Онлайн чтение книги Дьявол с револьвером
Глава 3

Все молчали. Мужчина в дверях посмотрел на Мэбри, затем шагнул к столу. Мэбри чувствовал, что этот человек настроен на убийство. Это был один из тех, кто наблюдал за карточной игрой.

— Ты привез Пита Гриффина?

Мэбри сидел боком к двери. Перед ним стояла чашка с кофе. Он медленно сосчитал про себя до пяти, затем ответил:

— Я его привез.

— Где сейчас Пит? — Незнакомец, не сводя взгляда с Мэбри, сделал еще шаг в его сторону. — Я спросил, где Пит?

— Слышал. Если он тебе нужен, ищи его сам.

В столовую вошел еще один мужчина. Но этот, судя по всему, был настроен не так воинственно, как его приятель.

— Бент! — позвал он.

Бентон не обратил на него ни малейшего внимания. Он пришел сюда в поисках ссоры и стрельбы. Однако Мэбри пока не давал к этому повода.

Хили с беспокойством переводил взгляд с Мэбри на Бентона и обратно; похоже, он наконец осознал, чем чревата ситуация. В комнате была только одна дверь, и перед ней стоял Бентон. Дженис Райан не отрывала взгляда от Мэбри.

— Бент!

Бентон чуть повернул голову.

— Заткнись!

Он резко повернулся к Мэбри, но тот словно забыл о его существовании: допил свой кофе, поставил чашку на стол, достал из кармана рубашки табак и бумагу и начал сворачивать самокрутку.

— Бент, — не отставал от него приятель, — не сейчас. Здесь не место.

Бентон, похоже, и сам был не слишком уверен, что действует правильно. Отказ Мэбри принять вызов несколько озадачил его. А застрелить миролюбиво настроенного человека в присутствии свидетелей он не осмеливался.

Бентон в нерешительности помолчал, затем сказал:

— Я хочу знать, где Гриффин!

Мэбри чиркнул спичкой и прикурил.

Бентон покраснел. Считая себя заправским ганфайтером, он привык к тому, что и окружающие были о нем того же мнения. Однако Мэбри, казалось, совершенно не принимал его всерьез.

Бентон сделал еще шаг вперед.

— Если ты убил Пита…

Мэбри окинул его равно душным взглядом.

— Слушай, а почему бы тебе не убраться отсюда?

Глаза Бентона злобно сверкнули, он потянулся к кобуре.

Мэбри правой рукой обхватил его запястье и рванул на себя. Бентон пошатнулся. В следующее мгновение Мэбри крутанулся на скамейке и, прежде чем Бентон успел что-нибудь сообразить, ударил его ногами в грудь.

Ганфайтера отбросило к стене, но он еще раз попытался выхватить револьвер. Однако едва он прикоснулся к кобуре, Мэбри, размахнувшись, нанес ему удар правой в подбородок, затем левой в живот.

Второй удар пришелся в солнечное сплетение, и Бентон дернулся, приоткрыв рот и тщетно пытаясь восстановить дыхание, Мэбри снова ударил с правой, затем с левой. Ударившись затылком о стену, ганфайтер медленно сполз на пол.

Кинг Мэбри повернулся к его приятелю.

— Ты, должно быть, Джо Носс. Ты верно сказал, что здесь не место для поединков. Поэтому проваливай отсюда. Только забери с собой своего дружка.

Когда побледневший Носс наклонился, чтобы поднять Бентона, Мэбри добавил:

— И больше не попадайтесь мне на глаза. — Усевшись на скамью, он затянулся самокруткой. Перехватив взгляд Дженис, произнес: — Если, по-вашему, слишком жестоко, лучше уезжайте домой. Все это мелочи по сравнению с тем, с чем вы можете столкнуться по дороге в Олдер-Галч.

— Я ничего не говорила, — сказала девушка. — Я и слова не произнесла.

Он резко поднялся, досадуя на самого себя. Первая встреченная им симпатичная девушка вывела его из равновесия… Он видел много красивых женщин, но такую — никогда.

Мэбри вышел, не попрощавшись. Остановившись у бара, он почувствовал на себе любопытные взгляды присутствующих. Станция Хэт-Крик видела всякое, но там, где люди носят оружие, к помощи кулаков прибегают редко. Драка — это что-то новое, заставляющее задуматься над тем, что за человек Кинг Мэбри.

«Нет, здесь не место для женщин», — сказал себе Мэбри.

Когда он вышел, в столовой на несколько секунд воцарилась тишина. Затем, взглянув на Дженис, Том Хили произнес:

— Я дурак. Не следовало мне брать тебя на Запад. Никого из вас.

— Это почему же? Такое может случиться где угодно.

— Может быть и хуже.

Дженис пристально посмотрела на Хили; она прекрасно понимала, что значит для него эта поездка. Ведь на Востоке для Тома все кончено…

— Хочешь отказаться, Том? Я правильно тебя поняла?

— Ты слишком хорошо меня знаешь, чтобы говорить подобные вещи.

— Тогда поедем дальше.

— Но у нас могут кончиться припасы, прежде чем мы доберемся до места. Да еще и индейцы…

— Дружественные индейцы.

— У тебя есть выбор. У меня его нет. На Востоке я провалился. Я банкрот. Неосвоенные территории — мой единственный шанс.

Она посмотрела на него серьезными спокойными глазами.

— Не только твой, Том. Это единственный шанс для большинства из нас.

Кофе остыл. Хили взял другую чашку и наполнил ее. Он понятия не имел, почему Дженис захотела поехать с ним на Запад. Возможно, в прошлом ее преследовали неудачи. Как бы там ни было, но о себе он сказал ей чистую правду. У него действительно не было выбора. Или на неосвоенных землях его ждет успех, или он конченый человек.

Когда он остался без ангажемента, пришло письмо от Джека Лэнгриша, в котором тот писал о богатом урожае, который можно снять в шахтерских и скотоводческих городках. Лэнгриш был владельцем театра в Дедвуде, но, кроме Дедвуда, имелись и другие города. Поэтому Том Хили собрал труппу из пяти человек и направился на Запад.

Он не имел успеха в Нью-Йорке и Филадельфии, потерпел неудачу в Лондоне. Теперь ясно: он недостаточно талантлив, чтобы стать ведущим актером, а ведь именно этого он всю жизнь добивался.

Поездка на Запад началась многообещающе. Однако в Сент-Луисе и Канзас-Сити они понесли убытки. В Колдуэлле, Ньютоне и Эллсуорте выступления прошли успешно и они неплохо заработали. В Додже и Абилине получили весомую прибыль. Но в Шайенне уже выступала другая, более сильная труппа, и, не выдержав конкуренции, они едва свели концы с концами.

Потом Том Хили услышал об Олдер-Галче. Лет десять назад там разразилась золотая лихорадка. Но сейчас золотая жила истощилась, и городок постепенно умирал, развлекательные шоу объезжали его стороной, хотя деньги там еще водились, а местные жители жаждали развлечений.

Олдер-Галч находился далеко, в штате Монтана. Но если повезет и если Баркер согласится провести их, они доберутся до места. Тем не менее Мэбри высказал сомнения. Том Хили неплохо разбирался в людях и понял, что Мэбри — человек бывалый.

Но что еще тому оставалось?

Когда они покидали Шайенн, снега еще не было; погода для этого времени года стояла на удивление мягкая. Станция Хэт-Крик являлась первой остановкой по пути на север. И вот здесь их застала метель.

Умение производить впечатление — неотъемлемая часть его профессии, а поскольку Том Хили был ирландцем, то делал он это даже очень неплохо. В действительности же в его обитом железом ящике хранилось меньше тысячи долларов (собственных денег Тома) и еще столько же, принадлежавших его спутникам. Но в одном из фургонов было спрятано пятнадцать тысяч долларов, которые он вез Магайру для строительства театра в Батте; о них не знал никто — только он один.

В душе он признавал, что возглавляет труппу неудачников. Дженис не была актрисой. Она прекрасная девушка, которой следовало бы выйти замуж за богатого и влиятельного человека. В разговорах с ним она намекала на былые успехи на различных сценах, но он знал, что это ложь, порождаемая причастностью к театральному миру. Какой актер или актриса могли честно признаться в своих неудачах? Во всяком случае не Том Хили, это уже точно. И, конечно, не этот старый мешок с песком — Док Гилфорд.

Дженис даже по складу своего характера не могла быть актрисой. Однако дело она знала. Люди же на неосвоенных территориях прежде всего хотели видеть на сцене красивую женщину, а не актрису. И чем женщина красивее — тем лучше.

В Дженис было какое-то неуловимое очарование, говорившее о благородном происхождении. Как ирландец Том Хили знал толк в подобных вещах. Но, как и все они, Дженис разумеется от чего-то бежала. Вероятно, от страха перед нищетой…

Конечно, Док Гилфорд опытный мошенник… Но забавный, обладавший многочисленными талантами. К тому же с ним было весело.

Лучшей в труппе была Мэгги. В свое время звезда Мэгги взошла благодаря таланту и красоте. Но ее подвела любовь к театру: так она и осталась в нем, хотя красота ее увяла, но Мэгги еще держалась…

Сколько же лет этой Мэгги? Пятьдесят? Или ближе к шестидесяти?

Ее донимал ревматизм; она постоянно жаловалась на неудобства и тяготы путешествия; однако ее стоило терпеть — душещипательные штучки опытной актрисы могли растрогать любую аудиторию. Она все еще была хороша в драматических ролях.

Доуди Саксон — единственная из всех, кто мог добиться успеха в жизни. Ей было лет семнадцать, может, девятнадцать, сколько именно — никто не знал. Сама Доуди на эту тему не распространялась. Высокая, с прекрасной фигурой она была необычайно сексуальной, умела петь и танцевать. А ко всему прочему Доуди была девушкой серьезной и уверенно стояла на ногах.

Вот таких людей вез он через зимний Вайоминг по дороге, которой не знал, в края, которых никогда не видел.

Стрелял Хили только в тире и не убил в своей жизни даже зайца; и под открытым небом никогда не ночевал.

До одиннадцати лет он жил в Ирландии в крытой соломой хижине, затем из отчего дома перебрался на окраину Дублина, а затем обитал либо в театре, либо в меблированных комнатах. Когда у него водились деньги, он ел в ресторанах, когда не было — голодал, но ни разу в жизни не приготовил себе ни завтрака, ни обеда, ни ужина.

Баркера послал сам Господь Бог. В первый же свой день в Хэт-Крик Хили познакомился с рослым, крепким мужчиной, одетым в пальто из бизоньих шкур. Держался новый знакомец приветливо и дружелюбно, поэтому собеседники, как правило, не замечали его острого цепкого взгляда. Баркер услыхал, что Хили расспрашивает о дороге к Олдер-Галч и Вирджиния-Сити в Монтане.

— Бывал я на этой тропе, — сказал он с улыбкой. — Тяжелая дорога…

— Как, по-вашему, мы доберемся? В фургонах?..

Баркер взглянул в окно.

— Обойдется в кругленькую сумму. Вам придется снять колеса и поставить фургоны на полозья. И нанять погонщиков, которые ориентируются на местности зимой.

Хили заказал выпивку.

— Нам необходимо туда добраться, — сказал он. — А средств у нас достаточно.

Баркер посмотрел на надписи на фургонах.

— О!.. Значит, вы Томи Хили? Из «Шоу Хили»?

Хили расплатился за выпивку золотой монетой.

— Если вы так серьезно настроены, — сказал ему Баркер, — я могу найти для вас погонщиков.

Никто из присутствующих не прокомментировал это предложение, только неприглядного вида старик резко поднялся и, смерив Баркера тяжелым взглядом, вышел из комнаты.

Баркер знал дорогу и мог нанять погонщиков. Неуверенность и сомнения сменились решительностью; Хили начал строить планы.

— Все будет в порядке, — уверял он своих спутников.

Вскоре появились двое погонщиков.

— На них можно положиться, — заверил Баркер. — Они и раньше на меня работали.

Один из них, Уайкофф — флегматичный поляк с глуповатой физиономией, сильный, широкоплечий, с большими натруженными руками и тяжелым подбородком. Второй, Арт Бойл, — стройный, востроглазый, насмешливый.

Погонщики не произвели на Хили должного впечатления, но Баркер сказал что беспокоиться тут не о чем. Найти зимой погонщиков для путешествия на север чрезвычайно трудно, а эти двое — отличные парни.

Хили не решился задавать вопросы, опасаясь выдать собственное невежество. К тому же Олдер-Галч — для него единственный выход.

И кроме того: если бы дорога была непроходимой, к чему Баркеру возиться с ними? Он знал, как туда добраться, и выразил желание сопровождать их. И все же Хили не покидали сомнения… Он мрачно глядел в окно, прислушиваясь к завыванию ветра.

В комнате раздался взрыв хохота. Хили почувствовал неловкость и какое-то смутное беспокойство. Лишь невозмутимость девушки, сидевшей рядом с ним, придавала ему силы. Впервые он осознал свою беспомощность — беспомощность горожанина вдали от городских огней и привычных звуков. Он ни разу не видел карты Вайоминга и лишь приблизительно представлял, где находится Олдер-Галч.

— Жаль, что он не едет с нами, — проговорила девушка.

— Баркеру он не понравился.

— Знаю. Возможно, он — преступник.

Хили поднялся и подошел к окну.

— Он все равно не поедет.

— Да, наверное, не поедет. Таких людей постоянно преследуют несчастья. — Дженис подошла к окну. — Не волнуйся, Том. Мы доберемся до Олдер-Галча.

В дверях, вытирая руки о посудное полотенце, появился Уилльямс.

— Некоторые ребята… — он осекся. — В общем, ребята спрашивают, не могли бы вы нам что-нибудь показать. Ребята заплатят. Соберут, кто сколько даст.

Хили колебался. Собственно, почему бы и нет?.. Все равно до утра им не уехать.

— Они заплатят, — уверял Уилльямс. — Они обещали.

— Вам придется освободить часть помещения, — сказал наконец Хили.

Он направился к двери. Остановившись, оглянулся на Дженис. Девушка смотрела в окно. Мельком взглянув в ту сторону, Хили увидел человека, пробирающегося по снегу к амбару. Это был Кинг Мэбри.

Том Хили снова посмотрел на Дженис, обратив внимание на выражение ее лица, потом — опять на Мэбри. Тот уже открывал дверь амбара — мужественный, сильный человек, знавший эту землю и уверенно по ней шагавший… Хили ощутил приступ ревности.

Он задумался. Ревность?.. К нему?

С неприятным ощущением пустоты в душе он уставился на пышущую жаром печку. Он влюбился… Влюбился в Дженис Райан.