Онлайн чтение книги Амнезия Amnesia
20

Я отвез Мэгги к родителям. Мы оба умирали от любопытства. История девушки в голубом обрастала новыми загадками. Я не верил во всякую паранормальную чушь, а значит, происходящему надо было найти рациональное объяснение. Мы условились созвониться вечером, когда оба почитаем блог. Я все еще недоумевал, как Мэгги удалось так быстро его разыскать.

По дороге к дому Триши я заставил себя выкинуть мистику из головы и сосредоточиться на Дженни. Я ни за что не взялся бы объяснить природу родительской любви; этого всеобъемлющего и изматывающего счастья не передать никакими словами. Мне пришлось рано повзрослеть; когда родилась Дженни, я пообещал себе стать другим человеком, настоящим отцом с большой буквы. Увы, клятвой я лишь раздразнил своих демонов – с катастрофическими последствиями. Понадобилось немало времени, чтобы понять: куда честнее и проще оставаться самим собой. В сентябре Дженни исполнялось пять, и весь последний год наша дружба крепла день ото дня.

Триша открыла сразу же – я едва успел убрать палец с кнопки звонка. Оглядела меня с головы до ног, как сотрудник аэропорта подозрительного пассажира, и, убедившись, что меня можно впустить в дом, процедила сквозь зубы приветствие. Я заглянул ей за плечо, высматривая Дженни: обычно дочка с разбега бросалась мне на шею, стоило только переступить порог.

– Дженни наверху, – объявила Триша, пропуская меня в гостиную.

– Понятно.

Я захватил из дома сумку с бумагой для рисования, цветными карандашами и красками.

– У Дженни сегодня нелегкий день.

– Она заболела?

Триша покачала головой:

– Знаешь, она ведь пошла в меня. Попробуй с ней поговорить.

Я кивнул. Моя бывшая жена была здравомыслящей женщиной, и обычно с ней можно было договориться, но время от времени она делалась сумасбродной и мнительной. В тот день мне посчастливилось иметь дело со светлой стороной Триши.

Дочка в детской играла со своими Барби и грандиозным кукольным домом в три этажа, которого я раньше не видел. Дженни сидела на корточках, но, даже встань она во весь рост, пластиковое страшилище все равно оказалось бы выше.

– Привет, Дженни!

Она притворилась, что не слышит, и продолжала воображаемый диалог между куклами, затеявшими поход в салон красоты. Никогда еще Дженни не оказывала мне столь холодный прием. У меня сжалось сердце.

Я разложил карандаши с красками на круглом столике у окна и подошел к дочке. Опустился рядом с ней на колени и снова позвал. На этот раз Кэсси и Мэнди прервали оживленный разговор; Дженни задумалась на секунду, но все-таки решила не отзываться. Сам виноват, сказал я себе.

– Дженни, я немного порисую. А потом ты познакомишь меня со своими подружками и покажешь их домик, если захочешь.

Стульчики рядом со столиком были совсем крохотные, так что я сел прямо на пол и взялся за карандаши. Я не принуждал дочку к рисованию, но старался время от времени развлекать ее забавными картинками. Дженни росла одаренной девочкой и могла бы стать настоящей художницей, если только ее таланту не суждено было погибнуть под тяжестью купленных на деньги Моргана особняков для Барби.

– Значит, у Кэсси и Мэнди новый домик, – повторил я, не отрываясь от рисунка.

– Да, – ответила Дженни.

– Очень милый.

– Мне его мама и Морган купили, потому что я хорошо себя вела.

Я нажал на грифель сильнее, чем нужно, и на бумаге осталась жирная черная точка.

Дженни продолжала играть, но краем глаза я видел, что она с интересом поглядывает на мой рисунок.

– Прости, что я так долго не приезжал, Дженни, – проговорил я, немного помолчав. – У меня были всякие серьезные дела, но я с ними разобрался. Я очень по тебе скучал.

Дочка ничего не ответила, но и Кэсси с Мэнди притихли.

– Хочешь посмотреть домик?

– С удовольствием.

Я пристроился рядом с Дженни. По моим расчетам, такие хоромы должны были стоить целое состояние. В них оказалась целая тьма комнат, обставленных крошечной мебелью, которая выглядела совершенно как настоящая. Имелись даже дверной звонок и лифт на террасу с джакузи. Дженни устроила мне подробную экскурсию и с помощью Кэсси продемонстрировала возможности всего, что было в доме. Ее личико постепенно светлело, и, когда мы добрались до ванной комнаты с туалетным столиком и душевой кабинкой, у которой задергивалась шторка, дочка совсем оживилась и болтала без умолку.

Следующие полчаса я провел, валяясь на ковре в детской и манипулируя куклой-анорексичкой, – и был совершенно счастлив. Когда видишь своего ребенка только по выходным, любое его достижение становится невероятным открытием. Дженни начала говорить очень рано и стремительно набирала словарный запас. Когда она сообщила, что Мэнди «обескуражена», я чуть не лопнул от гордости.

Наигравшись в домик Барби, мы стали рисовать. Если не считать возвращения Мэгги, часы, проведенные с дочкой, были лучшим, что случилось со мной за неделю. Жизнь определенно налаживалась.