Онлайн чтение книги Божественный владыка меча и сабли Supreme Emperor of Swords
Глава 631. Изнасилование

Дин Хао немного помялся и протянул руку, обнимая плечо Ли Лань.

Опьянев, она пролила свет на многие так долго интересовавшие Дин Хао вопросы.

Не удивительно что всё то время что они были знакомы Ли Лань напоминала Дин Хао девушку.

Особенно это проявилось, когда Дин Хао лечил её на Поле Битвы Сотни Святых. Тогда Ли Лань пришлось почти раздеться, и Дин Хао увидел, насколько по-женски элегантной была её фигура. Только грудь оказалась плоской и на горле выпирало адамово яблоко. Оказывается, всё это объяснялось её техников.

Ли Цзяньи был мудрым и добрым главой Секты, но почему-то сделал такую глупость. Он хотел себе сына, а потому заставил Ли Лань притворяться мужчиной.

К сожалению, во всём мире нет ничего, что бы могло полностью изменить пол человека.

Со своей дочерью Ли Цзяньи повёл себя эгоистично и жестоко.

Но как Глава Секты он был бескорыстным и благородным.

Дин Хао вдруг вспомнил, что Се Юэ заявил, будто демоны в сердце Ли Лань были очень тяжелыми. Она чуть не умерла на 11-м этапе Древней дороги на Запад.

Похоже здесь кот оказался прав. С такой жизнью Ли Лань, наверное, день и ночь страдала от раздирающих сердца демонов. Победить их было просто невозможно. Если бы Поле Битвы Сотни Святых не рухнуло, она, возможно, так бы и осталась в той иллюзии до конца своих дней.

И почему по возвращению в Секту Ли Лань таки решила вернуться в женское тело?

Меж тем Ли Лань, опираясь на плечо Дин Хао, продолжила немного неразборчиво говорить: «Возможно всё это воля небес. Я не могла найти выход с Древней Дороги на Запада, выбралась только когда Поле Битвы разрушило. Но в реальном мире к тому моменту всё изменилось. Отец и мать погибли. Мне казалось я осталась совсем одна, а потом Ван Цзюэфэн передал мне письмо, и я наконец поняла…».

Сказав это Ли Лань наконец не выдержала и заплакала. Слёзы залили её лицо, девушке стало сложно говорить.

Она никогда не забудет слов, которые её отец оставил в том послании.

Он назвал себя недостойным отцом и искренне перед нею извинился.

Ли Лань узнала, что каждую ночь, когда он плакала, её отец тихо стоял у окна, тоже проливая слёзы. Иногда родители страдают за своих детей не меньше чем они сами, если не больше. Много раз Ли Цзяньи сожалел о содеянном…

И наконец, перед лицом смерти, когда будущее секты стало туманно он наконец осознал свою ошибку.

В последнем послании он попросил у неё прощение, оставил технику обратного превращения и как её отец попросил Ли Лань вновь стать девушкой и простить его эгоизм, если у неё будут на то силы!

И в самом конце письма он написал предложение, от которого у Ли Лань раскраснелись щёки.

Когда Ли Лань прочитала письмо она сразу заплакала.

Затем, уже на следующий день, следуя инструкциям из послания она вернулась в женское тело.

Тогда же Ли Лань увидела, как белый призрак, преследовавший её с 11-го этапа Древней Дороги на Запад, наконец открыл своё затуманенное лицо. Она была точной копией Ли Лань. Призрак улыбался.

И сегодня, прильнув к плечу Дин Хао, Ли Лань увидела, что эта улыбка засияла ярче прежнего. Белый дух постепенно растворился в ярком свете и стал с нею единым целым.

В ту же секунду ужасающая гора, столько лет давившая на её сердце, наконец исчезла.

Дин Хао невольно прижал к себе нежную, плачущую девушку.

Сложно представить, как Ли Лань страдала все эти годы.

По сравнению с ней у него была ещё очень удачная жизнь.

Погладив бутыль ликёра, Дин Хао отпил крепкого напитка.

Постепенно странное чувство разгорелось внутри его живота. Ликёр как пламя разошёлся по всему его телу. Вдруг Дин Хао как-то странно себя почувствовал, его конечности будто стали невесомы, взгляд помутнел…

«Какой… Крепкий…».

Дин Хао внезапно понял, что что-то здесь не так. У него закружилась голова, юноша опустился в руки Ли Лань.

На лице девушки показалась нежная, мягкая улыбка.

«Старший Хао, ты уже завтра уходить, а пойти с тобой я не могу. Поэтому не вини меня. Я не учительница Симэнь Цяньсюэ, не демонесса Се Цзеюй, и не такая безумная, как младшая Ижо. Я так долго ждать не могу…».

Ли Лань вдруг резко протрезвела.

Медленно обняв Дин Хао, она прижала его к своей груди и превратилась в сгусток света, исчезнув где-то между вершин Горы Пытливого Меча.

Уже вскоре девушка опустилась на Вершину Лазурной Горы.

Гора возвышалась до самих небес. С неё видны были все огни Секты Пытливого Меча. Многие мастера, что пришли почтить память погибших, до сих пор не покинули гору. Сейчас Секта Пытливого Меча стала безоговорочным лидером Снежной Провинции!

Ли Лань достала плотное шерстяное одеяло из своего кольца хранения и подложила его под Дин Хао.

Спокойно смотря на его привлекательное, ровное лицо, прекрасная девушка Ли Лань немного покраснела. Прикусив своими ровными, кристально-чистыми зубами блестящие красные губы, она набралась решимости и стала развязывать свои одёжки…

Лунному свету постепенно открылась чарующая белоснежная кожа.

Казалось, Ли Лань была самым прекрасным, что вообще существовало между небом и землёй. Её тонкая талия, ровные бёдра, гладкая как нефрит кожа и мягкая, как у голубки, грудь, с двумя красными огоньками дрожали на холодном ветру. Её икры были ровными и тонкими, ножки маленькими и деликатными, ногти миловидными, цвета райских зёрен…

Её длинные, черные волосы вздрагивали на ночном ветру, будто чёрное пламя.

Ли Лань абсолютно голая стояла перед Дин Хао.

Возможно в результате многолетнего использования таинственно техники, но тело девушки было особенно нежным и деликатным. Казалось, она была статуей, вырезанной самым искусным мастером. Только грудь была немного плоской, а в остальном девушка трепетала душу.

Лунный свет овевал её серебром, будто притягиваясь к её белоснежному телу.

«Старший Хао, раз ты неизвестно насколько уходишь, то надо что-нибудь здесь оставить. Я девушка нетерпеливая, долго ждать не могу, а потому давайте начнём заранее…».

Выражение лица Ли Лань было твёрдым и возвышенным.

Она медленно склонилась перед Дин Хао, и её белые ручки начали снимать с него одежду.

Медленно присев на уже разгорячённого и приподнятого Дин Хао, Ли Лань слегка приподняла брови, выражение боли промелькнуло на её лице, на светлом, гладком лбу выступил холодный пот, нежное тело девушки содрогнулось…

«Аа…» — Из глубины лебединой шеи Ли Лань по горлу вырвался слабый стон.

Луна постепенно зашла за слой облаков.

Замелькали разбросанные по небу звёзды.

На горе слышался крик диких зверей.

Весь мир был прекрасен.

Дин Хао увидел странный сон, он будто парил среди облаков, и его овевало тёплое озеро, ему стало немыслимо приятно, его душа расслабилась, и что-то захотело вырваться наружу…

Прошло неясно сколько времени.

Постепенно мир вновь стал чётким.

Дин Хао открыл глаза и обнаружил себя под ярким звёздным небом. Где-то завывали звери, на него дул мягкий ветер. Вдруг повеяло холодом. Шокированный, он приподнялся, опираясь на руки, и увидел, что всё это время был голым…

Инстинктивно посмотрев в сторону, он увидел возле себя белоснежное, гладкое тело.

Спокойные глаза девушки под ровными бровями с интересом на него посмотрели. Девушка улыбнулась: «Ты проснулся».

Постепенно шок Дин Хао отступил. Почесав голову, он начал понимал, что только что случилось.

К алкоголю он не был особенно устойчивым, но всю таки был мастеров выше Перинатальной Стадии, и не мог так просто напиться. Почему-то после того как он отхлебнул из той бутыли Дин Хао сразу же потерял над собой контроль. Неужели в этот ликёр что-то добавили…

О небеса!

Дин Хао потерял дар речи.

Его что, изнасиловали?

Это изнасилование наоборот!

Изнасилование наоборот!

Хотя может оно не так и плохо…

Неужели с ним случилось то, о чём так мечтают бесчисленные отаку?

«Злишься?» — Ли Лань приподняла рукой голову и лениво разложилась на мягком шерстяном одеяле. Она посмотрела на Дин Хао как хитрый персидский кот и тихо сказал: «Не волнуйся, брать ответственность я тебя не заставлю».

Дин Хао сразу же нахмурился.

Как эта женщина вообще может так спокойно об этом разговаривать.

Вдруг Дин Хао кое-что осознал и потерял дар речи… Он же только-что… Наконец лишился девственности после перерождения… Причём вот так… Даже непонятно, плакать тут или смеяться.