Онлайн чтение книги Аня из Авонлеи Anne of Avonlea
Глава 8. Марилла привозит близнецов

Дорога из Графтона в Авонлею после похорон Мэри Кит стала тяжелым испытанием для Мариллы. Если Дора смирно сидела рядом с ней в кабриолете, то Дэви, казалось, был одержим страстью к вечному движению. Заставить его сидеть спокойно оказалось не в силах Мариллы, и она дрожала от страха, что он упадет прямо под колеса и сломает себе шею. Наконец она пригрозила выпороть его, когда привезет домой. Тогда Дэви вскарабкался ей на колени, не обращая внимания на вожжи в ее руках, закинул ей на шею пухлые ручки и стиснул ее в объятиях, словно медвежонок.

– Не верю, что вы станете пороть маленького мальчика только за то, что он не может сидеть смирно, – сказал он, чмокая ее морщинистую щеку. – Разве вам не было ужасно трудно сидеть смирно, когда вы были маленькой?

– Нет, я всегда сидела смирно, когда мне велели, – сказала Марилла, стараясь говорить сурово, хотя ее сердце таяло от порывистых ласк Дэви.

– Ну, это потому, что вы были девочкой, – ответил он, стиснув ее еще раз и уползая на свое место. – Вот Дора, она может сидеть смирно… но разве это весело? Эй, Дора, дай-ка я тебя развеселю!

И он дернул сестренку за волосы. Дора взвизгнула и расплакалась.

– Дня не прошло, как твоя бедная мать легла в могилу, а у тебя одно озорство на уме! Как ты так можешь? – вопрошала Марилла в отчаянии.

– Но она хотела умереть, – заверил Дэви. – Она сама мне говорила. Она ужасно устала болеть. Мы с ней долго говорили вечером, перед тем как она умерла. Она сказала, что вы возьмете меня и Дору на зиму к себе и я должен постараться быть хорошим мальчиком. И я собираюсь быть хорошим, но разве нельзя быть хорошим и при этом бегать и прыгать?

Марилла вздохнула с облегчением, когда наконец въехала в свой двор, где в опускающихся сумерках осенний ветер танцевал с пожухлыми листьями. Аня встретила их у ворот и сняла близнецов с кабриолета. Дора довольно равнодушно позволила себя поцеловать, но Дэви ответил на Анино приветствие сердечными объятиями и радостно объявил:

– Я мистер Дэви Кит!

За ужином Дора держалась как маленькая дама, но манеры Дэви оставляли желать лучшего.

– Я такой голодный, что у меня нет времени есть опрятно, – заявил он в ответ на замечание Мариллы. – Дора не так проголодалась, как я. Вспомните, сколько я вертелся по дороге сюда. Этот пирог жутко вкусный, и слив в нем полно! У нас дома давным-давно не было пирогов, потому что мама болела. Дайте мне еще!

Марилла отказала бы, но Аня щедрой рукой отрезала второй кусок. Впрочем, она напомнила Дэви, что следует сказать «спасибо». Но Дэви только усмехнулся в ответ, а покончив с куском, заявил:

– Дашь еще пирога – скажу «спасибо».

– Нет, ты получил вполне достаточно, – сказала Марилла тоном, не допускающим возражений.

Дэви подмигнул Ане и, перегнувшись через стол, выхватил из руки у Доры ее кусок пирога, который бедняжка успела лишь попробовать, и, разинув рот на всю ширину, запихнул в него весь этот кусок целиком. У Доры задрожали губы; Марилла онемела от ужаса. Аня – с самой внушительной миной, какую она освоила за время работы в школе – воскликнула:

– Дэви, джентльмены так не поступают!

– Я не джемплен, – сказал Дэви, едва справившись с тем, что было во рту. – Нельзя стать джемпленом, пока не вырастешь.

– Разумеется, можно, – поспешила заверить Аня, чувствуя, что представляется удобный случай заронить в детскую душу семена добра и истины. – Ты можешь стать джентльменом уже сейчас. А джентльмены никогда не выхватывают ничего у дам… и не забывают говорить «спасибо»…

– Не очень-то весело им живется. Скучища! – заявил Дэви откровенно.

Марилла, с видом покорности судьбе, отрезала еще один кусок пирога для Доры. Она чувствовала, что сейчас не в силах бороться с Дэви. Это был тяжкий день для нее – сначала похороны, затем долгая дорога. В этот момент она смотрела в будущее с пессимизмом, достойным самой Элизы Эндрюс.

Близнецы, хотя оба светловолосые, были не слишком похожи друг на друга: локоны Доры всегда оставались аккуратными и прилизанными – голова Дэви тонула в пушистых золотистых колечках; карие глаза Доры смотрели кротко и спокойно – глаза Дэви светились озорством и весельем; у Доры носик был прямой – у Дэви вздернутый; ротик Доры всегда был жеманно сложен – у Дэви он вечно расплывался в улыбке.

– Лучше уложить их в постель, – сказала Марилла, найдя этот способ на время избавиться от детей самым простым. – Дора будет спать у меня, а Дэви ты, Аня, отведешь в западный мезонин. Ты ведь не боишься спать один, Дэви?

– Нет, но спать я пойду еще не скоро, – отвечал Дэви беззаботно.

– Пойдешь сейчас же, – сказала Марилла таким тоном, что даже Дэви не посмел ослушаться и торопливо засеменил через переднюю следом за Аней.

– Когда вырасту, обязательно попробую не ложиться спать целую ночь, просто чтобы посмотреть, как это будет, – сообщил он ей доверительно.

В последующие годы Марилла никогда не могла вспомнить без содрогания эту первую неделю пребывания близнецов в Зеленых Мезонинах. Не то чтобы эта первая неделя была хуже последующих, просто она казалась такой по причине своей новизны. Редко выдавалась минута, когда Дэви не придумывал или не осуществлял очередной проказы, но его первый знаменитый подвиг был совершен уже через два дня после прибытия в Авонлею. – утром чудесного, туманного и теплого, воскресного дня.

Собирались в церковь. Аня должна была одеть Дэви, в то время как Марилла все свое внимание посвятила Доре.

Прежде всего Дэви решительно отказался мыть лицо.

– Марилла уже мыла его вчера, а миссис Уиггинс отмыла меня всего в день похорон. На одну неделю хватит. Зачем быть таким ужасно чистым?

– Пол Ирвинг моет лицо каждый день, хоть никто ему не приказывает, – заметила Аня вкрадчиво.

Дэви был обитателем Зеленых Мезонинов всего два дня, но уже обожал Аню и ненавидел Пола Ирвинга, которого она постоянно и с жаром хвалила. Если Пол Ирвинг моет лицо каждый день, то он, Дэви Кит, сделает то же самое, пусть даже и подвергнется при этом смертельной опасности. Руководствуясь подобными соображениями, он так же послушно позволил одеть и причесать себя. Аня ощущала почти материнскую гордость, когда вела чистенького и красивого мальчугана по проходу в церкви к старой скамье Касбертов.

Сначала Дэви вел себя вполне прилично и лишь украдкой бросал взгляды на других мальчиков, пытаясь угадать, который же из них тот самый Пол Ирвинг. Первые два гимна и чтение Библии прошли не отмеченные никакими событиями. Затем мистер Аллан приступил к молитве. И здесь прихожан ожидало потрясение.

Перед Дэви сидела Лоретта Уайт, толстенькая, безмятежная на вид девочка лет восьми; голова ее была чуть наклонена вперед, а на спину ложились две длинные светлые косы, между которыми открывался взору кусочек белой шейки в свободном кружевном воротничке. Дэви сунул руку в карман и извлек оттуда огромную, мохнатую, отчаянно извивающуюся гусеницу. Марилла попыталась схватить его за руку, но было поздно. Дэви засунул гусеницу за воротник Лоретты.

Прямо посреди молитвы мистера Аллана церковь огласилась пронзительным воплем. Священник в ужасе остановился и широко раскрыл глаза. Прихожане подняли головы. Лоретта Уайт подскакивала на скамье, бешено цепляясь сзади за свое платье.

– О… мам… о… вынь ее… о… этот гадкий мальчишка сунул ее мне за шиворот… о… она ползет вниз… о… о… о…

Миссис Уайт поднялась и с каменным лицом вывела рыдающую и извивающуюся Лоретту из церкви. Визг замер в отдалении, и мистер Аллан продолжил молитву. Но прихожане чувствовали, что богослужение испорчено.

По возвращении домой Марилла отправила Дэви в постель. Он был оставлен без обеда, и лишь на ужин Марилла позволила ему выпить чаю с хлебом и молоком. Аня отнесла ему наверх эту еду и, печальная, сидела рядом с ним, пока он ел с аппетитом и без всякого раскаяния в содеянном. Но грустные глаза Ани обеспокоили его.

– Пол Ирвинг, не засунул бы гусеницу за шиворот девчонке в церкви? – спросил он задумчиво.

– Конечно, – сказала Аня печально.

– Тогда мне жаль, что я это сделал, – признался Дэви, – но это была такая отличная гусеница. Я сцапал ее на ступенях церкви, когда мы входили. Жалко было б, если б она так зря пропала. А разве не смешно эта девчонка вопила?

Во вторник, во второй половине дня, в Зеленых Мезонинах должно было состояться собрание дамского благотворительного общества. После занятий в школе Аня поспешила домой, зная, что Марилле потребуется ее помощь. Дора, чистенькая и опрятная, в белом платье с черным поясом, сидела в гостиной вместе с дамами и вела себя как образцовый ребенок. Дэви, блаженно грязный, делал песочные куличи возле скотного двора.

– Я ему разрешила, – сказала Марилла устало. – Дора может пить чай с нами, а ему дадим чаю, когда уйдут гостьи.

Когда Аня вошла в гостиную, чтобы пригласить дам к столу, она обнаружила, что Доры там нет. Миссис Белл сказала, что несколько минут назад Дэви подошел к двери и позвал сестру во двор. В результате срочного совещания с Мариллой в буфетной было принято решение, что дети будут пить чай вместе позднее.

Чаепитие шло своим чередом, когда неожиданно в столовую ворвалось маленькое рыдающее, мокрое насквозь существо, с платья и волос которого струилась на новый ковер Мариллы грязная вода. Марилла и Аня уставились на нее в ужасе, прочие дамы – в изумлении.

– Дора, что с тобой?

– Дэви заставил меня влезть на забор свиного загона, – заливалась слезами Дора. – Я не хотела, но он назвал меня трусихой. И я влезла, и упала в загон, и свиньи на меня набежали, и мое платье все стало грязное, и Дэви сказал, что, если я встану под насос у колодца, он отмоет платье дочиста, и я встала, и он поливал и поливал. Но платье не стало чище…

До самого конца чаепития Ане пришлось одной исполнять за столом обязанности хозяйки, так как Марилла ушла наверх переодеть Дору. Дэви был пойман и снова отправлен в постель без ужина.

В сумерки в его комнату зашла Аня. Ей хотелось серьезно поговорить с ним – метод, к которому она питала большое доверие. Она сказала ему, как огорчена его поведением.

– Теперь мне и самому неприятно, – признался Дэви, – но Дора не захотела помочь мне делать куличи: боялась запачкать платье. Я страшно разозлился. Наверное, Пол Ирвинг не стал бы заставлять свою сестру лезть на ограду свиного загона, если бы знал, что она может туда свалиться?