Онлайн чтение книги Приют Аsylum
Глава № 6

– Без обид, Дэн, но ты ужасно выглядишь. Ты плохо спал?

Голос Эбби звучал так, словно шел со дна бассейна. Понимая, что начал задремывать, Дэн поднял голову ровно настолько, чтобы запихнуть в рот немного хлопьев. Интересно, ореол туманного света вокруг ее головы, который выглядел так натурально, возник из‑за лучей утреннего солнца, пробивающихся сквозь застекленную крышу, или из‑за того, что он почти не спал?

Дэн решил не рассказывать Эбби о том, что нашел в Сети, ведь это могло показаться слишком странным – он  мог показаться слишком странным. Они только недавно познакомились, и он не хотел все испортить в первые же двадцать четыре часа.

– Феликс храпит. Словно проглотил лягушку. Или льва.

– Все так плохо?

– Ага, а потом он встал ни свет ни заря, чтобы пойти на тренировку. Представь! Короче, не думаю, что мне удастся высыпаться этим летом.

– Может, ты просто сильно устал после небольшого потрясения прошлой ночью? – Она не стала ходить вокруг да около. Ему это нравилось.

– Думаю, наша прогулка оказалась довольно напряженной, – согласился он.

Девушка явно была очарована той фотографией. Они чуть не поссорились из‑за нее. Дэн нахмурился; сейчас он даже не мог вспомнить, почему был так категоричен, настаивая на том, чтобы она оставила фото там.

Из‑за внезапного приступа острой боли в голове у него начало дергаться веко.

– Черт побери! Не так я хотел себя чувствовать в первый день занятий.

Эбби подвинула к нему через стол чашку кофе.

– Попробуй. Он такой крепкий, что зарядит реактивный самолет.

Он повернул чашку другой стороной (она оставила маленькое розовое пятнышко помады на ободке), отпил, почувствовал на языке нечто среднее между керосином и кленовым сиропом и поспешил проглотить прежде, чем этот сладкий ил не вышел наружу.

– Ничего себе! Как ты это пьешь?

– По правде говоря, я ненавижу вкус кофе, но сахар помогает его перекрыть, – призналась Эбби. – К тому же нельзя быть художником и не пить кофе. Это просто… неприлично. На какое бы мероприятие я ни ходила, там всегда подавали либо кофе, либо вино, поэтому пришлось привыкать.

Дэн засмеялся. Эбби производила впечатление человека, которому было все равно, примут его остальные или нет, но, наверное, каждый делал некоторые уступки то здесь, то там. Он сам в прошлом году «прогнулся» и купил желто-коричневый вельветовый блейзер, чтобы надевать его в колледж на общественные лекции о последних годах жизни Юнга. Он сидел среди коричневых и темно-синих спортивных пиджаков и спрашивал себя, что сказал бы его любимый психоаналитик о таком количестве людей, отчаянно пытающихся не выделяться.

– Эй! – выдавив улыбку, сказал Дэн и выпрямился. Он вспомнил вчерашние слова Эбби. – Так ты приехала сюда на автобусе?

Дэн летел из Питтсбурга, а затем взял такси в крошечном аэропорту, в котором, похоже, была всего одна взлетно-посадочная полоса.

– Вообще-то, на нескольких автобусах. Папа не смог взять выходной, но это не проблема. Автобус, поезд, метро.… Все это в порядке вещей, если ты из Нью-Йорка.

– Джордан тоже оттуда?

– Нет. Джордан приехал из Вирджинии. Мы вместе ехали последний участок пути.

– Это же ужасно долго! Почему он не полетел самолетом?

– О, родители купили ему билеты на самолет, – сказала Эбби, – но в Калифорнию, а не в Нью-Гемпшир.

Дэн поднял брови.

– Очевидно, они считают, что он сейчас в каком-то лагере, где проводится терапия против гомосексуализма. За эти курсы заплатил его дядя, а билет на автобус он купил на заработанные им самим деньги. – Эбби допила оставшийся кофе и доела овсянку.

– А если узнают родители? Что тогда?

Эбби нахмурилась.

– Понятия не имею. Третья мировая война?

Неудивительно, что Джордан так боялся вылететь отсюда.

Дэн был благодарен своим родителям – непредвзятым и добродушным, хоть иногда и строгим. Он всегда чувствовал, что ему повезло с Полом и Сэнди, даже еще до того, как его официально усыновили. Немногим детям так посчастливилось.

– Здорово, что он может поговорить об этом с тобой, – сказал он.

С Эбби было так легко. Нет ничего странного в том, что Джордан доверился ей.

– Мы совсем недавно познакомились. Но у нас много общего. – Эбби собрала свои вещи. Голоса в столовой стихли, ученики вышли и направились на регистрацию. – Это была долгая поездка, делать было нечего, кроме как играть в слова и болтать. Уверена, он доверился бы тебе тоже.

– Возможно, – произнес Дэн, хотя сильно сомневался в этом. – В любом случае лучше ему не пропускать регистрацию, иначе ему придется откровенничать с Феликсом на биоэтике.

– Эй, повежливей, – одернула его Эбби, но на ее лице играла улыбка.

Они начали выходить вслед за другими учениками, затем у дверей из кафетерия взяли из шкафчиков свои рюкзаки. Здесь не разрешалось проносить сумки внутрь, очевидно, потому, что ученики имели привычку запасаться круассанами и соками на неделю.

– Я серьезно, – сказал Дэн. – Сегодня утром Феликс спрашивал, не хочу ли я изменить расписание, чтобы учиться с ним вместе. Когда же я показал ему занятия, которые хочу посещать, уверен, он расстроился. Наверное, не очень серьезные науки.

Эбби засмеялась.

– Да, спасибо. Смейся над моими страданиями.

Как только они вышли на улицу, Дэн чихнул.

– Будь здоров!

– Спасибо. Эй, я тут подумал… А что, если нам записаться в один класс? Я имею в виду: ты, я и Джордан. Знаю, ты здесь ради рисования, но, может, я смогу убедить тебя выбрать историю? – спросил он.

По обе стороны от них находились общежития, образующие почти идеальное кольцо вокруг покрытого травой двора. В тени под самым большим деревом стояли стулья, и, хоть лавочки вдоль тропинок сейчас были пусты, он знал, что их займут позже. Он слышал, как ребята в кафетерии договаривались после регистрации поиграть в кегли на лужайке.

– Конечно, почему бы и нет. К тому же мне нужно убедиться, является ли рисование моим самым главным увлечением в жизни. Хочешь, я запишу тебя?

– Меня? О, ты не видела, как я рисую. Это ужаснее, чем человечки на пиктограммах. Может ли быть что-нибудь хуже? Короче, это мой уровень. – Дэн покачал головой, представив лицо преподавателя при виде его каракулей.

– Там будут обнаженные девчо‑о-онки, – добавила Эбби, специально растягивая последние слово.

–  А также обнаженные парни, – ответил он.

– Верно подмечено. О! Может, Джордан запишется со мной.

Они прошли через двор, и дорожка разделилась на две: одна вела в административный корпус, а вторая к спортивному комплексу. Впереди Дэн заметил Феликса, выходящего из спортзала, – обессиленный и напряженный, он шел на регистрацию один. Дэн хотел было позвать его, он чувствовал, что следует поступить именно так. Но если быть предельно откровенным, ему было хорошо наедине с Эбби.

– Эй, горемыки! Подождите!

«Вот и побыли наедине».

Джордан бежал к ним по дорожке, перекинув через плечо по диагонали гладкую кожаную сумку. К застежке-молнии сумки была прикреплена цепочка для ключей со стильным брелоком. Джордан выглядел так, словно только что встал с кровати и оделся в первое, что попалось под руку, и, тем не менее, он каким-то образом умудрялся заставить Дэна чувствовать себя неряшливым.

– Где ты был? – спросила Эбби, беря Джордана под руку. – Нам не хватало тебя за завтраком.

– Проспал. Как еда? Не вызывает аппетита, наверное? – Джордан шел быстро, и им пришлось ускорить шаг, чтобы не отстать.

– На самом деле не все так плохо, – ответил Дэн, хотя он не был уверен, нужен ли Джордану ответ.

«Джордана сложно понять, – подумал он. – Сначала у него отличное настроение, а уже через минуту он начинает ехидничать». А еще был Джордан, который боялся, что его выгонят и отправят домой.

– Хотя кофе у Эбби был кошмаром диабетика.

– Дэн просто сердится из‑за того, что сосед по комнате пристыдил его утром за выбор занятий.

– Пристыдил? Какого черта? Какое кому дело? – Джордан засмеялся. – Ты проиграл в лотерею, где разыгрывали соседей по комнате, Дэнни. Что касается меня, то я в нее выиграл. Йи отличный парень. Он играл мне утром на виолончели. – Джордан помахал рукой высокому парню с взъерошенными волосами, ставившему на траву виолончель. – Он собирает группу, чтобы играть на лужайке камерную музыку. Представляете? А мы можем поторопиться и наконец попасть в колледж? Я хочу каждое утро слушать виолончель. Я хочу вот это. – Он показал рукой впереди себя. – Вот плюс от жизни под талибами: я готов ко всему.

– Дорожи жизнью, – самодовольно произнесла Эбби. – У тебя она всего одна.

– Нет, если ты буддист. Или призрак. Но ты права, кому охота стареть? Только не мне. Я буду красивым, конечно, знаменитым, но все равно… Морщины? Боль в спине? Нет уж, спасибо. – Он ласково провел пальцем по носу Эбби. – Ты, во всяком случае, будешь восхитительна всегда.

Дэн не мог с этим спорить.

– Дэн же, напротив, уже выглядит как человек средних лет, – снова смеясь, продолжал Джордан. – В хорошем смысле! Не бей меня – в хорошем смысле! Посмотри на себя: тихий, серьезный и все такое. Мудрый не по годам. Боже, прямо как этот модный тощий Будда.

– Ну спасибо! – Дэн опустил глаза, его лицо начало гореть. Он не хотел, чтобы кто-нибудь, особенно Эбби, думал о Будде, глядя на него.

– Он что, покраснел? Думаю, он покраснел. – Джордан хихикнул и ускорил шаг, потащив за собой Эбби по боковой дорожке и заставляя Дэна поторопиться, чтобы успеть за ними.

– Оставь его в покое, Джордан. – Она повернулась к Дэну и виновато улыбнулась. – Не волнуйся, для меня ты не выглядишь как человек средних лет. Он просто пытается разозлить тебя.

– По его лицу заметно, что мне это удалось, – сказал Джордан.

– Ты удивительно бодрый с утра, – заметила Эбби. – Кошмары не снились после прошлой ночи?

Джордан покачал кудрявой головой.

– Мне? Нет. Я спал как младенец. Наверное, это потому, что я вдали от дома.

Дэн подумал о своей ночи и недостатке сна. Казалось, он был единственным, на кого тот кабинет произвел сильное впечатление. К тому же только он копнул глубже историю психбольницы. Он не хотел, чтобы Эбби с Джорданом считали, будто он зациклился на этом, и был рад, что ничего не рассказал Эбби. Нужно сменить тему, пока он не сказал что-то, о чем будет впоследствии сожалеть.

– Джордан, мы с Эбби только что обсуждали, какие предметы хотим выбрать.

– Хорошо…

– Ну мы просто подумали, что на некоторые можем ходить вместе. Как на это смотришь?

– Конечно, – ответил Джордан, одновременно вытаскивая свой телефон.

Он начал со скоростью света набирать сообщение одним большим пальцем, немного отвернувшись и заслоняя от них экран. Дэн не придал этому значения; кому бы ни писал Джордан – это его личное дело.

Оставшееся расстояние до пункта регистрации они преодолели, обсуждая учебные предметы. С каждым шагом настроение Дэна улучшалось. Они с Эбби решили вместе взять два предмета, а пока Эбби с Джорданом будут на портретной живописи, Дэн пойдет на историю психиатрии. Возможно, бóльшая часть материала была ему уже знакома, но он знал, что здесь уроки по психиатрии были специально разработаны так, чтобы заинтересовать даже самых умных учеников.

На деревянной доске возле административного корпуса были размещены рекламные листовки с анонсами концерта арфисток, ролевых игр и матча бочче[5]Игра, похожая на боулинг. ( Примеч. ред. ). Утренний туман еще не рассеялся, поэтому бродящие вокруг студенты выглядели словно привидения во сне. В хорошем сне.

– Можете себе представить, что так будет каждый день? – сказал Дэн.

– Выбор предметов? Нет. Это утомительно. – Эбби засунула каталог с перечнем предметов в свою матерчатую сумку.

– Нет, я имею в виду это . Гулять по студенческому городку в погожий денек с ребятами, которые действительно хотят быть здесь и ходить на занятия, которые тебе по-настоящему нравятся.

– Аминь, – произнес Джордан.

– Аминь, – присоединилась Эбби и взяла за руки Джордана и Дэна.

Первый раз в жизни Дэн был доволен собой. У него появились два новых друга и занятия, на которые ему не терпелось пойти. Лето обещало быть нескучным.

* * *

После регистрации учащихся разделили на несколько небольших групп и развели по кабинетам Уилферда. Руководитель курсов направлял студентов и обменивался шутками с профессорами, стоявшими в холле. В закрепленном за ними кабинете друзей приветствовали дама-профессор и рыжий парень, раздававший листы с информацией о различных услугах, которыми они могли воспользоваться, списки телефонных номеров для экстренного вызова и карты кампуса. Парень, казалось, узнал Джордана и бросил ему дружеское «как дела?», прежде чем подойти к следующему ученику.

– Разве мы не слышали все это уже тысячу раз? – проворчал Джордан, пока они занимали свои места.

Перед выдвижным экраном стулья были расставлены в десять или больше рядов. Они сели в конце третьего ряда, положив сумки под ноги.

– Я все это уже читал. В буклетах, на сайте…

– Некоторые из присутствующих еще никогда не были вдали от дома, – ответил Дэн. Эбби села между ним и Джорданом и внимательно читала неоново-зеленый проспект.

– А ты? – спросила Эбби.

Это был обычный дружеский вопрос, но Дэн замер, не зная, что ответить. Он не любил рассказывать о семьях, в которых воспитывался до того, как ему посчастливилось попасть к Полу и Сэнди.

Он обрадовался, когда профессор сделала всем знак замолчать, ожидая у проектора, пока учащиеся не прекратят разговоры.

– Это Джо, – сказал Джордан, кивая в сторону приземистого рыжего студента. – Он староста на моем этаже.

– Наверно, крутой.

– Староста? Вовсе нет, Эбс, это голубец. Ха-ха, голубец , поняла?

– К сожалению, поняла, – пробормотала Эбби, возведя глаза к потолку.

– Ах, я лопну от смеха, – добавил Джордан, вытирая несуществующую слезу.

– Нам не смешно.

Сидящая впереди них темноволосая девочка обернулась и взглядом заставила Эбби и Джордана замолчать. Когда она отвернулась, Джордан высунул язык. Наконец профессор начала свою речь:

– Это Джо Макмилан, а я профессор Рейес. Понимаю, на вас всех, возможно, организационные мероприятия нагоняют тоску, но это будет быстрым и безболезненным, обещаю.

Ее фамилия показалась знакомой. Дэн тихонько достал из кармана свое расписание. Внимательно просматривая список, он обнаружил, что она будет его преподавателем по истории психиатрии. Он убрал расписание и вновь сосредоточил внимание на передней части комнаты. Женщина была почти на голову ниже Джо, выглядела вовсе не высокомерной, с румяными щеками и щелью между зубами. Одета она была во все черное, из аксессуаров – только ожерелье из бирюзы.

– Сначала несколько слов о безопасности в общежитии…

Дэн обвел глазами комнату. Недалеко впереди он заметил Феликса, сидящего с прямой как стрела спиной. Он вздохнул, подумав, что должен уделять больше внимания своему соседу по комнате и проверить, не помогут ли час или два непринужденного общения в компании других людей вытащить Феликса из его раковины. Но ему искренне нравилась дружба с Эбби и Джорданом, и, если Феликс начнет вести себя странно, Дэна обвинят в том, что он испортил им компанию.

– Бруклин имеет богатое и сложное прошлое, – говорила профессор Рейес. – Поэтому, если у вас есть какие-либо вопросы, задавайте их в любое время. Нельзя бояться истории.