуже. Почему вы так настаиваете на том, чтобы плыть…

Муж одарил ее хлесткой пощечиной. Придворные заахали и захихикали.

Взглядом Сары можно было бы потопить все корабли в порту, но генерал-губернатор встретил его бесстрастно, только извлек шелковый носовой платок из кармана. Его ярость улетучилась.

– Приведи дочь, так чтобы мы взошли на борт вместе, всей семьей, – велел он, отряхивая пудру с руки. – Наше пребывание в Батавии подошло к концу.

Сжав зубы, Сара повернулась к процессии.

Придворные глазели на нее и шушукались, но она смотрела только на паланкин.

Лия неотрывно глядела на нее из-за потрепанного полога. По лицу ее невозможно было понять, о чем она думает.

«Будь он проклят, – думала Сара. – Будь он проклят».