Онлайн чтение книги Умный ген. Какая еда нужна нашей ДНК Deep Nutrition: Why Your Genes Need Traditional Food
Глава 5. Дайте вашему телу создать идеального ребенка. Стратегия братьев и сестер

✓ Питание матери до и во время беременности влияет на то, насколько симметричным будет лицо и тело ребенка.

✓ В контексте современной диеты порядок рождения коррелирует с двумя заметными отклонениями от идеальной симметрии.

✓ Исследования показывают, что большинство женщин детородного возраста недополучают необходимых питательных веществ.

✓ Есть сладости и жареное во время беременности – не менее, если не более, вредно, чем курить и пить.

✓ Все свидетельства указывают на то, что оптимизация питания – это мощная стратегия, гарантирующая рождение более здоровых и красивых детей.

Ничего не вызывает у женщины такой гордости и уверенности в себе, как рождение первого ребенка. После одной успешной беременности, конечно же, каждая мама ожидает, что вторая беременность пройдет еще лучше. И, может быть, для мамы так оно и будет: более эластичные тазовые ткани действительно облегчают вторые роды¹²². Но если мать не даст себе достаточно времени (не менее трех лет) и питательных веществ, чтобы восстановить свой организм, второй ребенок может оказаться не таким здоровым, как первый. Так что вполне может получиться, что пока старший брат идет на футбольную тренировку (или старшая сестра – в модельное агентство), младший брат (или сестра) обивает пороги окулистов и стоматологов. Дело не в том, что они получили «неудачные» гены, а в том, что по сравнению со старшим братом или сестрой росли в утробе в сравнительно «голодной» среде.

Время – все

Почему второй ребенок иногда получает в наследство второсортный организм? Во-первых, большинство женщин даже представления не имеют, насколько плохо питаются. Одно исследование показало, что 74 процента женщин «не получают достаточно питательных веществ из своего рациона»¹²³. И мне кажется, что даже это число слишком занижено (смотрите статистику в главе 3, а также ниже). Если большинство будущих матерей даже сами недоедают, то как они смогут прокормить растущего ребенка, причем еще и второго подряд? Но самая главная причина, по которой между первым и вторым ребенком, родившимися один за другим, может быть такая разница, связана с работой плаценты.

Даже небольшие дефекты питания могут пагубно сказаться на росте ребенка. Так что для лучшей защиты природа создала встроенный механизм безопасности: она передает плаценте максимум ресурсов, который может себе позволить, даже если при этом риску подвергнется здоровье матери. Механизм защиты ребенка настолько мощный, что даже если женщина будет питаться только в «Макдональдсе», у нее все равно родится младенец с десятью пальцами и на руках, и на ногах. Доктор Джон Дёрнин из Университета Глазго весьма живописно рассказывает о механизме: «Плод хорошо защищен от плохого питания матери – он, по сути, ведет себя как паразит, которому безразлично здоровье носителя»¹²⁴. Если в рационе матери не хватает кальция, недостача будет компенсирована за счет ее костей. Если не хватает жиров, необходимых для строительства мозга, то, как бы ужасно это ни прозвучало, эти жиры будут добываться из мозга матери¹²⁵. Беременность вытягивает из женского организма множество витаминов, минералов и другого «сырья», а грудное вскармливание требует еще больше. Что вполне ожидаемо, вынашивание ребенка опустошает запасы самых разных питательных веществ в организме матери – железа, фолиевой кислоты, кальция, калия, витамина D, витамина А и каротиноидов, магния, йода, жирных кислот омега-3, фосфора, цинка, докосагексаэновой и других незаменимых жирных кислот, витамина В₁₂, селена¹²⁶. Центральная нервная система матери, например, для плаценты является всего лишь складом жиров, необходимых для строительства нервной системы ребенка. Исследования показывают, что мозг матери может на самом деле уменьшаться, в основном в области гиппокампа и височной доли, отвечающих за краткосрочную память и эмоции¹²⁷. Эти регионы мозга не отвечают за базовое функционирование, например, дыхание или регулирование артериального давления, так что их можно более-менее «пустить в расход». Эта потрясающая способность плаценты к сбору питательных веществ приводит к тому, что даже при недостаточном питании матери первый ребенок рождается сравнительно невредимым. А вот организм матери оказывается истощенным настолько, что на фотографиях «до» и «после» видно, как искривился ее позвоночник и какими тонкими стали губы; возможно, у нее даже проблемы с памятью или запоминанием чего-то нового, или она страдает тревожностью или послеродовой депрессией.

Это, конечно, прозвучит жестко, но такова работа «эгоистичного» гена. Успешные гены ведут себя подобно жадным пиратам, разграбляя материнские запасы питательных веществ ради собственного оптимального размножения. Но любой ребенок, зачатый в период, когда эти запасы еще не восполнены, окажется в весьма невыгодном положении. Если ребенок в подобных истощенных условиях заберет у матери все питательные вещества, которые требуются его генам, то жизнь матери окажется в опасности. Но законы биологии прагматичны, так что ради сохранения генетического материала они не убивают мать во время беременности; вместо этого они избирают компромиссный вариант. Второй ребенок получается настолько хорошим, насколько можно в условиях недостатка питания, чтобы при этом выжила мать. Но, что трагично, это может вызвать у ребенка разнообразные проблемы со здоровьем, которые с возрастом начинают проявляться все заметнее и могут даже привести к инвалидности.

Вот еще над чем стоит поразмыслить. Сахар и растительные масла играют роль химического «белого шума», который блокирует сигналы, необходимые для гладкой работы метаболизма¹²⁸. В рационе большинства современных женщин много сахара и растительных масел, что лишь усугубляет нарушения развития плода, уже вызванные недостаточным питанием. Употребление сахара и растительных масел не только нарушает обмен веществ матери, приводя к сахарному диабету беременных, преэклампсии и другим осложнениям: сахар и растительные масла, попадающие в кровь плода, блокируют сигналы в утробе, нарушая последовательность очень чувствительных, взаимозависимых событий, благодаря которым случается чудо рождения здорового ребенка^129,130.

Последствия недополучения питательных веществ и контакта с токсинами в основном проявляются путем изменений в эпигеноме младенца. Как мы видели в главе 2, эпигеном состоит из набора молекул, которые прикрепляются к ДНК и другому материалу клеточного ядра и контролируют включение или отключение определенного гена. Эти генетические «выключатели» управляют всеми аспектами наших физиологических функций. Болезни, причинами которых ранее считались постоянные мутации – от рака и диабета до астмы и даже ожирения, – намного чаще бывают результатом неправильной генетической экспрессии. А поскольку правильное время экспрессии гена требует правильных питательных веществ в нужной концентрации, развитие второго ребенка в худших питательных условиях, чем первого, приведет к неоптимальной эпигенетической экспрессии, что пагубно скажется на росте и развитии плода. Мы знаем, например, что низкий вес при рождении, часто вызываемый курением или гипертонией матери (и то, и другое связано с плохим питанием), может привести к низкой плотности костей и относительному ожирению на всю жизнь¹³¹. Ненормальная эпигенетическая реакция, вызванная недостатком питательных веществ, может послужить объяснением, почему дети, родившиеся не первыми, больше рискуют заболеть раком¹³², диабетом¹³³, иметь более низкий IQ или даже врожденные дефекты¹³⁴.

Развитие скелета тоже зависит от нормальной экспрессии генов. Поскольку нормальное развитие лица требует большого количества витаминов и минералов, а небольшие промежутки между беременностями сильно снижают вероятность того, что в организме матери восстановятся все необходимые запасы витаминов и минералов, истощенные первым ребенком^135,136, вполне логично будет предположить, что дети, родившиеся с небольшим интервалом друг за другом, будут выглядеть по-разному. Предыдущие исследования показали, что последовательные роды с промежутком менее 18 месяцев приводят к росту детской смертностью и, в некоторых случаях, к задержке развития^137,138. Предположение одной группы ученых, что «слишком короткий период отдыха между родами может привести к тому, что мать не успеет восполнить запасы необходимых веществ в организме»¹³⁹, поддерживает идею, что здоровое питание матери играет большую и до конца не оцененную роль в здоровье ребенка. Но я не смогла найти ни одного исследования, в котором бы рассматривалось, как влияет порядок рождения на развитие лица (что может сыграть в жизни важнейшую роль), так что решила провести собственное.

Как порядок рождения влияет на нашу внешность

Сначала мое внимание привлекли звезды – теле- и кинозвезды. На лицах с обложки легко разглядеть ту самую особенную симметрию, которую мы обсуждали в предыдущей главе – динамическую симметрию, которую мы распознаем инстинктивно. Актер, «прекрасно выглядящий на экране», актриса, в которой «что-то есть», молодая журналистка, которую готовят в телеведущие, потому что у нее «свежее» лицо, фотогеничный писатель с обезоруживающей улыбкой, – на самом деле мы говорим о геометрии. Наш мозг – невероятно чувствительный детектор паттернов, который умеет оценивать архитектуру человеческого лица с точностью, достойной приборов НАСА. А, как НАСА узнала на примере с «Хабблом», иногда даже разница в толщину волоса играет огромную роль. Достаточно всего на миллиметр отклониться от идеала, чтобы создать лицо, которое не укладывается в «маску Марквардта», и мы это замечаем мгновенно. Мы предпочитаем останавливать взгляд на лицах с широким лбом, который уравновешивается мощной нижней челюстью, хорошо заметными бровями над глубоко посаженными глазами, которые обрамляются высокими скулами – вот характеристики, которые отвечают за пропорциональность лица. Как вы, наверное, догадались, у моделей и кинозвезд, от Греты Гарбо до Анджелины Джоли, этой динамической симметрии с избытком. Причем часто они – первые дети в семье.

Напротив, лица их младших братьев и сестер иногда заметно менее симметричны. У большинства из них суженная средняя часть лица, округлые и не запоминающиеся черты лица (в том числе носы, скулы и брови) и слабые подбородки и нижние челюсти. Неужели все суперзвезды кино – старшие дети в семье? Безусловно, нет, потому что мы говорим о питании, а за своим питанием в состоянии следить любая женщина, и многие именно так и делают. Но все же для полноценного восстановления запаса питательных веществ требуется время, и я считаю, что именно поэтому большинство звездных актеров, у которых все же есть старшие братья или сестры, младше них на три года или даже больше. (У каждого правила есть исключения – например, Том Круз.)

Конечно, суперзвездная внешность – редкость для современного мира, и вероятность того, что в семье родится хоть один потрясающе красивый ребенок, очень мала. Статистическая невероятность того, что в семье родится два красавца (или две красавицы) один за другим, говорит нам, что (за очень редким исключением) любой последующий ребенок будет менее привлекательным, чем первый, вне зависимости от того, насколько эффективно маме удастся восстановить запасы питательных веществ, необходимых для развития ребенка. Это объясняет довольно справедливое, пусть и скудное, распределение юных звездочек и старлеток среди широких слоев населения, но все равно не учитывает того факта, что самые привлекательные и успешные братья и сестры – обычно старшие или, если в семье трое или четверо детей, один (или одна) из двух старших. Мне казалось, что лучшее питание – это самое простое и вероятное объяснение того, почему первые дети обычно самые красивые, а недостаток питания у следующих братьев и сестер может мешать нормальному развитию. Но, прежде чем развивать тему дальше, я решила проверить, распространяется ли феномен второго ребенка не только на супермоделей и кинозвезд, но и на всех нас.

Так что я продолжила исследования. С помощью коллег по офису, пациентов, приносивших целые стопки школьных ежегодников с 1969 по 2006 годы, и старшекурсников Гавайского университета я сумела собрать данные по почти 400 группам братьев и сестер – более тысячи лиц, – копируя их фотографии из старшего класса школы (чтобы сделать поправку на возраст) и распределяя по семейным группам (одни группы вышли большими, другие – маленькими). Участвовать в исследовании могли семьи, в которых по крайней мере два ребенка родилось с промежутком не более двух лет. И, как и в случае с братьями и сестрами знаменитостей, на фотографиях из ежегодников было видно, как семейная красота постепенно увядает по той же самой схеме. От самого старшего ребенка к самому младшему челюсти становились все уже и отступали дальше, скулы делались плоскими, а глаза – все менее глубоко посаженными. И чем ближе братья и сестры были друг к другу по возрасту, тем разительнее были изменения. К сожалению, разница в возрасте как таковая не предотвращает этого эффекта. Если материнский организм не получает оптимального питания, а от него требуют производить все новых детей, то каждый следующий ребенок все сильнее подтачивает ее запасы, так что даже рожая с промежутком в три-четыре года, организм все равно теряет питательный «фундамент». В следующем поколении неравенство в развитии может сказаться еще сильнее.

Все эти малозаметные – а иногда и очень даже заметные – изменения черт лица приводят к потере динамической симметрии, а это, по причинам, связанным как со здоровьем и функцией, так и просто с внешностью, вряд ли приведет к улучшению качества жизни. Возможно, вам покажется, что первенцы забирают себе все хорошее, что есть. Но если мы говорим о ребенке, который растет в организме мамы, диета которой далека от оптимальной, то может получиться и так, что за шанс родиться первым и добиться лучшей динамической симметрии приходится заплатить определенную цену.

Смена симметрии у братьев и сестер

В предыдущей главе мы обсуждали два разных типа симметрии: двухлучевую (лево-правую) и динамическую (основанную на числе Φ).

Мое исследование фотографий старшеклассников выявило два неожиданных явления. Первое: старшие дети обладали динамической симметрией, но вот двухлучевая симметрия у них была менее выражена – правая сторона лица была не точной зеркальной копией левой. Второе: у вторых детей наблюдался эффект повышенной гормональной восприимчивости.

У первенцев один глаз мог быть чуть больше другого, или нижняя челюсть – слегка повернутой, едва заметно искривляя улыбку. Одна половина лица бывала чуть больше другой. После этого открытия я стала проверять на асимметрию своих пациентов, жаловавшихся на боль в височно-нижнечелюстном суставе (ВНЧС), и обнаружила, что их лица действительно асимметричны, особенно у тех пациентов, которые жаловались на боль давно. В моей небольшой выборке из нескольких десятков человек пациенты с болью в ВНЧС обычно оказывались в своих семьях первенцами.

Как оказалось, в медицинской литературе полно примеров двухлучевой асимметрии, чаще случающейся у детей-первенцев: ноги разной длины¹⁴⁰, дисплазия тазобедренного сустава¹⁴¹, сколиоз¹⁴², плагиоцефалия (уплощение одной сторны черепа)¹⁴³, асимметрия лица, в том числе уплощение одной щеки и выпуклость другой¹⁴⁴, лево-правая асимметрия челюсти^{145, 146}. Авторы статей обычно связывают эти нарушения симметрии с «маточной теснотой» – простым недостатком места в утробе¹⁴⁷.

Насколько я понимаю, мы видим две различных схемы нарушения симметрии: одна воздействует на детей-первенцев из-за недостаточного расширения матки, а другая – на всех последующих детей и обусловлена недостаточным питанием.

Проблема недостатка пространства коррелирует с потерей двухлучевой (лево-правой) симметрии, а проблема недостатка питания – с потерей динамической симметрии (части тела теряют идеальные относительные пропорции).

Мы уже обсуждали возможное объяснение относительного дефицита питательных веществ у всех детей после первого – это простое истощение запасов и недостаточно долгое время восстановления, которое не позволяет восполнить эти запасы. Но что может быть причиной недостаточного расширения матки? Это, как мне кажется, связано с гормонами.

Более тяжелый вид недостатка места в утробе называется внутриматочным ограничением роста (ВМОР); так говорят о плоде, которому не удалось реализовать заложенный генами потенциал роста. Этот синдром проявляется в 5 – 10 процентах всех беременностей, чаще всего – у курящих матерей¹⁴⁸. Новорожденные с ВМОР могут страдать от проблем с легкими, серьезных кровотечений и множества других опасных для жизни заболеваний. Долгосрочные последствия включают в себя церебральный паралич, задержки в развитии и нарушения поведения¹⁴⁹. Ученые уже понимают роль химических помех от окисления в нарушении нормальной реакции матки на гормоны – эстроген, прогестерон и другие^{150, ш}. Как мы увидим в последующих главах, из пищевых продуктов самый большой окислительный стресс вызывают растительные масла и сахар. Иными словами, избыток растительного масла и сахара в диете мамы вызывает химические помехи, которые задерживают передачу сигналов от организма к матке. Подобные нарушения симметрии чаще всего встречаются при первой беременности, потому что при второй и последующих беременностях матка уже «подготовлена» предыдущими – именно поэтому вторые роды обычно проходят быстрее.

Очень важно помнить, что очень немногие из нас обладают идеальной двухлучевой симметрией, а небольшая разница в длине ног, например, не должна служить поводом для беспокойства. Беспокоиться нужно, когда асимметрия настолько заметна, что с большой вероятностью приводит к значительным скелетно-мышечным проблемам.

Впрочем, существует одна ситуация, в которой человеческое тело подвергается сильнейшим нагрузкам, и эти нагрузки, проходящие по кинетическим цепям, создают настолько мощные силы, что со временем даже самая малейшая асимметрия может привести к серьезным проблемам. Я говорю о спортсменах – как профессионалах, так и любителях. Поскольку даже небольшая асимметрия может сделать спортсмена уязвимым к травмам от повторяющихся нагрузок или вызвать изменения в походке и движениях, тренер «Лос-Анджелес Лейкерс» по физподготовке Тимоти Ди Франческо при подборе игроков анализирует и симметрию их фигуры: «Специалисты по физподготовке в НБА и других видах спорта всегда ищут надежные способы оценки скелетно-мышечной асимметрии. Это помогает критически оценить подверженность травмам и способность спортсмена выдержать нагрузки».

А сейчас я расскажу вам об еще одной тонкости с симметрией у братьев и сестер. Я обнаружила, что у некоторых женщин, родившихся вторыми, более полные губы и сексуальные подбородки и брови, чем у их старших братьев и сестер; женский подбородок чуть острее и не такой прямоугольный, как мужской, а женские брови более изогнуты – в отличие от мужских, низких и прямых. Острый подбородок и изящно изогнутые брови у женщин – тоже примеры полового диморфизма , различия в развитии мужчин и женщин (об этом мы говорили в главе 4). У мужчин, кроме волевых, квадратных подбородков, обычно еще и широкие плечи, а вот у женщин подбородки изящнее и более округлые, плечи худые, грудные клетки уже, бедра – шире, а в грудях много жировой ткани. Так чем же объяснить, что у женщин, родившихся вторыми, более сексуально привлекательные черты лица?

Вскоре после зачатия женское тело практически чудесным образом преображается. Под влиянием новых физиологических директив работа всех органов меняется благодаря волнам гормонов, вырабатываемых маленькой горсткой быстро делящихся клеток. Многие из этих изменений необратимы. Естественно, из всех органов наиболее сильному воздействию подвергается матка. Но современная диета, как мы убедимся позже, мешает гормональным сигналам, так что матка работает не так хорошо, как надо – по крайней мере, поначалу. Притупленные эстрогеновые сигналы в матке (и плаценте) – вот возможное объяснение тому, что воздействие эстрогена на девочку, рожденную первой , не так заметно. Ослабленная реакция на эстроген может привести к формированию «мужских» черт лица – чуть более выступающим, чем нужно, надбровным дугам и подбородку, агрессивным бровям и не очень пухлым губам. Такая девочка может вырасти в довольно милую женщину, но на улице на нее оборачиваться не будут. Но вот ко времени второй беременности, когда инфраструктура матки у мамы уже подготовлена, даже тот же уровень эстрогена уже вызывает более сильную реакцию. Кстати, если вторым ребенком будет мальчик, то усиление восприимчивости к эстрогену может сделать его черты лица более женственными: заостренный подбородок, изогнутые дугой брови, округлый лоб, пухлые губы.

Что же это все значит? Во-первых, рождение красивого, здорового ребенка – это, как мы очень любим говорить, чудо, но вместе с тем – вовсе не тайна. Тщательно спланированная последовательность событий зависит от строжайшего соблюдения программы здорового питания и очень уязвима к любым ее нарушениям. Изучение братьев и сестер помогает нам понять, почему мы не все идеальны, и увидеть, как именно дефицит питания влияет на развитие ребенка, причем предсказуемым и вполне измеримым образом.

Я называю это «Семейным сдвигом симметрии», потому что малозаметные последствия недоедания матери для роста ребенка лучше всего наблюдаются на лицах детей, рожденных вскоре после старшего брата или сестры, у которого в большинстве случаев точно такие же гены, так что он может служить своеобразной контрольной группой. Но, как я уже писала выше, ни один ребенок, даже единственный, не может быть полностью защищен от сдвигов симметрии, потому что основная проблема здесь – не порядок рождения, а плохое питание. Пока первый ребенок растет в утробе, сигнальные помехи, вызываемые сахаром и растительными маслами в еде, слишком часто нарушают гормональную связь между плацентой, маткой и яичниками, замедляя развитие матки и уменьшая пространство, в котором может развиваться ребенок, а также притупляет развитие полового диморфизма. При вынашивании следующих детей клеточные сети, необходимые для координации работы всех необходимых для развития органов (матки, плаценты и т. д.), уже оптимизировались, так что матка реагирует лучше (быстрее растет, да и роды проходят тоже быстрее), а это, в свою очередь, обеспечивает лучшую двухлучевую симметрию и половой диморфизм. Но из-за современной диеты второй ребенок (особенно если рождается вскоре после первого) расплачивается за эти улучшенные условия сравнительным дефицитом питательных веществ в организме матери, получая меньше материала для строительства костей, нервов и т. д.; черты лица истончаются и уплощаются, и оно становится менее привлекательным.

В главе 3 мы узнали, что подавляющее большинство американцев и европейцев – что уж тут говорить, практически все – не просто недополучают питательных веществ: они очень сильно их недополучают. Возникает логичный вопрос: «Неужели в таком случае мы все страдаем от сдвигов симметрии?» Большинство из нас – да; именно поэтому победителей генетической лотереи среди нас так мало. Но как тогда объяснить их появление? Чем эти люди, которых вырастили родители, скорее всего, следовавшие тем же советам, что и мои родители, и которые сидели на точно такой же диете из замороженных, консервированных и бедных витаминами фруктов и овощей, странного мяса, полученного от отравленных животных, злаков, растущих на бедных минералами почвах, маргарина и всего остального, что делает нашу современную диету нездоровой, заслужили такую благосклонность Матери-Природы? Они – ничем. А вот их прапрабабушки и прапрадедушки – заслужили, потому что ели такую богатую питательными веществами еду, что придали семейному эпигеному генетический импульс – способность генов в течение ограниченного времени хорошо работать даже при плохом снабжении их питательными веществами. А еще благосклонность заслужили плаценты их матерей, которые бомбардировали неотложными сообщениями материнские кости, мозг, кожу, мышцы, железы и органы, чтобы те отдали все доступные «строительные материалы» ребенку. В этих редких случаях, которые бывают, наверное, один на миллион, геному плода, работающему в животе матери, удается сделать то, чем он занимался сотни тысяч лет: совершить чудо и сотворить идеально симметричного младенца Homo sapiens.

Должна сразу сказать: мое исследование взаимосвязи между сдвигами симметрии и порядком и временем рождения детей очень поверхностно. Я ни в коем случае не утверждаю, что мои наблюдения подтвердятся в абсолютно каждой семье, без исключения. Я всего лишь описываю тенденцию, на которую, как мне кажется, стоит обратить внимание. Еще я не хочу сказать, что родители виноваты во врожденных дефектах своих детей. Я надеюсь, что подобная информация поможет всем нам избавиться от идеи, что рождение детей – это слишком тяжелая или таинственная задача, чтобы пытаться как-то оптимизировать ее, так что нужно просто задрать лапки кверху и смириться с тем, что сдвиги симметрии, которые могут изменить всю жизнь ребенка, подчиняются факторам, которые не поддаются нашему контролю.

Я считаю, что мы можем предоставить мамам информацию, которая станет для них хорошим стимулом придерживаться здоровой диеты. Прежде всего мамы нуждаются в стратегии. Стратегии, которая гарантирует, что когда в их организме начнется серьезный проект по «строительству» здорового ребенка, их запасы питательных веществ окажутся достаточными, чтобы гарантировать максимально скоординированное взаимодействие всех задействованных в развитии ребенка систем. Изобилие блогов и социальных сетей, где мамочки делятся друг с дружкой советами, говорит о том, что миллионы будущих мам уже понимают, насколько важно для них хорошее питание, и голодны до хорошей информации. Учитывая, насколько чаще сейчас стали встречаться врожденные дефекты, аутизм, детская астма, детская депрессия и даже детский рак, чем в те времена, когда я только начинала работать врачом, я уже довольно давно заподозрила, что текущая стратегия – та, что рекомендуется экспертами, к которым чаще всего прислушиваются будущие мамы, – просто грандиозна в своей провальности. Тем не менее, я серьезно недооценила барьеры для распространения лучшей, более эффективной информации по укреплению здоровья ребенка, воздвигнутые медицинским истеблишментом.

Как обычная медицина подводит матерей

Врачи получают информацию от ученых. Ученые могут заниматься исследованиями, только получая финансирование в виде грантов. В наши дни гранты дают либо промышленники, либо заинтересованные группы, и они направлены либо на продвижение дорогих лекарств и технологий, либо на требования распространить страховое покрытие и на членов данной заинтересованной группы. Практически все врачи понимают, в каких реалиях им приходится жить. Но я не понимала до конца, насколько же жестко исследования должны вписываться в одну из этих двух категорий, чтобы получить финансирование, пока не встретилась с учеными из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе и Сан-Франциско, чтобы обсудить с ними возможное существование очевидной связи между современной едой и болезнями, которой, однако, никто не уделяет никакого внимания.

Эта поездка открыла мне глаза. Ученые твердо придерживались идеи, что в первую очередь они должны работать над улучшением человеческого здоровья. Но очень скоро стало ясно, что их непосредственной целью, обусловленной экономическими реалиями, является получение грантов, а для этого приходится идти на бесконечные компромиссы между острой финансовой необходимостью и научной честностью. Один эпидемиолог рассказал мне, что большинство его исследований в области диетологии финансировалось сельскохозяйственными компаниями, и, чтобы получить финансирование, ему пришлось рекламировать самый ходовой сельскохозяйственный товар: фрукты¹⁵². Будучи эпидемиологом, он не подозревал, что избыточное потребление фруктов приводит к проблемам со здоровьем из-за слишком большого содержания в них сахара по сравнению с питательными веществами. И он очень удивился, когда одна из коллег рассказала ему, что посоветовала своим пациентам употреблять от трех до шести порций фруктов в день, а потом неожиданно обнаружила, что от этого триглицериды в крови повышаются до нездорового уровня¹⁵³. Надеясь раз и навсегда объяснить, что нашему организму нужно больше питательных веществ, чем мы получаем из фруктов, овощей, злаков и нежирного мяса, и привлечь интерес к дополнительным исследованиям в области диетологии и оптимального развития плода и черт лица, я описала результаты одного исследования. В статье говорилось, что у каждой третьей женщины, соблюдавшей «здоровую» по нынешним меркам диету, тем не менее, рождаются дети с опасно низким уровнем витамина А в крови¹⁵⁴. Дефицит витамина А связан с дефектами развития глаз, скелета и внутренних органов. Эпидемиолог заинтересовался результатами, но потом признался, что, поскольку получает финансирование от производителей фруктов, ему придется выдавать все новые и новые исследования, похожие на то, что он уже опубликовал – что фрукты «полезны для нас». Я узнала, что ни он, ни любой другой ученый из Калифорнийского университета не станут исследовать эту новую диетологическую проблему или даже рассматривать похожие темы, потому что на такую научную работу не даст денег никакая большая индустрия.

По иронии судьбы, другой ученый из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе исследовал так называемый испанский парадокс. Этим термином описывается таинственное открытие: у иммигранток, недавно приехавших из стран Латинской Америки (где традиционные продукты по-прежнему занимают заметное место в рационе), рождаются более здоровые дети, чем у их белых ровесниц. Может быть, эту «тайну» можно раскрыть достаточно легко, и все дело в том, что наши подруги из Мексики, Южной Америки и других «латинских» стран до сих пор пожинают плоды своей более здоровой диеты на родине? Врач, с которым я говорила, сказал, что мое предположение правдоподобно, но он такого варианта не рассматривал. Впрочем, он считал маловероятным то, что причина лучшего здоровья латиноамериканок и их детей – хорошая латиноамериканская диета. Он предполагал, что у латиноамериканцев лучше развита сеть взаимопомощи (несмотря на то, что многие приехали в США из далеких стран, разлучившись с семьями). И вот эта взаимопомощь каким-то образом приводит к тому, что преждевременных родов и врожденных дефектов становится меньше. В своих публикациях он указывал, что эти сети взаимопомощи укрепляются благодаря работе общественных медицинских клиник. Догадайтесь, откуда он брал финансирование? Правильно: из государственных грантов для клиник, обслуживающих мигрантов из Латинской Америки. Уезжала я из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе, воодушевленная их духом оптимизма, но деморализованная тем, в насколько неверном направлении они двигаются и какое огромное количество интеллектуального и финансового капитала тратится на логические ужимки и прыжки, необходимые, чтобы добиться финансирования от различных государственных и промышленных учреждений.

Надеясь найти более плодородную почву, я поехала на север, в Калифорнийский университет в Сан-Франциско, и пообщалась с экспертом по перинатологии. Я очень обрадовалась знакомству с доктором медицины и кандидатом наук, которую особенно интересовало здоровье плода до рождения. Мы обсудили изменения черт лица, которые я замечала у младших братьев и сестер, и я высказала мнение, что такая ситуация говорит о том, что нужно улучшать питание матерей. Но меня осадили и здесь. Известная исследовательница согласилась, что есть определенная связь между нехваткой питательных веществ и развитием скелета, но ее так и не убедили мои аргументы, что схема этих скелетных изменений может быть не случайной. По ее мнению, которое разделяло большинство специалистов Калифорнийского университета в Сан-Франциско, дети, рожденные в Соединенных Штатах, не говоря уж о богатой области залива Сан-Франциско, просто не могут страдать от каких-либо недостатков питательных веществ. Почему же? «Потому что, – объяснила она, – практически все беременные женщины получают пренатальный комплекс витаминов».

Это правда. Акушеры и врачи первичной медицинской помощи (вроде меня) часто выписывают рецепты на пренатальные комплексы витаминов, чтобы снизить риск преэклампсии (болезни иммунной системы, которая заставляет материнский организм частично отвергать плод и вызывает преждевременные роды) у матери, а также малого веса при рождении и дефектов нервной трубки вроде расщепления позвоночника. Однако большое исследование, проведенное в США, показало, что даже у беременных женщин, принимавших пренатальные витамины, все равно наблюдается «комбинированный дефицит» ниацина, тиамина и витаминов А, В₆ и В₁₂, причем в течение всех трех триместров¹⁵⁵. Другие исследования тоже показывают, что пренатальные витаминные комплексы не решают многих проблем с питанием. Вот лишь несколько примеров:

✓ Дефицит витамина D. В исследованиях, где более 90 процентов участниц принимали пренатальные витамины, у 56 процентов белых и 46 процентов чернокожих младенцев наблюдался дефицит витамина D. Его недостаток в раннем детстве повышает риск шизофрении, диабета и скелетных заболеваний¹⁵⁶.

✓ Длинноцепочечные незаменимые жирные кислоты. На момент написания книги нет вообще никаких рекомендаций по их употреблению в пищу, так что большинство людей, не принимающих соответствующих витаминных добавок, вообще их не получают.

Но прием масла печени трески во время беременности полезен для интеллекта будущего ребенка¹⁵⁷.

✓ Холин. Недостаток холина во время развития плода приводит к затруднению способности к обучению в течение всей жизни¹⁵⁸.

Один опрос показал, что у 86 процентов женщин студенческого возраста в рационе не хватает холина¹⁵⁹. Холин не является частью ни одного из пренатальных витаминных комплексов, популярных в США.

Пренатальные витамины, конечно, частично помогают справиться с дефицитом питательных веществ, но они никак не влияют на избыточное потребление сахара и растительных масел, которые мешают передаче сигналов, необходимых для нормального роста и развития.

Печальная правда состоит в том, что многих (если не большинство) лучших ученых-исследователей в области медицины вполне устраивает статус-кво. Никто не старается во что бы то ни стало предотвратить совсем не обязательные страдания, вызванные физиологическим недостатком или болезнью, и не стыдится того, что в битве против распространенных детских и взрослых болезней медицинские исследования, как ни крути, терпят сокрушительное поражение. Нам говорят, чтобы мы смирились с тем, что деформации лица – даже сравнительно небольшие, вроде тех, что изучаю я, – происходят совершенно случайным образом, в результате капризов «генетической лотереи». В свое время даже деформации лица, сейчас ассоциирующиеся с фетальным алкогольным синдромом (ФАС), называли непредотвратимыми¹⁶⁰. Врачи советовали беременным пациенткам пить спиртное, чтобы успокоить нервы. Было и время, когда нарушения развития головного и спинного мозга, для профилактики которых мы сейчас прописываем пренатальные витамины, тоже считались случайными. Все изменилось в 1991 году, когда в журнале The Lancet опубликовали статью «Prevention of Neural Tube Defects» («Профилактика дефектов нервной трубки»)¹⁶¹. Получив неопровержимые доказательства того, что в развитии нервной трубки большую роль играет фолиевая кислота, и улучшение питания предотвращает такие серьезные проблемы, как то же несращивание позвоночника, врачи в конце концов разработали комплекс профилактических мер. Наука помогает нам всем, давая рациональные объяснения природным явлениям.

Без них мы руководствуемся исключительно магическим мышлением и суевериями. Сейлемские ведьмы, например, были не одержимы бесами, а страдали от отравления¹⁶². Ураганы – не наказание за грехи, а хорошо изученные метеорологические явления. Точно так же и физиологические дефекты возникают не без причины, и большинство из них могут быть предотвращены.

Мне жаль так говорить, но подобная профессиональная самоуверенность получает в медицине все большее распространение. Мы, конечно, рекомендуем беременным пациенткам бросить курить и пить и принимать пренатальные витамины, а также проводим скрининги на некоторые генетические болезни, но списки детских эпидемий все растут. Это настоящая трагедия. Но мы, врачи, по-прежнему занимаемся тем же, чем занимались раньше, надеясь, что кто-нибудь когда-нибудь предпримет что-нибудь по этому поводу.

Апатичное отношение к пренатальному уходу передалось и широкой публике. Я только что упомянула пренатальные витамины – давайте возьмем их в качестве примера. Ко мне недавно пришла женщина на седьмой неделе беременности – уже третьей беременности менее чем за три года. Большинство женщин даже не подозревают, что пренатальные витамины лучше всего принимать до зачатия , потому что они помогают повысить уровень витаминов в организме, чтобы подготовиться к первым десяти неделям беременности – времени, когда организм принимает наиболее фундаментальные решения о том, как будет формироваться тело ребенка. После того, как это «окно возможностей» закроется, витамины, конечно, окажут определенное положительное влияние на вес ребенка при рождении, но вот большинство самых тяжелых врожденных дефектов предотвратить уже не смогут¹⁶³. Третий ребенок этой женщины рискует получить в наследство не только некрасивое лицо, но и дефекты скелетов и органов и уже в старших классах превратиться в больного-хроника. И ведь наверняка вы только сейчас впервые прочитали, для чего на самом деле наиболее полезны пренатальные витамины – вот так вот хорошо в нашей стране распространяют важнейшую информацию о развитии ребенка. (Может быть, переименовать их в «дозачаточные витамины»?)

Будущая мать, пришедшая ко мне на прием, скорее всего, ничего об этом не знает, но в этом нет ее вины. Наше общество вообще не стимулирует нас следовать каким-либо стратегиям по оптимизации здоровья ребенка. Врачебное сообщество не пользуется возможностью подготовить организм матери к беременности и родам с помощью хорошего питания, чтобы гены детей получили все необходимые строительные материалы для производства физиологического шедевра. Естественно, для этого нужно не только и не столько принимать таблетки. Нужно в первую очередь улучшить питательность маминой еды.

Синтетические витаминные таблетки – это, конечно, лучше, чем ничего, но они плохая замена реальной еде. Во-первых, сами витамины не такие, как в природе. Многие витамины – это целые семейства родственных молекул, лишь немногие из которых удается воссоздать на фабрике. Например, существует, по некоторым оценкам, более 100 изомеров витамина Е, но в таблетках применяется всего 16 из них¹⁶⁴. Во-вторых, обработка синтетических витаминов неизбежно приводит к образованию случайных молекулярных побочных продуктов, эффект от которых по большей части неизвестен. Примерно половина содержимого таблетки витамина Е – это изомеры, которых не существует в природе, что может объяснить данные некоторых исследований, где говорится, что прием синтетического витамина Е приводит к увеличению смертности. В-третьих, без правильных питательных веществ-«переносчиков» в нужном количестве многие витамины просто не усваиваются. В-четвертых, многие витамины работают в синергии с другими питательными веществами, и эту синергию мы пока еще не понимаем. В-пятых – кто знает, что вообще еще добавили в эту таблетку? Индустрия витаминных добавок, по сути, никак не регулируется; находились даже таблетки, загрязненные токсическими веществами, в том числе свинцом или опасно высокой концентрацией меди¹⁶⁵. Но, несмотря на все это, некоторые пищевые добавки все же полезны, особенно при беременности, потому что наша пища намного беднее питательными веществами, чем даже всего семьдесят лет назад^166,167,168.

Настоящая опасность пренатальных витаминов – в их психологическом эффекте: матери решают, что теперь никаких проблем с питанием нет, и правильное питание можно с легким сердцем внести в список выполненных задач. И профессиональные врачи, и пациентки считают, что пренатальный витаминный комплекс, часть «продвинутого» дородового ухода, полностью компенсирует все недостатки современной пищи. Иными словами, все думают, что пренатальные витамины полностью компенсируют любые вещества, недополучаемые будущей мамой через еду; таким образом, она, по сути, разрешает себе есть, как вздумается, и организм получает продукты, словно специально предназначенные для того, чтобы уморить плод голодом. В моей практике я прописываю пренатальные мультивитамины всем своим беременным пациенткам, но делаю все, чтобы они поняли, что это не панацея от всех бед. Если они хотят родить здорового и красивого ребенка, то должны учиться правильно есть (см. Часть 3: «Глубокое питание как образ жизни»).

Исследования, подобные тем, на которые я ссылаюсь здесь – показывающие, насколько мы на самом деле плохо питаемся, – скорее всего, были проведены, чтобы перинатологи и другие специалисты ознакомились и начали искать способы борьбы с детскими болезнями и физиологическими недостатками, вызываемыми плохим питанием. Однако следовать рекомендациям какого-либо исследования – это исключительно личная инициатива конкретного поставщика медицинских услуг. А медицинская культура сейчас подчиняется тем же правилам, что и корпоративная. Мы живем в эпоху консенсуса и группового мышления, где даже самые любознательные и способные профессионалы боятся отбиться от стада. Так что если какая-нибудь авторитетная фигура не скажет, что данные из этой статьи очень важны, ничего не произойдет – словно статью никогда и не писали.

Задолго до того, как выстроили нынешние «башни из слоновой кости», задолго до того, как диплом стал главным и чуть ли не единственным доказательством мудрости, люди самостоятельно делали наблюдения и выводы, действовали сообразно с этими выводами и передавали мудрость своим детям. Многие из накопленных таким образом знаний либо прямо, либо косвенно касались рождения здоровых детей, но сейчас от этих знаний осталось лишь несколько разрозненных кусочков. Но даже такой негромкий «шепот из прошлого» помогает объяснить, как людям удавалось избегать проблем с симметрией у братьев и сестер и обусловленных этим проблем со здоровьем. И он по-прежнему может помочь любым будущим родителям составить стратегию, которая гарантирует хорошую плодовитость, легкую беременность и рождение здорового, красивого ребенка.

Традиционная стратегия для здоровой беременности

Группа социальных работников, изучавшая доступность здравоохранения в Африке в 1970-х годах, с удивлением обнаружила, что строительству новых госпиталей и клиник активно сопротивляются – вы не поверите – местные деревенские бабушки. Дело даже не в том, что им было наплевать на здоровье, или они боялись новых технологий. Они считали, что наплыв западных идей уже навредил их детям и внукам. Новый порядок сильно напоминал коварную форму империализма. Так что когда этих независимых африканок вежливо попросили отказаться от своей роли защитниц племенной генетики, они тут же встали на дыбы. Вот как рассказывал об этом человек из племени батетела, живущего в верхнем течении реки Конго:

Когда социальные работники решили узнать, почему эти традиции погибли, то нашли следующую причину, которая на самом деле актуальна и сегодня: жители западных стран – владельцы шахт, государственные деятели, миссионеры, врачи, работавшие с племенами, – считали, что традиционная практика долгих перерывов между рождением детей мешает их долгосрочным экспансионистским целям, и делали все, чтобы разрушить эту практику¹⁷⁰. В статье «Intimate Colonialism: The Imperial Production of Reproduction in Uganda, 1907-1925» («Интимный колониализм: имперское промышленное производство детей в Уганде, 1907-1925») мы находим довольно провокационное утверждение: когда компании нужны работники, ее больше интересует их количество, а не качество и продолжительность их жизни¹⁷¹. Если работников достаточно много, то не стоит беспокоиться о том, как хорошо и долго они живут. Так что от систематических перерывов в деторождении, которые когда-то были «важным фактором для контроля качества жизни ребенка»¹⁷², отмахнулись как от анахронизма, древнего пережитка власти женщин. Но это не чисто женский и даже не чисто политический вопрос. Хорошее здоровье детей выгодно для всех нас, а чтобы его обеспечить, нужно дать организму матери три – или даже лучше четыре – года, чтобы ее ткани укрепились благодаря щедрым дозам питательных веществ.

Почти столетие назад Махатма Ганди проповедовал самодостаточность как необходимое условие для самоуправления, напомнив своим соотечественникам, что «забыть, как вскапывать землю и ухаживать за почвой – значит, забыть себя»¹⁷³. Позже ему вторил Франклин Делано Рузвельт: «Страна, которая убивает свою землю, убивает себя»¹⁷⁴. Два самых важнейших ресурса, которые у нас есть, – земля, которая дает нам пищу, и земледельцы, которые возделывают ее для нас. Если идея укрепления организма матери в перерывах между родами напоминает вам удобрение почвы в перерывах между урожаями – значит, не зря напоминает. Мы все – хранители нашего генома, а вот традиционные земледельцы – главные хранители земли; они прилагают огромные усилия, удобряя землю между урожаями и восполняя запасы всех минералов, необходимых для здорового роста растений – вплоть до того, что используют для этого переработанные туалетные отходы, чтобы ничего не пропадало зря. Современная методика предусматривает восполнение запасов лишь нескольких питательных веществ из тех многих, что каждый год забирают из почвы сельскохозяйственные культуры. В результате наша еда стала намного менее качественной, чем до появления промышленного земледелия, а это, в свою очередь, затрудняет и укрепление человеческого организма.

Мы, конечно, из года в год получаем все более рекордные урожаи, о чем регулярно пишут в прессе, но вот содержание питательных веществ в растениях и животных, выращиваемых в цивилизованном мире, намного хуже, чем даже в голодные 1930-е годы. Фермеры называют это эффектом разбавления: если с одного и того же участка собрать больше урожая в килограммах, то содержание питательных веществ в одном килограмме уменьшится. В одном докладе говорится, что в упаковках зеленой фасоли на самом деле содержится лишь 11% от заявленного количестве витамина С¹⁷⁵. В другом докладе сравнивалось содержание минералов в 27 фруктах и овощах 1930 и 1980 года; в среднем современные продукты беднее питательными веществами на 20 процентов, при этом кальция стало меньше на 46 процентов, магния – на 23 процента, железа – на 27 процентов, а цинка – на 59 процентов¹⁷⁶. Мясные и молочные продукты, которые в конечном итоге тоже зависят от качества почвы, пережили сравнимый спад в качестве между 1930 и 2002 годом: содержание железа упало в среднем на 47 процентов (в молоке – на 60 процентов), кальция, меди и магния – на меньшую, но тоже заметную цифру^177,178. Когда растения и животные растут на почве, бедной минералами, им не просто не хватает минералов: они еще и не такие здоровые. А их клетки, в свою очередь, менее способны вырабатывать витамины и другие питательные вещества, полезные для нас. Если бы мы могли каким-то образом увидеть содержание питательных веществ в продуктах, то они выглядели бы как призрачные оболочки себя прежних – полупрозрачные контуры яблок, огурцов, различных отрезов говядины. Естественно, в реальной жизни они по-прежнему выглядят свежо и аппетитно. Да и не могут не выглядеть – большинство из них специально выращивают и выводят так, чтобы они были привлекательны для глаз. Красивые витрины скрывают от нас тот факт, что сейчас намного сложнее добыть еду, богатую питательными веществами, чем когда-либо в недавней истории.

Без здоровой почвы растения не могут эффективно использовать энергию солнца, чтобы производить витамины на оптимальном уровне. Без богатых витаминами и минералами растений, которые будут есть животные, они не смогут выйти на следующий уровень химической и питательной сложности, от которого зависит уже наша жизнь. Мы сегодня живы потому, что наши предки учили своих детей огородничать, охотиться и готовить такую еду, чтобы у них потом тоже родились здоровые дети. Но на одном только их прилежном труде и усердии в строительстве и поддержке здоровой окружающей среды, поддерживающей здоровый человеческий геном, далеко не уехать. Сейчас мы еще по инерции едем на питательном наследии, оставленном для нас тысячелетиями диетологической и экологической мудрости. Если в нашей еде намного меньше питательных веществ, чем четыре поколения назад, то можно вполне предположить, что наша физиология – соединительная и нервная ткань, иммунная система и т. д. – получили серьезный удар. А что насчет наших генов? Они тоже пострадали? Как подействует несколько поколений крайне небрежного питания на наше потомство?

Это зависит во многом от выбора, который делает каждый из нас. Но, к сожалению, не стоит сомневаться, что у врачей вроде меня в будущем будет очень много работы.

Поколение «омега»

Когда я жила и работала на Гавайях, иногда ко мне приходили на прием сразу четыре поколения одной семьи, и я могла воочию наблюдать последствия употребления современной пищи. Вот что я нередко видела: прабабушка, родившаяся на семейной ферме, до сих пор хорошо видела и не потеряла ни одного зуба, хотя ей уже за восемьдесят. Ее морщинистая кожа плотно облегала кости лица, словно выточенные из гранита. Чаще всего она была самой здоровой из всей семьи, что подтверждалось ее тонкой медицинской картой. А вот у маленького ребенка, напротив, часто наблюдались симптомы целого набора современных заболеваний: дефицита внимания, астмы, кожных болезней, ушных инфекций. Как и у многих представителей нынешнего поколения, один (или даже не один) из его органов был собран не очень правильно. Может быть, у него отверстие в сердце, может быть – требуется пластическая операция, чтобы нормально расположить мышцы вокруг глаза. Точный эффект предсказать, конечно, трудно, но все меньшее количество питательных веществ в еде и изобилие токсичных материалов гарантирует физиологический упадок.

В пределах одной семьи упадок тем заметнее, чем раньше семья отказалась от традиционной еды в пользу «удобных» продуктов. Мне вспоминается, в частности, один маленький мальчик, правнук одного из богатых гавайских миссионеров; у него начался отит, когда он приехал на Кауаи в гости с другого острова. У этого мальчика не осталось ничего от поразительной лицевой геометрии, которой отличалась прабабушка. Его челюсть была низкой, нос – плоским и тонким, глаза располагались слишком близко, а скулы скрывались за жировыми складками. Из-за отсутствия поддерживающих костей под глазами образовывались мешки, так что он постоянно выглядел усталым. Его уши были вывернуты, наклонены и сильно торчали, а ушные каналы – ненормально изогнутыми, из-за чего он и страдал от постоянных инфекций наружного уха.

Узкое лицо, тонкие кости, уплощенные черты лица – знакомая картина? Это изменение динамической симметрии. Оно было настолько значительным, что я сначала даже подумала, что это третий или четвертый ребенок из рожденных почти подряд. Но мальчик, сидевший за моим столом, был всего лишь вторым ребенком в семье, и даже несмотря на то, что мама дала себе целых четыре года отдыха, его здоровье защитить не получилось. Он представлял четвертое поколение небрежно питавшейся в течение почти целого века семьи, и это нанесло ему серьезный эпигенетический урон. Прошлый век уничтожил многие традиции, поддерживавшие нашу жизнь до этого, так что пострадавший эпигеном мальчика – вовсе не единичный случай. А последствия распространяются не только на скелетную систему: риску подвергается весь его геном. Мне кажется, именно поэтому, как говорится в эпохальном докладе Центров по профилактике и контролю заболеваний США (CDC) в 2003 году, у этого ребенка, как и других детей, рожденных в 2000 году, шанс развития диабета, болезни, сокращающей ожидаемую продолжительность жизни на десять-двадцать лет, составляет один к трем¹⁷⁹. Правда, даже в этом докладе решили не добавлять, что на тропу войны вышел не один только диабет. Каждый год все растущая армия знакомых болезней несет разорение и разрушение, лишая многих нормального детства¹⁸⁰.

В прошлых веках на родителях лежала ответственность – они всеми силами обязаны были предотвращать болезни детей, но сейчас столь многие из нас сами больны, что мы уже практически смирились с тем, что болезни – это неизбежная часть жизни, даже для детей. Современные дети не здоровы. Но вместо того, чтобы сказать эту ужасную вещь вслух, мы отводим глаза от все растущей горы доказательств, заполняем новые рецепты и все расширяем и расширяем определение нормального детского здоровья, включая в него все новые медицинские вмешательства. Нынешнее поколение детей накопило в себе эпигенетические повреждения не менее чем от трех предыдущих поколений из-за нехватки нормальных питательных веществ, избыточного употребления сахара и новых искусственных жиров, присутствующих в растительных маслах. Семейные геномы получали все новые удары в течение целого века – даже в ключевые, уязвимые периоды размножения. И каким же стал физиологический результат накопившихся генетических повреждений? Искажение роста хрящей, костей, мозга и других органов. Многие врачи отмечают рост жалоб молодых семейных пар на бесплодие, но, если учитывать данные эпигенетической науки, этому удивляться не стоит. Я боюсь, что у детей, родившихся в наше время, уже настолько поврежден геном, что многим из них размножиться не светит даже при помощи самых современных медицинских технологий. Вот почему я называю этих детей поколением «Омега», по последней букве греческого алфавита.

Дети поколения «Омега» чаще всего рождаются путем кесарева сечения (нередко – необходимого из-за деформации тазовых костей матери), практически не вскармливаются грудью (или вообще питаются только смесью с самого рождения), в качестве прикорма у них еда с повышенным сроком хранения (человеческий эквивалент еды для домашних животных)… Эти дети часто посещают врача, и, даже если родились первыми, все равно, скорее всего, страдают от нарушений симметрии – как двухлучевой, так и динамической. Мы уже говорим о серьезной подготовке к медицинскому обслуживанию стареющего поколения «бэби-бумеров», но сейчас нам нужно еще серьезнее укреплять медицинскую систему для следующей наступающей волны: детей, зависящих от лекарств. Эти дети будут быстрее стареть, страдать от эмоциональных проблем, у них станут развиваться болезни, о которых раньше никто ничего не знал. Руководствуясь своим врачебным опытом, могу сказать, что родители интуитивно чувствуют, что их дети испытывают намного больше проблем со здоровьем, чем испытывали они сами, и беспокоятся за их будущее – и не зря. Но родители не беспомощны. Если у вас есть дети, или вы только планируете их завести, то я могу назвать вам по крайней мере одного ребенка, который сможет избежать всех этих болезней и стать здоровым: вашего.

Восстанавливаем генетическое богатство семьи

Если вас приводит в ужас сама мысль о том, что придется воспитывать ребенка поколения «Омега», не бойтесь – этого можно избежать. Откажитесь от сахара и растительных масел, которые испортят генетический потенциал ребенка: от переработанной пищи, фастфуда, «мусорной еды», газировки. Если вы мать, то сделайте перерыв в три, а еще лучше – в четыре года между беременностями и постарайтесь укрепить организм богатой витаминами пищей (или, если у вас это не получается, хотя бы принимайте пренатальные витаминные комплексы) до зачатия. Если вы хотите сделать все возможное, чтобы ваш ребенок был здоров, то найдете дополнительные инструкции в этой книге. Но возникает новый вопрос: даже если я сделаю все правильно , насколько красивым и здоровым будет мой ребенок?

Прежде всего я, конечно, отвечу, что все дети прекрасны. Но если вы на самом деле спрашиваете, будет ли ребенок отличаться экстраординарным здоровьем, добиваться успеха в школе и в спорте и станет ли красавцем (или красавицей) всем на зависть, то ответ будет таким: тут уже придется посмотреть. Все зависит от того, какое генетическое богатство вы передали ребенку. А это, в свою очередь, зависит от того, что вы получили от своих родителей.

Генетика – это в первую очередь информация. Ваше генетическое богатство зависит от того, насколько информация, содержащаяся в ваших генах, повредилась или сохранилась и насколько хорошо поддерживающие эпигенетические механизмы способствуют экспрессии сохранившихся в вашем генетическом коде данных. Чтобы оценить нынешнее состояние своих генетических данных, для начала спросите родителей, бабушек и дедушек, что они ели в детстве. Узнайте, кормили ли вас грудью. Кормили ли их грудью. Узнайте, кто когда родился, каким по счету был ребенком в семье, насколько большим был перерыв между родами. Покопайтесь в семейном фотоархиве в поисках характерных симптомов «синдрома второго ребенка». Чем больше вы будете знать об истории семьи и чем объективнее сможете оценить собственное здоровье и внешность (и здоровье и внешность вашего партнера или супруга), тем лучше оцените и свое генетическое (и эпигенетическое) здоровье.

Давайте попробуем оценить генетический импульс человека на примере, скажем, Клаудии Шиффер. Оба ее родителя были высокими и довольно привлекательными, но вы бы вряд ли могли предположить, что у них родится такая красавица-суперзвезда. Их генетическое «уравнение» оказалось довольно сложным из-за того, что и мать, и отец Шиффер родились во времена Великой Депрессии и росли в условиях послевоенного дефицита еды. Возможно, секретным генетическим оружием Клаудии стало то, что ее прапрабабушка росла в одной из самых здоровых и удаленных крестьянских общин в Австрии, в городке неподалеку от Эльбигенальпа, который практически не менялся сотни лет, вплоть до рождения бабушки Клаудии¹⁹³.

Близкое родство с человеком, жившим в успешном, стабильном традиционном обществе – это действительно редчайший дар. Кроме того, семья отца Клаудии была богатой, так что в детстве и он, и его родители, скорее всего, имели доступ к лучшей еде, которую готовили в начале XX века. Соединим одно с другим, продолжим кормить всех участников процесса хорошо, и – вуаля! – геном, который некоторое время работал под довольно умеренной нагрузкой, практически восстановился.

Давайте посмотрим на более широкий пример генетической реабилитации, на этот раз связанный с ростом. Высокий рост – одна из самых желанных черт для мужчины. Кроме очевидных социальных и семейных преимуществ, есть еще и исследования, подтверждающие, какие преимущества дает каждый лишний дюйм роста в профессиональном плане. Высокие мужчины получают большие зарплаты, чаще занимают лидерские должности и больше занимаются сексом¹⁹⁴.

Гавайские археологические свидетельства говорят нам о том, что в течение сотен лет рост и стать мужчины помогала ему занять более высокую позицию в классовой иерархии. Даже наш язык – выражения вроде «большой человек» или «смотреть свысока» – говорит о том, что общество предпочитает именно высокий рост. Положительное восприятие высокого роста часто распространяется не только на мужчин, но и на женщин. Я не хочу сказать, что любой высокий человек лучше любого низкого, но рост действительно дает и физические, и социальные преимущества. Зная все это, могут ли сравнительно невысокие родители завести ребенка, который будет возвышаться над всеми на голову и получит все эти очевидные преимущества?

Конечно! Этот потенциал закодирован в нашей генетической памяти. Мы все слышали, что раньше люди были намного ниже ростом, и очень немногие из нас сейчас смогли бы втиснуться в маленькие доспехи, которые носили средневековые рыцари. Но сейчас по всему миру мы находим свидетельства, что за тысячи лет до этого наши предки из палеолита были не менее, а то и более высокими, чем большинство из нас сейчас¹⁹⁵. Даже в начале средневековья, всего тысячу лет назад, мужчины в Европе были почти такого же роста, как сейчас. Что же привело к временному уменьшению скелетов? С ростом населения уменьшался доступ к питательным веществам, и в начале XVIII века средний рост установил антирекорд всех времен¹⁹⁶. Улучшение сельскохозяйственных технологий, в частности, ряд изобретений, приписываемых бывшему юристу Джетро Туллю, ставшему фермером, произвело настоящую революцию в возделывании почвы, резко повысив производительность земледелия¹⁹⁷. К концу XVIII века, более-менее восстановив прежние запасы питательных веществ, геном европейцев совершил качественный скачок – и европейцы снова стали выше. Но рост бы снова уменьшился – настолько, что сейчас бы высоким считался мужчина ростом около 160 сантиметров, – если бы в начале XX века не изобрели холодильник. Возможность замораживать пищу позволила рыбакам выходить так далеко в открытое море, как необходимо, и заполнять трюмы добычей до краев. Кроме того, благодаря холодильникам богатые страны смогли даже в зимние месяцы закупать в тропиках летние фрукты и овощи, так что ради прибыли миллионы гектаров тропических лесов свели под посадки. В последние 100 лет промышленно развитые страны обеспечили себе постоянный доступ к достаточному количеству питательных веществ, чтобы вернуться к запрограммированному еще в палеолите среднему росту. Естественно, рост сам по себе еще не гарантирует здоровья. Но, если рассуждать в общем и целом, когда геном получает избыток сложных питательных веществ, он намного лучше способен – и, можно даже сказать, предпочитает – производить потомство с более крепким и крупным скелетом.

Стратегия братьев и сестер

Так что же за стратегию я рекомендую? Как мы уже видели, оптимизация развития ребенка требует оптимизации питания, чтобы обеспечить хорошую двухлучевую и динамическую симметрию, а также подготовить организм ребенка к нормальной реакции на гормоны уже в утробе.

Чтобы оптимизировать питание, нужно соблюдать «Человеческую диету», которую я опишу в главе 13. Чтобы гарантировать нормальную реакцию на гормоны в утробе, нужно избегать содержащихся в пище веществ, которые нарушают гормональные функции – токсинов. Позже мы узнаем больше о том, как сахар и растительные масла, самые распространенные токсины в современной диете, мешают вам стать настолько здоровыми и красивыми, насколько вы заслуживаете, и о том, что, избегая их, вы сможете улучшить здоровье и свое, и ваших детей – причем и в краткосрочной, и в долгосрочной перспективе.

В идеале вы должны дать себе как минимум три месяца до зачатия, чтобы вывести из организма токсины и укрепить его, но если у вас предиабет или лишний вес, я рекомендую увеличить этот срок до шести-двенадцати месяцев, потому что и то, и другое могут оказать сильнейшее пагубное влияние на функционирование обмена веществ и гормональный баланс. Если вам кажется, что ждать столько времени уже нельзя, то подумайте вот о чем: во-первых, улучшив питание, вы облегчите себе сам процесс зачатия, и, во-вторых, улучшится еще и функционирование вашего гипофиза, по сути, отведя назад стрелки «биологических часов» в системах, отвечающих за внутриутробное развитие плода.

Избегать токсинов – это, конечно, здравая идея. Но как именно это делать, особенно когда у нас «здоровыми» называют такие продукты, на которых даже крысы выжить не могут? Я не шучу. По словам инсайдера Пола Ститта, автора книги Fighting the Food Giants («Борьба с пищевыми гигантами»), одна популярная компания, выпускающая зерновые хлопья, еще в 1940-х годах провела исследование, в котором выяснилось, что от ее воздушного риса крысы умирают быстрее, чем когда их морят голодом, давая только воду и минералы¹⁹⁸. Похожие «воздушные» и переработанные цельнозерновые продукты до сих пор продаются на полках магазинов – они есть почти у каждого крупного бренда. Более того, даже купленная в магазине гранола, полная нездоровых масел и сахара, – не самый здоровый вариант для завтрака. Намного лучшие альтернативы, как вы увидите позже, можно купить в отделе свежих продуктов. Чтобы понять, насколько сильно наша пищевая цепь насыщена продуктами, которые едва-едва помогают выжить, я отправлюсь с вами в путешествие во времени: там мы разберемся, где и когда все пошло не так и почему мы настолько неправильно относимся к еде.