Онлайн чтение книги Приключение Adventure
Глава VIII. Местный колорит

На закате к берегу подошел маленький кетч, стал на якорь, и вскоре после этого на берегу появился сам шкипер. Этот молодой двадцатилетний парень, обладавший певучим голосом, гладкой речью, особенно заинтересовал Джен после того, как Шелдон сообщил ей, что он разъезжает один с черными матросами и что в настоящее время он возвращается из поездки на Малаиту. Джен почуяла веяние романтизма, узнав, что этот молодой человек, по имени Христиан Юнг, — уроженец острова Норфолька, прямой потомок знаменитого Джона Юнга, прославившегося своим участием в историческом мятеже на «Боунти». Бархатные глаза, смуглый цвет лица выдавали его смешанное происхождение. В его жилах текла англо-саксонская и таитянская кровь; казалось, в его характере совершенно отсутствовала черта жестокости, свойственная англичанину. Но он не лишен был закала, благодаря которому он только и мог управлять своим кетчем и уцелеть, постоянно имея дело с воинственным населением Соломоновых островов. Молодой человек не ожидал встретить женщину в доме Шелдона, и был несколько смущен при виде Джен. Но Джен очень скоро рассеяла это чувство неловкости; она держала себя совершенно по-товарищески, и ее свободные манеры, непринужденная речь даже несколько коробили Шелдона. Юнг не привез никаких важных новостей. Но зато у него в запасе оказалась целая куча мелких новостей местного характера и интереса. Он знал решительно все, что делается на Соломоновых островах. Пятнадцать человек чернокожих батраков сбежали с плантации Лунга, похитив несколько ружей; они бродят в лесах восточной части Гвадалканарского побережья. Недавно они подали весть, что скоро вернутся на плантацию, чтобы убить трех надсмотрщиков, из которых двое в настоящее время устраивают на них облаву. Юнг высказывал предположение, что если их только не поймают, то они, пожалуй, доберутся до Беранды, рыская по побережью, чтобы стибрить вельбот.

— Я позабыл сообщить вам, что ваш торговый агент на юге недавно убит, — обратился он к Шелдону. — Пять больших челноков прибыло в Порт-Адамс. Дикари темной ночью незаметно пристали к берегу и захватили Оскара врасплох. Чего им не удалось украсть, они подожгли. Это известие доставила «Флибберти-Джиббет», проходившая через Мболи. Я как раз находился в Мболи, когда туда донеслась эта весть.

— Должно быть, мне придется ликвидировать свою контору на юге, — вставил Шелдон.

— В течение последнего года вы теряете вот уже второго агента, — заметил Юнг. — Там надо непременно жить вдвоем — одному уцелеть трудно. Туда постоянно заглядывают дикари с Малаиты, а вы знаете, что за милое местечко этот Порт-Адамс. Я привез вам собаку. Ее вам посылает Томми Джонс с острова Нила. Он говорит, она была вам обещана. Это первоклассная ищейка. Стоило этому псу показаться у меня на борту, как вся черная команда уже очутилась на реях. Томми дал ему очень подходящую кличку. Этот пес настоящий «Сатана».

— Удивляюсь, как вы до сих пор не завели у себя собаки, — вставила Джен.

— Неудобное здесь для собак место. Их пожирают крокодилы. Месяца два назад в лагуне Мэйрову убили Джека Ханлея, — пропел Юнг своим сладким голоском. — Эту новость мы узнали от «Апостола».

— Где находится Мэйрову? — спросила Джен.

— В Новой Георгии, в двухстах милях отсюда на восток, — ответил Шелдон. — Как раз за нею лежит Бугенвиль [28]Бугенвиль — один из Адмиралтейских островов..

— Его прикончили подручные слуги, — продолжал докладывать Юнг. — На это дело их подбили туземцы Лагуны. Его команда на Санта-Круца [29]Санта-Круц — острова в Меланезии, на юго-восток от Соломоновых островов. улизнула на одном из вельботов в Шуазель, а Мазэр отправился к Мэйрову на «Лилли». Мазэр предал огню их деревушку и отобрал у них голову Хаплея. Он отыскал ее в одном из шалашей, где ее вялили негры. Вот вам и все мои новости. Да, вот еще: на восточном побережье Изабеллы откопали целый склад Лиэнфильдских винтовок новейшей системы. Трудно понять, как они попали в руки туземцев. Не мешало бы правительству навести об этом следствие. Потом еще вот что: в наши края недавно заходило военное судно «Комбриан». Оно истребило три поселка в отместку за «Миноту», знаете, и бомбардировало лес. А оттуда отправилось в Суу наводить такие же порядки.

Разговор перешел на темы более общего характера, и когда Юнг поднялся уходить, Джен спросила у него:

— Как вы успеваете управляться со всеми этими делами один?

Он уставился на нее своими большими девичьими глазами и, повременив немного, ответил нежным голоском, с самой изысканной любезностью:

— О, я отлично справляюсь и с людьми, и с делами. Разумеется, иной раз приходится туго. Без этого не обойдешься. Главное старание надо приложить к тому, чтобы они не подумали, что вы их боитесь. Мне частенько приходилось пугаться, но никогда я не показывал этого.

— А вы думали, что он и комара не обидит, — заметил шутливо Шелдон, когда молодой человек отправился восвояси. — Все потомки знаменитых бунтарей, высадившихся на Норфолькских островах, слеплены из одного теста. Но посмотрите на Юнга. Года три назад, когда он уже командовал «Минервой», ему пришлось заехать в Суу на Малаиту. Там было много каторжников, отбывших срок наказания в Квинслэнде. Их собралась там целая шайка. И вот они задумали раздобыть его голову. Сын их вождя, старого кривого Билли, служивший по договору на Лунга, умер от дизентерии. По их понятиям, необходимо было компенсировать эту потерю головой бледнолицего человека, и притом безразлично чьей, лишь бы белой. А Юнг в то время был еще безусым юношей, и им казалось, что до него добраться ничего не стоит. Они пустились на военную хитрость: заманили его вельбот к берегу, обещая доставить рекрутов, и перебили всех его матросов. Тем временем шайка каторжан из Суу накинулась на Юнга, остававшегося на борту «Минервы» и приготовлявшего в ту минуту динамитную шашку для глушения рыбы. Он запалил ее и запустил в негров. Юнг не любит, когда ему напоминают об этом. Трубка была коротенькая; уцелевшие кинулись за борт, а Юнг обрубил якорный канат и дал тягу. Дикари теперь готовы уплатить за его голову целых сто сажен монетных раковин, цена которых — сто фунтов стерлингов. Тем не менее, Юнг продолжает время от времени заезжать в Суу. Он был там не так давно: отвозил на родину тридцать человек, отслуживших свои сроки рабочих с плантации братьев Фурклум на мысе Мари.

— Во всяком случае, сообщенные им сегодня новости до некоторой степени проливают яркий свет на окружающую обстановку, — сказала Джен. — Как бы там ни было, но жизнь эта полна ярких красок. Чтобы подчеркнуть местный колорит, следовало бы на географических картах залить Соломоновы острова красной краской с желтыми по ней крапинками в виду свирепствующих здесь эпидемий.

— Соломоновы острова не везде одинаковы, — ответил Шелдон. — Бесспорно, Беранда — самая худшая плантация, и дела ее идут все хуже и хуже. Нигде кругом нет такого огромного числа заболеваний. Даже «Джесси» не убереглась от заразы. В этом отношении Беранде не повезло. Упоминая о ней, местные старожилы только покачивают головой. Над Берандой тяготеет какое-то проклятие.

— Беранда оправится, — заявила решительно Джен. — Смешно поддаваться суевериям. Важно начало. Потом вы увидите, все пойдет, как по маслу — не вечно же одни неудачи, хотя мне думается, что климат Соломоновых островов губителен для людей белой расы.

— Но эту местность можно оздоровить. Дайте сроку лет пятьдесят, и, если расчистить болотистые заросли до самых гор, лихорадки исчезнут, местность оздоровится. Вырастут здесь и города, и местечки. Тут ведь раскинулись огромные пространства превосходной, плодородной земли.

— Как хотите, но климат все-таки крайне неблагоприятен для белого человека, — настаивала Джен. — Кроме того, я думаю, белым людям здесь слишком трудно выполнять самим земляные работы.

— Это верно.

— Иначе говоря, для работы здесь поневоле всегда нужно иметь рабов, — подчеркнула она многозначительно.

— Да, как и повсюду в тропических странах. Людям черной, медной и желтокожим приходится работать под руководством белых. Однако, труд черных слишком невыгоден, и со временем начнут ввозить сюда китайских или индийских кули. Плантаторы уже готовятся к этому. Меня лично тошнит при виде того, как работают негры.

— Но позвольте! В таком случае чернокожие обречены на вымирание.

Шелдон повел плечами и флегматично произнес:

— Да, так же, как и индейцы Северной Америки, которые, к слову сказать, принадлежат к более благородному типу, нежели меланезийцы. Свет как будто велик, а людям все кажется тесно.

— И слабые должны погибнуть.

— Да, слабые обречены на гибель.

На следующий день Джен вскочила, разбуженная ужасающим гвалтом и кутерьмой. Она инстинктивно потянулась за револьвером, но, услышав громкий смех Ноа-Ноа, стоявшего на вахте, она моментально успокоилась и вышла наружу посмотреть, в чем дело. Капитан Юнг высадил на берег собаку как раз в ту минуту, когда рабочие, сооружавшие мост, подошли к берегу. Сатана был огромный, черный, короткошерстый, мускулистый пес, более семидесяти фунтов весом. Страшилище это недолюбливало чернокожих. Томми Джонс подвергал его перед тем своеобразной дрессировке: он сажал его ежедневно на цепь и заставлял одного или двух чернокожих дразнить его по целым часам. И таким образом Томми добился того, что Сатана от души возненавидел всю черную расу, и не успел он выйти на берег, как весь отряд чернокожих бросился врассыпную. Моментально одни очутились за забором, другие — на кокосовых пальмах.

— Доброе утро! — прокричал с веранды Шелдон. — Как вам нравится эта милая собачка?

— Боюсь, что нам будет трудно приручить его к челяди, — отозвалась Джен.

— Да, и к нашим таитянам тоже. Берегись, Ноа! Удирай!

Сатана, сообразив, что на пальмы ему не взобраться, кинулся на здоровенного таитянина.

Ноа смутился, но не двинулся с места. Сатана, ко всеобщему изумлению, подбежав к нему, завилял хвостом и запрыгал, дружелюбно поглядывая на Ноа смеющимися глазами.

— Теперь я вижу, что это отличная собака, — заметила Джен. — И во всяком случае она умнее вас, мистер Шелдон. Ее не приходится учить распознавать разницу между таитянами и неграми.

— Как ты думаешь, Ноа? Почему он не тяпнул тебя. Он догадался, что ты таитянин? Да?

— Нет, он не знает, что я таитянин, — пояснил он. — Он увидел на мне штаны такие же, как у белых господ.

— Видно, он начитался «Sartor Resartus» [30]Известная в Англии книга Томаса Карлейля, носящая это (латинское) название., — улыбнулся Шелдон, спустившийся вниз, чтобы поближе познакомиться с понимающим толк в штанах Сатаной.

В это самое время в усадьбу через дальнюю калитку входили два матроса из команды мисс Лэкленд: Адаму-Адам и Матауаре. Они возвращались из Бейльсуны, где устраивали западню для крокодилов. Они не носили штанов. На них были особого рода изящные повязки, так называемые «лава-лава», из которых выглядывали выпуклые очертания их стальных ножных мускулов. Сатана их приметил и, вырвавшись из рук Шелдона, бросился на них.

— Они без штанов, — засмеялся Ноа при виде удиравшего на все лопатки Адама.

Бедный Адам вскочил на площадку, устроенную для металлических водоемов, собиравших стекавшую с крыш дождевую воду. Разъяренный Сатана, потерпевший фиаско, бросился на Матауаре.

— Беги скорее, Матауаре, спасайся! — закричала Джен.

Но тот не послушался.

— Его имя в переводе означает Бесстрашный, — сказала Шелдону Джен.

Таитянин хладнокровно поджидал собаку, и в тот самый момент, когда это кровожадное животное прыгнуло на него, он размахнулся и ударил его изо всей силы под нижнюю челюсть. Сатана описал в воздухе полукруг и перекувырнулся. После этого он еще два раза пытался вцепиться в противника, и с одинаковым результатом. Наконец, Сатана внял голосу благоразумия и смирно поплелся за Матауаре, принюхиваясь к его запаху.

— Молодец, Сатана, славный пес! — подбодрял его Шелдон. — Это свой человек, гуд-фелла, свой.

Но Сатана не спускал глаз с Матауаре и целый час следил за всеми его движениями, пока окончательно не пришел к заключению, что этот человек, действительно, свой. Тогда он занялся другими делами. Загнал Орифайри на кухню и припер его к горячей плите; успел сорвать повязку с ног Лаланеру прежде, нежели этот храбрец успел вскарабкаться, как дикая кошка, на столб веранды, а Вайсбери вскочил на биллиард и отражал оттуда нападения Сатаны до тех пор, пока его, наконец, не выручила милосердная Джен.