Онлайн чтение книги Бенони Benoni
III

Если торговец Мак из Сирилунна хотел сделать человеку что-нибудь плохое или что-нибудь хорошее, у него хватало власти хоть на то, хоть на другое. А душа у Мака была и чёрная и белая. Как и его брат, Мак из Розенгора, он мог делать что захочет, но порой он даже превосходил брата, когда позволял себе делать то, чего делать не положено.

И вот этот Мак послал за Бенони, чтоб тот немедля к нему прибыл.

Бенони последовал за гонцом, а был это один из Маковых приказчиков. Совсем упав духом, Бенони спросил:

— Зачем я ему понадобился? У него вид сердитый?

— Откуда мне знать, зачем ты ему понадобился, — отвечал приказчик.

— Ладно, тогда с Богом, — мрачно сказал Бенони. Но перед конторой Мака на него напала робость, как ещё никогда в жизни. Он так долго стоял в прихожей, всё прокашливался и приводил себя в порядок, что Мак, услышав движение за дверью, сам рывком её распахнул.

— Ну, давай входи! — это сказал сам Мак.

И по его виду нельзя было угадать, собирается он возвысить Бенони или, напротив, свергнуть его в бездну.

— Ты плохо себя вёл, — сказал Мак.

— Да, — отвечал Бенони.

— Но другие вели себя не лучше, — добавил Мак и с этими словами начал расхаживать по своей конторе, останавливаясь перед окном и выглядывая из него. Потом вдруг он повернулся и спросил:

— Ты за последнее время заработал кой-какие деньжонки?

— Да, — ответил Бенони.

— А что ты с ними намерен делать?

— Не знаю. Я сейчас ни о чём не думаю.

— Ты бы селёдки на них купил, — сказал Мак. — Здесь селёдка ждёт тебя прямо перед дверью, ты засолишь и разделаешь столько, сколько у тебя хватит денег, а потом отправишь на юг. Бочки и соль, если захочешь, можешь взять у меня.

У Бенони даже голос сел, он не сразу мог ответить, и тогда Мак спросил его прямо в лоб:

— Завтра можешь начать?

— Как господин прикажет.

Мак снова подошёл к окну и повернулся спиной к Бенони. Должно быть, стоял и думал. Да, уж этот Мак умел думать. У Бенони оставалось немного времени, и он начал думать в свой черёд. Что до ведения дел, тут Мак был сущий дьявол, и душа у него, возможно, была скорей чёрная, чем белая. Бенони знал, что Маку принадлежит большая часть сельди, которая заходит в сети перед его домом, стало быть, теперь он хочет воспользоваться случаем и кое-что сбыть с рук, хочет расторговаться. Время идёт к лету, и есть селёдку будет уже не совсем безопасно. А заодно он спихнёт запас пустых бочек и запас соли.

Прикинув всё это в уме, Бенони сказал:

— Смотря по деньгам, само собой.

— А я тебе помогу, — сказал Мак и повернулся к нему лицом. — Чтоб ты снова встал на ноги. Ты наделал ошибок, не без того, но ведь и другие их тоже делают, и хватит тебя наказывать.

Вот видишь, он и вправду так думает, решил Бенони. Он размяк от чувства благодарности и ответил:

— Я очень благодарен господину.

А всемогущий Мак сказал:

— Я собираюсь отправить письмецо нашему доброму пастору из соседнего прихода. В конце концов, я Розин крёстный, вот я и хочу сказать от себя несколько словечек её отцу и ей самой. Впрочем, тебе это и знать-то незачем. Денег у тебя сколько?

— Да уж наберётся маленько.

— Ты, наверно, догадываешься, — продолжал Мак, — что большой роли твои талеры для меня не играют. Полагаю, ты и сам это понимаешь. Словом, дело не в деньгах. Просто я хочу помочь тебе снова встать на ноги.

— Великое спасибо господину и великая хвала.

— Ты заводил речь о цене. О цене мы успеем уговориться завтра. Встретимся сразу у катера.

Мак кивнул в знак того, что разговор окончен, но когда Бенони уже открыл дверь, крикнул вслед:

— Постой-ка, раз уж я всё равно обронил слово о письме, письмо-то у меня готово, ты можешь взять его и опустить в ящик, тогда оно завтра будет отправлено...

Итак, Бенони начал скупать сельдь. Он нанял людей, которые разделывали и засаливали его сельдь и перекатывали его бочки туда и обратно. Раз уж Мак из Сирилунна вновь оказал ему доверие, у кого бы хватило фанаберии4Фанаберия — кичливость, спесь, мелкое чванство., чтобы уклониться? Мало-помалу Бенони ощутил в своей крепкой груди чувство былого покоя и силы.

Он вовсе не совершил дурацкую покупку, поддавшись на уговоры Мака. Нет, получив первое же хоть и маленькое поощрение, он стал по-прежнему смекалистым и расторопным парнем. И не все свои деньги он вбухал в сельдь. Довольно и половины, подумал он про себя. Вдобавок письмо Мака пастору уже отправлено, и вернуть его назад Мак при всём желании не смог бы.

Бенони скупал сельдь и засаливал и мало-помалу начал становиться человеком. Он заметил, что люди начали с ним здороваться, когда он шёл к месту разделки и обратно, а ещё что они начали величать его «господин», потому как он заделался коммерсантом.

Торговля селёдкой вполне могла кончиться для него крахом, да и сам Мак не имел того барыша, на который рассчитывал поначалу. Но покуда Мак, действуя с большим размахом, снарядил два гружённых сельдью парохода в Берген5Берген — город и порт на западе Норвегии, на побережье Северного моря. Второй по количеству населения и экономическому значению после Осло город в стране., Бенони и ещё два человека команды попозже когда весна уже близилась к концу, без шума, без гама вышли в море на одной из Маковых шхун. Он приставал к большим и малым посёлкам и продавал свой товар бочками. Всё могло быть и хуже, а так он кое-что заработал и даже сумел отложить малую толику. Домой он вернулся на Святого Ганса.

И получилось так, что Роза, пасторская дочь, верхом на коне снова пересекла его путь возле церкви. В их посёлке мало кто ездил верхом, и все прихожане с любопытством воззрились на Розу. Бенони смиренно и почтительно поклонился, сняв шляпу, чем вызвал у неё ответный кивок. На лице у неё не мелькнуло ни малейшей тени, она просто шагом продолжала свой путь, и ветер развевал её вуаль, словно синий дымок. Она и вся-то напоминала видение.

Вот и на этот раз Бенони возвращался домой лесом и трясиной. «Я, конечно, хуже многих других, — думал он, — но благородная барышня прослышала, может быть, краем уха, что я снова встал на ноги и малость поднялся. Не то с чего бы ей кивать в ответ на мой поклон?».

На исходе лета он получил от Мака предложение отвести в Берген Маков галеас6Галеас — небольшое судно, имеющее грот-мачту и маленькую бизань-мачту. с вяленой треской. Он ни разу до того не бывал в Бергене, но ведь надо же когда-нибудь и начать, раз другие находят туда дорогу, найдёт и он.

— Вот видишь, у тебя лёгкая рука на всякое новое дело, — снова сказал ему Мак.

— И рука и нога у меня те, которые господин помог мне обрести снова, — отвечал Бенони, как и следовало отвечать, и тем воздал Маку честь.

Заделаться шкипером на галеасе «Фунтус» было для Бенони немаловажным шагом, он теперь стал вровень со школьными учителями, а поскольку у него завелись деньги, ему незачем было заходить в дальние деревни к мелким торговцам.

Незадолго до Рождества он вернулся на своём галеасе домой, всё прошло как лучше и не надо, а сам галеас был доверху нагружён различными товарами, которые Мак заказывал в Бергене, чтобы таким путём сэкономить расходы на доставку.

Отвечая с капитанского мостика на приветствия и потом сходя на берег, Бенони ощущал себя в душе прямо адмиралом. Мак принял его дружелюбно и по-благородному, в собственных покоях, и своими руками поднёс ему рюмку. Бенони впервые сподобился там побывать, там на стенах висели большие картины, и мебель была золочёная,, полученная Маком в наследство, и ещё на потолке висела люстра с сотней подвесок из чистого хрусталя. Потом они вдвоём прошли в контору, где Бенони предъявил свои расчёты, а Мак его поблагодарил.

Итак, Бенони поднялся в глазах людей выше, чем когда бы то ни было, и люди мало-помалу начали величать его по фамилии Хартвигсен, а пример показал Мак. Никогда прежде, даже в бытность свою королевским почтальоном и судебным приставом, он ни для кого не был Хартвигсеном, а вот поди ж ты. Бенони обзавёлся гардинами для окон в своей комнате, хоть это, может, и было важничаньем с его стороны, и в доме у пономаря немало о том судачили. Из Бергена он привёз несколько тонких белых сорочек и надевал их, когда ходил в церковь...

А на рождественские праздники он получил приглашение к Маку. Мак теперь жил один, дочь его Эдварда вышла замуж за финского барона и совсем не приезжала домой; хозяйничала у него экономка, хоть и посторонняя женщина, но своё дело она знала хорошо и была очень обходительная.

Собралось много гостей и среди них Роза, пасторская дочь. Завидев её, Бенони робко вильнул в сторону.

Но Мак сказал:

— Это фрёкен Барфуд, ты её знаешь, и она не из тех, кто держит на кого-нибудь зло.

— Бенони, я узнала от крёстного, что ты ни в чём не виноват, — прямо и откровенно заговорила Роза. — Что у вас были рождественские посиделки и что сказал это совсем другой. Это меняет дело.

— Не знаю... может, и я сам... ничего не говорил... — залепетал Бенони.

— Ну, и довольно об этом, — вмешался Мак и увёл Розу, словно отец.

Бенони приободрился, на сердце у него посветлело и полегчало. Вот и опять Мак ему помог, убелил его как руно. Бенони настолько взыграл духом, что подошёл к ленсману и поздоровался с ним. Позднее за столом он, может, и не во всём держал себя как другие благородные господа, но зато он не спускал с них глаз и многое перенял за этот вечер. Макова экономка сидела рядом с ним и славно о нём заботилась.

Из застольного разговора он узнал, что Роза, пасторская дочь, вскоре снова собирается ненадолго уехать. Он украдкой поглядел на неё. Если кто гордый и благородный, он и есть гордый и благородный, тут уж ничего не попишешь. Какой прок зашибать деньгу на селёдке и развешивать гардины на окнах? Коль скоро человек не рождён для благородства, быть ему Бенони до скончания века. Конечно, Роза — девушка уже не сказать чтобы первой молодости, но Бог наградил её светло-русыми волосами, и ещё она так красиво улыбается сочными губами. И груди такой высокой ни у кого нет. Не надо мне быть дураком и дальше глядеть на неё, подумал Бенони.

— В фьордах уже берут сельдь, — в полной тишине вдруг произнёс Мак, показывая ему депешу. — Приходи завтра в контору прямо утром.

Бенони предпочёл бы посидеть дома, наслаждаясь почтением, которое выказывали ему как шкиперу с галеаса. Тем не менее он с утра пораньше отправился к Маку.

— У меня есть для тебя предложение, — сказал Мак. — Я уступлю тебе за наличные свою большую сеть, и тогда ты сможешь закидывать в море свою собственную. Как я уже говорил, сельдь перекрыта в фьордах.

Бенони был не лишён чувства благодарности, он помнил, какую поддержку оказал ему Мак вчера вечером. Но сеть у Мака давно уже была не такая, как вначале. Ответил он только:

— Не гожусь я для этого дела.

— Ещё как годишься, — возразил Мак, — у тебя рука лёгкая. Вот у меня всё по-другому, и я должен перепоручать свои дела другим, а для сети у меня и вовсе нет подходящего человека.

— Я бы мог забросить её для господина Мака, — предложил Бенони.

Мак покачал головой.

— Я её задешево уступлю, со шлюпками и оснасткой, и дам два бинокля в придачу. Задаром, можно сказать!

— Ладно, я подумаю, — неохотно согласился Бенони. И вот он думал, и думал, и думал, но дело кончилось тем, что он купил сеть. Среди них всех Мак не знал себе равных, и Бенони боялся лишиться его расположения. Он набрал людей и с большой сетью вышел на своём галеасе в фьорд.

Но теперь вдобавок ко всему требовалась ещё и благосклонность небес.

Три недели он стоял на якоре с другими судами и ждал у моря погоды. Сельди было всего ничего, он несколько раз забрасывал сеть, но вытаскивал только малость суповой сельди, команде на обед, а для-ради такого улова незачем было выкладывать за сеть столько денег. Настроение у Бенони всё больше портилось, изрядную часть своих сбережений он ухлопал на эту никудышную покупку, от которой покамест нет никакого проку и которая вдобавок с каждым днём всё пуще загнивает. Словом, такой благодетель, как Мак, ему явно не по карману.

Как-то вечером он сказал своей команде:

— Здесь больше ждать нечего. Ночью снимаемся с якоря.

В ночной тишине они выбрали якорь и подняли паруса. Ночь была угрюмая и холодная, они шли вдоль берега. Близилось утро. Бенони как раз собрался было вздремнуть с горя, но тут со стороны открытого моря раздался дальний гул. В полумраке Бенони поглядел на восток и поглядел на запад, но не увидел никаких признаков надвигающейся бури. «Какой странный гул стоит в воздухе», — подумал Бенони. Он по-прежнему продолжал держаться вдоль берега, слегка развиднелось, занимался туманный день. Гул подступал всё ближе. И вдруг Бенони выпрямился, начал пристально всматриваться в даль, и хоть пока немного можно было увидеть, но по дальнему птичьему крику Бенони смекнул, что движется ему навстречу. Он немедля взбодрил своих людей и приставил к делу.

Это со стороны моря шла сельдь.

Стая сельдяных китов, столпотворение в воде и тысячеголосый крик птиц над водой гнал сельдь в фьорд.

Но шлюпки Бенони отошли на слишком большое расстояние, они уже были почти у берега, и пока он успел достичь середины фьорда, стая китов и птицы прогнали косяк мимо. Поверхность моря забелела от китовых фонтанов и от чаек.

«Незачем было и выходить в море», — мрачно подумал Бенони.

Теперь не оставалось ничего, кроме как покрутиться в фьорде ещё несколько часов, чтобы по возможности поспеть к завершению пира.

Светало. То один, то другой кит на большой скорости проносился мимо под водой.

И тут Бенони увидел огромную стаю птиц, державшую курс в открытое море. Сельдь, описав огромную дугу, повернула, и киты продолжали её гнать. Бенони стоял в бухте, недалеко от берега, но тут, должно быть, произошло что-то, заставившее сельдь разбиться на два косяка, возникло непонятное замешательство, может, это ушедшие в глубину киты всплыли навстречу потоку рыбы и рассекли его надвое. Спинки рыб, словно скопления звёзд, засверкали между шлюпками Бенони. Не имело никакого смысла вытравливать сеть среди китов. У Бенони дух захватило: он увидел, что бухта словно вскипела, что небо над ней побелело от птичьей стаи и что вся она битком набита сельдью. Бенони бросил несколько отрывочных команд, сделал несколько молниеносных бросков там и тут, и сеть пошла на глубину, натянулась от одного берега бухты до другого, сельдь стояла в бухте словно на суше, и вот тут-то большая сеть пригодилась как нельзя лучше.

А стая китов и птиц висела над морем, указывая, куда подался второй косяк.

Бенони обливался потом, и колени у него дрожали, когда он спустился в шлюпку и приказал провезти себя вдоль сети, чтобы проверить, что она стоит как положено.

«Выходит, мы всё-таки не зря вышли в море», — подумалось ему.

Он отправил двух помощников к Маку с письмом, где сообщал о большом улове, попутно рассказывал, какая именно сельдь, и что хорошо смешаны породы, и что бухта достаточно глубока, стало быть, незачем опасаться донного привкуса. Вдобавок всё это похоже на Божий промысел, писал он, сельдь вошла в фьорд и словно сама себя заперла у него на глазах в бухте... А что до количества, то я не смею о нём судить, ибо это дано лишь тому, кто сосчитал звёзды на небе. Но оно весьма велико. С почтением, Бенони Хартвигсен, как меня зовут.

Мак и тут оказался ему хорошим другом, он по своему почину разослал депеши на запад и на восток, чтобы обеспечить ему покупщиков. Парусники и пароходы каждый день заходили в фьорд и бросали якорь перед сетью Бенони, приходили и рыбацкие баркасы из его родного посёлка за наживкой для Лофотенских промыслов7Речь идёт о ловле сельди и трески на Лофотенских островах — архипелаге в Норвежском море, близ северо-западного побережья Скандинавского п-ва.; с ними он не мелочился, а отсыпал задаром и полной мерой.

В маленькой бухте царило теперь никогда не виданное здесь оживление: пришлые торговцы, и евреи-часовщики, и канатные плясуны, и утешные девочки из больших городов, — стало шумно, как на ярмарке, на голых берегах воздвигся посёлок из ящиков, палаток, балаганов. И во всех руках рыбьей чешуей блестели деньги.


Читать далее

Кнут Гамсун. Бенони
I 16.04.13
II 16.04.13
III 16.04.13
IV 16.04.13
V 16.04.13
VI 16.04.13
VII 16.04.13
VIII 16.04.13
IX 16.04.13
X 16.04.13
XI 16.04.13
XII 16.04.13
XIII 16.04.13
XIV 16.04.13
XV 16.04.13
XVI 16.04.13
XVII 16.04.13
XVIII 16.04.13
XIX 16.04.13
XX 16.04.13
XXI 16.04.13
XXII 16.04.13
XXIII 16.04.13
XXIV 16.04.13
XXV 16.04.13
XXVI 16.04.13
XXVII 16.04.13
XXVIII 16.04.13

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть