Онлайн чтение книги Игры ангелов Angels Fall
3

После приступа паники было невыносимо трудно возвращаться к нормальной жизни. Какая кухня? Какая работа? Рис чувствовала себя полностью разбитой. И все же она ни на секунду не забывала о том, что дала Джоани слово. В шесть часов, и никаких отговорок.

Единственной альтернативой было уволиться по собственному желанию. Но уехать сейчас – значит свести на нет долгие месяцы работы над собой. Рис знала: один звонок, и она будет спасена.

И в то же время с ней будет покончено.

Тогда она решила действовать шаг за шагом. Заставила себя одеться – вот вам и первая победа. Выбралась из комнаты – еще одна. Особых усилий стоило выйти на улицу и направиться в сторону ресторана. Но и с этим она успешно справилась.

Воздух был не по-весеннему холодным – зима никак не хотела сдавать своих позиций. И с каждым выдохом Рис могла наблюдать перед собой легкое облачко пара. Силуэты гор отчетливо вырисовывались на фоне неба, а у подножия их расстилалось целое море тумана. Этот же туман чертил причудливые узоры вокруг деревьев, голые ветки которых казались пугающе тонкими.

И всюду царила удивительная тишина. Только раз, при виде неясного силуэта, сердце у Рис пугливо дрогнуло. Кто-то двигался в тумане. Человек? Нет, всего лишь животное.

Лось или олень – с такого расстояния трудно было рассмотреть. Большое животное словно скользило во тьме, разрывая перед собой плотную пелену тумана.

Подойдя к воде, оно наклонилось, чтобы попить. И в эту же минуту до Рис донеслось пение первых птиц. Больше всего ей хотелось опуститься прямо на тротуар и, замерев, наблюдать за восходом солнца.

Но время поджимало, и она вновь зашагала в сторону ресторана. Сейчас ей предстоит общаться с людьми, отвечать на вопросы, которыми всегда осыпают любого новичка. Она сейчас не в том положении, чтобы нервничать или опаздывать. Чем меньше внимания она привлечет, тем лучше.

Успокойся, приказала она себе. Успокойся и соберись. Рис начала мысленно проговаривать фрагменты стихов, пытаясь лучше уловить их ритм. Спустя несколько минут она вдруг осознала, что цитирует их вслух. Девушка смущенно поежилась, но затем напомнила себе, что услышать ее здесь все равно некому. Вдобавок незаметно для себя она добралась до дверей ресторана.

Внутри уже горел свет. Его ровное сияние позволило Рис отбросить часть тревог. Итак, Джоани уже на кухне. Интересно, она вообще когда-нибудь спит?

Теперь нужно постучать в дверь. Дождаться, пока откроют, после чего выдавить улыбку и приветливо помахать рукой. Нужно лишь сделать над собой усилие и зайти внутрь. Потом тревоги Рис утонут в рабочей кутерьме.

Но рука словно налилась свинцом – ни пошевелить, ни сдвинуть с места. Пальцы тоже как будто онемели – никакой возможности сжать их в кулак. Так она и стояла там, чувствуя себя беспомощной дурой.

– Что, проблемы с дверью?

Вздрогнув, она резко обернулась. Всего лишь Линда-Гейл, с облегчением подумала Рис.

– Да нет, я просто…

– Пыталась прийти в себя? Судя по всему, спалось тебе в эту ночь не очень.

– Это верно. Спала я плохо.

И без того холодный воздух становился еще морознее с каждым шагом Линды-Гейл. Голубые глаза девушки, еще вчера такие дружелюбные, смотрели на Рис с явным презрением.

– Я что, опоздала?

– Удивляюсь, как ты вообще пришла после сегодняшней ночи.

После сегодняшней ночи? Рис тут же вспомнила, как она сидела, съежившись в постели, напряженно прислушиваясь к каждому шороху.

– Откуда ты…

– Ло славится своей выносливостью в постели.

– Ло? При чем тут… О! – у Рис вырвался нервный смешок. – Да нет же, мы не… Бог ты мой, Линда-Гейл! Я общалась с этим парнем каких-нибудь десять минут. Согласись, этого явно недостаточно, чтобы проверять его выносливость.

Линда-Гейл, уже собиравшаяся постучать в дверь, опустила руку. Прищурившись, она внимательно разглядывала Рис.

– Значит, ты не спала с Ло?

– Нет, – теперь уже Рис держалась куда увереннее. – Я что, нарушила местную традицию? И чего мне теперь ждать – ареста? Увольнения? Если это являлось одним из условий найма, следовало предупредить меня с самого начала – тогда бы я точно запросила больше восьми долларов за час.

– Да нет, это по желанию. Извини, – на щеках у Линды-Гейл заиграли привычные ямочки. – Извини, ради бога. Мне не следовало набрасываться на тебя только потому, что вы вместе ушли из ресторана.

– Ло проводил меня до гостиницы и предложил угостить пивом, от чего я, разумеется, отказалась. Тогда он сказал, что не прочь показать мне окрестности, но их я могу посмотреть и сама. Было еще предложение покататься верхом. Тут я пока размышляю. Парень очень мил и любезен, вот, собственно, и все… Я не знала, что между вами что-то есть.

– Между нами? – Линда-Гейл презрительно скривила губы. – Еще чего не хватало! Судя по всему, я единственная женщина в пределах ста миль, которая не переспала с Ло. Я таких не люблю. Шлюха есть шлюха – будь она женского рода или мужского.

Пожав плечами, она вновь всмотрелась в лицо собеседницы.

– В любом случае выглядишь ты не очень.

– Плохо спала, вот и все. Новое место, новая работа. Нервы разыгрались.

– Можешь успокоиться, – распорядилась Линда-Гейл, распахивая дверь. – Мы тут совсем не страшные.

– Я уж думала, вы весь день проторчите перед дверью. – Джоани бросила на них недовольный взгляд. – Хочу напомнить, что я плачу вам не за болтовню.

– Ради бога, Джоани, сейчас только пять минут седьмого. Ну, оштрафуй меня, если уж тебе так хочется. Кстати, о деньгах. Рис, это твоя доля с чаевых.

– Моя доля? Я же не обслуживала столики.

Линда-Гейл решительно сунула ей в руку конверт.

– Держи. Повар получает десять процентов чаевых. Нам платят за обслуживание, но вряд ли мы получим много, если еда будет не ахти.

– Спасибо, – что ж, не так уж плохо, думала Рис, пряча конверт в карман.

– Ну что, вы наконец-то наговорились? – Джоани скептически смотрела на них из-за стойки. – Тогда за работу. Линда-Гейл, готовь столики, и поживее. А ты давай на кухню.

– Да, мэм. И кстати, – добавила Рис, направляясь за фартуком. – Ваш сын – очень милый парень, но спала я сегодня одна.

– Парнишка, должно быть, еще в постели.

– Не могу сказать. Вообще-то я и дальше собираюсь спать одна.

Джоани отставила в сторону чашу с тестом.

– Не любишь секс?

– Ну почему… – Рис шагнула к раковине, чтобы помыть руки. – Просто в настоящий момент он не входит в список моих приоритетов.

– Должно быть, неважнецкий это список. Умеешь готовить оладьи?

– Да.

– Вот и прекрасно. Они хорошо расходятся по воскресеньям. Ну а пока начинай жарить сосиски и бекон. Скоро появятся первые посетители.

Незадолго до полудня Джоани сунула в руки Рис тарелку с яичницей и большим куском бекона.

– Давай-ка поешь. Можешь сесть в задней комнате.

– Да тут еды на двух человек.

– Ну да, если оба страдают от отсутствия аппетита.

– Это не обо мне, – Рис отковырнула кусочек яичницы.

– Отправляйся ко мне в кабинет и перекуси. Даю тебе двадцать минут.

Рис уже видела этот кабинет. Какая уж там комната? Так, комнатенка.

– Знаете, я не выношу маленьких помещений.

– Клаустрофобия? Да еще и темноты боишься. Просто не девушка, а комок проблем. Ладно, садись тогда за стойкой. Как я и сказала, у тебя двадцать минут.

Рис так и поступила. Только она пристроилась у дальнего края стойки, как Линда-Гейл подвинула ей чашку с чаем.

– Здравствуйте, док, – девушка приветливо улыбнулась пожилому мужчине, присевшему на стул рядом с Рис. – Вам как обычно?

– Да-да, воскресное меню. Пора побаловать свой желудок.

– Секундочку. Джоани! – крикнула Линда-Гейл. – Доктор пришел. Док, это Рис, наш новый повар. Рис, это доктор Уоллес. Излечит тебя от любой болезни. Только не садись играть с ним в покер – выйдет себе дороже.

– И как же я после таких рекомендаций смогу дурить новичков? – повернувшись, мужчина приветливо кивнул Рис. – Слышал, Джоани вами довольна. Ну а вам тут как?

– Пока все в порядке. – Что с того, что он доктор? Она ведь сейчас не у него на приеме. – Мне нравится работать.

– Лучший воскресный завтрак в Вайоминге подают именно у Джоани. В гостинице есть буфет для туристов, но здесь кормят гораздо вкуснее, – поудобнее устроившись на стуле, он взял чашку с кофе. – А вы бы лучше ели свой завтрак – пока он не остыл.

Вместо того, подумал он, чтобы смотреть на тарелку, как на неразрешимую загадку. Он работал в этом городке уже тридцать лет, о чем и сообщил сейчас Рис. Приехал сюда сразу после университета – по объявлению в газете. Рис слушала его, вяло ковыряя свою яичницу.

– Все жажда приключений, – добавил доктор с еле уловимым западным акцентом. – Влюбился в это место, а потом и в кареглазую барышню по имени Сьюзан. Вырастили с ней трех детишек. Старший пошел по моим стопам – уже год как занимается врачебной практикой. Наша средняя, Энни, вышла замуж за парня, который делает фотографии для «Нэшнл джиогрэфик». Эти двое живут сейчас в Вашингтоне. Ну а младший сын перебрался в Калифорнию, трудится над диссертацией по философии. Уж не знаю, о чем он там намерен философствовать… А Сьюзан уже два года как нет – умерла от рака груди.

– Очень вам сочувствую.

– Нелегко это все, – он взглянул на свое обручальное кольцо. – До сих пор, просыпаясь, ищу ее рядом с собой. Наверно, так и не привыкну, что ее больше нет.

– Прошу вас, док, – Линда-Гейл поставила перед мужчиной большую тарелку, и они оба расхохотались, взглянув на вытянувшееся от изумления лицо Рис. – Уж поверь мне, он съест все до кусочка.

Перед доктором громоздилась гора оладий, омлет, большой кусок ветчины, приличная порция жареной картошки и три сосиски.

– Съесть это все? Нереально.

– Смотри, детка, и учись. Смотри и учись.

С точки зрения Рис, доктор совсем не выглядел толстым – скорее крепко сбитым, как человек, который уделяет достаточное время физическим упражнениям. Про такого ни за что не скажешь – обжора.

И все же он набросился на завтрак, как оголодавший водитель-дальнобойщик.

– А у вас на востоке есть родня? – поинтересовался он у Рис.

– Да, бабушка. Она живет в Бостоне.

– Это там вы учились готовить?

Скорость, с какой он поглощал свою еду, была поистине невероятной.

– Начинала там. Потом был кулинарный колледж в Вермонте, а затем практика в Париже, в Кордон-Блё.

– Кулинарный институт, – во взгляде доктора читалось удивление. – И Париж. Недурно.

– Да уж. – Рис внезапно осознала, что за эти две минуты рассказала о себе больше, чем за прошедшие две недели. – Ладно, мне пора на кухню. Рада была с вами познакомиться.

Доработав до конца своей смены, она задалась вопросом, чем же ей заняться в оставшееся время. Впереди был целый вечер, и Рис решила немного прогуляться. В конце концов, почему бы не пройтись вдоль озера, не заглянуть затем в лес? Она могла бы сделать парочку-другую фотографий и отослать их потом бабушке. К тому же после долгой ходьбы она наверняка будет чувствовать себя достаточно усталой, чтобы затем более-менее спокойно уснуть.

Она надела свои прогулочные сапоги и собрала рюкзак, дотошно следуя указаниям, изложенным в путеводителе. У озера Рис нашла приятное местечко и пристроилась там, чтобы почитать взятые в гостинице брошюры.

Она подумала, что будет неплохо, если при каждом удобном случае она будет хоть на чуть-чуть, но выбираться из города. Воздух и простор – вот и все, что ей нужно для исцеления.

В первый же свой выходной она выберет тропинку полегче и поднимется в горы, чтобы посмотреть на речку. Но пока ей лучше ограничиться небольшой прогулкой – совсем как рекомендовано в путеводителе.

Рис неторопливо зашагала вдоль озера. Одним из преимуществ ее нынешнего образа жизни было то, что она могла позволить себе не спешить. Теперь она делала лишь то, что хотела, – и в том темпе, который был ей удобнее всего. Прежде она и помыслить не могла ни о чем подобном. За последние восемь месяцев она увидела и сделала больше, чем за прошедшие двадцать восемь лет. Ничего, что она была немножко не в себе со всеми ее страхами и тревогами. Из осколков прошлого ей предстояло создать совершенно новый образ.

Рис знала, что уже никогда не будет прежней – энергичной горожанкой с массой честолюбивых планов. Однако ей нравилась та Рис, в которую она понемногу превращалась. Теперь она уделяла больше внимания деталям, которые прежде просто ускользали из вида. Игра света и тени, плеск волн, пружинящая почва под ногами – все вдруг стало таким заметным и таким значимым.

Ничто не мешало ей остановиться прямо там, где она была, чтобы понаблюдать за полетом цапли, взмывающей от поверхности озера. Бегущая по воде рябь расходилась все дальше, достигнув наконец весел, которыми поигрывал парнишка в красном каяке.

Когда Рис вспомнила о фотоаппарате, цапля уже успела улететь. Но это не помешало ей сфотографировать парнишку в красной лодке, голубую гладь воды и отражение величественных гор.

Бодро зашагав по тропинке, Рис размышляла о том, что перешлет эти фотографии бабушке – разумеется, добавив к ним собственный комментарий. Она знала, что та здорово тревожится о внучке, и потому старалась почаще звонить и писать. Только так ее бабушка могла знать, где сейчас Рис и как она себя чувствует.

Впрочем, насчет самочувствия она могла и приврать.

Вокруг озера теснились живописные домики и коттеджи. Возле одного из них, как отметила Рис, был в разгаре воскресный пикник. Удачный денек, чтобы поджарить цыпленка, дополнив его картофельным салатом и маринованными овощами. А ко всему этому – галлоны чая и холодного пива.

Чей-то пес жизнерадостно шлепал по воде за голубым мячом. Маленькая девчушка, стоя на берегу, заливисто хохотала и подбадривала собаку. Ухватив наконец мяч, пес выкатил его на берег, после чего шумно отряхнулся. Капли воды засияли на солнце, как крохотные алмазы.

Девочка снова кинула мяч в воду, и пес, залившись восторженным лаем, опять устремился за своей добычей.

Достав из рюкзака бутылку с водой, Рис сделала пару глотков, после чего решительно зашагала в сторону зарослей, образованных вечнозелеными растениями.

А вдруг ей повезет и она увидит оленя, а может, даже лося? Главное, держаться потише. А вот без встречи с медведем она вполне сможет обойтись. Хоть в путеводителе и утверждалось, что медведи стараются избегать людей, кто знает, как оно может сложиться?

В конце концов, медведь тоже может быть в плохом настроении, и тогда ей придется испытать его гнев на своей шкуре.

Поэтому она постарается быть осторожной и не станет забираться в самую глушь. А еще, несмотря на компас, она все время будет держаться тропинки.

В лесу было немного прохладней. Солнце грело пока слишком слабо, чтобы растопить сохранившиеся здесь островки снега. В крохотном ручейке, струившемся рядом с тропинкой, еще поблескивали остатки льда.

Рис пошла вдоль по течению. Лед понемногу таял, наполняя воздух легким поскрипыванием. Обнаружив неподалеку от ручья чьи-то следы, она замерла и стала с интересом вглядываться в них. Чьи же это? Может, полистать путеводитель?

Рис потянулась было к рюкзаку, но тут же застыла, услышав за спиной шум. Осторожно повернула голову и… Трудно сказать, кто из них испугался больше – Рис или олень. Во всяком случае, какое-то мгновение они стояли неподвижно, молча разглядывая друг друга.

Должно быть, я была с подветренной стороны, подумала Рис. Или наоборот? Надо бы уточнить, решила она, осторожно вытаскивая фотоаппарат. Первая фотография вышла удачной, но тут у Рис невольно вырвался смешок. Олень взметнулся и сразу же бросился в чащу.

«Я знаю, каково это, – пробормотала девушка, глядя ему вслед. – В мире столько страшного, что иногда приходится убегать».

Она сунула фотоаппарат в карман и только тут поняла, что больше не слышит ни лая собаки, ни шума машин, время от времени проезжавших по главной улице города. Только шорох ветра, качавшего верхушки деревьев, да потрескивание льдинок в ручье.

«Пожалуй, мне стоило бы поселиться в лесу. В каком-нибудь маленьком, уединенном домике. Я могла бы стать вегетарианкой, выращивала бы здесь овощи, – размышляла Рис, перебравшись на ту сторону ручейка. – Или же нет. Я бы научилась ловить рыбу. А что? В город выбиралась бы раз в месяц – за припасами».

Почему бы и нет? Маленький домик не слишком далеко от озера – и не в самой глуши. И побольше окон – чтобы казалось, будто ты живешь не внутри, а прямо на природе.

«Тут можно начать свое дело. Готовила бы весь день, а потом продавала свои изделия – можно и по Интернету. В этом случае мне даже не пришлось бы покидать своего жилья… И в результате список моих болезней пополнится еще и агорафобией».

Нет-нет, она будет жить в лесу – эта часть плана нравилась ей все больше. Но работать станет в городе – у той же Джоани, например.

«Подожду еще несколько недель – посмотрю, как оно все пойдет. Вот только из гостиницы уеду, там мне точно не по себе. Вопрос лишь – куда? Пожалуй, имеет смысл…»

Вскрикнув, она отшатнулась назад и чуть не приземлилась на задницу.

Одно дело – наткнуться в лесу на оленя, и совсем другое – едва не врезаться в мужчину, небрежно развалившегося в гамаке. На груди у него лежал детектив в мягкой обложке.

О ее приближении он узнал заранее. Да и как могло быть иначе, если она о чем-то рассуждала сама с собой вслух? Просто он думал, что женщина повернет к озеру, но она вместо этого шагнула в сторону его гамака, так и не подняв глаз от своих новеньких сапог. Тогда-то он и опустил книгу, чтобы понаблюдать за ней.

Городская дамочка, в кои-то веки выбравшаяся на природу. Изящный рюкзачок, сапоги – сразу видно, что пользовались ими нечасто. Только джинсы на ней были слегка поношенными.

А что это торчит у нее из кармана? Уж не телефон ли? И кому, черт возьми, она собирается звонить?

Волосы у нее были зачесаны в хвостик, который она пропустила в прорезь на тыльной стороне кепки. На бледном лице выделялись большие испуганные глаза – того красивого карего оттенка, который бывает обычно у испанцев.

– Заблудились?

– Нет. То есть да. Нет, – девушка беспомощно оглянулась, словно бы не понимая, как она сюда попала. – Я просто гуляла и немного задумалась. Должно быть, я нечаянно влезла на ваш участок. Вторглась в ваше частное владение.

– Должно быть. Если хотите, я могу сходить за ружьем.

– Да нет, зачем же. А это, стало быть, ваш дом?

– Угадали.

– А здесь здорово, – она окинула взглядом простое бревенчатое здание с прижавшейся к нему крытой верандой. На веранде стояли столик и один-единственный стул. И правда здорово. – Частное владение, – повторила она. – Мне очень жаль.

– А мне нет. Мне так даже нравится.

– Я хотела сказать… ладно, вы знаете, что я хотела сказать, – она вздохнула, нервно покручивая крышку на бутылке с водой. Впрочем, общаться с незнакомцами ей было легче. Если она чего и не выносила, так это жалостливых взглядов друзей и знакомых. – А вы снова разглядываете меня. Это невежливо, – заметила девушка.

Он поднял одну бровь. Рис всегда восхищалась теми, кто умел это делать, – такое чувство, будто они владели секретами мимики, которые ей самой были недоступны. Затем мужчина потянулся вниз, безошибочно ухватив бутылку с пивом.

– Что есть вежливо и что нет в рамках той или иной культуры? Кто вправе это определять?

– ОПГ.

На мгновение в глазах его мелькнуло замешательство, однако он тут же нашелся:

– Общество по Предотвращению Грубости? Я думал, они самораспустились.

– Нет, они переместились в тайные убежища и продолжают свою благородную миссию.

– Мой прапрадед был членом этого общества, но мне бы не хотелось особо распространяться на эту тему – уж очень это был неприятный тип.

– Как говорится, в семье не без урода. Ладно, не буду больше отрывать вас от чтения.

«Может, стоит предложить ей пива?» – размышлял Броуди, наблюдая за нежданной гостьей. С другой стороны, к чему это напускное радушие? Рис уже сделала шаг назад, как вдруг тишину разорвал резкий хлопок.

Она упала на землю, закрыв голову руками.

В первый момент его это даже позабавило – горожанка, черт возьми . Но затем, присмотревшись к неподвижной фигуре, он понял, что дело здесь в чем-то другом. Выбравшись из гамака, Броуди склонился над девушкой.

– Всего лишь выхлоп, – заметил он. – Это грузовик Карла Сэмпсона. Не машина, а гроб на колесах.

– Выхлоп. Выхлоп.

Она бормотала это слово, как заклинание.

– Все правильно, выхлоп, – он сжал ее руку, чтобы немного успокоить, но Рис тут же напряглась:

– Не надо. Не трогайте меня. Не прикасайтесь. Сейчас все пройдет.

– Хорошо. – Он подобрал с земли бутылку с водой, которая выпала у нее из рук. – Как насчет воды? Не хотите выпить?

– Спасибо, – она попыталась открутить крышку трясущимися пальцами. Безрезультатно. Не сказав ни слова, Броуди проделал это за нее, после чего снова вернул ей бутылку. – Я в порядке. Просто немного испугалась.

Ну надо же – немного испугалась!

– Мне показалось, что это выстрел.

– Выстрелы здесь тоже не редкость. Особенно в охотничий сезон. Это же настоящая глушь – Дикий Запад.

– Ну конечно, как же иначе. Придется к этому привыкать.

– Решите в следующий раз прогуляться по лесам или холмам, не забудьте надеть что-нибудь яркое – красное, например, или оранжевое.

– Вы правы. Конечно. Конечно, я так и сделаю.

На щеках ее проступила легкая краска, но это, на взгляд Броуди, объяснялось чистым замешательством. Она наконец-то поднялась, но дышала по-прежнему тяжело. Впрочем, она еще попыталась сохранить лицо:

– Что ж, рада была нашей встрече. Желаю вам приятно провести остаток дня.

– Да неплохо бы.

Воспитанный парень, подумал он, наверняка предложил бы ей присесть, а то и проводить до города. Но он не был воспитанным парнем.

Она зашагала прочь, затем оглянулась:

– Кстати, меня зовут Рис.

– Я знаю.

– Что ж, чудесно. Тогда до встречи.

Некоторое время он наблюдал за тем, как она шла по тропинке – быстрым шагом, не глядя по сторонам. Нервно-боязливая, с насмерть перепуганными глазами. Хотя внешность у нее очень даже ничего. Прибавь она фунтов десять, и ее вполне можно будет назвать сексуальной.

Рис быстро шагала в сторону озера. Отсюда ей уже были видны лодки, лебеди и легкая рябь на воде. Судя по всему, ей придется сделать приличный крюк, но этому Рис была даже рада. За время пути ее замешательство понемногу пройдет – собственно говоря, оно уже начало трансформироваться в мигрень. Но это не страшно. Это даже хорошо. Если что, она просто примет таблетку, когда вернется в гостиницу.

Ее еще немного поташнивало от пережитого ужаса, но спазмы в желудке были не такими уж сильными. Вот только щеки ее по-прежнему пылали от унижения.

Ну почему это должно было случиться при свидетеле? Если бы этот грузовик проехал немногим раньше, когда она была совсем одна… Ну да, только в этом случае она не шагала бы сейчас по дорожке, а еще лежала бы на земле, всхлипывая от ужаса.

По крайней мере, Броуди воспринял все произошедшее с невозмутимым спокойствием. «Возьмите себя в руки. Выпейте воды». Это было куда предпочтительнее, чем жалость и сочувственные похлопывания по плечу.

Солнце светило ей теперь прямо в лицо, и Рис, порывшись в рюкзаке, достала свои солнцезащитные очки. Еще она заставила себя выпрямиться и идти нормальным шагом. Она даже сумела улыбнуться парочке, которая тоже вышла на прогулку вдоль озера. И ей хватило сил помахать рукой водителю проезжающей машины, когда она – наконец-то!  – добралась до главной дороги.

За стойкой в гостинице опять стояла девушка (Рис так и не смогла припомнить ее имя). Приветливо улыбнувшись постоялице, девушка поинтересовалась, понравилась ли той прогулка. Рис что-то ответила, но собственные слова показались ей фальшивыми и надуманными.

Больше всего ей хотелось скрыться в собственной комнате.

Оказавшись наконец внутри, она в изнеможении прислонилась спиной к двери.

Из последних сил Рис проверила замки, приняла таблетки, еще раз проверила замки и только затем рухнула на кровать – в одежде и сапогах.

И тут же уснула – измотанная до предела.