Онлайн чтение книги Большие хлопоты
ГЛАВА ВТОРАЯ. БЫЛ ДРУГ – СТАЛ ТРУП. (ПОЛИНА)

Я ехала по городу и то, что вытворяла моя машина, мне совсем не нравилось. Что-то уж больно ее мотало из стороны в сторону. Пора ставить на ремонт. А так некстати!

На углу я заметила знакомую мне фигуру Геннадия Николаевича Мурашова, отца своей подруги, жившего в доме напротив, и затормозила.

– Садитесь, подвезу! – крикнула я ему в окошко.

Геннадий Николаевич улыбнулся, увидев меня, и сел рядом.

– Как дела, Полина? – спросил он.

– Да! – я отмахнулась. – Ничего хорошего! Машина вон что-то замухоморилась.

– Тебе стойки поменять нужно, – сказал Геннадий Николаевич. – Хочешь, возьми у меня, они у Андрея в гараже лежат.

Андрей – это сын.

– Спасибо большое, но у меня сейчас с деньгами не густо, – вздохнула я.

– Ну потом отдашь, как будут.

– Спасибо, – еще раз сказала я. – Я подумаю.

Высадив Геннадия Николаевича возле его дома и загнав машину в гараж, я поднялась к себе. Рабочий день на сегодня закончен. Теперь отдыхать. Но только я собралась расслабиться, как вспомнила, что Ольга просила меня заехать к ней помочь накрыть стол. Мне не очень этого хотелось. Этот Шулаков мне никогда особенно не нравился, и торчать весь вечер в его компании мне не улыбалось.

Решив, что я только помогу сестре с обедом, а потом сразу уеду, я стала набирать Ольгин домашний номер. Никто не отвечал. В магазин, наверное, отправилась. Вот ведь делать нечего! И так денег нет после очередного ухода Кирилла, так еще чужих мужиков кормить!

Я выглянула в окно. По противоположной стороне улицы с поникшей головой перся Дрюня Мурашов, тот самый, у кого из гаража мне предстояло в ближайшее время забрать стойки для автомобиля.

Дрюня явно был немного навеселе, потому что не шел, а как-то торжественно плыл. А за ним, надвигаясь грозной тенью, разинув темную пасть, плыла огромная туча, готовая вот-вот проглотить его. Но счастливый Дрюня этого не замечал. Он вообще ничего не замечал, так как держал в руках три бутылки пива: свидетельство близкого счастья.

Дрюня остановился, поднял голову и начал озираться по сторонам, глазея на окна. Я быстро присела. Если он меня увидит – все! Сейчас прилупит, и тогда его до вечера не вытуришь.

Но Дрюня, похоже, выцепил своим хитрым глазом именно мое окно. И точно: буквально через несколько секунд раздался звонок в дверь в ритме «Спартак» – чемпион». Тяжело вздохнув, я двинулась открывать, так как по опыту знала, что если не открыть по-хорошему, Дрюня переполошит всех соседей, потом пойдет к ним пить чай, а уходя попросит двадцать рублей взаймы «до первой получки», хотя отродясь нигде не работал.

– Привет, Полина! – поприветствовал меня Дрюня, будто мы расстались полчаса назад, хотя он не был у меня уже бог знает сколько времени.

– Привет, – без энтузиазма ответила я. – ты на минутку?

– Нет, я в гости, – ответил Дрюня, проходя в квартиру и разуваясь.

– На что пьешь-то? – усмехнулась я, показав на пиво.

– Стойки продал! – радостно сообщил мне Дрюня. – В магазин сдал, вчера продались.

– Стойки? – я похолодела. – А отец знает?

– А что отец? Что отец? – взвился Дрюня. – Мои стойки!

– Какие же они твои?

– А чьи же? – искренне удивился Дрюня. – В моем гараже лежали, значит, мои!

Тут надо сказать, что Дрюня Мурашов – личность уникальная. Очень одаренный от природы, Дрюня играл на разных музыкальных инструментах, хотя никогда этому не учился, неплохо пел и даже сочинял стихи. Я восхищалась этими его талантами, потому что сама никогда ими не владела.

Любой анекдот или случай из жизни, совсем даже не смешной, Дрюня рассказывал так, что помереть можно было со смеху. С ним всегда было интересно. Пообщавшись с Дрюней, казалось, что нигде больше нет столь обаятельного человека.

Но… Без недостатков, как известно, ничто не обходится в этом мире. И Дрюня не был исключением. Во-первых, он очень любил выпить. А во-вторых, очень не любил работать. И обладал даром впутываться в разные пакостные истории, из которых его потом приходилось вытаскивать.

Мать, жена, дочь и сестра стонали от Дрюниных выходок, а у Дрюни всегда все было лучше всех. Он беспечно улыбался и снова отправлялся куролесить по своему кругу жизни.

Где Дрюня брал деньги? Ну во-первых, у него была машина, приносящая какой-никакой доход. Во-вторых, у него была любящая мама, которая всегда была готова принять сыночка под свое крылышко и обогреть его.

– Паразит ты, – сказала я Дрюне, покачав головой и думая, где же мне теперь брать стойки в рассрочку.

– Ладно! – махнул рукой Дрюня. – Слушай, у тебя три червонца нет взаймы?

– Зачем тебе? – удивилась я. – У тебя же есть деньги?

– Уже нет, – загрустил Дрюня. – Кончились.

Я слегка обалдела.

– Ты же сам сказал: стойки продал!

– Так это разве деньги! – протянул Дрюня. – Их уж нет.

– На что же ты потратил?

– Ну… Пива вот купил.

– На все?

– Ну что ты говоришь, на все! Нет, конечно!

– Ты бы лучше домой что-нибудь купил пожрать. Или дочке какую-нибудь игрушку!

– А ты думаешь, я не купил? – обиделся Дрюня. – Я вот сегодня хлеба купил. И палочки крабовые.

– А палочки-то зачем?

– На закуску!

– Паразит! – еще раз вздохнула я.

– Да ладно тебе! Давай лучше пивка выпьем.

– Не могу, я за рулем, – ответила я. – Мне еще сегодня к Ольге ехать.

– У нее нет взаймы тридцатки? – тут же спросил меня Дрюня.

– Нет, – решительно ответила я. – А знаешь, кто у нее сегодня в гостях будет? Шулаков!

Дрюня учился в нашей школе, только на три класса старше. Тем не менее он хорошо знал Шулакова. Один раз они вместе даже подожгли директорский кабинет.

Был жуткий скандал. Дрюню вместе с Вовкой чуть не выперли из школы, но потом все как-то обошлось. Их дотянули до конца учебного года, а потом вежливо предложили убраться. Что они с удовольствием и сделали.

– Вовка? – сразу же спросил Дрюня. – Полина, слушай, возьми меня с собой?

– А ты-то там зачем нужен?

– Ну как! Друг все же. Я его сто лет не видел.

– Нет, не могу. Нечего тебе там делать. Я и сама засиживаться не собираюсь.

Дрюня снова поник.

В этот момент раздался телефонный звонок.

– Поля, ты не могла бы приехать? – послышался в трубке жалобный Ольгин голос.

– Я же сказала, что приеду!

– Поля, мне нужно прямо сейчас, иначе я умру!

Ольга любила утрировать, поэтому я не придала особого значения ее словам.

– Да приеду я, приеду.

– Поля, пожалуйста, поскорее! Что я тебе расскажу!

Ох, ну что там у нее еще случилось?

– Давай, говори, – сказала я досадливо, чтобы поскорее отделаться.

– Я не могу по телефону.

Я чертыхнулась и брякнула трубку на место. В конце концов, даже хорошо, что я сейчас уеду. А то сиди тут, смотри на Дрюню, который сладко пьет пиво и в ус не дует, и выслушивай, как ему тяжко живется.

– Подъем! – решительно сказала я. – Мне пора ехать.

– Что – уже? – расстроился Дрюня. – Ну вот, так хорошо начали…

– Давай, давай, вытряхивайся, – подталкивала я его в спину.

Дрюня посопротивлялся немного, но я вышла вместе с ним и тщательно заперла дверь.

– Довези меня до Набережной! – сразу же попросил Дрюня.

– Зачем тебе?

– К Сережке поеду, к другу.

– Извини, брат, – ответила я, – но мне в другую сторону.

Дрюня повздыхал-повздыхал и отправился на своих двоих в садик за углом, надеясь найти там компанию. Я поехала к Ольге.

Ольга открыла сразу. Вид у нее был совершенно разбитый.

– Ну что случилось? – спросила я.

Ольга только махнула рукой и сказала:

– Проходи в кухню. Потом расскажу. Я сейчас даже говорить не могу.

Я прошла в кухню. То, что я там увидела, повергло меня в легкий шок. Стол был завален картофельными очистками, шелухой от лука и прочими отходами. Кроме того, он был щедро полит чем-то липким. И это что-то было пролито также и на полу.

Я прошла к столу, осторожно ступая, чтобы не приклеиться к полу. В центре стола стояла большая алюминиевая кастрюля, в которой плавала какая-то непонятная, желтоватого цвета, субстанция с комками. Из нее торчала мялка. Рядом притулилась трехсотграммовая бутылочка из-под водки.

– Это что, праздничный ужин? – спросила я у подошедшей Ольге.

– Ох, Поля, мне так плохо! – тотчас же ответила сестра. – Понимаешь, я хотела приготовить все сама, поставила на огонь картошку для салата, а она переварилась. И я решила сделать из нее пюре, чтобы не пропадало.

– Кто же делает пюре из картошки в мундире? – удивилась я.

– А что мне оставалось делать? – проныла Ольга. – Но почему-то у меня ничего не получилось.

– Ты, наверное, сразу все молоко туда вбухала? – полюбопытствовала я.

– Ну да!

– Эх ты! Тебе двадцать девять лет, а ты до сих пор пюре готовить не умеешь! Давай, иди отсюда, я сама все приготовлю.

Через десять минут я отмыла кухню и приступила непосредственно к кулинарии.

– Ольга, а почему ты салат не доделала? – крикнула я, увидев миску с натертой морковью.

– А у меня нет выжималки для чеснока, потерялась куда-то, – откликнулась Ольга.

– И что теперь?

– Ну а как же без нее чеснок измельчить?

– А что, на терке нельзя натереть? – удивилась я.

После этих слов очень удивилась Ольга.

– Ой, а ведь и правда! – воскликнула она. – И как ты могла это сообразить, Поля?

– Да уж, очень трудно было догадаться, – пробурчала я, двумя пальцами подцепляя из раковины заляпанную терку.

Через час были готовы три салата, пюре с курицей и горячие бутерброды. В духовке допекался кекс.

– Полина, ты просто волшебница! – всплеснула руками пришедшая на запах Ольга.

Я уже не сердилась на нее. Процесс приготовления пищи всегда благотворно на меня влиял и поднимал настроение.

– Все, я поехала, – сообщила я.

– Ты что? – удивилась Ольга. – Дождись хотя бы Володю. Он так хотел тебя увидеть!

– Чего это он вдруг? – удивилась я. Шулаков никогда не питал к мне теплых чувств. Может, из-за того, что я не раз квасила ему нос?

– И потом, я тебе не рассказала самого главного! – добавила Ольга. – Думаешь, почему я вся на нервах?

– Шулаков сделал тебе предложение? – мрачно спросила я.

– Нет, что ты, – немного грустно ответила Ольга. – Ты даже не представляешь! Екатерину Павловну убили!

Я напрягла память, пытаясь выяснить, кто такая Екатерина Павловна, но что-то никак не вспоминалось.

– Да? – переспросила я. – А кто это?

– Ну как же! – удивилась Ольга. – Мать Лариски Черногоровой, одноклассницы нашей!

– Ах, вон что! Это тебе Шулаков сказал?

– Нет, я сама узнала. Ужас, правда?

– Правда, – ответила я, хотя Екатерина Павловна никогда не была моей близкой знакомой, и, честно признаться, меня не так уж расстроила ее смерть. Жалко, конечно, но не до истерики.

– Она вроде гаданием занималась? – припомнила я рассказы Ираиды Сергеевны.

– Да, – ответила Ольга.

– Послушай, а что ты там делала? – сощурившись, спросила я подозрительно.

– Я… – Ольга замялась. – Я привозила ей деньги.

– За что?

– Ну… взаймы брала, – Ольга явно почувствовала, что сейчас получит по голове, и начала злиться.

– Ты ходила к ней гадать? – резко спросила я.

Ольга виновато мотнула головой и тут же вскинула ее:

– Это мое дело! – звонко ответила она.

– Конечно, – усмехнулась я, – а дома жрать нечего. Сколько она с тебя взяла?

Когда Ольга назвала сумму, я ахнула про себя и подумала, как правильно сделал тот, кто прикончил гадалку.

– И жить тебе теперь не на что? – продолжала я развивать свою мысль.

– Ну не совсем. Я же ей не отдала оставшиеся. И потом, Екатерина Павловна обещала мне в ближайшем будущем получение наследства.

Я фыркнула так громко, что Ольга аж отскочила. И сразу же разозлилась еще больше.

– Вот ты все время иронизируешь, а между тем многие говорят, что все сбывается! – с досадой сказала она.

– Просто ты сама понимаешь, что сделала глупость, но не хочешь в этом признаться. У тебя совсем денег нет, ты ничего не предпринимаешь, а вместо этого занимаешься какой-то херью!

Ольга насупилась и умолкла. Я посмотрела на часы.

– Что-то Володя не идет, – перехватив мой взгляд, сказала Ольга.

– Наверно, другую нашел, – съязвила я. Ольга начала закипать.

Я посидела еще с полчасика. Жрать уже хотелось неимоверно, особенно видя перед собой тарелки со вкусными вещами. А подлый Шулаков за это время так и не появился.

– Наверное, у него дела, – неуверенно сказала Ольга. Я ничего не ответила.

Через час мне все это надоело, я встала и заявила, что еду домой. У меня завтра с утра работа в спорткомплексе.

Ольга совсем скисла, но удерживать меня не стала. Наверное, она подумала, что сейчас достанет припрятанную где-нибудь в шкафчике бутылку вермута и спокойненько утешится им в одиночестве.

Я уже обувала туфли, когда раздался телефонный звонок. Ольга побежала брать трубку.

– Да. Что? – слышались отрывочные реплики из комнаты. – Прямо сейчас?

Потом Ольга вышла в коридор. Я стояла уже обутая и ждала, когда она освободится, только чтобы попрощаться. Но что-то в Ольгином лице меня остановило.

– Что случилось? – сразу спросила я.

– Полина… – Ольга тупо смотрела мимо меня. – Володю убили…

– Что? – у меня глаза на лоб полезли. – Кто тебе сказал?

– Сейчас позвонили из милиции.

– Но почему именно тебе? – я еще надеялась, что все это просто дурацкая шутка, идиотский розыгрыш Шулакова, на которые в детстве он был большой мастак.

– У него нашли мой телефон. Я ему сама записала вчера на всякий случай. Вот они мне и позвонили. Сообщили, что нашли труп мужчины. Без документов. По приметам это Володя. Сказали, что нужно будет опознать… тело, – выговорив последнее слово, Ольга не выдержала и разрыдалась. Я кинулась в кухню за валерьянкой.

Действительно, одно дело – смерть гадалки, пусть даже мамы твоей одноклассницы, но все равно человека постороннего, а другое дело – того, с кем ты проучилась столько лет. К тому же ждала сегодня вечером. И потом, два трупа за день – это явный перебор.

Я накапала в ложку успокоительного и поспешила к Ольге, которая сидела прямо в коридоре на пыльном коврике, обхватив голову руками.

– На-ка вот, выпей, – протянула я ей ложку с валерьянкой.

Ольга послушно выпила лекарство, после чего встала и направилась в спальню. Там она что-то долго возилась. Когда я вошла, то увидела, как моя сестра сидит на полу перед шкафом и маленькими глоточками тянет вермут прямо из бутылки.

Я молча выхватила у нее бутылку. Потом рявкнула:

– Хватит! Возьми себя в руки! В конце концов, не твоего мужа убили! И нечего сидеть нюнить, спиваясь потихоньку! Надо на опознание ехать. А это знаешь, какая штука? Вдруг у него лицо все изуродовано? Ты должна быть готова.

– Вот я и пытаюсь подготовиться, – прошептала Ольга. – Я боюсь…

Мне стало ее жалко. Я присела рядом на корточки, подхватила Ольгу под мышки и стала поднимать.

– Ну вставай, вставай. Ничего такого уж страшного. Я поеду с тобой, хочешь?

Ольга кивнула. Потом прошла в ванную, умылась и стала собираться.

Мы вышли на улицу. Ольга крепко вцепилась в мою руку, мне даже больно стало. Всю дорогу Ольга тряслась и бормотала про себя какие-то страсти. В конце концов я не выдержала:

– Перестань трястись! – строго сказала я ей. – Фу! А разит-то как от тебя!

Я притормозила у ларька, вышла и купила Ольге мятный «Орбит», самый сильный.

– На, зажуй! А то еще тебя на пятнадцать суток заберут.

Ольга послушно сунула жвачку в рот и методично принялась пережевывать.

В отделении милиции мы прошли в кабинет номер пять, как и было велено. Перед нами предстал старшина милиции Капитонов, который должен был сопровождать нас в морг.

Услышав это слово, Ольга побледнела. Потом беспомощно поглядела на меня. Я успокаивающе похлопала ее по плечу.

– А вы сестра? – спросил меня старшина Капитонов.

– Да, я сестра Ольги Андреевны, – подтвердила я. – И также могу помочь опознать труп, поскольку была знакома с Шулаковым. С убитым, то есть.

Мы вышли на улицу и сели в милицейскую машину. В морге нас провели в какую-то мрачную комнату. Мы остановились перед каталкой, на которой лежал чей-то труп, накрытый простыней. Патологоанатом подошел к нему, сдернул простыню.

Я увидела Шулакова. Он был почти как живой. Только на лице застыло выражение ненависти. На виске виднелась большая гематома. Ольга покачнулась и схватила меня за руку. Она была белее простыни, которой был накрыт труп. Я увидела, что сестру сейчас стошнит.

– Ну что, это он? – спросил Капитонов. – Вы его знаете?

Ольга молчала, только мотала головой и тихо стонала.

– Да, да! – ответила я. – Выведите ее поскорее отсюда, ей же плохо!

Капитонов взял Ольгу за руку и повел к выходу. Я за ними. На улице Ольга немного отдышалась, и на ее щеках даже стал появляться слабый румянец.

– Садитесь в машину, – предложил Капитонов, – до отделения довезем. Вы ведь там свою машину оставили?

– Нет, спасибо, – ответила Ольга, обмахиваясь рукой. – Мы лучше пешком.

– Ну как хотите. Давайте тогда я запишу сразу фамилию-имя-отчество убитого.

– Шулаков Владимир… Владимир… – я посмотрела на Ольгу. – Оля, как отчество Шулакова, не помнишь?

– С… Сергеевич, – еле слышно прошептала Ольга. – Семидесятого года рождения.

– Где проживает?

– Он вообще-то на севере жил последнее время, – сглотнув слюну, сообщила Ольга. – А здесь живут его родители. На Чапаева… Номер дома я не помню…

– Ладно, мы это выясним, – успокоил нас Капитонов. – Вы только подпишитесь под показаниями. А вы, – повернулся он ко мне, – подтверждаете показания сестры?

– Да, да, подтверждаю! – торопливо ответила я.

Капитонов записал показания и дал нам расписаться. После этого я взяла Ольгу под руку и мы отправились за моей машиной.

– Какой ужас, Поля, – повторяла всю дорогу Ольга. – Какой ужас!

Я успокаивала ее как могла. Хорошо еще, что нас ни в чем не заподозрили, а то запросто могли! Наконец, мы добрели до моей машины, я отвезла Ольгу домой и осталась у нее ночевать.