Онлайн чтение книги Аббатство Теней Soulbinder
Глава 6. Белый песок

Мои чары действуют не так, как обычный огонь. Двойное красное и черное пламя реагирует по-разному в зависимости от того, сколько порошка я использую, и от того, как именно сгибаю пальцы. Эффект может варьироваться от удара очень большим деревом до разрывания плоти ненасытным огненным призраком.

В данном случае я пустил в ход крошечные щепотки и направил указательный и средний пальцы обеих рук так, что порошки едва соприкоснулись; в итоге в грудь Турнама как будто ударила раскаленная сковорода. Очень, очень сильно.

Его отбросило на несколько шагов, и я воспользовался его кратковременной дезориентацией, чтобы выбраться из шатра. Вскоре я был уже в дюжине ярдов от него, со всех ног удирая в ночь.

«Он лжет насчет Рейчиса, – повторял я себе снова и снова. – Даже раненый, белкокот смылся бы, прежде чем они смогли бы его схватить. Со своей способностью менять цвет шерсти под окружающую среду, он сумел бы скрыться в золотистых песках».

«А что потом?»

Даже если Рейчис сумел сбежать, я оставил его одного в пустыне, с гноящимися ранами, умирающего от жажды…

– Рейчис! – закричал я.

Сзади приближался топот обутых в сандалии ног. Кто-то уже висел у меня на хвосте.

«Останавливаться нельзя».

Но меня уже одолевал проклятый холод. Я взглянул вниз и обнаружил, что единственное, что с меня сняли, – это сапоги, и что песок здесь белый. Он леденил ступни и оказался таким гладким, к чему я совершенно не привык. Как же далеко меня унесли?

– Рейчис!

Я прислушался – не донесется ли до меня его голос. Рычание, стон… Дьявол, я обрадовался бы даже оскорблению. У меня сжалось в животе, то ли от страха, то ли от холода, то ли оттого, что мясо не пошло мне впрок.

«Предки, если вы позволили мне съесть моего делового партнера, клянусь, я достану два полных мешка красного и черного порошка и встречу вас в Серой Пустоши, где выкажу вам свое уважение самым невоспитанным образом!»

– Стой! – закричал мой преследователь. – Туда нельзя!

Я оглянулся. Два монаха. Берабеск и еще один парень.

Очевидно, я недостаточно ранил Турнама, чтобы вывести его из игры. Его товарищ был крупнее, в пальто с рукавами, прикрывавшими руки. Лунный свет озарял бритую голову, покрытую извивающимися линиями Черной Тени, которые кончались под левым глазом тремя метками, напоминающими слезы. Из-за них казалось, что он чуть ли не плачет.

Я продолжал бежать, выискивая оружие в этой проклятой белой пустыне с холодным ветром, пробирающим до костей.

– Послушай нас, дурак! – завопил крупный монах. – Ты мчишься навстречу собственной смерти!

Они уже меня догоняли, что означало – мои шансы удрать от них невелики. К счастью, у меня был большой опыт удирания от погони.

Я сунул руку в карман за стальными картами. Резко остановившись, я повернулся на пятках, чтобы оказаться лицом к лицу со своими преследователями, и одновременно скользнул назад по гладкому белому песку.

Я метнул две карты в приближающихся монахов.

Тут стоит заметить, когда я говорю «метнул», это на самом деле означает, что я послал пару бритвенно-острых прямоугольных лезвий вращаться с такой скоростью, что увернуться от них было почти невозможно. Они рассекли бы тела моих противников так же глубоко, как любой брошенный в них нож.

У монахов даже не было времени прикрыть руками лица, когда карты полетели к ним. Им и не надо было этого делать. За мгновение до того, как лезвия могли достичь цели, метки Черной Тени Турнама размотались с его рук, затанцевали в воздухе, словно струйки черных чернил, выплеснувшиеся из ручки, и отбросили карты в сторону.

Я ошеломленно и завороженно наблюдал, как извилистые линии вернулись к своему хозяину, обмотавшись вокруг его рук и превратившись в прежний узор. Всякий раз, когда моя Черная Тень выкидывала номера, она или показывала мне ужасные видения людей, превращающихся в ужасные видения самих себя, или погружала меня во Тьму. Жизнь иногда такая несправедливая.

– Жди там, где стоишь, идиот! – закричал Турнам.

Его кожаный плащ был прожжен спереди в тех местах, куда ударили языки моего пламени, но тело под плащом было настолько густо покрыто черными метками, что я даже не мог сказать, ранил я его или нет.

Я прикинул – не пустить ли снова в ход свое заклинание, но у меня кончался порошок, а значит, потребуется выскребать со дна и стенок мешочков достаточное его количество, чтобы правильно зажечь заклинание… А на это у меня не было времени. Значит, оставалось только бегство.

В такой ситуации я мог использовать ровно пять видов оружия. Первое – мои порошковые чары, а для них нужен был, как вы знаете, порошок. Второе – стальные карты, которые оказались бесполезны против этих парней. Третье – дух воздуха сасуцеи, обитавший в моем правом глазу и никогда (я не шучу) не помогавший, если я хотел, чтобы он помог. Четвертое – монеты кастрадази в моей рубашке, с которыми я пока не научился обращаться. А последнее оружие в моем смертоносном арсенале? Двухфутовый белкокот с дурными манерами.

Сейчас самое время было ему появиться.

Он не появился.

– Послушай, дурак! – окликнул большой лысый монах. – Посмотри, где ты стоишь!

Совет оказался правильным, поскольку я как раз добрался до края утеса. Смятение при виде пустоты внизу заставило мое зрение помутиться, а колени – задрожать.

«Кто воткнул гору посреди пустыни?»

Все вкупе внезапно приобрело смысл – например, почему я больше не чувствую ног, почему песок похрустывал, пока я бежал, и почему я дрожу. А, еще почему мне снились свистящие белые медведи.

Если все это звучит немного глупо, должен отметить, что я никогда в жизни не видел снега. И не ожидал его увидеть, поскольку обычно вы не найдете снег в пустыне.

«Где я, проклятье?»

– Не двигайся ни на дюйм! – закричал лысый монах.

«Как долго эти парни продержали меня в отключке?»

– Не подходите! – выкрикнул я, роясь кончиками пальцев в складках своих мешочков, чтобы достать оставшиеся крупицы черного и красного порошков.

По крайней мере, это может их отвлечь.

– Даже не думай попробовать на мне это заклинание во второй раз! – предупредил Турнам. Ленты на его голых руках расплетались.

Ну конечно, а что еще он мог сказать? Я все равно зажег заклинание. Раздался порядком удовлетворительный звук сгораемого между нами воздуха, и оба монаха упали на заиндевелую землю.

«Ладно, – подумал я. – И куда мне теперь идти?»

Это было спорно, потому что выяснилось еще одно свойство снега, о котором никто тебя не предупреждает, если ты живешь в жарком климате. Я, конечно, читал о снеге в книгах и знал немало таких терминов, как «лед», «мороз», «метель» и даже самый смешной: «снежная лавина». Сперва я не мог припомнить, что означает последний термин, но скоро нашел ответ, когда земля задрожала под моими ногами. Оглушительный треск отваливающегося края утеса звучал так, будто внутри был заперт сам гром. Слишком поздно я попытался шатнуться назад, к своим преследователям.

Монахи побежали ко мне с протянутыми руками. Теперь я знал, что их попытка схватить меня будет тщетной. Последнее, что я увидел – как они покачивают головами, когда я кувырком лечу в бездну.

Существует семь заклинаний джен-теп, позволяющих магу летать, парить, левитировать или по-другому бросать вызов гравитации.

Я не обладал ни одним из них.