Глава 8

Онлайн чтение книги Экстрим на сером волке
Глава 8

– Что же вы, госпожа Васильева, гоняете, да еще с ребенком, – проговорил мент, листая документы.

– Случайно вышло, – пискнула я.

– Ладно, – пробасил дядька, – и как поступим? А? Делать что будем? Протокольчик составим? Кстати, надо номера по компу пробить, вдруг ваша машина в угоне!

– Вы же держите в руках техпаспорт!

– И чего? Вы могли приобрести краденую! Лады, ща поедем в отделение.

– Давайте я штраф заплачу, прямо тут! Сто рублей!

Гаишник вытянул губы трубочкой, цокнул языком и заявил:

– Нельзя. Только через сберкассу.

– Так все берут!

– А я нет! У нас проверки, оборотней ловят.

– Неужели в отделение потащите? – испугалась я. – С девочкой и вещами? Ночь на дворе. Возьмите стольник, и распрощаемся.

– Взятки не беру.

Я приуныла. Дашуткино счастье оказалось слишком полным. Интересно, сколько в Москве честных инспекторов? Надо же было мне нарваться на одного из них.

– Штраф не возьму, – гундосил дядька, – а пожертвование с дорогой душой. Слышала небось?

– О чем?

– Не знаешь? Сегодня день защиты спецсигнала, – на полном серьезе заявил мент. – Все моргалки и крякалки празднуют. Моя сирена может подарочек принять, как именинница. Для нее возьму, а штраф не приму.

Я полезла за кошельком. Спокойно, Дашута. Этот кабан такой же, как и все. Есть только одно отличие. Нормальный сотрудник ДПС примет мзду, улыбнется и отпустит тебя, а сей субъект шутник. День защиты спецсигнала!

Я открыла бумажник и увидела, что он пуст. О черт! Совсем забыла. Я ведь отдала последнюю купюру Коле!

– Ну, че копаешься? – поторопил меня мент.

– Простите, денег нет.

– Совсем?

– Вот, – продемонстрировала я портмоне, – уж извините.

– Значит, бедная такая!

– Нет, просто наличка кончилась.

– Не хочешь мою сирену порадовать, – покраснел шутник, – ладно, значица…

– Понимаете, – затараторила я, размахивая перед его носом кредиткой, – я не притворяюсь нищей.

– У тебя и не получится с такими серьгами, – рявкнул гаишник.

– Да, да. Просто я забыла снять наличку.

– Ага. Сирота с золотой кредиткой.

– Здесь есть где-нибудь банкомат? – воскликнула я.

– На шоссе? В поле?

– Ну… да, вы правы. Что же нам делать?

– В отделение ехать, – рявкнул гаишник.

– Ой, не надо! Вот! Я придумала! Может, у вас имеется в машине терминал?

– Терминал?

– Ну да, знаете небось, такая штука, в нее всовывают в магазинах карточки, а она чек выбивает…

– Чек?

– Ну да! Я не одна такая, с кредиткой. Ими пользуется сейчас много народа. Вы бы попросили начальство установить в ваших автомобилях такие кассы. Вот у нас приятели поехали в Эмираты, так там в пустыне даже у бедуина оказался ноутбук, и они заплатили карточкой за сувениры. И вам так надо сделать.

– Мне?!!

Внезапно идея с терминалом перестала казаться мне гениальной.

– Еще и издевается, – протянул гаишник. – Следуйте за мной.

– Непременно, – неожиданно сказала Катя, – именно так и сделаем. Но по дороге позвоним в вашу службу безопасности. Пусть они тоже подкатывают, думаю, им очень понравится идея про день защиты спецсигнала.

– Кто ж тебе поверит? – хрюкнул мент.

Катя вытащила из сумочки плоский, никелированный прямоугольник.

– Про диктофон слышал? Все классно записалось!

Гаишник напрягся, Катя хихикнула и сказала, направив аппарат к нему:

– Новорижское шоссе, ночь, сотрудник ДПС, бляха номер… Кстати, вы не представились. Имя, фамилия, звание! Вы нарушили должностную инструкцию.

– Уезжайте!

– Нет, – уперлась Катя, – назовите имя, фамилию и звание!

– Укатывай!

– Вы нарушаете закон. Обязаны представиться.

Я хотела завести мотор, но Катя ловко выдернула ключи из зажигания.

– Ненавижу вымогателей, – заявила она, – люди деньги зарабатывают, а эти их потом стригут.

– Вали отсюда!

– Ладно, – кивнула девочка, – только найти вас по номеру бляхи ничего не стоит.

– Слушай, – сбавил тон гаишник, – отдай диктофон, а я вас за это отпущу.

– И так уедем, – подмигнула девочка, – в отделение нас не потянешь, побоишься! Хочешь аппарат? Он денег стоит!

– Сколько?

– Триста баксов.

– Офигела?

– Нет. Свобода дороже. Завтра непременно отвезу его в…

– Пятьдесят гринов, – быстро предложил мент.

– Не, триста.

– Сто.

– Три сотни.

– Сто пятьдесят.

– Две с половиной, – пошла на уступку девочка.

– Двести, – буркнул гаишник, – больше нет.

– Ну ладно, – смилостивилась Катя, – давай.

– Э, хитрая! Сначала аппарат.

– Нашел дуру! Гони башли.

Я с раскрытым ртом внимала разговору. Наконец пара пришла к консенсусу. Гаишник вывалил Кате на колени кучу мятых сторублевок. Девочка отдала ему диктофон, аккуратно сложила бумажки и покачала головой:

– Денежки уважать надо, тогда они водиться станут. Скомкал купюры, грязнуля. Здесь стольника не хватает. Мы же по курсу ЦБ рассчитываемся?

– У матери возьми, – рявкнул мент, – она мне должна осталась!

Катя задумчиво посмотрела на меня.

– Поехали домой.

– Далеко пойдешь, девка, – ожил гаишник.

Катя усмехнулась:

– Дальше, чем ты думаешь!

На этой фразе с меня спало оцепенение, я нажала на педаль, «Пежо» рванул вперед.

– Вот как с ними надо, – назидательно произнесла Катерина, любовно пряча купюры в сумочку. – Привыкли шантажом заниматься, но не на такую напали, обломалось! Неплохо я заработала.

– Но ты отдала хороший диктофон, – напомнила я, – небось он дорого стоил. Не жалко?

Катя звонко рассмеялась:

– Ни на минутку. И потом, кто сказал тебе, что аппарат хороший? Он давно сломан, вообще не пашет. Надо было выбросить, да меня жаба душила, вот и прихватила его с собой. Уж не знаю зачем, из чистой жадности!

– Значит, никакой записи нет?

– Прикинь, во прикол! – веселилась девочка. – Сел этот урод в машину, тык, тык в кнопочки, а там ни фига! Купил почти за двести баксов дерьмо. Так ему и надо! Мерзавцев учат!

У меня не нашлось слов, чтобы прокомментировать ситуацию. Только въехав в Ложкино, я сумела выдавить из себя вопрос:

– А включи гаишник диктофон при нас? Ну догадайся он проверить правдивость твоих слов, тогда как?

Катя распахнула огромные карие глаза:

– Зачем думать о том, чего не случилось? Не парься по пустякам, не создавай проблем из ничего.


Пока Иван перетаскивал из машины чемоданы, я провела Катю в комнату для гостей, распахнула дверь и улыбнулась:

– Нравится? Если нет, рядом имеется еще одно пустующее помещение, но оно без эркера.

Катя поморщилась:

– Куда деваться! Здесь останусь.

– Понимаешь, – по непонятной причине принялась оправдываться я, – в нашем доме, хоть он по метражу и такой же, как ваш, больше комнат, поэтому огромных помещений, вроде твоей детской, нет. Людей здесь много живет. Вот гостиную пятьдесят метров мы сделали…

– Я переживу тесноту, – сказала Катя, осматривая двадцатиметровое пространство. – Но здесь нет компа.

– Завтра поставим.

– Ну и хорошо, – кивнула девочка, – горничная имеется?

– Да, ее Ира зовут.

– Пусть придет, разберет вещи.

– Уже поздно, она спит.

Катя села на кровать.

– Ты платишь ей помесячно или за день?

– Ира получает оклад, первого числа каждого месяца даю ей конверт.

– Глупо. Надо рассчитываться ежедневно, а то получается, что она спит за твои деньги. Давай научу, как положено прислуге платить, – оживилась Катя. – Прикидываешь, сколько часов в день она тебе нужна, и говоришь ей: «Люся…»

– Ира.

– Не важно! Хорошо: «Ира, будешь получать за работу ну… доллар в час». Уж поверь мне, она при таком раскладе про сон забудет, станет всех у двери после полуночи караулить.

– Но получится, что ей больше трехсот баксов в месяц не заработать.

– Вполне хватит.

– За уборку трехэтажного коттеджа? Стирку, глажку, мытье посуды…

Катя всплеснула руками.

– Ты ей больше даешь?

– Ну да.

– За что же?

– Уборка, стирка, глажка, – вновь принялась перечислять я.

– Ой, не смеши! – взъелась Катя. – Пылесос есть?

– Конечно, целых три. Маленький, большой и моющий.

– Стиральная машина?

– Естественно.

– Посудомойка?

– Да, на кухне стоит.

– Небось и гладильная доска суперская, с вентилятором и парогенератором.

– Точно, откуда ты знаешь?

– А, у нас такая же, – отмахнулась Катя. – Ни фига твоя Люся…

– Ира!

– … не делает. Механизмы за нее работают. Она где живет?

– Тут, в доме.

– Сколько за житье вычитаешь?

– Ничего.

– А жрет где?

– Ну…

– Ясно, – резюмировала Катя. – Не ты ей, а она тебе платить должна! Устроилась на всем готовом, вкусного похавала, кофе попила и на боковую. Не умеешь ты хозяйство вести. Хочешь, я в свои руки его возьму? Поверь, ты удивишься, сколько денег сэкономить можно.

– Привет, – заглянула в дверь Манюня. – Я Маша! А ты Катя, верно?

Катерина моргнула и с достоинством ответила:

– Да. А ты всегда врываешься в чужую комнату без стука? Если так, то мне нужен замок, не люблю, когда без спроса лезут!

Машка заморгала, а я со словами «ну вы тут знакомьтесь» быстро улизнула в коридор. Похоже, жизнь в нашем доме приобретает новые, до сих пор неизвестные краски.

Ночью мне не спалось. Промаявшись в кровати, я встала и вышла в сад покурить. Дома даже не стоит пробовать зажигать сигарету. В нашей семье курю одна я, остальные ведут здоровый образ жизни, они любят жареное мясо, коньяк, взбитые сливки, пиво… Каждый раз, когда я пытаюсь затянуться, кто-нибудь из домочадцев влетает в мою спальню с воплем:

– Немедленно загаси сигарету, на весь дом воняет.

Интересно, отчего мне никогда не приходила в голову идея нацепить с внутренней стороны крючок?

В кустах раздавался шорох, из искусственного ручейка, воду в котором гоняет моторчик, доносилось оглушительное кваканье. В свое время, когда мы делали на участке так называемый ландшафтный дизайн, я была против любой воды и попыталась объяснить детям свою позицию.

– В пруду непременно поселятся квакушки, и еще от него полетят комары.

Но мои слабые возражения были затоптаны. Правда, пруд рыть не стали, ограничились ручьем. Не прошло и месяца, как на его берегах поселились все лягушки Ложкина. Ведут они себя нагло. Днем беззастенчиво прыгают по саду, ночью поют хором. У остальных ложкинцев по лужайкам носятся собаки и зеленые, пучеглазые создания не рискуют соваться на территорию. У нас вроде тоже имеются псы. Но ротвейлер Снап не замечает земноводных. В качестве объекта еды он их не воспринимает, а все то, что нельзя съесть, Снапуна не волнует. Мопс Хуч слишком брезглив, чтобы нападать на нестерильных тварей. Впрочем, был в его жизни сезон охоты на полевых мышей, но об этом эпизоде я уже рассказывала и повторяться не буду. Вот пуделиха с удовольствием бы полакомилась лягушатиной, но Черри совсем старая, она плохо видит, еще хуже слышит, поэтому Кеша иногда просто покупает ей в супермаркете лягушачьи лапки, до которых наша старушонка большая охотница. Йоркшириха Жюли, как светские дамы девятнадцатого века, падает в обморок при виде любой опасности. По саду тоже ходит осторожно, на землю с дорожки не ступает, да и, честно говоря, лягушки-то покрупней этой, с позволения сказать, собаки будут. Скорей уж они на нее нападут, приняв за волосатого таракана.

Сев на скамеечку, я призадумалась. Итак, с чего начать? Соня не могла покончить жизнь самоубийством. Знаете, почему я пришла к такому выводу? Во время нашего последнего разговора Адашева рассказала о своей вере в бога. Более того, она откровенно призналась, что лишь религиозные чувства удержали ее от сведения счетов с жизнью в тот год, когда в авиакатастрофе погибла ее семья. Если уж тогда Соня не убила себя, то почему сделала это сейчас? Из-за девочки в белом? Мучилась совестью, вспоминая убитого ею подростка? Но ведь Зелимхан объяснил дочери, что на дороге был манекен! А вдруг он все придумал, чтобы избавить дочь от мук совести? На самом деле Соня сбила ребенка, и вот теперь, спустя много лет, он решил отомстить, прикинулся живым…

Я раздавила окурок, поковыряла носком тапки землю, сунула в крохотную ямку бычок, утрамбовала холмик и покачала головой. Ну и дурь пришла мне в голову! Привидений не существует. Но девочка-то была! Я сама видела ее сначала на выставке собак, а потом в саду у Адашевой. Розовая сумочка из клеенки лежит в моей спальне. И о чем это свидетельствует? Соня не собиралась добровольно уходить на тот свет, кто-то методично сводил ее с ума. Переоделся подростком, нацепил белое платье, венок и начал пугать Адашеву. В конце концов потерявшая всякий разум Соня выпила яд. Это самое настоящее убийство. И зачем уничтожать ее? Ответ прост: тогда на дороге был не манекен, а живая девочка. Очевидно, Зелимхан, человек богатый, дал родителям погибшей большую сумму, вот они и молчали. Но сейчас решили отомстить, причем не только Соне. Она ведь уже мертва, а девочка рылась в саду Адашевых. Следовательно, следующий объект мести – Катя.

Я просто обязана найти того, кто задумал черное дело, иначе над Катюшей будет висеть страшная опасность.

А сейчас нечего больше курить – пора спать. С гудящей головой я пришла в спальню, залезла под одеяло и, тяжело вздыхая, попыталась найти в кровати уютное местечко. Повертевшись пару минут с боку на бок, я горько пожалела о том, что мою постель теперь украшает замечательно ровный матрас, настоящий праздник для позвоночника. Конечно, спине от него только польза, но заснуть на нем бывает просто невозможно. Вот на старой продавленной софе, где я, будучи малооплачиваемой преподавательницей, долгие годы спала, имелась очень уютная выемка. Если ко мне начинала подбираться бессонница, я забивалась в ямку и мгновенно отбывала в страну Морфея. Теперь же, став богатой дамой, я начисто лишена такой возможности и сейчас переползаю из угла в угол двухметрового «аэродрома», надеясь обнаружить на нем нечто похожее на ту замечательную впадину.

И тут в спальню ворвалась Маня и зашмыгала носом.

– Муся! Это полная катастрофа!

Я испугалась, быстро села и спросила:

– Что на этот раз?

Маруська обладает редким даром влипать во всякие неприятности. Когда мы несколько лет тому назад поехали в Тунис, Манюня, выбежав в первый раз к бассейну, поскользнулась и сильно рассекла ногу, шрам виден у нее на ступне до сих пор. В Италии она отравилась морепродуктами, на Кипре ухитрилась подцепить непонятную инфекцию, мучившую ее весь отдых и загадочно исчезнувшую в Москве. В Лондоне девочка опрокинула на себя чашку с очень горячим какао, от сильного ожога Машку спасли джинсы. Но, поняв, что с ней случилась очередная незадача, Маня никогда не расстраивается, относится к казусам философски. Но сейчас она плачет, нос распух, глаза красные.

– Что случилось? – принялась я расспрашивать девочку.

– Не знаю, – простонала Маруська, – мне плохо! Кашель напал, насморк, чихаю все время.

– Ты заболела!

– Нет, только не это!

– Не стоит расстраиваться, – улыбнулась я, – посидишь три дня дома и выздоровеешь.

– Муся, – заломила руки Маня, – ты забыла, да? У Сашки Хейфец завтра день рождения! Я же не могу не пойти!

С этими словами Машка принялась отчаянно чихать, кашлять и тереть слезящиеся глаза. Я тяжело вздохнула. У Маши одна самая лучшая подруга – Саша Хейфец и один лучший друг – Кирилл Когтев. Познакомились они в детском саду и с тех пор не расстаются. День рождения Сашки для Мани важнее собственного, поэтому приготовления к празднику шли давно, и вот теперь такая незадача!

– Пойдем, уложу тебя в кровать, – велела я.

Мы перебрались в Манюнину спальню.

– Ужасно, – всхлипывала Машка. – Приготовили с Кирюхой спектакль-розыгрыш, хотели Саньку удивить, а теперь все, да? Скажи, я к завтрашнему утру поправлюсь, а?

– Маловероятно, – осторожно ответила я.

Маня зарыдала, я подошла к ней и увидела, что розовый халат девочки и воротник покрывают пятна.

– Что ты ела? – насторожилась я.

– Торт из черники, – всхлипнула Маня. – Вон тарелка!

Я взяла стоящее на столике блюдечко.

– Это явно не черника!

Маня перестала рыдать.

– Черника. Вон одна ягодка осталась, ими кусок сверху был посыпан.

Я сунула черненький комочек в рот, ощутила характерный вкус и воскликнула:

– Это смородина!

– Черника. Я в кафе попросила: дайте с собой тортик с черникой.

– Они перепутали.

– У меня же аллергия на смородину, – подскочила Маня. – Что же делать?

Я быстро сбегала вниз и притащила таблетки.

– На, выпей кларитин, классное средство, действует очень быстро.

– Да? – с сомнением поинтересовалась Машка, глотая лекарство. – Думаешь, поможет?

– Стопроцентно, – заверила я, – и как ты только не поняла, что ешь смородину, у нее же совсем иной вкус, чем у черники!

Маня ткнула пальцем в телевизор.

– Триллер смотрела, дико страшный, прямо тряслась вся, и не почувствовала разницу.

– В другой раз следует быть аккуратней, – менторским тоном заявила я и ушла к себе.

С мыслями о том, что меня снова сейчас начнет терзать бессонница, я легла на свой жутко неудобный матрас, но сон отчего-то пришел сразу. Не успела я натянуть одеяло на голову, как веки закрылись, тело расслабилось, и наступила темнота.

– Муся! – заорал кто-то над ухом.

От неожиданности я вскочила на ноги, тут же упала назад на кровать и закричала:

– Что случилось? Что? Кому плохо?

– Мусик, – зашептала стоящая возле моей постели Машка, – ты чего орешь? Разбудишь всех! Ты спала?

– Ну да, – растерянно ответила я, – что же еще делать в два часа ночи?

– Извини, – слегка обиженно протянула Машка, – я предполагала, ты волнуешься о здоровье больного ребенка. Места себе не находишь, вот и прибежала тебе сообщить: кларитин – волшебное средство! Помог сразу – ни насморка, ни кашля, и чихать я перестала! Просто таблетка от всего! Теперь буду принимать только его! Ура! Я пойду к Сашке на день рождения! Господи, как просто, съела кларитин – и кайф! Ура кларитину! Ура! Ура! Ура!


Читать далее

Фрагмент для ознакомления предоставлен магазином LitRes.ru Купить полную версию
Дарья ДОНЦОВА. ЭКСТРИМ НА СЕРОМ ВОЛКЕ
Глава 1 25.04.16
Глава 2 25.04.16
Глава 3 25.04.16
Глава 4 25.04.16
Глава 5 25.04.16
Глава 6 25.04.16
Глава 7 25.04.16
Глава 8 25.04.16
Глава 9 25.04.16
Глава 8

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть