Глава LXIII. Гость

Онлайн чтение книги Жизнь Дэвида Копперфилда, рассказанная им самим David Copperfield
Глава LXIII. Гость

Близится конец того, что я задумал написать, но в памяти моей сохранился один эпизод, на котором она с удовольствием задерживается, и без этого эпизода спустится одна из нитей сотканной мной паутины.

Я приобрел широкую известность, благополучие мое упрочилось, большего семейного счастья я не мог бы пожелать, и женат я был уже десять счастливых лет.

Как-то весенним вечером мы сидели с Агнес у камина в нашем лондонском доме и трое наших детей играли в той же комнате, когда мне доложили, что меня хочет видеть какой-то незнакомец.

На вопрос, есть ли у него ко мне дело, он ответил отрицательно; нет, он пришел ради того, чтобы меня повидать, а приехал он издалека. По словам слуги, он был человек старый и походил на фермера.

Это известие показалось детям весьма таинственным, тем более, что оно напоминало вступление к любимой сказке, которую Агнес частенько им рассказывала, – появление злой старой ведьмы, облаченной в плащ и ненавидевшей всех на свете. Поднялась паника. Один из наших мальчиков уткнулся головой в колени матери, подле которой он чувствовал себя в безопасности, а маленькая Агнес – наша старшая дочка – посадила вместо себя в кресло свою куклу, сама спряталась за оконными гардинами, высунула оттуда свои золотые кудри и стала наблюдать, что произойдет дальше.

– Пусть войдет сюда, – сказал я.

Скоро из темного коридора показалась фигура бодрого седого старика; на пороге он задержался. Маленькая Агнес, привлеченная его наружностью, бросилась к нему, чтобы ввести его, и не успел я разглядеть лицо старика, как моя жена встала и радостно, взволнованно воскликнула, что это мистер Пегготи.

Да, это был мистер Пегготи. Теперь это был уже старик, но загорелый, здоровый, крепкий. Когда волнение, вызванное встречей, улеглось и он уселся перед камином, усадив к себе на колени детей, а отблеск пламени упал на его лицо, мне показалось, что никогда я не видел такого сильного, крепкого и вместе с тем такого красивого старика.

– Мистер Дэви… – начал он. Какими родными прозвучали эти слова, произнесенные знакомым мне голосом! – Для меня это счастливый день, мистер Дэви, когда я вижу вас и вашу прекрасную супругу!

– Да, старый мой друг, это счастливый день! – воскликнул я.

– А эти чудные крошки! – продолжал мистер Пегготи. – Поглядеть только на эти цветочки! Да ведь вы, мистер Дэви, были не больше вот этого малыша, когда я в первый раз вас увидел! И Эмли тогда была не больше его, а наш бедняга был еще подростком!

– Время изменило меня больше, чем вас, – сказал я. – Но вот что: этим проказникам пора спать. А так как в Англии нет другого дома, кроме этого, где вы должны были бы остановиться, скажите, куда послать за багажом… Кстати, сохранился ли еще старый черный мешок, который столько путешествовал?.. А потом за бокалом ярмутского грога мы поговорим обо всем, что произошло за десять лет!

– Вы приехали один? – спросила Агнес.

– Да, сударыня, один, – ответил он, целуя ей руку.

Мы усадили его между нами и не знали, как и чем услужить ему. Я слушал знакомый голос, и мне казалось, что мистер Пегготи все еще не кончил своего длинного странствия в поисках любимой племянницы.

– Ох, как много пришлось плыть по воде, чтобы провести здесь несколько недель! – сказал он. – Но вода, особенно соленая, привычна мне, а друзья – это друзья, и вот здесь я! Вот тебе раз! Получилось, как в стихах, хоть я об этом и не думал…

– И вы собираетесь так скоро ехать обратно за тысячи миль? – спросила Агнес.

– Да, сударыня, – ответил он. – Уезжая, я пообещал Эмли. Знаете ли, за эти годы я не очень-то помолодел, и, не пустись я сейчас в плаванье, похоже на то, что никогда не пришлось бы мне приехать. А мне ведь вспало на ум, что я должен повидать мистера Дэви и вас, поглядеть на ваш счастливый брак, прежде чем я одряхлею.

И он глядел на нас и никак не мог наглядеться. Агнес с улыбкой отстранила с его лба седую прядь волос, чтобы он лучше мог нас видеть.

– А теперь, – сказал я, – расскажите нам о ваших делах.

– Что ж тут долго рассказывать о наших делах, мистер Дэви, – отозвался он. – Разбогатеть мы не разбогатели, но концы с концами сводили. Всегда сводили… Работали, как полагается, жили поначалу, может быть, и трудновато, но все-таки сводили концы с концами. Держали овец, держали рогатый скот, то да се, словом, все у нас шло как следует. Господь нам помогал – и теперь нам живется неплохо. Конечно, это сделалось не сразу. Вчера было плоховато, знаете ли, сегодня лучше, а завтра будет еще лучше.

– А как Эмили? – в один голос спросили мы с Агнес.

– После того как вы с ней простились, сударыня, и с тех пор как мы поселились в зарослях, Эмли всегда поминает вас в молитве перед сном – за своей холщовой занавеской. А когда в тот вечер мы расстались с вами, мистер Дэви, была она такая печальная, что, дойди до нее весть, которую утаил от нас по своей доброте и благоразумию мистер Дэви, право же, она зачахла бы и умерла. Но на борту было много бедняков, а среди них много хворых, и она стала за ними ухаживать. Были с нами и дети, так она и за ними ухаживала. И она была очень занята, делала доброе дело, и это ее спасло.

– А когда она узнала? – спросил я.

– После того как я это узнал, – сказал мистер Пегготи, – я скрывал от нее около года. Жили мы в пустынном месте, но вокруг нас были чудесные деревья, а розы росли почти до самой крыши. И вот однажды я работал в поле, а к нам пришел какой-то поселенец; не то приехал он из нашего Норфолка, не то из Суффолка, не помню. Мы накормили его от всего сердца, напоили, дали ему приют, как полагается в колониях, – словом, все для него сделали. У него была какая-то старая газета, и там напечатано было про бурю. Так она и узнала. Когда вечером я вернулся домой, она уже все знала.

При этих словах он понизил голос, и лицо его стало очень серьезным – как хорошо я помнил это выражение его лица!

– Она после этого очень изменилась? – спросили мы.

– Да, но не сразу, и только теперь, может быть, она уже не такая, как была раньше, – сказал он, покачивая головой. – Но жизнь в пустынном краю пошла ей на пользу. Работы у нее было много, вот ей и полегчало. Боюсь, мистер Дэви, – продолжал он задумчиво, – если бы вы теперь увидели Эмли, вы бы ее не узнали.

– С ней произошла такая сильная перемена? – спросил я.

– Не знаю. Я вижу ее ежедневно и не могу сказать. Но иногда мне так кажется, – сказал мистер Пегготи, смотря на огонь в камине. – Худенькая, словно измученная, ласковые, грустные глаза, хорошенькое личико, головка всегда понурена, говорит тихо, почти робко. Вот какая теперь Эмли.

Молча мы глядели на него, а он, не отрываясь, смотрел на огонь.

– Одни думают, что у нее была несчастная любовь, – продолжал он, – другие – что умер муж. Но никто ничего не знает. Сколько раз она могла бы выйти замуж! Но как-то она мне сказала: «Нет, дядя… с этим кончено навсегда». Со мной она постоянно весела, а с чужими очень скрытная… Любит ходить далеко, чтобы учить ребят или ухаживать за больными, или что-нибудь подарить девушке, которая замуж выходит. Она часто делает такие подарки, но на свадьбе никогда не бывает. Очень любит меня. Терпелива. А ее любит и стар и млад. Как кому плохо – все идут к ней. Вот какая теперь Эмли!

Он провел рукой по лицу, подавил вздох и отвел глаза от огня.

– А Марта все еще с вами? – спросил я.

– Марта на второй год вышла замуж, мистер Дэви, – ответил он. – Молодой батрак как-то ехал мимо нас с фермы на рынок с товарами своего хозяина – а это пятьсот миль в оба конца, – увидел ее и предложил ей выйти за него замуж. В наших краях, знаете ли, мало женщин… Предложил выйти за него замуж и поселиться вдвоем где-нибудь в зарослях. Она попросила меня, чтобы я рассказал ему всю ее историю. Так я и сделал. Они поженились и поселились за четыреста миль от людского жилья. Слышат только друг друга да пение птиц.

– А миссис Гаммидж? – задал я вопрос.

Стоило посмотреть в этот миг на мистера Пегготи – он вдруг расхохотался и начал похлопывать себя по ногам, как, бывало, в те дни, когда он веселился в старом баркасе.

– Можете ли вы поверить, нашелся человек, который предложил ей выйти за него замуж! – сказал он. – Пусть меня повесят, если корабельный кок не предложил жениться на ней! Он сделался поселенцем. Ну, как вам это покажется?

Мне никогда не приходилось видеть, чтобы Агнес так смеялась. Неожиданный восторг мистера Пегготи так ее позабавил, что она никак не могла остановиться. А чем больше она смеялась, тем больше смеялся я, а мистер Пегготи все больше приходил в восторг и все похлопывал себя по ногам.

– А что ответила миссис Гаммидж? – спросил я, когда мне удалось собой овладеть.

– Да вы только послушайте! Вместо того чтобы ответить: «Благодарю вас за честь, но я в таком возрасте, что не хочу менять своего положения», – вместо этих слов миссис Гаммидж взяла лохань с водой, которая возле нее стояла, и выплеснула ее на голову бедняги кока… Он завопил, призывая на помощь, а я был неподалеку и бросился его спасать!

Тут мистер Пегготи захохотал во весь голос, и к нему присоединились мы с Агнес.

– Должен сказать об этой доброй женщине, – продолжал мистер Пегготи, вытирая лицо, когда все мы выбились из сил от смеха, – что она сдержала свое обещание. Больше чем сдержала. Теперь, мистер Дэви, это самая обязательная, самая преданная, самая услужливая женщина на всем свете! Ни разу она не жаловалась, что она одинока и покинута, даже тогда, когда мы только-только высадились в колонии. А что до «старика», так, уверяю вас, она совсем о нем не думает после отъезда из Англии.

– Ну-с, теперь последний, но не самый худший – мистер Микобер, – сказал я. – Он заплатил все свои здешние долги, даже свой долг Трэдлсу, ты помнишь, дорогая Агнес? Отсюда мы можем заключить, что он преуспевает. Но какие последние новости о нем?

Мистер Пегготи, улыбаясь, засунул руку в нагрудный карман и вытащил пакетик, откуда бережно извлек какую-то старую газету.

– Надо вам сказать, мистер Дэви, что теперь мы уже не живем в зарослях, а поселились неподалеку от Порт-Мидлбей, который по-тамошнему называется городом.

– А мистер Микобер жил с вами в зарослях? – спросил я.

– Да. Он этого сам захотел, – сказал мистер Пегготи, – Лучшего джентльмена, право же, я не встречал. Его лысая голова так потела на солнце, что мне казалось, вот-вот она совсем растает. А теперь он мировой судья.

– Да ну? Мировой судья? – воскликнул я.

Мистер Пегготи указал на статью в газете. И вот что я прочел в «Порт-Мидлбей тайме»:

"Публичный обед в честь нашего достоуважаемого колониста и согражданина Уилкинса Микобера, эсквайра, окружного мирового судьи Порт-Мидлбей, дан был вчера в Отеле, зал которого был битком набит. Мы подсчитали за обеденным столом сорок семь персон, но к этому числу надо прибавить тех, кто стоял в коридоре и на лестнице. Чтобы воздать честь столь почтенной, одаренной такими талантами и столь популярной особе, собралось самое очаровательное, изысканное и выдающееся общество Порт-Мидлбей. Президентское место занимал доктор Мелл (грамматическая школа «Сэлем-Хаус», Порт-Мидлбей), по правую руку которого восседал почетный гость. После того как убрали со стола и пропели Non nobis,[47]Nоn nobis – не нам (лат.) – начальные слова одного из благодарственных псалмов, часто поющегося во время богослужения. в прекрасном исполнении которого следует выделить подобный колоколу голос небезызвестного одаренного любителя Уилкинса Микобера-младшего, эсквайра), по обычаю было провозглашено несколько патриотических тостов, встреченных восторженно. Свою прочувствованную речь доктор Мелл закончил тостом в честь «нашего выдающегося гостя, украшения нашего города» и выразил пожелание: «Да не покинет он нас никогда для того, чтобы еще больше возвеличиться, и да преуспевает он среди нас так, чтобы возвеличиться больше было уже невозможно!» Нельзя описать бурю рукоплесканий, которой встречен был этот тост. Она вздымалась снова и снова, как океанские волны. Когда, наконец, рукоплескания затихли, для ответного слова поднялся Уилкинс Микобер, эсквайр. Принимая во внимание сравнительно недостаточно высокий уровень наших колонистов, мы не пытаемся передать во всех подробностях блестящую и изысканную речь нашего выдающегося согражданина. Скажем только, что это был образец красноречия и что глаза всех присутствующих увлажнились слезами, когда наш выдающийся согражданин описывал все этапы своей столь успешной карьеры и призывал молодых людей, присутствовавших в зале, никогда не брать на себя денежных обязательств, если они не могут их выполнить. Далее произнесли тосты: доктор Мелл, миссис Микобер (грациозным поклоном она выразила свою благодарность, появившись в открытой двери зала, через которую можно было видеть блестящее собрание красавиц, сидевших в креслах и наблюдавших трогательное зрелище, являясь вместе с тем прекрасным его украшением), миссис Риджер Беге (бывшая мисс Микобер), миссис Мелл, Уилкинс Микобер-младший, эсквайр (присутствующие смеялись до слез, услышав его заявление, что он не в силах выразить свою благодарность в речи и просит разрешить ему что-нибудь спеть); семейство миссис Микобер (нет нужды говорить, весьма известное у себя на родине) и пр. и пр. В заключение, как по волшебству, были убраны столы, чтобы очистить место для танцев. Среди поклонников Терпсихоры, развлекавшихся до восхода солнца, напомнившего им, что пора расходиться, следует особенно отметить Уилкинса Микобера-младшего, эсквайра, и очаровательную мисс Элен, четвертую дочь доктора Мелла".

Я снова перечитал упоминание о докторе Мелле и был очень рад, узнав, что мистер Мелл, мой прежний учитель, бедный, полуголодный помощник теперешнего мидлсекского мирового судьи, добился завидного положения. Тут мистер Пегготи указал мне на другой столбец газеты; мой взгляд упал на мое имя, и я прочел следующее:

"ДЭВИДУ КОППЕРФИЛДУ,

эсквайру, знаменитому писателю.

Мой дорогой сэр,

Прошли годы с тех пор, как я имел возможность видеть воочию черты лица, знакомые ныне значительной части цивилизованного мира. Но лишенный, дорогой мой сэр, в силу сложившихся обстоятельств (над которыми я был невластен), общества друга и товарища моей юности, я не переставал следить за его парящим полетом. И никто не мог мне воспрепятствовать, хоть нас разделяли ревущие волны морей (Бернс), занимать свое место у пиршественного стола, к которому вы нас приглашаете.

Пользуясь отъездом отсюда человека, которого мы оба, дорогой сэр, уважаем и чтим, я не могу не выразить вам от своего имени, а также, – беру на себя смелость добавить – от имени всех жителей Порт-Мидлбей, благодарность за интеллектуальное наслаждение, священнослужителем коего вы являетесь.

Следуйте этой стезею и впредь, дорогой сэр! Здесь вас знают и ценят. Хотя мы «где-то далеко», но отнюдь не «лишены друзей», не «меланхолики» и (смею добавить) не «отсталые». Продолжайте, дорогой мой сэр, ваш орлиный полет! Жители Порт-Мидлбей мечтают по крайней мере следить за ним с восторгом, с восхищением и себе в назидание!

А среди глаз, устремленных на вас из этой части земного шара, вы всегда найдете, – пока он не утерял способности наслаждаться светом и жизнью, глаз, принадлежащий

Уилкинсу Микоберу, мировому судье".

Взглянув на столбцы газеты, я установил, что мистер Микобер является деятельным и почтенным сотрудником этого печатного органа. В том же номере было и другое его письмо, посвященное какому-то мосту, а также объявление о выходе отдельным томом подобных его писем «со значительными дополнениями», и, если не ошибаюсь, передовая статья тоже принадлежала его перу.

До отъезда мистера Пегготи мы частенько говорили по вечерам о мистере Микобере. Мистер Пегготи жил у нас все время – кажется, около месяца, – а бабушка и его сестра приезжали в Лондон с ним повидаться. Когда он уезжал, мы с Агнес простились с ним на борту корабля. Больше нам не придется на этой земле с ним прощаться.

Но до своего отъезда он побывал со мной в Ярмуте, чтобы поглядеть на надгробную плиту, положенную мною на кладбище в память о Хэме. Когда, по просьбе мистера Пегготи, я записывал для него простые слова, высеченные на плите, он наклонился и взял горсть земли и пучок травы.

– Для Эмли, – сказал он, пряча это у себя на груди. – Я ей обещал, мистер Дэви.


Читать далее

Чарльз Диккенс. Жизнь Дэвида Копперфилда, рассказанная им самим (I–XXIX)
Предисловие автора 14.04.13
Жизнь Дэвида Копперфилда, рассказанная им самим 14.04.13
Глава II. Я наблюдаю 14.04.13
Глава III. Перемена в моей жизни 14.04.13
Глава IV. Я впадаю в немилость 14.04.13
Глава V. Меня отсылают из родного дома 14.04.13
Глава VI. Я расширяю круг знакомых 14.04.13
Глава VII. Мое «первое полугодие» в школе Сэлем-Хаус 14.04.13
Глава VIII. Мои каникулы. Один день, особенно счастливый 14.04.13
Глава IX. Памятный день рождения 14.04.13
Глава X. Сначала обо мне позабыли, а потом позаботились 14.04.13
Глава XI. Я начинаю жить самостоятельно, и это мне не нравится 14.04.13
Глава XII. Мне по-прежнему не нравится самостоятельная жизнь, я принимаю знаменательное решение 14.04.13
Глава ХIII. к чему привело мое решение 14.04.13
Глава XIV. Бабушка решает мою участь 14.04.13
Глава XV. Я начинаю сызнова 14.04.13
Глава XVI. Я становлюсь другим мальчиком во многих отношениях 14.04.13
Глава XVII. Некто появляется 14.04.13
Глава XVIII. Взгляд в прошлое 14.04.13
Глава XIX. Я озираюсь вокруг и делаю открытие 14.04.13
Глава XX. У Стирфорта 14.04.13
Глава XXI. Малютка Эмли 14.04.13
Глава XXII. Старые места и новые люди 14.04.13
Глава ХХIII. Я убеждаюсь в правоте мистера Дина, а также выбираю себе профессию 14.04.13
Глава XXIV. Мой первый кутеж 14.04.13
Глава XXV. Добрый и злой ангелы 14.04.13
Глава XXVI. Я попадаю в плен 14.04.13
Глава XXVII. Томми Трэдлс 14.04.13
Глава XXVIII. Мистер Микобер бросает перчатку 14.04.13
Глава XXIX. Я снова посещаю Стирфорта 14.04.13
О романе 14.04.13
Чарльз Диккенс. Жизнь Дэвида Копперфилда, рассказанная им самим (XXX–LXIV)
Глава XXX. Утрата 07.04.13
Глава XXXI. Утрата, еще более тяжкая 07.04.13
Глава XXXII. Начало долгого странствия 07.04.13
Глава XXXIV. Бабушка приводит меня в изумление 07.04.13
Глава XXXV. Уныние 07.04.13
Глава XXXVI. Энтузиазм 07.04.13
Глава XXXVII. Немножко холодной воды 07.04.13
Глава XXXVIII. Компаньон покидает фирму 07.04.13
Глава XXXIX. Уикфилд и Хип 07.04.13
Глава XL. Странник 07.04.13
Глава XLI. Тетушки Доры 07.04.13
Глава XLII. Злое дело 07.04.13
Глава XLIII. Еще один взгляд в прошлое 07.04.13
Глава XLIV. Наше домашнее хозяйство 07.04.13
Глава XLV. Мистер Дик оправдывает надежды бабушки 07.04.13
Глава XLVI. Весть 07.04.13
Глава XLVII. Марта 07.04.13
Глава XLVIII. Дела домашние 07.04.13
Глава XLIX. Меня посвящают в тайну 07.04.13
Глава L. Мечта мистера Пегготи сбылась 07.04.13
Глава LI. Начало еще более долгого странствия 07.04.13
Глава LII. Я присутствую при взрыве 07.04.13
Глава LIII. Еще один взгляд в прошлое 07.04.13
Глава LIV. Мистер Микобер действует 07.04.13
Глава LV. Буря 07.04.13
Глава LVI. Новая рана и старая 07.04.13
Глава LVII. Эмигранты 07.04.13
Глава LVIII. Путешествие 07.04.13
Глава LIX. Возвращение 07.04.13
Глава LX. Агнес 07.04.13
Глава LXI. Мне показывают двух интересных раскаявшихся заключенных 07.04.13
Глава LXII. Свет озаряет мои путь 07.04.13
Глава LXIII. Гость 07.04.13
Глава LXIV. Последний взгляд в прошлое 07.04.13
Глава LXIII. Гость

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть