Онлайн чтение книги Эквилибрист. Путь изгоя
Глава 2

Просыпаюсь поздно. Судя по свету за окном, уже далеко не утро. Зато выспался, и энергия восстановилась. В комнате изменения – на столе появилась еда, на табуретке лежит какая-то одежда. Кто-то заходил ко мне, а я даже не проснулся. Расслабился, непорядок. Будем считать, что я вчера сильно вымотался. Успокоив себя, принимаюсь рассматривать принесенное. На столе тарелка с белым хлебом, сыром и кусочком масла. Тарелка глиняная, и чашка тоже глиняная. Внутри нечто темно-коричневое, похожее на чай. Так, завтрак подождет, сначала оденусь. Одежда несколько лучше, чем тюремная: темно-серые свободные штаны, белая рубашка несколько непривычного покроя и куртка из того же плотного материала, что и штаны, но несколько светлее. Трусов нет. Или не подумали, или их здесь вообще не носят. Обойдусь. Если все сложится хорошо – попрошу сменить гардероб, а если нет, то трусы – это последнее, о чем мне стоит думать. Переодеваюсь. Размер несколько великоват, но сойдет. Возвращаюсь к завтраку. Нюхаю жидкость в кружке. Явно не чай, пахнет какими-то травами. Пить или не пить? Даже если еда не отравлена, то это все равно другой мир, и черт его знает, как она на меня подействует. Хотя тело-то вроде местное, должно обладать всеми необходимыми иммунитетами. Совет соберется только сегодня. До его решения меня убивать, наверное, не будут, по крайней мере, официально, хотя возможна и инициатива повара или прислуги. Для местных я нечто вроде дьявола, убить такого – святое дело.

Есть еще вариант с наркотиками. Подсадят меня на какую-нибудь местную дрянь и получат ручного разрушителя, готового на все за очередную дозу. Да пошло оно все на фиг! Может, меня архимаг уже на какой-нибудь магический поводок посадил? Я ведь в этом ничего не смыслю. И что теперь – не жрать из-за этого? Пробую содержимое чашки: какой-то отвар, весьма приятный на вкус. Сооружаю бутерброд. Без масла, так как ножик мне не дали, а пальцем размазывать – руки пачкать неохота, воды-то нет. На вкус все как у нас. Хлеб как хлеб, сыр как сыр.

Позавтракав, падаю обратно на кровать. Надо попытаться прикинуть варианты развития событий. Сегодня моя судьба будет решаться каким-то Белым советом. Кто такие – не совсем понятно, но уже одно название не внушает оптимизма. Даже если не брать в расчет то, что я местное реликтовое пугало, я однозначно по местным меркам темный маг. Ничего хорошего темному магу от белого совета ждать явно не стоит. Правда, я зачем-то нужен архимагу, а он тут, как я понял, фигура не маленькая. Хотелось бы, конечно, знать поподробнее, зачем именно я ему сдался, а то, может, лучше прямо сейчас себе голову о стенку разбить. Нет, на такое я неспособен, силы воли не хватит. Сбежать я не смогу точно, тот же Корвус меня прихлопнет как муху. Да и та боевая пятерка, что меня конвоировала, вполне способна справиться со мной при помощи грубой физической силы. И побоку мой иммунитет к магии. Хотя, если меня приговорят к чему-нибудь медленному и мучительному, можно попробовать подраться, авось прибьют в азарте боя. Так что ждем решения совета и дальше уже работаем по обстановке. Хотя этот совет может и день заседать, и два, и неделю, а я тут сиди, как кот Шредингера.

Чтобы отвлечься от ожидания собственной смерти, начинаю экспериментировать с магией. Наношу прямой удар рукой с выбросом внутренней энергии «ки», как учили когда-то на тренировке. Какое-то темное, едва заметное облачко впереди кулака действительно появилось. Я крут! Бью таким же образом в стену. Кулаку больно. Стене – нет. Рассматриваю место удара – никаких следов. Обидно. Пробую сформировать перчатку из концентрированной энергии и снова ударить в стенку. Удар перчатка нисколько не смягчает. Но вот стена в месте удара становится какой-то не такой. При попытке ткнуть пальцем небольшая часть камня в месте удара осыпается пылью. Концентрирую энергию перчатки в небольшой конус, идущий из центра ладони, и пытаюсь воткнуть его в стену. Конус сопротивления не встречает, но и стена остается целой. Чувствую, как постепенно камень внутри конуса начинает крошиться, такое впечатление, что рвутся связи между частицами, сначала между крупными, потом камень дробится на все более и более мелкие части. Вливаю в конус еще немного энергии. Процесс идет активнее, и вскоре в стене появляется отверстие. Куда делся камень – не совсем понятно. Не аннигилировал же он? Тут бы тогда так бабахнуло! Вывод – моя энергия разрушает материю, и чем больше концентрация – тем быстрее. Но в любом случае нужно время. В бою придется выкладываться по полной – там промедление смерти подобно.

Нужно попробовать сжать силу до максимума. Формирую что-то вроде треугольного клинка в длину ладони, собственно, он продолжением ладони и является. Слышал я про такой удар, как «рука-копье», когда рукой пробивают грудную клетку противника насквозь, причем вместе с сердцем. Ну а у меня будет рука-меч. Вливаю в этот клинок почти всю имеющуюся энергию, ощущаю его практически как часть собственного тела. Погружаю клинок в стену и провожу три линии с разной скоростью. На медленной камень пробит на всю длину клинка. Взмах со скоростью удара явно изменил структуру материала, но не разрушил. Теперь примерно понятно, как нужно бить, чтобы превратить камень в пыль: не слишком быстро, но и не три сантиметра в минуту. Только такую концентрацию довольно сложно поддерживать, да и разрушение камня отняло некоторое количество энергии клинка. Но зато хоть какой-то прогресс в понимании собственной силы. Кстати, внутри стен обнаруживается все тот же антимагический металл. Видимо, в стены вмурована решетка.

Сажусь на кровати и начинаю медитировать, так как потратился на эксперименты весьма изрядно. В медитации время практически не воспринимается, да и окружающий мир как-то будто издалека. Но звук отодвигаемого засова мигом возвращает меня в реальность.

В комнату входит девушка с подносом, уставленным едой. На вид – лет пятнадцати, одета в какое-то сизо-серое платье, напоминающее униформу. На среднем пальце правой руки – витое колечко. И от нее буквально разит страхом. Нет, еще решимость, но страх почти рушит плотины воли. Оглядываю ее темным зрением. Аура ярко-зеленая, но корона всего из трех зубцов. Интересно, что это значит? У того мага из конвойной команды аура была ближе к желтому, с легким отливом в зеленый, да и корона у него была посолиднее. Разница в уровне? Или это вообще представители разных школ магии? Пока я размышляю, девочка ставит еду на стол и пулей вылетает из комнаты. А ведь я ей ничего не сделал. Я вообще сидел и не двигался. Если так боится, то зачем приходит? Послали бы кого-нибудь с более крепкими нервами. Или это что-то вроде наказания – кормить чудовище? Судя по ее эмоциям, она ожидала, что я съем именно ее, а не обед.

Обед, кстати, оказался весьма неплох. Я вообще в еде не слишком привередлив, а насчет ядов я еще утром решил не переживать. После обеда меня потянуло в сон, оказывается, занятия магией не только внутреннюю энергию отнимают, но и здорово утомляют физически. Проснулся уже ближе к вечеру. Силы восстановились почти полностью, и я решил экспериментировать дальше. Выяснилось, что создать копье (или луч) силы я могу длиной где-то метра три. Больше просто размеры комнаты не позволяли. Но плотность энергии при этом – разве что детей пугать. Более или менее эффективно разрушать физические объекты я могу с расстояния чуть больше метра, да и то вложив практически весь запас силы. Форма магического образования ничем не ограничена, но плотность постоянна по всему объему. И сколько я ни бился, создать энергетическое образование, не связанное с телом, так и не смог. Спать лег уже глубокой ночью. Никто так и не пришел.

Спал плохо, снилась какая-то муть. Не выспался совершенно. Рано утром девочка (не та, что вчера) принесла кувшин с водой, медный тазик и полотенце. Боялась она ничуть не меньше предыдущей, но к всепоглощающему страху примешивалось еще и некоторое отвращение. Стало совсем обидно. Я даже ауру ее смотреть не стал. Так, займемся водными процедурами. Насколько я себе представляю, кто-то должен полить мне из кувшина на руки. Не продумали систему. Ладно, мы не гордые. Переливаю часть воды в тазик и зачерпываю уже оттуда. Лицо умыл, но ни зубной щетки, ни пасты, ни бритвы не наблюдается. Либо о личной гигиене здесь не слышали, либо считают меня каким-то дикарем. Нужно что-то придумать, а то через пару недель буду напоминать партизана.

Интересно, а моя собственная сила здесь сможет помочь? Формирую небольшое облачко возле правой кисти и прикасаюсь к предплечью левой руки. Интересные ощущения. Я чувствую все, что находится в облаке силы. С камнем такого эффекта не было. Видимо, для себя я безвреден. Пытаюсь мысленно воздействовать на волоски. Получилось! Теперь могу бриться голыми руками! Что и проделываю. С чисткой зубов тоже все получилось. Сила безошибочно удаляла все лишнее, не повредив зубы. Настроение несколько повысилось. Тут еще и завтрак принесли. По-прежнему не поднимая глаз, все та же брезгливая девушка быстренько поставила завтрак на стол и тут же пулей вылетела из комнаты. Кстати, ауру у нее я все-таки посмотрел, она оказалась желто-зеленой. Интересно, с той стороны дверь охраняют? Или это такая проверка на адекватность? Убью – не убью, сбегу – не сбегу? Ладно, не мои проблемы. Я же решил до вердикта суда не дергаться, вот и не дергаюсь.

Ближе к полудню меня почтил своим визитом мессир архимаг Корвус. Постоял на пороге, оглядывая комнату.

– Сходишь с ума или это попытка побега? – кивнул маг на борозды в стене, усаживаясь в кресло. Голос, как и в прошлый раз, звучал у меня в голове. И, как и в прошлый раз, я совершенно не понял, как этот самый голос там возник. Видимо, разница в уровне настолько велика, что я просто не почувствовал вторжения. Откуда взялось кресло, я тоже не успел разглядеть.

– Экспериментирую.

– Похвально… Совет долго спорил, – кажется, переходит к делу. – Четверо из семи членов совета проголосовали за казнь. Один воздержался. Мне пришлось лично поручиться за тебя, чтобы спасти.

– Зачем?

– Ты так спешишь расстаться с этим миром? – Маг делает вид, что не понял вопроса.

– В этом мире я видел две камеры и один кабинет. А еще много страха и ненависти. Не впечатлило, знаете ли, – позволяю себе немного иронии.

– А вдруг в этом мире есть нечто интересное? Или красивое? – Голос архимага становится чуть лукавым.

– И что с того? Как будто у меня есть шанс это увидеть.

– Зависит от тебя, – вновь перешел на деловой тон Корвус.

Мне надоело ходить вокруг да около, и я решил взять быка за рога:

– Объясните, пожалуйста, почему лично вы решили сохранить мне жизнь? Что вы от меня хотите и как представляете мою дальнейшую судьбу?

– Почему я считаю, что ты должен жить?.. Непростой вопрос… – Корвус на секунду задумывается. – Видишь ли, я – один из сильнейших и старейших магов, живущих сейчас в этом мире. И я вижу больше, чем остальные.

– У вас странная аура. Вы вообще человек?

– Да, человек. Наверное. Про ауру, кстати, ты никому не рассказывай. Очень немногие могут их видеть. Но к этому мы еще вернемся. Так вот, действительно это именно я убил последнего разрушителя. И сделал это не из-за злобы или жажды власти. Дело даже не в том, что Ригус был кровожадным ублюдком, помешанным на власти. Он постепенно сходил с ума и уже не мог контролировать свою силу. Безграничное могущество этого безумца могло сравниться лишь с могуществом богов. Он был слишком опасен для этого мира. Убив его, я поступил правильно, это скажет любой, даже темный маг. Но я прошел по пути силы дальше их и чувствовал, что совершил ошибку. И дело даже не в пустыне Харшад.

– Харшад?

– Одна из самых больших пустынь на этом континенте. Ты думал, что вошедший в полную силу маг-разрушитель позволит так просто себя убить? Наша битва чуть не перевернула этот мир. Даже через семь сотен лет никто не рискует соваться в центр пустыни. Это, кстати, было одним из аргументов в твою пользу: мертвая земля на месте Эрании никому не нужна.

– Я на такое пока неспособен.

– Ну, наши великие магистры об этом не осведомлены, – подмигнул мне архимаг. – Да и откуда ты знаешь, на что способен в минуту смертельной опасности? Но вернемся к Ригусу. С его смертью мир потерял нечто очень важное. Это не описать словами, но я это чувствую. Видимо, разрушители являются такой же неотъемлемой частью мироздания, как и маги, люди, драконы, солнце, ветер, вода…

– Что имеем – не храним, потерявши – плачем. – И чего я влез? Мудрец нашелся. Видимо, на меня так упоминание о драконах подействовало. Интересно, а эльфы здесь есть? Или орки?

– Да, именно так. Хорошая фраза, нужно запомнить. Так вот, вернемся к тебе. Сейчас у меня есть возможность обучать и направлять нового разрушителя. Тебя. К тому же ты достаточно взрослый и, я надеюсь, ответственный человек, чтобы понимать всю опасность своего дара. Вместе мы сможем развить твой талант, не подвергая риску этот мир. Я буду рядом, чтобы подсказать и направить твои усилия.

«Угу, и прихлопнуть в случае чего, если эксперимент пойдет не по плану». – Эту мысль я высказывать не стал.

– Соответственно переходим к тому, чего я хочу от тебя. Я хочу, чтобы ты учился. В первую очередь учился контролировать себя и свою силу. К тому же у тебя есть задатки мага разума. Их тоже следует развивать.

– Учиться мне придется не только этому. Я даже местного языка не понимаю.

– Рад, что ты осознаешь всю серьезность вопроса. Да, тебе предстоит много узнать.

– И как это будет происходить?

– Жить ты пока будешь здесь. Да, не хоромы, но это одно из условий, на которых тебя согласились оставить в живых. Из комнаты выходишь только по необходимости и под конвоем. Не покидаешь территорию академии ни в коем случае. – Видя мою перекошенную физиономию, Корвус пояснил: – Правитель должен быть уверен, что мы тебя контролируем, и маги совета – тоже. Возможно, в будущем режим удастся смягчить. Учить тебя буду я и некоторые другие преподаватели академии. Учебный год начнется через два с половиной месяца, возможно, ты присоединишься к первокурсникам. Но это зависит в том числе и от твоего поведения и успехов в учебе. Тебе понятно?

– Более чем.

– Расскажи немного о себе. Я не смог пробиться в твое прошлое до появления на площади, но знаю, что для тебя эти участки памяти открыты. Хотелось бы узнать о тебе побольше. Можешь начать со своего настоящего имени, – слегка усмехается архимаг, – будем считать это жестом доброй воли.

– Вы знаете это выражение? – Я удивлен. Может, мессир мэтр еще и мой соотечественник ко всему прочему?

– При мысленном диалоге я передаю тебе образ, смысл. А уже твое сознание интерпретирует его, исходя из твоего опыта, и подбирает наиболее близкий вариант.

– А если подобного образа в моем багаже нет?

– Тогда ты просто слышишь незнакомое слово на моем языке.

– То есть выучить язык таким образом невозможно?

– Нет. Но я покажу тебе несколько упражнений по улучшению памяти. Они помогут тебе при изучении языка обычным методом. Ты не отвлекайся, а рассказывай.

Да, халява не упала. Придется заняться зубрежкой. Ладно, не отвлекаюсь и рассказываю.

– Имя, данное при рождении, – Михаил. Возраст – двадцать восемь лет. Родился в другом мире, совершенно не похожем на этот. Магии там нет или о ней никто не знает. Люди выбрали технологический путь развития и весьма преуспели, хотя сравнить особо и не с чем. В своем мире я получил образование. Школа, потом институт (если вам это о чем-то говорит), перечислять все полученные знания не вижу смысла, так как здесь все равно придется учиться заново. В армии не служил. Закона не нарушал. Как попал сюда – не помню. Тело явно не мое. Во-первых, по ощущениям – моложе. Во-вторых, все зубы абсолютно здоровы. В-третьих, несколько изменились черты лица. Ну и появились некоторые способности, которых раньше не наблюдалось.

– Значит, читать, писать и считать ты умеешь.

– Умел.

– Ну основы-то ты знаешь. Да и считать заново учиться не нужно. Достаточно просто запомнить написание и название цифр.

– Не факт. В моем мире я знаю как минимум два способа построения слов, к примеру. То есть не разных языков, а разных подходов к формированию слов, я уже не говорю о более сложных конструкциях. И соответственно методы записи от картинок и пиктограмм к звуковому письму. А ведь я был весьма далек от лингвистики. А по поводу счета – у вас на каком числе происходит переход разрядов?

– Не совсем тебя понял насчет чисел, поясни.

Пояснил. Потом пояснил он. Потом плавно перешли на другие аспекты мироздания. Уже ближе к ночи архимаг показал мне упражнения на концентрацию и развитие памяти, точнее, на управление памятью. Потому что все это где-то там хранится, главное, нужную информацию найти и достать. Уйти мой собеседник хотел телепортом, но посмотрел на возникшее марево перехода, обернулся на меня, хмыкнул и ушел по-человечески. Ногами. На мои «что?» и «почему?» отмахнулся, заявив, что все потом. А кресло оставил. В качестве жеста доброй воли, надо полагать. А может, тащить было лень.

Полночи я не мог уснуть, переваривая полученную информацию. Итак, я нахожусь в государстве Эрания, в столице. Столица называется Белый город. В этом самом Белом городе находится Академия магических искусств, в подвалах которой я сейчас и отдыхаю. Академия – крупнейший из существующих в известном мире центр обучения магии. Точнее, это единственный центр. В известном мире, потому что та самая эпическая битва с разрушителем здорово изменила рельеф местности, сильно затруднив перемещения. Через великую пустыню Харшад ходят только особо отчаянные купцы, да и то возвращается каждый пятый.

Форма власти – абсолютная монархия. Рабство запрещено. Дворянство делится на две группы – высшее, наследственное, с приставкой «но», и низшее, жалованное, с приставкой «ней» перед фамилией. Каждый маг, закончивший академию, автоматически причисляется к низшей категории дворян. Магов в Эрании почти втрое больше, чем в любой другой стране, но при этом какой-либо магической гильдии в государстве нет. Тот же Белый совет из семи великих магистров выполняет по большей части судебные функции. Но при этом мессир архимаг – второе по влиятельности лицо в государстве после короля. Наверное, именно поэтому он подчеркнуто не вмешивается в управление государством, хоть и является одним из его основателей. Этакий ангел-хранитель.

Магия делится на школы. Основные, которые преподают в академии (магия земли, воды, воздуха, огня, жизни, разума и природы), относятся к светлым. Темная магия, к которой относятся магия тьмы, некромантия, магия крови и так далее, запрещена на территории Эрании и большинства государств по эту сторону пустыни. Есть и другие школы, но они крайне малочисленны. Эранийский язык является международным. Денежные единицы – золотая, серебряная и медная монеты установленного образца. Ах да, система счисления все-таки десятичная.

На следующее утро сразу после завтрака ко мне заявились старые знакомые. Без стука, надо сказать. Первым на этот раз вошел маг в сером, а за ним – усатый с широким. Девушка и седой остались по ту сторону дверей. Серый поймал мой взгляд, и я ощутил довольно грубую попытку проникнуть в сознание. Организм опять среагировал быстрее, чем я успел хоть что-то понять. Меня выкинуло в какое-то параллельное пространство, заполненное легким туманом, в котором едва угадывались расплывчатые уплотнения, соединенные в сложную структуру. Причем я точно знал, что это – проекция моего сознания, нечто подобное я уже видел, когда открывал свою память перед архимагом. Рядом с моим сознанием находилось чужое облако, от которого в мою сторону тянулось странное полупрозрачное образование. Больше всего это напоминало сосульку, которая в данный момент настойчиво пыталась продавить или пробурить щит, окружавший «мою зону». Щит, видимо, успело поставить мое подсознание, но и мне он вполне подчиняется. Пытаюсь немного поэкспериментировать.

Полупрозрачность конструкций навевает ассоциацию с водой или льдом. Делаю щит чуть мягче. Вражеская «сосулька» проникает примерно на две трети толщины щита. Тут я заставляю щит стать алмазно-твердым и резко смещаю внутренний и внешний слой относительно друг друга. Бинго! Разлетается не только конус, но и стенка, из которой он рос. Бросаюсь вперед. То есть из моего «облачка» вырастает некий щуп, мягкий и эластичный, и тянется к области сознания противника. Вражеский туман еще плотнее моего. Двигаюсь к смутно виднеющемуся облачку. На перехват бросаются какие-то тени, но я успеваю поставить ледяные преграды на их пути, и мой щуп беспрепятственно проникает в «тучку». Накатывают какие-то образы, звуки, эмоции. Похоже, это часть чужой памяти. Чувствую, что времени совсем не осталось. Сейчас до моего «разведчика» доберутся. Быстренько цепляю щупом «тучку» и тяну к себе, чтобы изучить на досуге. Боль превращает мое сознание в ледяной астероид, и я выпадаю в реальный мир.

В реальности боль тоже есть. Широкоплечий маг ударом в грудь отбрасывает меня к противоположной стене. Лекарь поддерживает мага в сером. В комнату врывается девица, делая какие-то пассы руками. Здоровяк в это время тоже творит что-то глобальное, но, по-видимому, защитное. Опасностью от него не веет. А вот у девушки в руках формируется огненный шар.

Поднимаюсь с пола. Ребра ноют, ушиб не слабый, но перелома, кажется, нет. Стараюсь не шевелиться. Что-то мне подсказывает, что моих гостей сейчас лучше даже взглядом не провоцировать. Секунд тридцать мы просто стоим, воздух звенит от напряжения. А потом в комнату входит его магейшество мессир архимаг. И накал страстей сразу падает. Впрочем, щит широкоплечий так и не опустил. Некоторое время архимаг беседовал с серым, а потом обратился ко мне. Мысленно, понятное дело. И мои щиты опять не отреагировали!

– Ну и как ты объяснишь произошедшее? – Мэтр явно недоволен, поэтому объясняю все четко и подробно.

– То есть ты не хотел причинить Ройлу вред? – Ройл – это, видимо, маг в сером.

– Нет. Он, конечно, грубиян, но не калечить же его за это.

Корвус делает несколько глубоких вдохов, а потом продолжает:

– То, что ты сделал, могло его убить. Никто. Никогда. Не пытается. Вырвать часть чужого сознания! – чеканит архимаг. – Читая чужую память, ее просто запоминают! Даже когда нужно избавить человека от воспоминаний, их не стирают, а окружают специальным барьером. То, что ты сделал, равносильно попытке из любопытства оторвать человеку руку! Будь хоть немного ответственнее! Не лезь туда, где ничего не знаешь!

– Так я вообще ничего не знаю! И как мне осваиваться с собственной силой, если мне даже экспериментировать не дают! Найдите мне учителя, и я буду осваивать магию только под его присмотром, – заканчиваю уже спокойно.

– Предполагалось, что именно Ройл и станет твоим наставником в магии разума. Но теперь… Извини, так на тебя учителей не напасешься! – В голосе архимага все еще сквозит раздражение.

Через пару минут я снова один в запертой камере. Ну что ж. Утешим себя мыслью, что с Ройлом бы все равно ничего путного не получилось. Он слишком высокомерен, да и настроен ко мне явно враждебно. А я не люблю заносчивых придурков, так что мы бы поубивали друг друга в процессе обучения. Впрочем, Корвус же показал мне несколько упражнений. Вот ими и займемся.

Упражнения на концентрацию довольно скучны и поначалу получаются паршиво. Но прогресс есть, и это радует. К концу дня клинок из тьмы уже несколько устойчивее и меньше размазывается при движении.

Разбираться с сознанием интереснее. Я научился самостоятельно выходить на ментальный план восприятия и теперь копаюсь в собственной памяти. Оказывается, облачками можно управлять, и не все они содержат именно воспоминания. Есть области, отвечающие за моторику, эмоции и прочее. Человеческую нервную систему мы еще в школе проходили, так что основы я знаю. Остается сопоставить то, что я когда-то учил, с тем, что я вижу. Чем больше я исследую сферу разума, тем реже становится туман. Кроме непосредственных исследований есть еще упражнения: попытки вспомнить стихотворение (запомнить текст, особенно поэтический, для меня никогда не было проблемой) или какую-то яркую картинку из прошлого, но с максимальным количеством подробностей. Два дня занимаюсь подобными упражнениями с перерывом на еду, тренируюсь работать с сознанием, не теряя связи с реальным миром. Недавние события показали всю необходимость таких умений: оказывается, меня можно связать ментальной атакой и прирезать по-тихому. Даже если местные маги тоже лишены способности двигаться во время мысленного поединка, никто не гарантирует, что противник всегда будет только один. Совмещение реальной и виртуальной картинки происходит со скрипом. Но раз это возможно, значит, нужно просто больше тренироваться. Вот и тренируюсь.

На седьмой день в моей жизни заключенного появляется некоторое разнообразие. Меня пытаются отравить. Едва я съедаю ложку какой-то каши, поданной на обед, как мое новоприобретенное чутье на опасность бьет тревогу. Причем настолько резко, что организм опять действует быстрее, чем я успеваю хоть что-то осознать. По телу проходит волна силы, она просто уничтожает съеденное, определенное как источник опасности. У меня чутье умное, с компасом. Оно не только сообщает об опасности, но и указывает направление. И что же там такое было? Осматриваю еду темным зрением. Ничего интересного. Отделяю немного каши и пытаюсь прощупать ее состав при помощи силы. Ну да, выявил примерно семь разных элементов. И какой из них яд? И вообще это могут быть не отдельные элементы, а смеси, одним из компонентов которых является яд. Можно отделить компоненты один от другого, просто уничтожая лишние, а потом проверить по отдельности на предмет опасности. Но что это даст? Каждый раз так над едой издеваться – с голоду сдохнешь.

Как только появляется служанка, встаю ей навстречу, преграждая дорогу к столу. В глазах у девушки ужас. Ну да, раньше я на нее демонстративно не реагировал. Чужой страх опять бьет в голову, появляется желание схватить малышку за тонкую шею и выпить магическую силу. Медленно. Смакуя чужую боль, заставляя страдать, играя на ее обнаженных нервах, как на арфе. Смотреть, как из серых глаз уходит жизнь, уходит до самого конца. До последней капли.

Трясу головой, прогоняя наваждение. Да что за ерунда! Нет, чего греха таить, ничто садистское мне не чуждо, но раньше дело не заходило дальше легких фантазий. А тут я ведь действительно готов был убить молодую девчонку особо болезненным способом! Ни за что ни про что! Просто для удовольствия! Паршиво. Похоже, я действительно схожу с ума. Надо как-то с этим бороться, чудовищем становиться совсем не хочется.

От самокопания меня отвлекает какое-то движение. Совершенно забыл про девушку. Похоже, она в полной мере почувствовала мои эмоции. Она даже убежать не попыталась, только трясется вся от страха. Так, что я хотел? Я хотел позвать архимага и сообщить о странной реакции моего организма на кашу. Как донести мое желание до этой несчастной? Делаю шаг назад, чтобы не пугать девушку и, глядя ей в глаза, медленно произношу: «Корвус». Потом указываю пальцем себе под ноги и произношу еще раз: «Мэтр Корвус». Потом добавляю: «Архимаг». Как звучит «архимаг» на местном, я не знаю, поэтому произношу по-русски. Авось поймет. В голову ей лезть не рискую.

Девочка на слова не реагирует. Делаю выметающий жест рукой. Убирайся, мол. Жест она поняла, вылетела из комнаты на второй космической. Будем надеяться, что и слова запомнила.

Примерно через полчаса появляется архимаг. Объясняю ему про кашу. Обещает разобраться. Заодно намекаю, что людям иногда и помыться не мешает. Корвус обдумывает это заявление:

– Нет, в купальню я тебя не выпущу. Тебя охранять даже группа Бертрана отказывается, а остальных я привлекать не хочу. Самому с тобой нянчиться – обойдешься, слишком много чести.

– Да вы хотя бы сюда лохань какую притащите, – предлагаю компромиссный вариант.

– А девок продажных тебе не пригласить? – иронизирует мэтр.

– А можно?! – изображаю щенячий восторг.

– Нет! – Архимаг выходит, хлопнув дверью.

Так, я не понял – помывку-то мне обеспечат?! Обеспечили. Вечером две девушки втаскивают в комнату солидную такую бадью. Третья приносит мочалку, кусок мыла и смену одежды. Одежда весьма кстати. Та, что на мне, уже буквально расползается по швам. Такое впечатление, что я ее год носил, не снимая. Одна из девушек нагревает воду, просто опустив туда руку. Здорово! Мне бы так! Кивком благодарю огненную. Та, кажется, даже удивилась моей вежливости. Прах и пепел! Они меня тут совсем за животное держат, что ли? Видимо почувствовав мое раздражение, девчонки быстренько выскользнули за дверь. Когда я закончил водные процедуры, они молча утащили бадью и старую одежду.

На следующее утро мессир архимаг пришел не один, с ним был какой-то бодрый старичок. По крайней мере, выглядел он как старик.

– Знакомься, – голос архимага уже привычно зазвучал в моей голове, – это мэтр Клавикус, наш хранитель архивов. Он будет заниматься твоим образованием. Научит языку, письму, счету и расскажет об окружающем мире. Он знает о тебе все то же, что и я, так что можешь быть с ним абсолютно откровенен. Постарайся его не убивать и вообще будь повежливей.

С этими словами мессир покидает комнату. Я осматриваю своего нового наставника темным зрением. Старик что-то произносит. Что-то вроде «битэшулиге симиш». Или как-то так. Чувствую попытку установить мысленную связь. Тянусь навстречу. В ментальном плане это выглядит как два отростка, которые встретились между сферами наших разумов. При этом обе ментальные области остались укрыты щитами. То есть данный тип общения достаточно безопасен, я надеюсь.

– Прошу меня простить… – Мысленный голос звучит так же, как и настоящий. Чуть надтреснутый, но бодрый. – Вас ведь зовут Даркин?

– Именно.

– Я мэтр Клавикус, местный архивариус. Простите, юноша, а что вы сейчас делали?

– Вас рассматривал, – не вижу смысла скрывать очевидное.

– Простите, но ваши глаза… они стали на некоторое время абсолютно черными.

– Черными? А сейчас они какого цвета?

– Вы не знаете, какого цвета у вас глаза?! – Маг искренне удивлен.

– А вы видите в этой комнате зеркало? – позволяю себе немного иронии. – Я вообще ни разу своего отражения не видел. После появления в этом мире, я имею в виду.

– Хм, да. – Старик укоризненно качает головой. – Ну, мэтр архимаг, видимо, слишком занятой человек, чтобы заботится о мелочах, но смотритель-то о чем думал? Так вот, молодой человек, сейчас у вас глаза вполне нормального серо-голубого цвета. А вот когда вы меня рассматривали, они стали абсолютно черными, без белка и радужки. Просто два черных зеркала вместо глаз. Жутковатое зрелище, надо признать.

Маг зябко передергивает плечами, затем продолжает:

– А могу я поинтересоваться, что же вы увидели?

Мэтр спрашивает разрешения присесть и дальше слушает, удобно устроившись в кресле.

– Вы маг. Корона из семи зубцов, но очень-очень бледная. В вас почти не осталось магической силы. Два зубца то ли бледно-желтого, то ли бледно-коричневого цвета. Остальные отливают сиреневым, но тоже практически прозрачны. Похоже, вы в основном испытываете ко мне благожелательный интерес, есть некоторая настороженность, но явного страха нет. Это странно. Обычно эмоции прямо противоположные.

– Поразительно! – Старичок чуть ли не подпрыгивает от восторга. – Это просто великолепно! Я читал о таком, но… – Маг несколько успокаивается. – Собственно, ничего странного в моем назначении нет. Вы сами все прекрасно рассказали. Во-первых, я стар. Очень стар. И мой магический потенциал уже сильно ослаб. Именно поэтому мне легче, чем кому бы то ни было, находиться рядом с вами. Видите ли, маг воспринимает мир при помощи своей магии. Это как еще один орган чувств. Чем-то это, наверное, похоже на дыхание. Сила выходит наружу, сила входит в организм, неся информацию об окружающем мире. Соответственно моя слабость позволяет мне меньше страдать от вашего «дыхания». К тому же мне за мою долгую жизнь приходилось общаться и с темными магами. И, скажу я вам, они, конечно, слегка сумасшедшие, но не более чем, скажем, маги огня или ветра.

– А маги огня и ветра – сумасшедшие? – не могу не прояснить этот вопрос.

– Да нет. Просто существует теория о влиянии магической силы на характер человека. Вроде как маги огня вспыльчивые и агрессивные, но отходчивые. Маги земли надежны, но медлительны, ну и дальше по аналогии. Собственно, особого распространения теория не получила – слишком много исключений и слишком разнообразны стихии. Но мне она нравится. Вы за собой ничего такого не замечаете?

Он память мою читает, что ли? Да нет, кажется.

– Замечаю. Повышенная агрессивность, склонность к насилию. Упоение чужой болью. По крайней мере, раньше подобное мне если и было свойственно, то в гораздо более мягкой форме. А какие отклонения были у ваших знакомых темных? Может, они подскажут способ с этим бороться?

– Это маловероятно. Самоограничение вообще не свойственно темным магам. Напротив, они отдаются своим эмоциям и желаниям целиком и полностью. Но само ваше стремление бороться уже внушает оптимизм. В этом вам должны помочь упражнения на контроль и концентрацию. Я вам позже покажу специальную дыхательную гимнастику, которая позволяет успокоиться и сгладить эмоциональные пики. А из темных я дольше всех общался с одним из некромантов. Так вот, у него было довольно своеобразное отношение к жизни. Жуткий циник.

– Наверное, это как у врачей. Слишком много смерти и страданий. Защитная реакция.

– Не уверен насчет обычных лекарей, но в отношении магов-целителей вы ошибаетесь, молодой человек. Они как раз очень мягкие и деликатные. Говорят, маг-лекарь физически не способен использовать свою силу во вред. Маги разума довольно расчетливы и меньше подвержены эмоциям. Это я по себе сказать могу, тут вы правильно разглядели. Я действительно адепт двух стихий. Кроме ментальной магии имел некоторые (весьма небольшие) способности в магии земли. Это, кстати, еще одна причина моего назначения вашим наставником. Меня довольно трудно вывести из себя не только в силу возраста, но и из-за магической предрасположенности.

– А сколько вам лет? Сколько вообще живут маги? А то мессиру архимагу никак не меньше восьмисот. Аж завидно. У нас редкие люди доживают и до девяноста.

– Архимаг – это архимаг. Он скорее исключение, чем правило. В среднем обычные люди живут лет по шестьдесят-восемьдесят. Маги по сто – сто пятьдесят. Маги-лекари, понятно, дольше, они свой организм поддерживают в порядке, даже не задумываясь над этим. Мне сейчас сто шестьдесят восемь. А вообще это вопрос личного могущества. Если заняться продлением жизни целенаправленно, то можно и пятьсот, и семьсот лет протянуть… – Маг замолкает.

– Вы не могли бы подробнее про дыхание, уважаемый?

– Собственно, существует такой термин: «дыхание силы». Это свойство любого мага. Неинициированные маги его не ощущают. Но, становясь опытнее, мы учимся этим процессом управлять. Тут опять же уместно сравнение с дыханием человека. В обычном расслабленном состоянии мы просто дышим, не контролируя процесс. Но можно управлять своим дыханием, если потренироваться. Например, не дышать под водой. Или погасить свечу резким выдохом. Опять же при обучении воинов тоже учат дышать по-разному. При беге на длинные дистанции – одним образом, при резком, взрывном бое – совершенно иначе. Так и с магической силой.

– Неинициированные? – еще одно интересное слово.

– У ребенка-мага в начале жизни особые способности никак не проявляются, они словно дремлют. Умение управлять собственным источником энергии проявляется примерно в возрасте двенадцати-пятнадцати лет. Собственно, объединение с магической силой и называется инициация. Вероятность инициации в более позднем возрасте мала. В более раннем – еще более маловероятна и почти всегда заканчивается гибелью юного мага. Детское тело просто не способно справиться с источником, оно буквально выгорает изнутри.

– А как определяют будущих магов?

– Никак. Почувствовать мага до инициации невозможно. Два мага могут определить друг друга только по эху творимых заклинаний или находясь очень близко друг к другу. Например в постели. – Старичок похихикал, видимо, вспомнив какие-то особые случаи подобного «опознания». – Саму инициацию не узнать невозможно. Инициированный приходит в академию, где с помощью специального артефакта определяется его примерный потенциал. Если маг достаточно силен, то его зачисляют в академию.

– А кроме академии?

– Традиционная передача знаний от учителя к ученику все еще преобладает. Богатые семьи нанимают для своих чад персональных наставников. Иногда выходцы из сельской местности просто не имеют денег на поездку в Белый город и предпочитают обучаться у какой-нибудь травницы или лекаря. Обучение-то у нас бесплатное, но… Столица есть столица. С другой стороны, престиж выпускников очень высок. Думаю, юноша, вы и сам понимаете преимущества комплексного систематического образования. К тому же окончание академии дает право на получение дворянства, да и вообще открывает очень хорошие перспективы для дальнейшей службы. – Маг встает с кресла и потягивается.

– Вам не надоело сидеть в четырех стенах, молодой человек? – резко меняет он тему разговора. – Как насчет прогулки?

Черт, и он еще спрашивает! Или это такое утонченное издевательство?

– А можно? – на всякий случай уточняю.

– Со мной можно. Идемте, покажу вам академию. Как раз успеем до обеда, а потом займемся собственно письмом и счетом.

Я покидаю уже изрядно поднадоевшую комнату. Уже за одно это я готов слушать старичка целыми днями. Впрочем, я и так готов его слушать и даже простить постоянные намеки на разницу в возрасте. Мы направляемся к небольшой лесенке слева, но вдруг мой сопровождающий резко меняет планы:

– Нет, пойдем-ка другой дорогой. Покажу кое-что занимательное.

Занимательное так занимательное. Я не против. Поднимаемся по узкой винтовой лесенке на один этаж и натыкаемся на охранника. Использую темное зрение. Сам охранник короны не имеет. Видимо, не маг. Но вот на его доспехе под сюрко выделяются какие-то светящиеся магией элементы. Амулеты, скорее всего. Да и меч фонит даже сквозь ножны. Архивариус и стражник обменялись несколькими словами, после чего нам позволили пройти.

В следующем помещении я ошалело замер на пороге. Это был зверинец! Два ряда довольно просторных клеток, усиленных магическими барьерами. Если убрать барьеры, то обычный мини-зоопарк. Но вот его обитатели! Первым взгляд наткнулся на какого-то гибрида дикобраза и ершика для мытья посуды, причем все иголки раскрашены в самые безумные кислотные цвета.

– Сайфэн. Довольно ядовит. Крайне редок, – комментирует хранитель архивов. – Иглы очень ценятся алхимиками.

При нашем приближении сайфэн плюет в нас чем-то темно-зеленым и отскакивает в противоположный угол. Яд медленно стекает по магическому барьеру. Идем дальше. Твари всякие-разные. Некоторые похожи на что-то земное, другие не похожи ни на что. Большинство при нашем приближении пытается спрятаться или забивается в дальний угол клетки. Мое внимание привлекает совершенно пустой с виду вольер.

– Воздушный элементаль. Они предпочитают жить подальше от человека. Людей как пищу не воспринимают, но стихия и есть стихия. Сейчас он, кстати, затаился. Иногда элементалей используют в боевых действиях, но ими слишком сложно управлять.

Перехожу на магическое зрение. Действительно, видна слабенькая аура, в которой перетекают тоненькие ручейки магических потоков.

Другой зверь прятаться не собирается. Черная молния с громовым рыком врезается в прутья решетки, отскакивает назад и припадает к земле. Пантера? Нет, не совсем. Хвост больше похож на кнут. Покрыт чешуйками и заканчивается граненым наконечником, как у пики. Под короткой черной шерстью угадываются пластины брони. Вдоль позвоночника, кажется, идут шипы. Отсюда не видно. Драконовидная пантера.

– Крайс, – продолжает экскурсию мэтр, – один из самых опасных хищников, встречающихся за пределами Черного леса.

Что за лес такой? Надо будет потом расспросить.

– Быстр, силен и очень, очень опасен. Чешуя брони не пробивается ничем. Для магии практически неуязвим. Разве что для высших арканов. Единственный способ убить – попасть в сочленения между пластинами. Ну или в брюхо. Охотятся на них только большими отрядами. Встречаются крайсы очень редко, особенно у нас на севере. Видимо, холода не любят. Да и кто его любит? Снежные великаны – йоттуны, разве что. Так у них и шерсти сколько. – Маг похихикал и многозначительно провел по своей лысеющей голове.

– Что за великаны? – новые понятия так и сыплются.

– Обычные великаны. Снежные. Большие, белые и очень волосатые. Водятся в горах на севере. Не оглядывайся, здесь их нет.

Пока выискиваю великана (ага, затерялся. Вон за тем карликовым пони спрятался), натыкаюсь на стройную фигурку в знакомом серо-сизом платье.

– А она-то что здесь делает?

– Кто? – Мэтр проследил за моим взглядом. – Она тут практику проходит, я полагаю. Не вижу кольца, но, скорее всего, маг природы со второго курса. Обычно они во время практики помогают в зверинце. Клетки чистят, животных кормят.

Животных, значит, кормят. Волна гнева поднимается откуда-то изнутри. Я покажу этим тварям, кто тут самый опасный хищник! Последняя мысль несколько отрезвляет. Пытаюсь подавить свой гнев. Если сейчас дам волю чувствам, то я действительно от животного ничем не отличаюсь.

– Что, неприятно чувствовать себя зверушкой? – Кажется, мои чувства для старого мага не секрет. – Можешь тешить себя мыслью, что ты здесь, несомненно, один из самых опасных и самых редких обитателей. – Старичок мелко подхихикивает. На «ты» он перешел как-то мягко и незаметно.

– Спасибо, что хоть в клетку не посадили, – вкладываю в слова как можно больше яда. На самом деле я уже почти успокоился. Сравнение с опасным хищником льстит моей закомплексованной психике. Определенно.

– А тебя такая клетка удержит? – кивает Клавикус в сторону ближайшей.

– Ну, допустим, если я захочу, то меня и этот ваш металл, как его там?

– Арнирий.

– Да, арнирий. Он меня тоже не удержит. Проверено.

– Но из комнаты ты не выходишь, хоть она тебе и надоела. Почему? – Вопрос задан предельно серьезным тоном.

– Привычка быть хорошим мальчиком, наверное. – Я тоже серьезен. – Нельзя так нельзя. Как подсказывает опыт, даже самое дурацкое правило придумано не просто так. Да и при вашем отношении к темным магам меня попытается убить первый же встречный. Тогда или убьют меня, или придется убивать мне. А убивать мне еще не приходилось, да и не особо хочется.

Мы наконец-то выходим на улицу. Прямо от входа начинается аллея парка. Я замираю на мгновение. Свежий воздух с едва уловимым ароматом леса пьянит после недели безвылазного сидения в каменном мешке. Щебет каких-то птичек кажется райской музыкой.

– Значит, убивать тебе не приходилось? Даже на дуэли? – Клавикус возвращает меня на грешную землю.

– Нет. Я жил в довольно мирное время, воевать не пришлось. А дуэлей у нас нет. Лет двести как.

– Интересно. Ладно, пойдем уже.

Неторопливо движемся по аллее. Мой экскурсовод не умолкает, комментируя увиденное.

– Это внутренний парк. Он связывает между собой большинство зданий академии. Если пойти направо вот по этой дорожке, то выйдешь к обители наших природников. Вон она виднеется.

За деревьями действительно проглядывает какое-то круглое одноэтажное здание, увенчанное полусферическим куполом. Архитектурный стиль определить не возьмусь, но чем-то смахивает то ли на классицизм, то ли на романский.

Через пару минут мы выходим на небольшую площадь перед каким-то довольно помпезным зданием. Кажется, тут я уже бывал.

– Это главный корпус. Здесь располагается администрация, библиотека, столовая и большинство аудиторий. Если пойти по левой тропинке, попадешь к студенческому общежитию. Если направо – то к преподавательскому. Впрочем, большинство преподавателей предпочитают жить в городе. Пойдем взглянем на главный вход.

Мы обходим здание главного корпуса слева. По пути Клавикус показывает мне здание факультета алхимии. За ним – каменная стена с барельефами в виде геометрических узоров. Высота всего-то метра три-четыре. Но магическое зрение показало, что не все так просто. Силовые линии пронзают буквально каждый метр стены, сплетаясь в причудливые арабески, и уходят вверх, образуя над территорией академии защитный купол.

Главный корпус напоминал изящную башню. Пять этажей первого яруса. Четыре этажа второго яруса, несколько меньшего по площади и увенчанного небольшой башенкой со шпилем, вонзающимся в небеса. Каждое крыло здания было четырехэтажным. Интересно, сколько же человек здесь учится? Задаю этот вопрос своему спутнику. Пока мы обходим здание и идем по центральной аллее в обратную сторону, узнаю много интересного.

Студентов здесь не так уж и много. На первый курс набирается человек по двести, но отсев после годовых испытаний очень велик. Там какая-то непростая проверка, рассказывать о ней Клавикус отказался. Часть народа просто погибает во время этого экзамена, другие отчисляются, третьи уходят сами. Да и во время обучения происходит всякое. Некоторым просто не хватает магической силы для освоения программы старших курсов. В среднем в год магистрами становятся двадцать-тридцать человек. Оказывается, все студенты, в том числе бывшие, носят особые кольца как знак обучения в академии. На первом курсе это простое серебряное колечко – студенты еще магами не считаются. Прошедшие испытание и переведенные на второй курс получают витое кольцо, состоящее из семи разноцветных полос металла, символизирующих семь основных школ магии. На третьем курсе, когда уже начинается специализация, к кольцу добавляется серебряная печатка с символом профильной школы, выполненным из цветного камня. Особо богатые студенты используют драгоценные камни вроде рубинов, алмазов, изумрудов, но особого значения это не имеет. На четвертом курсе в поле печатки добавляется золотое колечко, на пятом – все поле становится золотым. Окончившие пятый курс получают степень магистра и рыцарское звание, естественно, после принесения присяги королю Эрании. На кольце магистра камень заменяется концентрированной энергией, заключенной в сферу.

Мы вышли к зданию, напоминавшему амфитеатр. Ага, амфитеатр и есть, только верхний ряд мест начинается на уровне земли. Эдакая огромная яма. Сама арена овальная, метров пятьдесят в длину.

– Это большая арена. Используется для проведения турниров, дуэлей, учебных боев. Официально применять боевую магию можно только здесь. По ту сторону арены – здание боевого факультета. Там находится арсенал, аудитории и залы для фехтования.

Передо мной крепость. Небольшая такая, но внушающая уважение. С башенками, бойницами, толстыми стенами.

– А магов обучают фехтованию? – задаю я вопрос.

– Тех, кто хочет. То есть дворян-то в любом случае начинают обучать с детства, но, став магами, многие бросают тренировки. Молодежь считает, что магия гораздо эффективнее и занятия фехтованием – пустая трата времени, – как-то не по-доброму усмехается Клавикус. Сразу понимаешь, что этот болтливый дедуля не всю жизнь дышал архивной пылью и что именно он думает о самоуверенных болванах, пренебрегающих высоким искусством выпускать кишки противнику посредством холодного оружия.

– В общем-то для дуэлей им хватит и магии, – продолжает архивариус. – Если простой фехтовальщик вызвал мага на дуэль, то он сам виноват в своей глупости.

– А если наоборот?

– Подобное не приветствуется. У среднего мечника мало шансов победить мага один на один. В таких случаях маг обычно не применяет силу и сражается как обычный боец. Но это дело сугубо добровольное, да и есть много способов сжульничать.

Мы обходим арену справа и попадаем еще к одной. Эта гораздо меньше. Овальная яма с отвесными краями, без амфитеатра. В длину метров двадцать – двадцать пять. В глубину – около трех. Две лесенки с торцов.

– Малая арена. Используется для обучения и поединков. Дальше за боевым факультетом еще конюшни и открытые тренировочные площадки, но туда мы не пойдем. Обедать пора.

После обеда Клавикус приносит какие-то книги, бумагу и письменные принадлежности.

– Итак, чему будем учиться в первую очередь, юноша? – Архивариус буквально лучится положительными эмоциями.

– Для начала давайте разберемся со счетом. Это будет проще всего. Считать я умею.

– Ага, ну вот, смотри. Это цифры от одного до десяти – цифры состоят из палочек и точечек.

Один – просто вертикальная палочка. Два – к вертикальной палочке добавляется точечка справа. Три – к конструкции добавляется косая короткая черточка, пересекающая вертикальную в нижней части. Четыре – крестик с точкой в левом верхнем секторе. Я уже догадываюсь, как будет выглядеть пятерка.

– Пять.

Точно! Крестик.

– Шесть.

Крестик с точкой в верхнем правом секторе.

– Семь…

Так, опять перечеркнули нижнюю палочку. Точку оставили.

– Восемь…

Теперь перечеркнуты и верхняя, и нижняя палочки крестика. Действительно, чем-то похоже на скособоченную восьмерку.

– Девять.

Добавляем точку в верхней правой четверти.

– Ноль…

О, тут и до нуля додумались. Я читал, что в нашем мире это произошло далеко не сразу. Ноль в местном исполнении выглядит как нижнее подчеркивание.

– Понял? А вот так записывается, скажем, число пятнадцать. – Мой учитель рисует вертикальную палочку и справа от нее крестик. – Теперь попробуй написать число сто девяносто два.

Пишу. Потом спрашиваю про запись дробных чисел. Оказывается, числитель обводится в кружочек, а знаменатель пишется ниже и правее. Если число просто обведено в кружочек, то знаменатель – десять. После проверки моего умения складывать, вычитать, умножать и делить Клавикус соглашается, что считать я умею.

– С покупками справишься, – выносит он вердикт.

Тут же задаю вопрос о денежных единицах.

– Эталоном является золотая монета. Ее вес во всех странах одинаков. Эранийская золотая монета равна пятидесяти серебряным. Серебряная – пятидесяти медным. В Литии золотая монета делится на сто серебряных. Одна эранийская серебряная монета равна двум литийским. Их еще литками называют. – Ладно, давай теперь учить алфавит. – Мэтр Клавикус возвращается к теме занятия.

Местный алфавит состоит из тридцати букв. Написание похоже на греческое. Записываю транскрипцию на русском. Потом переходим к словам. Мэтр произносит слово вслух, мысленно сообщает мне его значение и записывает слово на бумаге. Я тут же приписываю транскрипцию и перевод на русском.

– Развивай память, тогда тебе не понадобятся все эти записи! – недоволен Клавикус.

Прошу пояснить, как я должен ее развивать.

– Ты же маг разума! Ты можешь напрямую войти в свою память. Это как чулан с вещами. Ты можешь перекладывать вещи так, как тебе нужно. Чем чаще ты обращаешься к тем или иным воспоминаниям, тем лучше ты их помнишь. Воспоминания, к которым ты не обращаешься, «покрываются пылью» опять же, как старые вещи. На самом деле они постепенно растворяются, и все сложнее и сложнее восстановить их впоследствии. Так что возьми себе за правило хотя бы по часу в день перетряхивать свою память. Только не усердствуй слишком сильно! Сейчас тебе понадобится много времени, чтобы упорядочить воспоминания, но потом будет легче. И не забывай, что сон тебе тоже нужен! Не пытайся перебрать все воспоминания за один раз!

Мы учим язык еще некоторое время, а потом мэтр уходит. Я тут же погружаюсь в собственное сознание. Область памяти найти не сложно. Я принимаюсь за работу. Ныряю в облачко, просматривая воспоминания. Облачко уплотняется, и я формирую из него что-то вроде кирпичика или коробочки. Ставлю метку. Потом следующее облачко, затем еще и еще. Сортирую кирпичики. Они вполне спокойно висят там, где я их оставил. Работа постепенно увлекает. Воспоминания о доме рождают боль. Раз пять прогоняю какой-то незначительный разговор с мамой, запоминая мельчайшие детали. Этот кирпичик становится очень плотным. Некоторое время просто вишу в пространстве, не думая ни о чем. Потом воспоминания о прошлом проглядываю уже мельком, абстрагируясь от содержимого. Их складываю в одну кучу и задвигаю подальше. Продолжаю формировать и сортировать кирпичики. Персоналии отдельно, знание языка отдельно, информацию о мире отдельно. Ее тоже сортирую: география, традиции, история и так далее. Впрочем, этой информации крайне мало по сравнению с информацией о прошлом. Зато обновляю свои знания по некоторым школьным дисциплинам. Они уже изрядно занесены пылью, но постепенно поддаются восстановлению. Теоретически я могу вспомнить любой момент моей жизни. Мне попадается, например, биография Салах ад-Дина. И если в принципе я о нем помнил только его имя и то, что он навтыкал крестоносцам, то теперь я могу назвать даже имя его дяди. Сейчас я способен дословно процитировать всю статью из «Википедии». Эту информацию тоже убираю подальше, она мне сейчас никак не пригодится. Через некоторое время вокруг начинает темнеть. Видно все хуже и хуже. Странно, это же мое сознание, тут времени суток быть не может. Тут вообще солнца нет. Выхожу в реальный мир. За окном ночь. Падаю на кровать и мгновенно засыпаю. Сплю плохо. На следующее утро голова раскалывается, будто я всю ночь пьянствовал. Пришедший Клавикус только вздыхает:

– Я же предупреждал тебя, чтобы ты не увлекался! Эх, молодежь… – Продолжая ворчать, архивариус создает какое-то плетение, слабо светящееся желтым, и запускает его в мою сторону. Эффекта ноль, плетение просто рассеивается, не долетев до моей головы. Клавикус некоторое время ждет, потом спрашивает: – Ну как, легче?

– Нет. На меня магия не действует.

Мэтр сокрушенно качает головой, потом уходит и приносит чашку с каким-то отваром.

– Выпей. Это немного снимет боль. И тебе нужно поспать, чтобы мозг отдохнул. Занятий сегодня не будет.

Клавикус уходит, а я вновь проваливаюсь в сон.