Онлайн чтение книги Чертов нахал Cocky Bastard
Глава 3

Позавтракать мы решили в придорожной забегаловке неподалеку от гостиницы.

Я решила сразу же заказать напиток.

– Мне, пожалуйста, тройной ванильный латте с обезжиренным молоком. Очень горячий и с небольшим количеством пены.

Чэнс посмотрел на меня, сощурившись, а затем повернулся к официантке.

– Вы поняли, что она сказала?

Берта – именно это имя было обозначено на бейджике официантки – не являла собой образец любезности.

– У нас тут просто кофе – обычный или без кофеина, – монотонно сообщила она, подавая кофейник.

– Ну, тогда мне черный кофе.

– Мне тоже, – произнес мой спутник.

Официантка налила кофе в чашки.

– Сейчас вернусь и приму у вас заказ.

Чэнс засмеялся, тряся пакетиком с сахаром. Интересно, что его так рассмешило? Я скрестила руки на груди.

– И что тут смешного?

– Ты.

– А что со мной не так?

– Ты действительно думаешь, что можешь заказать свой мудреный напиток в подобном заведении?

– Латте есть везде. Даже в «Макдональдсе».

– Давай закажем тебе на завтрак «Хэппи Мил» – с маленькой игрушкой внутри. Тогда ты будешь довольна?

Покачав головой, я принялась изучать меню. Там не обнаружилось ничего, что я могла бы съесть.

– Тут все такое жирное…

– М-м-м… бекон. Небольшое количество жира тебя уж точно не убьет.

– Я уже потребила месячную норму жира… вчера. Помнишь куриные наггетсы?

– Месячную норму жира?

– Именно. – Я не смогла сдержать тяжелый вздох. – В этом меню практически нет здоровой еды. Серьезно, я даже не знаю, что заказать.

– Не беспокойся. Я сам закажу.

– Что? Нет, не надо.

Чэнс поднял палец.

– Берта, милая, мы готовы сделать заказ.

Боже, он способен заставить покраснеть даже эту угрюмую официантку.

– Что вы хотите заказать?

Чэнс ткнул пальцем в меню.

– Лично я буду вот это холестериновое и очень аппетитное, судя по описанию, блюдо. Его название, «Сердечный приступ», меня пленило. А даме – тост из ржаного хлеба, только без масла, пожалуйста.

– Сию минуту.

– Значит, все, что мне полагается, – это пустой тост?

– Нет, конечно, можешь присоединиться к моему «Сердечному приступу». Ты просто еще не разобралась в себе. Заказав тост, я всего лишь хотел показать тебе, что на самом деле ты вовсе не хочешь его, хоть и настаиваешь на здоровой пище. А то, что ты считаешь вредным, желаешь больше всего – где-то там, глубоко в душе.

– Да неужели…

– Конечно. Чем сильнее ты стараешься быть хорошей и правильной, тем больше в глубине души стремишься к тому, что считаешь порочным. А поэтому ты не просто попробуешь мою нездоровую жирную пищу, но еще и будешь уплетать ее с огромным количеством моего петушиного соуса, и, уверяю, тебе это понравится.

– Прости… С каким, каким соусом?

Чэнс захохотал и, склонив голову, расстегнул карман куртки. Потом со стуком плюхнул на стол маленькую красную пластиковую бутылочку. И в самом деле – на этикетке в центре красовалось изображение петуха.

– Вот, петушиный соус. Известен также под названием сирача. Это тайская разновидность соуса чили. Как попробовал его однажды, так всюду теперь таскаю с собой, обалденная вещь, ты наверняка оценишь.

Берта принесла большое овальное блюдо, на котором лежала целая гора из кусков омлета, жареного картофеля, сосисок, бекона, канадской ветчины и хэша из соленой говядины. Она поставила блюдо перед Чэнсом, а передо мной – маленькую тарелочку с тостом.

Чэнс, не долго думая, начертил на всем этом великолепии красную сеточку из соуса, а потом запустил туда вилку, едва ли не облизываясь и в то же время с хитрецой наблюдая за моей реакцией.

Одарив его презрительным взглядом, я откусила большой кусок тоста, твердо намереваясь воздержаться от пиршества. По правде говоря, я просто умирала от голода.

Упорно стараясь не смотреть на блюдо с вредной едой, я подняла глаза и уставилась на бейсболку Чэнса. Он приобрел ее в сувенирной лавочке при гостинице и надел козырьком назад. Из-под нее в беспорядке выбивались каштановые волосы, и, надо сказать, выглядел он весьма привлекательно. Сквозь окно, у которого мы сидели, струились солнечные лучи, отчего его синие глаза оттенка номер тринадцать казались еще ярче.

Черт бы его побрал!

Звук его голоса выдернул меня из мечтаний.

– Ты же действительного этого хочешь, Обри.

Что? Чэнс заметил, что я его разглядываю, или же он говорит о еде?

Он разрезал сосиску пополам, нанизал на вилку и попытался скормить мне, сверкнув зубами в соблазнительной улыбке.

– Ну, давай же! Всего один кусочек.

От сосиски исходил пикантный и безумно аппетитный запах… Не в силах противостоять соблазну, я открыла рот и позволила Чэнсу это сделать.

– М-м-м… – только и могла промычать я, медленно жуя сочную сосиску с закрытыми от удовольствия глазами, смакуя каждый кусочек. Когда я открыла глаза, то увидела, что взгляд Чэнса прикован к моим губам.

– Хочешь еще? – произнес он хрипловатым голосом.

Мой рот наполнился слюной.

– Давай.

На этот раз Чэнс взял кусочек бекона и скормил его мне рукой. Я не могла не признать, что он был прав насчет тайского соуса. Он подходил решительно ко всему.

– Еще?

Я облизала губы.

– Да.

Чэнс скормил мне еще три кусочка. Когда я застонала от удовольствия, он уронил вилку, которая со звоном упала на стол.

– Черт возьми! Еда, конечно, вкусная, но не до такой же степени!

Мой рот был набит беконом, и я с трудом произнесла:

– Что ты имеешь в виду?

– Когда тебе в последний раз было действительно хорошо?

– Что-о?

– Черт возьми, принцесса. Я имею в виду, когда ты как следует с кем-нибудь трахалась?

Я почувствовала, что краснею. Да что у него за вопросики?

– И какое отношение это имеет к завтраку?

– Такая реакция на еду может быть только при крайней степени сексуальной озабоченности. – Чэнс игриво пошевелил бровями. – Принц Гарри был явно не на высоте, не так ли?

– А вот это уже не твое дело!

– Твое лицо сейчас краснее соуса. – Чэнс подался ко мне и прошептал: – Обри, когда в последний раз ты испытывала оргазм во время секса?

– Какая тебе разница?

Но он продолжал допытываться еще настойчивее:

– Нет-нет, скажи. Как давно это было?

– Ну, допустим, в колледже, – буквально выдавила я из себя.

Какого черта я с ним разоткровенничалась?

– Поверить не могу, что я это сказала.

Мне было очень неловко, и это еще слабо сказано.

Он глубоко вздохнул.

– Не стоит смущаться. Хотя буду откровенен – я в шоке. Такая женщина, как ты, должна быть с мужчиной, который умеет доставить удовольствие.

– А тебе-то какое дело? Ты все твердишь «такая женщина, как ты», и прочее бла-бла, но что-то не похоже, чтобы ты был от меня в восторге.

Чэнс откинулся на спинку стула и некоторое время смотрел в окно, а потом снова взглянул мне в глаза.

– Ну, почему же, я в восторге… как от занозы в заднице… Понимаешь, на самом деле ты мне очень нравишься, Обри. Ты такая забавная. Нет, я, пожалуй, неточно выразился… Хотя, ну да, ха-ха – забавная. Такая вся из себя правильная. Хотя и не лишена остроумия. Быстро соображаешь. И чертовски хорошенькая, – Чэнс опустил взгляд, словно не решаясь продолжить. – Что же случилось у тебя в жизни?

– Что ты имеешь в виду?

– Почему ты пытаешься сбежать от этого типа, Гаррисона? – Я медлила с ответом, и Чэнс жестом подозвал Берту. – Можно нам еще кофе?

Я так и не поняла, что на меня нашло. Возможно, все дело в остром соусе. Какая-то часть меня вдруг возжаждала выплеснуть все, что накопилось на душе. После того, как Берта наполнила наши кружки, я пустилась в откровения.

– Гаррисон – глава юридической фирмы в Чикаго, где я работала. В отделе патентного права и товарных знаков. Мы жили вместе чуть больше года. Сняли квартиру. А пару месяцев назад я узнала, что он изменяет мне с одной из практиканток. Поэтому я и…

– Съехала с квартиры?

– Ну да. И ушла с работы. Каждый день в течение последних нескольких недель Гаррисон пытался убедить меня, что я совершаю большую ошибку, что порчу себе карьеру, потому что он готов сделать меня партнером по бизнесу гораздо раньше, чем я бы этого достигла собственными силами. Но я бросила все и устроилась на первую попавшуюся работу в небольшой начинающей фирме в Темекуле. Признаюсь честно, мне страшно. Я никого не знаю на Западном побережье и сомневаюсь, что приняла правильное решение. Не уверена даже, что по-прежнему хочу работать юристом. Я чувствую себя полностью потерянной.

От этого признания у меня на глазах даже слезы выступили. Чэнс смотрел на меня пристально, с необычно серьезным выражением лица, которое я раньше у него не замечала.

– А что тебе на самом деле больше всего интересно?

После минуты размышлений мне на ум пришло только одно. Я нервно хихикнула.

– Ничего особенного… За исключением, пожалуй, животных. Мне нравится все, что с ними связано. Когда-то я хотела быть ветеринаром, но отец – он был адвокатом – настоял на том, чтобы я пошла по его стопам.

– Не значит ли это, что тебе приятнее иметь дело с животными, чем с людьми?

– Пожалуй. Иногда мне действительно так кажется.

Он поскреб подбородок и улыбнулся.

– Ты обязательно найдешь свой путь в жизни. Я в этом уверен. Неприятности, приключившиеся с тобой в Чикаго, еще слишком свежи в памяти, чтобы как следует все обдумать и принять правильное решение. Когда ты окажешься в Калифорнии, смена обстановки пойдет тебе на пользу. Там можно не спеша разобраться в себе и понять, что ты действительно хочешь, а потом составить план действий по достижению новой цели. Ты же хозяйка своей судьбы – правда, за исключением ближайших двадцати четырех часов. Сейчас командовать буду я. – Чэнс подмигнул мне и лукаво улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами. – Мы с тобой в одной связке, хочешь ты этого или нет.

– Полагаю, ты прав, – улыбнулась я в ответ. Чэнс притягивал меня все больше и больше, и от этого мне становилось не по себе. Я же ничего о нем не знаю. – Ну, теперь твой черед. Кто ты на самом деле, Чэнс Найтмен? Как давно ты живешь в Соединенных Штатах?

– Ну вообще-то, я здесь родился. Но переехал в Австралию, когда мне было пять лет. Мой отец, профессиональный футболист, подписал контракт с местной командой и играл за нее, а потом перешел на тренерскую работу. Я вырос в особом мире, среди спортсменов, потрясающей австралийской природы и без особых забот о будущем.

– Звучит нереально круто.

– Так и есть… вернее, было какое-то время. А потом все изменилось. – Он сглотнул и неожиданно помрачнел.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, это долгая история…

Тут зазвонил мой телефон, и разговор прервался. Это, разумеется, был Гаррисон. Вот дерьмо.

Кисло улыбнувшись, я развернула телефон, чтобы показать Чэнсу имя надоедливого абонента.

Уже отработанным движением он выхватил у меня телефон.

– Привет, Гарри! – сказал он в трубку. – Ты полный придурок.

Я услышала приглушенный голос Гаррисона:

– Немедленно передай телефон Обри!

– Мы с Обри только что перемыли тебе кости. Сидим тут, завтракаем. Она взяла крошечную сосиску и говорит мне: «Видишь? Точь-в-точь такой размер, как у Гарри».

По звукам, доносившимся из телефона, было ясно, что Гарри пришел в крайнее бешенство:

– Ах ты, мерзкий ублюдок! Передай Обри, что если она свяжется с такой швалью, как ты…

Чэнс хмыкнул и нажал на сброс.

– Ну что, готова ехать?

– Это было весело. – Подняв руки, мы хлопнули друг друга по ладоням. – Да, готова.

– Пока, Берта! – Чэнс помахал официантке.

– Пока, горячий парень.

Я закатила глаза, но не смогла сдержать смех.

Он шел впереди меня, и я с удовольствием рассматривала его широкую спину. Было прекрасное, ясное утро. Я заявила Чэнсу, что на этот раз сама сяду за руль. Честно говоря, мне просто необходимо было передохнуть и отвлечься от лицезрения его ясных глаз и красивого лица. Я испытывала сильное влечение к Чэнсу, и от этого мне было не по себе. А еще, будучи водителем, я завладела возможностью контролировать радиоприемник.

– Майкл Болтон? Неужели это твой выбор, Обри? И ты думаешь, я буду сидеть спокойно, слушая эту порнуху?

– Что-о? Зануда! Да он просто прекрасен! У него такой глубокий голос.

Чэнс принялся голосить, повторяя слова песни «Когда мужчина любит женщину». Это было ужасно. Импровизированный дуэт Чэнса и Майкла все же заставил меня переключиться на другую радиостанцию.

Вскоре мы сделали остановку, чтобы заправиться. Наполнив бак, Чэнс пошел в минимаркет, чтобы взять нам что-нибудь перекусить.

Когда он вернулся в машину с большим бумажным пакетом в руках, я посмотрела на него и застыла, пораженная до глубины души и так и не повернув ключ зажигания.

Под носом у него были явные следы порошка. Белого порошка.

Вот дерьмо! Неужели Чэнс сидит на коксе? Поверить не могу, что он ходил в уборную нюхнуть дорожку…

– Ты собираешься заводить машину или нет? – проворчал он.

Мне стало тяжело дышать, внутренне я уже приготовилась к разочарованию.

– Скажи мне правду.

– Хм. О’кей, – он растерялся. – Ты о чем?

– Ты нюхал кокс в туалете?

Его глаза потемнели.

– Обри, какого черта? – Он явно впал в ступор. – Почему ты спрашиваешь меня об этом?

– У тебя белый порошок под носом!

Чэнс закрыл глаза и разразился громким хохотом. Он ни разу так не смеялся за все время нашего путешествия. Пытался что-то сказать, но снова давился от смеха и хватался за грудь. Взглянув на себя в зеркало на солнцезащитном щитке, Чэнс смахнул порошок над губой. А потом, все еще смеясь, поднес палец к моим губам и уверенно произнес:

– На. Попробуй.

Я оттолкнула его руку.

– Ну уж нет!

– Пробуй-пробуй!

Я нерешительно слизнула порошок с его пальца. На вкус он напоминал что-то вроде виноградного «Кулэйда»[3]Порошок для приготовления фруктовых прохладительных напитков..

– Сладкий.

Чэнс открыл бумажный пакет, извлек из него конфеты «Пикси Стикс», заполненные сладким белым порошком, и швырнул их мне с усмешкой.

– Вот ваш кокаин, мадам.

Я облегченно вздохнула, но почувствовала себя при этом полной идиоткой.

– «Пикси Стикс»? Господи, неужели тебе это в самом деле нравится?

– Да я от них просто без ума.

– Ты как ребенок. Это ж сахар в чистом виде. Я их в рот не брала с самого детства.

– Мне больше нравятся с начинкой из желейных конфеток, но эти тоже ничего, – вдохновенно поведал Чэйс, ничуть не чувствуя себя смущенным. Но затем он опустил глаза. – Поверить не могу, что ты вообразила, будто я нюхаю кокс. Да, я далек от совершенства, но никогда в жизни не баловался наркотой.

Было видно, что его всерьез задели мои подозрения. Я сидела пристыженная и так и не завела мотор.

– Прошу прошения за то, что сделала скоропалительные выводы. Просто… Я же тебя совсем не знаю…

– Ну что ж, пришла пора познакомиться как следует, – произнес он уже более мирным тоном.

После нескольких минут молчания я заговорила снова:

– Зачем ты едешь в Калифорнию?

– Вообще-то, я там живу.

Я знала, что хотела спросить на самом деле, вот только никак не могла понять, почему это так важно для меня. Сердце мое отчаянно колотилось.

– А с кем ты разговаривал утром?

Казалось, мой вопрос озадачил Чэнса.

– Что?

– Из своей комнаты я случайно услышала разговор. Ты кому-то рассказывал про свои планы на день. Солгал, заявив, что ты сейчас в Лос-Анджелесе.

Он ответил не сразу.

– Все очень сложно, Обри, – тихо произнес он и замолчал, отвернувшись к окну. Казалось, он полностью погрузился в свои мысли.

– Какой содержательный разговор. Я довольна, что задала этот вопрос, – с горечью произнесла я и, нажав на газ, двинулась в сторону шоссе.

Мы долго ехали в полном молчании. Чэнс выглядел напряженным и сидел, поедая одну конфету за другой. Примерно через полчаса я все же решила разрядить атмосферу.

– Как тебе удается сохранять такую прекрасную форму при таком неправильном питании?

– Таким образом ты даешь понять, что находишь мое тело привлекательным? Признайся, тебе нравится то, что ты видишь перед собой?

– Я вовсе не это имела в виду…

– Конечно, нет, но намек я понял.

– Козел.

– Много-много секса, Обри. Вот как мне это удается.

– Неужели?

– Шучу, конечно. Мне просто страшно захотелось увидеть, как твое личико от смущения покрывается очаровательным розовым румянцем. – Он гнусно ухмыльнулся. – Что касается ответа на твой вопрос, могу сказать, что я просто много занимаюсь физическими упражнениями, да и лопаю не так уж часто. Но во время путешествий все правила здорового питания можно послать куда подальше. Надо есть то, что хочется, чтобы сохранить душевное равновесие.

– Ну, судя по тому, что я вижу, ты полный псих, так что это твое правило не срабатывает.

Он одарил меня озорной улыбкой, и я улыбнулась в ответ. Неприятный осадок от нашего недавнего разговора полностью улетучился.

– Подай мне, пожалуйста, пакетик с солеными крендельками.

Он вытащил крендельки из бумажного пакета и протянул мне, а затем бросил взгляд на заднее сиденье, заваленное коробками.

– Кстати, интересно, что там у тебя в этих коробках?

– Руки прочь от моего добра!

– Я думаю, среди этого барахла найдется немало сокровищ, которые расскажут мне о твоей жизни.

Он принялся наугад вытаскивать вещи из моих сумок.

– О, надо же, какая любопытная книга. «Счастливая стерва: откровенное пособие для женщин, которые хотят оставить все беды в прошлом, жить в свое удовольствие и чувствовать себя королевой».

Я поперхнулась воздухом. Он то и дело заставлял меня чувствовать себя идиоткой.

– Немедленно положи книгу назад и не прикасайся больше к моей сумке!

– Хорошо. Интересно, что ты все-таки там прячешь?

Вот черт. Чэнс продолжал копаться в сумке.

– А это что такое?

О, нет, только не это!

Он извлек на свет вибратор телесного цвета, очень реалистичный.

– Принцесса… Что я вижу? Силиконовый член в коробочке со стразами? Не удивительно, что тебя не сильно беспокоило, что Гарри не справляется со своими обязанностями. Взяла дело в свои руки?

– А ну отдай!

Чэнс меня, конечно, не послушал. Он вытащил вибратор из коробки.

– Боже, как ненадежно он выглядит. Мы могли бы найти лучшую замену этому прибору.

– Чэнс… Ну, серьезно. Я не шучу. Немедленно отдай мне гребаный вибратор!

– Обри, тебе нечего стыдиться, – заявил он. – Мы все хотим получать удовольствие.

Все произошло мгновенно. Чэнс продолжал дурашливо размахивать вибратором, а я пыталась выхватить его из чужих рук. Машина виляла из стороны в сторону. Водитель грузовика заметил нашу возню и принялся гудеть. А потом я заметила ЭТО. Животное застыло в свете фар посреди дороги, уставившись на нас полными ужаса глазами. Я изо всех сил рванула руль вправо и врезалась в ограждение, так и не поняв, сбила я бедняжку или нет.