Онлайн чтение книги Дорога на Аннапурну
Глава 2. О том, как мы все-таки полетели

Всю следующую неделю мы вяло позванивали в «Кайлас», они в свою очередь вяло размахивали нашими билетами перед носом у Аэрофлота, пытаясь хоть сколько-нибудь нам вернуть, хотя бы малюсенькую страховку. Все напрасно. И я попросила Лёню забрать у них авиабилеты. Мне захотелось вывесить их на стенке в нашем изголовье. Чтоб эти билеты напоминали нам о тех сказочных, неведомых далях, в которые мы могли бы попасть, но они отодвинулись, как горизонт, и остались недосягаемыми.

Естественно, Лёня отправился в турагентство в субботу, в предпраздничный нерабочий день – назавтра была Пасха, послезавтра Первое Мая. Ну, ему за его страдания оставили билеты у вахтера. Он сунул их в карман и пошел гулять по Москве. Тепло, все цветет – сирень, вишни, яблони, желтые одуванчики…

Он и не заметил, как очутился на Коровьем валу. Смотрит – кассы Аэрофлота. Ряд стеклянных витрин, зазывающих в разные страны.

Кассы закрыты.

Все кассы были закрыты, кроме одной. Он толкнул дверь и вошел. У компьютера сидела женщина.

– Садитесь, – сказала она.

Лёня сел… и начал свой рассказ. Он рассказывал ей о своем детстве, о тихом уральском городке Нижние Серги, в котором он родился и вырос, о том, что сам он – сын географа, врач по образованию, а по призванию художник. Подробно обрисовал сюжет картины «Ангел с инопланетянином». И плавно перешел к тому, что никогда не мечтал ни об Индии, ни о Непале. Жена – та, действительно, как ненормальная, спит и видит во сне Королевство Непал. Но как бы там ни было – вот они билеты, а мы с женой – тоже вот они, хотя это явный парадокс.

Женщина взяла у него билеты и сказала:

– Первое, что мы сделаем с ними – это переведем из групповых в индивидуальные. Теперь посмотрим, есть ли в самолете свободные места. Рейс в Катманду будет ровно через неделю.

– Ой, надо же! – воскликнула она. – Как раз два места у окошка. И два обратно – через две недели. Ровно два!

И пока она выписывала новые авиабилеты на седьмое мая, Лёня, ошарашенный, сидел перед нею, не смея поверить в реальность происходящего.

– Только не перепутайте, – просто сказала она, провожая его до двери. – Ночь седьмого – значит шестого вечером. Час ноль пять. За два часа до отлета начинается регистрация. Счастливого пути!

– И тут я обнял ее, – рассказывал мне Лёня. – И хотя она была крупная женщина в зрелом возрасте, ну, знаешь, начальник смены агентства по продаже билетов Аэрофлота – мне показалось, я обнял воздух.

Это был ангел.

А мы опять предстали перед таможенным контролем.

– Зачем вы едете в Непал? – строго спросил нас с Лёней таможенник, пронзительно глядя нам прямо в глаза.

– Я уже и не знаю, – ответил Лёня.

Хотя он как раз имел четкий и ясный план действий. Незадолго до нашего фальстарта он отправился с фотоаппаратом в зоопарк и часа четыре снимал там животных из гималайского региона. Он снял трех бурых гималайских медведей плюс одного черного с белой грудью, потом крупным планом лицо гималайского орла и гималайского журавля, тоскливый взгляд из-за решетки мохнатого винторогого козла и нежнейшую белоснежную птицу колпицу – лопатеня с длинными ногами и крупным, плоским, расширенным на конце в виде лопаты клювом.

– Как много зверей в зоопарке, которых вывезли насильно из Гималаев злые люди! – сокрушался Лёня. – А я проведу акцию противостояния. Я напечатаю большие фотографии этих животных, отвезу в Непал, помещу их портреты в естественную среду обитания и сфотографирую. Это будут фотографии фотографий – грустный и поэтический акт беспомощности, жест отчаяния, показывающий миру, что нельзя быть такими безжалостными.

– Но это не все, – сказал Лёня, понизив голос. – Тут присутствует еще один аспект – магический, поскольку фотография всегда в какой-то мере забирает тени и души, тело света и тело сна…

И вот мы летим над целым миром, Леня выпил вина – свою долю и мою, расслабился, закайфовал и сразу сочинил экспромт про непальца, который мирно спал слева от него, по-детски подперев щеку рукой, украшенной золотым кольцом с огромнейшим сапфиром.

– Непалец, – громко продекламировал Лёня, – Надел перстень на палец!

Тут нас заинтересовала надпись на майке у одного парня. Текст был на английском, а сверху нарисовано густое зеленое дерево.

Вообще этот самолет был наполнен удивительнейшими типами, из тех, кого увидишь случайно на улице и долго-долго будешь смотреть ему вслед.

Какой-то взъерошенный рыжий ирландец в круглых очках летел в Индостан искать истоки происхождения человечества, а также пути миграции древнего человека оттуда по всему миру. Не больше и не меньше.

Российские офтальмологи, сидевшие неподалеку от нас с Лёней, надеялись, на сей раз еще ближе подойти к заветным горным пещерам, в которых – они это выведали у верховных тибетских лам – до наших дней сохранился так называемый генофонд человечества из людей разных эпох и цивилизаций, в том числе атлантов и лемурианцев. Погруженные в состояние глубокой сосредоточенности и медитации, тысячелетиями сидят эти носители божественного знания в тайных гималайских пещерах, предназначенные подстраховать жизнь на поверхности Земли. В случае глобальных катастроф, которые время от времени случаются у нас на планете, именно они помогают людям не одичать или дают ростки новой человеческой жизни.

Кто-то летел в Непал курить гашиш.

Двое харьковчан – муж с женой – направлялись в Лумбини на родину Будды.

Конечно, я сразу захотела отправиться с ними в места, озаренные славою, где Прекраснейший среди всех существ, Великолепнейший из всех творений, как благодатное пламя, как созвездие Тельца, как пылкое осеннее солнце в безоблачном небе, родился на благо и счастие людей…

Однако быстро выяснилось, что эта парочка в тренировочных костюмах целенаправленно едет в джунгли – ловить и продавать тропических бабочек. Такой уж у них семейный бизнес. Нам с Лёней они очень не понравились.

Кто-то намеревался сплавляться на лодках по бурным непальским рекам. Кто-то планировал покорить Эверест. Хотя в мае уже начинают дуть муссонные ветры, несущие влагу с Индийского океана, лить муссонные дожди. И облака заволакивают вершины.

Один там Валера в солидном возрасте из Владикавказа с двумя аспирантами вообще собирался и сплавиться по бурной реке, и покорить Джомолунгму, но только боялся, что не успеет обернуться к отлету самолета.

Причем эти экстраординарные люди были столь радушны, что уже на рассвете, когда погасли звезды, а первые лучи солнца осветили под крылом «Ил-86» выжженные пустыни, пересохшие русла рек и желто-коричневые кратеры – то ли ландшафты Марса, то ли Луны, нам с Лёней вовсю предлагали:

– А что, ребята, давайте и вы с нами?

Мы прямо не знали, что выбрать. И даже подспудно стали подумывать, а не пуститься ли на утлой лодчонке по какой-нибудь стремительной гималайской реке – только в спасательном жилете и в каске, поскольку мой муж Лёня умеет плавать исключительно на спине при тихой погоде, в спокойной обстановке.

Все это многообразие намерений было вызвано диковинным рельефом страны Непал, которая хотя и сосредоточена в самой сердцевине Гималайских гор – на юге у нее расстилается Индо-Гангская равнина c тропическими джунглями, в центральной части раскинулись высокие горные хребты Махабхарата и более низкорослая горная цепь Чурия.

…А уж на севере возвышаются вот эти самые, суровые Гималаи – величайшее на Земле скопление занесенных снегом гор. На древнеиндийском языке санскрите «хима» означает «снег», «алайя» – «обитель», одним словом, «Хималайя» – Обитель Снегов.

Восемь ее вершин из четырнадцати на целом Земном шаре (как их только измерили? – думала я в детстве, да и сейчас для меня это большая загадка!) достигают более восьми тысяч метров. Особое удовольствие огласить их священные имена.

Джомолунгма (Эверест) или Сагарматха – по-непальски «Властелин Неба» – 8848 метров! На границе трех стран – индийского королевства Сикким, Китая и Непала – пятиглавая Канченджанга – 8585 метров. Пока не уточнили высоту Эвереста, Канченджангу считали самой высокой в мире. Жители Гималаев поговаривают, что на этой горе обитает бог богатства, и на пяти ее вершинах он разложил пять главных своих сокровищ: соль – «ца», золото и бирюзу – «сер дханг ю», священные книги – «дхамчой дханг нор», оружие – «мцон» и «лотхог дханг мен» – зерно и лекарства. Поэтому название горы Канг-чхэн-джа-лнга по-тибетски означает «Пять Сокровищ Великого Снега». Где-то среди ее вершин – вход в священную страну Шамбалу.

…Лхоцзе, Макалу, Чо-Ойю, Дхаулагири, Манаслу, Аннапурна – просто произнести это для меня всегда была большая радость. А уж увидеть своими глазами! Как говорит мой друг Седов: «Может, у тебя, Маринка, и хорошая карма, но с Гималаями ты явно перебарщиваешь!»

Долгое время северные Гималаи скрывали ото всей Земли древнюю долину Катманду. Разве туда доберешься через сплошные пики небесные и отроги?

Зато в районе королевства Мустанг, до наших дней почти недоступного белому человеку, граница Непала охватывает часть Тибетского нагорья – самую что ни на есть высокогорную пустыню Бхот, истинную Крышу Мира! Сюда не докатываются муссоны, несущие влагу с Индийского океана, а сквозь гималайские коридоры дуют чудовищной силы ветры.

Вот как у меня все, как в настоящей географической книге, будто бы пишет какой-нибудь ученый, а не такой лопух, у которого всю жизнь была тройка по географии.

Да, пришла пора признаться, что я – несбывшийся географ. Я – очарованный странник, пьянеющий от одного только слова «плато», «пролив» или «перешеек»! И если бы Гималаи не позволили мне приблизиться к ним, пасть ниц у подножия, посыпать главу гималайскою пылью веков и омочить ладони в своих ледяных клокочущих реках, то им самим пришлось бы надвинуться на Южный округ Москвы в районе Зябликово и вознестись в небеса перед моим окном на девятом этаже, так я их страшно хотела повидать – со всеми их чудесами!

Именно там, в Гималаях, бродит снежный человек – йети (или точнее о йехти), чей протяжный крик, говорят, можно услышать с наступлением сумерек, да и увидеть его самого иногда удается в зимние месяцы, когда это мохнатое существо спускается из холодной альпийской зоны ближе к человеческому жилью. Сияющие же НЛО, наоборот, поднимаются в небо чуть ли не из близлежащей долины. В подземном королевстве Агартха (на санскрите – «недоступный», «неуязвимый») восседает Король Мира. И насчет высокогорного царства Шамбала (оно же Шангри-ла и Тарсиг), страны Махатм или Великих Мастеров, которые вершат судьбы человечества, – еще со времен знаменитой тибетско-гималайской экспедиции Николая Рериха никто не сомневается! (Правда, Рерих так и не ступил на землю Шамбалы, зато вестники этой мифической страны являлись ему сами, писали письма и Николаю Константиновичу, и некоторым другим достойным адресатам…)

«Письма Махатм», оригиналы которых сейчас хранятся в Британском музее в Лондоне, переведенные на русский язык, прокомментированные Еленой Ивановной Рерих, подарил мне на день рождения Толя Топчиев, моя первая любовь, профессор географии и, между прочим, родной внук доктора Рябинина, сопровождавшего когда-то экспедицию Рериха.

Толик нам настоятельно советовал купить карту рельефа Непала.

– Без карты рельефа в Непале вообще делать нечего! – наставлял нас Толя перед нашим отъездом. – К тому же, – он говорил, – вам надо обязательно купить и взять с собой в Непал велосипеды!

Мы с Лёней послушно отправились в спортивный магазин, долго выбирали, какие подешевле и полегче, так ни на чем и не остановились, и хороши бы мы с ним были с велосипедами , когда в ту безумную ночь опоздали на самолет…

Потом я увидела знакомую красную землю Индии, равнина, равнина, и вдруг – совершенно внезапно – на нас накатили горы. Зеленые, лесистые, заоблачные , казалось, необитаемые – редкий случай, когда вспыхивало солнце, отраженное плоской крышей человеческого жилья. Наш самолет почти касался брюхом древесных крон, и всякий раз, чтобы перелететь через вершину этих высоченных гор, нам надо было хоть немного забирать повыше.

Никодим, не отрываясь, глядел в иллюминатор самолета, весь в солнечных лучах. А Лёня летящим почерком записывал на листочке: