Онлайн чтение книги Цзяоцзяо, ты бы не хотела... Jiao Jiao, You Wouldn’t Want To
1 - 3

 Гу Е постепенно утратил улыбку. Его взгляд застыл на тонированном стекле автомобиля, где отражалось лишь его собственное лицо — холодное, с насмешливой складкой у губ.

Он крепко сжал телефон, голос прозвучал нарочито небрежно:

— Так дорожишь ею?

Цзян Юаньчэн уже терял терпение, а крики на фоне постепенно стихали:

— Не твоё дело.

— Ладно. Всё равно тут только ты себя сумасбродно ведёшь, — Гу Е приподнял бровь, и глаза сузились. — Не я калека. И не я цепляюсь за неблагодарную тварь. Ради женщины унижаюсь тоже не я.

— Тебя отшила какая-то женщина? Чего за сцену устроил?

Закончив, он усмехнулся от злости, резко оборвал звонок и шагнул обратно. Лакированные туфли хлюпали по лужам. Но, пройдя пару шагов, Гу Е всё ещё не мог унять ярость. Резко развернувшись, он занёс ногу.

— Бам!

Удар каблука пришёлся в дверь машины.

Машина была сделана из пуленепробиваемых материалов, шасси непоколебимо, словно скала. Даже после удара ни единой вибрации.

Гу Е, наконец удовлетворённый, развернулся. Но на миг ему показалось, будто в чёрной тонировке мелькнул чей-то силуэт. Он лениво опустил веки, не удостоив вниманием возможного пассажира, и ушёл.

А внутри салона Вэнь Чжицзяо, прижавшись к углу сиденья, кусала губы до крови. Ладони сжимали рот, заглушая даже дыхание.

С того момента, как она заметила человека у машины, её охватила паника. Сначала решила — пьяный перепутал авто. Но чем дольше он стоял, тем сильнее её трясло: Неужели враги Цзян Юаньчэна нашли её?

Удар в дверь окончательно надломил нервы. В голове вспыхнули абсурдные сценарии: похищение, пытки, смерть. Она замерла, не смея пошевелиться.

Где водитель? Почему он ещё не вернулся? Надо срочно возвращаться! Нет, глупость. Если они хотят убить, сделают это где угодно.

Почему всё это происходит?

За что она должна страдать?!

Страх перетекал в ярость. Ненависть к Цзян Юаньчэну вспыхнула с новой силой.

— Щёлк!

Дверь разблокировалась.

Вэнь Чжицзяо на мгновение окаменела, уставившись на источник звука, но увидела лишь водителя.

Наконец она выдохнула с облегчением и закричала:

— Возвращаемся! Сейчас же! Там пьяный приставал!

Водитель, не понимая, но не смея спрашивать, молча протянул бумажный пакет и рванул обратно в поместье Цзянов.

Под дождём ажурные железные ворота распахнулись, открывая вид на роскошную усадьбу.

Увидев знакомые здания и лица слуг, Вэнь Чжицзяо успокоилась. Краткий приступ паники в машине был забыт. С пакетом в руках она радостно направилась в гардеробную переодеваться.

Примеряя перед зеркалом жёлтый дождевик с мишками и резиновые сапоги, она рассмеялась. Казалось, вернулась в школьные годы. Выбежав из комнаты, она громко топала по ковру, затем, несмотря на протесты слуг, носилась по лужайке, пока сапоги не покрылись грязью, а трава не захрустела под подошвами.

Увы, через три минуты брызги из лужи ударили ей в лицо. С криком она в ярости бросила это занятие и вернулась в комнату.

За панорамным окном дрожал свет фонарей, а дождь, словно серебряные нити, падал из чёрного неба.

Укутавшись в мягкое одеяло, Вэнь Чжицзяо читала роман на телефоне. Сцена, где героиню травили «статисты», вызвала у неё жгучую жалость к себе.

Не встретила того, кого хотела. Выбралась — попала в лапы Цзян Юаньчэна. Какой-то чудик приставал к машине и ударил её. Даже в лужах наступила на выступ — и всё лицо в грязи.

Просто проклятый день...

Чем больше она размышляла, тем нестерпимее казалась собственная жалкость. Слёзы катились по щекам, пока она яростно швыряла в роман гневный комментарий.

Цзян Юаньчэн вернулся в поместье глубокой ночью. Слуги, перешёптываясь, меняли ковры. Старый, свёрнутый в рулон, лежал на тележке с грязными отпечатками подошв.

Швейцар принял его пальто. Взгляд Цзян Юаньчэна скользнул по следам грязи на ковре. Он вспомнил доклад водителя, опустил глаза и, опираясь на трость, направился к лестнице. Но с каждым шагом к спальне нетерпение росло, заставляя учащать шаг. Боль в левой ноге заставила его притормозить, но, распахнув дверь, он швырнул трость в угол.

Комната пропитана сухим тёплым воздухом. Приглушённый свет ночника смешивался с дрожащим пламенем ароматической свечи.

Вэнь Чжицзяо, обхватив одеяло, спокойно спала. Розоватый румянец проступал сквозь пряди волос, делая её похожей на десерт за витриной — манящий, но запретный.

Цзян Юаньчэн сжал губы, почти рухнув на край кровати. Он спиной прислонился к изголовью, рука обвила её талию, грубо притягивая к себе. Её тело уже лежало на его коленях, но этого оказалось мало. Он наклонился и поцеловал её в лоб и щёки. 

Остановившись у шеи, он ощутил дикий позыв вонзиться зубами в кожу.

Разорвать вены. Выпить её кровь. Поглотить целиком без остатка.

Она всегда пробуждала в нём самое гнилое, самое неконтролируемое.

Цзян Юаньчэн слегка приоткрыл губы, сглотнув воздух, затем сжался, выгнув шею, чтобы прижаться лбом к её лбу. Глаза закрыты, дыхание участилось, на висках выступила испарина. Боль в левой ноге пульсировала синхронно с дождём за окном.

И тогда он вспомнил язвительную насмешку Гу Е из того звонка.

Цзян Юаньчэн открыл глаза и начал шарить рукой по её пальцам, пока не нащупал кольцо. Вэнь Чжицзяо, наконец разбуженная его действиями, резко застыла, осознав ситуацию.

Она уловила слабый запах крови, исходивший от него.

В горле подступила тошнота. Она слегка дёрнула локтем, тут же притворившись спящей.

Но Цзян Юаньчэн, будто не замечая её сопротивления, сжал её ещё сильнее. Хриплый шёпот обжёг ухо:

— Раз проснулась, то не стоит притворяться. 

Вэнь Чжицзяо молчала, зажмурившись так, что у висков залегли морщинки.

Ледяные пальцы впились в её волосы, прижимая кожу головы к подушке.
Вэнь Чжицзяо вздрогнула от холода его пальцев, открыла глаза и встретилась взглядом с его серыми зрачками, в которых клубилась мгла. Замерев на миг, она отвела взгляд:

— Ты… не сжимай так сильно. Мне нехорошо.

Он положил руку на её плечо и долго смотрел на неё, внезапно засмеявшись. Его смех выглядел мрачным и ужасающим. Затем Цзян Юаньчэн отпустил её и включил свет.

— Щёлк!

Люстра вспыхнула, залив комнату слепящим светом.

Вэнь Чжицзяо прищурилась, испуганно пробормотала:

— Что… что случилось?

Цзян Юаньчэн приблизил лицо к её лицу. В его зрачках отразилось её собственное отражение:

— Мои объятия тебе неприятны? Чьи тогда ты хочешь? Кого ждёшь в своей постели?

— …Никого.

— Никого? — его голос стал ледяным. — Тогда зачем ты там была? Думаешь, раз ушла, то всё забылось?

А что ещё? Разве она кого-то встретила?

Раз ничего не вышло — значит, ничего и не было!

Вэнь Чжицзяо отвечала с напускной уверенностью, но понимала: такой ответ лишь разожжёт бурю. Вздохнув, она пробормотала:

— Это же просто встреча выпускников.

Цзян Юаньчэн явно не верил. Его взгляд, полный ядовитой ненависти, скользил по ней, будто скальпелем. Он придвинулся ближе, рука вцепилась в её талию, губы почти коснулись её щеки:

— Иногда мне кажется, ты хочешь, чтобы я прикончил его. Цзяоцзяо… Неужели уроков, данных ему и тебе, недостаточно? Принести его лицо на блюде — только тогда успокоишься?

Прежде чем она успела ответить, его ледяные пальцы впились в плечи. Один палец скользнул под воротник, исследуя обнажённую кожу:

— Что тебя так цепляет в муравье, которого можно легко раздавить? Всё ещё цепляешься за прошлое?

Жизнь с тобой — сплошные муки! Кто б не тосковал по прошлому!

Паника подступила к горлу. Вэнь Чжицзяо поспешила смягчить тон:

— Юаньчэн… Давай успокоимся? Обсудим завтра. Я так устала…

— Нет. Спать не позволю. Отвечай! — Цзян Юаньчэн, не слушая, накалялся. — Зачем ты пошла? Он заставил? Приходил к тебе? Он здесь, в этой комнате?!

Последние слова прозвучали как рёв. Его лицо исказили подозрение и ярость.

Вэнь Чжицзяо онемела, в очередной раз не в силах проследить за его безумной логикой. Но Цзян Юаньчэн был уверен в своей паранойе. Резко вскочив, он швырнул её на кровать, сорвал шторы, ворвался в гардеробную, выдёргивал ящики… Стеклянные предметы разбивались, книги падали на пол. Грохот и звон наполнили комнату.

Опять… сполна явил свой нрав.

Даже устраивая погром, Цзян Юаньчэн умудрялся отвечать на рабочие звонки — образец «профессионализма». А Вэнь Чжицзяо, сидящая на кровати, чувствовала, как душа уходит в пятки. Грохот, его голос в трубке — всё сплеталось в адский шум, от которого хотелось кричать.

Все эти годы его безумие только эволюционирует. Каждый раз — новый кошмар.

Обычно все живут с императором, словно с тигром, будучи уверены в безопасности своего рода. Чжицзяо же будто жила с провинившейся безумной наложницей из холодного дворца.
_{Прим. пер.: Я немного расширила оригинальную фразу для понимания контекста. Тут имеется в виду, что обычно за мужем как за каменной стеной, но она живёт с ёб… в общем, безумным человеком. Холодный дворец - место, куда ссылали провинившихся наложниц.}

Она наблюдала, как он крушит комнату между деловыми переговорами, глубоко вздыхая. Девушка высунула ноги из-под одеяла и поползла к краю кровати.

Тихо ступая, она направилась к двер, чтобы найти свободную комнату, где сможет спокойно поспать. Но не успела сделать двух шагов, как он заметил.

Он обернулся, швырнув телефон. Серые зрачки расширились:

— Куда идёшь?! К нему?!

Взвыл он на неё, уже направляясь к девушке. Из-за хромой ноги слегка пошатывался. 

Сердце Вэнь Чжицзяо замерло:

— Нет… Я просто…

Цзян Юаньчэн подошёл вплотную. Его взгляд, полный ледяной ярости, впился в неё. Рука сжала её запястье:

— Что задумала? Куда? Хочешь снова его увидеть?

Помогите. Когда же это закончите?..

Вэнь Чжицзяо, на грани срыва, всё же подняла глаза, вымучив заискивающую улыбку. Обвила его шею руками, шепча:

— Просто волновалась… Тебе стало легче? Выпустил пар, полегчало?

Потом добавила:

— А выйти хотела, чтобы слуги приготовили тебе еду. Уже поздно… Ты так устал. Проголодался?

Мрак на лице Цзян Юаньчэна слегка рассеялся. Он прижался щекой к её руке:

— Не пыталась сбежать?

— Может, ты ошибся? — голос её звучал натянуто-лёгким, будто за кулисами стискивала зубы. — Никуда не уйду. На встречу пошла, чтобы похвастаться, что выйти замуж за богача удалось. Даже не знала, что ты всё ещё ревнуешь к какому-то лузеру.

Она игриво моргнула.

Цзян Юаньчэн сжал тонкие губы. В глазах мелькнула нежность, но, смешавшись с остатками безумия, это выглядело пугающе:

— Тогда почему не пригласила? Не взяла с собой?

Вэнь Чжицзяо закрыла глаза, выдавив:

— Боюсь, как бы тебя не увели. Ты ведь такой… идеальный.

В конце она дёрнула его за рукав.

— Не уйду. — Цзян Юаньчэн опустил глаза, переплёл пальцы с её, сжав так, что костяшки впились в её кожу. — Я вижу только тебя. Всегда буду видеть. И ты должна. 

Он грубо приподнял её подбородок, заставляя смотреть в глаза.

Можно хоть не так сильно?..

Поясницу сводило от боли, слёзы подступали к глазам, но внутри Вэнь Чжицзяо выдохнула с облегчением.

Обвив его шею, она медленно отступала, увлекая его на край кровати:

— У тебя синяки под глазами… Так спешил с поездки, что даже поспать забыл? И нога… В такую погоду болит? Давай помассирую?
Она потянулась, но вдруг вспомнила: Какая нога у него повреждена? Рука замерла в нерешительности. Однако он уже схватил её ладонь, прижав к груди. Цзян Юаньчэн опустил голову, подбородком коснулся её руки:

— Здесь.

— Правда? — она удивилась.

Неужели его безумие наконец доведёт до инфаркта?

Цзян Юаньчэн молча кивнул, уложил её на кровать. Устроил, как куклу, под одеялом, прижав к себе.

Запах геля для душа смешивался с его дыханием. Она позволила ему целовать себя.

Сознание уплывало, словно в морскую пучину. Её казалось, что она — слепой моллюск, который запутался в водорослях и пытается пройти сквозь кораллы. 

Её сознание погружалось в сон и она уже не могла открыть глаз.

Цзян Юаньчэн запрокинул голову, бирюзовые вены на шее напряглись. На миг его взгляд стал отсутствующим. Через мгновение он наклонился и провёл языком по следам слёз на её щеке. Она едва заметно дрогнула, но не сопротивлялась.

Он снова уткнулся лицом в её шею, вдыхая запах кожи, выключил свет. Натянул одеяло до самых голов, будто пытаясь отгородиться от мира в этом полумраке.

Вэнь Чжицзяо съёжилась в его объятиях, пытаясь унять бешеный ритм сердца. Сознание медленно погружалось в пучину сна — тревожного, как всегда.

Во сне она ощутила удар, запах крови, обжигающий воздух. Грохот, визг тормозов, вязкая жидкость на коже…

Кто-то кричит:

«Авария на перекрёстке Синьпу! Двое пострадавших — мужчина и женщина!»

Картина сжимается, множится на экраны. Они искривляются, сливаясь в реку света, что вливается в гигантскую книгу. ГРОХОТ! Фолиант захлопывается. На обложке — золотые иероглифы:

«ИСКУШЕНИЕ...»

Цепи опутывают корешок.

Сон пропал. Вэнь Чжицзяо открыла глаза, сердце колотилось, как бешенное, а губы пересохли.

Она уставилась в потолок. Стук сердца отдавался в ушах, липкий пот на лбу. Но в памяти чётко горели те золотые буквы:

《ИСКУШЕНИЕ**》[ЗАМОК]